Жураковский Г.Е. Очерки по истории античной педагогики

Подождите немного. Документ загружается.

текстов этического содержания. Танцы также допускаются лишь

как сопровождение такого рода пения.

Строя свое государство «Законов», Платон пытается консер-

вировать его, порвав по возможности его связи с внешним миром,

но это консервирование переходит в летаргию.

Платон жил в годы начала сумерек греческой цивилизации.

Те разлагающие эллинский мир внутренние силы, которые были

в действии и поколением раньше Платона, особенно ярко про-

явились в его время. Все их ниспровергающее значение Платон

отчетливо сознавал. Его мысль напряженно работала над роковым

вопросом — где выход? Проект государства «Законов» является

ответом на этот вопрос. Мы видим в этом государстве страшное

напряжение всего его организма, упорную работу всех его учреж-

дений,

приведенный в систематическое действие его сложный инкви-

зиционный аппарат. Но вся работа этого государства напоминает

действие машины, у которой перерезаны ремни, когда суетливое

верченье колес совершенно бесцельно.

Такое бессилие одного из наиболее светлых умов Греции по-

казательно.

Эллинский рабовладельческий мир явно клонился к упадку.

Организация воспитания и образования. Все уже выясненные

ранее особенности государственного и общественного строя

«Законов» встают перед нами еще отчетливее, если мы подверг-

нем обстоятельному анализу изложенную там систему обществен-

ного воспитания и обучения.

Цели образования в «Законах» совершенно иные, чем в «Госу-

дарстве».

«В нашем нынешнем рассуждении мы, очевидно, подразуме-

ваем под образованием то, что ведет с детства к добродетели,

•заставляет человека страстно желать и стремиться стать совер-

шенным гражданином, умеющим справедливо подчиняться или

же начальствовать»

Определение это по существу формально, но не забудем, что

государство «Законов», как указывалось выше, является в полной

мере олигархической организацией.

Эти важные перемены не ведут, однако, у Платона в «Зако-

нах» к обесценению значения воспитания, которое, хотя и строится

к этом последнем диалоге на иных основаниях, чем в «Государстве»,

ко сохраняет попрежнему значение важнейшей общественной

функции. Так, в «Законах» мы читаем (644, а, в): «Мы согла-

сились, что люди, получившие правильное образование, становят-

ся...

хорошими, и что вовсе не должно низко ставить образован-

ность, ибо она есть первое из наипрекраснейшего, имеющегося

У наилучших людей. Если же образование сойдет с верного пути,

его можно направить, то всякий по мере сил в течение целой

ншзни должен это делать». На том же, как мы увидим далее,

Платон останавливается в тех же «Законах» в кн. VI, 765—766.

Платон, Законы, кн. 1, G43.

В силу упомянутых полицейско-бюрократических основ Пла-

тон прежде всего стремится в «Законах» придать делу управ-

ления народным воспитанием и образованием по возможности

точно регламентированный и замкнутый характер.

Философ устанавливает, что вся совокупность управления

последним должна быть сосредоточена в руках одного представи-

теля власти, который должен занимать в то же время первое

место в государстве. «У нас остается еще одна правительствен-

ная должность, состоящая в попечении о всяческом воспитании

как девочек, так и мальчиков. Пусть во главе этого дела стоит,

согласно законам, один правитель, достигший не менее пятиде-

сяти лет, имеющий законнорожденных детей, лучше всего и сы-

новей и дочерей, или, по крайней мере, хоть одних из них. Как

избиратель, так и избираемый должны понимать, что эта долж-

/ ность гораздо значительнее самых высших должностей в госу-

дарстве. В самом деле, хорошо направленный первый отпрыск

любого растения получает способность в высшей степени развить

добродетель, свойственную его природе. Это касается не только

всех растений, животных—как ручных, так и диких, но и людей.

Мы считаем человека кротким; да, если его счастливые природ-

ные свойства были развиты надлежащим образованием, он дей-

ствительно становится кротким и в высшей степени божествен-

ным. Но если человек воспитан недостаточно или нехорошо, то

это наиболее дикое существо, какое только рождает земля. По-

этому законодатель не должен допускать, чтобы воспитание

детей совершалось так себе, между прочим, как нечто второсте-

пенное. Напротив, это есть первое, с чего должен начать законо-

датель. Если он намерен иметь должное попечение о детях,

ему надо выбрать из числа граждан человека, наилучшего во всех

отношениях. По возможности, именно такого человека и надо

поставить во главе попечения о детях».

| Итак, руководитель делом народного образования является

\первым лицом в государстве. Поэтому на формальную сторону

проведения его избрания Платон обращает особое внимание:

«Пусть все должностные лица, кроме членов совета и пританов,

собравшись в святилище Аполлона, изберут путем тайного го-

лосования из числа законохранителей того, кто по мнению изби-

рателя, лучше всего мог бы руководить вопросами воспитания.

/Получивший наибольшее число голосов после дОкимасии, произ-

веденной избравшими его должностными лицами, кроме законо-

дателей, отправляет свою должность в течение пяти лет, а на

шестой год таким же способом избирают ему преемника».

Признавая, что избранному таким образом представителю

государственной власти, конечно, не под силу одному справиться

со своими сложными обязанностями, Платон предлагает дать

ему в помощь ряд сотрудников, каждый из которых должен взять

на себя уже отдельную область ведения. Одни из них управляют

гимнасиями и школами («в смысле попечения о порядке, воспи-

тании, посещаемости и пребывания там мальчиков и девочек»),

222

другие должны принять на себя обязанности судей «над участвую-

щими в гимнастических и мусических состязаниях:). Избрание

этих второстепенных руководителей также обусловлено возра-

стом (30, 40 лет) и проведением над ними докимасии.

Таким образом, в итоге этих ьыборов (в которых должны

участвовать все представители господствующих групп населе-

ния, «а самый низший класс пусть останется безнаказанным,

если не будет участвовать в выборах») образуется нечто вроде

комитета по народному образованию, и к нему и переходит вся

полнота управления по делам воспитания и обучения

Платон отчетливо сознает те особые трудности, которые откры-

ваются перед ним в деле определения пути воспитания и обуче-

ния в государстве «Законов»: ведь там допускается частная се-

мейная жизнь, матери и отцы знают своих детей и находятся

с ними в постоянном общении. Законодателю трудно, а иногда

и невозможно переступить порог частной жизни, а, между тем,

в ее пределах «совершаются мелкие и не заметные для других

события, не так, как этого хочет законодатель, и тем самым делают

нравы граждан разнообразными и несходными между собой

а это вредно для государства». Несмотря на эти трудности, Платон,,

однако, не отказывается от своей задачи.

При этом, если выяснение воспитательных задач «Государ- ,

ства» начинается с младенчества, в «Законах» обращается внимание

даже на будущих матерей. f

Совершенно необычно звучали требования Платона, выдви- /

гаемые в данной области, причем сам философ отчетливо 1

сознает всю их необычность для своего времени. «Я бы добавил |

еще,

если бы не боялся, что это примут за шутку, что из всех |

женщин надо более всего заботиться о беременных в течение I

времени беременности, чтобы они не испытывали ни слишком

многих и притом бурных удовольствий, ни огорчений, но чтобы f

они переживали этот период, сохраняя спокойное, доброжела-

тельное и кроткое настроение»

Громадное значение придает Платон движению как по отно-

шению к будущим матерям, так и по отношению к новорожденным

и малолетним.

Беременные женщины в интересах своих будущих детей не

должны вести сидячий образ жизни, но двигаться возможно

более.

Гакже надлежит новорожденных и вообще малюток постоян-

но носить куда-нибудь или в поля, или к храмам, или к родствен-

никам, пока они не будут в состоянии держаться на ногах», ибо

движение, «способствуя пищеварению... может дать здоровье,

красоту и физическую силу».

Однако, по мысли Платона, значение «принципа движения»

и его роль в воспитании не ограничивается этими общими выво-

Платон, Законы, VI, 764—766, перев. А. Н. Егунова.

* Т а м ж в, VI, 792, е.

дами. Движение «полезно всем, особенно же самым маленьким

детям. Они должны были бы всегда жить, как на корабле, если

бы это было возможно; во всяком случае, надо при воспитании

новорожденных детей, насколько возможно приблизиться к это-

му»

. При этом Платон приводит по данному поводу очень любо-

пытные соображения, которые по существу сводятся к призна-

нию того, что в основе своей крайне неустойчивая человеческая

{прежде всего, конечпо, детская) природа легко поддается разно-

образным переменчивым настроениям, нарушающим ее чистоту

и ясность. Разнообразные внешние движения, переключая избы-

ток психической энергии на иной путь, содействуют созданию

уравновешенности душевной жизни.

Платон, конечно, прекрасно сознает практические трудности

реализации «принципа движения» для детей, нуждающихся в по-

стоянном присмотре, и в соответствии с этим выдвигает требова-

ние относительно нянь: они «должны быть по возможности сильны

и более одной при каждом ребенке» (не забудем, что и в «Законах»,

как и в «Государстве», внимание Платона сосредоточивается исклю-

чительно на привилегированных полноправных гражданах, к услу-

гам которых в «Законах» имеются к тому же рабы; именно из их

числа набираются и няни).

I Но из этого не следует, что Платон—сторонник крайней изне-

о ценности в воспитании. Идеалы спартанского воспитания всегда

были ему близки: «Я утверждаю, что правильный строй

жизни состоит в том, чтобы не гоняться за радостями и не избе-

гать огорчений, а удовольствоваться серединой». Эту золотую

середину он возводит в воспитательный принцип и в силу его

решительно порицает ту угодливость и потворство, которые так

часто проявляют взрослые по отношению к детям, особенно ма-

леньким: «с изнеженностью в возрасте трех, четырех, пяти лет

надо бороться уже наказаниями, хотя и не унизительными»

'""** Эти выводы Платон смягчает замечаниями о детских играх.

Уже в «Государстве» он настаивает на ведении преподавания

«посредством игры». Эта мысль еще полнее развивается в «Зако-

нах».

«Я утверждаю, что человек, намеревавшийся стать в чем-

либо выдающимся, должен с малолетства упражняться, то в виде

забавы, то всерьез, во всем, что к этому относится. Например,

кто хочет стать хорошим земледельцем или домостроителем,

тот еще в играх должен: первый—обрабатывать землю, второй—

Платон, Законы, VII, 790, с.

«Там же, VII, 793, е.

Платон отрицал необходимость применения телесных наказаний в конце

своей жизни с такою же последовательностью, как и в годы создания «Госу-

дарства».

Припомним в связи с втим один из «мифов», сообщаемый им в «Критии»

(109,

в, с) — диалоге, по времени написания непосредственно примыкающем

к «Законам». В данном случае Платон вспоминает о тех счастливых временах,

когда боги, разделив землю, управляли смертными мягко, научив их под-

чиняться слову. Такую форму воздействия при этом Платон противопостав-

ляет действиям того пастуха, который вынужден пускать в ход палку, чтобы

заставить быть себе в повиновении неразумный скот.

:224 \

возводить какие-нибудь детские постройки. Их воспитатель дол-

жен каждому из них дать малые орудия, представляющие вос-

произведения настоящих. Точно так же пусть он сообщит им

начатки знаний, которые для них необходимы, например: строи-

теля пусть он научит измерять и пользоваться правилом, вои-

на — ездить верхом, и так далее, все это путем игры. Пусть он

пытается при помощи этих игр направить вкусы и склонности

детей к тому занятию, в котором они должны достичь впослед-

ствии совершенства. Самым важным в образовании мы признаем

надлежащее воспитание, вносящее в душу играющего ребенка

любовь к тому, в чем он, выросши, должен сделаться совершенным

знатоком своего дела»

Эти выводы, в которых так мало учтены личные склонности

самого ребенка, в которых с такой прямолинейностью навя-

зывается ребенку то, что угодно окружающим его взрослым,

да еще и под предлогом его личного намерения «стать в чем-либо

выдающимся» — находятся в связи о настойчивым стремлением

Платона ввести в возможно более неподвижные рамки жизнь

каждого отдельного сочлена своего государства. Установление

этнх рамок должно начаться с младенчества, и первым шагам

в этом отношении Платон придает чрезвычайно важное значение.

В особенности детские игры приковывают его внимание: «Я утвер-

ждаю, что ни в одном государстве не сознают, какое громад-

ное влияние имеет характер детских игр на законодательство,

именно на устойчивость государственных законов... Когда изме-

няются детские игры, то все думают, что это действительно только

игры, и не понимают, что от этого происходит величайший и серьез-

ный вред. Поэтому они не препятствуют этим изменениям, ко

уступают детям и идут заодно с ними. При этом они не принимают

в расчет, что дети, вводящие новшества в игры, станут уже дру-

гими людьми, чем прежние дети, а став другими, будут стремиться

к другой жизни, а стремясь к другой жизни, будут желать других

обществ и законов»

. И всего этого тем более следует опасаться,

что игры у детей возникают самостоятельно: собравшись вместе,

они обыкновенно сами их изобретают.

В своем стремлении регламентировать жизнь раннего детства,

Платон приходит к идее организации своеобразного детского

сада. «Дети каждой деревни от трех до шести лет должны соби-

раться в одно место к храму. Няни их должны наблюдать, ве-

дут ли они себя благопристойно и не шалят ли; а для наблюде-

ния за нянями и за всей группой, на каждую из двенадцати групп,

будет назначаться одна женщина, чтобы следить ва порядком

играх, указанных блюстителями законов. Пусть этих женщин

выбирают наблюдающие за браками по одной из каждой филы

из женщин того же возраста, как они сами»

Платон, Законы, 1, 643.

Т а м же, VII, 798.

Т а

же, VII, 794.

Г.

Е. Жураковский

В таком «детском саду» малютки проводят время до шести

лет, после чего девочки отделяются от мальчиков и начинаются

более систематические занятия, тождественные, впрочем, для

обоих полов.

При этом Платон устанавливает принцип всеобщего, обяза-

тельного обучения в таких решительных выражениях: «Не от

желания отцов будет зависеть посылать или не посылать детей

в школы, но, по возможности, всякий мальчик должен принуди-

тельно обучаться, так как он принадлежит в большей степени

государству, чем собственным родителям. Я издал бы совершенно

такой же закон и о женщинах, как о мужчинах, чтобы и женщины

занимались тем же» Ч

Это всеобщее государственное обучение должно быть органи-

зовано в помещениях, особо для того предназначенных. У Пла-

тона идет речь «о постройке гимнасиев и школ в трех местах

в середине города, а вне города, в окрестностях его в трех ме-

стах

—

манежей для верховой езды и свободных пространств для

стрельбы из лука и из другого оружия, все это должно быть устрое-

но для обучения и упражнения молодежи... Во всех этих учреж-

дениях должны жить платные (от государства) учителя из чуже-

странцев и учить приходящих учеников всему, что относится

к военному делу, а также музыке»

. Таким образом, в своем вто-

ром проекте, в противоположность первому, Платон отказывается

от выделения ребенка из семьи, но и здесь он продолжает смотреть

на государство как на своего рада единую громадную «школу»,

каждый гражданин которой не вправе уклониться от своих вос-

питательных обязанностей.

Один из «блюстителей законов», избранный в число прочих

магистратов для наблюдения за воспитанием, должен наблюдать,

между прочим, за тем, следят ли эа поведением детей на улицах

и площадях все находящиеся на них в данное время граж-

дане,

и, если заметит уклоняющихся от этой общей обязан-

ности, должен привлечь этих лиц к

законной ответствен-

ности.

Таковы те внешние формы, которые Платон намечает для орга-

низации дела воопитания и обучения в своем государстве «Зако-

нов»,

формы, в которых некоторые спартанские (а кое-какие и

афинские) традиции смело переплетались с широко намеченными

новшествами.

Это пестрое сплетение старого с новым приходится нам наблю-

дать и в области тех указаний, которые дает Платон относительно

самого содержания учебной работы.

В основном он как в «Государстве», так и в «Законах» придер-

живается того исходного воспитательного принципа, которому

осталась верна Эллада за все время своей самостоятельной истории:

«для тела — гимнастика, для души — музыка».

Платон, Законы, VII, 804.

* Т а м же, .VII, 804, с, 813, а.

226

Выше мы уже видели, какую значительную роль игралп

вопросы физического воспитания в системе Платона даже в те

годы, когда отрешение от земного бытия рассматривалось, как

коначная цель жизненного пути философа. В условиях отказа от

этой цели роль и значение физического воспитания должны были

только укрепиться.

В этом отношении очень любопытное утверждение находим

мы в «Тимее», диалоге, относящемся к тому/ке последнему периоду

деятельности философа, как и «Законы». Согласно этому утвержде-

нию (86, е), пороки имеют свою основу не только в дурном воспи-

тании, но также и проистекают из чисто физиологических усло-

вий состояния организма. Это суждение Платона, конечно, совер-

шенно неприемлемое для нас, имеет историческое значение, пока-

зывая какую большую роль должны были играть, по Платону, во-

просы физического воспитания в общей системе воспитатель-

ных воздействий. Этот априорный вывод полностью подтвер-

ждается дальнейшим текстом «Тимея» (87. с, 89, а), где Платон

обосновывает необходимость одновременного мусического и гим-

настического образования тем, что в условиях такой одновременно-

сти достигается гармоническое развитие как душевных, так

п телесных сил и при этом самый принцип гармонии рассматри-

вается как основной и руководящий: собро — прекрасно, но

нет ничего прекрасного без гармонии» (то rja6ov шХбу

TOSS

xaXov оо*л

OtjJLSTpOV)

В «Законах» понятие гимнастики разденется Платоном на два \

понятия: танцы и борьбу. Последнее понятие (шхХтг]), таким обра-

зом, трактуется Платоном то в смысле более узком (борьба, как

таковая), то в смысле общего обозначения разнообразных физи-

ческих упражнений. И танцы и эти упражнения, по мысли Пла-

тона , должны практиковаться прежде

всего

как подготовка к госу-

дарственным праздникам.

«Дети должны с раннего возраста до того времени, пока не

пойдут на войну, устраивать шествия и процессии в честь всех

богов, участвуя в них всегда вооруженными, на конях, а также

сопровождать молитвы шествиями и танцами в честь богов и ге- /

роев,

то более быстрыми, то более

медленными.

Состязания и под-

готовительные упражнения к ним также шдо устраивать только

ради этого». Но наряду с подготовкой к праздникам не должна *

забываться и более общая цель — подготовка к обязанностям

воина, от которых не избавлен никто, даже женщины. Итак, культ

богов и военная тренировка — за эти границы не выходят зада-

чи преподавания гимнастики. Пространные рассуждения Пла-

тона, старчески мелочные, даваемые им

VII книге (814—815)

Нет никакого сомнения, что именно это место из сочинений Платона

имеет в виду Монтень, когда он говорит:

«Воспитывают не душу, не тело, а человека: не должно из них делать

Двоих и, как говорит Платон, не должно воспитывать одного без другого, но

вести их одинаково, как пару лошадей, запряженных в одно дышло».

Montaigne, Essais, XXV.

15*

227

на эту тему, лишены непосредственно интереса для нас. Следует

лишь бросить взгляд на их заключение. Платон указывает на не-

обходимость для законодателя соединить танцы с песнями, раз же

признанное хорошим — охранять в неизменности, «освятив их

таким образом, он впредь не должен ничего изменять ни в обла-

сти танцев, ни в области песен, чтобы, наслаждаясь всегда одними

удовольствиями, город и горожане всегда оставались одинаковы-

ми и, будучи, по возможности, похожи друг на друга, жили

хорошо и счастливо».

То,

что сказано здесь о песнях, относится Платоном ко всему

мусическому образованию: его формы, раз установленные и на-

ходящиеся под особым надзором государства, должны также на-

всегда оставаться неизменными.

В то же время Платон решительно подчеркивает, что основною

предпосылкой успехов как в области мусического, так и в обла-

сти гимнастического образования, должен быть умеренный, воз-

держанный образ жизни молодежи, причем в соответствии с такой

общей установкой попутно дает ряд практических ооветов гигие-

нического характера. Так например, Платон запрещает употребле-

ние вина до восемнадцати лет, а в возрасте от восемнадцати до

тридцати лет дает на это разрешение с рядом ограничений. К этой

же категории советов относятся указания Платона о необходимо-

сти регулировать часы для сна и т. д.

Указания Платона в «Законах» в области отдельных предметов

обучения и общего методического характера не могут не привлечь

нашего особого внимания.

На обучение грамоте отводится три года (от десяти до трина-

дцати лет).

Сочинения прозаиков и поэтов должны быть подвергнуты

строгой цензуре, прежде чем им откроется путь в школу.

Но где образец, по которому должно отбирать пригодное от

непригодного?

Платон таким образцом признает свои

собственные «Законы».

«Я не совсем лишен такого образца... Обозревая свои собствен-

ные слова в целом, я чувствую большую радость: среди большин-

ства речей и в поэзии и в прозе, какие мне приходилось учить

или слышать, эти кажутся мне самыми разумными и подходящими

для того, чтобы их слушали юноши. Я не мог бы, кажется, ука-

зать блюстителю законов и воспитателю лучшего образца, чем

этот».

По такому же образцу ведется цензура драматических произ-

ведений, причем комедия, как указывалось выше, вообще из-

гоняется.

.Наряду с грамотой преподаются также начала математики.

Хотя при этом и выдвигается в «Законах» идеал «богоподоб-

ности», но эта «богоподобность» отнюдь не та, о которой идет

речь в «Государстве» и которая открывает, по мысли Платона,

пути в запредельное. Цель выдвигается здесь по существу чисто

«земная»: «стать совершенным гражданином» угодного богам го-

228

сударства. Как и в «Государстве», Платон устанавливает три ма-

тематические дисциплины: арифметику, геометрию и астрономию

(«три науки: одна — счет и учение о числах, другая — измерение

длины, плоскости и глубины, как одно целое, третья — о движе-

нии светил по отношению друг к другу»)

и подчеркивает

особое значение математических занятий в смысле влияния на

формальное развитие учащихся: «Следуя общему принципу, надо

полагать числовое разделение полезным для всего, равно как и

разнообразие численных отношений, безразлично, касается ли

это отвлеченных чисел, или же обозначающих длину, глубину,

звуки, движение, прямое, вверх и вниз или же круговое. Законо-

датель должен иметь все это в виду и предписать всем гражданам,

по мере их сил, не уклоняться от этого установления, ибо для

частного хозяйства, для государства, наконец, для всех искусств

ничто так не важно, никакая наука не имеет такой воспитательной

силы, как занятие числами. Самое же главное то, что людей от

природы дремлющих и нелюбознательных это занятие при помощи

божественного искусства пробуждает и делает, вопреки их при-

роде, любознательными, памятливыми и проницательными».

Заботясь об этом формальном развитии учащихся, Платон

в то же время решительно предостерегает от слишком узкого,

утилитарного определения задач преподавания математики. Со-

гласно этой установке Платон продолжает: «Если при помощи

других законов и занятий удастся изгнать неблагородную страсть

(

к наживе из душ тех, кто собирается усвоить себе на пользу эту

науку, то всё это было бы прекрасным и подходящим воспитатель-

ным средством. В противном случае, вместо мудрости, незаметно

получается лишь так называемое плутовство, как это теперь мож-

но наблюдать у египтян, финикиян и у многих других народов»

Что очень важно, Платон дает попутно ряд методических указа-

ний, которые так странно слышать от глубокого старца, устанавли-

вающего суровые законы для общины: он требует, чтобы матема-

тические истины воспринимались «путем игры». При этом он

ссылается на авторитет Египта, но насколько эта ссылка истори-

чески достоверна, сказать в настоящее время, конечно, нельзя.

«Мы скажем, что свободные люди должны столько знать в каждой

из этих наук, насколько в Египте обучают этому вместе с азбукой

даже многочисленную толпу детей. Прежде всего, для детей изоб-

ретены способы обучения счету среди забавы и игры: например —

дележ яблок и венков то между большим, то между меньшим чис-

лом людей, но всегда поровну, выступление кулачных борцов

и бойцов и соединение их в пары по очереди, по порядку или слу-

чайное. Кроме того в шутку смешав чаши золотые, медные,

серебряные и другие, они все их распределяют между собой раз-

личным образом. Так, в игру входит, как я сказал, употребление

необходимых чисел, и это впоследствии приносит пользу учащимся

Платон, Законы, VII, 817, е.

Там ж е, V, 74G, е 747, а, в, с.

229

для построения и движения войска, для высшей службы и домашне-

го хозяйства, вообще делает людей более полезными самим себе п

более живыми».

Ссылки на Египет вообще неоднократны в «Законах».

Эта страна, где создания искусства, исполненные за несколь-

ко тысяч лет до Платона, производили впечатление только что

вышедших из мастерской художника, казалась ему обаятельно

прекрасной именно этою своею неподвижностью. Платон стре-

мился к устойчивости и, может быть, в связи с этим находится

и то, что в общем, несмотря на введение в круг изучаемых дис-

циплин астрономии, система образования в «Законах» носит до-

вольно элементарный характер. Во всяком случае, о высшем обра-

зовании в том смысле, как это понятие истолковывается в «Госу-

дарстве», 8десь нет и речи

Стремления к созданию устойчивого государственного строп

Платон разделял с рядом других идеологов своего класса и своей

эпохи. В данном случае, как то мы видели выше, действовали

общие исторические причины, и именно эти причины и следует

иметь в виду, вводя Платона в ряд таких социальных реформаторов,

как Сократ, Фалес Халкидонский и др. Следующее место за Пла-

тоном в этом ряду занимает Аристотель.

В данном случае мы занимаем иные позиции, чем G. Dantu. Послед-

ний утверждает (Н. с, 208): «Dans les L о i sl'enseignement superieur est le

raeme que dans laRepublique, mais les dif ferentes etapes n 'en sont pas aussi

rigoureusement fixees». При этом автор ссылается на одну из страниц

«Законов», а именно — VI, 735, а. Обращаясь к данному месту «Законов», в нем

мы находим лишь одно утверждение: «... Надо известным образом различать

будущих правителей в государствах от тех, кто на этом же основании иной

раз может получать лишь незначительное воспитание» (перев. А. Егунова).

Нам кажется, что автор из данного места (скорее подтверждающего наши

мысли) делает слишком далеко идущие выводы.

к?