Вьюнов В.М. Разбой: уголовно-правовая характеристика
Подождите немного. Документ загружается.
128
^ хранилище». О «ином хранилище» как объекте проникновения говорится и в
диспозициях ст. ст. 158, 161, 162 УК РФ. В примечаниях же к ст. 158 УК
раскрыто содержание понятия «хранилище». Однако, разъяснить, на наш
взгляд, следовало категорию «иное хранилище», поскольку именно она
упомянута в квалифицирующем признаке (нет необходимости объяснять, что
смысловая нагрузка словосочетаний «помещение или иное хранилище»,
«помещение или хранилище» не совпадает). Конечно, вполне вероятно, что
при внесении дополнений в ст. 158 УК была допущена редакционная
погрешность (в примечании к этой статье в наименовании «объекта
проникновения» было упущено слово «иное») от которой, на наш взгляд,
1^
необходимо избавиться. С учетом сказанного можно предложить следующую
редакцию абзаца 2 пункта 3 примечания к ст. 158 УК: «Под иным
хранилищем в статьях настоящей главы понимаются участки территории,
магистральные трубопроводы, иные сооружения независимо от форм
собственности, которые оборудованы ограждением либо техническими
средствами или обеспечены иной охраной и предназначены для хранения
материальных ценностей; устройства, предназначенные для обеспечения
сохранности имущества, имеющие приспособления, препятствующие
проникновению в них».
'р В примечаниях к ст. 158 УК следует определить и понятие
«проникновение», поскольку разъяснение смысла уголовно-правового
термина - прерогатива законодателя, а не Верховного Суда РФ. В основу
законодательной дефиниции можно положить, с необходимыми
уточнениями, определение Верховным Судом РФ незаконного
проникновения в жилище, помещение или иное хранилище как
противоправного тайного или открытого в них вторженрм с целью
совершения кражи, грабежа, разбоя. При этом следует учесть и
формулировки, предложенные в юридической литературе, В частности,
щ определение проникновения как недозволенного доступа к имуществу, как
129
вторжения в жилище, помещение, иное хранилище путем взлома, свободного
доступа, использования специальных приспособлений и уловок.'
Надо сказать, что предложение отразить в УК РФ приемы
проникновения обобщенными выражениями «взлом», «специальные
приспособления и уловки», «свободный доступ» нашло поддержку у
практиков. В пользу такой конструкции законодательного определения
«проникновение» высказалось большинство опрошенных судей, работников
прокуратуры. Обосновывая свое мнение, они отметили, что
правоприменение нуждается в определении законодателем четких границ
понятия «проникновение», включение в текст УК РФ конкретной
информации о типичных приемах проникновения будет гарантом
единообразного применения уголовного закона. При этом они сочли
необходимым указать в законе, что проникновение может быть совершенно
не только с преодолением так называемых строительных преград, но и
сопротивления людей.
На наш взгляд, определение проникновения посредством
обрисовки как можно большего числа его возможных ситуаций является
предпочтительным, поскольку оно не будет порождать излишних трудностей
для правоприменителя в уяснении и реализации уголовно-правовой нормы.
Поэтому мы считаем необходимым дополнить , примечание 3 к ст. 158 УК
определением проникновения в следующей редакции: «проникновение - это
противоправное, тайное или открытое, путем взлома, свободного доступа,
использования специальных приспособлений и уловок, применения насилия,
вторжение в жилище, помещение либо иное хранилище с целью совершения
кражи, грабежа или разбоя». Текст предлагаемого определения, как
представляется, будет давать основания для достаточно определенных
выводов о том, что проникновение с внешней (объективной) стороны может
' Курс российского уголовного права. Часть Особенная. С.
335;
Елисеев С.А.
Преступления против собственности по уголовному законодательству Росси .
( вопросы
теории).
С. 158.
1^
130
быть как насильственным, так и ненасильственным, осуществляться как
непосредственно, так и опосредованно (без входа в жилище, помещение или
иное хранилище, с использованием для изъятия имущества каких либо
технических приспособлений, дрессированных животных, лиц, не
подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или
других предусмотренных законом обстоятельств). Кроме того, из него
видно, что проникновение является незаконным действием, т.е. совершается
лицом, не имеющим права появляться или оставаться в жилище, помещении,
ином хранилище, без согласия собственника, владельца, иных лиц, ведающих
жилым или нежилым помещением, иным хранилищем на законном
основании. Соответственно, проникновение как квалифицирующий признак
хищения будет отсутствовать, если субъект окажется в жилище, помещении,
ином хранилище правомерно (например, по службе, в связи с работой, с
согласия собственника, владельца того или иного помещения или лица, под
охраной которого находится имущество).
Надо сказать, что, в принципе, об этом же говорится в п. 19
постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О
судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». В нем, в частности,
сказано: «Решая вопрос о наличии в действиях лица, совершившего кражу,
грабеж или разбой, признака незаконного проникновения в жилище,
помещение или иное хранилище, судам необходимо выяснить, с какой целью
виновный оказался в помещении (жилище, хранилище), а также когда возник
умысел на завладение чужим имуществом. Если лицо находилось там
правомерно, не имея преступного намерения, но затем совершило кражу,
грабеж или разбой, в его действиях указанный признак отсутствует. Этот
квалифицирующий признак отсутствует также в случаях, когда лицо
оказалось в жилище, помещении или ином хранилище с согласия
потерпевшего или лиц, под охраной которых находилось имущество, в силу
родственных отношений, знакомства либо находилось в торговом зале
131
магазина, офисе и других помещениях, открытых для посещения
гражданами». С этим разъяснением в целом можно согласиться. Однако его
последний фрагмент нуждается в уточнении: согласие потерпевшего на
появление виновного в помещении жилище, хранилище, на наш взгляд,
исключает противозаконность проникновения лишь в случае, когда
потерпевший является владельцем того или иного помещения, хранилища, В
ином случае необходимо говорить о таком, исключающем
противозаконность проникновения, обстоятельстве: согласие лица,
ведающего тем или иным помещением, хранилищем на законном основании
(это обстоятельство, как представляется, охватывает ситуации появления в
помещении с согласия лиц, под охраной которых находилось имущество, в
силу родственных отношений, знакомства, во время, установленное для
посещения каких-либо помещений гражданами).
Также нельзя не сказать, что законодатель в составе разбоя не
провел различия между незаконным проникновением в жилище и
незаконным проникновением в помещение, иное хранилище, чем приравнял
жилище, в плане уголовно-правовой защиты, к помещению, иному
хранилищу. Но хищение с проникновением в жилище, несомненно, более
опасно по сравнению с хищением, сопряженным с проникновением в
помещение, иное хранилище. Это, собственно, признал сам законодатель,
дифференцировавший в ст. 158 УК РФ уголовную ответственность за кражу
с учетом объектов проникновения (в ч.2 этой статьи говорится о краже,
совершенной с незаконным проникновением в помещение либо иное
хранилище, в ч.З - о краже с незаконным проникновением в жилище).
Представляется, что таким же должно быть законодательное решение и
применительно к разбою - в ч.2 ст. 162 УК РФ следует предусмотреть
ответственность за разбой с незаконным проникновением в помещение либо
иное хранилище; в ч.З - за разбой с незаконным проникновением в жилище.
132
Как показало изучение судебной практики, 37,6% (изученных)
разбоев было совершено в жилых помещениях (квартирах, комнатах
общежитий) и жилых домах. Однако только две трети (67%) из них были
квалифицированы по п. «в» ч.2 ст. 162 УК РФ. В остальных случаях суды не
находили основания для квалификации разбоя как совершенного с
незаконным проникновением в жилище, поскольку виновные оказывались в
квартире, комнате, жилом доме с согласия потерпевшего. Так, федеральный
суд Заводского района г. Новокузнецка Кемеровской области указал в
приговоре: «Из обвинения обоих подсудимых следует исключить незаконное
проникновение в жилище, т.к. в квартиру их впустила потерпевшая
добровольно как своих знакомых». Этот же суд в другом приговоре
постановил: «Суд считает необходимым исключить из обвинения Р. признак
незаконного проникновения в жилище, поскольку органами расследования и
в судебном заседании установлено, что потерпевший Н., являясь дедом
подсудимой, сам добровольно открыл ей дверь и впустил в квартиру.
Никаких действий, свидетельствующих о незаконности проникновения в
квартиру, Р. не предпринимала».
При совершении разбоя для проникновения в жилище были
использованы такие приемы: разрушение, повреждение балконных дверей,
окон - 25%; взлом двери - 21%; «вымышленный предлог» (заходили в
помещение под видом работников милиции, коммунальных служб и т.п.) -
21%;
использование «неосторожности потерпевшего» (врывались в квартиру,
жилой дом через дверь, неосмотрительно открытую потерпевшим - 21%;
«свободный доступ» (проникали в жилище через незакрытую дверь) - 8,3%;
вторжение в жилище посредством нападения на потерпевшего, входящего в
квартиру, выходящего из нее - 3,7%.
Разбои, совершенные в нежилых помещениях, иных хранилищах,
составили 17,8% от общего числа изученных преступлений. 35,6% этих
разбоев было квалифицировано по п. «в» ч.2 ст. 162 УК РФ. Для
133
проникновения в эти объекты виновные использовали такие приемы: взлом
двери -
62,5%;
«вымышленный предлог» -
12,5%;
«свободный доступ» - 25%.
Надо сказать, что при применении п. «в» ч.2 ст. 162 УК РФ
возникал вопрос, требует ли содеянное дополнительной квалификации по ст.
167 УК РФ. Практика давала на него отрицательный ответ. Суды
рассматривали разрушение строительных преград как составную часть
проникновения в жилище, помещение, иное хранилище. Обоснованность
такого решения нашла подтверждение в постановлении Пленума Верховного
Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже,
грабеже и разбое», в п. 20 которого говорится: «Если лицо, совершая кражу,
грабеж или разбой, незаконно проникло в жилище, помещение или иное
хранилище путем взлома, дверей, замков, решеток и т.п., содеянное им
подлежит квалифицировать по соответствующим пунктам и частям статей
158,
161 или 162 УК РФ и дополнительной квалификации по статье 167 УК
РФ не требуется; поскольку умышленное уничтожение указанного
имущества потерпевшего в этих случаях явилось способом совершения
хищения при отягчающих обстоятельствах».
Применение оружия или предметов, используемых в качестве
оружия. Применение оружия или предметов, используемых в качестве
оружия - квалифицирующий признак разбоя, имеющий свою историю в
российском уголовном праве. Так, Уголовное Уложение 1903 г. к
квалифицированному относило разбой, совершенный лицом, «запасшимся
оружием или орудием для нападения или защиты» (п.5 ч.2 ст. 589).
Составители Уложения полагали, что вооруженное состояние виновного
составляет такое обстоятельство, которое дает виновному значительный
перевес над потерпевшим и ставит последнего в серьезную опасность, если
между ними возможно столкновение. Если эта возможность переходит в
факт, то вооруженное состояние виновного становится угрозою важным
личным благам потерпевшего. Под оружием Уложение 1903 г. понимало
I*
134
предметы, изготовленные специально для нападения или защиты (оружие
огнестрельное или холодное); под орудием для нападения или защиты -
предметы, заменяющие собой оружие («всякое опасное орудие, пригодное
для нападения и защиты и, притом, опасное для жизни не только вообще, но
и в данном случае»),' К последним составители Уложения относили, в
частности, топор, лом.
УК РСФСР 1926 г. (в ред. от 26 августа 1929 г.) среди
квалифицирующих признаков разбоя назвал вооруженность. В
комментариях к этому кодексу вооруженность объясняли как обладание
собственно оружием. Так, М.М. Исаев писал: «Под оружием понимается как
огнестрельное, так и холодное. Под понятие последнего подойдут кинжалы,
финские, но не карманные ножи». По его мнению, к вооруженному разбою
не относились случаи, когда виновный для совершения преступления запасся
таким предметом, который может быть также использован и для защиты, и
для нападения, например, лом, взятый для того, чтобы сломать запор; топор,
чтобы прорубить стену и т.п.).
В УК РСФСР 1960 г. было дано, как и в Уложении 1903 г., широкое
определение вооруженности как квалифицирующего признака разбоя. В нем
говорилось о разбое «с применением оружия или других предметов,
используемых в качестве оружия» (п. «б» ч.2
ст.91,
п.«б» ч.2 ст. 146),
Применительно к этой статье под оружием (в собственном смысле слова)
понимались предметы, специально предназначенные или приспособленные
для поражения живой цели, ношение и хранение которых без специального
разрешения запрещено законом.^ К другим предметам, используемым в
качестве оружия, относил предметы, которыми могли быть причинены
потерпевшему телесные повреждения, опасные для жизни и здоровья
(бритва, топор, ломик, дубинка и т.п.). Под применением оружия или других
' Познышев СВ. Особенная часть русского уголовного права. М.,
1905.
С.205.
^
Исаев
М.М.
Имущественные преступления. М.,
1938.
С.36,41.
^
Комментарий к Уголовному кодексу
РСФСР.
М., 1984. С. 207.
135
предметов, используемых в качестве оружия, понималось как их
использование для причинения телесных повреждений, так и использование
для подкрепления угрозы.'
УК РФ 1996 г. к квалифицированному также отнес разбой,
совершенный с применением оружия или предметов, используемых в
качестве оружия. Такое законодательное решение вполне обоснованно.
Очевидно, что опасность нападения для жизни и здоровья потерпевшего
существенно возрастает, когда оно осуществляется с помощью как оружия в
строгом смысле этого слова, так и предметов, не имеющих специального
предназначения для поражения живой или иной цели, но по своим
объективным характеристикам обладающих определенными поражающими
свойствами. Использование оружия при разбое, как резонно отметил Г.Н.
Борзенков, приводит к наиболее тяжким преступным последствиям,
позволяет преступнику довести преступление до конца, несмотря на
сопротивление жертвы. Если же оружие используется для психического
насилия, то опасность преступления повышается, так как преступник
демонстрацией оружия доказывает свою решимость и возможность привести
угрозу в исполнение. Опасность вооруженного разбоя, несомненно,
повышается и субъективно; вооруженность придает преступнику особую
дерзость и уверенность в достижении цели похищения чужого имущества, в
его неуязвимости со стороны лиц, которые могут оказать сопротивление
преступному посягательству на собственность и личность. Такие разбои, как
свидетельствует судебная практика, нередко сопровождаются вооруженным
сопротивлением сотрудникам правоохранительных органов."'
' О судебной практике по делам о грабеже и разбое. Постановление Пленума
Верховного Суда РСФСР от 22 марта 1966 г. / Уголовный кодекс РСФСР. М., 1975.
С. 175.
^
Курс уголовного права. Особенная часть. Т.З. С. 452.
^
Кардава А.Н. Ответственность за разбой по советскому уголовному праву :
Автореф. дне. канд. юрид. наук. М., 1972. С.
13;
Комментарий к Уголовному
кодексу Российской Федерации. М., 2002. С. 400; Владимиров В.А. Квалификация
136
Что же следует понимать под оружием и предметами,
используемыми в качестве оружия, применение которых составляет
квалифицирующий признак разбоя?
УК РФ, как и предшествующие ему кодексы, не объясняет,
что такое оружие, предметы, используемые в качестве оружия, как орудия
совершения разбоя. Ответ на этот вопрос дает теория уголовного права. В
уголовно-правовой литературе к оружию в составе разбоя относят (в
соответствии со ст. 1 Федерального закона РФ от 13 декабря 1996 года «Об
оружии») устройства и предметы, конструктивно предназначенные для
поражения живой или иной цели, а также для подачи сигналов. Авторы
воспроизводят и классификацию оружия из названного закона на
огнестрельное, холодное, метательное, пневматическое, газовое, сигнальное.
С таким подходом к решению вопроса о понятии оружия в составе разбоя, в
целом, можно согласиться.
Однако нельзя не отметить, что по ряду вопросов суждения
отдельных авторов требуют уточнения. Так, А.И. Бойцов ограничивает
газовое оружие предметами (газовыми пистолетами и револьверами,
механическими распылителями, аэрозольными и другими устройствами),
снаряженными слезоточивыми или раздражающими веществами,
разрешенными к применению Министерством РФ.' Этот автор почему- то не
учел, что газовое оружие может быть снаряжено и нервно-паралитическими,
отравляющими, а также другими веществами, не разрешенными к
применению Министерством здравоохранения РФ. Оборот такого газового
оружия в качестве гражданского или служебного на территории РФ, как
известно, запрещен. Запрет, безусловно, связан с особой опасностью этой
разновидности оружия для жизни и здоровья человека. Поэтому к газовому
оружию в составе разбоя следует относить газовое оружие как разрешенное,
похищений личного имущества. С.
194;
Кригер Г.А. Квалификация хищений
социалистического имущества. С.
140-141.
' Бойцов В.А. Преступления против собственности. С. 654.
137
так и запрещенное к обороту на территории Российской Федерации.
Вместе с тем не каждое вещество, которым снаряжают газовое оружие,
способно причинить вред здоровью человека, хотя бы и легкий, создавать
угрозу для его жизни. Например, аэрозольный газовый распылитель
«Риоком-250» содержит активное вещество высокоэффективного
немедленного действия. При срабатывании этого устройства формируется
остронаправленное аэрозольное облако, что приводит к временной
неспособности нападающего к активным действиям без остаточных
последствий для здоровья. Через полчаса исчезают и симптомы применения
перцовых аэрозолей, возбуждающе воздействующих на слизистую оболочку
глаз и носоглотку человека.' Отнесение таких устройств к оружию в составе
разбоя проблематично, поскольку они ориентированы на причинение
минимального вреда противнику с целью лишь кратковременного выведения
его из строя. Нельзя забывать, что системообразующий признак разбоя -
применение или угроза применения насилия, опасного для жизни или
здоровья. Поэтому к оружию в составе этого преступления следует относить
лишь газовое оружие, конструктивно обладающее высокими поражающими
свойствами, представляющее опасность для жизни или здоровья человека.
Как представляется, только такое решение отвечает логике построения
основного и квалифицированного состава разбоя; в ином случае
квалифицированный состав становится, как не соответствующий признакам
основного состава, самодовлеющей фикцией.
Надо сказать, что из такого же представления о сущности категории
«оружие» в составе разбоя исходит и судебная практика. Так, Президиум
Санкт-Петербургского городского суда отменил решение районного
народного суда, вынесенное по делу о разбойном нападении с
использованием газового баллончика, поскольку следственные и судебные
органы не изучили, по мнению вышестоящей судебной инстанции, вопрос о
' Если вы хотите купить оружие
/Авт.
-
сост.
Шелковникова
Е.,
Леванов
В.
- М.,
1998.
С. 30.