Книга Шакури. Пантуркизм ва сарнавишти таърихии точикон
Подождите немного. Документ загружается.
Пантуркизм ва сарнавишти таърихии тољикон
111
Сталин он гоњ ба ин, ки вилояти Хуљанд ба Тољикистон
дода шавад, розї шуд, вале дар масъалаи Бухорову Самарќанд ва
дигар устонњо хомўш монд, дурусттар он ки ризо надод. Бо
вуљуди ин, сарварони Тољикистон ба њаќталабии миллии худ
пофишорї доштанд ва дар ин кор басе љасорат нишон доданд.
Аз љумла А. Њољибоев соли 1929 дар маљлиси комиссиюни
таъйини марзњои Тољикистон дар бораи ин ки на танњо
Хуљанд, балки Бухорову Самарќанд ва ѓайра низ ба
Тољикистон бояд дода шаванд, як суханронї кард, ки басо
пурмазмун, пур аз далелу бурњони ќотеъ ва мулоњизањои
раднопазир буд. Барои фош кардани сиёсати ноодилонаи
зимомдорони Маскав, ки Бухорову Самарќандро ба
Тољикистон додан нахостанд, ин суханронии А. Хољибоев як
санади мўътамади таърихист. Ин суханронии устувормантиќ ва
далеронаи А. Њољибоев худ як ќањрамонї буд, ки дар роњи
њаќталабии миллї, дар роњи њимояи миллати помолшуда зоњир
гардида буд.
Мумкин аст, ки бархе аз ин бузургони мо дар замони
пурзиддияти муборизањои сахт баъзе камбудињо аз худ зоњир
карда бошанд, сањву хатоњое аз онњо содир шуда бошад. Мо
инро бар онњо бояд бибахшем. Маълум аст, ки ањамияти
фаъолияти бузургон на аз рўи хатокорињои онњо, балки аз рўйи
хидмате, ки барои миллат ва таърих, барои пешбурди замон,
барои илму фарњанг кардаанд, муайян мешавад. Баъзе
камбудињо аз эљодиёти устод Айнї ва Бобољон Ѓафуров низ
метавон пайдо кард, ки баъзеи ин норасоињоро баъд худи Айнї
ва Ѓафуров ислоњ кардаанд, баъзе ислоњ ношуда монд. Вале ин
норасоињо ањамияти љойгоњи таърихии онњоро кам намекунад.
Бобољон Ѓафуров пас аз А. Муњиддинов, Нусратуллоњ
Махсум ва А. Њољибоев ба майдон омад. Ба ў муяссар шуд, ки
ба муддати бештаре ба сари кор бошад ва барои миллат
хидматњои бузург адо намуд. Унвони олии Ќањрамони
Тољикистон, ки њукумати Тољикистони соњибистиќлол ва
Љаноби Олї Эмомалии Рањмон-Раиси љумњурї академик
Бобољон Ѓафуровро сазовори он донистанд, намунае аз
њаќшиносии таърихї буд.
Муњаммадљони Шакурии Бухорої
112
Ба унвони Ќањрамони Тољикистон мушарраф гардидани
Нусратуллоњ Махсум Лутфуллоев ва Шириншоњ Шоњтемур
низ аз чунин корњои нек буд.
Ќадршиносии таърихї кори чунин мардони майдони
таърих аст, ки миллати худ ва гузаштаи пуршарофати онро ба
назари бузургдошт мебинанд, моњияти рўйдодњои таърихро
амиќ мефањманд.
Мо ба Љаноби Олї Эмомалии Рањмон-Раиси мўњтарами
Љумњурии Тољикистон бо ихлосу сипос рў оварда, илтимос
мекунем, ки хидматњои бузурги Абдулќодир Муњиддинов,
Абдуррањим Њољибоев ва Аббос Алиев ба назари эътибор гирифта ва
онњо низ ба унвони олии Ќањрамони Тољикистон мушарраф шаванд.
Ба фикри мо, онњо сазовори таљлил ва ќадршиносии умуми
миллатанд.
Мо дар ин маќолаи худ калимаи «ќањрамон» ва
«ќањрамонї»- ро бисёр кор фармудем. Замон замони задухўрдњои
сахт, замони ќањрамонињо буд. Сипоси бепоён Худойро, ки аз
миёни мардуми тољик низ талошгарони љонфидо баромаданд.
Мо бояд ќадри фарзандони азизи миллатро бидонем, эњтиром ва
бузургдошти онњоро ба љо биёварем. Азбаски дар рўзњои мо дар
њаќќи он ќањрамонон носазо зиёд мегўянд, мо лозим донистем, ки
ин љо хидмати он фарзандони сарбаланди миллатро (ба кўтоњї
бошад њам) гаштаву баргашта таъкид намоем.
5 январи 2006-24 октабри 2007
Пантуркизм ва сарнавишти таърихии тољикон
117
НОМА БА М. С. ГОРБАЧОВ
В ПОЛИТБЮРО ЦК КПСС,
ГЕНЕРАЛЬНОМУ СЕКРЕТАРЮ
ЦК КПСС,
ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ПРЕЗИДИУМА
ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР
ТОВ. ГОРБАЧЕВУ М. С.
В связи с предстоящим Пленумом ЦК КПСС по
межнациональным отношениям считаем своим долгом поставить
вопрос о практике насильственной узбекизации таджикского
населения, проживающего на территории Узбекской ССР, о
необходимости ликвидации губительных последствий
исторической несправедливости, допущенной по отношению к
таджикскому народу при национально-территориальном
размежевании Средней Азии в 1924 году.
Настоятелъная необходимость безотлагательного
рассмотрения проблемы вызвана:
1. тем, что эта проблема в последнее время приобрела
особую остроту, возбуждая как в Таджикистане, так и в
Узбекистане большой, часто нездоровый интерес у
общественности, у молодежи, ее нерешенность становится одним
из главних препятствий перестройки в Таджи-
кистане, поскольку она прямо ассоцируется с наследием времен
репрессий и застоя;
2. гуманистическим призванием нашей перестройки
восстановить попранную социальную справедливость.
Национально-территориальное размежевание Средней Азии
стало важной вехой в истории народов региона, но этому
большому событию была свойственна сложная противоречивость
- необоснованность и половинчатость некоторых решений,
фальсификация и незаконные насильственные действия, явная
национальная несправедливость по отношению к таджикам. С
одной стороны, обретение государственной самостоятельности,
основанной на социалистическпх началах, окрылило народы
Муњаммадљони Шакурии Бухорої
118
Средней Азии, упрочило устои их традиционной многовековой
дружбы, ставшей теперь важнейшим фактором построения
нового общества. С другой стороны, злоупотребление властью и
открытое попрание прав таджикского народа носителями идей
великоузбекского шовинизма привели к обострению отношений
двух братских народов - таджиков и узбеков, непреодоленному и
поныне.
Основной итог национально-территориального
размежевания Средней Азии для таджикского народа был таков:
самостоятельность получила лишь третья часть таджиков, в
основном горные таджики Восточной Бухары, т.е. нынешнего
центрального и южного Таджикистана - 739.503 человека из
2.100.000. Две трети таджиков тогда остались за пределами
Таджикской АССР - в Узбекистане. Образование Таджикской
республики в Горной Бухаре означало, что таджики получили
свою государственность лишь на далекой отсталой окраине своей
исторической и современной родины. Духовные основы их
многовекового бытия - древние города Бухара, Самарканд,
Ходжент (ныне Ленинабад) - остались в составе Узбекистана.
Таджики - древний народ, создавший всемирно признанные
духовные ценности, а в их вновь образованной автономной
республике тогда не оказалось ни одного города. Таким образом,
таджики оказались лишенными самого насущного для
интенсивного развития, ибо города, как говорил В.И.Ленин, - это
«центры экономической, политической и духовной жизни»,
«главные двигатели прогресса» (Поли, собр. соч., т. 23, с. 341).
Положение лишь частично было исправлено позже - после
преобразования Таджикской АССР в союзную республику (1929
г.), когда Ходжентская область была присоединена к ней. А
Самарканд и Бухара по-прежнему усиленно подвергались
узбекизации.
Почему такая вопиющая несправедливость стала возможной
тогда и к чему она привела впоследствии?
Получившая широкое развитие в конце XIX и начале XX
веков идеология пантюркизма выдвинула теорию «единой
тюркской нации». Ее основной цели – созданию «единого
тюркского государства», всей своей мощью направленного,
прежде всего, против России, - мешали, в частности, таджики,
Пантуркизм ва сарнавишти таърихии тољикон
119
принадлежащие к иранской ветви индо-европейской группы
народов. Отсюда одно из главных положений узбекского
национализма начала XX века - полное отрицание самого факта
существования таджикского народа как самостоятельной
этнической общности и в прошлом, и в настоящем, особенно в
Бухаре и Самарканде.
В течение двух тысячелетий Бухара и Самарканд были
важнейшими политическими, экономическими и культурными
центрами Центральной Азии. Именно здесь формировалась и
процветала на протяжении многих веков всемирно известная
таджикско-персидская литература. Столицами древних
феодальных государств таджиков и их предков также являлись
эти города. Но с XI века Бухара и Самарканд неоднократно
бывали престольными городами различных тюркских
завоевателей и узбекских правителей, а Самарканд был даже
столицей Тимура, чье зловещее имя стало знаменем пантюркизма.
Поэтому особенно дороги были идеологам пантюркизма эти два
города как символ силы и могущества. Это обстоятельство
породило ложную, лишенную всякой реальной основы теорию,
будто все население Самарканда и Бухары, как и те, кто живут в
долинной Средней Азии и называют себя таджиками, - это
узбеки, потерявшие родной язык и принявшие испорченный
персидский.
После Октябрьской революции, когда многие носители этих
идей, а также люди, по заблуждению примкнувшие к ним или на
некоторое время попавшие под влияние идеологов пантюркизма,
оказались на государственных и партийных постах, часто весьма
высоких, открытое непризнание существования таджикского
народа определило некоторые основные линии официальной
политики. В первые годы Октября на уровне государственной
политики одна за другой последовал ряд глубоко ошибочных или
осознанно шовинистических акций, направленных против
таджиков.
По явно заниженным цифрам (заниженным в силу того,
например, что еще царская администрация считала узбеками
долинных таджиков, особенно двуязычных), в Туркестанской
АССР в 1918 г. числилось 1,3 млн. таджиков (ЦГАОР СССР, ф.
1318, оп. I, д. 627/2/, лл. 132-133), в Бухарской Народной
Муњаммадљони Шакурии Бухорої
120
Советской Республике в начале 20-х годов - 800.000 (И.И.Зарубин.
Список народностей Туркестанского края. Л., 1925, с. 8).
Даже эти заниженные цифры показывают, что в первые годы
Октября таджики по общей численности занимали второе место в
Средней Азии.
Несмотря на это, конституцией Туркестанской АССР (1920
г.) таджики не были включены в число «коренных
национальностей». В Бухарской Народной Советской Республике
по настоянию председателя Совета Народных Комиссаров
Файзуллы Ходжаева государственным языком был объявлен
исключительно узбекский. Впервые в истории древней Бухары
таджикский язык был вытеснен из школы, переведенной на
узбекский язык.
Так начиналось осуществление политики, целью которой
было добиться признания узбекского происхождения всех
жителей края и приобщения к узбекскому языку тех, кто считает
себя таджиками.
Разнообразны были методы проведения политики
насильственной узбекизации. Это была не только широкая
пропаганда, основанная на фальсификации фактов прошлого и
современности. Узбекизация опиралась на грубейшие методы
силового воздействия. Например, член Политбюро ЦК
Бухарской Коммунистической партии Абдуррауф Фитрат в
Бухаре и некоторые руководители в Самарканде ввели в своих
ведомствах денежный штраф за разговоры на таджикском языке
(см. газ. «Тоджикистони Сурх», 1 сент. 1930 и журн. «За партию»,
1929, № 1-2), был закрыт единственный таджикский журнал
«Шу'лаи инкилоб» («Пламя революции», 1919-1921) - орган
Самаркандского обкома партии, прекратилось издание
учебников, произведений художественной и иной литературы на
таджикском языке.
Лозунг 20-х годов «Узбекизировать школу!» (ПА ТФИМЛ,
ф. I, оп.2, д. 208, л. 8 об.) с особой настойчивостью проводился в
Бухаре, Самарканде, Ходженте.
В 20-е годы «узбекизация» стала официальным общественно-
политическим термином, обозначающим одну из основных задач
органов власти. Такие термины, как «великоузбекский
шовинизм», «узбекский великодержавный национализм» и др.,
Пантуркизм ва сарнавишти таърихии тољикон
121
появились не сегодня. Некоторые из них тогда же, еще в 20-х
годах, вошли в партийные документы, например, в Резолюцию
XII съезда РКП/б/, в Постановление ЦК ВКП/б/ от 25 мая 1929 г.
«О работе парторганизации Узбекистана», где говорится о
«проявлении... великоузбекского шовинизма, в особенности по
отношению к таджикам и туземным евреям».
Главными орудиями шовинизма, особенно политики
узбекизации, были повсеместное устрашение, угрозы,
принуждение, даже репрессии. Именно в такой обстановке, когда
долинным таджикам за малейшее неповиновение угрожали
высылкой в горы, лишением земли и многим другим (См.
Приложение № I - Краткий обзор фактического материала), были
проведены национально-территориальное размежевание и затем
перепись населения 1926 г. Поэтому в том, что касается таджиков,
итоги размежевания и переписи нельзя считать закономерным и
естественным явлением. И то обстоятельство, что тогда долинные
таджики - две трети общей численности всех таджиков - оказались
в составе Узбекистана, и то, что за первую половину 20-х годов
численность таджиков якобы сократилась в Самарканде в шесть
раз, в Бухарской области - почти в восемь раз (см. Приложение №
2), т.е. они были записаны как узбеки, - все это ни в коей мере не
было результатом добровольного волеизъявления, свободного
выбора, подлинного национального самоопределения, а явилось
плодом фальсификации, разгула беззакония, грубого извращения
ленинской национальной политики.
Самарканд, бывший некогда столицей Тимура, в 1924 году
стал столицей Узбекистана, что многими было воспринято как
торжество шовинистических идей и широко использовано в
пропагандистских целях. Именно эти «традиции» 20-х годов
продолжал впоследствии Шараф Рашидов, когда в 60-е годы по
его указанию была издана книга о якобы прогрессивной роли
Тимура, намечалось празднование его юбилея и готовился
памятник ему.
А для таджиков потеря Бухары и Самарканда означала
утрату духовных основ и значительной части исторических
корней, потерю тех святынь, которые в IX-X веках сформировали
их литературный язык и классическую литературу (известную под
названием персидской или персидско-таджикской), тех
Муњаммадљони Шакурии Бухорої
122
неиссякаемых источников творчества, которые взрастили в
течение десяти веков сотни выдающихся ученых, поэтов,
писателей, мастеров искусств (см. Приложение № 3). Несмотря на
длительные периоды военно-политического господства тюркских
и узбекских династий, Бухара и Самарканд не дали сколько-
нибудь выдающихся узбекских поэтов, что лучше всего говорит о
том, к какой народной почве культуры относятся эти области.
В 30-е годы и последующий период политика узбекизации
получила дальнейшее развитие, расширила и углубила свои
«завоевания», приобрела новые формы. Захват в 20-х годах
богатой в историко-культурном отношении территории создал
прочную основу, для отторжения у таджиков их духовных
ценностей, созданных на ней: с 30-х годов началась узбекизация
истории. В 40-50-е годы фальсификация социальной и культурной
истории приобрела еще больший размах и это продолжается до
наших дней. Фактически вся история и памятники культуры
прошлого, связанные с Самаркандом и Бухарой,
рассматриваются как историческое наследие только узбекского
народа. Это характерно для многих произведений узбекской
художественной и научно-популярной литературы, даже для
академической науки.
В послевоенные, особенно в 60-70-е годы политика
насильственной узбекизации достигла нового уровня. Суть ее
выразил А. Каримов - бывший первый секретарь Бухарского
обкома партии, на заседании бюро обкома поставивши задачу:
изжить в Бухаре таджикский дух! Новая задача - изжить
таджикский дух значила углубить «достижения» 20-х и 30-х годов
в узбекизации: мало было уже того, что, например, в гор. Бухаре
из 6 таджикских школ 1966/1967 учебного года в I987 году не
осталось ни одной, а в Самарканде из 236 таджикских классов
1964/1965 учебного года в 1987 году осталось только 114, т.е. их
количество сократилось вдвое; мало было и того, что таджики
почти стопроцентно вынуждены называть себя узбеками.
В 40-50-е и 60-70-е годы стало обычным явлением то, что в
1929 г. было отмечено как возмутительный факт: насильственная
ассимиляция таджиков идет «путем скрытия их национальности и
превращения их в узбеков», когда «даже партийцы боятся,
Пантуркизм ва сарнавишти таърихии тољикон
123
скрывают свое национальное происхождение и непременно
записываются узбеками» (ЦПА ИМЛ, ф. 62, оп. 2, д. 1744, л. 10).
Уже несколько десятилетий господствуют условия, которые
вынуждают людей жить по законам лжи и безнравственности,
скрывая свою национальность и родной язык, что равносильно
отказу от собственного народа, Родины, родителей, всего святого.
Это настоящий геноцид, только не физический, а духовно-
нравственный, т.е. самый страшный. Это - политика,
направленная на моральное уничтожение человека. Пользуясь
образом из романа Ч.Айтматова, можно сказать, что целый
народ превращают в «манкуртов».
Мы твердо убеждены, что ныне вопрос о таджиках Бухары и
Самарканда имеет прежде всего не социально-экономическое, а
гуманитарное, социально-нравственное, морально-духовное
значение: речь идет не об экономических, материальных и
культурных потребностях людей, а о дальнейшей судьбе народа в
духовно-нравственном развитии, причем народа древнего,
активно участвовавшего в создании мировой цивилизации.
В таких условиях абсолютно недостаточны меры,
намеченные при встречах секретарей ЦК КП Узбекистана и
Таджикистана в 1988 г., а также возможные дальнейшие меры,
вроде устранения некоторых злоупотреблений при
паспортизации, некоторого увеличения количества таджикских
школ и классов, газет, продолжительности радио и телепередач и
т.п., даже культурная автономия. Попытки подобных шагов
предпринимались неоднократно, но оказывались половинчатыми
и безрезультатными.
В последнее время рост активности и свободы
волеизъявления народа привели ко все более и более бурному
неофициальному обсуждению этих вопросов. Ситуация
накаляется. Сейчас необходимы радикальные меры,
соответствующие духу времени революционной перестройки и
способные поставить наконец прочный заслон ассимиляторской
политике, ликвидировать ее последствия.
С этой целью предлагается::
I. Главной в системе радикальных мер по ликвидации
последствий насильственной узбекизации должно быть
включение в состав Таджикекоп ССР Бухарской и
Муњаммадљони Шакурии Бухорої
124
Самаркандской областей с их областными центрами и районами,
где значительна численность таджикского населения.
Такими районами являются:
в Бухарской области - Бухарский, Рамитанский,
Свердловский, Шафирканский, Вабкентский, Гиждуванский,
Каганский;
в Самаркандской области - Самаркандский, Советабадский,
Ургутский, Нуратинский, Кизилтепинский, Навоинский;
в Джизакской области - Фаришский.
Присоединение Бухары и Самарканда к Таджикской ССР -
историческая необходимость нашего времени.
Этого требует историческое право таджикского народа на
свои экономические и культурные центры, его право на
объединение, преодоление искусственно созданной
разъединенности.
2.. Включить в состав Таджикской ССР также тесно
связанные с нею этнически, экономически и географически:
- Байсунский, Денауский и Сары-Асийский районы
Сурхан-даринской области, чего требует по неизвестным
причинам не приведенное в свое время в исполнение
Постановление ЦИК СССР от 3 февраля 1930 г.;
- район Риштана (с Сохом) из Ферганской долины.
Создать там, где это необходимо, все условия для социально-
экономического и культурного развития таджиков,
проживающих в некоторых районах Ташкентской и других
областей УзССР, а также в Казахской и Киргизской ССР.
3. Статья 78-ая Конституции СССР не должна быть
препятствием в решении проблемы. Как известно, любое
установление справедливо только в определенном смысле, в
определенного рода ситуациях. Так и данная
статья Конституции, гарантирующая равноправие и суверенитет
союзных республик, должна быть дополнена положениями, более
всесторонне и гибко учитывающими права наций на свободное
волеизъявление, само определение, самозащиту.
Непременное изменение внутренних границ единого
социалистического государства там, где возникает такая
необходимость, - настоятельное требование наших дней.
Существующие административные деления, нынешние