Кузьмин Л.С. Скрытый Тибет. История независимости и оккупации

Подождите немного. Документ загружается.

451Глава 11. Тибет — неотъемлемая часть Китая?

Чжун-го — в центре мироздания, связано с Небом, а периферия — все

остальное. Термин Чжун-го за две с половиной тысячи лет своей истории

претерпевал смысловые изменения, применялся к разным территориям,

употреблялся чаще или реже, но так и не утратил этнического контекста в

отношении Китая — традиционного местопребывания этнической китай-

ской власти.

Еще со времен империй Цинь и Хань представление о великом един-

стве (кит.: да тун) стало основой преобладающего центростремительного

развития страны.

А в периферию включались: жители подвластных вла-

дений; народы, номинально подчиненные Пекину; жители независимых

чужеземных государств, поддерживающих с ним связи (иностранцы).

В сравнительно позднее время периферией считались Монголия, Тибет,

Амдо (Кукунор), Восточный Туркестан и др.

Как говорил Конфуций: «Если жители далеких окраин не покоряют-

ся, то совершенствуют свою культуру и добродетель, чтобы привлечь их.

А когда привлекут, то умиротворяют их».

В его времена еще не шла речь

о китаизации варваров. Представления о китайском этносе были нео-

пределенными; фактически, каждое китайское царство считало наибо-

лее «правильными» китайцами себя, а остальных — зачастую варварски-

ми. Привлечение «варваров» к китайской культуре должно было сделать

их послушными, включить в китайскую сферу влияния. Возможно, счи-

талось, что потомки «варваров» не сравнятся с «коренными» китайцами,

но последние уже тогда довольно активно ассимилировали не-китайские

племена. Скорее всего, в то время крайне редко проводилась политика ас-

симиляции не-китайских народов, что не мешало, конечно, по факту эти

народы ассимилировать.

Как отмечает ван Вальт, принятие китайского образа жизни автомати-

чески означало признание императорского «мандата Неба» на руководство

всем человечеством. «Небо не может иметь двух солнц, а государство —

двух императоров» (из книги «Ли цзи» — «Записи о ритуале»). Если есть не-

сколько правителей (или династий), лишь один (или одна) будет обладать

легитимной властью в Чжун-го.

Империя не имела определенных территориальных границ, внутри

которых практиковались бы внутригосударственные отношения, а за их

пределами — межгосударственные.

Ритуальным признанием верховен-

ства императора служили ритуалы поклонений и т.п. Сами «данники» при-

езжали по разным причинам: ради защиты, подчинения, подарков, уста-

новления дружеских или торговых отношений и т.д. Но любые посольства

трактовались как данничество. «Дань» можно было приносить местной

продукцией, это скрепляли договором. Ван Вальт отмечает, что это со-

Духовная культура Китая, 2009, с. 119.

Конфуций. Беседы и суждения (16, 1) — цит. по: Лукьянов, 2005.

Детальный анализ этой системы на русском языке см.: Мартынов, 1978.

452 С.Л. Кузьмин. Скрытый Тибет

поставимо с европейскими отношениями господина и вассала в средне-

вековой Европе. Справедлива точка зрения А.С. Мартынова: с помощью

системы данничества решались разные задачи (пограничные, внешнепо-

литические, административные), эта система была гибкой и не приводила

к территориальной экспансии.

Таким образом, система данничества была механизмом, посредством

которого «варварские» области получали свое место в глобалистской по-

литической и этической схеме Китая. Император обычно покрывал часть

расходов миссии «данников» и давал им подарки, обычно превосходившие

ценой «дань». Но при этом данничество в принципе не предполагало ни за-

щиту страны «данника» императором, ни какого-либо вмешательства в ее

внутренние дела. Некоторые «данники» устанавливали с другими отноше-

ния сюзеренов и вассалов. Лишь с XIX в. империя Цин, принимая участие

в мирной конференции в Гааге в 1899 и 1907 гг. и подписав ряд многосто-

ронних конвенций, стала участвовать в выработке международного зако-

нодательства.

Е.Л. Беспрозванных пишет: «Номинальный вассалитет практически

не затрагивал внутренней и внешней политики государства-вассала, по-

скольку ни императорские послания, ни пожалование титула “ван” не вос-

принимались местными правителями как атрибут зависимости от Китая.

“Дань”, привозившаяся иноземными послами в Китай, рассматривалась

как своего рода меновая торговля, поскольку за нее полагались эквива-

лентные по стоимости дары. Таким образом, номинальный вассалитет был

не более чем пропагандистским приемом, предназначенным прежде все-

го для собственного, китайского населения. Реальный вассалитет, вклю-

чая в себя все перечисленные выше черты номинального вассалитета, был

связан с постоянным контролем китайских властей над внешней полити-

кой вассального государства, а также с определенными ограничениями во

внутриполитической жизни. В этом случае прочность и устойчивость по-

ложения местной администрации прямо зависели от лояльности импера-

торской династии Китая. В.П. Васильев пишет: “Самое слово “вассал” на

китайском языке собственно значит “забор”, “плетень”, т.е. вассал должен

служить преградою нападениям живущих за ним иностранцев. Уж если они

будут сильны, так пусть-ка прежде пробираются через этот забор; следо-

вательно, чем шире пространство, занимаемое вассальными землями, тем

спокойнее собственно Китаю”. В.С. Мясников и Н.В. Шепелева называют

эти “внешние владения” термином “наместничества-протектораты”, что

вполне адекватно отражает степень их зависимости от Пекина»

С этим можно частично согласиться: отношения вассалитета в таких

случаях предполагали протекторат, хотя и не обязательно, а «внешние вла-

дения» (которые Беспрозванных называет «буферными территориями»)

оставались субъектами международных отношений — не частями другого

Беспрозванных, 2001, с. 41.

453Глава 11. Тибет — неотъемлемая часть Китая?

государства, а зависимыми государствами с ограниченным суверенитетом.

В принципе, все это можно сравнить с Османской империей и Византией

(в смысле концепции единственной в мире империи, по отношению к ко-

торой все остальные правители могут быть только вассалами, покорными

или непокорными).

По провозглашении Китайской республики 1 января 1912 г. Сунь Ят-

сен заявил, что цель республики — «получить [для Китая] все права циви-

лизованной страны» и «поместить Китай на уважаемое место в междуна-

родном сообществе».

Принципиальный инструмент для достижения этой

цели — признание международного права. Частые ссылки на международ-

ное право в государственных судах, юридических органах, публикациях и

т.д. оставляют мало сомнения, что и Китай декларирует приверженность

этому праву. В 1945 г. Китай стал одним из учредителей ООН. КНР под-

держивала право колоний на независимость, участвует в работе междуна-

родных организаций и т.д. Став членом ООН в 1971 г., КНР приняла ее

Устав, а в 1984 г. юрист из КНР стал членом Международного суда. Хотя

коммунисты критиковали отдельные теории и нормы права как буржуаз-

ные, они никогда не отвергали международное право в целом.

Главными принципами международного права КНР считает сувере-

нитет, самоопределение, подлинное равенство и мирное сосуществование.

По китайской концепции, образование и становление государства субъек-

том международного права должно решаться его народом. Только он мо-

жет решать, легально его государство или нет. Это не могут решать другие

страны. Международное признание просто подтверждает факт существо-

вания нового государства. Это соответствует, например, межамериканской

Конвенции Монтевидео 1933 г., по которой политическое существование

государства не зависит от признания другими государствами, а такое при-

знание — лишь обозначение того, что одно государство признает другое со

всеми вытекающими правами и обязанностями.

Как отмечает ван Вальт, право государства управлять своей террито-

рией — конкретное выражение суверенитета. Соответственно, подразуме-

вается равенство государств и отказ от неравных договоров. Понимание

равенства государств в КНР выходит за пределы общепринятой концепции

равенства перед законом: межгосударственные отношения могут осущест-

вляться на основе не только равенства перед законом, но и «подлинного

равенства». То есть суверенные права более слабых государств охраняют-

ся от попыток диктата со стороны более сильных. Согласно марксизму-

ленинизму, есть равные и неравные договоры. Последние представляют

собой нарушение международного права. Соответственно, статус Китая

с 1840-х по 1940-е гг. был «неравным» к западным державам. О неравных

договорах говорили еще гоминьдановские руководители. Но они считали

нужным ревизовать эти договоры, тогда как в КНР говорят, что они во-

Цит. по: Van Walt, 1987, p.113.

454 С.Л. Кузьмин. Скрытый Тибет

обще противоречат международному праву. В современной китайской

доктрине нет места таким отношениям, как протекторат или сфера влия-

ния. Но китайские юристы согласны, что сюзеренитет относится к периоду

феодализма, а в более новое время такие отношения — лишь инструмент

империалистической экспансии, поэтому для данного периода термин

«сюзеренитет» использовать нельзя.

Китайские юристы писали, что «страны, которые уступали свои тер-

ритории, все находились под принуждением, это были либо слабые, ма-

лые, либо потерпевшие поражение страны. Страны, которые приобрели

уступленные территории, все были империалистическими странами, уча-

ствовавшими в территориальной экспансии. <...> Таким образом, можно

сказать, что уступка территории есть метод разграбления территорий сла-

бых или испытавших поражение стран, используемый империалистиче-

скими странами путем применения войны или угрозы силы».

Любая сдача

суверенитета более сильному государству обязательно следует из примене-

ния силы, давления и других форм принуждения. Следовательно, аннексия

территории путем захвата или длительной оккупации не может дать аннек-

сирующему государству правовой титул на территорию. Кроме того, это

исключает делегирование суверенитета одной страны другой.

«Формальная независимость государства не теряется до тех пор, пока

источник или законность его правительства не будут бесспорно перенесе-

ны с данного государства на правительство другого государства. Реальная

независимость не теряется до тех пор, пока эффективная власть правитель-

ства независимого государства не угаснет полностью и не будет замещена

таковой контролирующего государства».

Есть два противоположных подхода к легальности приобретения стра-

ной чужой территории путем завоевания. Но осуждение агрессии или угро-

зы силы

в международном праве делает приемлемость завоевания факти-

чески несостоятельной, по крайней мере, со времени окончания второй

мировой войны. По старому праву, последующая аннексия завоеванной

территории ведет к потере контроля и суверенитета над ней завоеванного

государства и узаконивает власть победителя. Однако после 1945 г. между-

народное право не дает моральной или логической юридической силы для

легитимации завоевания таким путем.

Однако в ряде случаев законность такого приобретения признают «по

факту» при отношениях конкретных государств в течение длительного вре-

мени. Получается, что здесь признается легализация незаконного приоб-

ретения, если выгоды от нового положения вещей превосходят выгоды от

восстановления статус-кво. Такой подход распространен в международной

практике. В то же время признание статус-кво третьей стороной (то есть

Цит. по: Van Walt, 1987, p.117.

Van Walt, 1987, p.177.

Речь идет об угрозе для стран и (или) лиц, подписывающих документы от их имени.

455Глава 11. Тибет — неотъемлемая часть Китая?

иностранным государством) не является актом легализации, поскольку это

политический акт. Признание не может ни создать новое, ни ликвидиро-

вать старое государство. Так же и непризнание (законно или незаконно

присоединенной территории) означает не более чем неодобрение со сторо-

ны конкретных стран. В новейшей истории, например, некоторые страны

не признали «аннексию» трех республик Прибалтики Советским Союзом

или Иерусалима — Израилем.

Таким образом, «претензии на территорию, основанные лишь на эф-

фективном, но незаконном использовании или на угрозе силы, отвергают-

ся большинством государств как противоречащие современному междуна-

родному праву. Далее, время, которое прошло со времени принятия Устава

ООН, показало неудовлетворительность какого-либо права на оккупиро-

ванную территорию по праву давности».

Китай продемонстрировал это

применительно к Сянгану (Гонконгу) и Аомыню (Макао).

Не признавая завоевание, аннексию или право давности как законные

пути приобретения территорий, руководство КНР никогда не заявляло,

что приобрело Тибет такими способами. Заявляется о многовековой пре-

емственности китайского суверенитета над Тибетом. Вот почему в КНР

придают столь большое значение экскурсам в историю, примеры которых

приведены в предыдущих главах.

О Китае и «китайских династиях»

Казалось бы, обсуждать нечего. Вроде, и так ясно, что такое Китай. Но сами

китайцы не используют это слово. Свою страну они называют Чжун-го —

Срединное государство, или Тянь-ся — Поднебесная. «Китай» — не китай-

ское слово. Оно произошло от «кидань» — названия народа, вероятно, мон-

гольской группы, жившего с глубокой древности на территории Северной

Монголии и Маньчжурии. Многие считают их монголами по языку. В Х в.

кидани создали империю Ляо, простиравшуюся от Тихого океана до Вос-

точного Туркестана, от Монголии и Маньчжурии до Центрального Китая.

После того, как ее уничтожили чжурчжэни (народ тунгусо-маньчжурской

группы), часть киданей (каракидани, или каракитаи) ушла в Среднюю

Азию — в район рек Талас и Чу. Там они создали государство Западное

Ляо. Не только у монголов, но и у мусульман Китай одно время ассоции-

ровался с киданями, считался частью Туркестана (в этом случае, очевидно,

в связи с каракитаями). Правители Западного Тюркского каганата носили

титул «Табгач-хан» — китайский хан. Табгачами называли китайцев тюрк-

ские народы. Вероятно, этот обычай пришел со времен правления в Север-

ном Китае династии Северная Вэй (386–564 гг.), которая принадлежала к

племени тоба. У караханидских правителей был титул Малик аль-Машрик

Van Walt, 1987, p.183.

456 С.Л. Кузьмин. Скрытый Тибет

(аль-шарк) ва’ль-Син (повелитель Востока и Китая).

В Россию слово «Ки-

тай» попало из Монголии (монг.: Хятад), а в Западную Европу — от Марко

Поло, который называл север удела Хубилай-хана «Катай» (юг этого уде-

ла — «Манзи»).

Марко Поло писал также, что в Японии восток «Манзи» называют

«Чин».

Это индийское, японское и малайское названия Китая — по ки-

тайской империи Цинь (221–206 гг. до н.э.), основанной знаменитым им-

ператором Ин Чжэном (Цинь Шихуан). Однако есть и другие варианты

этимологии, например от санскритского слова для «востока», от названия

одного военного района династии Хань (в современном Вьетнаме), от са-

моназвания на языке народа лоло (и) княжества, известного под китайским

названием Елан (территория современной провинции Гуйчжоу).

Пред-

полагают, что латинское слово Sina и производные от него происходят от

государства Цинь. Тем более что давние контакты Китая с Европой хоро-

шо известны.

Обычно же «Китаем» античных авторов (Страбона, Плиния

Старшего, Клавдия Птолемея и др.) считают Serica, жителей которой на-

зывали Seres (от греческого «шелковые», «из страны, где шелк»). Но, судя

по этим авторам, Serica была не в Китае, а несколько западнее.

В связи с названием Sina нельзя не упомянуть арабское слово Син для

Китая. Этимология точно неизвестна, но, вероятно, оно выводится из Цинь

или Sina. Словами Чин и Мачин в средние века некоторые мусульманские

народы (иранцы, тюрки и др.) называли, соответственно, Маньчжурию с

Северным Китаем и Южный Китай с Индокитаем. К этому близко по про-

изношению «хин», «хинове» в древнерусском языке. Ими в домонгольской

Руси обозначали восточных кочевников. По мнению некоторых исследо-

вателей, эти слова происходят от названия хунну — народа, жившего на

территории Монголии и давшего начало гуннам (лат.: Hunni), либо от на-

звания империи Цзинь.

Эта империя, созданная чжурчжэнями, включала

часть Китая. Ее ликвидировали монголы.

Наконец, современный европейский термин «China» в разных ва-

риантах может происходить от слов «Цинь» — через «Чин и Мачин», или

«Цин» — от Маньчжурии, как и «Китай». Но для народа Чжун-го — ханьцев

(то есть китайцев) и жители Индокитая, и лоло, и кидани, и чжурчжэни, и

маньчжуры, и монголы были «варварами». А варвары должны платить дань

и повиноваться их императору.

Итак, в слова «Китай», «China» и т.д. в разное время вкладывали разный

смысл. Не только азиатские, но также европейские и русские путешествен-

Пиков, 2007, с. 111–123.

Марко Поло, 1955, с. 173.

См. обзоры: Pelliot, 1912; Wade, 1999.

См., напр., Хенниг, 1961–1963.

Гузев В.Г., Творогов О.В. Хин(ова)...

457Глава 11. Тибет — неотъемлемая часть Китая?

ники до XIX в. отличали Китай от других стран, зависимых от императора.

Они понимали «Китай» в смысле государства со столицей в Пекине, рас-

пространив это понятие и на другие страны, управляемые из Пекина или за-

висимые от него. Такое понимание приблизилось к конфуцианскому. Ведь

Срединное государство всегда самостоятельное, просто им правят разные

династии. Однако термин «Чжун-го», судя по старым имперским докумен-

там, никогда не применялся к Тибету и другим не-ханьским землям.

Как

справедливо отмечает китайский историк Гэ Цзяньсюн из Шанхая, «если

мы хотим понять размер территории Древнего Китая, мы можем говорить

лишь о том, насколько велика была реальная территория, контролируемая

конкретной династией в конкретный момент».

Что такое эти династии? Вроде, опять праздный вопрос. Вот, скажем,

определение из «Большой советской энциклопедии»: «Династия (от греч.

dynasteia — власть, господство), в монархич. гос-вах несколько монархов

из одного и того же рода (семьи), сменявших друг друга на престоле по

праву наследования (например, Романовы в России, Габсбурги в Австро-

Венгрии, Валуа и Бурбоны во Франции и др.)». Значит, слово династия

обозначает правящую фамилию, и только. Европейцы перенесли этот

принцип на Центральную Азию и Дальний Восток. Если в России правили

Романовы, то в Китае — Цины, Суны и т.д. С другой стороны, пишут «цин-

ское государство», «юаньская империя». Тогда почему, скажем, не «рома-

новская империя»?

Об этом задумываются редко. Очень интересна дискуссия лингвистов

и историков на «Восточном портале» Интернета.

Из нее можно сделать

следующие выводы. В отличие от однозначного европейского понятия

«династия», китайский иероглиф «чао», используемый как его эквивалент,

имеет ряд весьма разных значений. В китайско-китайских толковых сло-

варях приводятся следующие: «весь период правления властителя, уста-

новившего наименование государства (в одном или в нескольких поко-

лениях)», «период правления одного властителя», «наименование эпохи,

периода», «название эпохи в монархическом государстве, а также название

первого года в двенадцатилетнем цикле (правления монарха)», «династия

(или период правления) указывает на целую династию правителей, а также

на период правления какого-либо императора». Итак, основных значений

два: время (период, эпоха) правления одного или ряда монархов и родовая

преемственность этих монархов. Поэтому можно говорить, например, не

только «Мин чао», то есть «период правления основателя Мин и его пре-

емников», но и «Кан-си чао», то есть «период правления императора под

девизом Кан-си».

Напр., Стонтон, 1805; Тимковский, 1824.

A 60-point commentary...

Цит. по: Vembu, 2007.

Хронология Китая 3...

458 С.Л. Кузьмин. Скрытый Тибет

Здесь название династии — не фамилия и не имя. Это символическое

название, которое давал представитель рода, получивший монархическую

власть (или, в случае одного императора — выбранный им девиз правле-

ния). Но не обязательно это название давал основатель династии. Напри-

мер, названия Юань и Цин дали, соответственно, не Чингис-хан и Нур-

хаци. Эти названия появились уже после их смерти, а основателями этих

династий обоих монархов объявили ретроспективно. С другой стороны,

название династии тоже не было постоянным: один из последующих пра-

вителей иногда менял его (например, Хоу Цзинь на Цин).

В китайском слове «чао», обозначающем период или династию, нет

значения государства (го). По конфуцианской концепции, государство

всегда одно — Срединное (Чжун-го — то есть Китай). Оно не может быть

частью другого государства. Поэтому, если оно в действительности за-

хвачено иноземцами (то есть присоединено к их стране в результате за-

воевания), по китайской системе получается наоборот: правители Чжун-го

теперь управляют еще и какой-то другой землей. Во времена раздроблен-

ности Китая, или в случаях сопредельных стран, одна из династий может

править в Чжун-го, другие — в других странах. Последние могут считать-

ся частями Чжун-го, если исходить из конфуцианской концепции власти.

В европейском смысле это означало бы цивилизационное единство, а не

вхождение одного государства в другое. А китайская концепция государ-

ственности слита с цивилизационной.

Все эти государства, или владения, называются по династиям — в

смысле, по самоназваниям, или периодам правления монархов. Напри-

мер, официальное название Маньчжурской империи — Да-Цин Ди-го (Да

Цин-го), а не Чжун-го. Хотя последнее название использовалось в между-

народных документах, отнюдь не все ханьцы, особенно ученые, призна-

вали допустимость этого.

Важнейшим в наименовании государств было

именно название династий. Косвенное подтверждение этому — широко

распространенные иностранные производные от Цин, Цинь или Цзинь

(но никогда — от Чжун-го). Здесь можно вспомнить Высокое Османское

государство, которое никогда не называлось Турцией (вообще любые эт-

нические коннотации были табуированы): это была многонациональная

империя, подвластная султанам из рода Османа.

Таким образом, «династии Китая» — не то, что династии Европы, од-

нозначно определяемые по фамилиям правящих домов. «Китайцы (ханьцы)

в понятие “династия” вкладывают название государства и тем самым су-

веренные государства других народов пристегивают к своей хроникально-

династийной истории и приучают к этому исследователей истории Чжун-

го (Китая), которые, не задумываясь, воспринимают китайскую трактовку

понятия “династии”».

Если в Европе понятие династии разделено с поня-

Gang Zhao, 2006 — цит. по: Esherick, 2006, p.232, 254.

Левкин Г.Г. Типичные ошибки...

459Глава 11. Тибет — неотъемлемая часть Китая?

тием и обозначением государства, то в Китае — соединено, а если речь идет

об отдельном правителе, то может быть и разделено.

Иногда считают, что использование не-китайскими народами китай-

ских имен, терминологии, системы периодизации государств и монархов,

управления, конфуцианской идеологии — признаки того, что их страны

являются частями Китая. Это неверно: данные признаки не влияют на

государственность. Скажем, реформы Петра I вестернизировали Россию.

В ней официально приняли из Западной Европы календарь (летосчисле-

ние от Рождества Христова вместо летосчисления от сотворения мира),

систему управления, должности, титулы, одежду, обычаи, использовали

немецкий и французский языки, в администрации было много иностран-

цев с Запада, в Россию входили земли остзейских немцев и т.д. Но от этого

русские не стали западноевропейцами, а Россия — частью Германии или

вообще Западной Европы. Петр I относится к династии Романовых. Слово

«Романовы» имеет не русское, а латинское происхождение (от Роман, лат.:

romanus — римский, римлянин). Однако это русская династия, а не ита-

льянская, а Россия — не часть Италии.

Нет смысла анализировать все «китайские династии». Остановимся

лишь на тех из них, которые важны в связи с тибетским вопросом. Им-

перия Тан (где правила династия императоров по фамилии Ли) относит-

ся к 618–907 гг. Как указывал историк Дань Ихун, для китайцев танский

император был «единственно законным правителем не только Китая, но

и мира».

На самом же деле в те времена Тибет был независимым, зато его

вассалом был монарх Таиланда — территории, которая сейчас не входит в

КНР (см. главу 2). Между Тан и Юань, как было сказано в главе 2, Тибет

имел очень слабые отношения с Китаем.

Остановимся подробнее на «юаньской династии Китая». На Интернет-

сайте МИД КНР сказано: «В 1271 г. монгольские правители создали госу-

дарство, назвав его Юань, которое в 1279 г. объединило под единой цен-

трализованной властью весь Китай. <...> Центральные правительства

китайских династий осуществляли управление Тибетом. С середины XIII в.

Тибетский район официально вошел в территориальные владения Юань-

ской династии»

. В действительности все было по-другому. Китай был за-

воеван Монголией, а не наоборот. Он стал частью другой страны, управ-

лявшейся собственной (не китайской) династией. Эта страна — Великое

Монгольское государство (монг.: Их Монгол улс), которое простиралось

от Тихого океана до Центральной Европы. Оно делилось на уделы, кото-

рыми правили потомки Чингис-хана. Чингис — не имя, а титул. Он проис-

ходит от слова «море» (монг.: «тэнгис»). В более поздних документах титул

великого хана писали как Далай-хан (монг.: «далай» — «океан», «море»,

«великий»). От слова «далай» происходит и титул Далай-лама. Личное имя

Laird, 2006, p.45.

Коротко о Тибете: исторический очерк...

460 С.Л. Кузьмин. Скрытый Тибет

Чингис-хана — Тэмучин. Он происходил из рода Борджигин, который

монголы называют Золотым родом. В своей более поздней (буддийской)

историографии монголы выводили Золотой род из Индии — от мифиче-

ского Махасамади-хагана, его потомков в Индии, затем — в Тибете (от пер-

вых семи царей Тибета — монг.: Сандалиту-хаганов), но не из Китая.

Монгольские ханы всех уделов были родственниками. Своим «сюзе-

реном» они признавали великого хана (хагана), опять же одного из своих

родственников. В уделы монгольских ханов (улус Чагатая, Золотая Орда и

т.д.) входили страны Средней Азии, Русь, Иран, Ирак, весь Кавказ, боль-

шая часть Сибири и т.д. Власть великого хана над чужими уделами быстро

стала номинальной, уделы управлялись почти самостоятельно. Но все вла-

дыки уделов признавали главенство великого хана и по возможности слали

ему дань — скажем, Тогон-Тэмуру, тому самому, который потерял свою

столицу.

Одним из монгольских уделов было государство Юань. Китайцы

его называли Да Юань, монголы — Их Юан улс (Великое Изначальное

государство).

Это название удела великого хана Хубилая и его потомков.

Никто из них не был китайцем. В государство Юань входила Монголия,

к которой были присоединены Китай, Корея, часть Бирмы и Камбоджи,

Тангутское государство и другие не-китайские земли. Значит, именно Ки-

тай был частью Монголии, а не наоборот. Поначалу великие ханы правили

на территории собственно Монголии — в г. Хархоруме (от тюркского «Ка-

ракорум» — «Черные Скалы»),

а с 1264 г. — в г. Ханбалыке (Даду, Пекине).

Благодаря Хубилаю этот город превратился в столицу не только его уде-

ла, но и всего Великого Монгольского государства. После этого империя

Юань и независимый Китай (Южная Сун) существовали одновременно,

пока последний не был полностью завоеван монголами.

Власть Хубилая установилась не сразу. В 1236 г. он получил в удел

Синьчжоу (современная провинция Хубэй), а в 1251 г. Мункэ-хан отпра-

вил его в северный Китай. В 1258 г. он вызвал его на помощь в военной

кампании против южного Китая. Но еще до прибытия туда Хубилай узнал

о смерти Мункэ-хана (1259 г.). Затем в Хархоруме прошел великий хурал-

дай, который провозгласил великим ханом Ариг-Бугу, в соответствии с

монгольским обычаем минората. Тогда его старший брат Хубилай собрал

в своей ставке в г. Кайпине (Шанду, сейчас Внутренняя Монголия) другой

великий хуралдай, в 1260 г. провозгласивший великим ханом его. Согласно

Лубсан Данзан, 1973, с. 49–53.

Удел Могултая...

Слово «Юан» — китайского происхождения, но из этого не следует, что Монголия

стала Китаем. Скажем, название столицы Российской империи «Санкт-Петербург» —

тоже не русское. Слово «улс» по-монгольски означает «государство». Но применитель-

но к империям, включавшим Китай, оно позже стало переводиться и как «династия».

Этимологию см.: Дмитриев, 2009.