Ливен Д. Российская империя и ее враги с XVI века до наших дней

Подождите немного. Документ загружается.

некоторые правители России уделяли значительное внимание флоту, но он всегда оставался

младшим братом армии. Австрийский вариант в каком-то смысле был еще более экстремальным.

Единственным крупным портом Габсбургов был Триест. До 1766 года флот Габсбургов не имач ни

одного крупного военного корабля. Попытки создать австрийскую компанию для Ост-Индии

быстро сошли на нет. На Аляске у России была одна (весьма незначительная) заморская колония.

Австрия никогда не владела колониями вне Европы, и это можно считать уникальным случаем для

европейских держав. Императора Франца Иосифа

, правившего с 1848 по 1916 год, ни разу не

видели в морской форме.

Франц Иосиф I (1830-1916) - император Австрии и король Венгрии с 1848 года. В 1867 году преобразовал австрийскую

империю в двуединую монархию Австро-Венгрию. Один из организаторов Тройственного союза 1882 года.

267

Империя Габсбургов

Российская и Австрийская империи были практически ровесницами и скончались примерно в

одно и то же время. Россия стала империей в 1550-х годах. Для Австрии годом рождения империи

можно считать 1526 год. В этом году Фердинанд Австрийский

стал королем Богемии и Венгрии,

объединив таким образом короны и территории, которые оставались ядром империи Габсбургов

на протяжении всей ее истории. Другим возможным годом рождения империи может считаться

1556 год, когда наследство Габсбургов было скрупулезно поделено между «испанской» и

«австрийской» ветвями семьи. Империи Романовых и Габсбургов были уничтожены Первой ми-

ровой войной, причем русскую революцию 1917 года и побег последнего правителя Австро-

Венгрии, императора Карла Г, разделяют только двадцать месяцев.

Австрия стала настоящей великой державой между 1683 и 1719 годами. Большую часть этого

времени ее армиями командовал принц Евгений Савойский, возможно, лучший европейский

полководец той эпохи. В 1683 году османские армии были очень близки к захвату Вены. Если бы

им удалось это сделать и они продолжали бы опустошать центральные доминионы династии,

ресурсы, мощь и престиж Габсбургов быстро скатились бы вниз. К 1719 году османы были

сокрушены, а Венгрия, Тран-сильвания и даже часть Сербии завоеваны. Австрия также сумела в

конце концов выйти победительницей и сделать территориальные приобретения в войнах с

Францией Людовика XIV

, самой мощной тогда страной Европы. В это же самое время Петр I

нанес поражение шведам, к Россия заняла место Швеции в качестве сильнейшей державы на

Балтике и в Северо-Восточ-

Фердинанд I (1503-1564) - император Священной Римской империи, с 1556 года австрийский эрцгерцог; первый король в Чехии

и Венгрии из династии Габсбургов (с 1526 года). Брат Карла V. Карл I (1887-1922) - император Австрии и король Венгрии (под

именем Карла IV) в 1916- 1918 годах. В ходе революции 1918 года был вынужден 11 ноября 1918 отречься от престола в

Австрии, а 13 ноября -в Венгрии и бежать из страны.

Людовик XIV (1638-1715) -французский король (с 1643 года) из династии Бурбонов. Его правление - апогей французского

абсолютизма (легенда приписывает Людовику XIV изречение: «Государство - это я»).

268

Часть вторая. Империи

ной Европе, Но ни Австрия, ни Россия не могли в 1720 году считать свой статус великой державы

несомненным. В этом отношении они обе отставали от Франции. В 1740 году после смерти

последнего мужского представителя династии Габсбургов, императора Карла VI

, началась серия

войн, которая легко могла окончиться полным переделом габсбургского наследства. Но в 1763

году к концу Семилетней войны

никто уже не сомневался в том, что и Россия, и Австрия вошли в

число великих держав наравне с Францией. С этого времени и до Первой мировой войны две эти

империи оставались членами ограниченного круга великих держав, которые доминировали в

делах Европы и даже до некоторой степени регулировали их.

Статус великой европейской державы был в равной степени важен и для Габсбургов, и для

Романовых. По сути дела, это являлось основным приоритетом обеих династий. Чувство гордости,

имидж и легитимность правителей абсолютно и бесспорно были привязаны к статусу великой

державы их династических империй. Если династия оказывалась неспособной править великой

державой, сохранение трона становилось едва ли стоящим делом в глазах монарха и едва ли

возможным в условиях международных отношений, обрекавших слабые государства на гибель. В

той степени, в которой Габсбурги и Романовы могли контролировать политическую систему,

общество и экономику своих стран, они формировали и манипулировали ими с целью обеспечить

приоритет военной мощи и статус великой державы.

Австрийская монархия стала настоящим государством, отличным от конгломерата отдельных

территорий, только при

Карл VI (17) 1-1740) в 1713 году объявил все владения габсбургской короны нераздельными; при отсутствии у него мужского

потомства все они должны были перейти к его дочери Марии Терезии. Однако после смерти Карла VI ее наследственные права

стали оспариваться. Европейская война за австрийское наследство (1740-1748) окончилась признанием прав Марии Терезии,

однако Габсбурги потеряли высокоразвитую в экономическом отношении Силезию, захваченную Пруссией.

" Семилетняя война (1756-1763) между Австрией, Францией, Россией, Испанией, Саксонией, Швецией с одной стороны и

Пруссией, Великобританией (в унии с Ганновером) и Португалией - с другой получила также название «войны за испанское

наследство».

269

Империя Габсбургов

Марии Терезии (1740-1780)

. Стать государством значило создать координирующие внутреннюю

и внешнюю политику государственные институты, а также иерархию учреждений, рас-

пространяющуюся до провинциальных и местных уровней, способных собирать доходы,

достаточные для содержания армии и бюрократии, а также для поддержания коммуникаций и

прочих ресурсов, от которых зависела их (армии и бюрократии) эффективность. Обстоятельства

1740-х годов, когда пруссаки, баварцы и французы едва не уничтожили австрийскую монархию,

подчеркнули необходимость такого развития. После того как король Пруссии Фридрих II в 1740-х

годах завоевал габсбургскую Силезию, ему почти мгновенно удалось повысить доходы от этой

провинции на 50 процентов, ослабив в то же время фактическое налоговое бремя населения [1].

Секрет был в эффективном и рациональном администрировании. Если Австрия собиралась

выжить, ей надо было идти дорогой Пруссии. Австрия начала этот процесс при графе Гаугвице

главном министре Марии Терезии в 1740-х и 1750-х годах. Основной целью Марии Терезии,

поддерживающей реформы Га-угвица, было создание такой военной и фискальной машины,

которая была бы способна превзойти прусскую и отвоевать назад Силезию. Действуя на

параллельных курсах с Гаутвицом, коварный князь Кауниц

, министр иностранных дел при Ма-

Мария Терезия (1717-1780) - эрцгерцогиня австрийская с 1740 года. После смерти своего отца императора Карла VI вступила

в наследование землями габсбургской монархии. Однако ее права были признаны европейскими державами только после

войны за австрийское наследство (1740-1748).

" Граф Гаугвиц - министр внутренних дел в правительстве Марии Терезии.

Кауниц Венцель Антон, с 1764 года князь Кауниц-Ритберг (1711-1794) - австрийский государственный деятель и дипломат. В

1742-1744 годах посланник в Турине; в 1750-1753 годах посол в Париже. В 1753-1792 годах государственный канцлер. При

Марии Терезии руководил всей австрийской политикой. Своей основной задачей считал борьбу против усилившейся Пруссии.

Был сторонником просвещенного абсолютизма и бюрократической централизации, стремился к некоторой модернизации

феодально-абсолютистских порядков путем реформ «сверху».

270

Часть вторая. Империи

рии Терезии, вовлек Россию и Францию в антипрусскую коалицию, которая сражалась с

Фридрихом с 1756 по 1762 год. Несмотря на военные и административные реформы, предприни-

маемые с 1740-х годов, и внушительное превосходство коалиции в силах и благосостоянии,

Пруссия устояла. Одним из результатов этого был новый раунд радикальных реформ в Австрии,

направленных на усиление мощи империи. Среди этих реформ была экспроприация большей

части собственности католической церкви и направление этих средств на повышение массового

образования. Источники силы государства понимались теперь гораздо шире и лучше, чем ранее.

Недостатки существующей системы образования рассматривались (вполне справедливо) как

главная причина отставания Австрии от протестантских держав по части эффективности

администрации и экономического динамизма.

В девятнадцатом веке Габсбурги (и Романовы) продолжали подчинять внутреннюю политику и

экономику задачам усиления военной мощи и повышения международного престижа. Император

Франц Иосиф взошел на трон в 1848 году, В первые десять лет его правления главной целью

Австрии было восстановление ее международного влияния и престижа после проявления

унизительной и практически фатальной слабости во время революции 1848-1849 годов'

Средствами для достижения этой цели были: внутри страны - предельная централизация власти и

(предположительно) рационализация унаследованных административных и экономических

законов и методов их применения; вне страны - жесткая Realpclitik. Поражения от Франции в 1859

и Пруссии в 1866 годах выявили банкротство этой политики и заставили правил ел-,.й Авгтрии

капитально призадуматься.

В знаменитом Компромиссе 1867 года Франц Иосиф разделил свою империю на две части по

многим причинам. Он передал

В 1848 году по всей Европе (в Париже, Вене, Праге, Польше, Германии, Италии) прокатилась волна революционных

выступлений. Их апофеозом стала революция в Венгрии. Потерпев несколько унизительных военных поражений от

восставших, император Франц Иосиф был вынужден обратиться за помощью к России, и в 1849 году русской армией под

руководством генерала А. Паскевича революция была подавлена.

271

Империя Габсбургов

мадьярской элите почти полный контроль над внутренними делами Венгерского королевства,

более половины населения которого не были этническими венграми. Взамен император получил -

хотя и сомнительную - поддержку своей империи мадьярской элитой, значительный венгерский

вклад в имперские вооруженные силы и признание мадьярами того факта, что внешняя и

оборонительная политика является почти исключительной прерогативой монарха и его

доверенных лиц. Компромисс 1867 года был решающим событием в позднейшей истории империи

Габсбургов. Он определял большую часть внутренней политики империи и часть ее внешней

политики вплоть до самого конца ее существования в 1918 году. Трезвая, хотя в конечном счете и

неоднозначная оценка расстановки сил привела императора к Компромиссу. Он писал своей

дочери: «Я отдаю себе отчет в том, что славянское население монархии может относиться к новой

политике с недоверием, но правительство никогда не будет в состоянии удовлетворить нужды

всех национальных групп. По этой причине мы должны делать ставку на сильнейших... то есть на

немцев и венгроз» [2]. «Делая ставку на сильнейших», можно достичь внутренней стабильности,

по крайней мере на короткий период. Прежде всего это могло дать императору время и ресурсы,

чтобы поставить на место Пруссию, взять реванш за унизительное поражение под Кёнигграцем в

1866

году и обезопасить независимые южные германские государства от прусской агрессии.

Только после разгрома, учиненного Пруссией Франции в 1870-1871 годах, и захвата ею

оставшихся германских княжеств надежды Австрии на реванш окончательно улетучились.

При Италии, объединенной Савойским домом, и Германии, объединенной Гогенцоллернами,

международная роль Австрии сильно ослабла. Традиционные притязания династии на особый

статус в Европе - фактически первенство - обуславливались ее

Битва под Кенниграцем (деревня Садовая в Чехии), в которой прусские войска под командованием генерала фон Мольтке на

голову разгромили армию австрийского главнокомандующего генерала Бене-дека. Политическим результатом войны 1866 года

стал окончательный отказ Австрии от объединения германских государств под своим началом и окончательный переход

гегемонии в Германии к Пруссии, возглавившей Северо-Германский союз.

272

Часть вторая. Империи

титулом Священных Римских императоров германской нации. Почти четыре столетия до 1866

года она в теории и на практике была ведущей династией Германии. В течение 150 лет она пра-

вила или доминировала в большей части Италии. Теперь единственной сферой, где она могла бы

действовать как великая держава, осталось весьма ограниченное пространство Балкан. В

противоположность другим великим державам, включая даже итальянцев, Габсбурги не имели

заморских владений, которыми они могли бы гордиться и которые сплотили бы народы австрий-

ской и венгерской половин монархии на почве патриотизма и личных интересов. Даже в Бельгии

валлоны и фламандцы были объединены общим чувством гордости и интересом в эксплуатации

заморских колоний. Отсутствие колонии также лишало Австро-Венгрию предмета, который мог

бы отвлечь внимание народов, находящихся под скипетром Габсбургов, от межнациональной

вражды или как-то скрасить тот факт, что могущество и престиж монархии находятся на стадии

упадка.

Но хотя международное значение династии уменьшалось, ее представления о своей силе и статусе

оставались прежними. Быть или хотя бы казаться великой державой оставалось главной линией

политики Франца Иосифа. Император, без сомнения, был уверен, что отказ от этих принципов

приведет к гибели империи от рук иностранных хищников и их потенциальных союзников внутри

империи. Учитывая беспощадный характер международной политики империалистических

держав, Франц Иосиф, возможно, был прав. И именно сознание уменьшающейся силы и престижа

империи заставило его в 1914 году принять решение о том, что Сербия должна быть уничтожена

Оставить бе? ответа вызов сербов ;-.;, нязительноь. убийство Франца Фердинанда

значило

подтвердить растущее в мире

Франц Фердинанд (1863-1914) - австрийский эрцгерцог, племянник императора Франца Иосифа I, наследник габсбургского

престола. Один из инициаторов аннексии Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины (1908). Выступал против удовлетворения

требований южнославянских народов о независимости, за превращение Австро-Венгрии в триединое австро-венгеро-

югославское государство. Убит в Сараеве Таврило Принципом - агентом сербской националистической организации, что

послужило причиной начала Первой мировой войны.

273

Империя Габсбургов

убеждение, что Австро-Венгрия стала слишком слаба и труслива, чтобы защищать свои интересы

и великодержавный статус своей династии.

В июне 1914 года Конрад фон Хётцендорф

\ начальник Генерального штаба, писал, что

надвигающаяся война может оказаться «безнадежной борьбой, но даже в этом случае она должна

состояться, потому что такая древняя монархия и такая древняя армия не могут погибнуть

бесславно» [3]. Это может служить образцом умонастроений, царивших в правящих кругах во

время правления Франца Иосифа. В 1866 году считалось недостойным продать или уступить

Венецию Савойскому дому без войны, но оказалось вполне приемлемым сделать это после того,

как тысячи солдат полегли во время ее славной, но политически бессмысленной обороны [4]. В

самом начале своего правления в 1848 году Франц Иосиф заявил, что «наша гордость, наша страна

и ее положение в Европе обязывают нас сражаться, а не искать компромиссов и не уступать

территорию пьемонтскому врагу» [5]. В этом до некоторой степени можно усмотреть позицию

великой державы. Авторитет государства, подразумевающий силу и мужество в жестокой борьбе

за выживание, мог быть заработан только при наличии выраженного желания защищать свою

честь с оружием в руках.

Кроме того, концепция чести, столь дорогая Францу Иосифу, отражала ценности и менталитет

мужской части династической, аристократической и военной элиты, которая правила в Австро-

Венгрии Габсбургов и в России Романовых. В 1914 году правители Австро-Венгрии считали, что

их неспособность ответить всеми имеющимися силами на сербский афронт не только уронит их

великодержавный статус, но и нанесет оскорбление их чести. Российская элита, со своей стороны,

полагала, что ее честь будет оскорблена, если она оставит своего

Конрад фон Хётцендорф Франц (1852-1925) - австро-венгерский генерал-фельдмаршал (1916), граф (1918). Провел

реорганизацию армии, усилил артиллерию. Являясь главой так называемой военной партии, с 1907 выступал за превентивную

войну с Сербией и захват Сербии, Черногории и Албании. Являлся одним из главных инициаторов развязывания Первой

мировой войны, во время которой фактически руководил военными действиями австро-венгерской армии.

274

Часть вторая. Империи

сербского сателлита наедине с австро-венгерской угрозой. С обеих сторон превалировала этика

дуэли, в которой дворянин защищает свою честь, не задумываясь о персональном риске. Однако в

дуэли между странами на карту было поставлено гораздо больше, чем жизни дворянской

верхушки.

Разумеется, совершенно не удивительно, что представители австрийской и российской имперских

элит разделяли одни и те же ценности и взгляды. Они происходили из одной и той же социальной

и культурной среды, вели похожий образ жизни и делали похожую карьеру. Во всем, что касается

образа мыслей и принятых норм поведения, они были плоть от плоти единого общеевропейского

дворянского сообщества. Даже происхождение обеих элит во многом было схожим. И та и другая

были потомками военных-дворян и землевладельцев, получивших свой статус благодаря подвигам

на поле брани или монаршей приязни. Если в семнадцатом веке православный московский воин-

придворный, интересы которого замыкались в тесном кругу изолированной России, жил в

совершенно ином мире, нежели австрийский магнат со своими феодальными традициями и

барочной контрреформатской культурой, то после 1700 года обе элиты попали под влияние Про-

свещения и романтизма и стали лицом к лицу с угрозами революций, либерализма, демократии и

национализма. Они читали те же книги, одевались в похожие одежды, примерно одинаково

проводили Бремя и непринужденно общались между собой на французском языке в модных

салонах и курортах на всем континенте. К тому же обе элиты вынуждены были иметь дело с

неизбежными ^следствиями роста современного бюрократического государства и с

соревновательной логикой соперничающих великих держав, которая лежала в основе междуна-

родных отношений в Европе.

Более того, Австрийская и Российская империи были не просто европейскими, а восточно-

европейскими великими державами. Это означало, что в восемнадцатом и девятнадцатом веках

они обе были удалены от главных центров европейской финансовой жизни, индустрии и торговли.

Хотя, конечно, Австрия была гораздо ближе Европе в культурном, историческом, да и чисто

географическом отношении, чем далекая Россия. В начале шестнадцатого века, когда Россия еще

оставалась

275

Империя Габсбургов

совершенно отдельным миром, культурные венцы уже были частью «некоего образованного

франкмасонства, распространившегося от Лондона до границ Османской империи» [6]. В

середине шестнадцатого века большая часть чешских и немецких подданных Габсбургов были

протестантами. Развитие атлантических торговых путей, с одной стороны, и победа

Контрреформации на землях Габсбургов - с другой, породили резкое различие между Австрией и

странами Северной и Северо-Западной Европы.

Но даже в 1700 году это различие не было так велико, как разница между Москвой и такими

городами, как Амстердам или Лондон. Австрия восемнадцатого века была гораздо более

цивилизованной и урбанизированной, чем Россия. «К концу правления Марии Терезии монархия

могла похвалиться 6000 школ и 200 000 учащихся» [7]. В основном по этой причине Мария

Терезия (1740-1780) и Иосиф II

(1780-1790) были способны создать эффективную

провинциальную бюрократию, которая помогала им хотя бы частично контролировать

деспотическое обращение дворянства с крестьянами в немецких и чешских провинциях. Русская

администрация была не в состоянии делать этого даже в середине девятнадцатого века. Поскольку

к этому времени индустриальная революция пустила глубокие корни только в Британии, Бельгии

и до определенной степени в Северной Германии, относительное отставание Австрийской и

Российской империй стало сильнее, чем было в 1750 году. К 1914 году обе империи снова начали

догонять соперников, но при этом уровень благосостояния, грамотности, индустриализации и

урбанизации в немецких и чешских провинциях империи Габсбургов был значительно выше, чем

в любом регионе России.

Тем не менее в целом можно с уверенностью сказать, что между 1700 и 1914 годами и Австро-

Венгрия, и Россия были слабее и менее развиты, чем их соперники среди великих держав в

Северо-Западной Европе. В восемнадцатом веке, чтобы со-

Иосиф II (1741-1790) - австрийский эрцгерцог с 1780 года (в 1765-1780 годах соправитель Марии Терезии, своей матери),

император Священной Римской империи с 1765 года. Проводил политику так называемого просвещенного абсолютизма.

276

Часть вторая. Империи

кратить этот разрыв, и Австрии, и России приходилось заимствовать идеи, технику и даже людей в

протестантской Европе (реже - во Франции). Правители обеих империй рассматривали

собственные языки, немецкий и русский, как вульгарные и в каком-то смысле варварские.

Придворным языком Габсбургов и Романовых (как, впрочем, и в Берлине) был французский. В

1740-х и 1750-х годах кронпринц Иосиф, будущий Иосиф II, наследник не только земель

Габсбургов, но и Священной Римской империи германской нации, изучал латынь, французский и

итальянский языки. «Тот факт, что Иосиф не получал систематических знаний по немецкой

литературе и получил совсем немного уроков по немецкому языку, весьма симптоматичен для

того неуважения, с которым высшие классы относились к немецкой культуре» [8].

Если Вена и Богемия могут рассматриваться как централь-ноевропейские страны, то Галиция,

основная часть Венгрии и главные славянские провинции имели больше общего с Россией.

Военный историк времен Марии Терезии писал, что в южных венгерских пограничных областях

«жара, растительность и бескрайние просторы образуют мир, совершенно отличный от Западной

Европы» [9]. Здесь действительно можно было почувствовать притяжение бескрайней степи, так

много значившей в русской жизни и протянувшейся от Венгрии до Монголии. В Венгрии

девятнадцатого века, как и в России, наблюдались те же признаки отсталости: тяга к

модернизации, стыд и обида за свой невысокий уровень развития, конфликты (часто внутри

одного того же человека) между чрезмерным космополитизмом и чрезмерным же шовинизмом и

подчеркиванием традиционных нап^-кальных добродетелей. В Венгрии чаще, чем в Австрии или

даже России, финансовая, коммерческая и индустриальная буржуазия имела чужие - обычно

еврейские или немецкие - корни. Лишь малая часть Австрийской империи и совсем ничтожная

часть Российской империи (Петербург и отчасти балтийские провинции) могли считаться при-

надлежащими к «первому миру», если анахронически употребить этот современный термин. В

большей своей части обе империи принадлежали ко «второму миру», то есть к менее развитой

восточной, южной и юго-западной периферии европейского экономического центра. Причем

Российская империя по благосостоянию, уровню образования и индустрии в 1914 году

277

Империя Габсбургов

находилась преимущественно у нижней границы «второго мира», а большая часть Венгрии и

Австрии - у верхней. Но в вопросах силовой политики Австро-Венгрия никоим образом не могла

соперничать с Россией, ее огромными природными и людскими ресурсами, а также со

способностью российского государства мобилизовать эти ресурсы для поддержания своей

военной мощи и своего международного статуса.

По сравнению с Россией у империи Габсбургов было мало пространства для экспансии. Иначе

говоря, империя была постоянно окружена государствами, каждое из которых обладало такой же,

если не большей, силой, чем сама Австрия, и которые вдобавок время от времени образовывали

враждебные ей коалиции. Даже в семнадцатом веке австрийские Габсбурги долго не могли без

помощи союзников защитить свои южные границы с Османской империей. В конце семнадцатого

века все коренным образом изменилось, и Габсбурги смогли отвоевать и заново заселить всю

Венгрию и Трансильванию. Но эти приобретения, хотя и важные сами по себе, ни в коем случае не

могли сравниться с неограниченными по!енциальными ресурсами, которые Россия приобретала в

результате аннексии Сибири, Украины и огромной евразийской степи. Хотя упадок Османской

империи в принципе давал возможность дальнейшего продвижения на юг, единственным

австрийским приобретением на территории Балкан после 1750 года была Босния-Герцеговина. Эта

неестественная сдержанность объясняется соображениями о не слишком большой ценности

балканских земель и ресурсов, о том, что их приобретение вело к неминуемым противоречиям с

Россией, а также нежеланием немецкой и особенно венгерской элиты, которые доминировали в

монархии, видеть в составе империи дополнительное количество православных южных славян.

В восемнадцатом веке, с того момента как Польша исчезла с карт Европы, Австрия стала

непосредственно граничить с Россией. Но ни в какой момент времени между 1800 и 1914 годами

Габсбурги (если реалистично оценивать шансы), не имея союзников, не могли рассчитывать на

успех в войне против Романовых. К западу лежала Франция: в семнадцатом, восемнадцатом и

начале девятнадцатого века австрийские и французские армии постоянно сражались друг с другом

в Италии и Южной Германии. Борьба была неравной. Только накануне рево-

278

Часть вторая. Империи

люции 1789 года численность населения австрийской монархии почти сравнялась с французской,

но даже тогда в среднем оно было значительно беднее. Между 1792 и 1814 годами этот баланс еще

сильнее сместился в пользу Франции после аннексий в долине Рейна и в Италии. К1812 году

дисбаланс почти достиг уровня 1700 года, когда Габсбурги имели почти в два раза меньше

подданных, чем французский король. Накануне войны за испанское наследство (1700 год) доходы

Габсбургов были в восемь раз меньше, чем доходы Франции, хотя трудности учета относительных

цен делают такое прямое сравнение не слишком объективным [10].

Главным соперником Австрии на севере с 1740-х по 1870-е годы была Пруссия. На протяжении

всего этого периода потенциальные ресурсы и доходы Пруссии были ниже, чем австрийские. В

1788 году, например, Вена получила в два раза больше доходов, чем Берлин, и имела на 50

процентов больше солдат. Однако в девятнадцатом веке индустриализация экономики в Северной

Германии пошла значительно быстрее, чем в Австрии. Еще важнее было то обстоятельство, что

пруссаки обычно мобилизовали и использовали свои военные и фискальные ресурсы более

эффективно, жестко и разумно, чем австрийцы. Между 1500 и 1914 годами османы осаждали Вену

дважды, французы дважды взяли ее, а пруссаки были недалеки от этого в середине

восемнадцатого века и в 1866 году. Австрийцы же никогда близко не подходили к

Константинополю или Берлину, а в Париж попали только в 1814 году вместе с русскими, прус-

скими и британскими союзниками.

Таким образом, г •, счюлитическ ?е положение Австрии и ее относительная слабость заставляли

империю на протяжении всей своей истории постоянно искать союзников. До середины сем-

надцатого века основным союзником Австрии была старшая ветвь семьи Габсбургов, сидевшая на

троне в Мадриде и правившая огромной империей в Европе и за океанами. С упадком Испании и

семейного союза после 1648 года положение австрийских Габсбургов стало критическим.

Изолированная монархия осталась единственным оплотом против французской экспансии на

запад и экспансии Османской империи на север. Что еще хуже, Париж и Константинополь

связывал свободный неформальный альянс. Когда 100 000 османских войск и орды их со-

279

Империя Габсбургов

юзников осадили Вену в 1683 году, они могли смести как песчинку те 36 000 солдат, которые

против них смогли выставить Габсбурги. Вена была спасена очень своевременно подоспевшей

христианской армией, только на одну треть состоявшей из австрийцев, а на две трети - из

германских и польских отрядов, поспешивших на помощь австрийскому императору, чтобы защи-

тить христианскую цивилизацию и не пустить османов в Центральную Европу. Не в первый и не в

последний раз Австрия одержала победу, убедив другие державы, что ее существование служит

как их собственным интересам, так и общеевропейским нуждам и ценностям. Чарльз Инграо

справедливо утверждает, что «основные приоритеты габсбургской внешней политики -

организация коалиций, баланс дипломатических усилий и сохранение законных границ, - которые

позднее стали ассоциироваться с Клементом фон Меттернихом

, уже можно было вполне

отчетливо проследить в семнадцатом веке» [11].

В войне против Франции в первой половине восемнадцатого века Австрия снова столкнулась с

необходимостью и последующими разочарованиями коалиционной войны. Победа над

Людовиком XFV в войне за испанское наследство была бы невозможной без щедрой поддержки со

стороны Англии и Голландии, которые боялись французского господства в Европе. Без такой

поддержки Австрия потерпела в 1730-х годах поражение от Франции и ее союзников в войне за

польское наследство. В 1740-х годах британские и голландские заимодавцы Марии Терезии

пришли ей на выручку, но только при условии следования их собственным интересам (война с

Францией), а не исполнения ее заветного желания - отторжение Силезии от Прус-

J1>

Инграо Чарльз - современный английский историк, профессор университета Пардью.

1(1

Князь Меттерних-Биннебург, Клеменс Венцель Лотар (1773-1859) - выдающийся австрийский государственный деятель и

дипломат, во многом определявший современную ему политическую жизнь Европы. Был противником объединения Германии.

Играл большую роль на Венском конгрессе в 1814-1815 годах. Потерпев неудачу в попытке изолировать Россию, в январе 1815

года подписал вместе с представителями Великобритании и Франции секретный договор, направленный против России и

Пруссии. Один из главных организаторов Священного союза.

280

Часть вторая. Империи

сии. Самой большой своей удачей австрийская коалиционная дипломатия может считать 1750-е

годы, когда ей удалось втянуть Петербург и Париж в войну ради уничтожения Пруссии, что было

бы несравненно выгодней австрийцам, чем русским, не говоря уже о французах. Но коалиция,

основанная на таких принципах, не могла долго поддерживать единство и выполнять взаимные

обязательства в условиях военных трудностей. Не менее важно и то, что собственным

австрийским армиям не хватало прусской жесткости, чтобы в полной мере воспользоваться своим

преимуществом перед превзойденными в численности и загнанными в угол силами Фридриха II.

Иосиф II, деливший власть со своей матерью с 1765 года и правивший самостоятельно с 1780 года,

восхищался Фридрихом и пытался копировать его методы. Однако, как обычно бывает в таких

случаях, попытки Габсбургов отказаться от консервативных принципов и проводить

макиавеллневскую Realpo-litik обернулись против них. Большинство независимых князей

Священной Римской империи вступили в союз с Фридрихом против Иосифа, поскольку боялись

экспансионистских амбиций последнего и знали, что реформы 1740-х годов сделали Австрию

потенциально намного сильнее маленькой и слабозаселенной Пруссии. В 1793-1814 годах эти

рассуждения оказались справедливыми. Австрия сражалась против революционной и

наполеоновской Франции в два раза дольше, чем Пруссия или Россия. В 1809 году эрцгерцог

Карл

одержал первую в истории чистую победу континентальной державы над Наполеоном, хотя

окончательное поражение в последующих войнах против Франции обанкротило Австрию i,

лишило ее многих важных территорий. Тогда 4JA Пруссия после единственного сокрушительного

поражения от Наполеона в 1806-1807 годах не смогла уже оставаться великой державой и даже

подвергалась риску исчезнуть с карты Европы. Тем не менее войны сделали очевидным

превосходство России над Австрией. Русскому царю было несравненно легче, чем австрийскому

императору, в течение долгого времени позволять себе оставаться сторонним наблю-

Эрцгерцог Карл (1771-1847) - австрийский полководец. Речь идет о битве при Асперне 21-22 мая 1809 года, когда Наполеон

потерпел тяжелое поражение при попытке переправиться через Дунай.

281

Империя Габсбургов

дателем вторжения Франции в Италию и даже в Западную Германию. Вынужденный вступить в

борьбу, он смог использовать свою необъятную территорию в качестве стратегического обо-

ронительного ресурса. Наполеон дважды брал Вену, практически уничтожив впоследствии

австрийскую армию. Москву он взял один раз, но при этом лишился своей.

В 1813-1814 годах Австрия восстала из пепла в качестве одного из главных победителей войны,

получив назад утраченные территории и став доминирующей силой в Италии и полностью

господствующей - в Германии. Но принятые обязательства теперь превышали ее возможности.

Это произошло во многом потому, что австрийские финансы были истощены двадцатью годами

войны и потому, что в период между 1815 и 1848 годами австрийская экономика серьезно отстала

не только от индустриализованной Британии, но и от индустриализованной Северной Германии.

Главным гарантом австрийского статуса и территориальной неприкосновенности была Россия,

которую Мет-терних сохранил в качестве лояльного союзника Австрии благодаря тому, что ему

удалось убедить российских правителей в критичной важности этого альянса для сохранения мира

и монархической стабильности в Европе и для противовеса якобинской угрозе и международной

анархии, которые неизбежно снова поднимут голову, как это было в последующие за 1792 годом

два десятилетия. В 1848-1850 годах ценность этих русских гарантий стала очевидной вдвойне.

Русские армии вторглись в Венгрию и подавили венгерскую революцию, а русское дипло-

матическое давление заставило Берлин отказаться от всяких посягательств на австрийское

господство в Германии.

К несчастью, молодой император Франц Иосиф и его советники предпочли из уроков 1848 года

сделать совершенно ложный вывод, что династию спасла ее армия. Следовательно, восстановить

статус империи и ее пошатнувшийся авторитет на международной арене можно только с помощью

Realpolitik и опоры на военную силу. Когда в 1853 году русские войска оккупировали большую

часть современной Румынии, чтобы оказать давление на султана, Вена оказалась в трудном

положении. Дунай был главной австрийской торговой артерией и, в дополнение, любое сколько-

нибудь значительное увеличение русского влияния на Балканах уменьшало австрийское влияние

на народы и правительства, живущие непосредственно по другую сторону ее южной

282

Часть вторая. Империи

границы. Тем не менее во время Крымской войны 1854-1856 годов Австрия повела себя

катастрофически неразумно. Агрессивно выступив на стороне Британии и Франции и угрожая

царю объявлением войны, Вена уничтожила свой альянс с Россией и сделала Петербург своим

заклятым врагом на следующие двадцать лет, за время которых в европейском силовом балансе

произошли колоссальные изменения, и все они были не к выгоде Габсбургов. В 1854-1856 годах

Австрия угрожала России войной, но в конце концов так и не выступила на стороне союзников,

что было встречено в Лондоне и Париже с крайним неодобрением. Однако как бы Австрия ни

повела себя во время Крымской войны, она не смогла бы получить британские или французские

гарантии своего господства в Италии и Германии. В 1859 и 1866 годах, когда ей пришлось

сражаться в одиночку, без поддержки великих держав сначала с Францией, а затем с Пруссией,

Австрия проиграла обе войны. А получив возможность в 1870 году стать союзницей Франции и

взять реванш в борьбе с Пруссией, Австрия настолько была уверена, что ее вмешательство

вызовет вмешательство России на стороне Пруссии, что это послужило основным препятствием

осуществить задуманное.

Австрийское военное руководство (надо отдать ему справедливость) было приведено в ужас

венской дипломатией в 1854—1856 годах. «Политика, которую австрийское правительство

проводило во время Крымской войны, была прямо противоположна мнению армии и привела

именно к тому результату, которого в армии так боялись - изоляции дунайской монархии в

международных делах. Австрийская внешняя политика не пользовалась в армии ни малейшим

доверием» [12]. Остается только пожалеть vra вера Франца Иосифа в военное превосходство и

эффективность армии не была такой же слабой. В войне против Наполеона 111

и пьемонтского

королевства в

№

Наполеон III (Луи Наполеон Бонапарт) (1808-1873) - племянник Наполеона I. Используя недовольство крестьян режимом

Второй республики, добился своего избрания президентом (1848); при поддержке военщины совершил государственный

переворот и был в 1852 году провозглашен императором. Во время франко-прусской войны сдался в 1870 году со 100-тысячной

армией в плен под Седаном. Низложен Сентябрьской революцией 1870 года.

2,0 О Империя Габсбургов

1858-1859 годах австрийская пехота была вооружена лучше, чем ее противник, но офицеры не

смогли обучить своих солдат тактике, которая соответствовала бы современному ведению боя,

«считая, что невозможно обучить неграмотных крестьян рассчитывать дистанцию и вести огонь

по движущейся цели». После 1859 года можно было ожидать, что австрийцы будут

ориентироваться в правилах ведения современной войны по крайней мере лучше, чем пруссаки,

которые не воевали с великими державами с 1814 года. К тому же в 1866 году Франц Иосиф

правил 34 миллионами подданных, тогда как у его прусского соперника было только 19

миллионов. Почти все остальные германские княжества сражались на стороне Австрии, хотя

следует отметить, что, за исключением Саксонии, все они делали это очень неэффективно. Нельзя

также списать неудачу на недостаточное финансирование. После 1848 года армия была фаворитом

режима, и никто в парламенте не рисковал проверить бюджетные приоритеты императора. Так что

1850-е годы стали «десятилетием беспрецедентно высоких военных расходов» [13].

Но неподконтрольная военная бюрократия тратила деньги очень неразумно, не забывая порой и о

собственных нуждах. Тактическими учениями пренебрегали и считали их устаревшими,

стратегические железные дороги не строились, и - прежде всего - верховное командование и

штабные офицеры не давали себе труда поразмыслить о том, как увеличившиеся армии, хорошо

обученные солдаты, новое вооружение и новые коммуникационные технологии изменили

современные способы ведения войны. Пруссаки победили в 1866-м не только потому, что их

страна была экономически более развита или более эффективно усвоила немецкие

националистические принципы, но потому, что ее офицеры - и главным образом штабные

офицеры - поощрялись к раздумьям о своей профессии. И в этом Францу Иосифу некого винить,

кроме себя самого - в конце концов именно он написал, что «сила армии заключается не в

образованных офицерах, а в лояльных и рыцарственных» [14].

С 1856 до 1870-х годов Австрия находилась в изоляции и не имела союзников среди великих держав.

Однако в 1879 году она смогла обеспечить свою безопасность, вступив в союз с сильнейшей военной

державой Европы - своим старым врагом прусской Германией. Еще раз Австрии удалось убедить бо-

284

Часть вторая. Империи

лее сильное государство, что ее благополучие пойдет ему на пользу. Как часто бывало в прошлом,

основная причина, благодаря которой австрийцам удался этот ловкий трюк, заключалась в том,

что их аргументация была правильной. Германское правительство сознавало, что коллапс

Габсбургов создаст огромный вакуум в Центральной Европе, который будет угрожать всему

европейскому балансу сил. Он также неминуемо приведет к кровопролитию среди бывших

народов империи, в основном немецких и славянских. По геополитическим и внутренним

политическим мотивам Германия и Россия почти наверняка оказались бы втянутыми в конфликт

на противоположных сторонах. Учитывая французскую враждебность Германии с 1871 года,

Париж почти с равной вероятностью принял бы участие в русско-германской войне на стороне

Петербурга. В любом случае французы ни в коем случае не могли допустить, чтобы победа

Германии над Россией сделала ее окончательным гегемоном на континенте. Даже если бы

Германия вышла победительницей из этого гипотетического конфликта, результаты этой победы

не слишком бы обрадовали прусскую элиту, потому что среди ее последствий неизбежно было бы

то, чего она желала меньше всего - союз с миллионами австрийских немцев-католиков и создание

католического большинства в империи Гогенцоллернов.

Хотя некоторые из этих факторов принимались в расчет только в Берлине, большинство

европейских государственных деятелей (включая и многих русских дипломатов) понимали,

какими ужасными последствиями для мира и стабильности Европы чревата кончина Австрийской

империи, и во-зсе не хотели этог-'> "_онечно, этк соображения не удерживали русское и особенно