Кузнецова Л.А. и др. Стиль и жанр художественного произведения

Подождите немного. Документ загружается.

Высокая частотность употребления слов, относящихся

к разряду «социальная структура общества», в его романе

объясняется тем огромным значением, которое писатель

придавал классовой борьбе и участию в ней двух противо"

положных социальных слоев — бедных и богатых. В этом

разряде реализуются родо-видовые связи слов — вое они

•входят в родовое понятие class. В значении членов тема

тического ряда содержатся два семантических признака:

обобщающий (class) и дифференцирующий, который огра

ничивает один член ряда от другого.

Наиболее частотная в романе лексическая единица

class (46 раз). До XVIII века, согласно английским слова

рям, она употреблялась лишь со значением «разряд».^сте

пень». Начиная с середины XIX века в результате развития

классовых отношений, а также влияния марксистской

литературы семантическая структура слова обогащается,

появляется новое значение: деление общества на большие

группы, отличающиеся своим местом в системе социального

производства.

У. Моррис твердо верил, что в обществе «...существует

два класса, противостоящие один другому. Ни один чело

век не может существовать в обществе и быть нейтраль

ным, простым наблюдателем: он должен присоединиться

либо к одному лагерю, либо к другому» [112, с. 310].

Четкое разделение общества на два полярных борю

щихся класса в романе находит отражение в лексике, ко

торую можно разбить на два тематических ряда: «бедные»

и «богатые».

В этих рядах можно вычленить подразделения, в кото

рых слова объединяются по общему семантическому при-

Бедные

Богатые

workman — 21

poor (a) — 12

slave — 8

worker — 8

poor (n) — 4

working class — 4

oppressed class — 2

lower class — 2

proletariat — 1

working man — 2

once-poor — 1

working people — 2

pauper — 1

class of slaves — 1

producing class — 1

slave class — 1

master — 24

rich (a) — 18

rich (n) — 6

upper class — 6

middle class — 4

slave-holder — 4

ruling class .— 3

master class — 3

oppressing class — 1

tyrant — 2

class of parasités — 1

bourgrois — 1

educated class — 1

capitalists — 1

employer of labour — 1

owner — 1 rich class — 1

знаку в семантические блоки. Так, тематический ряд «бед

ные» подразделяется на два семантических блока:

Неимущие

poor (а)

slave

lower class

the poor

oppressed class

once poor

class of slaves

pauper

slave class

proletariat

Интегрирующий семантический признак, присущий каж

дому члену первого семантического блока, передается через

сему work. В этом же блоке обнаружены однокоренные

параллели: workman—worker—working man—working pe

ople—working class. Они семантически адекватны и потому

взаимозаменяемы в своем использовании в романе, так как

функционируют со значением «человек (группа людей),

занимающийся физическим трудом», например: ...the thou

sands of middle-class families were utterly dependent for the

next meal of the workers (c. 296) *.

Но в тексте романа эта лексема обогащается новым

смыслом.

Как известно, под влиянием «Капитала» К Маркса

У. Моррис приходит к выводу, что рабочий класс — это

именно та сила, которая изменит мир, разрешит существу

ющие классовые противоречия. В романе есть контексты,

в которых семантическая вариативность слов разряда

«трудящиеся» расширяется. Workers, workmen — это уже

социальный класс, способный на решительные действия,

обладающий политической сознательностью, ведущий орга

низованную борьбу. В ходе революции трудящиеся прихо

дят к необходимости создания партии: The workmen had

now a regular organization in the struggle against their

masters (c. 282); A network of workmen’s associations grew

up very speadily (c. 295); The workmen’s committees were

extended and gave relief to great number of people (c. 298).

Ядро созданных организаций составляли наиболее со

знательные в политическом отношении рабочие, выражаю

щие интересы народа: ...they (organizations) soon became

the mouthpiece and intermediary of the whole of the working

* Здесь и далее ссылки на издание: Morris W. News from Nowhe

re. М., 1959.

Трудящиеся

workman

worker

working man

working class

working people

producing class

classes (с. 298). В этом примере слово mouthpiece несет

значительную эмоционально-смысловую нагрузку. Мета

форическое сравнение рабочих комитетов с «рупором идей

всего рабочего класса» наилучшим образом передает мысль

У. Морриса об их руководящей роли в борьбе трудящихся

за свои права.

В исследуемом семантическом блоке лексические едини

цы working class вступают в синонимические отношения с

producing class, образуя при этом синонимическую пару:

working class : producing class, объединенную семантиче

ской общностью.

Общий признак членов второго семантического блока —

сема poor. В анализируемом блоке обнаружен синонимиче

ский ряд — poor(n) — a poor man — pauper — proletariat.

Члены ряда обладают общим оемантическим признаком —

обозначают представителя трудящихся, лишенного средств

существования. Рассмотрим функционирование последнего

члена ряда в романе. Слово proletariat употребляется в

«Вестях ниоткуда» всего один раз. В тексте оно функцио

нирует со значением «тот, кто живет за счет физического

труда, но не пользуется его благами». Но в определенном

контексте это слово несет дополнительную смысловую на

грузку, передавая крайнюю степень нищеты и бесправия

трудящихся: „You were getting perilously near to' the late

Roman poor rates“, said I,'smiling, „and the doling out of

bread to the proletariat (c. 284).

Несмотря на то что роман написан в 1891 г., то есть

в то время, когда «английский пролетариат, проснувшись

от сорокалетней зимней спячки, снова включился в движе

ние своего класса» [1, с. 64], лексема proletariat в «Вестях

ниоткуда» еще не обогащается новым смысловым оттенком

в марксистском понимании. В романе это еще не класс

промышленных рабочих, призванных ходом истории сверг

нуть власть буржуазии.

Семантическое наполнение анализируемой единицы от

ражает незаконченность процесса формирования пролета

риата как класса в Англии 90-х годов XIX века.

В состав анализируемого семантического блока входят

также лексические единицы slave, class of slaves, slave-

class. Под влиянием контекста происходит сближение их

значений с семантикой лексической единицы poor. В рома

не выделенные единицы функционируют со значением

«бесправный, неимущий, жестоко эксплуатируемый чело

век». Они употреблены автором с эмоциональным зарядом

для изображения тяжелого положения трудящихся в капи

талистической Англии XIX века. Убедительным свидетель-

ством их рабской жизни выступают и отрицательно заря

женные прилагательные: miserable, apathetic, degraded:

Mankind... was divided into blind tyrants on the one hand

and apathetic degraded slaves on the other (c. 3).

Анализ слов и словосочетаний тематического ряда «бед

ные» позволяет прийти к следующему выводу: для обозна

чения понятия «бедные» У. Моррис широко использует

разнообразные лексические средства, которыми располага-

ет английский язык в конце XIX века. Исследование функ

ционирования выделенных лексических единиц в контексте

способствует уточнению их семантической структуры и вы

явлению новых смысловых оттенков.

К тематическому ряду «богатые» относятся 17' слов и

словосочетаний. Под влиянием контекста члены анализи

руемого ряда вступают между собой в смысловые связи.

Они выражают одно понятие — класс, обладающий поли

тической и экономической властью, по-разному раскрывая

и обогащая его содержание.

Так, в «Вестях ниоткуда» богатые — это rich men, sla‘-

ve-holders, oppressing class, ruling class, class of parasites!

Одно их перечисление создает в воображении читателя

собирательный образ богатых: это класс роскошно живу

щий, паразитирующий за счет беспощадной эксплуатации

трудящихся и жестоко подавляющий их борьбу за свои

права. Именно поэтому единицы анализируемого ряда не

сут отрицательный заряд: In times of inequality it was an

essential condition of the life of these rich men that they

should not themselves make what they wanted for the adorn

ment of their lives, but should force those to make them

whom they forced to live pinched lives (c. 369); ...the power

of the middle classes, the then tyrants of society, was so,

enormous and crushing (c. 279).

Как видно из примеров, в семантике слов второго тема

тического ряда явно представлен коннотат идеологии, так

как, с одной стороны, передается отношение автора к по

нятиям, выраженным этими лексическими единицами, а с

другой — постулйруется его мировоззренческая позиция.

* Master — наиболее частотное слово анализируемого ряда

(употреблено 24 раза). Согласно взглядам У. Морриса,

«именно хозяева образуют класс, пользующийся наиболь

шими экономическими привилегиями в обществе» [100,

с. 317]. Семантическое наполнение master в романе намно

го шире указанного вл:ловарях. В «Вестях ниоткуда» mas

ter — это не только человек, существующий за счет эксплу

атации наемного труда, но и класс, обладающий полити

ческой властью: They (workers) grew to understand (and

very speedily too) that they were oppressed by their masters

(c. 281); The newspapers — then almost entirely in the hands

of the masters — clamoured to the government for repressive

measures (c. 287).

Изображая революциойные события, У. Моррис пока

зывает, что, несмотря на все принятые меры, правящие

классы были вынуждены сдаться. На сторону восставших

перешло большинство народа: That system was now falling

to pieces, and the old pressure of the masters having been

taken off these poor men (c. 300).

По Сравнению с «Вестями ниоткуда» разряд «социаль

ная структура общества» в романе «Люди как боги»

*Г. Уэллса немногочислен. Он представлен всего 6 словами:

class — 11 употреблений, rich (прил.) — 5, worker — 3,

aristocracy — 2, the dominant — 1, the rich (сущ.) — 1.

В романе изображено общество далекого будущего, где

утвердилось просвещенное государство и отсутствуют клас

сы. Большинство названных слов функционируют в кон

тексте, где речь идет о Веке хаоса — веке, похожем на сов

ременное Г. Уэллсу капиталистическое общество.

В исследуемом разряде в значениях выделенных слов

также содержатся обобщающий и дифференцирующий се

мантические признаки. Наиболее частотна лексическая еди

ница class, употребленная 11 раз.

В романе Г. Уэллса классы — это группы людей, зара

батывающие себе на жизнь сами или живущие за счет

чужого труда: Life is intolerant of all independent classes...

Either you must earn or you must rob (c. 246) *.

В результате общности значений исследуемые единицы

подразделяются на два тематических ряда — «бедные» и

«богатые»:

В первом тематическом ряду «бедные» обнаружены од

нокоренные слова worker — working class. Однако их се

мантическая нагрузка иная, чем в «Вестях ниоткуда».

В контексте эти лексические единицы функционируют со

значением «человек, зарабатывающий на жизнь физиче

* Здесь и далее ссылки на издание: Wells И. G. Men Like Gods.

Leipzijg, 1923.

Бедные

worker — З

working class —

Богатые

aristocracy — 2

rich man — 2

class of rich people — 1

the dominant — 1

the rich — 1

ским трудом и ничего не имеющий». Анализируемые еди

ницы не несут значения политической силы, борющейся за

свои права. Г. Уэллс писал по этому поводу: «Я знаю,

марксисты считают, что только пролетариат может и дол

жен совершить социалистическую революцию и построить

социалистическое общество. Я с этим не согласен» [см. 43,-

с. 38]. Писатель был уверен, что мир придет к социализму

без участия рабочего класса. Поэтому рабочие не играют

заметной роли в его произведениях. Более того, Г. Уэллс

на них смотрел как на разрушительную силу, начисто от

рицал классовую борьбу: «Для меня социализм не есть

стратегия или борьба классов» [см. 63, с. 9]. Он был убе

жден, что дальнейшее, развитие противоречий между тру

дом и капиталом в конечном счете приведет к полнейшей

физической и духовной деградации человеческого рода.

Именно поэтому лексическая единица class, употребленная

единожды в функции прилагательного (class war), исполь

зована в контексте с отрицательной коннотацией: Не had

attempted to build social unity on hate and rejected every

other driving force for the bitterness of a class war (c. 278).

В непонимании великой исторической роли рабочего

класса и отрицании классовой борьбы заключалась незре

лость социально-политического мировоззрения Г. Уэллса.

Он давал свое толкование социального развития человече

ства. Видя пороки капитализма, он наивно предполагал,

что изменить этот строй возможно путем научного прогрес

са и морально-нравственного совершенствования. Однако в

анархии, хаосе капиталистического общества Г. Уэллс спра

ведливо обвинял правящие классы. Поэтому лексические

единицы второго тематического ряда «богатые» функцио

нируют в контексте с отрицательным зарядом. В прилага

тельных floundering, intolerant, corrupting, irresponsible и

др., употребленных с членами этого ряда, заключена сема

эмоциональности, которая четко передает отрицательное

отношение Г. Уэллса к классу имущих:.

Не is one of a number of floundering corrupting rich men

who are a weariness to themselves and intolerant nuisance

to the rest of our world (c. 116); ...extensive private proper

ty was socially a nuisance, and the state could not do its

work properly, nor education produce its proper results side

by side with a class of irresponsible rich people (c. 74).

В обществе будущего, по Г. Уэллсу, отсутствует деле

ние на классы. В Утопии нет ни богатых, ни бедных: There

is по idle rich society in Utopia (c. 76); ...there is no wor

king class in Utopia. It died out fifteen hundred years ago

(c. 133). Социальные отношения свелись к чисто личным.

Люди живут в согласии, так как исчезли противоречия.

Тем не менее, в Утопии главенствующая роль принадлежит

интеллигенции: „Isn’t that group of intelligences a govern

ing class?“ спрашивает путешественник (с. 61). Г. Уэллс

был убежден, что только тогда, когда у власти будут обра

зованные люди, человечество семимильными шагами по

йдет к своему золотому веку.

Исследование общественно-политической лексики в ро

манах У. Морриса и Г. Уэллса показало, что исходя из

частотности ее употребления в текстах, семантических при

знаков и концептуальной значимости эту группу слов мож

но считать жанрообразующей для социально-утопического

романа, не зависящей от идиолекта автора. С одной сто

роны, общественно-политическая лексика широко исполь

зуется писателями-утопистами для обозначения процессов

и явлений социально-политической жизни, а с другой т-

выступает средством их познания. Употребляется она глав

ным образом в своем денотативном значении и выполняет

интеллективную функцию. Однако в ряде случаев значение

лексических единиц осложняется прагматико-стилистиче

скими коннотациями. Из анализа видно, что в тексте об

щественно-политическая лексика реализует содержание,

которое определяется мировоззрением писателя, его соци

ально-политическим идеалом, благодаря чему коннотат

идеологии выступает обязательным компонентом значения

слова. Смысл общественно-политических лексических еди

ниц уточняется как в микроконтекстах, так и в контексте

всего произведения.

2.4. ЛИНГВОСТИЛИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ

РОМАНА БИЗНЕСА

В АМЕРИКАНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

(на материале романов

Т. Драйзера и С. Льюиса)

С конца гражданской войны и до начала XX века в эконо

мической, политической и социальной жизни Америки про

изошли большие преобразования. Это было время создания

монополий-гигантов, становления нового урбанистического

общества. Организации, которые в самих США обознача

ются понятием «большой бизнес», играли особо важную

роль в жизни страны.

Коренные изменения в экономической и социальной

сферах имели решающее влияние на развитие американ

ской литературы. На смену морализаторской литературе

«успеха» с ее верой в потенциальные возможности каждого

•))

человека, с восхвалением «самих себя сделавших амери

канцев» (self-made men), которые благодаря своему тру

долюбию, честности, бережливости и другим добродетелям

после тяжких усилий и бедности обретают богатство и об

щественное признание, приходит роман бизнеса. Ему при

сущи детальное изображение деятельности героев, наличие

в качестве центрального образа бизнесмена, крупного пред

принимателя. Уже в конце XIX в. образ предпринимателя

прочно вошел в американскую художественную литературу.

Роман бизнеса в американском варианте явился разновид

ностью популярного в европейских литературах XIX—на

чала XX веков жанра романа карьеры. Но если в романах

Бальзака, Стендаля, Золя, Теккерея их герои пробивали

себе «путь наверх» в самых разных сферах — делали свет

скую карьеру (Растиньяк, Ребекка Шарп), добивались ус

пеха в политике (Эжен Ругон), в журналистике (Нусинген,

Саккар), то в Америке этот герой чаще всего выступал в

роли бизнесмена. Это объясняется упрощенной структурой

американского общества, в котором капитализм предстает

в свободном от феодальных и дофеодальных «примесей» и

в котором столпом общества является бизнесмен [46,

с. 403].

К теме бизнеса обращались такие американские писа

тели, как Д. Г. Филлипс, У. Д. Хоуэлле, Э. Синклер,

Ф. Норрис, Т. Драйзер и др. В своих произведениях они

создают образ бизнесмена современной им Америки соглас

но своей концепции американской действительности. Ге

роизация сопутствует обрисовке многих бизнесменов, кото

рые, несмотря на критическое отношение к ним писателей,

изображены с сочувствием. Во многих случаях это объяс

няется тем, что портретная галерея «самих себя сделавших

американцев» тесным образом связана с понятием «амери

канской мечты», «взращенной Великой эпохой Просвеще

ния XVIII столетия с ее верой в благородство человека,

прогресс, в конечное царство справедливости, прочность

демократии...» [54, с. 223], но которая в итоге (что станет

ясно потом) обернулась американской трагедией из-за не

совпадения мечты и реальности общественного развития

США.

Высоких идейно-художественных вершин в изображении

мира большого бизнеса достиг Теодор Драйзер. Этому спо

собствовало знание писателем современной ему действи

тельности, глубокое понимание характера отношений в сфе

ре политики и экономики, умение рассматривать различные

стороны жизни США не изолированно, а как явления,

порожденные одними и теми же причинами. Его трилбгия,

включающая романы «Финансист» („The Financier“, 1912),

«Титан» („The Titan“, 1914), «Стоик» („The Stoic“, 1947),

представляет собой образец романа бизнеса своей соци

альной многоплановостью, обилием фактажа, достоверно

стью картин конкретной исторической обстановки; ее

составные части являются «своеобразными документальны

ми романами» [105, с. 129], «новой формой современного

эпоса» [4, с. 352]. Величайшая заслуга Драйзера состоит

в том, что он не ограничился изображением только дело

вых кругов, а показал глубокую связь бизнеса США с по

литикой, социальными институтами, законодательными

органами. Бизнес он представил по-новому — как арену

жестокой, конкурентной борьбы, показал губительное влия

ние капитала на психологию личности. Это новаторство

Драйзера сказалось и на всей словесно-художественной

системе трилосии.

Как уже отмечалось, для романа бизнеса характерна

социально-политическая направленность. В центре романа,

как правило, стоит предприниматель, бизнесмен с целой

системой профессиональных и социальных отношений к

другим бизнесменам, социальным группам, государству:

Сайлас Лафем в «Карьере Сайласа Лафема» („The Rise

of Silas Lapham“, 1885), Ядвин в «Яме» Ф. Норриса („The

Pit“, 1903), Каупервуд в «Трилогии желания» („The Tri

logy of Desire“) Т. Драйзера. Эта особенность жанра ро

мана бизнеса обусловливает семантическую многоплано

вость лексики, высокую концентрацию лексических единиц,

обозначающих понятия социальной и профессиональной

деятельности.

Так, на фоне общеупотребительной лексики э трилогии

Драйзера отчетливо выделяются лексико-семантические

разряды (ЛСР) финансово-деловой, общественно-политиче

ской и юридической лексики. Широкое использование спе

циальной финансовой лексики, коммерческих терминов и

слэнга в трилогии не только помогает Драйзеру создать

богатый реалистическими деталями фон, но и передать

крупным планом специфику деятельности героев в органи

ческом единстве с породившей их средой.

Финансово-деловая лексика употребляется для создания

достоверных картин деловой жизни Америки, что придает

повествованию профессиональный колорит.

С точки зрения семантики, единицы финансово-деловой

лексики можно отнести' к таким лексико-семантическим

группам (ЛСГ): ценные бумаги, денежные знаки (money,

stock, share, certificate,'obligation etc.),’профессии, заня

тия в сфере бизнеса (broker, financier, banker, stockholder,

creditor, etc.); финансовые учреждения и инстанции, а так

же названия американских, британских и международных

фирм, банков, компаний (bank, market, exchange; The Uni

ted States Bank, the Bank of England, etc.); финансово

деловые операции и приемы (buy, loan, invest, deposit etc.).

Наиболее частотными' элементами финансово-деловой

лексики в трилогии являются существительные money (584

словоупотребления) и dollar (448), что обусловлено тема

тической направленностью произведения, стремлением пи

сателя исторически верно передать особенности «позолочен

ного века», когда «все в деловой и социальной жизни стра

ны несло отпечаток золота, когда деньги были единствен

ным критерием всех ценностей» [95, с. 391]. Члены

тематического ряда «деньги», представленного в романах

трилогии существительными money, dollar, capital, cash,

fortune, pound, funds, cent являются стилистически мар

кированными компонентами идейно-художественной струк

туры трилогии не только из-за своей высокой частотности,

но и благодаря тем семантическим усложнениям, которые

слова этого ряда претерпевают в различных контекстах.

В большинстве случаев эти слова функционируют как

экономические термины, употребляясь в одном контексте с

политико-экономической и ^профессионально-дёловой лек

сикой. Здесь они выполняют сугубо информативную функ

цию, участвуют в создании картин деловой жизни США.

Например:

The money system of the United States was only then be

ginning slowly to emerge from something approximating

chaos to something approximating order (Fin., c. 41); In

July 1861, Congress had authorized a loan of fifty million

dollars (Fin., c. 80); During the war warrants... arose in

amount to much over two million dollars (Fin., c. 112) *.

Большой интерес в стилистическом плане представляют

те случаи употребления слов тематической группы «день

ги», где они приобретают новые семантические наслоения

под воздействием контекста. Так, константным для трило

гии является размещение данной лексики на одном синтак

сическом уровне со словами, обозначающими черты харак

тера человека. Их синтаксическое и контекстуальное сбли

жение ведет к сближению семантическому; деньги как бы

становятся.показателями характерологических, личностных

свойств человека. Например:

* Здесь и далее ссылки на издания: Dreiser Т. The Financier. М.,

1954 (сокр. — Fin.); The Titan., М., 1957 (сокр. — Tit.); The Stoic. M.,

1962 (сокр. — St.).