Искендерова М.С. Азербайджано-русские отношения XVIII - начала XIX вв. в азербайджанской и русской историографии: 20-80-е годы XX века

Подождите немного. Документ загружается.

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

331

нятых Россией для оживления хозяйственной жизни при-

каспийских провинций, стремление России получить боль-

шие и постоянные экономические выгоды, а с другой, фак-

тически игнорируя захватнический характер действий рус-

ских войск на территорию данного региона и не отражая

колонизаторскую сущность политики царизма здесь, выпя-

чивает желание русского правительства завоевать симпатию

местного населения путем упорядочения взимания налогов

и податей.

382

Более того, ссылаясь на первоисточники автор, опре-

делив социальный состав сторонников русской ориентации,

не только приходит к заключению о твёрдой и последова-

тельной русской ориентации большинства жителей прикас-

пийских провинций Азербайджана – горожан, крестьян и

феодалов.

383

В работе не раз акцентируется внимание на

сдержанном поведении русских офицеров и солдат в отли-

чие от иранских и турецких войск, что свидетельствовало

гибкой и умелой политике России в данном регионе, и яв-

лялось фактором, способствовавшим усилению русской

ориентации в Азербайджане.

384

Другими словами, Т.Т.Мус-

тафаев стол по данному вопросу на тех же позициях, что и

ранее рассмотренные нами исследователи.

Рисуя картину ужасающего положения в стране до по-

явления русских, он расценивает вторжение русских войск в

прикаспийские области как положительное явление и гово-

рит о позитивном влиянии его на те или иные стороны жиз-

ни азербайджанского народа.

385

Таким образом, процесс слабого формирования рус-

ской ориентации в Азербайджане в работе преподносится

как её усиление, с тем, чтобы выставить это в качестве од-

ного из решающих факторов присоединения Северного

Азербайджана к России. Само название монографии

Т.Т.Мустафаева подводит к такой мысли., Продолжая тра-

диции ранних авторов, игнорирующих экспансионистские

цели России в данном регионе, затушевывая колониальную

Искендерова М.С

332

политику царизма, Т.Т.Мустафаев даёт одностороннюю

оценку «вхождению Азербайджана в состав России в начале

XIX века», подразумевая его добровольный характер со

всеми вытекающими и известными нам последствиями,

386

которых уже не раз говорилось.

В ранее названной нами работе Г.Н.Мамедовой был

частично затронут и вопрос о русской ориентации в Азер-

байджане во второй половине XVIII века. В частности, по-

следовательная русская ориентация азербайджанских ханов

представляется одной из основных причин сокращения кон-

сульской службы в Азербайджане.

387

В свою очередь Г.Н.Мамедова на основании консуль-

ских сведений выдвигает обобщенное положение об усиле-

нии русской ориентации среди большинства азербайджан-

ских ханов,

388

хотя представленные факты говорят о незна-

чительном числе таковых. С другой стороны, в работе поч-

ти отсутствуют сведения об антирусских настроениях среди

населения. Более того, на наш взгляд, как и остальные исто-

рики этого периода, автор неубедительно и неправомерно

считает приверженцами России все население Азербайджа-

на.

389

Вместе с тем, преувеличивая масштабы русской ори-

ентации, Г.Н.Мамедова игнорирует наличие антирусской

оппозиции среди феодальной знати, не считая нужным вво-

дить данный аспект в круг вопросов своего исследования.

Автор указывает на роль и значение русской ориента-

ции среди населения Азербайджана во второй половине

XVIII века в целом, и, в частности, в период русско-

турецкой войны 1768-1774 гг.

390

Хотя в работе и подчерки-

вается субъективное отношение консулов к фактам,

391

тем

не менее, на наш взгляд, более критический подход к кон-

сульским сообщениям создал бы реальную основу для объ-

ективного и всестороннего отражения данного вопроса.

Оставаясь верной своей позиции, Г.Н.Мамедова под-

черкивает большую роль русских консулов в установлении

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

333

тесных дипломатических отношений между азербайджан-

скими правителями и Россией, в благорасположении азер-

байджанских ханов к ней, позволившее России полнее раз-

вернуть свои действия в указанной русско-турецкой вой-

не.

392

Поэтому неслучайно автор приходит к твёрдому убе-

ждению, что «русские консульства были связующим зве-

ном, способствовавшим тесным торгово-экономическим и

политическим связям, назреванию и усилению русской ори-

ентации, а в дальнейшем – присоединению северной части

Азербайджана к России».

393

На наш взгляд, если можно со-

гласиться с первой частью этого заключения, то вторая его

часть звучит обобщенно и необоснованно, и, в этом смысле,

в очередной раз демонстрируется тенденциозный подход к

важнейшему аспекту проблемы азербайджано-русских от-

ношений XVIII – начала XIX вв. Подтверждение сказанно-

му мы находим в рассматриваемой автором позиции азер-

байджанских ханов, в том числе и Фатали хана Губинского,

представленного исключительно сторонником русской ори-

ентации.

394

Однако, к сожалению, в работе не только не

раскрывается суть подлинной политики России в отноше-

нии Фатали хана Губинского. Г.Н.Мамедова неверно и не-

уместно выпячивает русскую ориентацию многих азербай-

джанских ханств в 50-60-х годах XVIII века как решающий

фактор, объективно способствовавший впоследствии при-

соединению Северного Азербайджана к России.

395

Таким образом, как и почти во всех трудах этого пе-

риода, в работах Т.Т.Мустафаева и Г.Н.Мамедовой мы на-

блюдаем общую, обличённую в советские идеологические

рамки точку зрения по поводу усиления русской ориента-

ции в Азербайджане в XVIII в., чтобы убедить и оправдать

подразумеваемый добровольный характер «присоединения»

к России. В то время как вопрос о завоевании Северного

Азербайджана был полностью разрешен петербургским ка-

бинетом, наличие русской ориентации могло лишь несколь-

Искендерова М.С

334

ко облегчить претворение поставленных Россией задач, но

ни в коем случае не играло решающей роли.

Отношения некоторых азербайджанских ханств с Рос-

сией во второй половине XVIII в. отчасти рассматриваются

в работе Ш.П.Гамидовой, посвященной азербайджано-

грузинским отношениям этого периода.

396

Автор уделяет

внимание политике Фатали хана Губинского, направленной

на укрепление взаимосвязей с русским государством, под-

черкивая при этом, что одной из причин является наличие

мощной русской ориентации народных масс.

397

Во избежание повторения отметим, что изучаемые в

работе аспекты взаимоотношений губинского правителя с

Россией не претерпели никаких изменений по сравнению с

исследованиями предшественников. Ш.П.Гамидова не ог-

раничивается показом Фатали хана последовательным рос-

сийским сторонником. Она охватывает и объединительную

деятельность Фатали хана, одну из положительных сторон

которой автор видит в создании условий для развития тес-

ных связей Северо-восточного Азербайджана с Россией;

398

и оказание «безмерной» российской помощи, которая, по

мнению Ш.Гамидовой, обеспечила победу Фатали хана над

врагами;

399

и отрицательное отношение Фатали хана к про-

искам Турции склонить его на свою сторону, подчеркнув,

что связано это было с пророссийской направленностью

действий Фатали хана.

400

Вместе с тем, в работе акцентируется внимание на по-

средничестве русского государства в налаживании отноше-

ний Фатали хана с картли-кахетинским правителем Иракли-

ем II.

401

При этом Ш.П.Гамидова отмечает, что Россия игра-

ла роль как регулятора в регионе, напряженность в котором

могла бы препятствовать претворению в жизнь намеченных

ею планов. В то же время демонстрируется дальновидность

губинского правителя, стремившегося любой ценой отсто-

ять свою независимость и лишь использовать Россию, что-

бы оградить себя от территориальных претензий Картли-

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

335

Кахетии.

В работе также определяется роль Фатали хана в вос-

точной политике русского государства и автор подчеркива-

ет, что Россия использовала этого влиятельного правителя

во взаимоотношениях с восточными странами.

402

В свою очередь, Ш.П.Гамидова справедливо подмеча-

ет нежелание России допустить укрепления кого-либо в

данном регионе, в том числе и Фатали хана Губинского,

403

хотя в целом затушевывает целенаправленную экспансио-

нистскую политику России здесь, говоря о её действиях в

смягченном тоне, и, наоборот, вновь следуя требованиям

советского времени, открыто выставляет Иран и Турцию

захватчиками.

Более того, в той внутренней и международной обста-

новке, которая сложилась в Азербайджане на рубеже XVIII-

XIX вв., автор русское государство считает опорой азербай-

джанского народа и высказывает традиционную, ординар-

ную для советской историографии высокую оценку завое-

ванию Северного Азербайджана Россией в начале XIX ве-

ка.

404

В целом, Ш.П.Гамидова, как и почти все исследовате-

ли изучаемой нами проблемы, отличается стандартным

подходом к взаимоотношениям азербайджанских ханов с

Россией, то есть выпячивает русскую ориентацию первых и

до конца не раскрывает тонкую и в то же время широко-

масштабную колонизаторскую политику России в регионе.

Говоря о ней как о посреднице, автор приводит лишь отры-

вочные сведения об этой миссии России.

Вместе с тем, следует отдать должное автору в том,

что если наряду с Фатали ханом Губинским, и Ибрагимха-

лил хан Гарабахский представлен как правитель, предпочи-

тавший союз с Россией в борьбе с врагами,

405

то, показав

упорство и стойкость Джавад хана Гянджинского

406

в борь-

бе против русских войск она подводит нас к мысли о нали-

чии антирусской оппозиции. В свою очередь, констатируя

Искендерова М.С

336

подготовку русскими войсками тайного плана по захвату

Гянджи,

407

она показывает реакцию русского двора на появ-

ление какого-либо препятствия на пути претворения наме-

ченных планов и робко пытается довести до нас агрессив-

ность действий России в регионе.

В 80-х годах ХХ в. в трудах азербайджанских истори-

ков получил отражение и один из сложных периодов исто-

рии Азербайджана в целом, и азербайджано-русских отно-

шений, в частности – последнее десятилетие XVIII – начало

XIX вв. Так, в работах Дж.М.Мустафаева

408

и А.Бабаева

409

освещаются те же аспекты политических взаимосвязей се-

веро-азербайджанских ханств с Россией в указанный пери-

од, что и в исследованиях 60-х годов. Не изменился и сам

подход к рассматриваемым вопросам. В частности, к ним

относится чёткое противопоставление в работе Дж.М.Мус-

тафаева открыто агрессивной политике Ага-Мухаммеда

Гаджара «более умеренную и довольно разумную полити-

ку» царской России, хотя в обоих случаях главная цель –

захват Азербайджана, а также завуалирование колониаль-

ной политики царизма под лозунгом защиты южнокавказ-

ских народов от иранского и турецкого вторжений.

410

Дж.М.Мустафаев продолжает представлять и политику

«тонкой осторожности» России в отношении Южного Кав-

каза, показывая её обусловленность нежеланием русского

правительства допустить укрепления здесь и, прежде всего,

в Азербайджане какого-либо государства.

411

Следует подчеркнуть, что указанные авторы, как и

предыдущие исследователи отдают предпочтение вопросу о

русской ориентации. Хотя А.Бабаев акцентирует внимание

на стремлении азербайджанских ханов получить военную

помощь России, нежели создать единый фронт и обосновы-

вает их выбор могущественностью России,

412

он не забыва-

ет, что обращения некоторых азербайджанских ханств к

России отвечало, прежде всего, её собственным интересам.

Правда, говоря о помощи азербайджанским ханам в борьбе

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

337

против Ага-Мухаммеда Гаджара,

413

обещанной в рескрип-

тах Екатерины II и указаниях командующему русскими

войсками Гудовичу, автор, очевидно, считает это искрен-

ним порывом царицы.

Вместе с тем, и А.Бабаев и Дж.М.Мустафаев факт об-

ращения к России ряда азербайджанских ханов, в том числе

бакинского, гарабахского, лянкяранского, считают неопро-

вержимым доказательством их русской ориентации. Более

того, Дж.М.Мустафаев подчеркивает, что «нахождение

войск Ага-Мухаммед хана в Азербайджане в целом не мог-

ло ослабить здесь русскую ориентацию, имевшую широкую

популярность в народных массах. Наоборот, зверства и раз-

нузданность захватчиков всё больше убеждали население

азербайджанских ханов в том, что их крепким союзником и

защитником может стать только Россия».

414

Как видим, пе-

ред нами всё та же обобщенная и не мотивированная точка

зрения по поводу русской ориентации народных масс и спа-

сительной роли России.

В таком же духе в названных работах отражен и поход

русских войск во главе с В.Зубовым в Азербайджан. Оба ав-

тора справедливо связывают его не только с нашествием

Ага-Мухаммеда Гаджара, но и с началом претворения в

жизнь давно вынашиваемых планов России в данном регио-

не.

415

А с другой стороны, в работе Дж.М.Мустафаева мы

встречаем общее с некоторыми ранними исследованиями

необъективное положение об организации этого похода по

просьбе южнокавказских, в том числе азербайджанских

владетелей,

416

которое, было позаимствовано из изданного

перед походом «Манифеста» Екатерины II, где оно исполь-

зовалось для маскировки настоящей цели прибытия русских

войск.

А.Бабаев смело раскрывает суть указанного «Манифе-

ста», заключавшуюся в завуалировании колонизаторской

политики царизма, но неуместно убеждает, что для её пре-

творения правительство Екатерины II стремилось завоевать

Искендерова М.С

338

симпатии всех местных жителей, в том числе феодальных

правителей и особенно городского населения – торговцев и

ремесленников.

417

Вместе с тем А.Бабаев предпринимает попытку

вскрыть истинные цели похода русских войск, и завоева-

тельную политику России в данном регионе. Поэтому он

пишет, что «обращения местных правителей к Русскому го-

сударству с просьбами о помощи послужили лишь поводом

к началу похода русских войск. Проводившее по отноше-

нию к Востоку колонизаторскую политику царское прави-

тельство должно было прибегнуть к оружию, чтобы занять

господствующее положение в Закавказье».

418

Автор совершенно ясно показывает, что отправка рус-

ских войск во главе с В.Зубовым в Азербайджан не являлась

проявлением заботы правительства Екатерины II об азер-

байджанских ханах. Автор прав, когда отмечает, что при

организации похода для правительства Екатерины II перво-

степенное значение имели не просьбы азербайджанских ха-

нов о помощи, а его военно-экономические интересы.

419

В свою очередь, Дж.М.Мустафаев, указав задачи

В.Зубова, состоявшие в защите южных границ, создании

стратегической и экономической базы в Южном Кавказе,

выводит обеспечение безопасности русской торговли по

Каспийскому морю в качестве основной цели похода.

420

Таким образом, оба автора, смогли распознать истин-

ные цели действий Екатерины II, представлявшие собой

продолжение политики Петра I, подчеркнув большое значе-

ние Каспийского моря в её восточной политике.

421

Несмотря на вышеизложенное, авторы вынуждены

были продолжать заложенные ранее тенденции, как при

описании самого похода, так и при изложении других ас-

пектов азербайджано-русских отношений на рубеже XVIII-

XIX веков. В частности, в работах в указанном ракурсе рас-

смотрены доброжелательное отношение азербайджанского

населения к приходу русских войск, чем они также объяс-

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

339

няют их быстрый успех при занятии ряда городов Азербай-

джана;

422

оказание помощи русским войскам со стороны ря-

да азербайджанских ханов, преувеличение масштабов кото-

рой привело к мнению А.Бабаева о том, что «прибытие рус-

ских войск в Азербайджан расценивалось ими (ханами –

М.И.) как одно из первых мероприятий на пути присоеди-

нения Азербайджана к России».

423

Следует отдать должное Дж.М.Мустафаеву, внесшему

ясность в вопрос о численности русских войск, участвовав-

ших в походе. Однако, он также находится под идеологиче-

ским воздействием своего времени, о чем свидетельствует

его утверждение о радостной встрече их местным населени-

ем.

424

Ярким примером подтверждения тенденциозного и

одностороннего отражения изучаемых нами вопросов мо-

жет служить показ взятия Дербента, который не внес ничего

нового в освещение этого события по сравнению с преды-

дущими исследованиями. На базе многочисленных архив-

ных источников скрупулезно исследовавший данный во-

прос Дж.М.Мустафаев, с одной стороны, приходит к убеди-

тельному выводу, что «взятие Дербента штурмом было за-

ранее запланированным, независимым от того, добровольно

сдадут город или нет».

425

А с другой, он как бы порицает

Шейхали хана за насильственный захват Дербента русскими

войсками, за оказанное им сопротивление.

426

Правда, если

А.Бабаев рисует Шейхали хана Губинского как проиранско-

го сторонника, то Дж.М.Мустафаев справедливо указывает

на его двойственную политику.

427

Вместе с тем, недооценка

антирусской ориентации, проявленной в сопротивлении гу-

бинского правителя, а, следовательно, отсутствие должной

оценки его позиции и политики других азербайджанских

ханов являются общими не только для работ названных ав-

торов.

Мы наблюдаем, идентичность выводов с исследова-

ниями 60-х годов ХХ в. относительно доброжелательного

Искендерова М.С

340

отношения ряда азербайджанских ханов к России и дейст-

вий ранее упоминаемого советника В.А.Зубова, армянского

архиепископа Иосифа Аргутинского, вызвавших изменение

мнения части азербайджанских правителей о В.Зубове.

428

Если авторы дают справедливую оценку деятельности

Иосифа Аргутинского, то в отношении позиции азербай-

джанских ханов в их трудах наблюдается игнорирование

политической подоплёки их поведения, представлявшего

собой лавирование между крупными державами с целью

сохранить свою независимость.

Однако, дав оценку каждому из двух периодов в от-

ношениях азербайджанских ханов к походу В.Зубова,

Дж.М.Мустафаева ещё в одной из своих ранних статей ука-

зывает: «В первом периоде они (ханы – М.И.) смотрели на

русские войска как на своих освободителей от иранского

порабощения. После же распространения слуха о том, что

русское командование имеет намерение лишить мусульман-

ских владетелей власти, они уже относились с подозрени-

ем».

429

Тем самым Дж.М.Мустафаевым впервые была выяв-

лена причина изменения отношения ряда азербайджанских

ханов к названному походу.

Подразумевая под доброжелательством азербайджан-

ских правителей искреннее отношение к России, на наш

взгляд, вполне понятно стремление Дж.М.Мустафаева

сконцентрироваться на факторах, воздействовавших на его

изменение у некоторых из них, и тем самым оправдать не-

доверие азербайджанских ханов к русскому государству,

объяснить его причины, в ответ утверждениям некоторых

русских историков XIX века.

430

В своей монографии автор пытается указать на то, что

сопротивление некоторых азербайджанских ханов было вы-

звано недопустимым поведением И.Аргутинского, высту-

пившего с обращением к гарабахским меликам с целью рас-

пространить слухи среди христианского населения об «ос-

вободительной» миссии русских войск, заключавшейся в