Ефименко П.П. Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени

Подождите немного. Документ загружается.

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО .

Замечательное открытие Дюбуа в недавнее время было подкреплено

и существенно дополнено рядом новых находок остатков питекантропа

в древних отложениях р. Бенгаван (рис. 14), в частности в виде хорошо

сохранившейся черепной крышки (Кёнигсвальд, 1938).

Изучение остатков, открытых в Триниле, которым посвящена уже Физические

пгпбрнности

огромная литература, позволяет признать их принадлежащими существу,

utuucnnuw

стоявшему весьма близко к человеку,

хотя это существо замечательным

образом сочетало в себе и зверо-

образные признаки. Оно имело объем

мозга около 900 куб. см, то есть

гораздо более низкий, чем у всех

современных групп человечества, но

в то же время значительно превы-

шающий объем мозга человекообраз-

ных обезьян. С этим у него связы-

валось и строение черепа — упло-

щенный черепной овод, маленький

убегающий лоб, огромные надглаз-

ничные выступы, которые должны

были придавать его наружности

зверообразный характер (рис. 15).

С другой стороны, это было круп-

ное (рост его исчисляется в 160—

170 см) человекоподобное существо,

обладавшее настоящим человече-

ским бедром и, очевидно, вполне вла-

девшее вертикальной походкой

, хотя

способ прикрепления мышц и неко-

торые особенности бедра говорят о

том, что оно передвигалось, покачи-

ваясь на несколько согнутых конеч-

ностях, и, как полагает Дюбуа,

еще нуждалось при передвижении

в помощи длинных рук. Это су-

щество было названо питекантропом

(Pithecanthropus erectus), то есть обезьяно-человеком прямостоящим.

Изучение черепа питекантропа, продвинувшееся вперед в более

поздние годы в связи с произведенной Дюбуа расчисткой этого черепа

от ^содержавшейся в нем породы, позволило прийти к некоторым даль-

нейшим заключениям, в значительной степени пополняющим прежние

сведения о нем.

Резюмируя вкратце, следует указать, что в отношении яванских

находок все более определенно складывается представление о питек-

антропе как существе, весьма близком к человеку, стоящем по своему

развитию в самом начале пути, пройденного человеком.

Что касается его ближайших родственников, то таковыми из суще- Ближайшие

ствующих антропоидных обезьян являются, видимо, шимпанзе. Нужно родствен-

сказать, что и гиббон обладает черепом, в большей мере, чем у каких-

ники питек

либо других человекообразных обезьян, приближающимся к челове-

ант

Р°

па

ческому. На это сходство в свое время обратил внимание еще Мануврие.

Интересно, что сам Дюбуа после почти сорокалетнего углубленного

Рис. 14. Черепная крышка питек-

антропа.

О характере прямохождения у питекантропа см. В. П. Якимов, ук. соч., стр. 59.

ГЛАВА ВТОРАЯ'

Строение

бедра

изучения вопроса вновь возвращается к мысли о возможном происхо-

ждении питекантропа от исходной формы, близкой к гиббону. Однако

современного гиббона с его чрезмерно длинными передними конеч-

ностями и мощными клыками приходится рассматривать как форму,

уже значительно уклонившуюся от первоначального типа, давшего начало

человеческому роду.

Наиболее существенно то, что питекантропа отделяет уже от его

предка, обезьяны, большой пройденный путь. На это указывает ряд

чисто человеческих черт.

Особенности строения бедра питекантропа не оставляют в этом

сомнения, хотя, с другой стороны, как уже отмечалось, способ при-

крепления бедра в сочленении, затем посадка черепа и некоторые другие

черты строения скелета питекантропа свидетельствуют, что он не владел

Рис. 15. Реконструкция черепа питекантропа

(по Мануврие).

вполне устойчивой и уверенной походкой, возможно, по той причине,

что значительная часть его существования проходила еще на деревьях.

Это естественно в условиях окружавшего его тропического леса, каким

был, очевидно, мир Явы и в то отдаленное время.

Правильность реконструкции степени освоения питекантропом верти-

кального положения тела, предлагаемой Дюбуа, получила подтвержде-

ние в находке еще трех или четырех бедренных костей питекантропа,

обнаруженных тем же исследователем (1933) среди старых палеонтоло-

гических сборов из Триниля

. Эта находка укрепляет мнение о том,

что питекантроп, действительно, не порвал еще окончательно с пребыва-

нием на деревьях.

Вместимость Еще более любопытной чертой этого существа является относительно

черепа огромная вместимость черепа, достигавшая у питекантропа 900, даже,

может быть, 930 куб. см. Между тем наибольший объем его у гориллы

достигает всего 600 куб. см, а в среднем у наиболее крупных человеко-

подобных обезьян, гориллы и орангутанга, он не больше 500 куб. см

(при нормальных 1400—1600 куб. см у представителей большинства

народностей земного шара).

Признаки уже, несомненно, вполне человеческой, хотя еще чрезвы-

чайно примитивной, физической организации яванского питекантропа

естественно ставят вопрос об уровне его развития как общественного

Ср. „Антропологический журнал", 1934, № 1—2, стр. 143.

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО .

существа. На этом придется остановиться в дальнейшем при характери-

стике шелльской эпохи.

Может быть с несколько измененными чертами, но в общем на той

же ступени развития, как отмечается ниже, ближайший предок человека

появляется и в Европе. Очевидно, эта форма, выдержавшая испытание

в трудных условиях борьбы за существование и оказавшаяся жизне-

способной, уже в начале четвертичного периода получила достаточно

широкое распространение на европейско-азиатском материке.

Вряд ли можно сомневаться, судя по широкому распространению

здесь шелльских остатков, что более тщательные поиски приведут к от-

крытию существа типа питекантропа и на территории Африки.

ПОЯВЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА В ЕВРОПЕ

В вопросе о происхождении человека многое остается еще не вполне

выясненным наукой, и потому каждая новая находка представляет

исключительно большой интерес. Не следует забывать все же, что

именно в этом вопросе в наибольшей степени проявляется стремление

реакционных течений современной буржуазной науки исказить великую

идею развития, поскольку эта идея является оружием, заостренным

против господствующих классов буржуазного общества

. Совершенно

правы те более прогрессивные буржуазные ученые, которые утверждают,

что взгляды многих представителей современной западноевропейской

антропологии на происхождение человека определяются тем, что дик-

туется церковниками.

Древнейшие человекоподобные обезьяны, через которых проходит

линия развития, ведущая к человеку, впервые становятся известными

в эпоху миоцена. В то время, в среднем миоцене, следы их, как указы-

валось, появляются и в отложениях Европы. Из открытых здесь остат-

ков человекоподобных обезьян можно назвать находку плечевой кости

крупного ископаемого антропоида в Сен-Годан, во Франции, и бедренной

кости из Эппельсгейма близ Майнца, а также обломки челюстей и от-

дельные зубы, происходящие из третичных отложений Франции, Швей-

царии, Германии и пр.

Эти остатки принадлежат, несомненно, не одному, а нескольким не

только видам, но и родам антропоморфных обезьян, в одних случаях

стоящих как будто ближе к гиббонам, чаще же в какой-то мере прибли-

жающихся к шимпанзе и горилле, В этом смысле определение названных

остатков не всегда является надежным, поскольку иногда даже новые

роды ископаемых обезьян устанавливаются по находке одного зуба.

Во всяком случае, следует считать вполне достоверным, что крупные

антропоморфные обезьяны находили вполне благоприятные условия для

своего существования в течение второй половины третичного периода не

только на юге, но и в Средней Европе, к северу от Альп.

Считается установленным, что в миоцене в Европе обитали дриопи-

теки, плиопитеки и грифопитеки. В нижнем плиоцене здесь жили те же

дриопитеки, педопитексы, неопитеки и некоторые крупные высшие обе-

зьяны. В среднем плиоцене человекообразные обезьяны в Европе ста-

новятся очень редкими, а в верхнем, видимо, совсем исчезают. К концу

плиоцена на юго-западе Европы удерживаются только макаки.

Из названных человекообразных обезьян древний плиопитек пред-

ставляет собой настоящего гиббона, который в миоценовое время,

Ср. М. С. Плисецкий, Как произошел и развился человек, изд. 2, М.—Л., 1951,

стр. 13 и сл.

ГЛАВА ВТОРАЯ'

Удабно-

питек

очевидно, являлся постоянным обитателем лесов Юго-Западной и Цент-

ральной Европы. Педопитекс, известный пока только по находке бедрен-

ной кости в Эпельсгейме, по особенностям строения бедра также ближе

всего стоит к современному гиббону. Неопитек, систематическое поло-

жение которого неясно, определен по находке зуба в отложениях Шваб-

ской Юры. Грифопитек, также представленный одним зубом из миоце-

новых песков Венского бассейна, видимо, не отличается существенно от

дриопитеков.

В трудах, посвященных этим вопросам, из ископаемых европейских

антропоидов чаще всего упоминается дриопитек. Правда, некоторые

авторы рассматривают дриопитека как искусственно созданный род,

в который, в связи с недостаточностью фактических данных, часто меха-

нически включают разнородные по существу остатки. Важно, однако,

другое: всеми признается, что европейские дриопитеки характеризуются

отсутствием специализации и той обобщенностью признаков, которая, как

указывалось выше, должна была отличать третичного предка человека.

Насколько известно, ни дриопитек, ни другие человекообразные

обезьяны не доживают в Европе до верхнего плиоцена, очевидно в связи

с надвигающимся похолоданием, которое становится заметным здесь уже

со среднего плиоцена.

Следует считаться с фактом отсутствия среди хорошо изученной

европейской фауны конца третичного времени (то есть более поздней

поры плиоцена) остатков человекообразных обезьян, хорошо представ-

ленных в отложениях европейского миоцена. Этот факт, обычно недоста-

точно учитываемый, отмечает, между прочим, и М. А. Мензбир, который

считает возможным поставить его в связь с изменениями, испытываемыми

животным миром Европы при переходе от миоцена к плиоцену. „Фауни-

стическая граница между миоценом и плиоценом, — говорит он, —

выражена весьма резко. Антропоморфные обезьяны не доходят до плио-

цена в Европе: повидимому, вымерли Dryopithecus и гиббоны, представ-

ленные в верхнем миоцене Эпельсгейма Pliohylobates" Исчезает также

ряд хищников, травоядных и т. д.

Приходится учитывать то обстоятельство, что Европа, в сущности

говоря, представляет относительно небольшой участок суши, как бы

угол Азии, а в прежнее время — отчасти и Африки; естественно поэтому,

что в ее фауне отражаются изменения, происходившие на этих больших

континентах. В более позднее время четвертичного периода в Европе

получают распространение холодные, полярные и степные формы, выра-

ботавшиеся на равнинах Северной Азии. В более раннюю пору здесь

время от времени появлялись животные южных областей — те или

другие виды слонов, носорогов, гиппопотамов, крупных хищников и т. д.

Не было бы ничего удивительного, если бы и предок человека явился

в Европу с юга или юго-востока, из более жарких стран, где, очевидно,

следует предполагать его родину.

Однако нет оснований отрицать возможность процесса антропо-

генеза, в частности, на территории по крайней мере европейского Среди-

земноморья. Сейчас мы располагаем в этом отношении прямыми фак-

тами, добытыми советскими учеными. Особый интерес в этом смысле

•

М. А. Мензбир, ук. соч., стр. 119. Однако утверждение Мензбира требует неко-

торой поправки. Остатки человекообразных обезьян известны из отложений нижнего

плиоцена Европы (понтический ярус) и, видимо, переходят даже в средний плиоцен.

Только в верхнем плиоцене они окончательно перестают встречаться, по крайней

мере в Западной Европе (ср., например, указание О. Абеля в цитированной ранее

книге М. Вебера, стр. 312).

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО . S7

Время

появления

Рис. 16. Гейдельбергская челюсть.

представляет недавно описанная находка остатков человекообразной

обезьяны в местности Удабно, в Грузии, в слоях позднетретичного

возраста

К какому же времени следует отнести расселение древнейшего чело-

века в Европе?

В этом плане, несомненно, заслуживает внимания указание того же

человека

Мензбира, что для плиоцена Европы знаменателен факт неожиданного

появления гиппопотама, который, таким образом, получает в то время

очень широкое распространение

в равной мере в Южной Азии,

Африке и Южной Европе.

Естественно должен возникнуть

вопрос, не в это ли, очевидно

особенно благоприятное по

своим климатическим условиям,

время имело место широкое

расселение антропоидных пред-

ков человека в Европе.

С началом XX в. связаны

первые находки костных остат-

ков, проливающие некоторый

свет на древность человека

в этой части света и на особенности его физической природы. Особенно важ-

ное место среди них занимает находка (1907) нижней челюсти (рис. 16)

в песках Мауэра близ Гейдельберга, в Германии, позволяющая признать за

человеком в Европе очень большую древность. Значительная глубина зале-

гания (24 м), характер напластований, из которых находка была извле-

чена, состав сопровождающих ее животных, таких, как древний слон,

этрусский носорог, лошадь, близкая к лошади Стенона, — все это

говорит о том, что воды р. Неккара отложили здесь, на дне древней

долины, свои наносы, пески и гравий, в эпоху, близкую к эпохе питек-

антропа, в какое-то начальное время плейстоцена. Этому вполне соот-

ветствует облик самой челюсти, очень массивной, с полным отсутствием

подбородка и с очень примитивной формой зубов, хотя уже вполне

человеческих. Подобные признаки, сближающие гейдельбержца с питек-

антропом, свидетельствуют о том, что существо, которому принадлежала

эта челюсть, представляет собой связующую форму между высшими

обезьянами и человеком.

Вскоре после открытия „гейдельбергского человека" в Пильтдауне, Пильтда-

на юго-востоке Англии, близ побережья Ламанша, была сделана другая

„

кие

находка (опубликованная в 1912 г.) — остатков черепа и нижней

челюсти. Насколько могло быть выяснено, эти остатки залегали в гра-

виях верхней террасы р. Аузы, впадающей в Ламанш у города Ньюгевна,

и сопровождались древней фауной, видимо также относящейся к раннему

плейстоцену. В том виде, как они восстановлены Вудвардом, эти костные

остатки представляют странное сочетание необыкновенно примитивной,

в сущности, совершенно обезьяньей челюсти (челюсти шимпанзе)

с объемистой мозговой коробкой, обнаруживающей все признаки высо-

кого, чисто человеческого развития. Вудвард назвал это существо

эоантропом, предшественником человека, обычно же остатки эти известны

в антропологической литературе под именем пильтдаунского человека.

остатки

Я. О. Бурчак-Абрамович и Е. Г. Габашвили, Высшая человекообразная

обезьяна из верхнетретичных отложений восточной Грузии, „Сообщения АН Груз.

ССР", т. VI, № 6, 1945, стр. 451.

ГЛАВА ВТОРАЯ'

Эта неожиданная находка вызвала оживленные споры. В самом

деле, в том виде, как она была опубликована, она требовала принятия

совершенно невероятного положения, что предшественник человека

в эпоху питекантропа уже разделялся на две расы: одну, представлен-

ную питекантропом, которая имела строение черепа такое, какое

и можно было ожидать у существа, только лишь отделившегося от

животных, и другую, в лице эоантропа, которая наряду с зверообразной

челюстью обладала уже черепом современного европейца, с объемом

мозга в 1300—1400 куб. см, при полном отсутствии надбровных дуг

и других черт низшего строения.

Как оценивать эти факты? В кругах советских ученых до сравнительно

недавнего времени считали возможным принимать пильтдаунскую на-

ходку всерьез, как нечто, хоть и трудно объяснимое, но в то же время

достаточно подкрепленное мнением западноевропейских исследователей.

Крупный специалист в вопросах палеоантропологии академик Д. Н. Ану-

чин полагал, что открытие в Пильтдауне является серьезным аргументом

против старого представления о прямом и преемственном пути развития

человека, и высказал мнение, что „линий развития человека была не

одна, родов и видов человека было несколько, но только одному из них

(Homo sapiens — разумный человек) было суждено дожить до настоя-

щего времени". Подобные взгляды находят отражение и в некоторых

работах других антропологов СССР. Однако более критическое отношение

к выводам буржуазной науки позволило значительно осторожнее расце-

нивать значение пильтдаунских остатков. Невозможное сочетание высоко-

развитого черепа и обезьяньего челюстного аппарата эоантропа вызывает

скептическое отношение к нему и среди более осторожных антропологов

и палеонтологов Запада. С этой точки зрения прежде всего заслуживает

внимания тот факт, что ни условия, ни возраст этих находок никем не

были точно установлены.

Сомнитель- Известно, что разрозненные куски черепа, вернее двух черепов,

ный харак- обломок нижней челюсти и несколько зубов были извлечены в разное

даунских"

емя в

общине Пильтдаун, главным образом из куч гравия, в карьерах

остатков для добывания балласта. Если одни считают возможным относить

эти находки еще к третичному периоду, руководствуясь тем, что

в слое, откуда происходит по крайней мере часть этих остатков,

находились зубы характерного плиоценового животного — мастодонта,

другие приурочивают их скорее к довольно поздней поре ледниковой

эпохи.

Можно было бы предполагать, как это делают Грдличка и ряд дру-

гих авторов, что мы имеем здесь два разных существа: крупного антро-

поида, вроде дриопитека, и человека, близкого к позднепалеолитическим

обитателям Европы. Такое объяснение, само по себе весьма правдопо-

добное, в известной мере затрудняется тем, что, насколько известно, ни

в верхнем плиоцене, ни тем более в плейстоцене на территории Европы

до сих пор не было открыто каких-либо остатков человекоподобных

обезьян. Тем менее вероятно рассчитывать встретить их в Англии, где

признаки значительного похолодания, несомненно, восходят уже к третич-

ному времени. Каково бы ни было действительное происхождение этих

остатков, которые, несмотря на привлеченное к ним внимание, могут

вызывать серьезное сомнение в своей достоверности, ясно одно, что они

широко используются, с одной стороны, реакционными, с другой —

недостаточно критически настроенными кругами буржуазных ученых как

аргумент в пользу изначального расщепления человечества на „низшие"

и „высшие" типы, „низшие" и „высшие" расы.

со о 2

X ф ?

о> о

д ^ и о ^ p-rt — « л>. «л ^ lo ^ ^г со

3 g g я ш Е § Ш и g gJT к $ « I hgs

ТАБЛИЦА III

Питекантроп (реконструкция выполнена по рисунку и указаниям А. П. Быстрова и К.

Питекантроп (реконструкция) в сравнении с шимпанзе.

ТАБЛИЦА IV

'г

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО . S7

Пока же следует присоединиться к мнению, что пресловутая, столь

нашумевшая пильтдаунская находка, ввиду ее очевидной сомнительности,

до выяснения всех обстоятельств, с ней связанных, не должна прини-

маться во внимание при разрешении проблемы происхождения человека.

ПЕРВЫЕ ОРУДИЯ ТРУДА. ЭОЛИТЫ

Основным фактом очеловечения, как это установлено учением клас-

сиков марксизма, являлась растущая активность в приспособлении

к внешним условиям и растущая способность противостоять им. Только

это обстоятельство позволяет нам понять те условия, в которых совер-

шался переход от обезьяны к человеку.

В истории освобождения передних конечностей как органа действия,

конечно, большую роль должен был играть способ передвижения, усвоен-

ный предком человека, его переход к обитанию на земле. Оставляя

недра тропического леса, в процессе расселения по земному шару предок

человека должен был все более осваиваться с пребыванием на открытых

пространствах. Из этого не следует все же, что обезьяноподобный предок

человека перестал пользоваться деревьями прежде всего как наиболее

надежным убежищем.

Целый ряд крупных исследователей считает, что не только предок

человека, но и человек на наиболее ранних этапах своего развития был

еще в той или иной степени связан с жизнью на деревьях. Некоторые

ученые из свойственного предку человека особого способа лазания

(брахиации) считают даже возможным вывести первоначальную дифе-

ренциацию конечностей и вертикальное положение тела, закрепленное

в дальнейшем передвижением по земле.

Если такой способ передвижения с помощью передних конечностей

мог иметь некоторое биологическое значение у обезьяны, совершенно

очевидно, что он не мог играть существенной роли в выработке руки,

которая могла сформироваться только в связи с ее трудовыми

функциями.

Некоторые факты свидетельствуют все же о лесном образе жизни

не только яванского питекантропа, но, может быть, еще и шелльских обита-

телей материка Европы. В пользу подобной возможности говорит уже

то, что древнейшие следы человеческой деятельности, равно как и наи-

более ранние остатки самого человека, обычно встречаются вместе

с типичными представителями лесной фауны — гиппопотамом, слоном,

носорогом. В указанной связи приобретает определенное значение и тот

давно уже установленный факт, что использование пещер и навесов под

скалами в качестве убежищ начинается в Европе только с ашеля, тогда

как остатки, относящиеся к древнейшей поре палеолита, в этих условиях

до сих пор здесь неизвестны.

Что же должно было побуждать предка человека спускаться с де- Характер

ревьев и проводить значительную часть своего существования на земле,

питания

подвергаясь, очевидно, постоянной опасности со стороны таких врагов,

как крупные хищники — махайрод и др.? Нужно думать, что в этом

главную роль уже тогда должны были играть поиски пищи.

Весьма вероятно, что та порода обезьян, которая позже дала начало

человеческому роду, уже в какую-то раннюю пору плиоцена должна

была в некоторой степени перейти к наземному образу жизни. Такие

примеры можно найти среди многих высших обезьян, а также и некото-

рых из человекообразных (особенно гориллы, но и шимпанзе). Отдель-

7. Первобытное обществе.

100 ГЛАВА ВТОРАЯ'

ные авторы не без основания утверждают, что и третичный дриопитек

также уже должен был приобретать навыки наземной жизни.

Очевидно, более или менее целиком наземное существование должны

были вести и ранее нами описанные человекообразные южноафриканские

обезьяны типа австралопитека.

Будучи по строению зубов всеядным существом (рис. 17), наш предок

в процессе очеловечения легко мог перейти (очевидно, и должен был

переходить) от чисто растительного питания к потреблению, наряду

с плодами, молодыми побегами, корнями и клубнями некоторых расте-

ний, также и яиц, насекомых, червей, пре-

смыкающихся и мелких млекопитающих.

Энгельс в своем уже цитированном выше про-

изведении совершенно справедливо особенно

подчеркивает значение растущего разнообразия

пищи как „химической предпосылки", очелове-

чения.

Нельзя считать исключенной возможность

известных форм охоты даже у предка человека

на стадии австралопитека, хотя он, не распо-

лагая соответствующими орудиями и не обла-

дая вместе с тем необходимыми природными

данными в виде сильных челюстей и острых

клыков, вряд ли мог решиться нападать на

сколько-нибудь крупных животных.

Такой характер питания требовал гораздо

большей активности, в смысле поисков пищи

и самого процесса ее добывания, от существа,

которому природа еще не дала соответствую-

щих приспособлений, в связи с чем ему, оче-

видно, постоянно приходилось с этой целью

прибегать к помощи какого-нибудь сука или

острого камня. Это могло явиться тем зачат-

Рис. 17. Нижняя челюсть ком трудовой деятельности, из которого вы-

шимпанзе, гейдельбергского росли новые функции руки и иной способ пере-

Современпый

человек

Неандерта-

лец ив

Ла ферраси

г°йде/1ьбергский

человек

шимпанзе

и чсдиисла i -»-.

ма показывает профилировку Вместе с тем на открытых пространствах

челюсти и формирование предок человека вынужден был искать какое-

подбородка). нибудь средство защиты в борьбе с более

сильными врагами. Такие средства он находил

в той же палке или камне. Таким образом, эти естественные орудия,

используемые более или менее случайно, в минуту нужды или опас-

ности, с течением времени становятся неотъемлемой частью его суще-

ствования. Труд, создавший не только человека, но и его историю,

„начинается с изготовления орудий"

Было бы, конечно, совершенно неправильно представлять себе этот

процесс как нечто совершившееся в какой-то небольшой отрезок времени.

Если переход от животного к человеку, от биологического к социальному,

является одним из наиболее ярких проявлений диалектического развития,

все же очевидно, что здесь речь может итти только о крайне медленном

накоплении навыков в пользовании теми или другими случайными при-

способлениями. На каждое из них требовались многие и многие тысяче-

Фридрих Энгельс, Диалектика природы, 1949, стр. 137.