Алиев Г.З. Турция в период правления младотурок

Подождите немного. Документ загружается.

Людские потери Турции составили около 3 млн. человек, в

том числе убитых и умерших от ран — 550 тыс., раненых.—

около 2,2 млн. (из них 892 тыс. человек стали инвалидами);

пропавших без вести — 104 тыс.; пленных—130 тыс,

человек. Поскольку около половины пленных погибло,

общее число погибших достигло 600 тыс. человек [500, стр.

453].

Значительные потери во время войны 1914—1918 гг., а

также мобилизация 4 млн. мужчин в армию, голод, нищета

и другие бедствия привели к значительному

16*

243

сокращению населения в Османской империи. Турции ли-

шилась огромного количества рабочих рук, что не могло не

сказаться отрицательно на экономике страны.

Почти все людские потери Турции в годы мировой войны

пришлись на долю сельского населения. В соответствии с

законами правительства о воинской повинности, изданными

в годы войны, большинство городского населения —

чиновники, подрядчики, поставщики продукции военного

значения и другие были освобождены от военной службы.

Среди сельского населения от призыва были освобождены

лишь крупные землевладельцы, имеющие не менее 300

дёнюмов земли [209, стр. 43]. Беднейшее и среднее

крестьянство, независимо от семейного положения,

подлежало призыву. В связи с этим в турецких деревнях в

большинстве семей невозможно было найти

трудоспособного мужчину. Исследователи отмечали, что во

многих деревнях среднего размера из 400 хозяйств можно

было встретить лишь несколько стариков.

Эти сведения говорят о состоянии экономики, особенно

сельского хозяйства Турции, в годы первой мировой войны.

По данным довоенной переписи, площадь пригодных к

обработке земель составляла 7,2 млн. га, а число дворов—1

млн.; 10 тыс. семей, или 1% от общего числа семей,

составляли крупные землевладельцы, 40 тыс. семей (4%)—

кулаки, 870 тыс. (87%)—малоземельные крестьяне и 80 тыс.

(8%) — батраки.

В то время как 65,5% всех обрабатываемых земель страны

находилось в руках помещиков и кулаков (5% хозяйств),

середняки, бедняки и батраки обрабатывали всего 34,5%

пригодных к посевам земель (95% сельского населения)

[209, стр. 46].

Семьи крестьян, где всеобщая мобилизация оторвала от

хозяйства основную рабочую силу, как правило, не могли

обработать свои крохотные наделы и в большинстве

случаев вынуждены были покидать землю, закладывая ее у

помещика за долги и в счет погашения налогов. Эти семьи

влачили нищенское существование, превращались в

батраков и пауперов. Чтобы спастись от голода, неимущие

крестьяне отправлялись в более или менее богатые районы

страны, в особенности в район Аданы, где находились с

конца весны и до середины осени. К концу войны таких

батраков насчитывалось до 100 тыс. человек [209, стр. 46].

244

В годы войны усилилось обогащение эксплуататорской

верхушки деревни. Особенно возросло число мюль-

тазимов6. Они превращали крестьян в своих постоянных

должников и пускали в торговый оборот награбленные у

них деньги. Усиление принудительного товарооборота,

повышение спроса на продукцию сельского хозяйства

ускорили товарно-денежное обращение за счет нату-

рального обмена. Все это укрепило кулачество, являвшееся

основной опорой младотурецкого режима в турецкой

деревне.

Разрушение уклада натурального хозяйства, все большее

вовлечение страны в товарооборот при помощи

иностранного капитала и современных средств связи

(железные дороги, водные пути, автомобильный транспорт

и т. д.) ускорили развитие товарно-денежных отношений.

Значительная часть эксплуататоров — помещиков и

мюльтазимов, получавших большие прибыли, — вкла-

дывала часть своих доходов в предприятия легкой про-

мышленности, связанные с торговлей. Рост экономической

мощи помещиков и кулачества происходил за счет

разорения середняков и бедноты.

В период войны значительно усилилось классовое

расслоение турецкого крестьянства. Вследствие военных

действий, неоднократного перехода ряда районов из рук в

руки, нехватки рабочей силы засеваемые площади

сократились с 64 млн. дёнюмов в 1914 г. до 25 млн.

дёнюмов в 1916 г. Значительно сократилась площадь,

засеваемая табаком (в три раза), и уменьшилось число

семей, производящих табак (в 2,5 раза) [347, стр. 24].

Огромный урон война нанесла и другой важной отрасли

сельского хозяйства Турции — животноводству (табл.2).

Данные табл. 2 показывают, какой огромный ущерб был

нанесен животноводству в 1914—1918 гг., когда поголовье

скота уменьшилось на 46,6%. Потери крупного и мелкого

рогатого скота были особенно большими.

Катастрофическое положение сельского хозяйства в годы

войны привело к недостатку продовольствия на внутреннем

рынке, сокращению экспорта и дальнейшему росту налогов

и цен. Кроме натурального налога — ашар, который

официально составлял 12,2% урожая, и налога на скот

(агнам) существовали еще многочисленные натуральные и

денежные повинности, в результате чего крестьянин терял

две трети своего годового дохода.

245

Таблица 2 Животноводство Турции ДО и после первой

мировой войны*,

тыс. голов

Год Кру

пны

Ло

ша

Ос

лы

Ов

цы

Ко

зы

Ве

рб-

Все

го

рога

тый

скот

ди лю

ды

1913

1919

6532

4118

105

630

.16

444

237

Всего

по-

терян

о . . .

2414 421

207

* Составлено по: [135; 658, стр. 252].

Чтобы спасти от полной катастрофы основную

отрасль экономики страны — сельское хозяйство, младо-

турецкое правительство предприняло ряд мер, которые,

однако, не~дали каких-либо существенных результатов. С

1916 г. правительство начало снабжать помещиков

семенами и завозимыми из Германии и Австро-Венгрии

сельскохозяйственными машинами. Для улучшения кре-

дитования помещиков законом от 26 марта 1916 г. была

расширена сфера деятельности Сельскохозяйственного

банка. Банку предоставлялось право выдавать ссуду (не

более 150 лир) под залог хлеба на 10 лет. Однако

«реорганизацией» Сельскохозяйственного банка восполь-

зовались немцы и австрийцы.

Младотурецкое правительство с целью укрепления своей

социальной опоры в деревне предоставило ряд льгот для

помещиков и кулаков. Из бюджета 1916 г. для них было

выделено на приобретение семян 700 тыс. лир,

сельскохозяйственных машин — 400 тыс., на крупный

рогатый скот (в основном рабочий скот) — 400 тыс. и на

борьбу с вредителями — 200 тыс. лир [347, стр. 25]. Эти

мероприятия младотурок отвечали интересам помещиков и

кулаков, которые и без того наживались на поставках хлеба

армии, на росте цен на продукты питания и т. п.7.

7 октября 1916 г. был опубликован закон «О земле-

дельческой повинности», по которому любого трудоспо-

собного турецкого подданного (обоих полов) с 14 лет, не

246

призванного в армию, могли привлечь в административном

порядке к сельскохозяйственным работам. Было

установлено, что крестьянин должен обработать каждой

парой волов 35 дёнюмов (около 3,5 га) земли. Если

крестьянин имел более одной пары волов, то излишек мог

быть реквизирован. Земельные владения, которые не

обрабатывались их собственниками, могли быть ис-

пользованы под посадки соседними деревнями и городами

[348, стр. 94].

Но при бюрократических порядках в Турции, допускавших

возможность путем различных махинаций избавляться даже

от воинской повинности, уклониться от «обязательной

сельскохозяйственной повинности» не представляло

особого труда. Таким образом, вся тяжесть закона снова

падала на беднейшее крестьянство и батраков.

Спустя год, 27 сентября 1917 г., было принято дополнение к

закону, по которому владельцам рабочего идейного скота

категорически был запрещен его убой. Пустующие земли

передавались крестьянам, которые могли их обработать.

Кроме того, дополнение к закону освобождало помещиков

от сельскохозяйственной повинности [658, стр. 117].

Закон «О земледельческой повинности» предусматривал

также ремонт крестьянами дорог, мостов, каналов и

различных оросительных сооружений, оказание ими

«помощи» помещичьим хозяйствам [716, стр. 148].

По закону, принятому меджлисом в январе 1917 г., были

несколько увеличены бюджетные ассигнования для

министерства сельского хозяйства, выделены дополни-

тельные средства на приобретение сельскохозяйственных

орудий и машин. При министерстве сельского хозяйства

была создана специальная комиссия под председательством

немца Халля, которая должна была «установить конкретные

пути» развития сельского хозяйства Турции. Все эти меры

только усилили помещичье-кулац-кие элементы в стране,

но они не могли вывести сельское хозяйство из

катастрофического положения.

К составлению официальной статистики по промыш-

ленности турецкое правительство приступило лишь В 1915

г. Хотя эти сведения и не полные, тем не менее

34?

они дают возможность воссоздать общую картину. По

данным промышленной переписи 1915 г., в Турции на-

считывалось всего 282 предприятия обрабатывающей

промышленности (пищевой, кожевенной, деревообраба-

тывающей, текстильной, бумажно-полиграфической), на

которых работало 17 тыс. рабочих, а также ряд предприятий

горнодобывающей и химической промышленности. Больше

половины предприятий находилось в Стамбуле— 53,5%, в

Измире — 22,5%, остальные приходились на долю таких

городов, как Измит, Бурса, Бандыр-ма, Ушак и др.

Во время войны число рабочих, занятых в промышленности

и на транспорте, не превышало 45—50 тыс. человек [347,

стр. 91].

Угольная промышленность считалась более или менее

развитой отраслью хозяйства страны. Несмотря на огромное

значение, которое приобрела во время войны эта отрасль,

турецкое правительство почти ничего не могло предпринять

для ее развития. Правда, после вступления Турции в войну

и конфискации компаний, принадлежавших вражеским

державам, оно взяло под свой контроль французскую

угольную компанию «Герак-лея». Однако эта мера не

повлияла на увеличение добычи угля. Добыча угля в 1916 г.

по сравнению с 1913 г. уменьшилась более чем в два раза —

с 827 тыс. т до 408 тыс. т [775, стр. 223].

С 1916 г. значительную часть своих потребностей в угле

Турция удовлетворяла за счет ввоза из Германии. Но этого

было недостаточно. По словам немецкого автора Г. Лорея,

недостаток угля поставил турецко-германский военный

флот на Черном море в «плачевное положение».

Ввоз угля из Германии, с одной стороны, обходился

чрезвычайно дорого, а с другой,— ввиду перегруженности

транспорта создавал большие помехи в доставке

боеприпасов для турецкой армии из Германии и Австро-

Венгрии. Генерал Людендорф, возглавлявший с 1916 г. до

конца войны генеральный штаб германской армии, писал:

«Большая часть поездов через Софию в Турцию была занята

углем, шедшим из Верхней Силезии в Константинополь. Я

постоянно просил Энвера, Талаата и других сановников,

посещавших нас, поднять добычу угля в Турции, что было

вполне возможно. Таким способом они освободили бы

транспорт для военного сна-

24?

ряжения. Я беседовал с ними об огромном значений

железных дорог для ведения войны и указывал им, каким

образом Турция может помочь себе. Я не встретил

большого понимания с их стороны, и навстречу моим

пожеланиям они не пошли. Они продолжали предъявлять те

же требования, хотя должны были понимать, что их нельзя

выполнить. Для своих угольных копей и железных дорог

Турция не делала, можно сказать, ровно ничего» [319, стр.

206—207].

Сокращение добычи угля и требования немцев увеличить

его производство привели к тому, что в 1917 г.

младотурецкое правительство передало право контроля над

угольной промышленностью смешанной германо-турецкой

группе специалистов под руководством «Дейче Банк».

Таким путем германские империалистические круги

использовали момент для захвата важнейших отраслей

турецкой экономики.

Новому руководству угольной промышленности удалось

добиться некоторой технической и финансовой помощи со

стороны Германии и Австро-Венгрии для улучшения

работы угольных шахт на побережье Мраморного моря. Но

и эта мера не привела к изменению положения в угольной

промышленности. К концу войны, в 1918 г., добыча угля по

сравнению с 1913 г. сократилась более чем в четыре раза

[см. 775].

В то же время война создала определенные предпосылки

для развития некоторых новых отраслей промышленности,

с чем было связано и развитие турецкой национальной

буржуазии.

Довоенная буржуазия в Турции в основном состояла из

компрадорской буржуазии инонационального проис-

хождения, которая, будучи проводником империалисти-

ческого влияния, была занята главным образом в сфере

торговли.

Вступление осенью 1914 г. Турции в войну против стран

Антанты, естественно, привело к разрыву не только

дипломатических, но и экономических и торговых связей с

ними и подорвало позиции компрадорской буржуазии.

Потребности армии и внутреннего рынка требовали хотя бы

частичного производства на месте товаров, ранее

ввозившихся из стран Антанты. В то же время некоторые

отрасли горнодобывающей промышленности, имевшие

военное значение (хромовая, серная, медная и др.),

249

увеличили добычу. Так-, добыча хрома, подчиненная кбн-

церну Крупна, возросла с 20 тыс. г в 1913 г. до 33,8 тыс. г в

1918 г. [716, стр. 145].

Военная конъюнктура привела к развитию и легкой

промышленности, особенно ткацкой. В годы войны воз-

никло 88 новых обществ и компаний, принадлежавших

национальному капиталу, причем 40 из них было создано в

1914—1916 гг. Среди этих компаний и обществ,

объединявших национальную буржуазию, особенно вы-

делялись «Общество национальных фабрик» («Милли

фабрикалар джемиети»), «Национальное текстильное об-

щество» («Милли менсуджат ширкети»), «Национальное

общество продовольствия» («Милли махсулат ширкети») и

другие, которые возникли в Стамбуле в начале 1917 г.

Правительство предприняло ряд мер с целью поддержки и

поощрения национальной промышленности: в 1915 г.

таможенный тариф был увеличен до 30% стоимости

ввозимых товаров. 10 марта 1916 г. в Турции был

установлен новый таможенный тариф. В августе 1915 г. был

издан закон о подчинении иностранных акционерных

обществ турецким законам. Ряд других протекционистских

мероприятий также предусматривал государственную

помощь турецкой национальной буржуазии. Так, например,

в начале 1917 г. были приняты постановления об

организации Османского национального кредитного банка,

Банка ремесленников, Османского национального

коммунального банка и ряда других банков. Поскольку

большинство новых предприятий создавалось в Цент-

ральной Анатолии, тем самым был сделан определенный

шаг в деле капиталистического развития этой части

страны.

С началом войны младотурецкое правительство кон-

фисковало на территории империи все имущество, которое

принадлежало державам Антанты (железные доро-~ ги,

порты, установки и оборудование и т. д.). Для управления

этим имуществом было организовано специальное Главное

управление военных железных дорог и почты.

В годы войны при участии немцев было построено

несколько железнодорожных линий (Хайфа — Иеруса^-лим

и др.), пущен в эксплуатацию участок Багдадской железной

дороги протяженностью 70—80 км. Правительство

совместно с германскими компаниями разрабо-

250

тало десятилетний план железнодорожного строительства.

Эксплуатация железных дорог в Турции находилась на

крайне низком уровне. Так, в стране было всего 280 годных

к эксплуатации паровозов, а вагонов — не свыше 3900 [347,

стр. 71].

На железных дорогах остро ощущался недостаток

квалифицированных кадров. В довоенное время боль-

шинство специалистов-железнодорожников составляли

армяне и греки. После их «депортации» железнодорожный

транспорт был укомплектован турками, не имевшими почти

никакой специальной подготовки и опыта.

* * *

В годы войны, как и в довоенное время, основное место в

экспорте Турции занимала продукция сельского хозяйства,

а в импорте — промышленные изделия.

Но кризисное состояние сельского хозяйства привело к

значительному сокращению номенклатуры экспорта и

ограничило импортные возможности (см. табл. 3).

••

ТаблицаЗ

Внешняя торговля Турции в 1913—1918 гг.*,

МЛН. ЛИр

Год Импо

рт

Экспо

рт

Балан

1913 41,8 21 Л —

20,4

;

1914 23,0 11,5

—

11,5

1915 --- --- ___

1916 2,2 3,4 + 1,2

1917 15,0 14,0 — 1,0

1918 21,2 24,9 + 3,7