Белов В.А. (ред) Практика применения ГК РФ части первой
Подождите немного. Документ загружается.
05).
398. Как следует поступить гаранту в случае если кредитор, получивший
исполнение от должника, обратился к гаранту с требованием об исполнении
обязательства?
Статья_376 ГК не позволяет гаранту отказать бенефициару в платеже по
гарантии на основании того, что принципал уже исполнил свое обязательство
перед бенефициаром. В связи с этим и возникает проблема возможного получения
бенефициаром двойного исполнения – и по обеспеченному обязательству, и по
гарантии.
Очевидно, что гарант не может противопоставить бенефициару,
обратившемуся в такой ситуации с требованием о платеже, возражение о том, что
обязательство принципала прекратилось исполнением. Принцип независимости
банковской гарантии не позволяет распространить на банковскую гарантию
принцип, заложенный в п._3 ст._329 ГК (при недействительности основного
обязательства обеспечительное обязательство также является недействительным).
Например, по одному из дел суд отменил решение нижестоящего суда, который
посчитал, что банковская гарантия прекращается в связи с исполнением
должником обеспеченного гарантией обязательства. Окружной суд указал, что в
силу принципа независимости банковской гарантии от обеспеченного
обязательства исполнение последнего не влечет за собой прекращение
обеспечительного правоотношения (см. постановление ФАС МО от 25.05.2000
N_КГ-А40/2033-00).
Президиум ВАС РФ предложил свой подход для разрешения проблемы
двойного исполнения. В тексте обзора практики разрешения споров по банковской
гарантии суд поместил следующий пример. Бенефициар обратился с иском к
организации-гаранту. Однако гарант отказался от выплаты суммы по гарантии,
указав, что по имеющимся у него данным оплата товаров бенефициару была
произведена третьей организацией по просьбе принципала и, следовательно,
обеспечиваемое обязательство исполнено. Бенефициар повторно потребовал
оплаты от гаранта и после отказа последнего от платежа обратился с иском в суд.
Свои требования бенефициар основывал на положениях п._2 ст._376 ГК, согласно
которому если гаранту до удовлетворения требования бенефициара стало известно,
что основное обязательство, обеспеченное банковской гарантией, полностью или в
соответствующей части уже исполнено, гарант должен немедленно сообщить об
этом бенефициару и принципалу. Полученное гарантом после такого уведомления
повторное требование бенефициара подлежит удовлетворению гарантом. ВАС РФ
признал, что действия бенефициара, уже получившего оплату за поставленный
принципалу товар, являются злоупотреблением правом и на основании ст._10 ГК в
иске следует отказать (см. информационное письмо Президиума ВАС РФ от
15.01.1998 N_27, п._4). Именно этот подход укоренился и в практике окружных
судов. Например, по одному из дел ФАС МО (см. постановление от 19.09.2002
N_КГ-А40/6230-02) указал, что действия лица, обратившегося за взысканием
непонесенного ущерба, являются одной из форм злоупотребления правом; ср.
также постановления ФАС МО от 02.03.1999 N_КГ-А40/434-99; ФАС СЗО от
15.12.2005 N_А13-3137/2005-06.
Подобный подход является, вероятно, вполне логичным с точки зрения
практического разрешения проблемы. Однако он не более чем паллиатив, который
снимает внешнюю остроту проблемы, но не разрешает ее по существу. На наш же
взгляд, вполне вероятным может быть такое решение. Должник, который готовится
исполнить кредитору обязательство, обеспеченное банковской гарантией, должен
сообщить об этом гаранту (это наиболее добросовестный образ действий
принципала в данной ситуации, в противном случае у гаранта есть достаточно
оснований подозревать должника в сговоре с бенефициаром). Последний же, в
свою очередь, самостоятельно (либо через должника) имеет право потребовать от
кредитора, принимающего исполнение, возвращения гарантии в рамках ст._408 ГК.
521
Понятно, что в этом случае отпадает сама почва для злоупотребления
бенефициаром своими правами, возникающими из гарантии.
§ 7. Задаток (ст. 380, 381)
399. Какое имущество может служить задатком?
Статья_380 ГК содержит следующее определение задатка: задатком
признается денежная сумма, выдаваемая одной из договаривающихся сторон в счет
причитающихся с нее по договору платежей другой стороне, в доказательство
заключения договора и в обеспечение его исполнения. На основе этой нормы
можно сделать вывод о том, что задаток может представлять собой только деньги.
В судебной практике встречаются случаи, когда стороны соглашения о задатке
передают в качестве задатка не деньги, а иное имущество. Например, по одному из
дел одна из сторон передала другой стороне в качестве задатка собственные
простые векселя. Окружной суд отменил акты нижестоящих судов, которые не
посчитали подобный предмет задатка противоречащим закону, и передал дело на
новое рассмотрение, указав, что вексель как ценная бумага является
самостоятельным объектом гражданских прав, который не может быть предметом
соглашения о задатке (см. постановление ФАС ПО от 08.06.2004 N_А49-4991/03-
181/26).
Однако существует и противоположная позиция, которая представляется
неверной: по одному из дел другой окружной суд признал, что то обстоятельство,
что участник торгов внес задаток простыми векселями, не является основанием для
признания торгов недействительными, поскольку использование векселя в
гражданском обороте в качестве средства платежа по денежному обязательству не
противоречит ни гражданскому, ни вексельному законодательству (см.
постановление ФАС УО от 31.05.2004 N_Ф09-1582/04ГК).
Другой вывод, сделанный судами на почве ст._380 ГК, состоит в следующем:
уплата задатка не может быть заменена зачетом требования по какому-либо
обязательству, так как задаток может быть внесен только деньгами (см.
постановление ФАС ВСО от 02.10.1998 N_А19-2742/98-23-Ф02-1157/98-С1-10/51).
400. Какие функции выполняет задаток? В чем отличие задатка от
аванса?
Определение задатка, содержащееся в ст._380 ГК, позволяет выделить три
основные функции задатка: доказательственную, платежную и обеспечительную
(см. постановления ФАС ВВО от 29.04.1998 N_2514/97; ФАС СЗО от 27.10.2004
N_А05-2537/04-18, от 17.04.2006 N_А56-30373/2005; ФАС СКО от 08.09 2005
N_Ф08-4040/05).
Доказательственная функция задатка состоит в том, что выдача задатка
является доказательством заключения договора между стороной, давшей задаток, и
стороной, получившей задаток (ср., к примеру, постановление ФАС МО от
13.08.2002 N_КГ-А40/5555-02).
Платежная функция задатка выражается в том, что задаток является
составной частью платежа по договору (см. постановления ФАС СЗО от 27.10.2004
N_А05-2537/04-18; ФАС УО от 01.12.2005 N_Ф09-5394/05-С2).
Обеспечительная функция задатка состоит в том, что в случае неисполнения
обеспеченного задатком обязательства стороной, которая выдала задаток, задаток
остается у получившей его стороны; в случае если обязательство было нарушено
стороной, получившей задаток, последняя возвращает его в двойном размере (см.
постановления ФАС ВВО от 29.04.1998 N_2514/97, от 11.11.2005 N_А17-150/3-2005;
ФАС ВСО от 30.07.1998 N_А33-175/98-С1-Ф02-842/98-С2; ФАС ЗСО от 17.06.2004
N_Ф04/3281-399/А67-2004; ФАС МО от 19.11.2001 N_КГ-А40/6707-01, от
23.01.2006 N_КА-А40/13761-05, от 23.05.2006 N_КА-А40/4283-06; ФАС СЗО от
27.10.2004 N_А05-2537/04-18, от 17.04.2006 N_А56-30373/2005; ФАС СКО от
08.09.2005 N_Ф08-4040/05; ФАС УО от 01.12.2005 N_Ф09-5394/05-С2).
522
Отличие же задатка от аванса состоит в том, что у аванса отсутствует
доказательственная и обеспечительная функции, присущие задатку (см.
постановление ФАС МО от 06.12.2004 N_КГ-А40/11180-04).
401. Применимы ли к задатку, уплачиваемому участником публичных
торгов, правила о задатке, установленные в гл.A23 ГК?
В литературе было высказано мнение о том, что задаток, уплачиваемый
участником организатору торгов (п._4 ст._448 ГК), не является задатком в смысле §
7 гл._23 ГК и нормы этого параграфа не подлежат применению к задатку,
внесенному организатору торгов. В обоснование этой позиции выдвигаются
следующие соображения: внесение задатка означает, что договор между сторонами
уже заключен. Но уплата задатка организатору торгов означает только то, что
участник допускается к участию в процедуре заключения договора и вовсе не
означает, что договор будет заключен именно с этим участником. Кроме того,
задаток является частью платежа, причитающегося с должника. Однако между
лицом, вносящим задаток организатору торгов, и организатором торгов никакого
договора еще нет.
Однако этот подход (несмотря на его правильность) не разделяется судами.
Существует большой массив судебных актов, в которых суды применяют нормы
ст._380, 381 ГК к задатку, уплачиваемому участником торгов субсидиарно по
отношению к ст._448 ГК. При этом вопрос о том, что задаток в смысле ст._380 ГК и
задаток в смысле ст._448 ГК являются разными правовыми средствами, даже не
обсуждается (см. постановления ФАС ВСО от 02.10.1998 N_А19-2742/98-23-Ф02-
1157/98-С1-10/51; ФАС ДО от 30.05.2000 N_Ф03-А51/00-1/783; ФАС СЗО от
11.11.2002 N_А56-12387/02). В одном из дел окружной суд, возражая против довода
о том, что задаток, внесенный участником торгов, не обеспечивает никакого
обязательства, разъяснил, что задаток в этом случае был выдан в обеспечение
основного обязательства, состоявшего в допуске участника к торгам и заключении
договора купли-продажи в случае выигрыша им торгов (см. постановление ФАС
УО от 14.08.2003 N_Ф09-2184/03ГК). Подобное объяснение абсурдно – право стать
стороной по договору не является денежным обязательственным требованием,
которое только и может быть обеспечено задатком.
402. Какие обязательства могут быть обеспечены задатком?
Из определения задатка следует, что задаток всегда представляет собой
денежную сумму, являющуюся частью платежа, причитающегося с должника
(такой вывод содержится, например, в постановлениях ФАС СЗО от 27.10.2004
N_А05-2537/04-18; ФАС УО от 01.12.2005 N_Ф09-5394/05-С2). Таким образом,
задатком может быть обеспечено только денежное обязательство. К подобному
выводу склоняются и суды (см., например, постановления ФАС МО от 01.03.1999
N_КГ-А40/392-99; ФАС ЗСО от 17.06.2004 N_Ф04/3281-399/А67-2004).
403. Может ли условие о задатке содержаться в предварительном
договоре?
Выводы, содержащиеся в ответах на два предыдущих вопроса, могут быть
экстраполированы и на проблему включения условия о задатке в предварительный
договор. Вкратце суть проблемы можно изложить следующим образом.
Договорная практика свидетельствует о том, что стороны зачастую включают в
предварительный договор (прежде всего предварительный договор купли-
продажи) условие о том, что в счет цены, подлежащей уплате, покупатель
выплачивает продавцу денежную сумму, которую сами стороны квалифицируют
как задаток и к которой применяются правила ст._380 и 381 ГК.
Между тем заключению такого соглашения, препятствует, на наш взгляд, тот
факт, что подобный задаток не выполняет платежную функцию, которая присуща
задатку. Предварительный договор не является основанием для возникновения
денежного обязательства по оплате вещи, подлежащей продаже, – это
обязательство будет порождено договором купли-продажи, которого пока еще нет
523
и который будет заключен в будущем. Таким образом, подобный платеж в
принципе не может рассматриваться как часть платежа.
Отношение судов к изучаемой проблеме можно описать следующим образом:
в большинстве случаев суды придерживаются мнения о том, что предварительный
договор не может содержать условия о задатке.
Так, например, ВС РФ в одном из обзоров поместил следующий тезис.
Обсуждая возможность включения в предварительный договор условия о задатке,
суд разъяснил, что соглашение о задатке заключается только вместе с основным
договором, в соответствии с которым у продавца и покупателя возникают
определенные договором обязанности (см. Обзор судебной практики ВС РФ за TV
квартал 2005_г., утвержденный постановлением Президиума ВС РФ от 01.03.2006).
В другом деле окружной арбитражный суд рассуждал следующим образом.
Согласно п._1 ст._380 ГК задаток выполняет обеспечительную функцию и может
использоваться только в денежных обязательствах. Предварительный договор, по
мнению суда, не порождает имущественных (денежных) обязательств.
Следовательно, в рамках данного договора функции задатка, предусмотренные в
ст._380 ГК, реализованы быть не могут. Указание в договоре на то, что переданная
будущим покупателем будущему продавцу сумма при совершении
предварительного договора засчитывается в счет платежей по основному договору,
положения не меняет, поскольку основной договор еще не заключен (см.
постановление ФАС ЗСО от 17.06.2004 N_Ф04/3281-399/А67-2004).
Однако есть и иная, неверная на наш взгляд, позиция, в соответствии с
которой включение условия о задатке в предварительный договор признается
допустимым. Она была высказана окружным арбитражным судом в следующем
деле. Предметом спора стало требование о признании несоответствующим закону
предварительного договора, содержащего условие о задатке. Суд первой
инстанции удовлетворил исковые требования исходя из того, что спорный договор
не соответствует закону по следующей причине. В предварительный договор
включено условие о задатке, а использовать задаток в том виде, в котором он
определен в ГК применительно к предварительному договору, предметом которого
являются обязательства сторон в будущем заключить договор купли-продажи
недвижимого имущества по цене, согласованной сторонами, по мнению суда
первой инстанции, неправомерно. Суд апелляционной инстанции отменил решение
суда первой инстанции, придя к выводу о том, что содержание (согласовано
условие о предмете и сроке, в который стороны обязуются заключить основной
договор) и форма предварительного договора соответствуют требованиям,
изложенным в ст._429 ГК. Окружной суд оставил в силе постановление
апелляционной инстанции, указав, что предварительный договор верно
квалифицирован апелляционной инстанцией как смешанный, поскольку в нем
содержатся условия о внесении денежной суммы в счет оплаты по договору,
который будет заключен в будущем (см. постановление ФАС УО от 29.06.2006
N_Ф09-5566/06-С3).
Глава 24. Перемена лиц в обязательстве
(ст.A382-392)
§ 1. Переход прав кредитора к другому лицу
(ст. 382-390)
404. Гражданский кодекс говорит о том, что принадлежащее кредитору
требование может быть передано им «по сделке», но не уточняет, о какой
именно сделке идет речь – договоре (двусторонней) или односторонней
сделке?
1. Арбитражная практика полагает, что речь идет о договоре особого рода (sui
generis) – договоре уступки требования или, иначе, договоре цессии.
Односторонняя сделка – заявление кредитора об уступке требования – основанием
524
уступки служить не может (см. постановление Президиума ВАС РФ от 01.08.1995
N_7357/94)
248
.
Такое решение в полной мере соответствует как господствующей точке
зрения в науке, так и современной общемировой практике. Сделка уступки
требования не вписывается ни, с одной стороны, в систему договоров о передаче
имущества в собственность, так как, во-первых, обязательственные права
(требования) не являются объектами права собственности, а во-вторых, данная
сделка носит, как правило, распорядительный, но не обязательственный характер,
ни, с другой стороны, в систему односторонних сделок, поскольку конструкция
такого рода сделки должна быть прямо закреплена, согласно п._2 ст._154 ГК,
законом или иными правовыми актами, чего в действительности не наблюдается.
Нет достаточной ясности и в вопросе о том, как применить третий, закрепленный в
данной норме, вариант, согласно которому возможность совершения
односторонней сделки может предусматриваться также и соглашением сторон.
Ясно, что в соглашении, разрешающем совершение односторонней сделки
уступки, должен участвовать кредитор (будущий цедент); но кто должен быть
второй стороной такого соглашения – должник или будущий цессионарий? Первый
вариант ответа вряд ли соответствует п._2 ст._154 ГК
249
, второй – в значительной
степени бессмыслен.
2. Не доказывают факта состоявшейся уступки ни письма кредитора
должнику с просьбой произвести исполнение обязательства в пользу иного лица
(см. постановление ФАС ЗСО от 07.07.2003 N_Ф04/3154-837/А46-2003), ни сам
факт производства такого исполнения (см. постановление ФАС ЗСО от 24.11.2003
N_Ф04/5866-1960/А45-2003).
Действительно, намерение уступить требование (т.е. перестать быть его
обладателем), как направленное к уменьшению имущественного состояния
кредитора, не может предполагаться – оно должно быть прямо и недвусмысленно
выражено. Простое письмо кредитора должнику с просьбой (распоряжением,
указанием) передать причитающееся ему (кредитору) исполнение другому лицу
(классический пример – разнарядка покупателя по договору поставки,
выставляемая им поставщику, – п._2 ст._509 ГК) является лишь письмом о
переадресовании (назначении адресата) исполнения, но не содержит прямо
выраженного намерения уступить требование такого исполнения. Естественно, и
выполнение подобного указания есть предоставление должником исполнения в
пользу кредитора, но не указанного им третьего лица, которое продолжает
оставаться лишь простым адресатом (техническим получателем) исполнения.
3. Не свидетельствуют об уступке требования ни доверенность на его
осуществление (см. постановления Президиума ВАС РФ от 02.11.1995 N_5681/95;
ФАС УО от 21.07.2003 N_Ф09-1840/03ГК), ни договор об оказании юридических
услуг по судебной защите нарушенного субъективного обязательственного права –
требования (см. постановление ФАС УО от 16.02.2004 N_Ф09-234/04ГК).
И с этим тезисом также следует согласиться. Доверенность, как известно,
представляет собой письменное уполномочие для представительства – совершения
действий представителем от чужого имени (имени представляемого) – перед
третьими лицами (п._1 ст._185 ГК). Выдача определенным лицом доверенности,
следовательно, не только не выражает намерения уступить принадлежащее ему
обязательственное право (требование), но и, напротив, прямо свидетельствует о
248
См., однако, постановление ФАС СЗО от 01.08.2005 N А05-11397/04-2, которым отмечено, что «...замена
выгодоприобретателя по договору страхования является односторонней сделкой» и при этом «... представляет
собой уступку требования (п. 1 ст. 382 ГК). Согласия страховщика на это не требуется в силу нормы п. 2 ст.
382 ГК, а также в силу того, что назначение выгодоприобретателя по договору страхования не является
существенным условием».
249
Вообще, признаться, не очень понятно, как можно говорить о сторонах (во множественном числе)
односторонней сделки (п. 2 ст. 154 ГК). Видимо, данный пункт следует истолковать в том смысле, что
участниками соглашения должны быть, с одной стороны, лицо, планирующее совершить одностороннюю
сделку, с другой – ее предполагаемый адресат.
525
намерении представляемого сохранить это требование за собой, предоставив
другому лицу (представителю) лишь возможность осуществления этого требования
от имени представляемого (лица, которому оно продолжает принадлежать).
Договор об оказании юридических услуг по судебной защите нарушенного права
представляет собой одно из возможных оснований возникновения правоотношений
процессуального представительства, но не уступки.
4. Не может служить основанием для перехода (уступки) требования
административный акт, в частности распоряжение городской администрации, т.е.
юридический акт, не являющийся сделкой ни по сути, ни по форме (см.
постановление ФАС ВСО от 01.07.2003 N_А58-2679/00-Ф02-1936/03-С2).
Следует согласиться с этим тезисом, но лишь как с общим правилом, из
которого, согласно ст._387 ГК, могут быть сделаны и исключения (см. комментарий
практики применения этой нормы). Но в любом случае это будет уже не столько
уступка в собственном смысле этого слова, сколько переход требования к другому
лицу по иному, нежели сделка, основанию, указанному в законе (cessio legis).
5. По вопросам, не урегулированным § 1 гл._24 ГК, к договору цессии
применяются общие положения о сделках, в том числе форме сделок, порядке их
совершения и недействительности (см. об этом ниже), а также общие положения о
договорах (в том числе форме и порядке их заключения, основаниях изменения и
расторжения). Так, в частности, арбитражный суд расценил как соответствующий
требованиям законодательства договор уступки, заключенный посредством обмена
письмами (см. постановление Президиума ВАС РФ от 28.10.1997 N_6056/96).
Разумеется, общие положения о сделках и договорах могут быть применены к
договорам уступки требований лишь постольку, поскольку они не исключены или
не изменены специальными нормами § 1 гл._24 ГК. По большому счету такие
нормы сосредоточены в ст._388 и 389 ГК (об условиях совершения и форме сделки
уступки требования, соответственно). Двумя другими исключениями из общих
норм законодательства о сделках и договорах, не отраженными в специальных
нормах ГК о цессии, являются правила, во-первых, о распорядительном характере
сделки уступки требования (как общем правиле) и, во-вторых, об абстрактном
характере такой сделки.
405. Не выдвигает ли арбитражная практика каких-либо специальных
требований к договору цессии? Если да, то что это за требования?
Практикой выдвинуты следующие обязательные требования к договору
цессии:
а) он должен быть предметным, т.е. в нем должно быть точно
индивидуализировано уступаемое право, каковое должно быть существующим и
действительным (см. постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 04.12.2000
N_33/14 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с
обращением векселей», п._8; Президиума ВАС РФ от 23.10.2001 N_2781/01
250
; от
22.07.1997 N_2048/97
251
; от 29.12.1998 N_1676/01, от 27.06.2000 N_2028/00, от
15.08.2000 N_1362/00 и др.
252
), причем:
250
О технике индивидуализации требований, вытекающих из векселей.
251
О признаках, индивидуализирующих неустоечное требование.
252
Как ни странно, но именно дела о беспредметности договоров уступки – требований, никогда не
возникавших, прекратившихся, не доказанных, недействительных, не принадлежавших цеденту, не
индивидуализированных и т.п. – являются самыми многочисленными в практике окружных арбитражных
судов. См., в частности, постановления ФАС ВВО от 16.07.2003 N_А29-9383/02-2Э, от 19.10.2004 N А79-
1548/2004-СК2-1416, от 27.01.2005 N А39-2059/2004-98/6, от 19.04.2005 N А11-2553/2003-К1-9/136, от
31.10.2005 N А28-2085/2005-10/7, от 15.11.2005 N А28-3563/2005-19/20, от 24.01.2006 N А79-4256/2005, от
26.01.2006 N А43-9110/2005-3-25, от 21.02.2006 N А43-25372/2005-1-736; ФАС ВСО от 27.11.2003 N А19-
3813/03-31-Ф02-4127/03-С2, от 10.02.2004 N А58-2029/03-Ф02-225/04-С2, от 17.05.2004 N А33-14573/03-С1-
Ф02-1672/04-С2, от 24.05.2005 N А33-28775/04-С2-Ф02-2233/05-С2, от 01.09.2005 N А58-3695/04-Ф02-4250/05-
С2, от 14.09.2005 N А58-2693/04-Ф02-3995/05-С2, от 29.11.2005 N А33-7670/05-Ф02-5934/05-С2, от 16.02.2006
N А58-2385/04-Ф02-270/06-С2; ФАС ДО от 29.03.2004 N Ф03-А51/04-1/542, от 19.05.2004 N Ф03-А04/04-1/998,
от 27.07.2004 N Ф03-А51/04-1/1769, от 05.10.2004 N Ф03-А73/04-1/2686, от 26.10.2004 N Ф03-А04/04-1/2976, от
20.12.2005 N Ф03-А51/05-1/3628; ФАС ЗСО от 24.10.2002 N Ф04/3726-344/А81-200, от 04.01.2003 N Ф04/33-
526
– арбитражный суд вправе исследовать вопрос о предметности договора
цессии по собственной инициативе, в том числе и тогда, когда этого не требует ни
одна из сторон спора (см. постановления Президиума ВАС РФ от 09.01.1997
N_3593/96-3604/96, от 08.07.1997 N_1775/97);
– предметом сделки уступки является именно само обязательственное право
(требование), но не удостоверяющие его документы: «...документы,
удостоверяющие право требования нового кредитора, являются доказательством
права нового кредитора, но не являются предметом сделки», причем предметом
уступки может быть любое обязательственное право, независимо от того, возникло
ли оно из договора или иного основания, в частности, например, из факта
неосновательного обогащения (см. постановления ФАС ЗСО от 22.06.2004
N_Ф04/3477-353/А81-2004, от 31.03.2005 N_Ф04-1623/2005(9839-А27-16), от
06.06.2005 N_Ф04-3358/2005(11785-А70-30); см. также постановление ФАС МО от
03.08.2005 N_КГ-А40/6046-05) или причинения имущественного вреда (см.
постановление ФАС УО от 17.08.2004 N_Ф09-2609/04-ГК);
– предметом сделки уступки (в смысле гл._24 ГК) является именно
обязательственное право, т.е. требование, а не иные субъективные права, в том
числе не право на товарный знак (см. постановление ФАС ЗСО от 30.08.2004
N_Ф04-5906/2004(А67-4042-38)) и не право аренды – вещное право, содержанием
которого являются отнюдь не требования, а возможности по владению и
пользованию арендованным имуществом (см. постановление ФАС МО от
03.12.2004 N_КА-А40/10720-04);
б) он должен быть основательным, т.е. уступка требования должна
производиться цедентом в расчете на удовлетворение собственных правовых и
имущественных интересов; подобно вопросу о предметности арбитражный суд
вправе исследовать вопрос об основательности договора цессии по собственной
инициативе, в том числе и тогда, когда этого не требует ни одна из сторон спора
(см. постановления Президиума ВАС РФ от 21.10.1997 N_3101/97, от 05.08.1997
N_2422/97);
в) он предполагается возмездным (см. постановления Президиума ВАС РФ от
30.09.1997 N_2814/97, от 21.11.2000 N_3583/00, от 05.06.2001 N_8303/00, от
26.04.2002 N_7030/01; ФАС ЗСО от 31.03.2005 N_Ф04-1623/2005(9839-А27-16);
ФАС МО от 03.08.2005 N_КГ-А40/6046-05; ФАС ПО от 23.09.2003 N_А72-7761/02-
СК-310; ФАС СКО от 17.02.2003 N_Ф08-235/2003; ФАС УО от 17.08.2004 N_Ф09-
2609/04ГК, от 08.12.2004 N_Ф09-4066/04ГК)
253
, причем характер эквивалента,
предоставляемого цессионарием цеденту за приобретаемое требование, может
191/А45-2002, от 16.01.2003 N Ф04/107-1040/А46-2002, от 28.05.2003 N Ф04/2497-664/А27-2003, от 16.02.2004
N Ф04/656-2290/А45-2003, от 15.06.2004 N Ф04/3233-873/А45-2004, от 29.11.2004 N Ф04-8382/2004(6675-А27-
21), от 06.12.2004 N Ф04-8598/2004(6932-А03-22), от 20.12.2004 N Ф04-8242/2004(6444-А67-22), от 28.12.2004
N Ф04-8972/2004(7179-А03-28), от 11.10.2005 N Ф04-7112/2005(15698-А27-30), от 14.03.2006 N Ф04-
9948/2005(19141-А27-10); ФАС МО от 10.10.2003 N КГ-А40/7719-03-П, от 25.11.2005 N КГ-А40/11498-05;
ФАС ПО от 28.08.2002 N А49-2137/02-81/18, от 14.02.2003 N А12-9992/02-С32, от 19.05.2003 N 12264/02-2, от
26.05.2003 N А57-4928/02-10 и N А57-6636/02-10, от 07.10.2003 N А57-13260/02-2, от 27.05.2004 N А49-
2782/03-94/26, от 21.09.2004 N А57-13898/03-11, от 06.12.2004 N А65-4081/04-СГ1-17, от 24.12.2004 N А65-
16671/03-СГ2-24, от 15.02.2005 N А06-2475-3/03, от 31.03.2005 N А57-3820/02-2, от 05.04.2005 N А65-
15182/04-СГ2-4, от 06.09.2005 N А12-1661/05-С35; ФАС СЗО от 16.07.2003 N А56-38440/02, от 07.04.2004 N
А13-8779/03-01, от 17.11.2004 N А05-5736/04-3; ФАС СКО от 17.02.2003 N Ф08-235/2003, от 10.02.2004 N Ф08-
106/2004, от 14.07.2005 Ф08-3035/200, от 14.09.2005 Ф08-4078/2005, от 17.11.2005 N Ф08-5345/2005, от
14.12.2005 N Ф08-5939/2005; ФАС УО от 17.03.2003 N Ф09-477/03-ГК, от 22.12.2003 N Ф09-3704/03-ГК, от
22.01.2004 N Ф09-4076/2003-ГК, от 25.02.2004 N Ф09-368/04-ГК, от 18.03.2004 N Ф09-637/04-ГК, от 27.09.2005
N Ф09-2870/05-С6, от 13.01.2006 N Ф09-1288/05-С3, от 14.03.2006 N Ф09-1555/06-С3; ФАС ЦО от 11.10.2002 N
А54-752/02-С5, от 28.10.2002 N А09-2517/2001-10, от 04.06.2003 N А64-5131/02-7, от 24.06.2003 N А09-
5210/01-19-28, от 06.01.2004 N А08-1096/03-11, от 01.03.2004 N А64-1222/03-9, от 26.05.2005 N А14-12573-
2004-487/17, от 30.06.2005 N А48-7983/04-7, от 18.07.2005 N А48-7984/04-7, от 20.07.2005 N А48-7979/04-7 и N
А48-7980/04-7, от 02.08.2005 N А48-7962/04-1 и N А48-7964/04-1.
253
«Ни законом (гл. 24 ГК), ни иными правовыми актами не предусмотрен безвозмездный характер договора
уступки требования. Из существа названного договора также не вытекает его безвозмездность. В силу п. 2 ст.
572 ГК обязательным признаком договора дарения должно служить вытекающее из соглашения о цессии
очевидное намерение передать право в качестве дара» (см. постановление ФАС СКО от 17.02.2003 N Ф08-
235/2003).
527
быть самым разнообразным – в том числе уплата денежной суммы (см.
постановление Президиума ВАС РФ от 28.10.1997 N_6056/96, от 12.01.1999
N_7112/97, от 26.10.1999 N_4641/99), выдача простых векселей (см. постановление
Президиума ВАС РФ от 21.10.1997 N_2600/97 и N_3101/97) и др. – это
обстоятельство не влияет ни на действительность, ни на природу договора уступки
(цессии).
Относительно тезисов о предметности и основательности договора цессии
(«а» и «б») хотелось бы отметить следующее.
1. При ссылке какой-либо из сторон на договор уступки требования суду
необходимо проверить, действительно ли был заключен такой договор. Для этого
ему следует установить, достигнута ли между сторонами договоренности по всем
условиям, являющимся существенными, в частности – условию о предмете.
Следовательно, исследуя вопрос о наличности договора уступки требования
(сингулярной сукцессии), суд действительно обязан, безотносительно к тому,
заявлялось ли об этом требование какой-либо стороной, проверить вопрос о
предметности такого договора. Заключение беспредметного договора невозможно.
Договор, не содержащий условия о предмете или не описывающий предмет в
достаточной для этого степени, либо, наконец, договор о несуществующем или
незаконном предмете, не может считаться заключенным. Как выразился ФАС ЦО в
постановлении от 04.06.2003 N_А64-5131/02-7, «...уступка требования не может
существовать как самостоятельное обязательство, поскольку она может быть
только производной из других обязательств».
Интересно, что нарушение требования о предметности договора уступки
требования влекло до недавнего времени, в соответствии со сложившейся
арбитражной практикой, недействительность договора цессии. Лишь в последние
годы (со второй половины 2004_г.) арбитражная практика по преимуществу
приходит к правильному выводу – о том, что в отсутствие соглашения о предмете
договора уступки (уступаемом требовании) таковой нельзя считать заключенным.
Так, в постановлении от 01.11.2004 N_А64-2214/04-7 ФАС ЦО указал, что ст._432
ГК «... предусматривает иные, чем недействительность, последствия несоблюдения
сторонами требований Гражданского кодекса о согласовании предмета договора» –
невозможность признания соответствующего договора заключенным (см. также
постановления окружных арбитражных судов, перечисленные выше, в сноске к п.
«а»).
Проявление же судебной инициативы в оценке вопроса об основательности
договора цессии противоречит его абстрактной природе и не согласуется с такими
принципами арбитражного процесса, как инициативность сторон и их
состязательность. Практика самовольной постановки арбитражным судом
вопросов, не возбуждаемых сторонами, должна самым решительным образом
пресекаться.
2. Относительно правила «в»: в течение непродолжительного времени в
практике Президиума ВАС РФ проявлялась тенденция к толкованию договоров
уступки требования, не содержащих в себе условия о встречном предоставлении со
стороны цессионария, в качестве договоров дарения (см., например, постановление
Президиума ВАС РФ от 15.06.1999 N_1134/99
254
). Но под влиянием научной
критики, обрушившейся на это решение, адекватность и единообразие практики
были быстро восстановлены.
406. С какого момента требование считается уступленным? Возможно ли
изменение этого момента в договоре уступки?
254
Президиум указал, что договор уступки требования «...не содержит условия о встречном представлении со
стороны ЗАО «Дискус» (цессионарий. – В.Б.) за переданное обществом «Росс» (цедент. – В.Б.) имущественное
право по договору купли-продажи... Материалы дела свидетельствуют о безвозмездности этого соглашения и
возможности его квалификации как договора дарения. Статья 575 ГК РФ запрещает дарение в отношениях
между коммерческими организациями, за исключением подарков, стоимость которых не превышает пяти
установленных законом минимальных размеров оплаты труда».
528
1. ФАС ДО, руководствуясь п._1 ст._382 и п._1 ст._425 ГК, сделал вывод о том,
что если иного не предусмотрено договором уступки требования, то
первоначальный кредитор (цедент) выбывает из обязательства, а значит –
утрачивает право требования от должника исполнения его обязательств, в то время
как новый кредитор (цессионарий) приобретает соответствующее требование, с
момента совершения сделки (заключения договора) уступки требования (см.
постановление от 22.10.2002 N_Ф03-А51/02-1/2231).
Полагаем, что этот вывод является совершенно верным, вполне соответствует
духу законодательства и объясняется общим правилом о распорядительной
природе сделки цессии. Конечно, можно представить себе и договор, согласно
которому кредитор примет на себя обязательство уступить принадлежащее ему
требование в будущем, но в таком случае это будет уже не договор уступки
(цессии), а договор о совершении уступки в будущем (будущей цессии)
255
. Понятие
уступки требования предполагает актуальную, а не потенциальную перемену
личности кредитора; поскольку же обязательственные права (требования) не
имеют телесной оболочки и не могут быть переданы подобно тому, как передаются
вещи, естественно, что вполне логично связывать происшедшую уступку с самим
фактом совершения сделки, являющейся ее основанием. Никаких других внешних
проявлений уступка требования обычно не имеет; закон, во всяком случае, их не
требует. А между тем такие внешние проявления необходимы по меньшей мере
должнику по уступленному требованию – без них он не сможет достигнуть
уверенности в вопросе о личности своего кредитора. Вполне логично, таким
образом, приурочить момент совершения уступки к моменту совершения сделки
соответствующей направленности – единственному обязательному и доступному
наблюдению всех заинтересованных лиц моменту.
2. Напротив, неверен вывод ФАС ПО (постановление от 30.03.2004 N_А55-
3433/03-7) о том, что обязанность должника перед новым кредитором возникает с
момента предоставления последним первому доказательств перехода к нему
субъективного права (исполнения обязанности, предусмотренной п._1 ст._385 ГК).
Суд упустил из виду тот момент, что доказательства и доказывание имеют
своим предметом реально существующий факт или право, но сами по себе не
являются основаниями его возникновения, перехода или прекращения. Не право
переходит потому, что имеются доказательства такого перехода, а наоборот:
доказательства перехода права появляются оттого, что переход права реально
состоялся. Правильный вывод по этому вопросу – см. постановление ФАС СЗО от
10.02.2004 N_А42-1975/01-9.
3. В практике ФАС МО (постановление от 10.10.2003 N_КГ-А40/7719-03-П)
встретилось дело, в рамках рассмотрения которого был признан вполне
возможным (законным и действительным) договор цессии, по условиям которого
моментом уступки передаваемого права считался день исполнения цессионарием
обязанности по оплате этого права.
Перед нами – одно из возможных исключений из констатированного выше
общего правила о моменте заключения договора уступки как моменте совершения
самой уступки. Оно может быть признано допустимым потому, что опирается на
специальное условие договора уступки, содержание которого тем или иным
образом, но непременно станет известно не только его участникам, но и иным
заинтересованным лицам, в том числе должнику и суду. Вместе с тем ясно, что
заключение договора подобного рода (как и вообще любых договоров цессии с
условием об особом моменте совершения уступки) несколько осложняет
положение нового кредитора (цессионария), который в соответствии с п._1 ст._385
255
В практике ФАС УО (постановление от 09.09.2003 N Ф09-2478/03-ГК) обсуждался вопрос о
действительности «...соглашения об обязательстве уступить право требования в дальнейшем», причем именно
с точки зрения его соответствия законодательным требованиям, предъявляемым к договору уступки (цессии).
Следовательно, суд признал договором цессии не только договор, заключение которого само по себе уже
влечет переход требования (распорядительный договор), но и договор, обязывающий одну из сторон (цедента)
произвести уступку требования (обязательственный договор).
529
ГК сталкивается с необходимостью доказать не только само заключение договора
цессии, но и наступление определенного в нем момента, с которого уступка
считается происшедшей; в нашем примере таким моментом является факт уплаты
обусловленной договором денежной суммы. Имея в виду это обстоятельство,
можно порекомендовать будущим цессионариям до заключения договора цессии с
особым условием о моменте уступки прояснить для себя, какими доказательствами
наступления этого момента они смогут располагать, дабы выполнить требования,
которые могут предъявить к ним должники, опираясь на п._1 ст._385 ГК. Лучше
всего, если подобный договор будет заключен с участием не только кредиторов, но
также и должника – в этом случае о достаточных доказательствах уступки можно
будет сказать непосредственно в договоре.
407. Выработаны ли арбитражной практикой какие-либо правила об
условиях, при которых уступка в принципе оборотоспособного требования
невозможна или незаконна?
Речь идет не о тех случаях, когда уступка требования принципиально
невозможна (например, по причине его неспособности быть объектом
гражданского оборота), а о случаях, когда то или другое требование, в принципе
способное к перемене личности своего носителя, не может быть уступлено в
определенной конкретной ситуации по причинам, внешним по отношению к
самому требованию. Так, арбитражные суды отмечают незаконность уступки в
принципе оборотных требований совершенной:
а) в условиях неисполнения первоначальным кредитором лежащих на нем
обязанностей по отношению к должнику (встречных обязанностей), вытекающих
из того же договора, что и уступленное требование (см., например, постановления
Президиума ВАС РФ от 26.05.1998 N_552/98 и N_553/98
256
, от 30.03.1999
N_6925/98
257
, от 09.10.2001 N_4215/00, от 14.12.2004 N_11079/04 и др.
258
);
б) в условиях, когда срок действия договора, из которого возникли
уступленные требования, еще не истек (см. постановления Президиума ВАС РФ от
30.04.1996 N_7083/95, от 30.07.1996 N_1136/96
259
; от 10.09.1996 N 1617/96, от
29.10.1996 N_3172/96, от 29.04.1997 N_1435/97 и N_4966/96, от 27.05.1997 N_584/97,
от 25.11.1997 N_2233/97, от 17.11.1998 N_4735/98).
Ни одно из этих правил не имеет под собой достаточных оснований; оба они
базируются на единой методологической ошибке.
1. Первая ситуация – уступка требований из двусторонне обязывающих
(взаимных) договоров – смущает современную отечественную арбитражную
практику кажущейся противоречивостью положения, складывающегося в
результате уступки. С одной стороны, у должника появляется новый кредитор; с
другой – на этого нового кредитора не переходит обязанностей (не переводится
долгов), лежавших на прежнем кредиторе. Куда они деваются? На первый взгляд,
создается впечатление, что таковые... попросту прекращаются, ибо
первоначальный кредитор должен «полностью выбыть из обязательства». Такое
рассуждение действительно смущает: без согласия контрагента-должника
256
В этих постановлениях Президиум ВАС РФ нашел ничтожными договоры цессии требований кредитора к
заемщику по возврату кредита по той причине, что кредитор к моменту уступки не выполнил полностью
своего обязательства по предоставлению кредита и, следовательно, «оставался стороной кредитного
договора».
257
В данном деле Президиум ВАС РФ констатировал ничтожность договора уступки по мотиву его
несоответствия ст. 382 и 384 ГК. Предметом уступки было денежное требование банка к заемщику по договору
вексельного кредитования о погашении кредита, предоставленного посредством выдачи простых векселей.
Президиум отметил, что банк не вправе производить уступку такого требования до выполнения собственного
обязательства перед заемщиком – обязательства по погашению выданных векселей.
258
См. также: постановление ФАС ДО от 26.10.2004 N Ф03-А04/04-1/2976.
259
В данном постановлении, а также постановлениях Президиума ВАС РФ от 29.10.1996 N 3172/96 и N
1435/97, от 29.04.1997 N 4966/96, от 27.05.1997 N 584/97 рассматриваются «длящиеся» обязательства из
договоров банковского (в том числе корреспондентского) счета. Подробнее см.: Белов В.А. Уступка
требований по договору банковского счета: Теория и практика // Банковское право. 2000. N 1. С. 66-73.
530