Белов В.А. (ред) Практика применения ГК РФ части первой

Подождите немного. Документ загружается.

следующее. Суд апелляционной инстанции счел, что обязательств по возмещению

убытков у истца в действительности не возникло. Следовательно, соглашение о

возложении исполнения обязательства на истца было заключено неосновательно,

во исполнение несуществующего обязательства по возмещению убытков. Иных

обязательств у истца перед ответчиком не существовало. Поэтому соглашение о

возложении исполнения обязательства на истца является недействительным (см.

постановление ФАС МО от 08.06.2004 N_КГ-А40/4396-04). Из рассуждений

апелляционного суда можно сделать следующий вывод: отсутствие отношений

покрытия делает невозможным возложение исполнения обязательства на третье

лицо.

В другом деле истец требовал взыскания с ответчика денежных средств,

составляющих, по мнению истца, неосновательное обогащение ответчика.

Ответчик против удовлетворения иска возражал, указывая, что денежные средства

были перечислены истцом за другое лицо, являвшееся должником (заказчиком) по

договору подряда.

Суд указанные возражения отклонил, указав, что между истцом и ответчиком

отсутствуют какие-либо отношения, предполагающие обязанность истца уплатить

денежную сумму. Ссылка ответчика на письмо, которым третье лицо просило

истца уплатить долг ответчику, суд также счел не имеющим значения для дела, так

как лицо, направившее письмо, не являлось должником ответчика и, стало быть, не

могло возлагать исполнение чужого обязательства на кого-либо (см. постановление

ФАС ЗСО от 20.04.2006 N_Ф04-1957/2006(21509-А27-36)).

В этом деле также вполне очевидно желание суда не признавать возможность

возложения исполнения обязательства на лицо, которое не является обязанным по

отношению к должнику по исполняемому обязательству. Таким образом, и в этом

деле отсутствие отношений покрытия привело к тому, что суд не признал платеж,

совершенный истцом ответчику, исполнением чужого обязательства в порядке

ст._313 ГК.

В еще одном деле окружной суд установил, что платежи за третье лицо были

осуществлены на основании писем, которые впоследствии были признаны

недействительными решениями третейского суда (?!). На этом основании суд

предположил, что денежные средства, перечисленные третьим лицом за должника,

являются неосновательным обогащением лица – получателя денежных средств (см.

постановление ФАС МО от 21.06.2005 N_КГ-А40/5280-05). Другими словами, и в

этом деле отсутствие отношений покрытия между третьим лицом и должником

привело к тому, что возложение исполнения обязательства на третье лицо было

признано незаконным.

Впрочем, существуют и дела, в которых суды признают, что

недействительность отношений покрытия не влечет за собой признание

незаконным возложение исполнения обязательства на третье лицо. Например, по

одному из дел окружной суд установил, что договор, на основании которого третье

лицо исполнило за должника обязательство перед кредитором, является

недействительным. Однако суд отказался признавать уплаченную третьим лицом

денежную сумму неосновательным обогащением, указав, что кредитор в силу

положений ст._313 ГК не мог отказаться от ее принятия (см. постановление ФАС

СКО от 30.05.2001 N_Ф08-1512/2001)

199

Интересное толкование норм ст._313 ГК было сделано судом в следующем

деле. Истец обратился в иском о взыскании неосновательного обогащения.

Ответчик возражал против иска, указывая на то, что денежные средства были

получены им в рамках договорного обязательства (договора поставки). Суд

199

Именно этот подход является, на наш взгляд, правильным. Однако вовсе не по той причине, которая была

указана окружным судом в последнем процитированном деле. Формулировки ст. 313 ГК позволяют сделать

вывод о том, что возложение исполнения обязательства на третье лицо имеет абстрактный характер, т.е. его

действительность не связана с наличием и действительностью отношений, объясняющих, почему вдруг третье

лицо согласилось исполнить обязательство за должника.

431

установил, что между истцом и третьим лицом был заключен договор займа, по

которому третье лицо перечислило ответчику денежную сумму, составляющую

стоимость товаров, подлежащих поставке и определенную в счете-фактуре,

выставленной истцу. Обязательство по поставке ответчиком исполнено не было.

Истец, полагая, что из содержания счета-фактуры невозможно сделать вывод о

том, какие именно товары являлись предметом договора поставки, счел, что между

ним и ответчиком возникли обязательства вследствие неосновательного

обогащения. Суд согласился с такой квалификацией отношений сторон и указал,

что факт перечисления денежных средств третьим лицом не умаляет вывода о

возникновении между истцом и ответчиком кондикционных обязательств (см.

постановление ФАС ВВО от 24.05.2005 N_А29-3681/2004-1э). Данный тезис суда

примечателен тем, что он позволяет сформулировать следующий важный

теоретический вывод: отсутствие либо дефект отношений, исполнение которых

возлагалось на третье лицо (их иногда называют отношениями валюты), не влечет

за собой недействительность отношений покрытия.

Отношения между третьим лицом, исполнившим обязательство по уплате

денег или передаче вещей, определенных родовыми признаками, и должником по

этому обязательству, обычно квалифицируются судами как заемные отношения

(см., например, постановления ФАС СКО от 31.05.2004 N_Ф08-2212/04; от

11.04.2005 N_Ф08-1288/05). Если должник не осуществляет возврат третьему лицу

денежных средств, уплаченных кредитору, либо не совершает иного исполнения,

предусмотренного отношениями покрытия, он несет ответственность по общим

правилам гражданского законодательства.

336. Какова практика применения п.A2 ст.A313 ГК о праве лица,

подвергающегося опасности утратить право на имущество должника, за свой

счет исполнить обязательство должника перед кредитором?

Пункт 2 ст._313 ГК содержит весьма интересное правило о том, что третье

лицо, подвергающееся опасности утратить свое право на имущество должника

(право аренды, залога или др.) вследствие обращения кредитором взыскания на это

имущество, может за свой счет удовлетворить требование кредитора без согласия

должника. В этом случае к третьему лицу переходят права кредитора по

обязательству в соответствии со ст._382-387 ГК об уступке права (требования).

Обязанность доказать опасность утраты права на имущество должника лежит

на лице, которое осуществило удовлетворение кредитора за должника (см.

постановление ФАС УО от 14.12.2004 N_Ф09-1165/04ГК).

Весьма интересные суждения на этот счет были сделаны судом в следующем

деле.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в суд с ходатайством

о замене первоначального взыскателя (банка) по исполнительному листу на само

общество. В качестве основания своего требования общество указало на

следующие обстоятельства. Общество является арендатором нежилого помещения

в здании, которое было заложено банку в качестве обеспечения обязательств

арендодателя по кредитному договору. Арендодатель не исполнил указанные

обязательства надлежащим образом, и банк взыскал в судебном порядке сумму

долга. Суд постановил обратить взыскание на заложенное имущество должника.

Общество исполнило за должника обязательство последнего перед банком и

заявило о том, что на основании п._2 ст._313 ГК оно теперь является кредитором

арендодателя на соответствующую сумму.

Суд первой инстанции удовлетворил ходатайство и определил заменить

взыскателя в исполнительном производстве в отношении арендодателя. Суд

апелляционной инстанции посчитал, что это определение не соответствует закону,

и отменил его, указав следующее. В соответствии с п._2 ст._313 ГК третье лицо

имеет право исполнить обязательство за должника без его на то согласия в случае,

если имеется реальная опасность утраты права на имущество. По мнению суда

апелляционной инстанции заявитель не доказал наличия какой-либо опасности для

432

существования прав арендатора. Кроме того, апелляционная инстанция указала,

что в силу положений ст._617 ГК договор аренды сохраняет свою силу и при смене

собственника арендованной вещи.

Суд кассационной инстанции апелляционное постановление отменил,

оставив в силе определение суда первой инстанции. Окружной суд указал, что

содержащиеся в обжалуемом постановлении апелляционной инстанции указания

на обязанность третьего лица подтвердить возникновение опасности утраты своего

права на имущество должника (в данном случае – права аренды) путем

предоставления соответствующих доказательств основаны на неправильном

толковании п._2 ст._313 ГК. Окружной суд счел, что опасность для третьего лица

утратить право на имущество должника связана уже с самим фактом обращения

взыскания на это имущество.

Ссылка апелляционной инстанции на ст._617 ГК, защищающую права

арендатора при смене собственника арендованной вещи, окружной суд также не

признал убедительной, так как указанная статья не запрещает изменение или

прекращение договора аренды по предусмотренным законом или договором иным

основаниям, чем переход права собственности на арендованное имущество к

другому лицу, в том числе и с учетом интересов нового собственника (см.

постановление ФАС МО от 05.06.2003 N_КГ-А40/3631-03).

В еще одном деле, связанном с применением рассматриваемой нормы, суд

указал, что право третьего лица произвести исполнение обязательства кредитору

на основании п._2 ст._313 ГК может иметь место лишь тогда, когда между третьим

лицом и должником существуют долгосрочные договорные правоотношения либо

имеют место правоотношения между дочерним предприятием и учредителем и т.п.

(см. постановление ФАС МО от 20.07.2004 N_КГ-А41/5351-04-2). Правомерность

такого уточнения нормы п._2 ст._313 ГК крайне сомнительна. Суть указанной

нормы состоит в защите самостоятельного интереса третьего лица, его связь с

должником (в том числе – правовая) при совершении действий, предусмотренных

п._2 ст._313 ГК, не имеет никакого значения.

Судами выработано следующее ограничение применения п._2 ст._313 ГК:

указанная норма не может быть применена в случае, если в отношении должника

возбуждено дело о несостоятельности (банкротстве), так как это может повлечь

удовлетворение одних кредиторов преимущественно перед другими. Лицо,

желающее устранить опасность утраты принадлежащего ему права на имущество

должника, может воспользоваться специальной нормой законодательства о

банкротстве и погасить одновременно и в полном объеме требования всех

кредиторов (так называемая «оплата реестра») (см. постановление ФАС ЦО от

27.01.2005 N_А14-6294-03/20/76). К действиям третьего лица по оплате реестра п._2

ст._313 ГК применению не подлежит (см. постановление ФАС МО от 20.07.2004

N_КГ-А41/5351-04-2).

337. Как судебная практика понимает выражение «разумный срок»,

использованное законодателем в п.A2 ст.A314 ГК?

В соответствии с п._2 ст._314 ГК в случаях, когда обязательство не

предусматривает срок его исполнения и не содержит условий, позволяющих

определить этот срок, оно должно быть исполнено в разумный срок после

возникновения обязательства.

Как и во всех иных случаях установления законодателем так называемых

«каучуковых норм»

200

, бремя выработки правил их применения ложится на суды.

Заметим, что практика применения п._2 ст._314 ГК весьма обширна, а выводы,

сделанные на ее почве судами, представляют существенный интерес. В результате

изучения судебной практики, сложившейся вокруг ст._314 ГК, нами были

выявлены следующие тезисы, посвященные понятию «разумный срок исполнения

200

То есть таких норм, которые не содержат четких, недвусмысленных законодательных предписаний, а

апеллируют к разумности, справедливости, добросовестности и т.п.

433

обязательства».

По одному из дел ответчик, возражая в кассационной жалобе против того, что

суд признал его нарушившим обязательство (исполнившим его не в срок), указал,

что срок исполнения обязательства, указанный судом (семь дней), является

неразумным. Окружной суд с доводом подателя жалобы не согласился, и указал,

что оценка того или иного срока на предмет его разумности не допускается тогда,

когда этот срок установлен сторонами договора или законодателем. Семидневный

срок для исполнения обязательства, определенного моментом востребования или

неисполненного в разумный срок, установлен законодателем (абз. 2 п._2 ст._314 ГК)

(см. постановление ФАС ЗСО от 03.07.2006 N_Ф04-7797/2005).

Определение того, какой срок для исполнения обязательства является

разумным, составляет прерогативу суда, а не сторон. Последние лишь могут

высказывать свое мнение относительного того, какой именно срок должен быть

принят за разумный (см. постановление Президиума ВАС РФ от 09.12.1997

N_1282/97, а также постановления ФАС ЗСО от 16.12.2001 N_Ф04/3177-962/А27-

2001; от 07.04.2004 N_Ф04/1848-224/А75-2004; от 17.03.2005 N_Ф04-934/2005(9060-

А70-16); ФАС ВСО от 28.02.2005 N_А10-7449/04-Ф02-636/06-С2). Например, по

одному из дел окружной суд отменил решение нижестоящего суда и направил дело

на новое рассмотрение по следующей причине: в решении суд указал, что

обязательство было исполнено в разумный срок; между тем в решении

отсутствовали сведения о том, какой срок погашения долга, по мнению суда,

является разумным, с обоснованием этого вывода (см. постановление ФАС ВСО от

10.08.2000 N_А19-8766/99-38-Ф02-1500/00-С2).

Неправильным представляется вывод окружного суда, сделанный в

следующем деле. Суд изучил договор, заключенный между поставщиком и

покупателем, и установил, что он не предусматривает срок исполнения отдельных

обязательств по договору и не содержит условий, позволяющих определить этот

срок. Следовательно, обязательство по поставке товара должно быть исполнено в

разумный срок после возникновения обязательства. В силу условий договора

обязанность по доставке товара покупателю лежит на продавце. В этом случае

последний должен доказать, что срок поставки товара, превышающий один год,

является для сторон разумным. Такие доказательства истцом не предоставлены

(см. постановление ФАС ЦО от 31.03.2006 N_А14-19060-2005/660/5). Вывод о том,

является ли тот или иной срок разумным, делает суд, причем он должен делать его

на основе собственных представлений о целесообразности и разумности.

Судебная практика изобилует примерами дел, в которых суды проявляют

весьма здравые и взвешенные подходы при определении того, какой срок

исполнения обязательства является разумным. Например, известен спор по

договору поставки сельскохозяйственной техники, который не содержал сроков

поставки. Суд пришел к выводу о том, что разумным сроком, к которому

обязательство по поставке техники должно было быть исполнено, является начало

сельскохозяйственных работ (см. постановление ФАС ВВО от 04.11.2002 N_А43-

5920/02-2-255). В другом деле суд счел, что обязательства по составлению

аудиторского отчета не были выполнены в разумный срок, так как отчет был

необходим заказчику для использования его в налоговом планировании в

конкретном налоговом периоде, а до окончания этого периода отчет так и не был

предоставлен (см. постановление Президиума ВАС РФ от 13.02.2002 N_685/01). В

еще одном деле окружной суд, изучавший взаимоотношения арендатора и

арендодателя, сделал следующий весьма обстоятельный вывод. По мнению

окружного суда, заявитель кассационной жалобы неправильно определил

разумный срок, указав его в семь дней. В ст._314 ГК не дается понятие «разумного

срока». Поэтому, продолжает суд, продолжительность разумного срока зависит от

конкретных обстоятельств дела. В частности, разумный срок может зависеть от

состояния имущества, его свойств, особенностей действий должника, его

технических возможностей и других причин (см. постановление ФАС ЗСО от

434

16.10.2001 N_Ф04/3177-962/А27-2001). Таким образом, по мнению судов, разумные

сроки в каждом деле являются индивидуальными и зависят от особенности

отношений сторон.

Существуют случаи, когда суды указывают на конкретный период времени

как на разумный, по их мнению, срок для исполнения обязательств. Например, в

одном из дел окружной суд указал следующее: разумным и достаточным сроком

для оплаты полученного ответчиком леса является пять дней со дня получения

леса от железной дороги (см. постановление ФАС ВСО от 28.02.2005 N_А10-

7449/04-Ф02-636/06-С2). В еще одном деле, связанном со взысканием с ответчика

периодических платежей за потребленную энергию, суд счел, что разумным

сроком для исполнения обязательства по оплате энергии является середина месяца,

следующего за оплачиваемым (см. постановление ФАС ЗСО от 17.03.2005 N_Ф04-

934/2005(9060-А70-16)). В еще одном деле суд посчитал, что 10 дней – разумный

срок для оплаты выполненных подрядчиком работ (см. постановление ФАС ЗСО

от 07.04.2004 N Ф04/1848-224/А75-2004). В другом деле суд счел, что семь дней –

разумный срок для оплаты поставленного товара (сделав при этом почему-то

оговорку о том, что этот срок был разумным в 1997_г.) (см. постановление ФАС

ПО от 24.06.1999 N_А49-452/99-42/3).

Весьма интересная логика определения разумного срока исполнения

обязательства была продемонстрирована судом в следующем деле. Между истцом

(покупателем) и ответчиком (поставщиком) был заключен договор поставки шести

тракторов. Истец сделал 50%-ную предварительную оплату поставляемой

продукции. Договор поставки не содержал в себе срока, в течение которого

поставщик должен был исполнить обязательство по поставке продукции. Через

некоторое время поставщик поставил покупателю один трактор. Покупатель

обратился в суд с иском о взыскании с поставщика штрафа за непоставку пяти

тракторов. Поставщик с иском не согласился, указав, что договором не определены

конкретные сроки поставки товара. Суд иск удовлетворил, указав следующее.

Согласно спецификации к договору обязательство по поставке товара (шести

тракторов) возникает у ответчика с момента получения от истца предварительной

оплаты в размере 50% от суммы, указанной в спецификации. Суд счел, что

разумным сроком для исполнения ответчиком своего обязательства по поставке

товара в полном объеме является дата получения истцом от ответчика первого

трактора из шести, подлежащих поставке согласно спецификации к договору (см.

постановление ФАС СЗО от 26.08.2002 N_А56-29696/01)

201

В соответствии с уже упоминавшимся абз. 2 п._2 ст._314 ГК обязательство, не

исполненное в разумный срок, а равно обязательство, срок исполнения которого

определен моментом востребования, должник обязан исполнить в семидневный

срок со дня предъявления кредитором требования о его исполнении.

Судебная практика исходит из того, что предъявление иска в установленном

законом порядке является предъявлением требования, упомянутого в абз. 2 п._2

201

Крайне изощренная логика определения разумного срока была продемонстрирована одним из окружных

судов в деле о наложении на предпринимателя взыскания за неиспользование контрольно-кассового аппарата

при расчетах с населением. Пусть предмет этого спора не относится к разбираемым нами нормам ГК, приведем

цитату из кассационного постановления, которая может представлять интерес и для нас: «При оценке факта

правонарушения судом не исследован вопрос о наличии события правонарушения: имел ли место в

действительности факт неприменения контрольно-кассовой машины. Материалами дела подтверждается время

начала проверки 17 часов 22 минуты (указано в акте проверки) и время пробития чека 17 часов 26 минут

(указано в копии чека). Судом не исследовался вопрос, возможно ли в столь короткий период времени – 4

минуты – совершение всех действий, образующих объективную сторону правонарушения (замер ткани, ее

отрез, упаковка, вручение покупателю и, как следует из кассационной жалобы, размен купюр, поданных

проверяющими, в другом отделе магазина) и совершение действий сотрудников налогового органа по

осуществлению налогового контроля – предъявление поручения на проверку торговой точки и служебного

удостоверения, а также последующее пробитие чека продавцом. Суду необходимо установить является ли

время – 4 минуты – разумным сроком для совершения всех названных действий, и сделать вывод о моменте

пробития чека продавцом Салтановой В.П.: до или после предъявления служебного удостоверения

сотрудниками налоговой инспекции» (см. постановление ФАС ВСО от 04.09.2001 N А78-189/01-С2-Ф02-

2042/01-С1). В принципе, схожей логики должны придерживаться суды при применении нормы п. 2 ст. 314 ГК,

т.е. какой промежуток времени является достаточным и разумным для совершения определенных действий.

435

ст._314 ГК. Так, например, по одному из дел окружной суд указал, что поскольку

договором найма не предусмотрен срок оплаты услуг и истец к ответчику с

требованием об оплате услуг не обращался, срок оплаты в соответствии с ч._2

ст._314 ГК наступает после подачи иска (см. постановление ФАС ЗСО от

17.01.2000 N_Ф04/145-663/А75-99).

Существенно расходится практика судов по вопросу о том, с какого момента

следует применять ответственность на нарушение обязательства (неустойка,

проценты по ст._395 ГК) в рассматриваемом случае – после истечения

установленного ст._314 ГК семидневного срока или после предъявления

требования об исполнении обязательства.

В некоторых делах суды подчеркивают, что неисполнение обязательства (а

следовательно, основания для применения мер ответственности) наступает после

того, как истекут семь дней, предусмотренных для исполнения должником

обязательства (см. постановления ФАС ВСО от 05.06.2000 N_А33-12458/99-С1-

Ф02-959/964/00-С2; ФАС ЦО от 06.03.2001 N_А35-1459/00-С9; ФАС ЗСО от

17.01.2005 N_Ф04-9305/2004(7555-А81-38); ФАС СКО от 26.01.2006 N_Ф08-

6714/05). В других случаях суды применяют меры ответственности со дня,

следующего за днем предъявления требования об исполнении обязательства (см.

постановления ФАС ВВО от 20.03.2002 N_А-38-12/258-01; ФАС СКО от 20.04.2004

N_Ф08-1457/04). Предпочтительнее выглядит первый подход, так как семидневный

срок, установленный ст._314 ГК, должен быть квалифицирован как льготный, в

течение которого должнику предоставляется возможность исполнить

обязательство без наступления негативных последствий для себя.

Статья_314 помещена законодателем в разделе ГК, который именуется

«Общая часть обязательственного права». Следовательно, можно сделать вывод о

том, что правила ГК о семидневном сроке исполнения обязательств должны

применяться не только в договорным (регулятивным) обязательствам, но и к

внедоговорным (охранительным) обязательствам – обязательствам по возмещению

убытков, а также к обязательствам вследствие неосновательного обогащения. Этот

подход разделяется также и судами – и применительно к определению момента

исполнения кондикционных обязательств (т.е. определению момента возврата

202

неосновательного обогащения) (см. постановления ФАС СЗО от 14.01.1999 N_А56-

15375/98; ФАС ВВО от 09.01.2003 N_А29-2508/02-2э; ФАС УО от 22.02.2006

N_Ф09-1213/06-С6), и к деликтным правоотношениям (к определению момента

возмещения причиненного ущерба) (см. постановление ФАС СЗО от 16.11.2004

N_А26-2014/04-112).

338. Каково толкование судами положений ст.A315 ГК о досрочном

исполнении обязательств?

Напомним содержание ст._315 ГК: должник вправе исполнить обязательство

до срока, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или

условиями обязательства либо не вытекает из его существа. Однако досрочное

исполнение обязательства, связанного с осуществлением его сторонами

предпринимательской деятельности, допускается только в случаях, когда

возможность исполнить обязательство до срока предусмотрена законом, иными

правовыми актами или условиями обязательства либо вытекает из обычаев

делового оборота или существа обязательства.

Эти правила были уточнены судами следующим образом: досрочное

исполнение обязательств, связанных с осуществлением их сторонами

предпринимательской деятельности допускается и в том случае, если кредитор

выразил свое согласие с досрочным исполнением (см. постановление ФАС ЗСО от

26.04.2004 N_Ф04/2181-693/А45-2004). Согласие кредитора может выражаться и в

том, что он не возвратил исполнение, предоставленное должником. Например, по

202

Но не момента, с которого следует насчитывать проценты на денежное неосновательное обогащение, так

как на этот счет существуют специальные предписания ст. 1107 ГК.

436

одному из дел суд установил, что кредитор возвратил должнику уплаченные

досрочно денежные средства. Суд констатировал, что эти действия следует

рассматривать как несогласие кредитора с досрочным исполнением обязательства

(см. постановление ФАС СЗО от 12.07.2001 N_А56-6223/01).

В некоторых случаях суды устанавливают, что запрет на досрочное

исполнение обязательства может вытекать из существа обязательства. Например,

по одному из дел окружной суд указал следующее. Подрядчик (истец по делу) в

спорный период времени произвел работы в объемах, превышающих планируемые

(квартальное задание, утвержденное сторонами). Исходя из того, что заказчиком

(по постановлению – ответчиком по делу) являлась государственная организация,

финансируемая из бюджета, окружной суд посчитал досрочное исполнение

подрядчиком работ не соответствующим ст._315 ГК, поскольку такое исполнение

противоречит существу рассматриваемого обязательства. В иске о применении мер

ответственности за нарушение денежного обязательства (по оплате выполненных

работ) было отказано (см. постановление ФАС ЦО от 12.09.1996 N_46/1).

В другом деле, напротив, суд счел, что досрочное исполнение обязательств

между участниками предпринимательской деятельности допустимо, так как оно

следует из обычаев делового оборота (см. постановление ФАС МО от 21.05.2002

N_КГ-А40/3162-02). В этом деле спор шел о праве продюсерской компании

досрочно сдать телеканалу блок телепрограмм, подготовленных в соответствии с

заказом телекомпании. Суд опросил свидетелей, имеющих отношение к

телевизионному бизнесу, и установил наличие соответствующего обычая.

Действие ст._315 ГК распространяется не только на собственно исполнение

обязательства, но и на зачет обязательств, в том числе осуществляемый и

посредством заключения соглашения о зачете (см. постановления ФАС СЗО от

18.09.2000 N_А56-7357/2000; от 26.04.2004 N_Ф04/2181-693/А45-2004; ФАС ВСО

от 16.01.2003 N_А19-2046/02-7-Ф02-3977/02-С2). В принципе, это замечание

справедливо, за исключением последнего тезиса. Дело в том, что содержание

ст._410 ГК позволяет сделать вывод о том, что законодатель не требует, чтобы срок

исполнения наступил по обоим засчитываемым обязательствам (подробнее см.

комментарий к практике применения ст._410 ГК). Однако достижение сторонами

соглашения о зачете двух требований, по одному из которых срок исполнения не

наступил, вполне может быть квалифицировано как согласие кредитора на

досрочное исполнение, что, в свою очередь, делает такое исполнение допустимым.

339. Какие последствия ожидают должника, который не имел права

производить досрочное исполнение, но, невзирая на это, произвел его?

Судебная практика по этому вопросу весьма устойчива: суды полагают, что в

этом случае на должника падает риск последующего неисполнения встречного

обязательства. Например, по одному из дел исполнитель досрочно выполнил свои

обязательства по изготовлению полиграфической продукции, хотя должен был

приступить к ее изготовлению только после получения от заказчика

предварительной платы. Суд взыскал с заказчика стоимость отгруженной ему

продукции, но отказал во взыскании с заказчика неустойки за неисполнение

денежного обязательства, указав, что должник произвел досрочное исполнение и

поэтому утратил право требовать с заказчика неустойку (см. постановление ФАС

ПО от 08.06.2000 N_А65-9347/99-СГ1-30). Аналогично и в другом деле –

поставщик произвел отгрузку товара до получения предварительной платы. В

последующем покупатель оплатил отгруженный товар с существенной задержкой.

Суд отказал поставщику в иске о взыскании процентов за пользование чужими

денежными средствами, так как поставщик неправомерно осуществил досрочное

исполнение обязательства (см. постановление ФАС ВСО от 25.12.2000 N_А78-

1796/00-С1-21/91-Ф02-2757/00-С2).

И в заключение обзора практики применения ст._315 ГК приведем весьма

курьезный пример судебного спора. В некоторых случаях участники оборота

допускают смешение понятий «право должника на досрочное исполнение

437

обязательства» и «право кредитора потребовать досрочного исполнения

обязательства». Так, например, по одному из дел истец требовал от суда признания

недействительным условия договора займа, в котором содержалось право

кредитора потребовать досрочного исполнения обязательства в случае нарушения

должником обязательств, вытекающих из договора займа. Истец полагал, что

досрочное исполнение является правом, а не обязанностью должника и указывал,

что оспариваемое им условие договора противоречит ст._315 ГК и потому является

недействительным (ст._168 ГК). Суды всех инстанций в удовлетворении исковых

требований отказали, указав, что в оспариваемом пункте договора речь идет не о

праве досрочного исполнения обязательства, а о ситуации, в которой у заимодавца

возникает право потребовать досрочного расторжения договора займа (см.

постановление ФАС МО от 06.05.2006 N_КГ-А40/3312-06). Аналогичное

непонимание, казалось бы, вполне очевидного различия между двумя случаями

досрочного исполнения обязательства было продемонстрировано тем же истцом и

в другом деле (см. постановление ФАС ПО от 20.04.2006 N_А12-28405/05-С9).

340. Как определяется место исполнения денежного обязательства в

случае, если платеж осуществляется в безналичной форме?

В соответствии с правилами ст._316 ГК местом исполнения денежного

обязательства является место жительства физического лица – кредитора, а в случае

если кредитором является юридическое лицо – его местонахождение

203

. Однако

указанные правила могут применяться без каких-либо дополнительных

разъяснений только в том случае, если должник исполняет денежное обязательство

посредством платежа наличными деньгами. В случае же если обязательство

исполняется посредством безналичного платежа, могут иметь место затруднения

вот какого рода: денежные средства в безналичной форме могут существовать

только в системе ведения банковских счетов. Следовательно, исполнить денежное

обязательство безналичным платежом вне банковского заведения в принципе

невозможно.

Арбитражная практика достаточно рано осознала эту проблему и приступила

к поискам ее решения. По одному из дел конца 1990-х гг. окружной суд

сформулировал следующий весьма осторожный вывод: местом исполнения

денежного обязательства является место нахождения кредитора; списание же с

расчетного счета должника суммы долга не является надлежащим исполнением

обязательства перед кредитором, если данные средства не поступили на

банковский счет кредитора (см. постановление ФАС МО от 08.12.1999 N_КГ-

А40/4014-99).

В другом деле тот же суд сформулировал уже более интересный тезис:

местом исполнения обязательства по оплате поставленной истцом энергии следует

считать банк, в котором открыт расчетный счет получателя платежа (истца),

указанный в договоре, и с момента зачисления денежных средств на этот счет

обязательство плательщика (см. постановление ответчика) может считаться

исполненным (см. постановление ФАС МО от 31.03.2000 N_КГ-А40/1133-00; ср.

также постановление ФАС ПО от 25.01.2001 N_А12-6757/00-18). В еще одном деле

окружной суд счел, что требования о взыскании задолженности по арендной плате

были удовлетворены правомерно, так как в договоре стороны не оговорили место

исполнения денежного обязательства, ответчик не выполнил требований ст._316 ГК

по зачислению денежных средств на расчетный счет кредитора (см. постановление

ФАС МО от 08.05.2001 N_КГ-А40/2092-01).

Высшая судебная инстанция присоединилась к этому подходу, насколько мы

можем судить, в 2001_г. В одном из постановлений, принятых в порядке надзора,

203

В судебной практике местонахождение юридического лица определяется следующим образом: под местом

нахождения юридического лица понимается место его постоянно действующего исполнительного органа (в

случае отсутствия постоянно действующего исполнительного органа юридического лица – иного органа или

лица, имеющих право действовать от имени юридического лица без доверенности), по которому

осуществляется связь с юридическим лицом (см. постановление ФАС СКО от 09.06.2005 N Ф08-1873/05).

438

ВАС РФ указал: согласно ст._316 ГК денежное обязательство прекратилось

надлежащим исполнением вследствие зачисления на валютный счет истца

денежных средств (см. постановление Президиума ВАС РФ от 10.01.2001

N_7247/00).

В другом деле ВАС РФ указал следующее: в соответствии со ст._316 ГК

местом исполнения денежного обязательства является место нахождения

кредитора в момент исполнения обязательства; следовательно, доказательством

исполнения обязательства является реальное поступление этих средств на счет

кредитора (см. постановление Президиума ВАС РФ от 13.03.2001 N_6721/00). В

еще одном деле 2001_г. ВАС РФ также подчеркнул, что зачисление денежных

средств на расчетный счет кредитора в обслуживающем его банке является

исполнением обязательства в должном месте (см. постановление Президиума ВАС

РФ от 05.06.2001 N_8072/00).

Между тем окружные суды окончательно сформулировали вывод, с

разумностью которого невозможно не согласиться: местом исполнения денежного

обязательства в силу ст._316 ГК следует считать банк, открывший кредитору

расчетный или иной счет, на который по условиям обязательства должны быть

зачислены средства (см. постановления ФАС ВВО от 21.10.2003 N_А39-676/2003-

35/16; ФАС УО от 01.11.2004 N_Ф09-3561/04ГК; ФАС МО от 20.09.2005 N_КГ-

А40/8846-05; от 26.01.2006 N_КГ-А40/13738-05).

341. Какие правовые последствия порождает выражение суммы

денежного обязательства в иностранной валюте без оговорки о платеже в

рублях?

Выражение предмета обязательства в иностранной валюте само по себе еще

не означает, что его исполнение также должно быть осуществлено в иностранной

валюте. Поэтому было бы неверным утверждать, что обязательства,

номинированные в иностранной валюте и не соответствующие требованиям

законодательства о валютном регулировании, автоматически являются

недействительными.

Приведем такой пример из судебной практики.

Хранитель обратился в суд с иском к поклажедателю о взыскании стоимости

услуг по хранению имущества, а также договорной неустойки за нарушение

обязательства по оплате услуг хранителя. Суд первой инстанции удовлетворил

требования хранителя о взыскании стоимости услуг по хранению, но в

удовлетворении требования о неустойке отказал, так как счел, что договор

хранения является недействительным по ст._168 ГК. Противоречие договора закону

суд усмотрел в том, что стоимость услуг хранителя была номинирована в

иностранной валюте, разрешение на совершение валютных операций у хранителя

отсутствовало. Окружной суд, рассматривая дело по кассационной жалобе

хранителя, решение суда первой инстанции отменил, указав следующее. Вывод

суда первой инстанции о том, что договор хранения является ничтожной сделкой в

связи с несоответствием требованиям валютного законодательства, противоречит

положениям ст._317 ГК. Согласно ст._424 ГК исполнение договора оплачивается по

цене, установленной соглашением сторон в национальной валюте – российских

рублях

204

Кроме того, в этом деле окружной суд сделал ряд весьма любопытных

выводов относительно природы так называемой «валютной оговорки» и

последствий ее включения в договор. Суд указал, что валютная оговорка

принимается сторонами либо в качестве защиты кредитора от инфляционных

процессов, либо в качестве способа кредитора рассчитаться со своими

кредиторами по оплате товара, переданного должнику.

Окружной суд обязал суд первой инстанции выяснять, в связи с чем

204

См., однако, обратную практику в постановлениях ФАС СЗО от 10.03.1998 N 02-05/97; от 16.03.1998 N 02-

03/110.

439

сторонами принята валютная оговорка

205

. Если будет установлено, что валютная

оговорка установлена по требованию хранителя в качестве способа для расчета с

третьими лицами за услуги, связанные с приемкой, размещением и хранением

имущества поклажедателя, нижестоящему суду следует проверить, в какой степени

издержки хранителя по хранению вещи связаны с расчетами в иностранной

валюте. Если суд придет к выводу о том, что включенная в договор валютная

оговорка носила компенсационный характер и была направлена на устранение

неблагоприятных последствий, связанных с инфляцией, суду необходимо

выяснить, какова стоимость услуг по хранению, обычно взимаемых при сравнимых

обстоятельствах за аналогичные услуги, и решить, не является ли требование истца

о взыскании долга по курсу доллара США на дату платежа злоупотреблением

права в смысле ст._10 ГК.

Окружной суд также подчеркнул, что в соответствии с действующим

гражданским законодательством включение сторонами в договор валютной

оговорки не препятствует сторонам устанавливать ответственность за

неисполнение или ненадлежащее исполнение денежных обязательств. Однако если

условие о «валютной оговорке» носит компенсационный характер, суд, по мнению

кассационной инстанции, должен учесть, что валютная оговорка компенсирует

кредитору неблагоприятные последствия, вызванные несвоевременным

исполнением должником денежного обязательства. При таких обстоятельствах

суду необходимо будет решить вопрос об уменьшении размера неустойки с

применением ст._333 ГК (см. постановление ФАС СКО от 05.10.1999 N_Ф08-

2046/99).

Таким образом, по мнению ФАС СКО, включение в договор валютной

оговорки должно отвечать принципам рациональности и справедливости. В

принципе, такой подход представляется вполне разумным в условиях резких

колебаний валютных курсов, которые позволяют одному лицу извлекать не вполне

обоснованную выгоду из изменения стоимости одной валюты по отношению к

другой. Однако в условиях стабильных валютных курсов приведенные

рассуждения ФАС СКО представляются излишне инквизиционными и

противоречащими основному принципу договорного права – принципу свободы

договора.

См. также комментарий к практике применения ст._140 ГК.

342. Каковы случаи применения судами ст.A318 ГК?

Сфера применения ст._318 ГК, посвященной индексации сумм,

выплачиваемых по деликтным обязательствам, по договору ренты или по иному

обязательству, связанному с содержанием гражданина, весьма узкая. В

соответствии с нормой ст._318 ГК размер денежной выплаты, причитающейся

гражданину, подлежит индексации в зависимости от уровня инфляции в порядке и

случаях, предусмотренных законом.

Можно обратить внимание на два ограничения, которые установлены этой

нормой ГК Во-первых, для применения ст._318 ГК необходимо, чтобы кредитором

в денежном обязательстве было физическое лицо. Во-вторых, заметна яркая

социальная направленность нормы ст._318 – она подлежит применению только

тогда, когда речь идет о денежных выплатах, связанных с содержанием граждан

либо возмещением причиненного вреда жизни и здоровью. Это означает, что

ст._318 не может быть применена в тех случаях, когда гражданин является

кредитором по обязательству, например, связанному с возмещением вреда,

причиненного ему имуществу, либо по обязательству, связанному с возвратом

205

Обратим внимание на то, что дело рассматривалось в период, последовавший сразу за резким

(пятикратным) ростом курса доллара США по отношению к рублю. Естественно, что включение в договор

валютной оговорки позволило хранителю потребовать увеличенную (по сравнению с обычной) плату за свои

услуги. Именно этим и объясняется столь пристальное внимание суда к валютной оговорке. Если бы дело

рассматривалось в сегодняшнее время (т.е. в условиях относительно стабильного курса рубль/доллар), суд

вряд ли уделил бы природе валютной оговорки столько внимания.

440