716
А. с. Хомяков
излечения России от исторически укорененной болезни «детской под-
ражательности». Задачи национального домостроительства по су-
ществу занимают здесь центральное место. Однако сохраняя верность
«русскому воззрению» на историю, у истоков которого стоит Хомяков,
ни его прямые последователи, ни те, кто пришел им на смену, вплоть
до настоящего времени, так и не смогли не только продолжить непо-
средственно поэтическую интуицию философии истории Хомякова, но
и прокомментировать оставленные им бесчисленные «загадки» затя-
нувшегося взросления «славяно-православного» мира.
Вечная память Хомякову на страницах «Русской Беседы» совпа-
ла с прощанием редакции со своими немногочисленными читателями
(в лучшие времена число подписчиков, включая зарубежье, составляло
около двух тысяч). Повествуя о незнающей аналогов творческой лабо-
ратории Хомякова, которую Гоголь в шутку назвал «Семирамидой», о
таинственном замысле «И. и. и. и.» («Исследования истины историче-
ских идей», по предположению Н. В. Серебренникова), Ю. Ф. Самарин
обратился к читающей России с грустно-риторическим вопросом.
«…К чему предназначено это, долго непризнанное, племя, по-
видимому, осужденное на какую-то страдательную роль в истории?
Чему приписать его изолированность и непонятный строй его жизни,
не подходящей ни под одну из признанных наукою формул обществен-
ного и политического развития: тому ли, что оно, по природе своей,
неспособно к самостоятельному развитию и только предназначено
служить как бы запасным материалом для обновления оскудевших сил
передовых народов, или тому, что в нем хранятся зачатки нового про-
свещения, которого пора наступит не прежде, как по истощении начал,
ныне изживаемых человечеством? Что значит эта загадочная Церковь,
по-видимому, задержанная в своем развитии и как бы оставшаяся в
стороне от истории, с тех пор как христианство на Западе распалось
на свои два противоположные полюса? Наконец, какая таинственная
связь соединяет эту Церковь с этим племенем, которое в ней одной
свободно дышит и движется, а вне ее неминуемо подпадает рабскому
подражанию и искажается в самых коренных основах своего бытия?»
(Самарин Ю. Ф. Избранные произведения. М., 1996. С. 535–536.)
Хомяков работал над «Семирамидой» свыше двадцати лет, ис-
пользуя необъятнейший круг источников: от немецкой научной клас-
сики, которой справедливо отдавал пальму всемирного первенства в
рациональном знании, до вершин интуитивных прозрений – древней-
ших памятников восточной письменности. Ему даровано было исклю-
чительное видение тех «пьедесталов», которые каждый народ создает
себе в истории. Ему даровано видение духовного смысла исторических
событий, «движения народов, «живых следов» первоначально единой
традиции веры в древнейших религиях Востока и в христианском мире.