действительно таковы, каковыми выражает их массовая культура, даже если они и похожи на
«помутнение ума». Потому что культура как совокупность смыслов — ценностей — норм (П.
Сорокин) должна быть релевантной для своих носителей, а в наш век «восстания масс» реле-
вантной может быть только массовая культура.
Зйесь очень важно подчеркнуть следующее различие. Высокой культуре с ее элитарностью и
респектабельностью всегда, по крайней мере после ухода с арены истории архаических
обществ, противостояли так называемая низовая (часто смеховая) культура и плебейский
протест против культуры (многие ереси, францисканство, движение Савонаролы и т. д.,
аналогом чего в XX веке может служить контркультура). Но ни низовая культура, ни
контркультура не есть массовая культура, хотя именно эти феномены массовая культура
поглощает и адаптирует с особой жадностью и легкостью. Г. С. Кнабе разрабатывает
концепцию двух регистров культуры: Культуры, так сказать, с большой буквы, то есть
культуры, отвлеченной от эмпирии повседневности и бесконечности индивидуального
многообразия, обобщенной, тяготеющей к закреплению в традиции и оформленных системах
знания, к нормативности, профессионализации и элитарности, и культуры, так сказать, с
маленькой буквы, в значении, близком употреблению слова «культура» в археологии, то есть
культуры, растворенной в повседневном существовании и его эмпирии с человекосораз-
мерными, бытовыми культурными смыслами. Вот зтст-то регистр культуры и можно
рассматривать как массовую культуру, помимо естественных количественных соответствий,
прежде всего потому, что в нем действуют механизмы культурной регуляции, принципиально
отличные от первого регистра и давно зафиксированные в современной массовой культуре. Это
обыденный, здравый смысл, архетипы массовою сознания, престиж, мода, имидж, адаптация
материала высокой Культуры, реклама, «артизация) материально-пространственной среды,
семиотические аспекты иовседнев-
182
ности, стереотипы, вкусы, привычки и т. д. И если в культурах, картины мира которых были
основаны на идее Порядка, структур образующую и нормативную функцию осуществляли
механизмы первого регистра, то в современном «децентрированном» мире, где единственным
еще не дискредитированным божеством оказался Хаос, где неприемлемы любые упорядоченные
системы смыслов и ценностей, жизненно важную для человеческого сообщества культурную
целостность и возможность трансляции культуры берут на себя механизмы второго регистра, -
го есть, в нашей терминологии, массовой культуры.
Пирамида потребностей
Итак, законодателем— во всех смыслах: моды, нормы, ценности, моделей потребления и
восприятия — стала массовая культура. Она создала совершенно новую шкалу ценностей, в
которой такое понятие, как «оригинальное произведение искусства», не присутствует. В
массовой культуре, ; где принцип потребления вытеснил аспект трансцендентности со всеми его
производными, растворяется любой шедевр. Этот процесс естественным образом стимулируется
тем простым фактом, что культурное потребление в массовом масштабе возможно только
благодаря наличию копий, репродукций и тиражирования.
Если исходить из того, что определенная художественная потребность заложена в каждом и что
ее оформление и наполнение скоррелировано с образовательным (или «культурным» в прежнем
смысле) уровнем, то картина художественных потребностей общества в целом предстанет в
виде «пирамиды потребностей», которая совпадает с социально-культур но и пирамидой А.
Моля [Моль, 1986. С. 265-267]. В этой пирамиде только очень небольшой, верхушечный
процент потребностей предполагает в качестве объекта оригинальное произведение искусства и
непосредственное его потребление. Для остальной части достаточным, и более того,
единственно «акцептабельным» (термин А. Моля) объектом художественной потребности
оказываются — в последовательности сверху вниз -копия высококачественная репродукция,
любая репродукция и, наконец, китчевая форма существования образа оригинала (в виде,
например, обоев с изображением Моны Лизы). Об огромном значении тиражирования
произведения искусства «в эпоху его технической воспроизводимости» Уже говорилось в
предыдущих разделах, что касается китча, то здесь отметим лишь то, что существенно для
нашей проблематики: «Благодаря различной технике, которая становится все более утонченной
<.,.>, китч
представляет собой одну из важнейших общественных сил в эстетическом развитии
макросреды: каждое оригинальное произведение предназначено для того, чтобы превратиться в
китч» [Моль, 1986. С. 269-270]
В отношении художественною музея все это попросту означает, что то что составляет его
сущность и его функциональный смысл, то есть аккумуляция, хранение и демонстрация