Жураковский Г.Е. Очерки по истории античной педагогики

Подождите немного. Документ загружается.

СПАРТАНСКАЯ ВОСПИТАТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА

Покорение в IX в. до н. э. лаконскими дорийцами цен-

тральных областей Пелопоннеса повело к созданию своеобраз-

ных форм рабовладельческих отношений между ними и местным

населением. В Спарте потомки последнего, являясь государ-

ственной собственностью, были объектом всесторонней эксплу-

атации со стороны господствующих победителей, населявших

прежде всего город Спарту, и заинтересованных в первую оче-

редь в правильном снабжении продуктами сельскохозяйствен-

ного труда своей военной

общины.

ТВесь общественный и госу-

дарственный уклад Спарты являлся следствием из того основного

факта, что эта военная община была лагерем, находящимся в

состоянии непрерывной боевой готовности среди масс эксплуати-

руемого земледельческого населения, живущего на относительно

обширной территории. В частности, непрерывная военная под-

готовка с молодых лет, в условиях которой жило прежде всего

мужское население Спарты, ставила в зависимость от государства

каждую отдельную спартанскую семью и вела к развитию свое-

образной системы государственных трапез, что не только не ме-

шало, однако, тому, что в Спарте классической поры быстро

прогрессировало общественное неравенство среди юридически

равноправных масс господствующих групп населения, но в не-

которых отношениях и содействовало этому, поскольку отказ от

этих трапез («сисситий») влек за собой вполне реальные и при-

том печальные последствия^ «Участвовать в сисситиях людям

очень бедным не легко, между тем, по традиции, участие в них

служит показателем принадлежности к сословию граждан, так как

тот, кто не в состоянии делать взносов в сисситий, не пользуется

правами гражданства», — говорит по этому поводу Аристотель

Аристотель, Политика II, 6, 1, перев. С. А. Жебелева, 1911.

Дальнейшие цитаты по этому изданию.

ВОСПИТАТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА

Задачи воспитания. Задача спартанского аристократического

воспитания — подготовить сочлена классовой военной общины.Д

«Мы утверждаем, что законодатель (в Лакедемоне) ввел сисситии

и гимнасии ради военных целей»,— замечает Платон

, и то же

повторяет Аристотель: «В Лакедемоне почти все воспитание граж-

дан и почти вся законодательная система имеют в виду военные

. цеда»

—' (Семейное

воспитание

(до 7 лет). Контроль государства над вос-

/""""питанием начинался с первых дней жизни. Новорожденные осмат-

/ ривались в особом месте —«лесхе»— старшими членами филы,

/ и только здоровые дети передавались обратно на руки отцу.

I Судьба болезненных не вполне ясна. Соответствующее сообщение

' Плутарха (о том, что таких детей кидали в Тайгетскую пропасть)

I не вполне достоверно. Во всяком случае, болезненные дети росли

| вне замкнутой спартанской общины. Здоровые дети до 7 лет остав-

j лялись в семье. Плутарх отмечает достоинства спартанских кор-

\ милиц. Они «не целовали детей, давали полную свободу их чле-

нам и всему вообще телу, приучали их не есть много, не бытьраз-

\ борчивыми в пище, не бояться в темноте или не пугаться, оставшись

V одним, не капризничать или плакать. На этом основании даже

^-иностранцы выписывали для своих детей спартанских кормилиц»

~ Организация

государственного

воспитания. В семилетнем воз-

расте детей отбирали от родителей и расселяли по особым детским

государственным общежитиям.

^ Наиболее полное описание системы государственного воспи-

тания в Спарте мы находим в жизнеописании Ликурга у Плутарха,

а также у Ксенофонта в его «Лакедемонском государстве». Отдель-

ные

иногда важные, замечания рассеяны у Платона («Законы» и др.),

Павсания («Описание Эллады») и др.|Эта система стала в послед-

нее время предметом особенного внимания ряда исследователей.!

Обстоятельную сводку их выводов дает работа В. Кнаута

очень далекая от требований марксистской методологии, но которая,

П л а т о н, Законы, I, 633, перев. А. Егунова.

Аристотель, Политика, VII, 25.

Плутарх, Сравнительные жизнеописания, «Ликург», 144, изд.

Суворина, СПБ 1892, перев. Алексеева. Дальнейшие цитаты по этому изда-

нию.

Безусловно правым следует признать Видмана, признающего, что

в большинстве случаев, когда речь идет о спартанских кормилицах, в раз-

личных странах, разумеются не женщины из Спарты, а крестьянки из Ла-

конии (W i d m a n, Griechische Erziehung; R о

о f f, Lexikon der» Pa-

dagogik, 1912, I, 468). Оценку исключительного значения этого этапа спар-

танского воспитания с соответствующими ссылками на Плутарха можно

найти у Гельвеция. См. его «De Гпоглте, de ses facultes intellectuelles

et de son education», ч. I, гл. 6.

W. К n a u t, Die spartanische Knabenerziehung im Lichte der Volker-

kunde. («Zeitschrift fur Geschichte der Erziehung und des Unterrichis», III,

1933).

Попутно можно упомянуть также Exarchopulos, Das athen.

u. d. spartan. Erziehungsystem im 5 и 6 Jahrh. 1909; Freeman, Schools

of Hellas, стр. 15 и далее (подробное изложение). Из новых работ следует

12'

однако, сообщает некоторые (впрочем, спорные) данные из области

изучения истории воспитания господствующих групп населения

Спарты, поскольку в ней эта история сопоставляется с выводами

этнографии в области исследования воспитательных путей у на-'

родов, стоящих на низших ступенях кулвтуры.

Установление такой связи приводит Кнаута к новому ряду

соображений о генезисе спартанской воспитательной системы,

которую он рассматривает, между прочим, как совокупность

отголосков очень далекого прошлого, находящихся в зависимости

от приемов «воспитательной работы», проводимой в условиях при-

митивной культуры кочевых орд.

Яти приемы доряне сохранили в дальнейшем своем историче-

ском Сытине теми изменениями, которые вызывались потребно-

стями хозяйственной и государственной эволюции.

Одну из существенных особенностей примитивных государствен-

но-общественных организаций Кнаут находит в так называемой

«геронтократии» (от y^pov — старец), в условиях которой власть

в общине принадлежит старейшим в роде, причем эта власть

покоится на общем строгом разграничении прав и обязанностей

каждого возраста в отдельности. Но именно подобного рода

деление приходится наблюдать в Спарте,! где | мужское насе-

ление распадалось на три основные группы: «несовершеннолет-

них» (до 30 лёт), «мужей» (от 30 до 60 лет) и «старцев» (от 60 лет)—

причем первые, хотя и составляли (наряду с «мужами») спартан-

скую армию, однако не имели^политических прав, вторые — обла-

дали правом принимать участие в народном собрании, лишенном,

однако, законодательной инициативы, и только последние могли

входить в состав всевластной герусии, направлявшей — наряду

с эфорами

—

государственный корабль по тем или иным путям.

;

Такому строгому разграничению возрастов в господствующем

классе соответствовало возрастное деление мужской молодежи

в условиях государственного воспитания.

№^Y

\JB общем этот период государственного воспитания охватывал)

^"время от семи до тридцати лет, распадаясь в свою очередь на три\

^-.«отрезка времени» — от семи до пятнадцати лет, от пятнадцати/

^щ№ двадцати и от двадцати до тридцати лет.

Ж*Щ/' 'Таким образом, первый этап воспитания продолжался сем*ь

^Т/йет. В его границах мальчик первого года обучения назывался

tyco[5t§ac, второго — ттроигл£би.$уо; третьего — jA'.^ojiSVo;, четвер-

того,

— ттрбтга'.;, пятого

—

тта!;, шестого и седьмого jxeAAstprjV. Маль-

чики, принадлежащие к каждому из этих «возрастов», в свок\

Очередь распадались на небольшие отряды, «агелы». Уклад)

;

&кизни в этих отрядах был в полной мере построен по военному

образцу, как-о~том очопь ярко повествует Плугартк «Они жили

и ели вместе и приучались играть и проводить время друг с другом...

Чтению и письму они учились, но по необходимости, остальное же

)

назвать I. D о b s о n, Ancient education and its meaning to us, 1932 и

E. Moore, History of instruction, т. I, New-Iork 1936. Три последние

автора отводят Спарте специальные главы.

f \ их воспитание преследовало одну цель: беспрекословное послу-

/ шание, выносливость и науку побеждать. С летами их воспитание

становилось суровее — им наголо стригли волосы, приучали

I ходить босыми и играть вместе, обыкновенно без одежды. На три-

I ^йадцатом году они снимали с себя рубашку и получали на год

\ по одному плащу. Их кожа была загорелой и грубой. Они не брали

]

теплых ванн и никогда не мазались, только несколько дней в году

j \ позволялась им эта роскошь. Спали они вместе по «илам», отде-

i \лениям, и «агелам» на постелях, сделанных из тростника, который

| \собирали на берегах Еврота, причем срывали его руками без по-

Woinn ножа».^

Этот своеобразный привилегированный «кадетский корпус»

стоял в прямой зависимости от центральной власти государства:

для руководства им герусия выделяла специальное должностное

лицо,

одного из своих сочленов — «пайдонима», которому в по-

мощь назначалось пять сотрудников (так называемых p'dutoi).

В то же время, однако, вопросы воспитания подрастающей мо-

лодежи рассматривались как общее дело всего господствующего

класса — в лице представителей его старшего поколения: «Ста-

рики... ходили в их школы для гимнастических упражнений,

смотрели, если они [дети и подростки] дрались или смеялись один

над другим, причем делали это не мимоходом, все они считали

себя отцами, учителями и наставниками молодых людей, так что

провинившийся молодой человек не мог нигде ни на минуту

укрыться от выговора или наказания» (Плутарх)

. Подобного

рода вмешательство старших в воспитательную работу с детьми

и подростками являлось для первых не только правом, но и об-

щею обязанностью, и находилось в связи с требованием, обращен-

ным к ним

—

быть в полной мере знакомыми с условиями и прави-

лами воспитательной практики подрастающей молодежи, что,

конечно, облегчалось тем, что все представители этого старшего

поколения прошли в свое время тождественный путь воспитаншС"

•'"""Важною формой «общественного контроля» над тем, что прош>

/ходило при такой воспитательной работе, являлись ежегодные

/ публичные испытания, щюводимые на началах соревнования,

\ так называемые «агоны^д нашедшие свое полное выражение

^в другом греческом государстве—Афинах, о чем будет речь да-

лее.

Тем, что указанные выше пять помощников пайдонима рас-

сматривались в первую очередь как руководители «агйнов»,

подчеркивалось особое значение последних.

/'-"~^Т1ервый период государственного воспитания (от 7 до 14 лет)

/ заканчивался подобным же «агоном», проводимым, однако, по усло-

[ жненной программе, отдельные пункты которой особенно привле-

Ср. у Геродота: «Египтяне

имеют

сходство с эллинами, но из эллинов

только с одними лакедемонянами, именно — младшие при встрече со стар-

шими уступают им дорогу, сворачивают, а когда старшие подходят близко,

младшие встают с своих мест». Геродот, История

девяти книгах,

перев. В. Мищенко ,11, 80, М. 1888. Дальнейшие цитаты из Геродота по этому

изданию.

кали внимание как уже древних наблюдателей, так и новых иссле-

дователей. Дело в том, что именно в это время, наряду с обычными

для агонов мусическимп и гимнастическими состязаниями, все

подростки данного возраста подвергались публичному сечению

у алтаря Артемиды Ортии, причем это сечение являлось также,

своеобразною формой состязаний в терпенье'и выносливости^у

Некоторые указания на обычаи, связанные с этим обрядом,

даЮ-

греческие писатели II века н. э. Лукиан и Павсаний.

Лукяан сообщает: «...не смейся, если увидишь, как спартан-

ских юношей бичуют перед алтарями и они обливаются кровьнх,

а матери и отцы стоят здесь же и не жалеют их, а угрожают им,

если они не выдержат ударов, и умоляют их дольше терпеть боль

и сохранять самообладание. Многие умерли в этом состязании,

не желая при жизни сдаться на глазах у своих домашних или по-

казать, что они ослабели, — ты увидишь статуи, поставленные

в их честь на средства государства. Итак, когда ты увидишь все

это,

не думай, что юноши безумствуют, и не говори, что они тер-

пят мучения без всякой надобности, по повелению тирана или

под давлением врагов... Ты поймешь, я думаю, и сам,что, попав

в плен, такой юноша не выдаст тайн отечества, даже если враги

будут его мучить, и с насмешкой будет переносить удары бича,

состязаясь с бьющим его, кто из них первый устанет...»

Павсаний в своем «Описании Эллады» вспоминает местность

в Спарте, носящую название Лимнея и посвященную Артемиде

Ортии, а самый обряд сечения изображает как замену старых че-

ловеческих жертвоприношений, прекратившихся по законам Ли-

курга: «При этом бичевании присутствует жрица и держит статую,

которая, надо заметить, маленькая и легкая: и если бичующие

эфеба, жалея его красоту и знатность, бьют слегка, то статуя

оказывается для жрицы тяжелой, так что ее невозможно удержать,

и жрица говорит, что бичующие виноваты и что из-за них ей тяжело»

В названном выше исследовании Кнаут, изучая данный вопрос,

исходит из только что приведенного свидетельства Павсания и на-

ходит его совершенно недостаточным для объяснения обычая

ежегодного сечения мальчиков определенного возраста в Спарте.

В самом деле, объяснение Павсания не разъясняет двух во-

просов: почему сечению подвергались подростки данного возраста

и почему это сечение распространялось на каждого из них. Анали-

зируя эту проблему, Кнаут приходит к выводу, что в данном слу-

чае обычай сечения может быть истолкован как стремление уста-

новить связь между подвергаемыми сечению и божеством дерева

(орудие сечения), для того чтобы передать от последнего первому

живую силу плодородия и роста. С этой ТОЧКИ зрения, по мнению

Кнаута, понятны и общий характер обычая и применение сечения

Ср. I. Dobs on, H. с, стр.18.

Л у к и а н, Анахарсис, или об упражнении тела, Собр. соч., изд.

«Academia», 1935. Дальнейшие цитаты из Лукиана по этому изданию.

II а вс а и и П, Описание Эллады, III, 16, 7—11, перев. Г. Янчевец-

кого,

1887—1889. Дальнейшие цитаты из Павсания —по этому переводу.

именно к данному возрасту, поскольку он соответствует наступле-

нию периода половой зрелости. Эту свою точку зрения Кнаут

подтверждает ссылками на то, что сама Артемида являлась покро-

вительницею роста, плодородия, а в то же время—и молодежи,

женственности, свадеб и разрешения от бремени, в связи с чем

и было признано в Аттике, что девушки пребывают под ее особым

наблюдением. Одновременно, по мысли Кнаута, его выводы под-

тверждаются также обычаями народов, находящихся на первых

ступенях культуры (например бетиитанов в Южной Африке и т. д.),

среди которых данный обряд имеет нередко именно указанное зна-

чение.

Впрочем, выдвигая такое объяснение обычая сечения, сам

Кнаут оговаривается, что данный вопрос не может быть в настоя-

щее время разрешен до конца ввиду крайней скудости наших

источников по отношению к Спарте, а также ввиду того, что этому

же обычаю может быть дано параллельное объяснение как проявле-

нию своеобразной «садистической эротики», чему ряд аналогичных

примеров Кнаут находит снова в условиях жизни и обычаев

народов, стоящих на первых ступенях культурного развития.

^^ТОписанною совокупностью обрядов, которые нередко оканчи-

f вались смертью отдельных юношей, завершался первый период

/ воспитания мужской молодежи, и она вступала в так называемый

j «испытательный

год»

своей военной подготовки, протекавшей, таким

1 образом, на четырнадцатом году жизни. Начиная с этого года, под-

i ростки получали право ношения оружия, которым они впервые

! наделялись во время торжественной процессии, завершающей

j описанный выше праздник в честь Артемиды Ортии.

/~ Год испытания протекал для молодежи главным образом вне

i Спарты. В то время из подростков образовывали особые отряды,

I рассылаемые по всей стране и долженствующие нести полицейскую

и^оенную сл^жб^Гд— главным образом по поддержанию покор-

ности среди" многочисленного, бесправного плотского населения.

Это море угнетенных готово было ежечасно выступить из берегов.

Как известно, так называемые Мессенские войны, закончившиеся

разгромом дорянами коренного населения и превращением его

в илотов, продолжались три столетия (VIII—VBB.). ЧТО СИЛЫ ило-

тов не были окончательно сломлены в этой борьбе, доказывает их

грозное восстание в середине V в., тянувшееся десять „±сг

Только афинская помощь дала в данном случае окончательна

победу в руки спартанцам.

В свете этих исторических фактов можно понять любопытны

обычай ежегодного объявления спартанским правительством

«войны» илотам, с проведением которой в жизнь связывалась

так называемая «криптия» (xpyjrceia), т. е. право входящей

в указанные выше военные отряды молодежи — убивать любого

из илотов, кажущегося подозрительным, без соблюдения каких-

либо правовых формальностей, но непосредственно в порядке при-

менения террора, в условиях ночных походов, совершаемых этими

отрядами в Лаконии и Мессении.

Имени эти кр^лтии и вызывали к себе вполне благожелательное

отношение со стороны тех представителей афинской аристократии

IV в., которые стремились укрепить свое пошатнувшееся на родине

положение союзом с близкими классовыми кругами соседнего

государства. Так, у Платона в его «Законах» мы находим яркую

картину спартанского воспитания: «...так называемая криптия чу-

десно воспитывает... выносливость. Сюда относится и хождение.

зимой босиком, спанье без постели, обслуживание самого себя

без помощи слуг, скитание ночью и днем по всей стране»

Анализируя обычаи «испытательного года» Кнаут снова уста-

навливает ряд аналогий

тождественными обычаями народов пер-

вобытной культуры, причем в отдельных случаях эти аналогии

действительно приобретают совпадающий характер (на острове

Борнео и т. д.).

«Пробный год» завершался после возвращения в Спарту новым

публичным «агоном», после чего молодежь зачислялась в состав

так называемых «эйренов» (делившихся на две группы: atSsSvat

—

от 15 до 17 лет и acpaipsc — от 17 до 21 года), — еще не обла-

давших гражданскими правами (т. е. прежде всего

—

правом посе-

ти щения народного собрания), но являвшихся ближайшими помощ-

" никами полноправных руководителей воспитательной работы

с молодежью.

-~"У Плутарха мы находим ряд указаний на то, к чему сводились

права и обязанности эйренов в их «воспитательной работе» и даже

описание отдельных приемов такой работы: «Начальником ста-

новился тот, кто оказывался понятливее других и более смелым

в гимнастических упражнениях. Остальным следовало брать

с него пример, исполнять его приказания и беспрекословно под-

вергаться от него наказаниям, так что школа эта была школой по-

слушания... после обеда эйрен, не выходя из-за стола, приказывал

одному из детей петь, другому—задавать какой-нибудь вопрос,

на который ответить можно было не сразу, например: какой чело-

А век самый лучший? В ответе должна была заключаться и причина,

ч~ и доказательство, но в краткой, сжатой форме

. У отвечавшего

^ невнимательно эйрен кусал в наказанье большой палец. Эйрен

^ часто наказывал детей в присутствии стариков и властей, чтобы

\^ они могли видеть, за дело ли и правильно ли он наказывает их.

Во время наказания ему не мешали, но когда дети расходились,

с него взыскивали, если он наказывал строже, чем следует, или,

если, напротив, поступал чересчур мягко и снисходительно...

Детей приучали, кроме того, выражаться колко, но в изящной

форме...

На хоровое пение обращалось столько же внимания, как

и на точность и ясность речи. В самих спартанских песнях было

что-то воспламенявшее мужество, возбуждавшее энтузиазм и при-

зывавшее на подвиги...»

Платон, Законы, I, 1653.

Ср. у Геродота: «Лакедемоняне не любят многословия...», III, 46.

Г. Е. /Кураковский

У Г

J г. Ил-

I Библиотека I 17

\ У Г г: ^г ?

В связи именно с этими данными, обрисовывающими основные

моменты спартанского воспитания, Плутарх вспоминает также

любопытный спартанский «воспитательный прием», согласно ко-

торому дети были обязаны доставать продовольствие для своего

стола путем хищения в окружающих садах и огородах: «Одни от-

правлялись... в сады, другие прокрадывались в сисситии, ста-

раясь выказать вполне свою хитрость и осторожность... Попа-

давшегося без пощады били плетью как плохого, неловкого

вора. Если представлялся случай, они крали кушанья, причем

учились нападать на спавших и на плохих сторожей... кого ло-

вили в воровстве, того били и заставляли голодать...»

—"" Вполне возможно, что некоторые подробности этих свидетельств

Плутарха следует отнести к тому анекдотическому материалу, кото-

рого так много в его «Сравнительных Жизнеописаниях», однако в ос-

новном воспитательный путь будущего полноправного члена спар-

танской воспитательной общины выступает отчетливо/ от начала

.-надуши дв-*осьмк "jiei — пребывание в семьв-ткочр—вттбьми до два-

/ дцати лет (включительно)

—

долгий путь государственной выучки

\ и тренировки, который в свою очередь делился на три основных

\ периода (от восьми до четырнадцати лет, «испытательный год» и

у от пятнадцати до двадцати одного года).

У^ Период жизни от двадцати одного года до тридцати лет являлся

/ переходным временем на пути к полному получению прав члена

| спартанской государственной общины.

V^ Получая в это время формально гражданские права, молодежь

/обычно, следуя дедовским обычаям, не могла приложить их

/ к практической жизни. Припомним указания Плутарха: «Кому

{ не было еще тридцати лет, те вовсе не ходили на рынок»,

т. д.

./" Таким образом, хотя молодой человек этого возраста уже имел,

/ как кажется, празо жить семейной жизнью и характер его занятий*

/ приближался к окружающей военно-лагерной жизни общины,

( однако только тридцатилетний спартиат становился OJIOLO;,

VJT* е. полноправным гражданином.

_^Что касается воспитания спартанских девушек, то этовоспита-

^ние мало чем отличалось от воспитания юношей^ Такая система

""женского воспитания вызывала восхищение у представителей

афинской аристократии эпохи Сократа и Платона. Отголоски

этого восхищения мы находим у Ксенофонта в его «Лакедемонском

Государстве», где он противопоставляет традиции женского воспи-

тания

Спарте, относя их установление к полумифической личности

спартанского {законодателя Ликурга, — обычаям других грече-

ских государств в этом отношении:

«Люди думают, что хорошо воспитывают своих дочерей, бу-

дущих матерей, когда дают им как можно меньше хлеба и еще

меньше приправ к хлебу; от вина или вовсе удерживают, или дают,

разбавив его водой, и вроде того, как ремесленники обыкновенно

сидят за своей работой, так точно все эллины требуют, чтобы их

дочери сидели дома и пряли шерсть.

30 '

27 * |

. 25 |

24 |

23 .

21 .__

20 ^

19 _

17 _

16 ^

15 ^_

14 •-

13 3^_

11 °^_

„Старцы"

Педоним

//iw

5 помощников

(руководителей агонами)

3 йг-р-е-н -ы

Промежуточный год

Семья

(дошкольное

всспитание)

„Мужи"

„Несовершеннолетние," 1

.__

;

Деление подростков каждо-

го „года" на „агельГ' под

начальством „ эйренов."

Объединение ньскольких

„агел"

в особые отряды„илы"

под начальством лучших из

„эйренов"

{

1 ^ 1

^ 1

1 *• 1

X 1

1 °

1 са

1 2

i ш О

S о,

U Ю

•*•

I о

Схема I. Система воспитания в Спарте.

Как же побле этого желать, чтобы дитя от воспитанной таким

образом женщины обещало что-либо особенное?

Между тем Ликург, исходя из той мысли, что удовлетворитель-

ное платье могут приготовить и рабыни, а для свободных важнее

всего дети,— прежде всего постановил, чтобы женский пол зани-

мался развитием тела ничуть не менее мужского. Поэтому он учре-

дил для женщин такие же, как и для мужчин, состязания в беге

и в крепости мышц, именно основываясь на том, что от здоровых

и сильных супругов и дети будут сильные и здоровые»

Эту общую картину, даваемую Ксенофонтом, можно пополнить

данными, сообщаемыми Плутархом:

/""•^«Девушки должны были для укрепления тела бегать, бороться,

I бросать диск, кидать копья, чтобы их будущие дети были крепки

/ телом... Действующие уставы запрещали им баловать себя, сидеть

/ дома и вести изнеженный образ жизни. Они, как и мальчики,

J должны были являться во время торжественных процессий без

I платья и плясать и петь на некоторых праздниках в присутствии

\ и на виду молодых людей. Они имели право смеяться над кем

\ У

г0

н0

) ловко пользуясь его ошибкой, с другой стороны— прослав-

\ лять в песнях тех, кто того заслуживал, и возбуждать в молодежи

Чдюрячее соревнование и честолюбив

Подобная воспитательная система очень мало походила на то,

что мы далее увидим в Афинах, и должна была содействовать со-

зданию своеобразного типа спартанской женщины

Последнему также содействовала свобода нравов, которая

господствовала в Спарте, и значение которой в данном отношении

особенно подчеркивает Энгельс, приводя ряд ярких примеров

этой свободы.

Следствием последней было то, что, как формулирует Энгельс,

«действительное нарушение супружеской верности, неверность

жен- за спиною мужа» были неслыханны в Спарте

В свете этого высказывания представляется требующим

значительных оговорок даже по отношению к IV в. свидетельство

Аристотеля, согласно утверждению которого «женщины в Ла-

кедемоне в полном смысле слова ведут своевольный и изнежен-

Ксенофонт, Лакедемонское Государство, I, 3, 4, перев. Янче-

вецкого.

Заслуживает особого упоминания сообщение Павсания («Описание

Эллады», III, 8, 1) о том, что в V в. спартанские девушки принимали участие

в конских состязаниях в Олимпии. «У Архидама (спартанский царь второй

половины V в.), — говорит Павсаний, — была... дочь, Киниска, страстная

любительница олимпийских состязаний, первая женщина, содержавшая

исключительно для этой цели лошадей, одержавшая на Олимпийских скач-

ках победу. После Киниски и другие женщины, особенно лакедемонянки,

получали победы в Олимпии, но Киниска превзошла всех их». Любопытно

с этим известием Павсэния сопоставить другое, а именно — он сообщает

о том, что на Спартанском Акрополе «есть изображение женщины, которую

считают Евримонидой, одержавшей победу в Олимпии на колеснице парой

запряженных лошадей» (III, 17, 6).

Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и госу-

дарства, 1934, стр. 63.