Клямкин И.М. Европейский выбор или снова особый путь?
Подождите немного. Документ загружается.
элиты в социальной и публичной сферах, значительная часть чиновников —
одним словом, российская элита развития в своем большинстве — предпочи
тают нормальный капитализм с правовым социальным государством и готовы
поддержать деятельное обновление страны на основах верховенства закона
и честной конкуренции. Другими словами, российская элита разделяет прог
раммный тезис президента Медведева о том, что «свобода лучше несвободы»,
и готова принять его за идейную основу национальной консолидации.
В то же время российским элитным группам явно не хватает «субъектнос
ти» — способности к коллективным действиям и воли к определению государ
ственной политики. Приспособляемость — это, конечно, необходимый кри
терий вертикального отбора. Но, приобретя гипертрофированное значение
в механизме воспроизводства российской элиты, он в значительной мере
превратил ее в элиту приспособленцев.
В этой ситуации многое будет зависеть от консолидации и коллективных
действий в либеральной части национальной элиты, которая довольно велика
и проникнута ожиданием «нового курса». Поскольку именно либеральная
часть российской элиты вырабатывает, отстаивает и продвигает те модели
и форматы развития, вокруг которых уже сегодня, как было показано выше,
складывается конструктивное согласие элитных групп, постольку именно она
может стать ядром нового большинства. И она им станет, если изъявит свое об
щее мнение и свою общую волю.
Тайный либерализм элиты
НУЖНА ЛИ ДЕМОКРАТИЯ РЯДОВОМУ РОССИЯНИНУ?
Игорь КЛЯМКИН (вице'президент фонда «Либеральная миссия»):
Мы придаем большое значение нашему сегодняшнему собранию
1
ивы
несенной на обсуждение теме. Чтото подобное мы пытались сделать еще
лет пятьшесть назад, о чем говорили с Юрием Александровичем Левадой,
и он нас в таком намерении поддерживал. Но по разным причинам это
не получилось. Мы обратили тогда внимание на то, что картина общества
и представлений о нем у разных социологов разная, причем нередко прямо
противоположная. И едва ли не в первую очередь разногласия касаются де
мократического потенциала этого общества, его «готовности к демокра
тии».
Скажем, по данным исследования 2001 года, проведенного под руковод
ством Татьяны Кутковец (я тоже принимал в нем участие), большинство насе
ления России придерживается вполне модернистских представлений об уст
ройстве государства и общества, а по данным присутствующего здесь Марка
Урнова, массовое сознание россиян находится чуть ли не на племенном уровне.
Эта социологическая разноголосица сохраняется и сегодня, о чем можно су
дить, в частности, по дискуссии «Нужна ли россиянам демократия?», ведущей
ся на нашем сайте. Не только разные социологические службы дают разные ре
зультаты, порой взаимоисключающие, но и данные одних и тех же служб ком
ментируются порой прямо противоположным образом — на их основании
делаются прямо противоположные выводы. Так что предстоящее обсуждение
давно назрело.
Я благодарен Льву Дмитриевичу Гудкову, руководителю ЛевадаЦент
ра, который с пониманием отнесся к проблеме и согласился начать этот
разговор. Мы специально пригласили для участия в нем людей, которые
непосредственно проводят (или проводили раньше) социологические ис
следования и представляют достаточно широкий спектр подходов к изуче
нию массового сознания и к интерпретации данных. Не исключаю, что
по ходу дискуссии нам придется коснуться какихто сугубо специальных
вещей, в том числе методических. Надеюсь, что мы удержимся от того, что
бы превращать это собрание в семинар по методике. Но от того, как зада
ются вопросы, зависят и получаемые результаты, и, может быть, вместе
мы приблизимся к какомуто консенсусу по поводу того, как спрашивать
можно, а как — нельзя.
Предоставляю слово Льву Дмитриевичу Гудкову.
192
_________________________________
1
Дискуссия проходила в октябре 2009 г.
Лев ГУДКОВ (директор Аналитического центра Юрия Левады):
«Главная проблема эволюции России заключается в том, чтобы показать,
как работает демократия»
Данные об относительно массовых представлениях о демократии, о кото
рых я буду сегодня говорить, основаны на многолетних общероссийских реп
резентативных исследованиях ЛевадаЦентра, включая старый ВЦИОМ.
Прошу принять во внимание, что мы имеем дело с проблемой интерпретации
коллективных представлений, зафиксированных опросами общественного
мнения, т.е. интерпретации довольно сложных, не статичных и не однознач
ных конструкций массового сознания. Игорь Моисеевич Клямкин уже кос
нулся этого, открывая наш круглый стол.
Дополнительную сложность этому предмету придает то обстоятельство,
что дело касается представлений о демократии, распространенных в обще
стве, которое никогда не имело опыта существования в условиях демокра
тии, за исключением очень коротких и переломных в истории страны пери
одов. Оно не имело опыта самоуправления, реального разделения властей,
ответственной перед населением политики властей. Поэтому правильнее
было бы сказать, что, описывая динамику мнений о демократии, мы гово
рим о процессе заимствования чужих идей, рецепции идеологических
конструкций, которые появились не здесь и которые воспринимаются раз
ными группами с разной степенью адекватности, усваиваются с разным ус
пехом. Более того, наталкиваются на определенное сопротивление и непо
нимание.
Поэтому складывающаяся на основе опросов общественного мнения
картина отношения к демократии получается довольно противоречивой.
Она не может быть сведена к какимто примитивным схемам. Например,
к той, что «традиции русской культуры органично не допускают демокра
тии». Равно как и к той, что единственным препятствием на пути демокра
тического развития России оказывается нынешний авторитарный и коррум
пированный режим, пытающийся удержать власть всеми доступными ему
средствами.
Речь в данном случае идет именно о том, какова роль этих представлений
о демократии в обществе, какова их функция в структуре массовой идентич
ности; для кого (в каких группах) они значимы, а для кого — нет; в ответ на ка
кие факторы или обстоятельства общественной жизни они активизируются и
почему блокируются и подавляются; как они сочетаются с другими компо
нентами массового сознания. К сожалению, в абсолютном большинстве слу
чаев если дискуссии по поводу судьбы демократии в России и возникают,
то носят почти исключительно догматический и схоластический характер, что
вряд ли можно считать продуктивным. Такие споры сводятся либо к демон
страции партийных знамен, а не к анализу общества, либо ограничиваются
193
Нужна ли демократия рядовому россиянину?
призывами к внесению либеральной идеологии и демократических идей
в среду косного населения, такие идеи отторгающего.
Однако дело ведь не в том, существует в головах у людей некоторая идея
или нет, а в том, в поле каких интересов она оказывается, как сцепляется
с материальными либо идеальными интересами тех или иных групп и инсти
тутов, с практическим, политическим или экономическим повседневным по
ведением. Сами по себе идеи могут висеть в воздухе, быть в арсенале «свобод
но парящей» интеллигенции, но без сцепления, связи, синтеза с институци
ональными и групповыми интересами любые идеи, как писал Макс Вебер,
бессильны.
Хочу сразу сказать, что мы сегодня имеем дело с ситуацией, когда разные
сферы нашего общества после краха советской системы трансформируются или
развиваются с разной скоростью и с разным успехом. Одни быстрее, другие
медленнее, но наиболее консервативной оказывается сама политическая систе
ма: мы имеем очень примитивный по своему устройству режим управления,
не контролируемый обществом, не учитывающий интересы разных групп насе
ления и не могущий учитывать их в своей практической политике, поскольку
для этого нет необходимых механизмов представительства. Поэтому способ уп
равления сводится к подавлению общественного разнообразия и — тем са
мым — к блокированию развития институтов, к сдерживанию их автономиза
ции, включая и признание их компетенций, к ограничению механизмов само
управления, т.е. к нейтрализации императивов социальноструктурной
дифференциации, увеличения сложности и самоорганизации, которое,
собственно, и есть «развитие». Основные усилия власти направлены на то, что
бы парализовать процессы рецепции демократии. И результаты опросов отра
жают эти усилия.
194
Европейский выбор или снова «особый путь»?
Существует ли в сегодняшней России демократия?
Нетрудно заметить: ответы разбиваются по третям, что говорит об отсут
ствии сильного ценностного поля и признанных общественных авторите
тов, могущих упорядочивать мнения в более или менее ясные конфигура
ции. Треть респондентов говорит, что демократия «пока не утвердилась»,
треть считает — «отчасти существует», а остальные разбиваются на две не
большие подгруппы: 20% говорят, что ее в последнее время становится все
меньше, и 4% твердых сторонников режима утверждают, что она «несомнен
но существует».
А что думают люди относительно того, нужна ли России демократия? Вот
данные опроса (здесь и далее в % к числу опрошенных).
Как Вы думаете, нужна ли России демократия?
Июнь Декабрь Декабрь Июнь Июнь
2005 2006 2007 2008 2009
Да, России нужна демократия 66 56 67 62 57
Нет, демократическая форма правления не для России 21 27 16 20 26
Затрудняюсь ответить 13 17 17 18 17
Сомнений у большинства нет. От 56% до двух третей в разные годы под
влиянием разных факторов говорят, что России нужна демократия. Это сви
детельствует о том, что идея «демократии» проникла в толщу массового созна
ния и обрела некоторую силу нормативности мнения большинства, требую
щего своего признания. Другое дело, что ясного представления о том, что та
кое демократия, как она работает, а главное — как она может быть
реализована в нынешних условиях, у большинства россиян нет.
Желательность демократии для нашей страны обусловлена туманными,
диффузными представлениями о том, что «на Западе», в «нормальных
странах» жизнь лучше в социальном, правовом и человеческом плане, лю
ди более обеспечены, социально более защищены, дольше живут, лучше
лечатся, качество жизни там выше и все такое прочее. Именно так считают
64% россиян (опрос проведен летом 2009 года). Двумя годами ранее мы за
давали вопрос: где выше ценится человеческая жизнь и где полнее реали
зуется само право на жизнь — в России или в странах Запада? Только 13%
респондентов сказали, что в России; ответ «в странах Запада» дали 69% оп
рошенных.
Это значит, что с представлениями о демократическом устройстве связы
ваются совершенно не рационализированные, но тем не менее вполне значи
мые ассоциации с более высоким уровнем жизни, материальной обеспечен
ностью, правовой защищенностью и качеством жизни. Такое же заключение
можно вывести и из данных августовского опроса 2009 года:
195
Нужна ли демократия рядовому россиянину?
Какое из этих мнений ближе к Вашим собственным взглядам?
Совершенно уверен(а), что демократия — это лучшая политическая система для нашей страны 12
Склоняюсь к мнению, что демократия — это лучшая политическая система для нашей страны 38
Склоняюсь к мнению, что демократия на подходит для нашей страны 23
Совершенно уверен(а), что демократия на подходит для нашей страны 8
Затрудняюсь ответить 19
Август 2009, N=1600
Половина опрошенных уверена, что демократия — это лучшая политичес
кая система для нашей страны, или, чтобы быть более точным, склоняется
к тому, что всетаки это более предпочтительная система, чем действующая
сейчас. Поэтому, казалось бы, о чем спорить? Демократическая модель при
нимается большинством населения! Однако остается опятьтаки неясным:
а что, собственно, понимается под «демократией»?
Проблема интерпретации еще больше осложняется тем, что популярность
«демократии по образцу западных стран» с приходом Путина к власти и с уси
лением антизападной риторики в государственной пропаганде заметно пада
ет, равно как и популярность доминировавшей долгое время в массовом соз
нании советской модели политического устройства.
196
Европейский выбор или снова «особый путь»?
Какая политическая система кажется Вам лучшей: советская (та, которая была у нас
до 1990"х годов), нынешняя система или демократия по образцу западных стран?
N=1600
Следует только учесть, что, несмотря на сохранявшуюся довольно долго
ностальгию по советской системе, абсолютное большинство людей понимают,
что вернуться к ней невозможно. Более того — они и не хотели бы туда возвра
щаться. Функция советской модели заключалась не в том, что народ считал
ее оптимальной или даже предпочтительной, а в том, что она выступала усло
вием для критики актуального положения дел в 1990е и в начале 2000х годов.
Ретроспективная идеализация советского времени была необходимым услови
ем для выражения массового недовольства настоящим, средством выплеснуть
свое раздражение тем, что власти так и не выполнили своих обещаний по «со
циальному договору», который полагался в начале реформ. И одновременно
усиливалось трезвое сознание утопичности или иллюзорности первоначаль
ных (послепутчевых) представлений о возможностях быстрого и прямого пере
носа западных демократических форм на российскую почву.
На этом фоне росло признание легитимности нынешней системы…
Игорь КЛЯМКИН:
Да, это видно на вашем слайде: сейчас ей отдают предпочтение свыше 35%
респондентов, что заметно больше доли приверженцев и советской модели,
и западной…
Лев ГУДКОВ:
Для подавляющего большинства населения законность и правомерность
нынешней системы основывались не просто на самом факте ее утверждения
(нормативность фактического — важнейший элемент политической культуры
общества, адаптировавшегося к государственному насилию). Путинский ре
жим оказывался прагматически приемлемым, поскольку его развертывание
и укрепление совпало с выходом экономики из трансформационного спада
1990х годов, а также с долгожданным материальным благополучием, вызван
ным перераспределением доходов от нефти и экспорта сырьевых продуктов.
Кроме того, основной массой населения репрессивный и авторитарный
характер этого режима не ощущался, поскольку наиболее значимые для мас
сы свободы, полученные во время ельцинского правления (потребления, за
работка, развлечений, мобильности) не были затронуты. К тому же сохраня
лась видимость политического выбора — известное разнообразие политичес
ких партий, удовлетворяющее представлениям неразвитой массы.
Немаловажным обстоятельством было и то, что значительной частью населе
ния Путин воспринимался в качестве связующего звена между советской эпо
хой и нынешним временем, как политик, восстанавливающий все, что состав
ляло предмет национальной гордости населения бывшей «супердержавы».
Особенно характерно такое восприятие было для социальной периферии, для
бедных, малообразованных и консервативно настроенных слоев, травмиро
197
Нужна ли демократия рядовому россиянину?
ванных распадом СССР и утратой символической идентичности с великой
империей, компенсировавшей убожество их повседневного существования.
Сокращение масштабов абсолютной бедности, устойчивый рост уровня жиз
ни вели к тому, что население постепенно успокаивалось после кризисных
1990х. Начинался потребительский бум, особенно заметный в той среде, которая
сильнее всего ориентировалась на западные ценности и идеалы. И суть дела здесь
даже не столько в оппортунизме, характерном для образованных слоев, бюрокра
тии и российского предпринимательства, сколько в массовой потребности пове
рить наконец в возможность лучшего будущего, в предсказуемость жизни.
Несмотря на то, что сами доходы распределялись крайне неравномерно,
у людей после десятилетия потрясений, после длительного состояния дезори
ентации, аномии, хронической фрустрации, о силе которых мы можем судить
только теперь по их последствиям, возникло ощущение, что жизнь и в самом
деле налаживается. И население готово было ради этого повышения уровня
жизни жертвовать и менее значимыми свободами, и демократией. Потому
что, вообще говоря, понятие свободы для обывателя, для нормального обыч
ного человека расшифровывается прежде всего именно как ощущение свобо
ды от нужды, как обеспеченность экономического существования.
И тем не менее большинство россиян, как мы видели, продолжают высту
пать за демократию. Что же они под ней подразумевают? Что такое в их глазах
«демократия»?
Для удобства восприятия я разделил ответы на этот вопрос на две колонки:
позитивные и негативные значения «демократии».
198
Европейский выбор или снова «особый путь»?
С чем, в Вашем представлении, прежде всего связывается слово «демократия»?
(В % к числу опрошенных, возможен выбор нескольких вариантов)
ПОЗИТИВНЫЕ ЗНАЧЕНИЯ
%
НЕГАТИВНЫЕ ЗНАЧЕНИЯ
27
Справедливая система управления государством
с участием всех граждан на равных основаниях
27
Гарантии соблюдения властью прав и свобод граждан
13
Возможность критики властей всех уровней
9
Разделение властей и подотчетность власти
перед гражданами
9
Свободная конкуренция политических партий
за симпатии избирателей
19
Пустая болтовня, демагогия
12
Это государственное устройство для
«нормальных» стран, но не для нас
10
Система управления, которая доказала свою
неэффективность в России
8
Отсутствие твердой руки в управлении
страной, распыление ответственности
11
Хаос, беспорядок, анархия
Ноябрь 2006, N=1600
Если мы посмотрим вначале на позитивные ответы, то увидим, что, вооб
ще говоря, наиболее частые среди них не связаны с тем пониманием демокра
тии, которое предполагает функционирование современных институтов
(представительство интересов, разделение властей, конкуренция партий,
контроль над исполнительной властью, баланс сил и т. п.). Правовые «гаран
тии соблюдения властью прав и свобод граждан» (такой ответ дали 27% опро
шенных) напрямую не связаны с понятием «демократия». Напомню, что идея
правового государства возникла раньше современных демократий — она поя
вилась еще в XVIII веке как часть философии ограничения государственного
произвола, присущего абсолютизму. Хотя в дальнейшем эта идея и побудила
правоведов и политических мыслителей искать и разрабатывать те процедуры,
которые бы обеспечивали контроль над властью и ограничивали ее произвол,
само по себе такое понимание политического устройства еще не предполага
ло утверждения демократии. Последняя включает в себя еще и определенные
механизмы обеспечения ответственности держателей власти за проводимую
ими политику, т.е. механизмы смены власти. Она включает в себя репрезента
цию интересов разных групп населения и реализацию политических прог
рамм в проведении определенной бюджетной политики, во внутреннем уп
равлении. Она включает в себя зависимость легитимности власти от характе
ра политического курса и возможности смены правительства и еще многое
другое.
Так вот, до понимания того, как практически должны быть увязаны идеи
и интересы, массовое сознание россиян еще не дошло. Хотя смутную потреб
ность в такого рода процедурных механизмах оно чувствует, но только преиму
щественно в негативном виде: как нежелательность или опасность длительно
го пребывания у власти одних и тех же лиц. Около 60% респондентов считают
необходимыми периодические перевыборы власти, наличие оппозиционных
партий и неприемлемость ограничения прессы (если только дело не касается
цензуры общественных нравов).
Следующий вариант тестовых ответов на понимание демократии — «спра
ведливое управление государством с участием всех граждан на равных основа
ниях» (27%) — представляет собой отзвук популистской риторики позапрош
лого века или школьных знаний о полисной демократии. «Возможность кри
тики властей всех уровней» (13%) — это опятьтаки рефлекс перестроечных
времен, массовых настроений, захвативших продвинутые группы в эпоху
гласности, смелое утверждение самой возможности безнаказанной критики
властей на всех уровнях. Отчасти данную позицию можно трактовать как ус
тановку на контроль власти обществом, но мне это кажется все же довольно
вольной трактовкой и слабым ходом в интерпретации такого рода данных.
Только последние две позиции в этой колонке отражают, собственно,
представления о демократии как работы демократической машины, предпо
199
Нужна ли демократия рядовому россиянину?
лагающей разделение властей, конкуренцию политических партий и т.п., т.е.
важнейшие компоненты демократического устройства. Если учесть, что сум
ма всех ответов здесь в целом превышает 100%, так как каждый второй рес
пондент дал два или более вариантов ответа, то совокупная доля сторонников
двух последних позиций окажется равной примерно 12–15% населения.
Но эта группа состоит из самых компетентных опрошенных. Таков, строго
говоря, масштаб либерального или демократического ядра российского об
щества. Это именно те, кто постоянно голосовал за демократов, кто исполь
зует в своей практике максимальное число источников информации, это са
мые квалифицированные и последовательные сторонники вестернизации
России.
Однако потенциал демократии, естественно, гораздо больше, чем ядер
ный массив убежденных демократов. Можно представить себе своего рода
«поперечный срез» демократически ориентированных россиян. Он будет
состоять из нескольких концентрических кругов: просвещенного ядра
(12–15%), более или менее последовательных сторонников демократии,
неготовых, однако, к участию и принятию ответственности (еще 15%)
и размытой, аморфной массы пассивных граждан, в принципе предпочита
ющих не репрессивные, не авторитарные методы государственного управ
ления (30%).
Важно подчеркнуть также, что удельный вес позитивных и негативных
значений демократии заметно различается в разных социальных группах.
Соотношение позитивных и негативных ассоциаций,
возникающих у опрошенных
в связи с понятием «демократия»
В СРЕДНЕМ
—
1,5
Возраст
18–24 2,5
25–39 1,3
40–54 1,4
55 лет и старше 0,9
Образование
Высшее 1,6
Среднее, среднеспециальное 1,3
Ниже среднего 1,0
Семейный доход
Высокий 1,5
Выше среднего 1,9
Ниже среднего 0,9
Низкий 0,9
200
Европейский выбор или снова «особый путь»?