Гриненко Г.В. Хрестоматия по истории мировой культуры - Учебное пособие
Подождите немного. Документ загружается.
— Константинополь — захватили неверные-мусульмане). При этом необходимо подчеркнуть, что
концепция Москвы как третьего Рима вовсе не является обоснованием каких-то претензий на мировое
господство, главный пафос ее совсем в другом: Москва должна хранить в чистоте православную веру и
давать защиту и поддержку всем православным людям любых стран и национальностей.
Интересные политические и правовые идеи можно найти у Федора Карпова, Зиновия Отенского, Ивана
Семеновича Пересветова, Ивана Грозного, Андрея Курбского и др.
Книги и библиотеки
Письменность существовала на Руси еще в дохристианский период, сохранились упоминания о «чертах и
резах» — до сих пор непонятной и даже не идентифицируемой точно системе записи, есть упоминания
иностранцев о «русских письменах». Так, арабский путешественник Ахмед ибн-Фадлан в 920— 921 гг.
побывал у волжских булгар; описывая погребение знатного руса, он указал, что на надгробии было
написано имя умершего и имя царя русов. В «Житии св. Кирилла», которого часто называют автором
кириллицы и создателем славянской письменности, говорится, что когда он приехал в Корсунь, то увидел
там Евангелие, написанное русскими письменами. Древнейшие известные понятные нам виды
письменности — это глаголица и кириллица. Они полностью совпадают по алфавитному составу,
расположению и звуковому значению букв, различаясь только графически. Большинство букв кириллицы
восходят к греческому алфавиту, в глаголице же только часть букв похожа очертанием на буквы греческого
письма, остальные резко отличаются, и до сих пор не ясно их происхождение. Не решен также и вопрос о
том, создателем какой из этих двух систем письменности был св. Кирилл. И хотя его имя носит кириллица,
многие ученые предполагают, что на самом деле он создал глаголицу. Кириллица получила на Руси более
широкое распространение, чем глаголица, а позднее полностью вытеснила последнюю.
858
Древнейшее упоминание о библиотеке на Руси содержится в «Повести временных лет», где под 1037 г.
значится запись о том, что Ярослав Мудрый создал в храме св. Софии собрание книг. В дальнейшем
крупнейшие библиотеки мы находим в монастырях, которые были и центрами по изготовлению книг. Но
мастерские по созданию книг существовали и в городах, и при княжеских дворах. Книги богато украшались
орнаментами, виньетками, миниатюрами, переплеты часто представляли из себя произведения ювелирного
искусства.
В XIV в. книги начинают писать вместо дорогого пергамента (назывался он «мех», «кожа» или чаще —
просто «телятина») на более дешевой бумаге, которая доставлялась в основном из Италии и Франции. В
XIV—XV вв. упрощается графика письма, появляется скоропись, облегчающая написание. -
В 1563 г. по приказу царя Ивана Грозного и на средства казны в Москве устраивается дом для производства
печатного дела (хотя возможно, что уже лет за 10 до этого в Москве анонимно издается несколько книг.)
Руководили этой первой государственной типографией Иван Федоров и Петр Тимофеев Мсти-славец, в ней
в 1564 г. была напечатана первая русская книга — «Апостол».
Школа и обучение
Первые известные нам школы на Руси были созданы после крещения Руси в 988 г., когда князь Владимир
приказал собрать детей знатных лиц на «ученье книжное». Особого размаха достигает «учение книжное»
при Ярославе Мудром. Известно, что в школах преподавали не только письмо, счет и церковное пение, но и
греческий язык (а в некоторых — и латинский), философию, риторику, грамматику, а также давались знания
по истории, географии и естествознанию. В XI-XIII вв. грамотность была широко распространена на Руси, о
чем свидетельствует большое количество найденных в Новгороде берестяных грамот на бытовые темы,
надписи на предметах быта (например, в Новгороде сапожники записывали имена заказчиков на колодках).
Для обучения детей из княжеских семей часто приглашали специальных учителей, причем обучались не
только мальчики, но и девочки. Интересно отметить, что во Франции сохранился документ — дарственная
французского короля Генриха I Суассонскому монастырю, которую кроме короля и королевы должны были
подписать и ряд влиятельных феодалов, но все они вместо подписей поставили крестики, так как были
.неграмотны, единственная подпись принадлежит королеве — Анне Ярославне, дочери киевского князя
Ярослава Мудрого.
Татаро-монгольское нашествие нанесло большой ущерб и школам, тем не менее в XIV-XVI вв. они, хотя и в
значительно меньшем количестве, продолжали существовать. Основными центрами обучения грамотности
были церкви и монастыри. Обучение в школах начиналось с 7 лет.
Образование Если говорить о системе образования в общегосу-
в России XVII в. дарственном масштабе (мы не оговорились, речь
идет именно о системе), то оно было начальным...
Из содержания азбуковников видно, что русские школы XVII века были
859
частными учебными заведениями, а учителя, которыми были духовные лица, вознаграждались
за свою работу главным образом натуральными продуктами. Ученики не жили при школах,
они посещали их утром, а затем снова после обеда; остальное время они находились дома.
Учились дети людей «всякого чина... и сана, славных и худородных, богатых и убогих, даже и
до последних земледельцев».
Большую роль в жизни школы играли старосты. Они выдавали книги, назначали дежурных по
отоплению школы и уборке помещения, следили за дисциплиной. Иногда ст-аросты замещали
учителей, что имело важное значение для подготовки учительских кадров. Эта особенность
принятой у нас в то время формы обучения оказалась настолько устойчивой, что вошла в
практику созданной позднее высшей школы — Славяно-греко-латинской Академии.
В школах существовала своя особая этика, что также предполагает необходимость достаточно
длительной традиции. Правила поведения требовали от учеников бережного отношения к
книгам и школьному имуществу, соблюдения чистоты и порядка. Неписаные законы запре-
щали кляузничать, давать обидные клички товарищам, устанавливали нормы своеобразной
корпоративной солидарности...
Дисциплина в русской школе XVII века была строгой. Однако из дифирамбов розге мы не
вправе заключить, что в обучении тогда преобладало неумеренно суровое обращение с
учениками...
Что касается предметов, изучавшихся у нас в тот период в начальной школе, то они находят
полную аналогию с тем, что изучалось в соответствующих школах Греции и Западной
Европы. Это — чтение, письмо, пение, счет. Кроме того, начальные школы на Руси сообщали
ученикам основы религии, некоторые сведения по Священной истории, давали представление
о семи свободных науках, составлявших тогда курс университетского обучения (грамматика,
диалектика, риторика, музыка, арифметика, геометрия, астрономия). Написанные стихами
азбуковники — ученики их учили наизусть — давали образцы стихосложения и писем,
адресуемых высокопоставленным лицам и благодетелям.
Таким образом, азбуковники XVII века, излагавшие одни и те же «уставные правила» и
зафиксировавшие единообразную форму обучения, позволяют вполне определенно говорить о
наличии системы, единой методики образования, повсеместно распространенной на тер-
ритории государства и, возможно, восходящей к периоду домонгольской Руси.
Начальное образование на Руси носило церковный характер. Занятия в школе начинались и
заканчивались молитвой. Занималось образованием, как уже говорилось, духовенство. И это
вполне понятно, поскольку духовенство видело свою важную миссию в распространении
грамотности и знаний, которые были необходимы для внушения пастве понятий о
христианской вере и нравственности. Ему важно было
860
дать верующим возможность самим читать Священное Писание и понимать истинный смысл
евангельского учения. Не случайно, конечно, устройство школ повсеместно следовало за введением
христианства...
В 1640 г. митрополит Петр Могила предлагал царю Михаилу Фео-доровичу устроить в Москве для
киевских ученых старцев монастырь, в котором бы они «детей боярских и простого чину грамоте
греческой и славянской учили». Это предложение'не было принято правительством: возможно, в
Москве вызывало настороженность латинское направление в коллегиуме Петра Могилы. Через
некоторое время все же, по инициативе окольничего Федора Михайловича Ртищева, при Андреевском
монастыре в Пленницах, близ Воробьевых гор, было основано ученое братство из киевских старцев...
Любопытно, однако, что это были представители старого, греческого направления в Киевской школе, и
их ученость воспринималась в Москве как ученость греческая. В 1664 г. в Москву приезжает Симеон
Полоцкий, поборник латинской системы образования. Летом 1665 г., по указу царя, в Спасском мо-
настыре ... сооружаются деревянные хоромы, куда направляют учиться у Полоцкого грамматике и
латыни молодых подьячих Приказа тайных дел, то есть канцелярии государя. К маю 1668 г. Спасская
школа, по-видимому, была уже закрыта, поскольку с этого момента прекращается запись денег,
выдававшихся из Приказа тайных дел на ее содержание.
Нужно полагать, что создание школы Полоцкого преследовало узкую утилитарную цель — обучить
латинскому языку, являвшемуся тогда языком международной дипломатии, государственных чиновни-
ков. И как только необходимое число таких лиц было подготовлено — четыре года вполне достаточно
для этого, — школа была закрыта. Другое дело, что ученики Полоцкого могли получить там... более
широкое образование, что, однако, не дает нам права делать далеко идущие выводы относительно цели
и характера данного учебного заведения...
В Москву вернулся русский иеромонах Тимофей, около 14 лег проведший на Востоке и ставший
ближайшим сподвижником Иерусалимского патриарха Досифея. Он прибыл в Москву в январе 1681 г.,
а уже в марте по указу патриарха Иоакима и с санкции царя им было открыто греческое училище —
срок, невероятно короткий для разработки, согласования и реализации проекта, если не признать, что
Тимофей заранее тщательно продумал его и ехал на родину, имея перед собой вполне определенную
цель — основать здесь греческую школу. Нет сомнений, что эта задача была согласована им с
Иерусалимским патриархом, а может быть, и внушена ему патриархом Досифеем, проявлявшим
глубокую заинтересованность в этом вопросе...
Патриарх Иоаким взял к себе Тимофея в крестовые иеромонахи, назначил для помещения училища три
верхние палаты в типографии и набрал из разных сословий до 30 учеников. Тимофей стал ректором
училища...
861
В январе 1684 г. в школе Тимофея учился уже 191 человек: 23 — греческому «диалекту» и 168 —
«словенскому языку». В июле 1685 г. там было 200 учеников: из них 54 старших, обучавшихся
«греческого языка книжному писанию», и 146 младших, которых учили славянской грамоте.
В 1683 г. для Типографской школы были построены каменные палаты.
Основание школы Тимофея явилось выдающимся событием в истории русского образования. Но это
еще не была высшая школа. Училище Тимофея было основано при типографии и для типографии,
«чтоб при смотрении и правлении книжному делу были в ней люди ученые и православные, а не
новегласи и раскольники»... Для учреждения высшей школы нужны были учителя, сами прошедшие
подготовку в «правильной» высшей школе. Таких учителей патриарх Досифей и нашел в лице братьев
Лихудов.
Типографское училище явилось важным шагом на пути к созданию в Москве высшей школы, что во
многом предопределило успех осуществления этого проекта. Преемственность между ними
выражается даже в том, что именно ученики Тимофея составили первый контингент студентов
Славяно-греко-латинской Академии. И если после двух лет обучения у Лихудов они легко могли
переводить греческие книги (что обычно приводится как пример образцовой постановки учебного дела
в новой школе, а она действительно была образцовой), то нельзя все же забывать, что они перед этим
четыре года учились у Тимофея...
Школа, основанная Лихудами, первоначально была очень невелика. По свидетельству Феодора
Поликарпова, одного из первых учеников Лихудов, «поведено им [учителям] жити в Богоявленском
монастыре, что за Ветошным рядом, к ним же переселена школа из типографии, и дано им в научение
типографских учеников первого класса пять человек... Но поскольку школу предполагалось с самого
начала создать в более значительных масштабах, было принято решение о строительстве для нее
специального помещения... В это время построить деревянный дом в Москве не представляло никакой
трудности: в городе свободно продавались уже готовые срубы на любой вкус и любых размеров, а
потому через 3 месяца здание для школы было готово. 12 декабря 1685 г. патриархом Иоакимом был
выдан образ в новую Богоявленскую школу, и этот день (25 декабря по новому стилю) можно считать
днем основания Московской богословской школы...
Новое помещение было построено, по-видимому, к октябрю 1687 г. 12 октября патриарх Иоаким
посетил «новопостроенные-каменные школы, что строены в Китае, подле Спасского монастыря»... С
переходом в новое здание число учеников у Лихудов быстро увеличивается. К ним переводятся
ученики Типографской школы. Судя по записям Патриаршего приказа, к Рождеству 1687 г. в академии
числилось 76
862
учащихся: 2 иеромонаха, 2 иеродиакона, один монах; бельцов: учеников верхней школы — 5
человек (верхней статьи) и 9 (второй статьи). В средней школе было 35 учеников, в нижней, —
27...
Академия разделялась на 3 класса или, ка* обозначается в расходной книге Патриаршего приказа,
на 3 школы: верхнюю, среднюю и нижнюю. Каждый класс подразделялся на 2 отделения, или
статьи.
Академический курс открывался обучением русской грамоте в своего рода подготовительном
классе, который назывался «русская школа», или «школа словенского книжного писания», где
преподавали старосты, бывшие ученики Типографской школы: Федор Никитин, Максим
Григорьев, Логинов, Василий Иванов.
В низшей школе, или «школе греческого книжного писания», ученики обучались греческому
чтению и письму. В средней школе переходили к изучению грамматики. В апреле 1688 г. ученики
верхней школы приступили к изучению риторики. В марте 1690 г. Со-фроний Лихуд начал
преподавание логики и до 11 августа этого года прочитал обширное введение в эту науку. После
логики следовал курс физики, то есть естественной философии. Наконец, в 1693 г. — на восьмом
году обучения — Лихуды приступили к преподаванию пиитики. Следующего курса — богословия
— они прочитать уже не успели.
Грамматику и пиитику Лихуды преподавали на греческом языке, а риторику, логику и физику —
на греческом и латинском.
Преподавание в академии шло по учебникам, составленным самими Лихудами. При этом они
следовали в целом системе, принятой тогда в Падуанском и других европейских университетах. В
логике и физике Лихуды в значительной мере ориентировались на Аристотеля, который был тогда
главным авторитетом в европейской науке...
В 1694 г. братья Лихуды вынуждены были покинуть академию. Их место заняли подготовленные
ими ученики Феодор Поликарпов и Николай Семенов. Разумеется, они не могли в полной мере
заменить Лихудов. Уход из школы талантливых учителей и выдающихся богословов не цог не
привести к снижению уровня образования в академии, но то, что она продолжала существовать и
выполнять стоявшие перед ней задачи, является прежде всего их заслугой, ибо они подготовили
себе смену и создали систему, способную обеспечить преемственность.
В 1701 г. в Московскую Академию приехали киевские учителя, и характер школы изменился.
Преподавание греческого языка в ней прекратилось, а его место занял латинский язык. Академия
утратила свое прежнее название греческих, или «Славяно-греко-латинских» школ и стала
называться Латинскими, или Славяно-латинскими школами.
(Экономцев И.Н. Православие, Византия, Россия. С. 59—97)
863
Литература
О древнерусской Русской литературе без малого тысяча лет. Это одна литературе из самых
древних литератур Европы. Она древнее,
чем литературы французская, английская, немецкая. Ее начало восходит ко второй половине X в.
Из этого великого тысячелетия более семисот лет принадлежит периоду, который принято
называть «древней русской литературой».
Литература возникла внезапно. Скачок в царство литературы произошел одновременно с
появлением на Руси христианства и церкви, потребовавших письменности и церковной
литературы. Скачок к литературе был подготовлен всем предшествующим культурным развитием
русского народа. Высокий уровень развития фольклора сделал возможным восприятие новых
эстетических ценностей, с которыми знакомила письменность...
Что же представляла собой русская литература в первые семьсот лет своего существования?
Попробуем рассмотреть эти семьсот лет как некое условное единство.
Художественная ценность древнерусской литературы еще до сих пор по-настоящему не
определена. Прошло уже около полувека с тех пор, как была открыта (и продолжает раскрываться)
в своих эстетических достоинствах древнерусская живопись: иконы, фрески, мозаики. Почти
столько же времени восхищает знатоков и древнерусская архитектура — от церквей XI—XII вв. до
«нарышкинского барокко» конца XVII в. Удивляет градостроительное искусство Древней Руси,
умение сочетать новое со старым, создавать силуэт города, чувство ансамбля. Приоткрыт занавес
и над искусством древнерусского шитья. Совсем недавно стали «замечать» древнерусскую
скульптуру, само существование которой отрицалось, а в иных случаях продолжает по инерции
отрицаться и до сих пор...
То, что вот-вот скажет нам древнерусская литература, не таит эффектов гениальности, ее голос
негромок. Авторское начало было приглушено в древней литературе. В ней не было ни Шекспира,
ни Данте. Это хор, в котором совсем нет или очень мало солистов и в основном господствует
унисон. И тем не менее эта литература поражает нас своей монументальностью и величием
целого. Она имеет право на заметное место в истории человеческой культуры и на высокую
оценку своих эстетических достоинств...
Древняя русская литература ближе к фольклору, чем к индивидуализированному творчеству
писателей нового времени. Мы восхищаемся изумительным шитьем народных мастериц, но
искусство их — искусство великой традиции... То же и в древнерусской живописи. Правда, мы
знаем имена Рублева, Феофана Грека, Дионисия и его сыновей. Но и их искусство прежде всего
искусство традиции и лишь во вторую очередь — искусство индивидуальной творческой
инициати-
864
вы. Впрочем, не случайно эпоху Рублева и Феофана мы называем в древнерусском искусстве эпохой
Предвозрождения. Личность начинала уже играть в это время заметную роль. Имен крупных писателей
в Древней Руси также немало: Иларион, Нестор, Симон и Поликарп, Кирилл Туровский, Климент
Смолятич, Серапион Владимирский, Епифаний Премудрый, Ермолай Еразм, Иван Грозный, Аввакум и
многие другие. Тем не менее литература Древней Руси не была литературой отдельных писателей: она,
как и народное творчество, была искусством надындивидуальным. Это было искусство, создававшееся
путем накопления коллективного опыта и производящее огромное впечатление мудростью традиций и
единством всей — в основном безымянной — письменности.
Перед нами литература, которая возвышается над своими семью веками как единое грандиозное целое,
как одно колоссальное произведение, поражающее нас подчиненностью одной теме, единым борением
идей, контрастами, вступающими в неповторимые сочетания. Древнерусские писатели — не зодчие
отдельно стоящих зданий. Это — градостроители. Они работали над одним, общим грандиозным
ансамблем. Они обладали замечательным «чувством плеча», создавали циклы, своды и ансамбли
произведений, в свою очередь слагавшиеся в единое здание литературы, в котором и самые
противоречия составляли некое органическое явление, эстетически уместное и даже необходимое-
Чувство значительности происходящего, значительности всего временного, значительности истории
человеческого бытия не покидало древнерусского человека ни в жизни, ни в искусстве, ни в
литературе... Литература обладала всеохватывающим внутренним единством, единством темы и
единством взгляда на мир. Это единство разрывалось противоречиями воззрений, публицистическими
протестами и идеологическими спорами. Но тем не менее оно потому и разрывалось, что
существовало. Единство было обязательным, и потому любая ересь или любое классовое или
сословное выступление требовали нового единства, переосмысления всего наличного материала.
Любая историческая перемена требовала пересмотра всей концепции мировой истории — создания
новой летописи, часто от «потопа» или даже от «сотворения мира».
Древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот
сюжет — мировая история, и эта тема — смысл человеческой жизни...
Мировая история, изображаемая в литературе, велика и трагична. В центре ее находится скромная
жизнь одного лица — Христа. Все, что совершалось в мире до его воплощения, — лишь
приуготовление к ней. Все, что произошло и происходит после, сопряжено с этой жизнью, так или
иначе с ней соотносится. Трагедия личности Христа заполняет собой мир, она живет в каждом
человеке, напоминается в каждой церковной службе. События ее вспоминаются в те или иные дни
года. Го-
865
дичный круг праздников был повторением священной истории. Каждый день года был связан с
памятью тех или иных святых или событий. Человек жил в окружении событий истории. При этом
событие прошлого года не только вспоминалось — оно как бы повторялось ежегодно в одно и то же
время-История не сочиняется. Сочинение, со средневековой точки зрения, — ложь. Поэтому
громадные русские произведения, излагающие всемирную историю, — это по преимуществу переводы
с греческого: хроники или компиляции на основе переводных и оригинальных произведений.
Произведения по русской истории пишутся вскоре после того, как события совершились, очевидцами,
по памяти или по свидетельству тех, кто видел описываемые события. В дальнейшем новые
произведения о событиях прошлого — это только комбинации, своды предшествующего материала,
новые обработки старого. Таковы в основном русские летописи. Летописи — это не только записи о
том, что произошло в годовом порядке; это в какой-то мере и своды тех произведений литературы,
которые оказывались под рукой у летописца и содержали исторические сведения. В летописи
вводились исторические повести, жития святых, различные документы, послания. Произведения
постоянно включались в циклы и своды произведений. И это включение не случайно. Каждое
произведение воспринималось как часть чего-то большего. Для древнерусского читателя композиция
целого была самым важным. Если в отдельных своих частях произведение повторяло уже известное из
других произведений, совпадало с ними по тексту, это никого не смущало...
Исторических сочинений великое множество. Но одна их особенность изумляет: говоря о событиях
истории, древнерусский книжник никогда не забывает о движении истории в ее мировых масштабах.
Либо повесть начинается с упоминания о главных мировых событиях (сотворении мира, всемирном
потопе, вавилонском столпотворении и воплощении Христа), либо повесть непосредственно
включается в мировую историю: в какой-нибудь из больших сводов по всемирной истории.
(Лихачев Д. С. Первые семьсот лет русской литературы. С. 5— 11)
Из «Жития ФеоДо- Феодосии Печерский был иноком, а затем игуменом сия Печерского» Киево-Печерского
монастыря. «Житие Феодосия» было написано в 80-е годы XI в. монахом той же обители Нестором. Это одно из
древнейших произведений жанра житийной литературы.
Рос он телом, а душой тянулся к любви божьей, и ходил каждый день в церковь божью, со всем
вниманием слушая чтение божественных книг. Не приближался он к играющим детям, как это в
обычае у малолетних, но избегал их игр. Одежду носил старую и залатанную. И
866
не раз уговаривали его родители одеться почище и пойти поиграть с детьми. Но он не слушал этих
уговоров и по-прежнему ходил словно нищий. К тому же попросил он отдать его учителю поучиться
божественным книгам, что и сделали. Скоро постиг он всю грамоту, так что поражались все уму его и
способностям и тому, как быстро он всему научился. А кто расскажет о покорности и послушании,
какими от личался.он в учении не только перед учителем своим, но и перед учащимися с ним?
В это время истекли дни жизни отца его. А было тогда божественному Феодосию 13 лет. И с тех пор
стал он еще усерднее трудиться и вместе со смердами выходил в поле и работал там с великим
смирением. Мать же удерживала его и, не разрешая работать, снова упрашивала его одеться почище и
пойти поиграть со сверстниками. И говорила ему, что своим видом он и себя срамит, и семью свою. Но
тот не слушал ее, и не раз, придя в ярость и гнев, избивала она сына, ибо была телом крепка и сильна,
как мужчина. Бывало, что кто-либо, не видя ее, услышит, как она говорит, и подумает, что это
мужчина...
Вот тогда и услышал Феодосии о блаженном Антонии, живущем в пещере, и, окрыленный надеждой,
поспешил в пещеру. Придя к преподобному Антонию и увидев его, пал ниц и поклонился со слезами,
умоляя разрешить остаться у него. Великий Антоний, указывая ему на пещеру, сказал: «Чадо, разве не
видишь пещеру эту: уныло место и непригляднее всех других. А ты еще молод и, Думается мне, не
сможешь, живя здесь, снести все лишения». Это он говорил, не только испытывая Феодосия, но и видя
прозорливым взором, что тот сам создаст на этом месте славный монастырь, куда соберется множество
чернецов. Боговдохновенный же Феодосии отвечал ему с умилением: «Знай, честной отец, что сам бог,
все предвидящий, привел меня к святости твоей и велит спасти меня, а потому, что повелишь мне
исполнить — исполню». Тогда отвечал ему блаженный Антоний: «Благословен бог, укрепивший тебя,
чадо, на этот подвиг. Вот твое место, оставайся здесь!» Феодосии снова пал ниц, поклонившись ему.
Тогда благословил его старец и велел великому Никону постричь его; был тот Никон священником и
умудренным черноризцем, он и постриг блаженного Феодосия по обычаю святых отцов, и облек его в
монашескую одежду.
Отец же наш Феодосии всей душой отдался богу и преподобному Антонию, и с тех пор стал истязать
плоть свою, целые ночи проводил в беспрестанных молитвах, превозмогая сон, и для изнурения плоти
своей трудился, не покладая рук, вспоминая всегда, что говорится в псалмах: «Посмотри на смирение
мое и на труд мой и прости все грехи мои». Так он душу смирял всяческим воздержанием, а тело
изнурял трудом и подвижничеством, так что дивились преподобный Антоний и великий Никон его
смирению и покорности и такому его — в юные годы — благонравию, твердости духа и бодрости. И
неустанно славили за все это бога.
(Житие Феодосия Печерского. С. 281—286)
867
Из «Слова Дании- Даниил Заточник — это один из наиболее загадочных ла Заточника»- авторов
древнерусской литературы. Он жил примерно в XII—XIII вв., одни исследователи считают его дворянином
знатного происхождения, другие — княжеским дружинником, третьи — простым холопом. Уже ,по тексту
«Слова» видно, что Даниил был щироко образованным человеком. Особенностью стиля «Слова» является
его специальная заниженность, широкое использование терминов бытового языка, автор позволяет себе
даже пародировать Священное писание и переделывать цитаты из псалмов, что можно оценить как
скоморошеские приемы.
Княже мой, господине! Избавь меня от нищеты этой, как серну из сетей, как птицу из западни, как
утенка от когтей ястреба, как овцу из пасти львиной.
Я ведь, княже, как дерево при дороге: многие обрубают ему ветви и в огонь кидают; так и я всеми
обижаем, ибо не огражден страхом грозы твоей. :
' Как олово пропадает, когда его часто плавят, так и человек, когда он много бедствует. Никто ведь не
может ни пригоршнями соль есть, ни в горе разумным быть; всякий человек хитрит и мудрит о чужой
беде, а в своей не может рассудить. Злато плавится огнем, а человек напастями; пшеница, хорошо
перемолотая, чистый хлеб дает, а человек в напасти обретает ум зрелый. Моль, княже, одежду ест, а
печаль — человека; печаль человеку кости сушит.
. Если кто в печали человеку поможет, то как студеной водой его напоит в знойный день.
Птица радуется весне, а младенец матери; весна украшает землю цветами, а ты оживляешь людей
милостию еврею, сирот и вдовиц, вельможами обижаемых.
Княже мой, господине! Покажи мне лицо свое, ибо голос твой сладок и образ твой прекрасен; мед
источают уста твои, и дар твой как плод райский.
Когда услаждаешься многими яствами, меня вспомни, хлеб сухой жующего; или когда пьешь сладкое
питье, вспомни меня, теплую воду пьющего в укрытом от ветра месте; когда же лежишь на мягкой
посте ли под собольими одеялами, меня вспомни, под одним платком лежащего, и от стужи
оцепеневшего, и каплями дождевыми, как стрелами, до самого сердца пронзаемого.
Да не будет сжата рука твоя, княже мой, господине, на подаяние бедным: ибо ни чашею моря не
вычерпать, ни нашими просьбами твоего дому не истощить. Как невод не удерживает воды, а только
рыб, так и ты, княже, не удерживай злата и серебра, а раздавай людям.
(Слово Даниила Заточника, написанное им своему князю Ярославу Владимировичу. С. 421 —422)
868
О преподобном Преподобный Сергий Радонежский (около 1321 — Сергии 1391 гг.) —
один из величайших святых Древней Руси,
основатель Троице-Сергиевой лавры.
Преп. Сергий, в миру Варфоломей, был младшим сыном ростовских бояр Кирилла и Марии...
Раз, во время Божественной литургии, когда мать носила его еще под сердцем, он трижды
вскрикнул — перед чтением Евангелия, во время пения Херувимской и при возгласе «Святая
святым». И мать его, и все присутствовавшие были поражены ужасом. Когда мать его ела мясо,
новорожденный не принимал молоко, так что она перестала есть мясо, а в среду и пятницу он не
ел совсем.
С раннего детства он любил молиться и посещать церкви, но ему много пришлось перенести горя
и дома и в школе из-за того, что грамота ему не давалась. Наконец, Господь" услышал его горячую
молитву. Раз, разыскивая пропавших лошадей, он увидел в поле старца, молившегося под дубом.
Отрок подошел к нему под благословение, рассказал о своей скорби и просил его молитв. По
окончании молитвы старец сказал ему: «Отныне Бог даст тебе чудо уразуметь грамоту!» Затем он
дал ему часть просфоры и сказал так: «Не смотри, что часть сия так мала, велика буде сладость,
когда вкусишь от нее!» По просьбе Варфоломея старец посетил дом его родителей, и велико было
их изумление, когда по благословению его Варфоломей стал перед трапезой стройно читать
псалмы; и тогда старец предсказал им будущее духовное величие отрока, избранного сосуда Духа
Святого, служителя Пресвятой Троицы. С тех пор Варфоломею Сам Бог отверз ум разуметь
писания, и он погрузился в изучение Божественных книг.
Он стал питаться хлебом и водой, воздерживаясь от принятия всякой пищи в среды и пятницы.
Мать свою он убедил не мешать ему. Когда Варфоломею было 15 лет, родители его, сильно
обедневшие от татарских набегов, оставили древний Ростов и переселились в Московское
княжество, в маленький город Радонеж, под покровительство московских князей. Двадцати лет
Варфоломей стал просить родителей благословить его постричься, но родители умоляли его не
оставлять их до кончины. И любящий сын повиновался. Перед кончиной своей Кирилл и Мария
постриглись в Покровском Хотьковском монастыре.
Похоронив их, Варфоломей и старший брат его Стефан, к тому времени уже овдовевший и
принявший монашество, решили уйти на отшельничество. Свою часть наследства Варфоломей
отдал женатому брату Петру, оставив лишь для раздачи нищим, на помин усопших родителей. В
дремучем глухом лесу, в 60 верстах от Москвы, братья нашли полюбившееся им место,
называемое Маковец, и поставили здесь церковь во имя Пресвятой Троицы, с благословения
митрополита Фе-огноста, очень ласково принявшего пустынников. Но Стефан не вы-
869
держал тягости пустыннической жизни и очень скоро ушел в московский Богоявленский
монастырь. Варфоломей остался один.
Когда ему было 23 года, игумен ближайшего монастыря Митрофан постриг его 7 октября в день
святых муч. Сергия и Вакха и нарек Сергием. Семь дней провел новопостриженный инок в
церкви, ежедневно* причащаясь Св. Христовых Тайн и вкушая лишь — одну просфору. Затем
Митрофан, преподав новоначальнику иноку наставление, вернулся в свой монастырь, и Сергий
остался один. Тяжела была его пустынническая жизнь: бесы пытались устрашить его
страхованиями; иногда целое полчище их с яростными угрозами окружало его, но подвижник
осенял себя крестным знамением и усиливал молитву, и бесы исчезали...
Целые ночи проводил преподобный, углубившись в теплую сердечную молитву, днем же он
трудился, рубил дрова, возделывал огород и читал слово Божие. Но вот проведали о нем иноки,
ревнители благочестия; один за другим стали они приходить к нему, прося принять их в
сподвижники. Не сразу уступал преподобный их желанию: указав на трудности
пустынножительства, он говорил им: «Приготовьте сердца ваши не на покой и беспечалие, а на
терпение, чтобы переносить всякое искушение и всякий труд, приготовьтесь на пост, на подвиги
духовные и на многие скорби!» Всего в Радонежской пустыни собралось 12 иноков. Так возник
монастырь, превратившийся в великую Лавру...
v
Тогда преподобный заповедал братии дела
милосердия — нищелю-бие, страннолюбие, уход за больными, обещав, что обитель будет стоять,
пока эта заповедь будет исполняться...
Всячески уклонялся преподобный Сергий от славы человеческой, но слава его возрастала: его
почитали как единого от древних; иноки стремились спасаться под его руководством, князья и
простолюдины жаждали его видеть. А в обители все было «худостно, нищенски, сиро-тински», как
выразился один крестьянин, желавший увидеть прославленного игумена. Велико было его
разочарование, когда ему показали святого старца, копавшего гряды в худой заплатанной одежде.
Но в это время в обитель прибыл князь с многочисленной блестящей свитой и смиренно
поклонился святому игумену в ноги. Пораженный виденным, богомолец вскоре вернулся в
обитель, чтобы остаться в ней трудником навсегда...
Однажды ночью преподобный молился Пресвятой Богородице о своей обители. Прочитав канон,
он сел отдохнуть и вдруг сказал ученику своему Михею: «Чадо, бодрствуй и трезвись: в сей час
будет нам неожиданное и чудное посещение». И внезапно послышался голос: «Се грядет
Пречистая!» Преподобный поспешно вышел в сени кельи, и свет -ярче солнечного осиял его: он
узрел Пречистую Владычицу, окруженную необычайным блеском. С ней были святые Апостолы
Петр и Иоанн. Святой пал ниц, но Пречистая коснулась его руками Своими и изрек-
870
ла: «Не ужасайся, избранник Мой! Я пришла посетить тебя: услышана молитва твоя об учениках
твоих. Не скорби более и об обители твоей; отныне она будет иметь изобилие во всем и не только
при жизни твоей, но и по отшествии твоем к Богу. Я же неотступна буду от места сего!» И
Пресвятая Богородица стала невидима. Святой был в великом страхе и трепете, ученик же его
Михей лежал на земле как мертвый. Святой поднял его, и Михей упал ему в ноги, говоря: «Отче,
Господа ради расскажи мне, что это за чудное явление. Едва душа моя не разлучилась с телом,
столь блистательно было сие видение!» Святой же был объят великой радостью, друже лицо его
сияло. Он мог только сказать: «Чадо, помедли немного, ибо и во мне от чудного явления трепещет
душа». И помолчав немного, прибавил: «Позови ко мне Исаака и Симона». И когда они пришли и
он все рассказал им, все они вместе совершили молебен Пречистой. Преподобный же Сергий всю
ночь провел в богомыслии без сна...
В 1380 году, перед походом против татарского хана Мамая, грозившего новым нашествием на
Русь, Великий Князь Димитрий Иоанно-вич посетил Троицкий монастырь, чтобы помолиться и
принять благо-сЛовение преподобного игумена. Преподобный осенил его крестом, окропил его и
сподвижников святой водой и предрек ему победу. По просьбе князя преподобный послал с ним в
поход двух иноков, бывших в миру боярами, Александра Пересвета и Андрея Ослябю, и бла-
гословил его еще раз иконой Господа Вседержителя; 7 сентября 1389 года русское воинство
переправилось через Дон и расположилось на Куликовом поле. Перед самым боем преподобный
послал князю благословение, Богородичную просфору и грамоту, в которой утешал его надеждой
на помощь БожиЮ и предсказывал победу. Знаменитая Куликовская битва произошла 8 сентября
и окончилась полным разгромом татар и бегством Мамая. Во время боя преподобный Сергий со-
брал братию и молился о победе и об упокоении павших воинов, называя их по именам, и,
наконец, поведал братии о победе. По возвращении. Своем в Москву Великий^ Князь Отправился
к преподобному, чтобы рассказать ему о бое, просил поминать павших и сделал щедрый вклад в
обитель. Тогда и была установлена поминальная Дмитровская суббота. А во исполнение обета,
данного им перед походом, Великий Князь с помощью преподобного Сергия воздвиг на реке
Дубенке монастырь в честь Успения Божьей Матери...
За шесть месяцев до своей кончины прей. Сергий поставил настоятелем молодого еще, но уже
духовно опытного ученика своего Никона (17 ноября), а сам ушел в затвор, готовясь к кончине. В
сентябре он захворал предсмертным недугом. Наставив братию в последний раз, он поручил ее
Господу и Его Пречистой Матери. Ученики благоговейно поддерживали его под руки, когда он в
последний раз причащался Святых Христовых Тайн. Затем, воздев руки, он с молитвой предал
Господу свою чистую душу 25 сентября 1392 г.
871
Несказанное благоухание разлилось по келье. Лик праведника сиял небесным блаженством.
Казалось, он уснул глубоким сном. Братия погребла его в обители Пресвятой Живоначальной
Троицы.
Вскоре по его блаженной кончине начались чудесные явления и исцеления.
(Преподобный Сергий, Радонежский чудотворец. С. 154—164)
Из -«Повести . Некий человек, удалой воин, ездил по полю чис-о споре жизни тому, по
раздолью широкому. И пришла к нему
и смерти» (XVI в.) смерть, и был вид ее страшен, как у рыкающего льва, ужасен он для
человеческой природы. Носит смерть с робой всякие орудия: меч, ножи, пилы, рожны, серпы,
топоры И другие неведомые предметы, которыми по-разному вершит свои злодеяния.
Увидав ее, смиренная моя душа сильно устрашилась. И я спросил смерть: «Кто ты, лютый зверь?
Очень уж страшен облик твой: вид у тебя человеческий, а поведение звериное».
Ответила ему смерть: «Пришла к тебе, хочу тебя взять».
Говорит тогда человек тот: «Да я не хочу, а тебя не боюсь».
Смерть же ему в ответ: «О человече, почему меня не боишься?
Цари и князья, и воеводы, и священнослужители меня боятся.
Я славлюсь по всей земле, а ты меня не страшишься».
Говорит ей человек тот: «Ведь я удалой воин, в ратном деле многочисленные полки побеждаю, а в
одиночку ни один человек не может со мной сразиться, ни выйти против меня. А ты ко мне одна
пришла и всяких орудий с собой много носишь. Нет в тебе удали, только страшна: облик твой
пугает меня, и все во мне трепещет, когда смотрю на тебя. Уходи от меня прочь, пока не пронзил
тебя мечом своим».
Тогда говорит ему смерть: «Я ни сильна, ни хороша, ни пригожа, а вот сильных и пригожих
забираю. Вот что скажу я тебе, человече, послушай меня. От Адама и до сегодняшнего дня сколь
много было богатырей удалых, а ведь никто не осмелился со мной сразиться, да и не знаю никого,
кто бы со мной сразиться мог. Да еще скажу тебе, послушай меня: от Адама и до сегодняшнего
дня сколь много было людей, царей и князей, и священнослужителей, женщин и девиц, — всех их
я. забрала...»
И начал человек рыдать и стенать в сердечной тоске, так говоря: «Ох, ох, ох! Смерть-злодейка, кто
тебя может избежать? Увы, увы мне, не готов я, о горе мне, грешному, пришел за мной
неумолимый злодей! По праву дано ей имя смерть, о, немилосердная злодейка!»
Смерть же, подступив к нему, подсекла ему ноги косой и, взяв серп, схватила его за шею, взяла
маленький топор и начала отсекать ноги, а потом и руки. И иными орудиями стала дробить все
части тела моего, одними одни, а другими другие члены тела моего, и окоченели жилы
872
мои, и вырвала она двадцать ногтей моих. И отнялся язык, и омертвело все тело мое, не мог никак
пошевельнуться от страха перед всеми орудиями, которыми терзала она меня. Потом взяла она
топор острый и отрубила голову мою. После этого налила чего-то в чашу, а чего — не знаю и не
ведаю, и дала мне пить против моего желания. Так ведь, братья, столь было горько и тошно в это
время, что и описать нельзя беду эту великую.
И исторгнула мою душу, и стремительно вылетела душа из меня, из тела моего, как птица из
тенет. И тотчас прекрасные юноши взяли душу мою на руки свои и держали ее, а я оглянулся
назад и увидел тело мое, лежащее бездушно и неподвижно, как если бы кто-нибудь снял с себя
одежду свою и бросил ее и стоял бы и смотрел на нее, так и я видел тело свое очень гнусным, от
которого, как от трупа, исходил ужасный смрад. Так же как кто-нибудь испустил из себя
нечистоты и, гнушаясь их, отбежал прочь, так и мертвая человеческая плоть омерзительна.
Аминь...
(Повесть о споре жизни и смерти. С. 49—53)
Театр и драматургия
Истоки древнерусского театра, так же как и у других народов, лежат в языческих обрядах и мистериях. В
Средневековье на Руси в народных праздниках и обрядах, сохраняющих в период двоеверия многое от-язычества,
важную роль играли скоморохи (иные их названия — игрецы, глумцы, глумотвор-цы, смехотворцы, прелестники).
Скоморохи существовали оседлые и бродячие. Оседлые скоморохи выступали в качестве организаторов и заводил
в дни местных праздников, а в будние дни они вели обычный образ жизни земледельцев, ремесленников,
торговцев. Бродячие скоморохи — это уже профессиональные артисты: они были песенниками, плясунами,
рассказчиками сказок, исполнителями былин, вожаками медведей и устроителями «медвежьих потех», в которых
«ученый» медведь имитировал чьи-то действия. Из-за связи скоморошьих представлений с языческими обрядами
сама их деятельность вызывала постоянные преследования церкви. Позднее сатирические элементы в
представлениях скоморохов привели к тому, что в 1648 г. царским указом были запрещены скоморошьи игры на
территории всей страны, ослушников же предписывалось бить батогами и ссылать в «украйные грроды за опалу»,
но скоморошества это не искоренило.
В XVII в. возникает кукольный народный театр — «театр Петрушки». Управлял куклами обычно один человек.
Петрушка — это персонаж, который с виду кажется простачком, но на самом деле это хитрец и насмешник, кото-
рый неизбежно выходит победителем из столкновений с различными персонажами, в том числе с чертом и
смертью.
Особым видом театрализованных действий, существовавших в Средневековье на Руси, были (как и в Западной
Европе) церковные мистерии. В XVI— XVII вв. особой популярностью пользовалось так называемое «Пещное
действо», представляющее из себя драматургически оформленную иллюстрацию
873
к ветхозаветному рассказу о том, как вавилонский царь Навходоносор (искаженное от «Навуходоносор»)
приказывает бросить в печь трех отроков, которых из огня спасает ангел.
На рубеже XVI—XVII вв. (во времена правления Бориса Годунова и Василия Шуйского) при царском дворе
существовала особая «Потешная палата», представлявшая отдельное ведомство, к которому принадлежали все
лица, имеющие отношение к придворным развлечениям. В 1613 г. при дворе царя Михаила было построено
особое здание — «Потешные хоромы», где выступали придворные скоморохи, русские и иностранные
«потешники». В документах зафиксировано, что мысль о создании придворного театра по образцу европейских
высказывалась еще царем Алексеем Михайловичем в 1660 г. Но собственно история русского придворного
театра начинается в 1672 г. Немецкому пастору Иоганну Готфриду Грегори былс! поручено «учинить комедию»
на сюжет библейской «Книги Есфирь». 17 октября 1672 г. в специально построенном здании в селе
Преображенском (летней резиденции царя) был показан спектакль «Артаксерсово действо», который длился
десять часов. Первыми исполнителями ролей в спектаклях придворного театра были юноши — дети иноземцев,
проживавших в Москве в Немецкой слободе, но вскоре Иоганну Грегори было поручено обучать актерскому
мастерству русских детей (из мещан и подьячих). Большинство пьес в репертуаре придворного театра было на
религиозные сюжеты (библейские и житийные), но были там и комедии, и исторические пьесы. Первый
придворный театр просуществовал до смерти царя Алексея Михайловича.
В конце XVII в. возникает в России и школьный театр, его рождение связано с деятельностью Симеона
Полоцкого.
Музыка
Говоря о музыке средневековой Руси, необходимо различать музыку церковную и народную. Церковное пение
(музыкальные инструменты в православных храмах не используются) было основано на византийской традиции.
До XVII в. в русской церковной музыке господствовало одноголосие — знаменный распев, и только в конце XVII
в. московские певчие (патриаршие и государевы) осваивают многоголосное партесное пение.
Народная музыка в первую очередь была связана с обрядовой поэзией и эпосом, музыка представляла из себя
важнейшую составляющую искусства скоморохов.
««Слово святого «Слово святого Нифонта о русалиях» является одной из Нифонта глав широко
распространенного на Руси сборника «Из-
0 русалиях» марагд» (от греч. «смарагд» — «изумруд»). «Измарагд»
предназначался для домашнего чтения, в нем понятным языком, часто в форме притчи или сюжетного рассказа
давались наставления о правилах морали и христианских добродетелей. Данный текст приводится потому, что он
хорошо иллюстрирует отношение церкви к скоморошеству и музыке скоморохов.
874
Однажды шел блаженный Нифонт в церковь святой Богородицы на заутреню и увидел
идущего мимо церкви демона, князя бесам, и с ним двенадцать бесов. И они, услышав
церковное пение, пришли в ужас и в ярость и стали поносить князя своего, говоря ему:
«Видишь ли, как славим Иисус рабами своими! Когда слышим мы пение это, лишь ужас
охватывает нас. Горе нам, окаянным, ибо сила и крепость наша погибла. Пока царь наш был с
нами, успешно одолевали мы христиан, но когда поднялись евреи против Христа и распяли
его, с тех пор сокрушена сила наша. Иисус ведь, связав его, в огненной преисподне повелел
его заточить. С той поры сила царя нашего сокрушилась и надежда наша растоптана». Так
бесы укоряли князя своего. Он же сказал им: «О том ли вы печалитесь, что славим Иисус в
церкви Марииной? Напрасно об этом скорбите. Очень скоро все переменится, а нас многие
станут славить мирскими песнями и плясками. И теперь подождите немного, увидите, что
славить начнут нас, а о Христе и не вспомнят».
И после обедни случилось так, чТо пошел человек, приплясывая под звуки сопели, и за ним —
множество народа: одни пели и в ладоши били, а другие плясали. И, увидев это, окаянные
бесы обрадовались радостью великой и начали прельщать кого на игры и на пляски, а кого —
на песни. А некий муж богатый смотрел из палат своих, и подучил его бес — велел перед
собой играть и плясать. И, достав серебряную монету, дал ее музыканту. Тот же положил ее в
суму. А бесы, вытащив ее, послали к отцу своему сатане в бездну. И сказали посланному бесу:
«Иди и скажи отцу нашему, связанному там Иисусом Назарянином: «Этот дар послав тебе
Алазион-князь. Будет он тебе в знак чести, отец, мы — рабы твои и многих соблазнили
христиан, врагов наших»». И сказав так, вручили бесу серебро и медь, полученные
музыкантом за игру. И возгордились этим коварные бесы.
Дойдя до адского жилища, вошел туда посланный бес и принес пагубные дары сатане. Тот же,
взяв, очень обрадовался и сказал: «Всегда получаю я жертву от поклоняющихся идолам, но не
могут они так меня порадовать, как эти — принесенные от христиан». Так изрек сатана и
вернул посланному к нему бесу все, что Тот принес ему, и сказал: «Иди, и призывай христиан
к играм и к пляскам и к иному, мною любимому». И поспешил бес к пославшим его, и
поведал им слова сатаны, и серебро и Медь снова вложил в суму Оптиолу-музыканту.-Бесы
же отправились искушать и других людей.
Все это блаженный Нифонт видел очами сердца своего, и сетовал о заблуждениях христиан, и