Ефименко П.П. Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени

Подождите немного. Документ загружается.

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО .

шнуры из растительных волокон для укрепления своих орудий, что никак

не вяжется с общим уровнем его развития

Где было возможно, ручные рубила всегда изготовлялись из кремня,

но при отсутствии кремня его заменяли кварцит, плотный песчаник,

диабаз, обсидиан и другие породы.

Не так давно господствовало убеждение, опиравшееся главным

образом на авторитет старых исследователей, что ручное рубило является

единственным изделием из камня, которым пользовался человек в ран-

нюю пору палеолита. Однако уже некоторые авторы

в начале 80-х

годов указывали, что в том же Шелле, в древних наносах Марны,

ручные рубила постоянно сопровождаются грубыми кремневыми пла-

стинами, правда довольно случайных очертаний, которые, однако, трудно

было бы объяснить как отброс, получившийся при выделке крупных

орудий.

В результате последующих исследований в богатых местонахожде-

ниях шелльской эпохи на р. Сомме можно считать установленным, что

первичное орудие постоянно сопровождается подобными пластинами.

Отчасти, конечно, они должны были получаться при обтесывании ручного

рубила, поэтому на них первоначально не было обращено достаточного

внимания; но те из них, которые имеют более крупные размеры, оче-

видно, намеренно отщеплялись человеком от куска кремня или кремне-

вого желвака.

Подобные отщепы очень грубы и никогда не имеют вида закончен-

ных орудий, так как наблюдающаяся на них подправка острого края

пластины чаще всего оказывается „псевдоретушью", получившейся тем

же естественным путем, как она получалась на эолитах, хотя на такого

рода отщепах всегда можно отыскать все признаки намеренного скалы-

вания.

Собственно, уже на основании общих соображений можно в подоб-

ных грубых сколах видеть простейший режущий инструмент, потребность с

в котором у первобытного человека должна была возникнуть очень рано.

Весьма вероятно, что откалывание таких пластин и навело его затем на

мысль использовать остающийся заостренный кремневый валун в ка-

честве ударного орудия, значительно более целесообразного, чем просто

поднятый кусок кремня.

Режущий инструмент, простой бесформенный отщеп, отделенный от

кремневого желвака, представляет очень древнее орудие, едва ли не

первое орудие человека, намеренно изготовленное им из камня, — это

показывают интересные наблюдения в отложениях Соммы в окрестностях

Амьена. Здесь удалось наблюдать, что на второй террасе Соммы в неко-

торых местах массивные кремневые отщепы, несомненно отделенные

рукой человека, залегают в древнейших отложениях, ниже горизонтов,

содержащих типичные шелльские рубила. Иногда вместе с ними встре-

чаются первые предшественники рубил в виде валунов с очень неболь-

шим количеством сколов на конце. В других местах эти же слои содер-

жат характерную фауну древнего плейстоцена — древнего и южного

слонов, гиппопотама, этрусского носорога и носорога Мерка, махайрода,

лошадь Стенона и др. Эти находки были названы дошелльскими.

Сопрово-

ждающий

инвентарь

Вопрос

так назы-

ваемых

дошелль-

ских

орудиях

Укрепленное на деревянной рукоятке шелльское рубило с точки зрения исто-

рической перспективы представляло бы явление тем более невозможное, что в этом

виде оно, очевидно', должно было играть роль настоящего топора, боевого чекана

и т. п. Известно, насколько поздно появляются этого рода орудия.

J, Dichelette, Manuel d'archeologie prehistorique..., v. I, Paris, 1908, стр. 66.

.У Ю ГЛАВА ВТОРАЯ

Аналогичные находки кремневых отщепов в безусловно очень ран-

них отложениях речных террас Франции, Бельгии и южной Англии без

сопровождения ручных рубил заставили предполагать, что в начале

использования кремня для производственных целей имел место долгий

период, представлявший собой особую эпоху, предшествовавшую появ-

лению ручного рубила. Чаще всего ее обозначают как стрепийскую

стадию.

Однако в настоящее время, если основываться на новом фактиче-

ском материале, этот вывод должен быть пересмотрен. Особенное зна-

чение с этой точки зрения представляют находки в южной Англии.

Опубликованные данные позволяют прийти к заключению, что в место-

нахождениях южной Англии, обычно считающихся типичными для

находок так называемых стрепийских, или клэктонских, кремней, как

Reading, Swanseoimbe и др., эти орудия либо сопровождаются ручными

рубилами шелльского типа, либо чаще залегают даже в слоях более

поздних. Об этом подробнее — несколько ниже, там, где рассматри-

ваются также соответствующие находки из других мест Европы.

Следует заметить, что более тщательное изучение условий залегания

так называемых дошелльских орудий дает основание заключить, что

хотя кремневый отщеп, несомненно, играл гораздо большую роль на

самых начальных ступенях палеолитической культуры, чем это думали

прежние исследователи, однако ручные рубила в их первичных формах,

видимо, появляются уже в эту раннюю пору.

ПРИРОДНЫЕ УСЛОВИЯ ШЕЛЛЬСКОЙ эпохи

Фауна

Что же представляла собой в то время среда, окружавшая человека?

Отчасти об этом уже говорилось в предыдущей главе. В эпоху, к которой

относятся первые обработанные кремни из древних наносов Европы, мир

животных еще не утратил характера, который он имел в конце третич-

ного времени. Этот факт устанавливает близкую аналогию по крайней

мере древнейших шелльских находок с тем, что известно относительно

условий жизни питекантропа и гейдельбержца.

В слоях наноса в Чжоу-Коу-Дяне, под Пекином, имеется также

довольно древняя фауна, но здесь она носит более смешанный характер

и тяготеет, если принять во внимание местные условия, скорее уже

к среднему плейстоцену.

Очевидно, время, к которому должны быть отнесены шелльские

остатки, не может быть существенно различным с той порой становления

человека, которую мы называем стадией питекантропа.

В раннеплейстоценовых террасах Сены, Марны, Соммы, Темзы

вместе с описанными выше орудиями встречаются кости южного и древ-

него слонов, этрусского носорога и носорога Мерка, махайрода, лошади

Стенона и других рано вымерших форм, которые в этой части Европы

уже исчезают ко времени распространения первого значительного оле-

денения.

Несомненно, к той же ранней поре плейстоцена относятся описанная

В. И. Громовым и другими авторами характерная древняя фауна При-

кубанья, типа так называемого Таманского .комплекса, и ранняя хозар-

ская фауна Нижнего Поволжья и Поднестровья. К сожалению, известные

здесь сейчас находки шелльских орудий (Закавказье, Сатани-Дар) пока

не могут быть связаны с определенным миром животных.

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО .

Уже давно была отмечена важность находок вместе с орудиями

шелльской эпохи костей гиппопотама, который, являясь теплолюбивым

животным, избегает водоемов с недостаточно высокой температурой;

вместе с тем это животное ведет оседлый образ жизни. Оба эти обстоя-

тельства делают понятным ограниченную область находок остатков

гиппопотама в Европе. Очевидно, он в меньшей степени, чем другие

крупные млекопитающие, мог приспособиться к надвигавшемуся ухуд-

шению климатических условий, принесенному началом ледниковой эпохи.

Его остатки чрезвычайно многочисленны на побережье Средиземного

моря, на Апеннинском полуострове и на островах Сицилии и Мальте, где

в четвертичное время возникла даже особая карликовая порода гиппо-

потамов. Затем он встречается во Франции, отчасти в Бельгии, южной

Англии, но Рейн составляет северную границу, за которую в четвертич-

ную эпоху он не переходит (см. карту распространения этого животного

в Европе, рис. 7). Отдельные, очень редкие находки остатков Hippo-

potamus major известны в южной Германии лишь для наиболее ранней

поры плейстоцена — переходной от третичного времени.

Следует заметить, что Рейн является границей распространения

и ручных рубил шелльских типов, которые в большом числе известны

в северной Франции, в южной Англии и совершенно отсутствуют в Гер-

мании и вообще в странах Средней Европы. Вряд ли такое совпадение

случайно; оно представляет интересный штрих, рисующий природные

условия, в которых проходило существование шелльцев.

В предыдущей главе показано, что остатки растительности вполне

подтверждают то, о чем говорит фауна шелльской эпохи. Леса северной

Франции (туфы Селль-су-Морэ) из смоковницы, канарского лавра,

самшита, иудина дерева, вечнозеленого дуба и многих других пород

указывают на мягкий климат, сходный с климатом Средиземноморья,

но более влажный и более равномерный. К этому списку можно было

бы прибавить грецкий орех, дикую черешню, виноград и другие плодо-

носные породы деревьев и кустарников, которые должны были даже

в этих сравнительно умеренных широтах снабжать шелльского человека

обильными запасами пищи. Сходная растительность известна в отло-

жениях соответствующей эпохи в центральной и южной Франции. На

основании подобных остатков считают, что температура шелльской эпохи

не должна была снижаться в этой части Европы и в холодное время

года ниже +8°.

Однако в растительности, покрывавшей берега Норфолька в Англии,

затем в ряде местонахождений Германии и более высоко расположенной

Швейцарии в то время начинало уже чувствоваться надвигающееся

похолодание, которое вело к смене лесов средиземноморского типа

холодными лесами, свойственными в настоящее время северным обла-

стям нашего полушария.

Что касается южных стран, в частности Южной Азии, Индии,

отчасти Явы, в особенности же территории африканского материка, где

ручные рубила древнего облика обнаружены уже во многих местах, —

здесь история плейстоценовой фауны не настолько еще известна, чтобы,

основываясь на ней, можно было сказать что-либо определенное об

условиях природной среды в шелльское время. Обычно подобные остатки

относят к раннему плювиальному периоду.

По мнению некоторых авторов, в Восточной Африке, главным обра-

зом в Кении, в шелльское время еще переживали представители типич-

ной плиоценовой фауны, например гиппарион. Однако это утверждение

встречает скептическое отношение в среде специалистов.

Остатки

гиппо-

потама

Флора

112

ГЛАВА ВТОРАЯ'

УСЛОВИЯ ЗАЛЕГАНИЯ ШЕЛЛЬСКИХ ОРУДИЙ

Ручные рубила древнейшего типа и сопровождающие их грубые

кремневые отщепы, от которых ведет начало все последующее развитие

первобытной техники, происходят большей частью из карьеров, где

добывают песок, гравий и булыжник, для чего очень часто используются

пласты древних речных наносов, образующие террасы вдоль береговых

возвышенностей многих более крупных рек.

Буше Впервые такие находки были сделаны в 30—40-х годах прошлого

де Перт столетия (первая находка ручного рубила — в 1832 г. в Аббевиле) при

разработках балласта на севере Франции в долине р. Соммы. На них

обратил внимание археолог Буше де Перт, который стал систематически

собирать кремневые орудия, попадавшиеся в песках и гравии древних

террас Соммы в окрестностях Аббевиля, где они добывались вместе

с щебнем при строительных разработках. Он наивно думал, что откры-

тые им грубые кремневые „топоры" принадлежали первому населению

Европы, погибшему в водах библейского всемирного потопа вместе

с древними породами животных — слонов, носорогов, гиен и т. п.

Однако ценно то, что он дал достаточно точное описание условий зале-

гания кремневых орудий в слоях древних наносов вместе с остатками

исчезнувшей фауны

Открытия Буше де Перта, пробивавшие первую серьезную брешь

в представлениях о происхождении человека, встретили крайне неодобри-

тельное отношение со стороны господствующих кругов французских

ученых, и нужно было еще пятнадцать лет упорной , борьбы Буше

де Перта и его немногочисленных сторонников, чтобы сделать очевидным

факт присутствия изделий человека в геологических отложениях, уходя-

щих в раннюю пору четвертичного периода

Это стало возможным тогда, когда ряд ученых (Прествич,

Дж. Эванс, Ч. Лайелль), обследовав на месте карьеры Соммы и позна-

комившись с коллекциями, собранными Буше де Пертом, признал

неоспоримую подлинность изделий первобытного человека, против кото-

рой и были, главным образом, направлены возражения противников

Буше де Перта, и несомненную древность их геологического залегания.

Страти- Время, к которому должны быть приурочены шелльские остатки,

графия лучше всего выясняется при ознакомлении с условиями находок шелль-

наносшГс

ских

изделий. Уже труды первых исследователей дают достаточное пред-

шелльскими ставление о характере их залегания. Позднейшие исследования вносят

остатками некоторые дополнительные детали в эти наблюдения, не меняя сущест-

венно основных фактов.

Древние террасы таких рек, как Сомма, Сена, Марна, прислонен-

ные к склонам речных долин, являясь свидетелями постепенного углуб-

ления рекой ее нередко очень широкой и глубокой долины, имеют

в основании более или менее мощные пласты гравиев и галечников,

оставленные в эпоху наиболее энергичной разработки рекой своего

ложа. На них залегают пески также речного происхождения. Все это

покрывает плащ глинистых наносов и более или менее типичного лёсса,

иногда с прослойками обломков пород, составляющих коренной берег,

в виде, например, мелового щебня, кремневой гальки и т. п., которые,

очевидно, сносились с соседних возвышенностей в периоды выпадения

особенно сильных дождевых осадков.

Boucher de Perthes, Antiquites celtiques et antediluviennes, I—ILI, Paris,

1847—1864.

Еще в 1863 г. Ф. Энгельс в своей переписке с К- Марксом отмечает значение

открытий Буше де Перта (см. К• Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXIII, стр. 149).

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО .

В результате многолетних наблюдений удалось установить, что

нижние слои террас Соммы в окрестностях Амьена — местности, при-

обревшей мировую известность своими остатками древнепалеолитической

эпохи, — дают всегда одинаковую картину. В самом низу толщи древних

речных наносов, галечников и песков, встречаются орудия так назы-

ваемого дошелльского типа, то есть, правильнее говоря, относящиеся

к древнейшей поре шелльской эпохи. Выше здесь идут находки грубых

ручных рубил типично шелльского облика с сопровождающими их мас-

сивными кремневыми отщепами. Наконец, в песках и глинистом наносе,

покрывающем толщу древних речных отложений, обычно попадаются

более совершенные орудия тех же типов. Выше их в определенной

последовательности сменяются остатки средней и поздьей поры

палеолита.

Правильность подобных наблюдений, поскольку она подтверждается

всеми исследователями древнепалеолитических местонахождений север-

ной Франции, дает прочную базу для определения геологического воз-

раста древнего палеолита. Все это решительным образом опровергает

взгляды сторонников позднего появления человека — между третьим

и последним, четвертым, оледенением Европы.

Действительно, в подобных отложениях представлена фауна, отно- ,

сящаяся к самой ранней поре четвертичного периода. Руководящими

формами в ней являются такие характерные животные, как южный

и древний слоны, большой гиппопотам и др. В вышележащих слоях,

где прогресс первобытной техники подтверждается находками лучше

сделанных орудий, потомки третичных обитателей Европы, как южный

слон, махайрод, гиппопотам, исчезают совершенно, и на смену им появ-

ляются остатки мамонта и сибирского носорога.

Процесс изменения фауны, протекавший параллельно с изменением

климата и ландшафта Европы, должен был обнимать огромный проме-

жуток времени. Это дает представление о хронологических масштабах,

с которыми следует подходить к истории первых человеческих обществ,

появившихся на территории европейско-азиатского материка.

Разрез речной долины со слоями наносов, оставленных рекой в те-

чение древней поры плейстоцена, показывает, что находки наиболее

ранних кремневых изделий обычно встречаются на разных уровнях.

Слои с такими находками наблюдаются, с одной стороны, в виде ложа

из галечника, выстилающего дно современной долины, с другой — в виде

террас, часто на значительной высоте над нынешним уровнем реки.

В работах современных французских геологов, посвященных речным

долинам северной Франции, дается в общем одна и та же картина:

с одной стороны, более древние отложения верхней, средней и нижней

террас с теплой фауной начальной поры плейстоцена и, с другой —

покрывающие их наносы, которые всегда уже дают холодную фауну

среднеледникового времени и находки ашельско-мустьерского кремневого

инвентаря.

Подводя итоги тому, что говорилось выше в отношении геологиче- Общие

ского возраста шелльской эпохи, можно, таким образом, установить

ВЫВ

°Д

отношении

следующее: древности

1. В долинах рек Европы, где древние речные наносы сопровож- шелльских

даются остатками фауны, всегда наблюдается определенная последова- остатков

тельность в изменении ее состава. Своими звеньями она имеет поздне-

плиоценовую фауну мастодонта (отложения водораздельных плато),

затем фауну южного слона, этрусского носорога и лошади Стенона,

•фауну гиппопотама в сочетании с ранней разновидностью древнего

8. Первобытное общество.

114

ГЛАВА ВТОРАЯ'

Долед-

никовый

возраст

слона и ранними формами слона трогонтерия, фауну поздней разновид-

ности древнего слона и носорога Мерка, фауну сибирского носорога

и мамонта, фауну северного оленя и, наконец, современную лесную

фауну. Остатки южного слона, этрусского носорога,

так же как и гиппопотама и его спутников, уже

сопровождают находки шелльских и так называе-

мых дошелльских орудий.

2. Шелльские изделия, как и современные им остатки теплой фау-

ны, пользующиеся широким распространением в юго-западной части

Европы, никогда не встречаются на морене северного оледенения, хотя

такие находки известны у его окраин. Наоборот, наблюдения последнего

времени в долине Темзы и Ларка дают материал для утверждения, что

уже древнейшее (миндельское) оледенение пере-

крыло своими наносами места шелльских становищ.

3. Лёссовые отложения, которые охватывают обширный период

времени от поры, предшествовавшей максимальному распространению

ледникового покрова в Европе, вплоть до конца ледниковой эпохи,

никогда не содержат остатков, которые шли бы глубже так называемого

позднеашельского и мустьерского времени. i

Указанные соображения с достаточной определенностью фиксируют

время, к которому следует относить остатки деятельности человека

шелльских древнепалеолитической эпохи. Принимая во внимание то, на что было

остатков указано выше, приходится самым решительным образом отвергнуть, как

необоснованные и явно тенденциозные, попытки свести всю историю-

па леолитического человечества к поздней поре ледникового периода,

то есть к последней — вюрмской, или балтийской, ледниковой эпохе

и последней межледниковой эпохе, как это делают многие западно-

европейские авторы. Тенденциозность стремления современных буржуа-

зных ученых приблизить время появления человека и таким образом

оторвать шелльца, как первого представителя зарождавшегося челове-

ческого общества, от его предшественников совершенно очевидна,

настолько, что даже современные поповствующие палеоэтнологи оказы-

ваются вынужденными под давлением фактов признать глубокую древ-

ность шелльских остатков.

Такое крайнее приближение времени появления человека, действи-

тельно, совершенно не оправдывается известными в науке фактами.

Поэтому многие из недавних сторонников подобных взглядов вынуждены

в настоящее время, чтобы сохранить логичность построения, отходить

в сторону признания значительно большей древности человека. Одни из

них переносят начало палеолита в более раннюю межледниковую эпоху,

миндель-рисскую, даже гюнц-миндельскую, другие разрешают затрудне-

ние еще более простым способом, передвигая два первых оледенения

Альп и предполагаемые соответствующие им эпохи оледенения севера

Европы в третичное время. Однако бездоказательность большинства

подобных построений достаточно ясна, поскольку они основываются

обычно не на фактах, а на более или менее априорных построениях,

не имеющих опоры в прямых наблюдениях.

То, что сделано в последние годы в странах Европы, где имеются

благоприятные стратиграфические условия для решения вопроса о гео-

логическом возрасте шелльских остатков (ибо лишь в Европе морены

древних оледенений непосредственно соприкасаются с местонахожде-

ниями шелльских орудий), — в сущности, вполне подтверждает мнение

прежних исследователей. Они, как известно, относили шелльекую эпоху

к очень древней — „доледниковой" поре четвертичного времени, и эта

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО .

точка зрения в общем является наиболее приемлемой, поскольку она

лучше, чем какая-либо иная, увязывает историю древнейшего общества

с историей природной среды соответствующей эпохи.

Шелльские рубила, оставленные человеком на речном берегу и по- Внешние

гребенные, вероятно, в продолжение сотен тысячелетий в толщах песков

и гравия, обычно имеют и внешние признаки древности. Их поверхность """""" ™

бывает покрыта толстым слоем патины, появляющейся на кремне в ре-

зультате обесцвечивания или, наоборот, окрашивания его наружной корки

железистыми солями. Часто они бывают окатаны или имеют блестящую,

как бы стекловидную поверхность, как результат долговременного трения

в песке и гравии. Это является одним из доказательств того, что много-

водные реки раннеледниковой эпохи: древняя Сомма, Сена, Темза —

на западе, Волга, Дон, Днепр — на востоке Европы катили в то время

свои воды на много десятков метров выше современного уровня, напо-

миная мощные водные артерии Южной Америки и Китая.

С другой стороны, наблюдения показывают, что шелльские остатки

нередко встречаются во вторичном залегании, будучи переотложены при

размывании древних речных террас и формировании террас более низких

уровней. Подобные кремни носят особенно ясно выраженные следы

окатанности и всякого рода повреждений.

Такого рода особенности обнаруживают, в частности, и рубила

шелльского типа, собранные на холме Сатани-Дар в Армении. Они не

только особенно сильно патинированы, но и окатаны. Острые края их

сильно забиты, хотя поблизости отсутствуют какие-либо признаки реки

или древнего водоема. В окружающей местности нет, с другой стороны,

и указаний на развитие здесь в прошлом ледниковых явлений. Таким

образом, окатанность орудий шелльского возраста в Сатани-Даре,

видимо, можно объяснить лишь тем, что в более или менее отдаленном

прошлом плоскогорье Армении пережило период обильных осадков

(плювиальный). В этом случае дождевые потоки, которые неслись по

склонам холма, действительно, вполне могли произвести эффект, наблю-

дающийся на каменных изделиях в Сатани-Даре.

НАЗНАЧЕНИЕ РУЧНОГО РУБИЛА

Что же представляют собой вещественные остатки шелльской

эпохи — ее кремневый инвентарь, — то, что составляет почти един-

ственный источник нашего знания об общественном бытии людей этой

отдаленнейшей эпохи? Таков первый вопрос, естественно возникающий

при попытке понять уровень развития человеческого общества в начале

его исторического пути. За этим вопросом встает второй: если кремневые

изделия шелльской эпохи представляют примитивнейшие, начальные

формы орудий труда, можно ли видеть в них орудия того же производ-

ственного значения, тех же функций, что и в последующую пору, напри-

мер в эпоху мустье, или же, наоборот, в них следует искать отображение

специфических условий времени становления человека?

Подобный вопрос, казалось, было бы трудно обойти, однако в ра-

ботах современных буржуазных ученых нельзя найти ничего, что хоть

сколько-нибудь содействовало бы разрешению этой чрезвычайно важной

проблемы. Как и в других подобных случаях, буржуазных археологов

гораздо больше интересует типология шелльских рубил, чем связанные

с ними общие вопросы, касающиеся происхождения человеческого

общества и зачатков культуры.

116

ГЛАВА ВТОРАЯ

По существу же взгляды современной археологии на этот вопрос

мало продвинулись вперед по сравнению с тем, что было установлено

еще первыми исследователями, видевшими в древнейших ручных руби-

лах орудия достаточно широкого и разнообразного применения, кото-

рое, однако, точно фиксировать не представляется возможным. Правда,

ряд авторов склонен признать за различными разновидностями шелль-

ского ручного рубила различное назначение, видя в вытянутых, более

заостренных рубилах один тип инструмента, а в более широких овальных

и п.р. — другие виды орудий труда. Такую точку зрения вряд ли,

однако, можно считать правильной. Во всяком случае, она совершенно

неубедительна в отношении более ранних шелльских рубил, форма ко-

торых всегда остается весьма случайной, определяясь в значительной

степени характером валуна, использованного для их изготовления.

Все же наблюдения ряда исследователей оставляют не подлежащим

сомнению, что первобытная техника не начинается" лишь с ручного

рубила, как думали раньше, вернее, что рубило является не единствен-

ным и не универсальным орудием древнего палеолита, рядом с ним

существовали и ему, возможно, отчасти даже и предшествовали иные

простейшие орудия —• острые кремневые сколы, полученные расщеп-

лением валуна.

Однако, если в грубых сколах, встречающихся в шелльских и так

называемых дошелльских отложениях, можно предполагать с большим

вероятием простейшие режущие орудия, потребность в которых должна

была неизбежно возникнуть, как уже указывалось, в самую раннюю

пору, вероятно еще на ступени, предшествовавшей времени питекан-

тропа, — ручное рубило не поддается такому легкому объяснению.

Какова же была его роль в чрезвычайно простой, зачаточной технике

первобытного человеческого общества?

Шелльское ручное рубило, как видно уже из его названия, пред-

ставляет орудие, применявшееся для нанесения удара его заостренным

концом. Для подобного назначения, действительно, трудно было бы

более целесообразно использовать кремневый желвак. Это показывает

не только общая форма рубила — грубо обитые края, неровное и мас-

сивное заострение, затем крупные размеры и соответствующий вес, — но

и самый способ держания его в руке.

Шелльские рубила всегда имеют в своем основании обычно несколько

сбоку, так называемую пятку — гладкую площадку, явно предназна-

ченную для того, чтобы при сильном ударе орудие не могло поранить

РУКУ-

В отношении способа держания шелльского рубила имеются две

держания точки зрения. По общепринятому мнению, оно должно было браться

руке ру

КО

й таким образом, чтобы его основание, вернее пятка, упиралась

в мякоть большого пальца. Такой прием является единственно возмож-

ным по отношению ко многим рубилам. Однако имеются рубила, для

которых приходится предполагать другой способ держания — кистью

руки таким образом, чтобы большой и указательный пальцы приходи-

лись не по нижней и верхней поверхности, а по краю рубила.

В археологической литературе можно найти указания на то, что

для шелльских рубил оказывается применимым или тот, или другой спо-

соб держания в руке, причем они подтверждают значительное преобла-

дание праворукости у людей шелльской эпохи. Можно заметить также,

что большие, массивные рубила держались только полной рукой в обхват,

по первому способу.

Ударное

орудие

Способ

ДЛЯ

кал

еле

ни<

ка1

вр

pti

в!

сб

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО . S7

117

Следует учитывать, что ручное рубило менее всего было пригодно ручное

для употребления непосредственно в качестве охотничьего оружия, так рубило —

как любая дубина или заостренная палка были более удобны при пре-

не

ство

следовании намеченной добычи или для защиты от нападения какого-

нибудь сильного зверя, так же как и первый попавшийся увесистый

камень, который можно было бросить в убегающее животное. Вместе

с тем широкая распространенность ручных рубил в Южной Европе,

в Африке и на южных окраинах Азии, то есть всюду, где в настоящее

время известны следы древнего палеолита, заставляет думать, что

рубило имело значение в каких-то очень важных областях жизни древ-

него человека; в каких именно, — это можно, конечно, решать только

предположительно, поскольку вопрос касается человеческого общества

на самых ранних этапах его становления. Во всяком случае, объяснение

роли этого орудия в жизни шелльского человека следует искать в усло-

виях окружавшей его среды, в его образе жизни и прежде всего

в источниках добывания пищи.

Не так давно П. И. Борисковским было высказано предположение,

что ручное рубило могло служить охотничьим оружием, например, в виде

метательного камня. Такое соображение все же вряд ли имеет под

собой достаточные основания. Ручное рубило по причине своей формы

подходит для этой цели не в большей, а, конечно, в значительно меньшей

степени, чем любой другой увесистый камень.

Естественно задать вопрос, почему же возникло ручное рубило, Производ-

каким хозяйственным нуждам древнейшего человека могло оно отвечать? ственное

Почему вообще появляется в столь раннюю эпоху это относительно значение

не такое уже, казалось бы, простое орудие и почему в последующее

ру ла

время, в условиях развивавшегося охотничьего хозяйства ашельской

и затем мустьерской эпохи, оно исчезает вовсе или изменяет свое назна-

чение, превращаясь из приспособления для нанесения удара в чисто

рабочий — рубящий, режущий, скоблящий, раскалывающий и т. п.

инструмент? Известно, что, как правило, различные типы кремневых

изделий, раз возникнув, не исчезают, если они отвечают определенным

производственным функциям и эти функции не снимаются последующим

развитием

В процессе очеловечения нашего животного предка огромную роль

должны были играть активизация способов добывания пищи и связан-

ные с этим зачатки трудовой деятельности. Следует думать, что перво-

начально для такой цели мог служить первый оказавшийся поблизости

подходящий сук дерева или случайно попавшийся острый обломок

камня. Но умение раскалывать валун для того, чтобы получить кремне-

вый отщеп, представлявший наиболее простое орудие, которым обладал

человек, вероятно уже очень рано должно было навести его на мысль

о том, что обитый валун имеет для различных производственных целей

огромное преимущество перед случайным обломком камня. Так возникло

орудие, называемое ручным рубилом, в котором, следует полагать, пер-

вобытные, еще полустадные группы людей должны были нуждаться

в первую очередь для вырубания и отделки увесистой дубины, разделки

и потрошения убитого зверя и т. п.

Весьма интересно, но пока недостаточно разъяснено появление примитивного

„ручного рубила" (очевидно, с каким-то иным хозяйственным назначением) в качестве

важного элемента каменного инвентаря еще раз в самом начале неолита, при пере-

ходе первобытного населения Европы от полубродячего существования охотничьих

общин азильско-тарденуазской эпохи к вновь укрепляющейся оседлости в ранне-

неолитическое время.

118

ГЛАВА ВТОРАЯ'

Такое орудие должно было, естественно, сопровождать человека

повсюду в его повседневных поисках пищи, служило ему, в частности,

для выкапывания мелких животных из нор, добывания червей и насе-

комых из земли или древесных пней, выкапывания кореньев и т. д.

Этим можно объяснить многочисленность ручных рубил в шелльских

находках.

Расширяя источники добывания пищи, в состав: которой наряду

с растительной пищей все больше стало включаться и мясо, начиная

от всевозможных низших животных и кончая уже сравнительно круп-

ными млекопитающими, — первобытное человеческое стадо должно было

прийти к использованию заостренного валуна в качестве весьма важного

орудия своей хозяйственной деятельности.

Вместе с тем, судя по некоторым наблюдениям, шелльское рубило

могло иметь и иное назначение. Орудие, сходное с ручным рубилом,

удержалось в употреблении еще в начале XIX в. у живших изолиро-

ванно в течение тысячелетий и потому очень отсталых племен острова

Тасмания.

Тасманийское рубило имело вид массивного куска каменной породы,

грубо отделанного несколькими сколами таким образом, что в общем

оно получало овальную форму, заострение на одном конце и более мас-

сивное основание, которое непосредственно захватывалось рукой.

Грубость отделки тасманийского рубила зависела, вероятно, и от ка-

чества материала, так как для его изготовления обитатели острова

пользовались плотным песчаником за отсутствием более подходящих

пород. Хотя о нем известно мало, все же мы знаем, что оно отчасти заме-

няло тасманийцам топор и служило, вероятно, для обрубания жердей,

из которых они изготовляли свое оружие — копье и дубину. Но у тасма-

нийцев рубило сохранило особую функцию, которую можно считать,

вероятно, очень древней: им пользовались при лазаньи на деревья, для

зарубок на стволах, например во время охоты за некоторыми породами

животных, живущих в дуплах деревьев.

Если считать, что шеллец не порвал с жизнью в лесу, то при том

способе лазанья на деревья; который Дюбуа считает вероятным для

питекантропа, ручное рубило и в условиях шелльской эпохи могло иметь

подобное же применение, так как очевидно, что шелльский человек

вполне еще мог пользоваться деревьями в качестве, например, весьма

надежного убежища от крупных и очень опасных хищников раннего

плейстоцена.

ДРЕВНЕЙШЕЕ ОБЩЕСТВО ШЕЛЛЬСКОЙ ЭПОХИ

Вопрос о том, что должно было представлять собой первое чело-

веческое общество, является еще очень мало освещенным. Ответить на

него весьма трудно, поскольку почти единственное, чем мы непосред-

ственно располагаем для суждения об общественно-хозяйственных усло-

виях шелльской эпохи, — это дошедшие до нас орудия из камня. Однако

они известны теперь в большом количестве на значительной части тер-

ритории земного шара, и достоверность их в настоящее время не может

вызвать сомнений.

Трудности, встающие перед попыткой представить характер общества

эпохи древнего палеолита и его зачаточную „культуру", усугубляются

и тем обстоятельством, что было бы, очевидно, трудно найти племена,

у которых до нашего времени сохранились бы пережитки столь перво-