Жураковский Г.Е. Очерки по истории античной педагогики

Подождите немного. Документ загружается.

60 i

59 f ,

39 1

37 1

36 !

35 |

34 1

33 1

28 •

15 ]

13 !

Подготовка

к вступлению в мир идей

участие в управлении

государством

2 ступень

высшего

]

1 ступень высшего

образования

Эфебия

^~~~^ • <т.т^^шш _._

Государственное i

мусическое и гимнастическое

образование

Государственное

дошкольное воспитание

]

' ,

>--[

1 1

Воины -*

-—' 1

3 сословие "**"*-

]

•* 1

«о

о 1

2С

]

* !

14*

Схема III, Система воспитания по Платону*

211

Изучение вопроса, какое место занимают Платон и Академия

в истории математики — не входит в задачи этой работы и в дан-

ном случае представляется достаточным лишь указать на то,

что во многих специальных исследованиях философу и его школе

отводится весьма почетная роль именно в данной области

Здесь достаточно лишь отметить, что, ставя геометрию в центре

не только специально математического, но и общего образования

(припомним, между прочим, легенду о надписи над входом в Ака-

демию: jrfiSelc ау

£0

1°^

еЫтсо —

«Пусть никто не знающий геоме-

трии не входит сюда»), Платон, как это следует из ряда его

диалогов (между прочим, из «Тимея»), углубленно и напряженно

работал над связанными с этой дисциплиной вопросами и содей-

ствовал укреплению к ним интереса среди своих учеников.

Возвращаясь к тем требованиям, которые выдвигал Платон

в области изучения математики в границах высшего образования,

необходимо прежде всего отметить, что эти требования связаны

тесным образом с теми пожеланиями, какие высказывает фило-

соф относительно изучения математики в доэфебский период за-

нятий, на чем мы уже останавливались, указывая, что в этот по-

следний период Платон считает необходимым изучение элементов

(с практическим уклоном)

—

арифметики, геометрии и астрономии.

Второй концентр этих дисциплин принадлежит уже высшему обра-

зованию. При этом порядок изучения дисциплин и на высшей

ступени сохраняется тот же самый, что и в условиях начального

образования: арифметика, геометрия, астрономия.

На усвоении этих дисциплин основано изучение музыки, и,

наконец, все завершает диалектика.

Изучение арифметики, геометрии и астрономии в расширенном

объеме имеет прежде всего значение в смысле приближения уча-

щегося к тем вершинам человеческого знания, на которых сияют

далекие отблески идей.

Это в первую очередь относится к арифметике. «Она сильно вле-

чет душу в высь, заставляя ее рассуждать о числах самих по себе,

и не терпит, чтобы с нею рассуждали, указывая ей на числа,

связанные о видимыми и осязаемыми телами»

Аналогичное значение имеет и изучение геометрии: в своем

втором концентре эта наука «существует ради знания вечно су-

щего,

а не того, что появляется и исчезает».

Подобное же утверждается Платоном и относительно астро-

номии: небесные светила, «так, как они видимы, надо считать

самыми прекрасными и совершенными из видимых, но помнить,

что им далеко до истинных, до тех движений, которые производит

между ними истинная скорость и истинная медленность согласно

истинному числу и по всем истинным фигурам, нося и все находя-

И. Г ей б е рг, Н. с, 36—37. Г. Ц в й т в н, История математики

в древности

и в

средние века, Гос. тех. теор. изд-во, М.—Л. 1932, стр. 27—28;

П. Т а н н е р и, Н. с. , стр. 162.

Платон, Государство, VIII, 525.

212

щееся на них. А это постигается разумом и мыслью, а не зреииехм.

Таким образом, небесными украшениями надо пользоваться

как подобием того, другого, с учебной целью».

Данный переход от геометрии, более точно — от стереометрии,

как имеющей дело с объемами, к астрономии, является необы-

чайно характерным для всего мышления Платона.

Основное отличие при этом стереометрии от астрономии Пла-

тон усматривает лишь в свойстве движения изучаемых последней

объектов. Такой чисто теоретический порядок мышления Платона

вызвал резкое осуждение уже со стороны Аристотеля (см. «Эве-

демову этику», 1,8).

В полном согласии с указанною постановкой данных вопросов

находится отрицание Платоном вообще какого-либо углублен-

ного значения за изучением мира природы. Подобное изучение

является только легким времяпрепровождением, заслуживаю-

щим, однако, скорее, одобрения, чем порицания, в этих гра-

ницах

Итак, приобщение к арифметике, геометрии и астрономии в их

полном объеме открывает учащимся путь в мир истинно сущего.

Это же приобщение содействует общему развитию творческих спо-

собностей учащихся.

«Ты, вероятно, замечал уже и то, — говорит Сократ своему

собеседнику Главкону, — что люди, обладающие от природы ма-

тематическими способностями, оказываются восприимчивыми ко

всем наукам, и несообразительные, будучи воспитаны на математике

и упражняясь в ней, даже если они не получат от этого никакой

другой пользы, во всяком случае приобретают ббльшую восприим-

чивость, чем имели раньше.

— Это, действительно, так.

— А, кроме того, я думаю, не легко найти науку, которая

представляла бы такой труд изучающему и занимающемуся ею,

как эта.

-Да.

— Ввиду всего этого не следует пренебрегать ею, но надо на

ней воспитывать наиболее одаренных юношей.

— Согласен».

Эти мысли Платона о влиянии изучения математики на раз-

витие учащихся отнюдь не являются случайными в общей системе

его педагогических высказываний: значительно позже, как

мы

уви-

дим далее, Платон снова возвращается к тому же ряду сообра-

жений в «Законах». Сказанное является бесспорным для Платона

по отношению к арифметике, и к геометрии, а также и к астро-

номии. Особенно, однако, подробно останавливается Платон

а общевоспитательном значении геометрии: при ее изучении

«очищается и вновь воспламеняется орган души каждого человека,

Тонущий и притупляющийся от других занятий», так что «по лег-

См. Платон, Тимей, стр. 59, с и далее, а также 29, d и 37, Ь, с и «Фи-

леб» 59, а.

213

кости усвоения других наук, человек, знакомый с геометрией,

всегда будет отличаться от незнакомого»

Изучение музыки на высшей ступени образования основано

на предшествующем овладении основами арифметики, геометрии

и астрономии. „

В условиях начального образования понятие «музыка» трак-

товалось Платоном, как нам уже известно, в традиционном двой-

ном смысле

—

во-первых, как общее обозначение всей совокуп-

ности начального образования, не связанного с культурою тела

(чем занималась гимнастика), и, во-вторых, как изучение искус-

ства игры на тех или иных музыкальных инструментах. (Это

второе значение, конечно, было подчиненным по отношению

к первому). На высшей ступени образования «музыка» в интер-

претации Платона приобретает совершенно иное значение.

Прежде всего, Платон устанавливает тесное родство между

астрономией и музыкой

в-

этом новом значении. Такое сопоставле-

ние кажется странным только при первом подходе. В действи-

тельности же Платон идет по пути пифагорейцев, нисколько,

впрочем, этого не скрывая и прямо ссылаясь на них:

«Как глаза направлены к астрономии, так, повидимому, уши

направлены к гармоническому движению, и обе эти науки род-

ственны между собой, как говорят пифагорейцы, и мы с ними со-

гласны». ,

Итак, та таинственная гармония сфер, которая изучалась

пифагорейцами — является и для Платона увлекательной и за-

манчивой.

Постижением этой гармонии (в понятие которой входит, между

прочим, рассмотрение вопроса— «какие числа созвучны между со-

бой и какие нет, и почему происходит то и другое?»), являющейся

важной частью диалектической пропедевтики, и должна заниматься

«музыка» в ее высшем выражении

Этой высшей «музыке» полупрезрительно и насмешливо Пла-

тон противопоставляет ту обычную музыку, служители которой

«отдают предпочтение ушам перед разумом», «натягивая струны

на колки».

Каждая из охарактеризованных выше наук имеет свое суще-

ственное значение в учебном плане, предлагаемом Платоном,

в условиях получения молодыми людьми высшего образования.

Однако это значение все же лишь относительное, поскольку все

они служат прежде всего подготовкой к изучению «диалектики»,

являясь по отношению к ней лишь «прелюдией к песне». Постиг

ший же основы диалектики — стоит уже у порога уразумения

мира идей, «находится у самого предела мыслимого», ибо ведь

Можно сопоставить с этими суждениями о геометрии в «Государстве»

выводы Платона относительно астрономии в «Тимее» (47, Ь, с), где прово-

дится мысль о значении изучения астрономии для морального роста уча-

щихся.

См. Платон, Тимей, 32, 35, 36, 54, 55.

214

самая платоновская «диалектика» посвящена анализу идей-

понятий в их иерархической связанности.

Изучением диалектики завершается первая ступень высшего

образования.

Среди тридцатилетних молодых людей происходит новый отбор.

Чувствующим склонность к дальнейшему изучению «диалектики»

представляется к этому возможность с тем, чтобы они, «отре-

шившись от зрения и других чувств, в союзе с истиной, обрати-

лись к самому бытию»; им воздаются «наибольшие почести», тогда

как ограничивающие свое высшее образование первою ступенью

получают второстепенные государственные места.

Вторая ступень высшего образования охватывает пять лет, \у

'£. е. ее заканчивают в тридцатипятилетнем возрасте.

Достигшие этого возраста и завершившие в то же время обра-

зование должны в течение пятнадцати лет отдать свое время и силы

участию в управлении: государством, что является для них, ко- /

нечно, как указывалось выше, не правом, но общественным бре-

менем.

Тем, которые с успехом будут нести и это бремя, в пятидеся-

тилетнем возрасте предоставляется высшее из возможных благ:

право снова отдать теоретическим занятиям большую часть своего

времени. В то же время, однако, именно на этих мудрецов (конеч-

но,

в том случае, если не установится монархическая форма прав- \/

ления) возлагается и верховное управление государством, осу- '

ществляемое ими по очереди

. Они же являются наставниками

тех, которые йроходят по уже указанным ступеням высшего обра-

зования. «После того как они сформируют таких же людей из дру-

гих поставят их вместо себя охранителями государства, они могут

удалиться на острова блаженных, чтобы обрести там свою ро-

дину; государство же по указанию прорицаний Пифии ставит

им памятники и приносит жертвы, как полубогам, если не как лю-

бимцам богов и богоподобным»

К изложенному в основных чертах сводится многообразие

педагогических воззрений Платона, рассматриваемых на фоне его

социальных и политических идеалов, постольку, поскольку это

многообразие выявляется в «Государстве».

ВОСПИТАНИЕ И ОБРАЗОВАНИЕ ПО «ЗАКОНАМ»

Вводные

замечания. Выше указывалось, что в своем старческом

произведении «Законы» Платон не оставляет без внимания педаго-

гических вопросов. Понять разрешение этих вопросов в «Законах»

можно опять-таки лишь на основе понимания того, что разумел

Платон под идеальным государственным устройством на склоне

своих дней.

Платой, Государство, V, 540, а, в.

Там же, III," 414, в.

215

Смысл этого государственного устройства «Законов» выступает

отчетливо при сравнении с соответствующими выводами «Госу-

дарства».

Поверхностное сопоставление дает ложное, но принятое не-

которыми исследователями представление, что разница между

государственным строем «Законов» и «Государства» не так уже

велика. Однако достаточно углубиться в страницы того и другого

диалога, чтобы убедиться в миражности такого вывода. Может быть,

сам Платон, работая над «Законами», не вполне учел степень

своего уклонения от раннего идеала. Внешне дело обстоит так.

В «Законах» Платон формально не отбрасывает построений «Го-

сударства». «Наилучшим является государство, его устройство

и законы в первом проекте... Подобное государство, если и обра-

зуют его где боги, или сыновья богов, в количестве больше одного,

есть обитель радостной жизни»

Итак, проект прекрасен, но под силу не людям, но богам.

«Тот проект государства, который мы теперь попытались изобра-

зить (в «Законах»), также очень близок к бессмертию, но занимает

лишь второе место». Признавая и этот второй проект слишком

сложным, Платон обещает создать «вслед за этим... и третий

проект».

Следовательно, как будто, смысл и основа всех трех проектов

тождественны, разница лишь в степени приближения к совер-

шенству.

Такой вывод в основе своей ошибочен

«Государство» Платона безусловно есть организованное наси-

лие ничтожного тунеядствующего меньшинства над огромным,

намеренно оставляемым в невежестве^ ради достижения господ-

ства над ним, большинством. Но факт этого насилия рассматри-

вается Платоном лишь как частное выявление надличного предо-

Платон, Законы, 739.

Изложенную здесь точку врения по данному вопросу защищает

М. Lutoslavski, The origin and growth of Plato's logic, London 1897.

Ее поддерживает H. R e d e г, Platons philosophische Entwicklung, Leipzig

1905.

Разница точек зрения этих двух исследователей сводится к тому, что

первый рассматривает мировоззрение «позднего» Платона как результат

внутреннего кризиса, крушения жизнеотношения эпохи «Государства», вто-

рой же допускает наличие постепенной эволюции («In Platons" Entwicklung3-

gang eine voile Kontinuitat», стр. 112), в результате которой, однако, и но

Reder место «диалектики» в построениях «Законов» занимают математиче-

ские дисциплины. Нам думается, что Reder, во всяком случае, был ближе

к историческому Платону, чем Lutoslavski, поскольку содержание диало-

гов Платона и дошедшие до нас известия о его жизни не устанавливают от-

четливых граней кризиса; на этих же позициях в данном вопросе пребывает

и Виндельбанд в своей монографии о Платове (стр. 178—179). Специально

с точки зрения разрешения з «Законах» вопросов воспитания и образования,

данную проблему, и именно с отстаиваемой тут точки зрения, рассматривает

М. Davidson («The Education of the greek people and its influence on civi-

lization», стр. 146 и ел.).

Особенно решительно защищает противоположную точку врения О. Dan-

tu, Н. с, VIII. Ср. также Н. с, стр. 151—161 и 181—202, где приводится

ряд выводов, не представляющихся нам убедительными.

216

дределения и признается им результатом внечеловеческой 'воли*.

Эта точка зрения пополняется, как указывалось выше, упрощен-

ной теорией наследственности.

Земля в «Государстве» противополагается небу, но между

землей и небом неразрывная связь. Человеческие души стремятся

а свою небесную отчизну. Ее достигнуть дано избранным иа

них. В этом смысл мировой истории, и в этом для Платона оправ-

дание существования государства.

Подобного критерия приложить к обществу «Законов» никак

нельзя.

В данном случае, говоря о задачах и сущности воспитания

Платон имеет в виду не потусторонний мир и судьбу в нем из-

бранной человеческой души после ее расставания

телом, но преж-

де всего ближайшие жизненные задачи своей идеальной государ-

ственной организации.

«В нашем... нынешнем рассуждении мы... подразумеваем*

под образованием... то, что ведет с детства к добродетели, застав-

ляет человека страстно желать и етремиться стать совершенным ;

гражданином, умеющим справедливо подчиняться или началь-

ствовать. Только это, кажется мне, можно признать образова-

нием, ввиду данного в нашей беседе определения воспитания.

Образование же, имеющее своим предметом и целью деньги

какую-либо власть, или какую иную мудрость, лишенную разума-

и справедливости, низко и неблагородно и вовсе не достойно на-

зываться образованием»

По «Государству»

—

власть принадлежит мудрейшим, по «За-

конам»

—

критерием избранничества является полное подчинение

государству. «Мы будем предоставлять государственные долж-

ности... тем, кто будет всего более повиноваться установлен-

ным законам и этим одержит победу в государстве»

Итак, добродетель восточных деспотий, вроде Персидской

державы, возводится Платоном в достоинство, определяющее-

общественное место человека.

Не будем подробно останавливаться на анализе государствен-

ного строя «Законов». По внешности

—

это демократия, но по су-

ществу—олигархия, формально подобная олигархии «Государства».

(Это не мешает Платону нападать на подобного рода государ-

ственный строй, в чем опять можно видеть уже не раз отмеченную

здесь его боязнь решительных и определенных ответов.) Громозд-

кость и сложность учреждений, запутанность выборной системы,

большая самостоятельность магистратур, зависимость полити-

ческих прав от имущественного положения — все в платонов-

ском государстве «Законов» направлено на то, чтобы парализо-

вать выборное начало.

Присмотримся, однако, к социальной структуре общества

«Законов».

1 Платон, Законы,

643,

—

644,

а.

Т а м ж в, 715.

217

Это общество, как и общество «Государства», не должно быть

велико. Число имеющих право принимать участие в обществен-

ной жизни должно быть около 5000. Каждый из этих граждан

получает во владение два участка земли (один вблизи централь-

ного Акрополя, где находится храм богов-покровителей госу-

дарства, другой

—

вдали от него). Земля может передаваться по

наследству (без дробления), хотя верховное право на нее при-

надлежит государству. На движимое имущество устанавливается

право собственности, хотя и имеется определенный предел его

роста (излишки подлежат конфискации). Имущественным поло-

жением определяются различия в политических правах граждан.

Коммунистические элементы — пережитки первого проекта, вро-

де организации сисситий, имеют уже второстепенное значение.

Семейное начало восстанавливается" в своих правах. Однако

наряду с этим весь уклад не только общественной, но и частной

жизни граждан, как мы увидим далее, подвергается строжайшей

регламентации, нарушение которой влечет за собой строжайшее

наказание, вплоть до смертной казни. «Пусть по мере сил ничего

не остается без надзора», и эта «мера сил» нередко неисчерпаема

в государстве «Законов». Регламентируется в отдельных случаях

«весь распорядок времени, начиная от зари и до следующей зари

и восхода солнца» каждого свободного гражданина, вся полнота

жизненных отношений — от числа гостей на свадьбах и до высоты

могильного холма и размера надгробной надписи.

Ученик Сократа (правда, уже не вводящий его как действую-

щее лицо в «Законы») не останавливается перед требованием

смертной казни ва всякое проявление религиозного свободо-

мыслия.

Занятия торгового и промышленного деятельностью, запретные

для привилегированных классов «государства», подвергаются

не меньшим преследованиям в «Законах». Государство «Законов

должно быть устроено вдали от морского берега (в частности —

в центре острова Крит), с целью устранения возможности разви-

тия морской торговли. Но наряду с этим действует и прямое

запрещение свободным гражданам государства «Законов» вести

торговлю и заниматься промышленностью. Каждый свободный

гражданин обязан представить определенное количество про-

дуктов для участия в сисситиях,но и над

тем,

как он распределит

оставшуюся часть урожая, действует строжайший контроль.

Если принять во внимание все сказанное, а также и то, что

принадлежащие полноправным гражданам участки земли обра-

батываются не ими лично, то невольно возникает вопрос, что

же наполняет их жизнь и что дает ей смысл в машинообразном

государстве «Законов»?

Оказывается, что главным занятием сидящих на земле граж-

дан является военная служба, в которой они обязаны состоять

-с двадцати до шестидесяти лет. Несмотря на обособленность

государства «Законов» от остальных государств и его островное

положение, Платон находит целесообразным поддерживать его

218

постоянно в состоянии боевой готовности. Военные сборы и учебные

маневры устраиваются ежемесячно. Все силы свободного населения

сосредоточиваются, таким образом, прежде всего вокруг воен-

ного дела. В известных границах, хотя и гораздо более узких,

чем в проекте «Государства», в военной подготовке участвуют и

женщины.

Кто же обрабатывает поля полноправных граждан?

Ответ дается в духе современной Платону греческой действи-

тельности: поля обрабатывают рабы.

Если и в «Государстве» Платон теоретически не в состоянии

в этом роковом для истории греческого общества вопросе под-

няться над ходячими воззрениями и склонен признать всех не-

эллинов-варваров «рабами по природе»

, то, по крайней мере,

на практике, в проекте общины «Государства», он сумел обойтись

без этого института. Но в государстве «Законов» рабство не только

допускается, но и составляет одно из необходимых обоснований

всего общественного строя, оно укрепляется Платоном при по-

мощи целого ряда суровых законоположений.

В «Государстве» торговля и промышленность находятся в ру-

ках третьего, бесправного политически, сословия, в проекте

«Законов» и то и другое передано в руки рассматриваемой как

отдельная социальная единица, неполноправной группы насе-

ления. Эта неполноправная группа связана прежде всего своего

рода «чертою оседлости», имея право селиться лишь в предместьях

главного, центрального города и в особых торговых селениях,

число которых в государстве «Законов» определяется точным

числом двенадцать. Но этим не ограничиваются стеснения, кото-

рыми окружен торговый и промышленный класс. Каждый из его

представителей может владеть движимым имуществом, не пре-

вышающим половину предельного имущества полноправного

гражданина, не может не чувствовать себя гостем в государстве

«Законов», так как связан определенным временем пребывания

в стране, которую и обязан покинуть через двадцать лет после

поселения в ней.

На крупную промышленность и оптовую торговлю наложен

также запрет, оставлены только мелочная торговля и кустар-

ничество.

Различия двух проектов Платона выступают с особенной яр-

костью, если мы обратим внимание на отношение к женскому

вопросу того и другого проекта. «Государство», как известно,

требовало абсолютного равноправия и доказывало, что «природа

мужчины однородна природе женщины, разнясь лишь в силе».

Пессимизм «Законов» с полною яркостью проявился в этом вопро-

се — «женский по л у родился бол ее скрытным и лукавым, к тому же

он беспорядочен... Женщины привыкли жить укрыто, в тени;

если их насильно станут тащить на свет, они будут оказывать

всяческое сопротивление и одержат верх над законодателями».

Платон, Государство IV, 470.

219

К некоторым общественным функциям, например к участию в сис-

ситиях, допускаются и женщины «Законов», но наряду с этим

мы являемся свидетелями того, что наиболее возмутительные

правовые институты современной Платону Греции, обращавшие

женщин-наследниц в полную «собственность» завещателя или

наследника, приняты и развиты в государстве «Законов».

Но ничто так полно не выявляет тот бюрократически-поли-

цейский дух, который господствует в «Законах», как отношение

Платона к искусству в этом диалоге

. Мы уже видели, какая

опустошительная буря пронеслась над садами греческого искус-

ства в «Государстве», в «Законах» эта буря как будто несколько

смягчается. Поэты получают даже право гражданства в государ-

стве «Законов», однако самая их деятельность обставлена ограни-

чениями, которые не могут не повести к творческому бесплодию.

• Уже при основании государства «Законов» устраивается особая

комиссия из мужчин старше пятидесяти лет, которая, рассмотрев

всю наличную музыкальную и поэтическую литературу, устанав-

ливает, чтб из этой литературы может быть допущено к обра-

щению в государстве «Законов». Этические требования, предъяв-

ляемые при этом, столь значительны, что Платон заранее предпо-

лагает наличность недостатка в музыкальных и поэтических произ-

ведениях в государстве «Законов».

Странно слышать из уст одного из наиболее значительных

из поэтов Эллады, каким является Платон, утверждение, что этот

недочет может быть восполнен путем оптового ваказа соответ-

ствующим поэтам и музыкантам ряда текстов и мелодий по

одобренным государственным образцам. Вслед за этим устанав-

ливается государственная цензура.

При этом особенно строгие ограничения вводятся для «серьез-

ных трагических поэтов» — тогда как для комедии допускаются

некоторые послабления, основанные на признании необходимости

быть знакомым «со смешным» для того, чтобы познать «серьез-

ное» — поскольку «вообще нельзя ничего узнать и правильно

судить о нем, не зная его противоположности».

I Из этого, однако, Платон все же не делает вывода о возможности

' допустить в школьных условиях свободное изучение и данного

вида литературы: «этот род подражания надо предоставить рабам

и платным чужестранцам, и никогда не относиться к нему сколь-

' ко-нибудь серьезно. Ни один свободный человек, ни женщина,

ни мужчина, не должен открыто изучать его»

Что касается скульптуры и живописи, то из них изгоняется

! решительно все, могущее усилить чувственные наклонности,

I и все, сделанное из ценного материала. Лучшими картинами

\ признаются картины, исполненные в один день.

Наконец, подвергается полному изгнанию инструментальная

о музыка, поскольку она не является аккомпанементом к пению

Платон, Законы, VII, 81,7 е—d.

«Там же, VII, 816, а—е.

220