Десницкая А.В. Албанский язык и его диалекты

Подождите немного. Документ загружается.

вопрос' (лит. г. pyetje), кгу [кгу:] 'голова' (лит. г. krye), lyj

[iy:i|

'мажу' (лит. г. lyej); ie>i:qill [hi:i| 'небо' (лит. г.

qiell),

dill |di:î] 'солнце' (лит. г. diel]), mill [mi:î] 'мука'

(лит. г. miell), bï fbi:] 'падаю' (лит. bie). Долгота этих глас-

ных не всегда сохраняется.

В неударенных слогах:

редукция неударенного ё [э] четко проводится только в

абсолютном исходе слова. В других позициях эта тенденция тоже

действует, но с меньшей последовательностью, чем в северногег-

ских говорах. Ср. примеры из фольклорных записей М. Ламберца.

В тексте из Эльбасана: iemi 'дитя', seneti 'здоровье', i ftot tames

'говорит своей матери', η rüget 'на дороге'.

344

В области консонантизма: 1) в отличие от северногегских и

среднегегских говоров конечные звонкие несколько оглушаются.

Этим явлением в большей мере охвачены смычные, например:

lap (опред. labi) 'лябериец', zok (опред. zogu) 'птица' и др. В мень-

шей мере оглушению подвержены звонкие спиранты. В этом от-

ношении южногегские говоры вообще занимают промежуточное

положение между северногегскими, где оглушение не происходит,

и тоскскими говорами, где оглушение является полным.

2) Сохраняются среднеязычные смычные, лишь слегка аф-

фрицируясь: qaf(ë) [na:f] 'шея', qoshe [hosë] 'угол', qen [hen]

'собака', (i) kuq [kuh] 'красный', (i) keq [keh] 'плохой', qyqe

[hytie] 'кукушка', gjak [l)ak] 'кровь', (i)gjor(ë) [îio:r] 'несчаст-

ный', gjum(ë) [iju:m] 'сон', gjel [îjel] 'петух', jgjiz(ë) [bi:

] 'тво-

рог'. При этом никак не выделяются рефлексы староалбанских

сочетений kl, gl. На их месте произносятся обычные средне-

язычные смычные — qaj [hai] 'плачу' « *klanj), qe |he] 'он

был' «*kJe), gjû [hu:] 'колено' « *glun-), gjuh(ë) [3~)u:h] 'язык'

« *gluhë).

3) Упрощение сложных фонем mb, nd. Результатом измене-

ния mb является чистое m

[гаг],

которое в произношении сов-

сем не отличается от старого гаг: mret [mret] 'царь, султан'

« mbret), mush [mus] 'наполняю' «.' mbush), maj [mai] 'держу'

« mbaj), kâm(ë) [ka:m] 'нога' « kâmbë), krym [krym] 'червь'

« krymb) и др.

:ш

В результате изменения гай возник сонант га,

который имеет варианты произношения: 1) простое [га], 2) дол-

гое,

несколько веляризованное [п]. Так, в тексте сказки, за-

писанной М. Ламберцом: knonte 'пел' (ср. лит. т. këndonte),

seneti (лит. shëndeti) 'здоровье', но mrenna (лит. brënda)

'внутри', mennohem (лит. mendohem) 'размышляю', u tunnen

malet (лит. u tundën) 'заколебались горы'.

346

Вариантность

произношения отчетливее выступает при сравнении речи раз-

M. L a m b е г t ζ. Albanische Märchen, стр. 196 и ел.

Ср.: G. W e i g a n d. Albanesische Grammatik, стр. 9.

См.: M. Lambert ζ. Albanische Märchen, стр. 196 и ел.

201

личных лиц. Более распространено произношение обычного

краткого сонанта: пег (лит. nder) 'честь', nal (лит. ndal) 'за-

держиваю', ven (лит. vend) 'место', munet (лит. mundet) 'воз-

можно'.

347

В целом можно заметить, что, хотя в эльбасанском

говоре различие двух указанных типов сонанта η несомненно

существует, степень этого различия менее значительна, чем

в говоре Шкодры. Тенденция развития, по-видимому, идет

в сторону ликвидации такого различия.

4) Переход h

f в середине и в конце слова преимущественно

в глагольных формах: shof (лит. shoh) 'вижу', shifet (shihet)

'виднеется', njof (njoh) 'знаю', njifet 'известно'. Это явление, ти-

пичное для южногегской зоны, в северногегских говорах пред-

ставлено более ограниченно. В тоскской диалектной области h

либо сохраняется, либо выпадает совсем.

5) В «классическом» эльбасанском говоре не происходит сме-

шения произношения веляризованного латерального сонанта [I] и

звонкого интердентального спиранта [â].

SiS

Фонемы эти четко раз-

личаются, ср.: (i) madh [mad] 'большой' — mall [mal] 'тоска'.

К наиболее важным особенностям эльбасанского говора в обла-

сти морфологии следует отнести довольно широкое употребление

особой падежной формы — формы предложного или местного па-

дежа (в парадигме определенного склонения). Это образования

типа пё malt 'на горе' (определ.), пё krut 'в источнике', ne perrut

в ручье', пё hit 'в пепле',

349

mi dhët 'по земле', ne dynjât 'на свете',

neper pendzheret 'в окно', пё mramjet 'вечером', пё fytyrt 'на

лице'.

350

Употребление этой формы является общим у эльбасан-

ского с севернотоскскими говорами.

351

347

По мнению Г. Вейганда, более обычным является (вернее являлось

в начале XX в.) произношение долгого га (perënni 'бог', nnif 'помогаю'),

которое «ясно отличается от простого га» (G. W е i g a η d. Albanesische

Grammatik, стр. 112). Наблюдение это, по всей вероятности, относилось

к речи представителей христианского (православного) населения Эльбасана,

с которыми Вейганд преимущественно встречался. Речь сравнительно мало-

численной группы православных христиан Эльбасана несомненно имела свою

специфику (об этом ниже). Кроме того, следует учитывать, что со времени

посещения Вейгандом Эльбасана прошло более пятидесяти лет — срок, до-

статочный для изменения соотношения частотности вариантов произношения.

348

Однако в речи отдельных эльбасанцев мне иногда приходилось

наблюдать проявление тенденции к подмене произношения [а] произноше-

нием [I], например в не характерном для этого говора словечке edhe 'и'.

Некоторые из моих собеседников, уроженцев Эльбасана (кстати, в совер-

шенстве владеющие литературным языком в обеих его формах), произносили

elle[e'ie] вместо edhefe'de].

349

См.: G. Weigand. Albanesische Grammatik, стр. 82.

350

См.: там же, стр. 143 и ел. (примеры из текста сказки).

351

См.: Е. Ç a b е

Gjon Buzuku. Bui. Shk. Shoq., 1955, № 4, стр. 114.

Эта форма употребляется также в среднегегских говорах. В парадигме скло-

нения современного литературного языка категория предложного или мест-

ного падежа не нормализована. Тем не менее у отдельных авторов, в основ-

ном происходящих из Эльбасана, нередко можно встретить сочетания именной

202

Формы инфинитива (тип: me hap 'открыть', me punû 'рабо-

тать',

me shkru 'писать') употребляются в эльбасанском, как и

л других южногегских говорах, реже, чем в северной части гег-

ского диалектного ареала. Соответственно ограничено и употре-

бление формы будущего времени, образуемой путем сочетания

личных форм наст. вр. вспомогательного глагола kam 'иметь'

с инфинитивом спрягаемого глагола: kam me shkru 'буду писать'.

Гораздо более распространен общий с тоскскими говорами тип

образования парадигмы будущего времени путем сочетания лич-

ных форм конъюнктива настоящего времени спрягаемого глагола

и неизменяемых частиц do të: do të shkruj 'напишу'. Ср. в тексте

сказки из Эльбасана, записанном Ламберцом: mazin do ta Фе-

rim 'жеребца зарежем', tu do te derin 'тебя зарежут', do te tun-

nen malet 'заколеблются горы'.

352

Встречается в этом тексте и

форма будущего второго типа, но с оттенком скорее долженство-

вания: ai, k'i te g'eti zogun, ka me ta g'ete eôe tamen 'тот, кто нашел

для тебя птицу, найдет (т. е. должен будет найти) тебе и ее мать'.

Стандартная форма эльбасанского говора, завоевавшая себе

престиж в качестве образцового типа речи, нередко нарушается

даже в самом городе Эльбасане — в речи выходцев из окрестных

горных краин (чаще из краин, лежащих южнее реки Шкумбин).

Более или менее значительные отклонения от этой письменно не

фиксировавшейся нормы наблюдаются в различных частях равнин-

ной полосы и предгорий центральной Албании.

И, тем не менее, влияние ее с давних пор было достаточно ве-

лико,

чтобы обусловить возможность диалектной концентрации

в пределах южногегского ареала. Более того, влияние сложив-

шейся в центральной Албании южногегской народно-разговорной

койне распространилось к северу и захватило город Шкодру с при-

легающей к нему приморской низменностью. Говор мусульманского

населения Шкодры, в ряде своих существенных черт отличный от

более консервативного говора шкодранских католиков, слагался

под воздействием сильных языковых влияний, шедших с юга, из

городов центральной Албании. Такие явления, как монофтонгиза-

ция дифтонгов ие ^> й, уе ]> у, ie ]> г, а также последовательность

проведения изменения тЪ

m, nd > /г, распространились из

южногегской диалектной зоны.

Это продвижение фонетических явлений из очага их возникно-

вения к северной периферии гегского диалектного ареала не раз

отмечалось албанскими языковедами. Так, О. Мюдерризи еще

в 1944 г. упоминал об относительной новизне указанных явлений

и о том, что они распространились к северу вплоть до Шкодры,

формы на -t с предлогами. В частности, этой формой постоянно пользовался

в своих сочинениях проф. Александр Джувани, что, однако, воспринимается

как один из характерных архаизмов, присущих языку этого выдающегося

Деятеля албанской культуры.

352

M. Lambertz. Albanische Märchen, стр. 196 и ел.

2Ü3

а местами даже еще дальше.

353

Э. Чабей считает монофтонгизацию

дифтонгов «инновацией, вышедшей из центральной Гегерии, по-

видимому, в эпоху турецкого владычества».

354

Он приблизительно

датирует этот процесс началом XVIII в.

355

К числу звуковых явлений, развившихся в гегских областях

центральной Албании в турецкий период и постепенно распростра-

нившихся в северном направлении, Э. Чабей относит также пере-

ход h

/ (в середине и в конце слова).

358

Выводы албанских исследователей могут быть дополнены указа-

нием на общественно-исторические условия, в которых осущест-

влялись эти языковые процессы. Распространение звуковых явле-

ний южногегской диалектной зоны на периферийную область се-

верногегских говоров совершалось как следствие развития связей

торгового, политического и культурного характера, которые под-

держивались населением городов центральной Албании с главным

городским центром северной части страны — Шкодрой. Продви-

жение языковых влияний шло вдоль линии морского побережья,

по старинным путям, связывавшим между собой более развитые

в экономическом отношении равнинные области западной части

страны.

Так как в период турецкого владычества мусульманская часть

населения, преобладавшая и численно, была более подвижной,

активной и менее склонной к региональной ограниченности, чем

замкнутое в пределах своей религиозной общины католическое

население города Шкодры, не приходится удивляться тому, что

влияние южногегской разговорной койне захватило в первую оче-

редь именно мусульман.

Характерно, что в самом Эльбасане также различались говоры

мусульманской и христианской (православной) групп населения.

Некоторые сведения об этом различии, относящиеся к концу XIX—

началу XX в., содержатся в статьях Г. Пекмези

357

и Р. Нахти-

галя.

358

Однако наблюдения этих авторов слишком фрагментарны,

неопределенны и не дают ясного представления о наиболее харак-

терных различиях между речью эльбасанских мусульман, всегда

составлявших в городе огромное большинство, и православных

христиан, живших сравнительно небольшой, изолированной ко-

353

См.: О. Myderrizi. Gramatika е Ré е Shqipes. Tiranë, 1944,

стр.

VI.

354

Е. Ç а Ь е

Gjon Buzuku. Bui. Shk. Shoq., 1955, № 2, стр. 90.

355

См.: Е. Ç a b е

Diftongje е grupe zanorësh të Shqipes. Bul. Univ.,

Ser. Shk. Shoq., 1958, № 3, стр. 75 и ел. Для Дурреса формы с й из ие (на-

пример, me schurtuum) засвидетельствованы в тексте 1710 г. (рукопись сло-

варя, хранящаяся в монастыре Grottaferrata близ Рима, см.: там же, стр. 77).

356

См.: Е. Ç a b е

Per historinë е konsonantizmit. Bul. Univ., Ser.

Shk. Shoq., 1958, № 1, стр. 64 и ел.

357

Derd Ρ е k m e ζ i. Vorläufiger Bericht über das Studium des alba-

nischen Dialektes von Elbasan. (Separatabdruck aus dem Anzeiger d. philos.-

hist. Kl. d. Akad. d. Wiss., Wien, 1901, № IX).

358

R. Nachtigall. Die Frage.

204

лонией в особом квартале внутри городской крепости (lagja e

Kalasë).

Наблюдения касались прежде всего степени назальности глас-

ных, которую Пекмези находил более ослабленной в речи мусуль-

ман.

° Также обращалось внимание на степень завершенности

процесса изменения тЪ > m, nd > п. По свидетельству Нахти-

галя (вероятно, более точному, чем свидетельство Пекмези по

тому же вопросу), в речи эльбасанских христиан сохранялось nd,

а при произнесении m

( <С тЪ)

еще слышался остаток смычного

элемента (mb). Различия в произношении этих звуков отмечались

от индивида к индивиду.

360

Более новых наблюдений относительно специфических особен-

ностей речи отдельных групп населения города Эльбасана в ли-

тературе почти не зафиксировано. Можно полагать, что к настоя-

щему времени существовавшие некогда различия сгладились.

Зато для периода с середины XVIII до середины XIX в. языко-

вые традиции православно-христианского меньшинства населе-

ния Эльбасана зарегистрированы довольно хорошо благодаря на-

личию памятников созданной в этой среде письменности. Эта пись-

менность представлена анонимной рукописью, найденной в 1949 г.

в монастыре Шен Йон (Shën Jon — святого Иоанна) близ Эльба-

сана и относящейся, по-видимому,

361

к середине XVIII в., а также

сочинениями Теодора Хаджи Филиппа (даскал Тодри),

362

жившего

во второй половине XVIII в. Кроме того, сохранилось (найденное

тоже в монастыре Шен Йон) несколько небольших текстов, запи-

санных в той же традиции. Основную часть всех памятников со-

ставляют тексты религиозного содержания. Есть также деловые

записи, относящиеся к деятельности ремесленников и торговцев

из христианской колонии Эльбасана.

Эльбасанская письменность получила развитие как одна из

форм реакции на политику эллинизации, проводившуюся грече-

ской церковью в отношении к албанцам православного вероиспо-

ведания в южной и центральной областях страны. Пробуждение

национального самосознания в среде албанской торговой буржуа-

зии и ремесленничества стимулировало некоторых тесно связан-

359

См.: D. Ρ е k m e ζ i. Vorläufiger Bericht, стр. 30.

360

См.: R. Nachtigall. Die Frage, стр. 4 и ел.

381

См.: Dh. S. Shutëriqi. Anonimi i Elbasanit, Bul. Inst. Shk.,

1949,

№ 1; Ι. Ζ a m ρ u t i. Dorëshkrimi i Anonimit t'Elbasanit. Translite-

rim, transkriptim dhe koment. Bul. Inst. Shk., 1951, № 3—4; M. D о m i.

Rreth autorit dhe kohës se dorëshkrimit Elbasanas me shqipërim copash të

Ungjillit. Konferenca е pare.

362

См.: Dh. S. S hu t ër i q i. 1) Dhaskal Todhri. Bul. Shk. Shoq.,

1954,

№ 1; 2) Shkrime të dhaskal Todhrit dhe të pasardhësve të tij elbasanas.

Bul. Univ., Ser. Shk. Shoq., 1959, № 1. Ранее тексты даскала Тодри частично

публиковались Лефом Носи (Lef Nosi) в журнале «Kopështi Letrar» (Elbasan,

1918,

№№ 1—5). См. также: D. Ρ е k m е ζ i. Vorläufiger Bericht, стр. 42

и ел.

205

ных с этой средой представителей албанского православного ду-

ховенства к переводу религиозных текстов на родной язык. Более

того,

в целях утверждения совершенно независимой культурной

традиции отдельные авторы пытались изобретать особые алфавиты

для албанского языка (чаще всего за основу таких алфавитов бра-

лись изменявшиеся до неузнаваемости греческое курсивное письмо

или славянская глаголица). В текстах из Эльбасана представлены

два разных алфавита.

363

Характерной особенностью языка большей части указанных

текстов является наличие в нем (в той или иной степени) элементов

тоскского диалекта. В особенности это относится к анонимной ру-

кописи («Anonimi i Elbasanit»). Язык ее представляет собой свое-

образное смешение южногегских и тоскских элементов. С одной

стороны, это формы с гегским вокализмом: baj 'делаю' (лит. bëj),

bahetë 'делается' (ср. лит. т. bëhet), e amblë mama 'нежная мать'

(т. е ëmbël mëma); i vorfën 'бедный' (т. i varier), ndë vorret 'в мо-

гилу' (т. varr, местн. në varrët). Гегские формы без ротацизма:

të lutuna 'мольбы' (т. të lutura), urdhën 'приказ' (т. urdhër),

s kishte vdekun 'не умер' (т. s kishte vdekur). Гегские формы ин-

финитива: me gjetun 'найти', me dhanë 'дать' и др.

С другой стороны, такой явный тоскизм, как употребление

дифтонга иа, которому в гегском соответствует ие или й: dua 'хочу'

(г. due, dû), grua 'женщина' (г. grue, grü), dual 'вышел' (в соче-

тании dual urdhën 'вышел приказ'), u shkrua 'написан', u gazulua

'обрадовался', shkuatë 'вы ушли' и др. Характерны формы при-

частий с гегским формантом -т, но с тоскским вокализмом:

i lavduruam 'восхваленный' (в сочетании qoftë i lavduruam perën-

dia 'да будет восхвален господь!'), shkruam (в составе аналити-

ческой формы kanë shkruam 'они писали'). Обращает на себя вни-

мание постоянное употребление (без исключений!) тоскской формы

3-го л. ед. ч. наст. вр. глагола «быть»: ё, është, ëështë (ср. г. а,

âsht, asht).

По мнению И. Зампути, одного этого факта достаточно для

того,

чтобы определить тоскское происхождение автора рукописи,

усвоившего гегский говор Эльбасана, но не устранившего неко-

торых элементов родной речи.

364

Для такого явно смешанного типа речи наличие неизмененных

mb,

nd, полностью сохраняемых в тоскской диалектной среде, пред-

ставляется вполне нормальным. В тексте абсолютно преобладают

формы с mb и nd, например: mbarohetë 'кончается', mbuloi 'по-

крыла', u mbushnë 'исполнились', kambëtë 'ноги', kuvenduanë

'говорили', vend, vendi 'место'. Лишь очень редко встречаются

формы с проведенной ассимиляцией: ndër men (mend) 'в уме',

nëgjoi 'услышал'. Также характерны формы с сохранением диф-

383

Аналогичные попытки предпринимались в то время и в городах

южной Албании.

864

См.: Ι. Ζ a m p u t i. Doreshkrimi i Anonimit t'Elbasanit, стр. 64.

206

тонга ie: qiell 'небо' (в сочетании mbretëni е qiellsë "царство небес-

ное').

Как убедительно доказал М. Доми, автором анонимной руко-

писи, по всей вероятности, был иеромонах Григорий (впоследствии

митрополит дурресский), живший в XVIII в. и известный совре-

менникам своими переводами евангельских текстов.

365

Каково бы

ни было его происхождение, известно, что первую половину жизни

он провел в южной Албании, в городе Воскопоя, где в середине

XVIII в. был учителем и стоял во главе греческой типографии,

а вторую половину — в монастыре Шен Йон близ Эльбасана, где

и сохранилась рукопись, получившая название «Anonimi i El-

basanit». Некоторые из характерных для языка этой рукописи

форм можно считать одновременно и тоскизмами и архаизмами

(результат сознательной ориентации автора на старогегскую лите-

ратурную традицию).

Влияние тоскской речи обнаруживается также в языке сочи-

нений даскала Тодри (Теодор Хаджи Филипп), который был

коренным эльбасанцем (вторая половина XVIII в.). И для него ха-

рактерно употребление форм с тоскским дифтонгом иа: duan 'они

хотят' (ю.-г. dun), për të па shtëpuan 'чтобы нас спасти', u shenjtë-

пиа е и laftua "стал святым и восхвален', е paa menduame 'немыс-

лимая' и др. Но наряду с этими формами в тексте встречаются

также формы с гегским вариантом этого староалбанского дифтонга

(ие):

е bekuueme 'благословенная'. Столь же часто, как формы с иа,

представлены формы с характерным для южногегской диалектной

зоны изменением ие ^> й, например: të tepërlavdumen 'превосхва-

ленную'. Ср. параллельные варианты: nde ruajna, о perëndi, me

hiir tat 'и храни нас, о господь, твоею милостью' и «ne rujna, о pe-

rëndi. . .». Аналогично: mallëngjimet е tua 'жалости твои' и ropt

е tuu 'рабы твои'.

В рукописях Тодри систематически представлены неассимили-

рованные тЪ, nd: mbretënia 'царство', kâmbët 'ноги', ndif 'по-

моги', perëndia 'бог', mend 'разум' и др. Возможно, это объяс-

няется сознательным стремлением автора несколько архаизиро-

вать язык своих переводов, что поддерживалось и влиянием живой

тоскской речи. Ср. также сохранение староалбанского дифтонга ie:

qielloren, qielloret 'небеса' (т. qiell 'небо').

Формы с т. иа мы видим также в записях эльбасанского торговца

Симона Казанджи (Simon Kazanxhiu), относящихся к началу

XIX в.

366

Например: më ka dhan mua 'он дал мне' (т. mua, ю.-г. mû

'мне'),

kur të duash 'когда захочешь' (ю.-г. dash), zdua 'не хочу'

(ю.-г. du), duhet paguam 'надо заплатить' (ю.-г. pagü), keni har-

ruam 'вы забыли' (ю.-г. harrü) и др. Но рядом встречаются и формы

365

М. D о m i. Rreth autorit dhe kohës se dorëshkrimit elbasanas, стр. 271

и ел.

366

См.: D. S. S h u t ё г i q i. Shkrime të dhaskal Todhrit, стр. 180 и ел.

207

с и: i shumtum 'умноженный'. Ср. параллельные варианты: ta

bluash и ta bluish 'смелешь его (ячмень)'. Формы с неассимилиро-

ванными mb, nd преобладают. Однако встречаются и формы

с nd > η: dy qin 'двести' (qind), nuk mun (mund) 'не могу'.

В рукописях монаха Парфения (Papa Parthen), относящихся

ко второй половине XIX в., формы с тоскским вариантом иа уже

не встречаются и последовательно проведено написание долгого й,

развившегося из старогегского ие: е kam shkrûum (<shkruem)

'я это написал', ka qorru (qorrue) 'ослепил' и др.

367

Так же после-

довательно отражен переход ie > ï, i: qilli 'небо' (ср. т. qielH),

dilli 'солнце' (ср. т. dielH). Зато полностью сохранено написание

mb,

nd, что, вероятно, уже не отражало живого произношения,

но скорее было связано с ориентацией автора на слагавшуюся

в это время литературную норму (возможно, влияние литературно-

языковой деятельности К. Кристофориди).

На основании наблюдений над языком памятников старой эль-

басанской письменности можно заключить, что существовавшие

в прошлом специфические особенности речи эльбасанских христиан

состояли главным образом в более длительном сохранении старых

дифтонгов и сложных фонем mb, nd, что поддерживалось влиянием

тоскской диалектной среды. Албанские диалектологи отмечают,

что в произношении эльбасанских христиан рефлекс бывшего nd

и сейчас отличается от старого η своей долготой.

368

Более того,

на место исчезнувшего в говоре Эльбасана старогегского ие в хри-

стианской среде мог подставляться тоскский вариант этого же

дифтонга (иа).

369

Причины тоскского влияния следует искать в тесных связях

экономического, культурного и религиозного характера, которыми

объединялось православно-христианское население городов южной

и центральной Албании. У эльбасанских христиан наиболее зна-

чительные связи были с единоверцами Берата, Корчи, а также

Воскопои (Voskopojë), игравшей в XVIII в. большую роль как тор-

говый и культурный центр. Некоторые из семей, входивших в со-

став христианской колонии Эльбасана, сами вели свое происхо-

ждение из южной Албании.

Определяя соотношение говора христианской части жителей

Эльбасана с общим типом эльбасанского говора, не следует забывать

о том, что эта часть численно была очень незначительной в срав-

нении с мусульманской. По данным Хана, в середине прошлого

367

Там же, стр. 182 и ел.

368

См.: Q. Haxhihasani. Nji vështrim mbi të folmen е krahinës

se Sulovës. Bul. Shk. Shoq., 1955, № 3, стр. 157.

369

Нельзя исключить также возможность происхождения отдельных

авторов текстов из переходной диалектной зоны, лежащей к югу от реки

Шкумбин' (например, из христианских деревень краины Шпат). Одним из

характерных признаков говоров этой зоны является именно наличие в них

дифтонга иа.

208

века в Эльбасане на 2000 турецких (т. е. мусульманских) домов

приходилось всего 200 греческо-православных, из которых только

80 албаноязычных (остальные были аромуны).

370

Основными но-

сителями и представителями эльбасанского говора в его наиболее

типических чертах, определивших характер южногегской народно-

разговорной койне, были численно преобладавшие мусульмане.

Поэтому памятники эльбасанской письменности XVIII

—

XIX вв., возникшие в сравнительно узкой, конфессио-

нально ограниченной среде, лишь с большой осторожностью

могут быть привлекаемы для изучения исторической эволюции

эльбасанского говора. Как справедливо заметил М. Доми, многое

из того, что в этих текстах может показаться архаизмом языка,

на деле оказывается результатом привнесения тоскских форм.

371

Эльбасанский говор в том виде, как он звучал в живой речи

преобладающей части городского населения, до начала XX в.

письменно не фиксировался.

372

Однако именно как таковой он

приобрел авторитет образцовой модели албанского языка и, сде-

лавшись основой южногегской народно-разговорной койне, по-

лучил широкое распространение в равнинных областях западной

части гегского диалектного ареала, захватив своим влиянием даже

Шкодру на севере Албании.

Говор старой Тираны

Помимо эльбасанского, из говоров южногегской зоны особый

интерес имеет говор старой Тираны.

373

Этим наименованием под-

черкивается, что речь идет о говоре в том виде, как он сложился и

существовал до того, как небольшой в прошлом город в 1920 г.

был объявлен столицей страны. С тех пор население Тираны вы-

росло во много раз. Если в начале XX в. город насчитывал около

15 000 жителей, то к 1959 г. население албанской столицы достигло

124 500 человек.

374

В настоящее время коренные жители Тираны

составляют лишь небольшую часть ее населения. Огромное боль-

шинство — это уроженцы других городов и областей страны. Среди

них очень много семей происходит из Эльбасана, Корчи, Шкодры,

Влоры, Гьирокастры и др. В диалектном отношении речь жителей

370

J. G. Hahn. Albanesische Studien, стр. 79.

371

M. D о m i. Rreth autorit dhe kohës

se'

dorëshkrimit elbasanas, стр. 276

и ел.

3,2

Кстати и в материалах Г. Вейганда представлены в основном записи,

произведенные у представителей православно-христианской группы насе-

ления Эльбасана. Вейганд называет следующие имена: Papa George Ger-

manos, Naftali Vasil Kol Gigenas,

Josif,

Simon и Katerina Suterikji (Shutëriqij

(G. W е i g a η d. Albanesische Grammatik, стр. 141 и ел.).

373

Хотя говор этот до сих пор не описывался, довольно хорошее пред-

ставление о нем дают записи фольклорных текстов. Кроме того, могут быть

использованы и некоторые личные наблюдения.

374

См.: Amiari Statistikor i R. P. Sh. Tiranë, 1960, стр. 56.

14 A. В. Дееницкая

209

Тираны в настоящее время не представляет единого типа. Южан —

носителей тоскской речи

—

не только не меньше, но, возможно, даже

больше (точных данных нет), чем северян, гововорящих по-гегски.

В речевой практике современного населения Тираны можно на-

блюдать процесс интенсивного взаимодействия двух основных ди-

алектных типов — тоскского и гегского, причем устные нормы

литературного языка играют все большую и большую роль благо-

даря широкому развитию различных форм публичной речи.

В этих условиях говор коренных жителей Тираны играет ми-

нимальную роль, сохраняясь лишь как разновидность городского

просторечия в устах сравнительно небольшой части населения,

главным образом в среде ремесленников и бывших мелких торгов-

цев.

375

Как таковой он доступен наблюдению и сейчас.

Представляя собой один из локальных вариантов южногегской

народно-разговорной койне, старотиранский городской говор об-

ладает в то же время некоторыми особенностями, в которых, по-

видимому, отразилось языковое влияние непосредственно приле-

гающих к Тиране горных районов (Malësia e Tiranës). Обращает

на себя внимание более устойчивое сохранение назальности глас-

ных. Кроме того, когда случалось прислушиваться к речи стари-

ков-тиранцев на Старом Базаре, у меня всегда складывалось об-

щее впечатление как бы «затемненности» звучания. Это явление

связано с некоторой вялостью артикуляции, с отодвижением назад

ударенного а (притом не только назального) и с тенденцией к уси-

лению веляризации некоторых согласных. Отодвижению назад

ударенного а сопутствует также тенденция к его лабиализации.

В записях М. Ламберца отражены наблюдающиеся в живой речи

колебания в произношении этого гласного, который зафиксирован

им с помощью следующих вариантов написания: a, q, â, о.

Так, в одном и том же тексте: те таг 'взять', ts тцт (1-е л.

ед.

ч. коньюнкт. наст. вр. от того же глагола), i najies (род. п.

от nânë 'мать'), u ba^ 'сделался', ts b^ kstu 'что ты делаешь?'

кот «кат) те ju vra 'я вас убью', komet (ср. ЛИТ. г. kâm-

bët) 'ноги' и др.

37е

В другом тексте: te bojm (лит. г. t'bâjme)

'сделаем', е kom Ые 'я это купил', i not (лит. një natë) 'одна

ночь'

и др.

Иногда наблюдается (правда, не столь часто, как в северо-

западногегском) также смешение в произношении фонем dh [â] и

Il [l] — явление, связанное с усилением веляризации при артику-

ляции соответствующих звуков. В текстах Ламберца это явление

зафиксировано только один раз: kiste not (ndodh) 'случилось'.

375

Но и эта среда состоит не только из уроженцев Тираны. В числе

мелких торговцев и ремесленников, концентрировавших свою деятельность

в узких переулках старого базарного квартала (Pazari i Vjeter), снесенного

в 1960 г., можно было встретить выходцев из самых различных областей

Албании.

376

M. Lambert!. Albanische Märchen, стр. 230 и ел.

210