Кузьмин Л.С. Скрытый Тибет. История независимости и оккупации

Подождите немного. Документ загружается.

471Глава 11. Тибет — неотъемлемая часть Китая?

дали, что завладели печатью императоров юаньских, а Русь входила рань-

ше в Великую Монгольскую империю. Претендуя на монгольское «наслед-

ство», цинские монархи могли включить туда и русских, которые даже не

знали, что стали «данниками Китая».

Сохранились документы о переговорах русских посольств с мань-

чжурскими чиновниками. Последние пытались обставить эти посольства

как «принесение дани варварами». Император Сюанье писал: «Я, будучи

единодержавным владыкой Поднебесной, без различия — в Китае ли то

или вне его, о всех людях, живущих во всех странах, забочусь, как о са-

мых маленьких детях, и желаю, чтобы каждый благоденствовал по-своему

и каждый в своем месте жил покойно».

Послания Далай-ламе и монголь-

ским князьям Сюанье тоже предварял указанием на то, что он «правит

миром».

Перевод грамоты царя Алексея Михайловича цинскому импера-

тору был сделан, очевидно, чиновниками последнего. После перечисления

титулов русского царя титул адресата переведен как «общий владыка всех

государств, величайший царь Срединного государства».

На кораблях английского посольства, прибывшего к цинскому им-

ператору в 1793 г., заставили вывесить флаги с надписью «Носитель дани

с английской стороны». Этому посольству перед его возвращением импе-

ратор Хунли (девиз правления — Цянь-лун) вручил эдикт, адресованный

английскому королю Георгу III:

«Вы, о государь, живете далеко за пределами многих морей и, тем не

менее, движимый смиренным желанием приобщиться к благам нашей

цивилизации, послали миссию, почтительно доставившую нам Ваше по-

слание. Серьезные выражения, в которых оно составлено, обнаружива-

ют почтительное смирение с Вашей стороны, что весьма похвально. Что

касается Вашего послания об аккредитации одного из Ваших подданных

при моем небесном дворе для наблюдения за торговлей Вашей страны с

Китаем, то таковая просьба противоречит всем обычаям моей династии и

никоим образом не может быть принята. Если я распорядился, чтобы дары

дани, присланные Вами, о государь, были приняты, то это было сделано,

исключительно принимая во внимание чувства, побудившие Вас прислать

их издалека. Великие подвиги нашей династии проникли во все страны

Поднебесной, и государи всех наций суши и морей посылают свои цен-

ные дары. Как Ваш посол может сам убедиться, мы имеем абсолютно все.

Я не придаю цены странным или хитро сделанным предметам и не нужда-

юсь в изделиях Вашей страны. Трепеща, повинуйтесь, и не выказывайте

небрежности»

Некоторые маньчжурские документы, 1912.

См., напр., Мартынов, 1978, с. 146.

Ивановский, 1888.

Цит. по: История Китая, 1974, с. 188–189.

472 С.Л. Кузьмин. Скрытый Тибет

Поднебесная здесь явно употребляется как синоним всех стран во-

обще, а маньчжурский император — правитель этой Поднебесной.

Принимая европейские посольства, цинские чиновники проверяли,

чтобы в грамотах послов употреблялось слово «бяо», означающее поздра-

вительный доклад вассала, вместо слова «шу», означающего грамоту равно-

го к равному.

Члены посольств, включая посла, должны были по команде

встать на колени перед императором, потом сделать три земных поклона.

Такая же процедура завершала аудиенцию. Некоторые посольства были

безуспешными, так как послы отказывались следовать унизительному

церемониалу. Что ж. Значит, некоторые «варвары» остались пока «непро-

свещенными»... Это все равно не противоречило идее, что «просвещение»

остального мира («варваров») — лишь вопрос времени. Например, в 1795 г.

император Хунли обозначил Тибет как вайфань (периферию)

— пригра-

ничный район вне Чжун-го. Вместе с тем, по его словам, Тибет «не должен

сравниваться с Россией, которая пока еще дикая и должна быть приручена,

а потому правильно называется варварской».

В дальнейшем маньчжурское правительство старалось представить

нараставший натиск и агрессию Запада как традиционные отношения

данничества. При императоре Миньнине (годы правления — 1821–1850)

во время «опиумной» войны его советники доносили: «Варвары-англичане

при нынешней династии несколько раз прибывали ко двору с данью. Та-

бель о рангах заимствована у них из нашего государства, и все должност-

ные лица у них говорят по-китайски»

Цинское руководство пыталось трактовать подобным образом даже

неравные договоры, которые во второй половине XIX в. навязывали ему

западные державы.

Режим наибольшего благоприятствования трактовал-

ся как «одинаковое обращение ко всем варварам», «равное к ним сострада-

ние» императора, или «умиротворение варваров». Заключение неравного

договора с западной державой трактовалось как «покорность» с ее сторо-

ны, возможность «держать ее под контролем», «получать благодарность

варваров». По мнению Пекина, такие отношения должны были сдержать

экспансию Запада. Агрессия Англии и Франции трактовалась как «бунт

варваров», которых надо «усмирить». После 1860 г. послы держав в Пеки-

не аккредитовались не при главе государства, как представители равных

стран, а как представители стран-«данников».

При желании все это можно предъявлять как «документальные свиде-

тельства» подчинения европейских стран Китаю.

Лу Хуачжу, 1828.

Blondeau, Buﬀ etrille, 2008, p.29.

Цит. по: Беспрозванных, 2001, с. 277.

Цит. по: Малявин, 2000, с. 604.

Духовная культура Китая, 2009, с. 166–167.

473Глава 11. Тибет — неотъемлемая часть Китая?

Итак, Цин — это маньчжурское государство, воспринявшее ханьскую

имперскую идеологию. Маньчжуры и ханьцы — разные народы, с разным

этногенезом и разной историей. Империя Цин была не Китаем, а государ-

ством, созданным маньчжурами вне Китая еще до его завоевания. При-

соединяя Китай, маньчжуры перенимали его государственную систему, а

присоединяя Монголию, они подчеркивали свою преемственность с Мон-

гольской империей. По мнению маньчжурской аристократии, тщательное

следование китаецентристской внешнеполитической модели укрепляло

легитимность маньчжуров в управлении страной.

Этому же способствова-

ло использование на собственно китайских землях ханьской администра-

тивной модели, которая обеспечивала ряд старых прав и привилегий хань-

ских феодалов. В целом, в Маньчжурской империи полностью раскрылись

идеологические воззрения покоренного государства Мин, предназначен-

ные, прежде всего, для внутреннего пользования.

Таким образом, сам термин «династия» в Европе и его китайский пе-

ревод имеют разный смысл. В Европе это фамилия правителей из одной

семьи, сменяющих один другого. «Китайская династия» — это наимено-

вание государства по периоду правления одной фамилии, принявшей ки-

тайскую концепцию монархической власти, причем это такое государство,

в которое включен Китай как часть, или это один Китай, или его часть,

объявленная государством, или пограничное с Китаем государство. Если

в Европе понятие династии (как ряда правителей из одной фамилии) раз-

делено с понятием и обозначением государства, то в Китае — соединено.

В Европе могут быть разные династии, государства могут возникать, исче-

зать, присоединяться к другим, распадаться и т.д. А Китай (Чжун-го) есть

всегда, потому что превосходит прочие страны, а миссия его императора —

править всем миром. Китай может разделиться, а потом обязательно вос-

соединится. Но он не может стать частью другого государства, даже если

его захватят: ведь любое государство должно подчиняться ему по опреде-

лению. Значит, просто сменилась власть внутри самого Китая — точнее,

наименование периода правления, по которому именуется государство в

данное время.

Кто бы ни правил в Китае, в какие бы государства он ни входил полно-

стью или частично — это все разные «династии Китая». Эта архаическая

система не канула в Лету. Напротив, она легла в основу «нациестроитель-

ства» в КНР.

Решение национального вопроса в Китае

Говорят, в Китае правили династии из «нацменьшинств». Это всегда кон-

чалось восстановлением власти ханьцев и приобретением ими новых тер-

Намсараева, 2003.

Гончаров, 2006, с. 137.

474 С.Л. Кузьмин. Скрытый Тибет

риторий. Еще в начале ХХ в. это четко сформулировал Лян Цичао — запад-

ник, апологет демократии и китайского глобализма:

«Есть одно великое дело, ради которого наши предки трудились 5 тыс.

лет. Что это за дело? Я называю его „расширением китайской нации”. Сна-

чала наша китайская нация представляла собой всего лишь несколько ма-

леньких племен, проживавших в Шаньдуне и Хэнани. В течение тысяч лет

они росли, росли, росли и выросли в великую нацию, создавшую огромное

и величественное государство. Наша нация росла двумя путями: первый

путь — это ассимиляция бесчисленных народностей внутри и за пределами

наших границ; второй — это переселение из года в год людей нашей нации

к границам и расширение территории. <...> История в течение пяти тысяч

лет шла этим путем»

Лян Цичао отмечал, что у ханьцев с древних времен существовало

осознание себя как соотечественников-братьев, объединенных крепкими

узами.

Он отмечал также, что обычно ханьцы относятся с уважением к

обычаям не-ханьцев, проживающих в районах со смешанным населением.

Это нейтрализует попытки организовать движение сопротивления, и асси-

миляция реализуется успешно. По его мнению, в числе главных недостат-

ков ханьцев — слабое развитие патриотизма, абстрактное представление о

государстве, мягкотелость в вопросе независимости.

Наверное, это потому, что все, кто завоевывал Китай в последние 900

лет, в итоге приносили вред самим себе, поскольку не понимали, что вклю-

чение в состав империи страны с населением, превосходящим победителей

в тысячи раз, рано или поздно приведет к их поглощению.

В начале ХХ в. ханьцы успешно преодолели свои «недостатки». Как

уже было сказано (см. главу 4), Синьхайская революция шла под лозунгами

ханьского национализма. Ханьским националистом был «отец республи-

ки» Сунь Ятсен. Что, впрочем, не помешало ему начать революционную

карьеру за границей. По его мнению, у маньчжуров «звериный нрав, они

не имеют никакого представления о том, как должны складываться отно-

шения между людьми. <...> Варвары не могут править цивилизованным

народом, дикие племена не могут господствовать над Китаем. <...> Мы,

ханьцы, потомки Хуаньди, не можем жить под одним небом с разбойника-

ми маньчжурами, либо мы уничтожим их, либо они нас».

В 1905 г. Сунь Ятсен в Токио возглавил Тунмэн-хуэй — Китайский

союз революционных организаций. В декларации этого союза в августе

1905 г. были изложены цели революции и будущего управления страной:

«С самого основания китайского государства им всегда управляли китай-

Цзуй цзинь чжи уши нянь (Последние пятьдесят лет), Шанхай, 1923, 1–2. — цит. по:

Идейно-политическая сущность маоизма, 1977.

Духовная культура Китая, 2009, с. 19.

Москалев, 2005.

Цит по: Синьхайская революция, 1968, с. 38, 53.

475Глава 11. Тибет — неотъемлемая часть Китая?

цы, и, хотя случалось, что власть захватывали иноплеменники, наши пред-

ки всегда находили силы изгнать их, возродить славу Родины и сохранить

ее для потомков. И ныне провозглашение ханьцами борьбы за справед-

ливость и изгнание северных варваров — это продолжение славных под-

вигов предков. <...> Те, кого мы ныне называем маньчжурами, восходят к

восточным варварским племенам, жившим за пограничными крепостями.

Во времена Минской династии они часто беспокоили границы нашего го-

сударства. Позднее, воспользовавшись смутами в Китае, они вторглись в

его пределы, уничтожили наше китайское государство, захватили власть и

вынудили нас, ханьцев, стать их рабами. Миллионы непокорных были ими

перебиты. <...> Китай должен быть государством китайцев, и управлять им

должны китайцы. После изгнания маньчжуров наше национальное госу-

дарство возродится во всей его славе»

. В речи «Три народных принципа»,

произнесенной в Токио в 1906 г., Сунь Ятсен сказал, что ханьцы обретут

свое государство, только когда возьмут власть в свои руки, — в противном

случае государство останется по прежнему «не нашим, не китайским <...>

Мы — нация самая большая в мире, самая древняя и самая культурная».

Понятие «китаец» отождествлялось с понятием «ханец». Главной це-

лью было восстановление национального китайского государства путем

ликвидации империи иноплеменников. Новой, в сущности, была только

республиканская идея, позаимствованная из-за границы. До самого ХХ в.

маньчжуры в Китае считались иностранными оккупантами, составляв-

шими отдельную военную касту, имевшую преимущества по службе. Не-

смотря на частичную китаизацию, они так и не стали китайцами. Глубокое

разделение сохранялось между маньчжурами и ханьцами до самой смерти

Цыси — фактически, до конца монархии.

Так что обвинения революционеров в адрес маньчжуров были не толь-

ко пропагандой. Они были основаны на реальности того времени — Мань-

чжурская империя не была Китаем. Более того: это стало основой дискри-

минации маньчжуров в Китае после революции. Они стали единственным

«нацменьшинством», у которого нет автономии. При Мао, насколько мне

известно, любая попытка организовать кружок или факультатив по изуче-

нию маньчжурского языка пресекалась в рамках борьбы с контрреволюци-

ей и монархизмом.

Синьхайская революция началась в 1911 г. Она привела к развалу

империи Цин и провозглашению Китайской республики. Некоторые ре-

волюционеры называли ее даже «расовой революцией», отметая в сто-

рону социальные вопросы. Все провинциальные правительства ставили

своей главной задачей свержение монархии и создание республики хань-

Сунь Ятсен, 1961, с. 113–117.

Сунь Ятсен, 1985, с. 110.

Rhoads, 2001, p.68–119.

476 С.Л. Кузьмин. Скрытый Тибет

ской нации.

Сунь Ятсен провозгласил Китайскую республику 26 октября

1911 г., находясь во Франции. Торжественное провозглашение того же са-

мого состоялось 1 января 1912 г. в китайском Нанкине.

Приведенные выше цитаты Сунь Ятсена отражают его ранние взгля-

ды. После революции встал вопрос о территории Китая. Претензии не

ограничились историческими пределами — Великой китайской стеной,

а простерлись на чужие земли, покоренные «варварами»-маньчжурами.

Надо было решать вопрос с народами, которым эти земли принадлежали.

Теперь великий революционер счел, что все национальности должны «пе-

реплавиться», как в печи, ассимилировавшись внутрь ханьской нации, —

здесь на него влияла старая концепция нации американской.

Возможно,

его подвигло осознание того, что тибетцы, монголы и тюрки хотят незави-

симости вместо революции и республики, а для решения проблемы лучше

всего подходит древнекитайская доктрина ассимиляции соседей.

Из своих заграничных путешествий Сунь Ятсен вынес не только кон-

цепцию американской нации. По-видимому, он познакомился и с клас-

сическим национализмом начала ХХ века, когда считалось, что нужно

создавать единую нацию из меньшинств: французов — из бретонцев, лан-

гедокцев и парижан, турок — из османов, армян и греков. При этом инте-

ресы меньшинств можно и не принимать в расчет.

В декларации при вступлении на пост временного президента Китая 1

января 1912 г. Сунь Ятсен заявил о необходимости «национального един-

ства» Китая: слить земли всех народов в одно государство, а сами народы —

«в одну семью».

Пункт 2 ст. 3 Устава Тунмэн-хуэя, принятого в феврале

1912 г., гласил: «Осуществлять ассимиляцию национальностей».

10 мар-

та представители 17 китайских провинций приняли временную консти-

туцию Китайской республики, в которой в китайскую территорию были

включены не только 22 провинции, но также Внутренняя и Внешняя Мон-

голия, Тибет и Цинхай (ст. 3). Хотя ст. 1 декларировала, что «Китайская

республика создается народом Китая», монголов и тибетцев включили в

нее против их воли. 1 сентября 1912 г. в Пекине Сунь Ятсен доказывал, что

не-ханьским национальностям Китая лучше быть в составе Китайской ре-

спублики, где они, в отличие от монархии, обретут политические права в

качестве граждан.

Главнокомандующий Юань Шикай, имевший достаточно сил, чтобы

разгромить республиканцев, не стал этого делать. Напротив, он оказал дав-

ление на придворные группировки, требуя отречения малолетнего импера-

тора. 12 февраля 1912 г. регентша Лунъюй от имени Пуи подписала указ, по

Непомнин, 2005.

Москалев, 2005.

Сунь Ятсен, 1985, с. 121–122.

Духовная культура Китая, 2009, с. 22.

Москалев, 2005.

477Глава 11. Тибет — неотъемлемая часть Китая?

которому Юань Шикаю поручалось сформировать временное республи-

канское правительство. Большинство ханьцев-традиционалистов видели

в этом, прежде всего, победу своего народа над маньчжурами. С их точки

зрения, на трон следовало посадить китайскую династию. Но всех членов

рода Чжу, который правил империей Мин, истребили маньчжуры, а соз-

дать новую династию не представлялось возможным.

Оставалось принять

республику. Ханьцы-традиционалисты надеялись, что новым императором

сможет стать удачливый военачальник — Юань Шикай. В их понимании,

наступила просто очередная смена династии: Небо лишило род Айсинь

Гиоро «мандата на правление». Но впервые все оказалось по-другому. На

смену монархии пришла республика (греч.: демократия), которая оконча-

тельно победила через 37 лет.

Шесть недель спустя после вступления в должность Сунь Ятсен от-

рекся от нее в пользу Юань Шикая. Обряд своего отречения он провел у

могилы основателя империи Мин — Чжу Юаньчжана.

Было зачитано его

послание, где говорилось об установлении свободной республики в Китае

и уничтожении сильного врага нации — то есть маньчжуров. Было также

сказано, что «минский император Тайцзу изгнал монголов и возродил ки-

тайское государство».

Все эти заявления можно считать официальным признанием того, что

Китайская республика не имела преемственности с государствами Юань

и Цин, а обе эти империи не были Китаем. Преемственность восстанав-

ливалась с ханьской империей Мин, в которую не входили ни Тибет, ни

Монголия, ни Синьцзян. Возникало противоречие: ведь тогда Китайская

республика не могла претендовать на земли, которые приобрели себе чу-

жеземные «варвары» — монголы и маньчжуры.

В первые месяцы Китайской республики среди ханьского истеблиш-

мента шли дебаты о «пяти национальностях». Разногласия касались прин-

ципов Великого Китая (Да Чжун-го чжу-и) и Истинного Китая (Бэнь-бу

Чжун-го).

В начале 1912 г. появилась статья с их обобщением. Сторонни-

ки первого принципа признавали ханьцев единственным народом, способ-

ным к нациестроительству, отказывая в этом остальным четырем народам.

Сторонники второго были за независимость «пограничных» народов с тем,

чтобы благодаря им обезопасить внешние границы республики. Они оста-

лись в меньшинстве. Верх взяла точка зрения, что монголов, тибетцев и

тюрков надо включить в республику, чтобы они составляли защиту вну-

треннего Китая, но не создали свои страны, которые смогли бы использо-

вать зарубежные силы. Так формировалась концепция «единой китайской

нации». Она родилась лишь в начале ХХ в. под влиянием идей западного

Непомнин, 2005.

Сидихменов, 1985, с. 288–289.

Сунь Ятсен, 1985, с. 112.

Esherick, 2006, p.244.

478 С.Л. Кузьмин. Скрытый Тибет

национализма и представлений ханьцев и их предков хуася о себе и области

своего обитания.

В 1920-х гг. Сунь Ятсен перешел от идеи «единой нации» к идее «госу-

дарственной нации» ханьцев, тогда как «инородцы» просто игнорировались

за малочисленностью. Он заявил, что тибетцы попали под влияние Англии,

монголы — России, маньчжуры — Японии. Значит, у «них нет способности

защитить себя», только ханьцы могут противостоять агрессии.

Однако захват и колонизацию ханьцами «варварских» стран он агрес-

сией не считал. Получается, что он привез с Запада идеи революции и демо-

кратии, но не идею развала империй. К началу 1920-х гг. Лян Цичао также

определился с китайской нацией (кит.: чжун-хуа гоминь), исходя из госу-

дарственного начала — Китайской республики (кит.: чжун-хуа миньго).

По

его мнению, на формирование этой нации ушло 4–5 тысячелетий огром-

ных усилий, а теперь она должна играть роль «важнейшего ядра человече-

ства», которое создает основу для будущего «великого единства».

Считая частью Китая страны, уже провозгласившие свою независи-

мость, Сунь Ятсен в 1924 г. предложил китайскому правительству помогать

развитию у них способности к самоопределению и самоуправлению.

Как

будто Тибет и Монголия не имели многовекового опыта государственно-

сти... Лишь после его смерти партия Гоминьдан стала вкладывать в поня-

тие «государственная нация» полиэтнический смысл.

Коммунисты прошли путь от признания права наций на самоопре-

деление до его фактического отрицания. В декларации 2-го съезда КПК

(1922 г.) была поддержана идея образования «трех автономных госу-

дарств — в Монголии, Тибете и Хуэйцзяне» (то есть Синьцзяне).

При этом

будущая китайская федерация должна была иметь свободный характер, то

есть за этими территориями признавалось право выхода. В принятой 3-м

съездом КПК (1923 г.) программе партии говорилось о самоопределении

Тибета, Монголии, Цинхая и Синьцзяна. В это время КПК еще следовала

рекомендациям Коминтерна и ВКП(б).

В 1931 г. конституция Советской республики Цзянси провозгла-

сила право республик отделиться и создать собственные независимые

государства.

На 6-м пленуме ЦК КПК в 1938 г. Мао Цзэдун выдвинул три

главных принципа национальной политики: равноправие, самоуправление

и объединение. О самоопределении речи уже не было. Новая позиция была

следствием временного сотрудничества с Гоминьданом. В 1940-х гг. КПК

манипулировала принципом самоопределения, чтобы подорвать власть

Цит. по: Москалев, 2005, с. 81.

Духовная культура Китая, 2009, с. 21.

Сунь Ятсен, 1985, с. 637.

Москалев, 2005, с. 94.

Shakya, 1999, p.123.

479Глава 11. Тибет — неотъемлемая часть Китая?

Гоминьдана и привлечь на свою сторону не-ханьские народы.

Мао Цзэдун

в работе 1938 г. «Китайская революция и КПК» писал о китайской нации,

в которую входят разные национальности. Гоминьдан с 1930-х гг., факти-

чески, отказался от поддержки пункта декларации 1-го съезда этой партии,

признававшего право наций на самоопределение.

Таким образом, подходы обеих партий по национальному вопросу в

1930-х гг. сошлись. Незадолго до этого в Китае впервые в истории появил-

ся термин «национальные меньшинства» (кит: шао-шу минь-цзу): в 1924 г.

его использовали на конференции Гоминьдана, а в 1926 г. — КПК.

Так

народы Тибета, Внутренней Монголии и Синьцзяна стали «нацменьшин-

ствами» в государстве ханьцев, объявленном «многонациональным Кита-

ем». С тех пор на этой основе там строится национальная политика. КПК

декларирует недопустимость как великоханьского, так и местного нацио-

нализма (но преследует преимущественно «местный»). Утверждается, что

есть «единая китайская нация» (кит.: чжун-хуа минь-цзу), состоящая из

разных национальностей: ханьской и не-ханьских. Поэтому ханьцы, мон-

голы, тибетцы и др. — это все китайцы (кит.: чжун-го жэнь).

Так обозначение Срединного государства, исторически связанного с

ханьской этничностью, закрепили за не-ханьскими народами и террито-

риями. Постоянное обозначение их как «китайцев» вносит вклад в китаи-

зацию, хотя это и не декларируется. Мао Цзэдун понимал, что деклариро-

вать этническое единство выгодно, прежде всего, ханьскому большинству:

«Численность нацменьшинств в нашей стране превышает 30 млн. чел. Не-

смотря на то, что они составляют лишь 6% всего населения страны, райо-

ны их проживания обширны и занимают примерно 50–61% процент всей

территории страны. Поэтому необходимо непременно наладить отноше-

ния между ханьцами и нацменьшинствами. Ключевым моментом этого во-

проса является преодоление великоханьского шовинизма. Одновременно

преодолевать необходимо и местный национализм в среде тех нацмень-

шинств, у которых он существует»

Так что нужны не столько сами «нацменьшинства», сколько их земля

и ресурсы. Потому отвергается и федерализм. В 1958 г. это хорошо сфор-

мулировал Ван Фэн, замдиректора Комиссии Госсовета КНР по делам

национальностей:

ханьцев 94%, а «нацменьшинств» — 6%. Как они могут

создать отдельные федеральные республики? Как провести между ними

границы? А главное — все «нацменьшинства» отсталые, они сами не смо-

гут строить социализм, быстро развиваться политически, экономически и

культурно. «Постепенное слияние разных национальностей на основе ра-

венства — это естественный закон социального развития». В том же году

Москалев, 2005.

Jin, 1987.

Мао Цзэдун. К вопросу о правильном разрешении...

Цит. по: Smith, 1996, p.433–434.

480 С.Л. Кузьмин. Скрытый Тибет

Чжоу Эньлай говорил, что ассимиляция реакционна, когда одна нацио-

нальность разрушает другую, а если это естественное слияние наций на-

встречу благосостоянию, — она прогрессивна.

В соответствии с этими установками, в 1960-х гг. китайский ученый

Цзянь Боцзань выдвинул этнографическую теорию ассимиляции.

По ней

«высокоразвитый» народ, завоевывая «менее развитый», способствует не

только его прогрессу, но и постепенной ассимиляции. Если же народ-

завоеватель цивилизационно и духовно слабее завоеванного, он неминуе-

мо сам растворится в завоеванном народе. Эта теория согласуется со взгля-

дами Ляна Цичао, а корни уходят в Древний Китай. Там не существовало

концепции культур национальных и китайской: культура может быть или

китайской, или никакой.

Например, кочевничество — вид «варварства».

Для окультуривания варваров надо переводить в оседлость и увеличивать

их зависимость от китайцев, — что и делают коммунисты.

В наше время говорят не об ассимиляции, а о единстве: «Есть три

главных звена, соединяющих все национальности нашей страны в одну

единую семью и передающих эти отношения из поколения в поколение:

во-первых, это длительное единство государства; во-вторых, это экономи-

ческие и культурные связи как результат взаимной опоры и совместного

существования национальностей; в-третьих, это отношения общих род-

ственных интересов, складывавшиеся с тех пор, как на рубеже нового вре-

мени все национальности включились в совместное отражение внешней

агрессии и длительную революционную борьбу».

Об этих звеньях подроб-

но сказано выше.

Отрицая федерацию, КПК всегда декларировала заботу о самобытно-

сти и автономии «нацменьшинств». А что на деле? КНР — унитарное го-

сударство. «Применительно к Китаю это означает, что во всех сферах его

жизни и функционирования находят отражение прежде всего ценности

культуры ханьской нации, а не культуры нацменьшинств».

Самоуправле-

ние последних — фикция: важнейшие вопросы решал и решает Пекин. При

Мао Цзэдуне происходило не только целенаправленное разрушение наци-

ональных культур, поощрение миграции и ассимиляции, но и перекройка

национальных территорий. В КНР «нацменьшинства» на своей земле не

имеют преимуществ перед ханьцами. Говоря об их развитии, даже термина

«сохранение нацменьшинств» избегают, а меры по сохранению языков и

традиций носят скорее декоративный характер.

Они стоят перед угрозой

ассимиляции, если учесть возрастающую зависимость от других провин-

ций, высокую численность и не ограничиваемую миграцию ханьцев.

Булдакова В.Г. Национальная политика КНР...

Smith, 1996, p.22–23, 438, 439.

Цзян Цзэминь, 2004, с. 205.

Клинов, 2000, с. 31.

Булдакова В.Г. Национальная политика КНР...