Вёрман К. История искусства всех времен и народов. Том 1

Подождите немного. Документ загружается.

351Греческое искусство

львы, пантеры, каменные бараны и лебеди. Встречаются также ска-

зочные восточные животные. Цветочные розетки и крапины иногда

уступают свое место пальметтам и цветкам лотоса, а иногда четы-

рехлистнику. Местами встречаются также цветочные гирлянды в

восточном вкусе. При дальнейшем развитии этого стиля животный

фриз сменяется изображениями из человеческой жизни и мифоло-

гии. На известной небольшой вазе Додвелля, на ее крышке, мюнхен-

ская коллекция, представлена охота на кабана (см. рис. 260, в). Со-

суд для мазей с изображением Геракла, сражающегося с кентаврами,

еще весь усеян розетками и крапинами, Берлинский музей

(рис. 263). Кентавры изображены еще по-старинному: задняя, лоша-

диная часть их тела приставлена к целой человеческой фигуре, а не

наоборот, как изображались кентавры впоследствии, когда верхняя

часть человеческого тела приставлялась к целому туловищу коня на

четырех ногах. Прежнее нагромождение орнаментов исчезает; так,

например, на коринфской длинной вазе из Афинского археологичес-

кого общества, на которой изображены Ахилл и Троил, имеется под-

пись художника Тимонида. Надписи рядом с каждой фигурой зани-

мают место розеток, цветов и бутонов, которыми раньше бывало

заполнено все пустое пространство. Переход к строгому стилю ваз с

черными фигурами составляют наиболее зрелые из изображений на

коринфских глиняных досках, осколки которых хранятся в Берлин-

ском музее. Храм близ коринфского Акрополя, где были вывешены

эти доски, был посвящен Посейдону, поэтому его изображения во

всевозможных видах и сочетаниях составляют главное содержание

живописи на этих досках, занимающей иногда обе стороны. Карти-

ны из жизни греческих рабочих и ремесленников принадлежат так-

же к наиболее распространенным сюжетам на досках. Переход к стро-

гому стилю ваз с черными фигурами, в котором женщины

изображались белой, а мужчины черной краской, можно видеть, на-

пример, на обломках вазы, где изображены Посейдон и Амфитрита

на колеснице (см. рис. 260, е). Здесь только лишь намечается прави-

ло, по которому впоследствии глаза у мужчин будут рисоваться круг-

лыми, а у женщин – миндалевидными (б).

Попробуем проследить переход аттического геометрического сти-

ля в строгий архаический чернофигурный, каким он является на вазе

Франсуа. Прежде предполагали, что в рассматриваемом отношении

существует пробел, который стал меньше с открытиями, сделанными

в Коринфе. Однако со времени исследований Брунна, Бёлау и Перни-

са явилась возможность и здесь различить переходные ступени. Мы

Рис. 264.

Беотийская

глиняная

фигура.

По Перро

и Шипье

352 КНИГА ТРЕТЬЯ

видим, что аттические расписыватели ваз были не в состоянии проти-

востоять наплыву восточных мотивов, но вместе с тем успели перера-

ботать их самостоятельно и приобщить к греческой сокровищнице

художественных форм. Любопытна ваза из Афинского музея, орна-

ментированная в геометрическом стиле: на ее средней полосе изобра-

жена колесница, запряженная уже четырьмя конями вместо обычной

в прежнее время пары; среди ее узоров встречаются ряды спиралей,

охваченных зигзагами. Интересна дипилонская ваза из копенгагенс-

кой коллекции, на которой два безобразных фантастических льва ос-

паривают друг у друга труп воина. На кружке, найденной в Фивах и

хранящейся в коллекции Афинского археологического общества, вме-

сто ряда животных, не представляющего в настоящем дипилонском

стиле ничего необычного, появляется кентавр, преследующий лань.

Берлинская амфора из Гиметта украшена фризом листьев в микенс-

ком вкусе над средним поясом, занятым худощавыми воинами, и под

этим поясом – другим фризом с фигурами львов. Очень оригиналь-

ный рисунок выцарапан на вазе Несса (Афинский музей). Выполне-

ние фигур на этой вазе – Геракл, сражающийся с кентавром Нессом, и

три бегущие Горгоны, уже близко настоящему стилю чернофигурной

живописи на вазах. Только здесь нет еще белой краски, но зато черз-

вычайно много красной и черной (см. рис. 260, а).

Э. Поттье пытался разъяснить, каким образом в Греции начиная с

VII столетия, быть может под влиянием Египта, совершился переход к

силуэтному стилю со строго профильным положением фигур. Ученый

предполагал, что в греческих мастерских, точно так же как и в египетс-

ких, писали с настоящих теней, которые нарочно для того отбрасыва-

лись на стену фигурами натурщиков, и объяснял ошибки в передаче

членов тела, встречающиеся у египтян и греков, тем, что художники,

которые стояли почти на уровне ремесленников, не умели как следует

пользоваться этюдами, сделанными с этих теней. Такое объяс-

нение приемлемо хотя бы тем, что, по крайней мере, не про-

тиворечит собственным показаниям греков, признававших си-

луэт началом всякой живописи. Данная силуэтная манера была

способом изображения на плоскости, и можно считать успе-

хом, что живопись в конце той эпохи, соответственно тогдаш-

ней ступени своего развития, держалась этого стиля и пере-

несла его с плоских досок (pinakes) на округлость сосудов.

Если, по современным воззрениям, живопись с самого

начала приняла на себя руководящую роль в ходе развития

греческого искусства, то и ваяние было той отраслью искус-

Рис. 265.

Аттическая

статуэтка из

слоновой кости.

По Перро и

Шипье

Рис. 266.

Древнегречес-

кая бронзовая

группа

животных. По

«Bronzen von

Olympia»

Фуртвенглера

353Греческое искусство

ства, в которой греки научились наиболее совершен-

ным образом сливать форму с содержанием и изобра-

жать небесное в земной оболочке, и притом, быть мо-

жет, лучше, чем это удавалось каким-либо другим

народам. Зачатки греческой скульптуры были, одна-

ко, столь же ничтожны, как и первые шаги живописи.

Соответственно геометрическому стилю древнейшей

греческой живописи на вазах из форменных зачатков

древнейшего времени развивается тяжеловесная, но

характерная пластика небольших фигур. Древнейше-

му беотийскому стилю ваз соответствуют замечатель-

ные глиняные женские фигурки, найденные в беотий-

ских гробницах; их форма, напоминающая собой

колокол, обусловливается их одеждой, отстающей от

тела. Наиболее сохранившаяся из этих фигур, у кото-

рой безобразные ноги до колен прикрыты таким ко-

локоловидным одеянием, находится в Луврском му-

зее в Париже (рис. 264). Чрезмерно длинная шея,

небольшая голова, отсутствие рта, резкий профиль и

орнаментный узор на костюмах напоминают перво-

бытный стиль Европы. Несколько хранящихся в Афин-

ском музее статуэток нагих женщин, исполненных из

слоновой кости, в пропорциях тела которых, при всей

их геометрической угловатости, уже заметен значи-

тельный шаг вперед, было найдено в аттических ди-

пилонских гробницах. Их вытянутые руки плотно при-

жаты к бедрам, уши поставлены слишком высоко, глаза чересчур

велики, волосы на голове низко свешиваются с затылка. На головном

уборе самой крупной из этих фигур выделан орнамент в виде настоя-

щего меандра (рис. 265). Вместе с Перро мы не видим никакого осно-

вания приписывать этим статуэткам восточное происхождение, но счи-

таем их принадлежащими, быть может, VIII в. до н. э. и истинными

произведениями дипилонского стиля. Еще угловатые, вылепленные из

глины или литые и затем кованые бронзовые небольшие фигурки лю-

дей и животных, особенно коней, ланей и оленей, – произведения того

же стиля, найденные в Греции (рис. 266).

Соответственно стилю милосских, родосских и коринфских ваз

за угловатым геометрическим стилем мелкой пластики следует при-

ем, отличающийся большей округлостью форм, с восточным оттен-

ком; изображаются только львы, сфинксы и другие заимствованные

Рис. 267.

Древняя

олимпийская

бронзовая

пластинка. По

Фуртвенглеру

354 КНИГА ТРЕТЬЯ

с Востока фигуры и некоторые ми-

фологические образы. При раскоп-

ках в Олимпии из первобытных

слоев добыты небольшие приноше-

ния богам, но не найдено ничего по-

добного микенским. На бронзовых

выбивных изделиях с острова Крит

и из Олимпии мы можем просле-

дить параллельный ход развития от

древнеевропейского бронзового

стиля до стиля коринфских ваз.

Изображения на бронзовой плас-

тинке, хранящейся в музее Олим-

пии, расположенные одно над дру-

гим в четыре ряда, выбиты с задней

стороны и затем отделаны с лице-

вой резцом (рис. 267). В первом,

нижнем ряду изображена четырех-

крылая, так называемая персидс-

кая, Артемида, держащая в каждой

руке по пойманному ею льву; восточный характер имеют также фи-

гуры в двух верхних рядах. Но второй снизу ряд представляет чисто

греческий рисунок: Геракл, стреляющий из лука в кентавра, и дере-

во, означающее, что действие происходит в лесу. Заметим, что ри-

сунки двух верхних рядов, первообразы которых думают найти в узо-

рах ковров, при своей очевидной заимствованности, более закончены

и лучше, чем изображение Геракла, при исполнении которого гре-

ческий художник должен был справляться с материалом, как он умел.

Собственно говоря, Геракл не стоит на колене, а бежит; древнейшее

греческое искусство всегда изображало быстрый бег таким образом.

К древнейшим греческим произведениям из мрамора принадлежит

священная чаша VII в. до н. э., поддерживаемая головами трех женс-

ких фигур, стоящих на львах; обломки ее найдены в Олимпии, где и

хранятся (рис. 268). Реставрация чаши в полном виде предложена

Г. Треем. Одежда на женщинах еще без складок; их волосы не только

выполнены пластически в виде локонов, но и раскрашены.

Зачатки ваяния крупных фигур у греков, точно так же как и зачат-

ки их зодчества, надо искать в производстве из дерева. Многочислен-

ные деревянные идолы (ксоаны), считавшиеся свалившимися с неба,

напоминали позднейшим эллинам о начальном времени их пластики,

Рис. 268.

Олимпийская

священная

чаша.

По Трею

355Греческое искусство

с которым постоянно связывалось родовое

имя мифологического мастера Дедала. Ни од-

ной из таких деревянных фигур не дошло до

нас, но зато сохранилось много изваяний из

рыхлого известняка (poros) или из крупнозер-

нистого островного мрамора, по которым

можно составить понятие о технике их рубки

из камня. Более или менее хорошо сохранив-

шиеся произведения этого рода добыты глав-

ным образом из остатков разрушенных пер-

сами сооружений в афинском Акрополе, а

также на Делосе и соседних с ним островах.

Мужские статуи изображают молодых, без-

бородых, нагих людей; женские статуи в одеж-

де. Мужские, как правило, принимаются за

изображения Аполлона, хотя некоторые из

них можно признать фигурами атлетов и над-

гробными статуями; во всех этих изваяниях

уже проглядывает идеал натренированного

физическими состязаниями юношеского тела,

выражающегося втянутым животом и сильно

развитыми плечами и бедрами. Женским фи-

гурам этого рода обычно не дается определен-

ного наименования. В Германии, особенно Брунн, Овербек, Фуртвен-

глер и Зауер, ставили себе задачей классифицировать все эти статуи

по времени и месту их происхождения. Главные черты развития выка-

зываются в них все яснее и яснее. Во всяком случае, перевод старин-

ных деревянных фигур на язык камня возник и происходил не на мате-

рике Греции, а на ионическом Востоке и островах.

Некоторые из найденных на греческих островах женских статуй,

изваянных из камня в размере, превышающем натуру, свидетельству-

ют, что древнейшие деревянные идолы, представляющие собой лишь

слабое подобие человеческого образа с прижатыми к телу руками, с

сомкнутыми вместе ногами, были не что иное, как грубо отесанные

доски, столбы и даже бревна. Женская статуя Афинского музея, высе-

ченная, вероятно, на острове Наксос, хотя и найденная на Делосе, со-

ставляющая, как заверяет надпись, дар богам Никандры с Наксоса,

походит на плоскую доску, хотя и вырублена из мрамора (рис. 269, а).

Ее плоское лицо не выступает вперед над поверхностью всего обруб-

ка, а одежда, лишенная складок, плоско спускается вниз. Полосы ме-

Рис. 269.

Древнегречес-

кие женские

статуи:

а – обетное

приношение

Никандры;

б – самосская

статуя в форме

бревна.

С фотогра-

фии

а б

356 КНИГА ТРЕТЬЯ

андры под ее поясом – остатки прежней полной раскрас-

ки. Напротив того, женская статуя с острова Самос, в

Лувре, к сожалению без головы, изваянная из мрамора, с

надписью самосским алфавитом, кругла, как древесный

ствол (б). В ней туловище совпадает с округлостью ство-

ла. Отметим здесь шаг вперед в ваянии: в изображении

двойного одеяния, правой руки, придерживающей низ вер-

хней одежды, левой руки, покоящейся на груди, и, нако-

нец, складок на одежде. Хотя это произведение принад-

лежит позднейшей эпохе, однако оно исполнено вообще

в характере более раннего времени. Действительно, VII

в. принадлежит колоссальная, вырубленная из известня-

ка голова женщины, найденная в Герэоне, в Олимпии, и

хранящаяся в музее этого города (рис. 270). Она украше-

на венком из листьев и брачным покрывалом. О ее глубо-

кой древности свидетельствует Павсаний. Это произведение показы-

вает, как деревянный стиль все еще отражался в ваянии голов из

мягкого камня. Лицо остается приплюснутым, если даже мысленно

приставим к нему утраченный нос; кверху широкое, книзу оно пере-

ходит в правильный овал. Волосы обрамляют лоб плоскими волнооб-

разными линиями. Уши оттопырены. Брови и веки обозначены очень

резко. Следы красок (темно-красной на лобной повязке, светло-крас-

ной на волосах) не оставляют никакого сомнения в том, что первона-

чально это изваяние было иллюминировано.

Переход от первоначальной условности к сознательной передаче форм

тела выказывается в фигурах нагих юношей еще нагляднее и отчетливее,

чем в только что рассмотренных нами женских фигурах. Разумеется, даже

позднейшие из этих статуй с выпрямленным, окоченелым телом имеют

еще строго фронтальное положение, обычное во всем архаическом ис-

кусстве Греции. В мраморных фигурах этого рода, как и в египетских,

левая нога несколько выставлена. К наиболее древним экземплярам мы

вместе с Фуртвенглером и Юлием Ланге причисляем Аполлона из свя-

тилища Аполлона Птойонского в Биотии, Афинский национальный му-

зей (рис. 271, а). Следует ли эти статуи, с их сравнительно приподняты-

ми плечами, плоской, даже впалой и не отграниченной от живота грудью,

с лишенным мускулов животом и бесформенными руками, считать дей-

ствительно явившимися под влиянием египетского искусства, вопрос, на

который давали чаще утвердительный, чем отрицательный ответ. Так как

именно в VII в., в котором вырабатывались дорическая каменная колон-

на и этот тип юношеских скульптур, греки находились в наиболее тес-

Рис. 270.

Голова Геры,

найденная

в Олимпии.

По Трею

357Греческое искусство

ных сношениях с Египтом, а сходство данных изваяний с египетским на

самом деле поразительно, то естественнее всего предположить здесь от-

ражение египетского искусства, как допускали это и сами греки. Фурт-

венглер говорил: «Известно, что этот тип есть не что иное, как подража-

ние главному типу египетских статуй». По его мнению, тип этот проник

через ионийскую Азию на Самос и оттуда – на греческий материк, где,

конечно, тотчас же был преобразован в эллинском духе и сделался жиз-

неннее. Аполлон Орхоменский, Национальный музей в Афинах (б), силь-

но напоминающий собой работу из дерева, представляет уже бóльшую

выделку мускулов на пространстве между грудью и пупком. Затем в те-

чение некоторого времени господствует типичное обозначение этих

брюшных мускулов тремя прямыми штрихами, как это видно у Апол-

лона из Птойона, Афинский музей. Наконец, делаются попытки еще

ближе подойти к натуре без типичного изображения складок. У боль-

шинства фигур длинные волосы, перехваченные лентой и свешиваю-

щиеся прядями на плечи, образуют на лбу правильные спиральные

кудри, тогда как в остальных местах, как, например, на статуях Ново-

Мекленбурга, волнистость волос обозначается правильными квадра-

тами. Аполлон из Фера, Афинский музей (рис. 272, а), своими округ-

лыми формами уже мало походит на

деревянного. Его покатые плечи, ме-

нее прижатые к телу руки, более вы-

тянутое, свободнее смоделированное

лицо и выпуклая грудь уже гораздо

меньше напоминают египетское проис-

хождение, хотя его живот снова менее

обработан, чем в последних из назван-

ных произведений. В смысле художе-

ственного прогресса особенно харак-

терна выпуклость грудной клетки:

«Этот юноша может наконец дышать», –

отметил Юлий Ланге. В конце рассмат-

риваемого ряда произведений должно

поставить так называемого Аполлона

Тенейского, Мюнхенская глиптотека

(б). Деревянный стиль отзывается, од-

нако, и в этой фигуре. Главная схема

все та же. Руки всё еще висят вдоль тела

с сжатыми кистями, ноги по-прежнему

касаются земли всей подошвой, причем

Рис. 271:

Аполлон

Птойонский (а).

С фотогра-

фии;

Аполлон

Орхоменский

(б). С фото-

графии

Ромаидеса

а б

358 КНИГА ТРЕТЬЯ

левая немного выставлена вперед; во-

лосы по-прежнему образуют неуклю-

жий парик. Но моделировка живота уже

более не ограничивается схематичес-

ким обозначением мышц, и от головы с

покатым лбом, с выступающим вперед

почти по лобной линии носом и с при-

поднятыми углами губ уже веет свежей,

своеобразной жизнью; руки и кисти,

ноги и ступни, тонкие суставы воспро-

изведены почти с полной естественно-

стью. Аполлон Тенейский с головы до

ног – произведение эллинского искус-

ства. «В Пелопоннесе,– говорил Фурт-

венглер,– все усилия были направлены

к переработке нового, чужеземного в

отечественном духе; та вялость и нео-

пределенность, которыми отличались

ионические прототипы, были устране-

ны, и их место заняли резкость и точ-

ность выделки форм».

В противоположность всем этим

каменным изваяниям, отзывающим-

ся деревянным стилем, сидячие статуи из Дидимэона, знаменитого

храма Аполлона в Дидимах, близ Милета, имеющие натуральную

величину, а некоторые даже колоссальные, носят на себе отпеча-

ток первобытно азиатского каменного стиля (рис. 273). Эти един-

ственные остатки первого, разрушенного Дарием, храма были рас-

ставлены по пути к нему, подобно сфинксам на дорогах к египетским

храмам. То были портретные статуи, посвященные божеству теми

лицами, которых они изображали. Десять из них поступили в Бри-

танский музей; большинство их без голов, и все они поломаны и

разбиты. Фигуры сидят на высоких мраморных тронах в оцепене-

лой позе древнехалдейских сидячих статуй, с которыми мы уже оз-

накомились (см. рис. 159). Руки плотно прижаты к телу, ладони

лежат на коленях, головы обращены прямо. Различие заметно толь-

ко в одежде, которая на древнейших из этих изваяний облегает тело

плотно и почти без складок, потом появятся узкие вертикальные

складки, а позднее – разнообразные складки. По своей величине,

положению и надписям эти портретные статуи первой четвер-

Рис. 272:

а – Аполлон

Ферский. С

фотографии

Ромаидеса;

б – Аполлон

Тенейский. С

фотографии

а б

359Греческое искусство

ти VII в. представляются самыми древними произведениями

ионической монументальной скульптуры.

О развитии собственно монументальной храмовой пластики в

переходную эпоху от VII к VI столетию дают нам представление че-

тыре богато раскрашенных древнейших фронтонных изваяния афинс-

кого Акрополя, выставленные в Афинском музее. Самое раннее из

них, относимое к VII столетию, исполнено из местного известняка,

содержащего в себе много раковин; оно малоискусной работы и ис-

полнено инструментами, служащими для резьбы из дерева,– пилой,

резцом, круглым долотом и терпугом. Изображает оно битву Геракла

с Лернейской гидрой, змеиное туловище которой занимает весь пра-

вый угол фронтона, тогда как в левом углу кони Иолая, возницы Ге-

ракла, красиво опустив головы, обнюхивают большого краба, спеша-

щего на помощь гидре. Все это изображение в настоящее время

однотонно, в естественном цвете камня рисуется на светло-коричне-

вом фоне, который, как это доказывал Трей, первоначально был си-

ний. На втором фронтоне находится то же самое изображение, только

в меньшем размере. Студничка считал вероятным, что это было укра-

шение фронтона на противоположном фасаде того же здания, хотя

стиль данного произведения кажется более поздним и более свобод-

ным. Оно исполнено из более твердого камня и рельефнее и отличает-

ся более искусной лепкой фигур; изображает оно битву Геракла с мор-

ским старцем Тифоном. Третья и

четвертая из этих древних фронтонных

скульптур несомненно принадлежали од-

ному и тому же зданию, по всей вероят-

ности вышеупомянутому древнейшему

дорическому храму Афины, стоявшему

рядом с местом, занятым впоследствии

зданием Эрехтейона. Исполнены они, как

бы в память об их деревянных предше-

ственниках, еще орудиями резчика по де-

реву, но из твердого, плотного известня-

ка и возвышаются над своим фоном в виде

почти совершенно круглых фигур. Они

были обильно раскрашены, тогда как фон,

вероятно, не был покрыт краской. На од-

ном из этих фронтонов с правой стороны

изображена битва Зевса с тифоном (рис.

274), а с левой – битва Геракла с Эхид-

Рис. 273.

Статуя из

Дидимэона.

С фотогра-

фии Мансел-

ля

360 КНИГА ТРЕТЬЯ

ной. На другом фронтоне

мы видим справа битву Ге-

ракла с Тритоном, а слева

существо, которое, как по-

лагают, следует признать за

древнего аттического царя

Кекропса со змеями вместо

ног. Причудливая раскрас-

ка фигур объясняется тем, что это по большей части изображения фан-

тастических существ. Замечательно, что углы всех четырех фронтонов

заполнены телами животных, преимущественно змей и рыб, которые

можно было удлинять по произволу. То был самый простой и удобный

способ заполнять изображением данное треугольное пространство. Не-

принужденно группировать человеческие фигуры в углах фронтонов

художники научились только впоследствии.

По времени происхождения рядом с древнейшими аттическими

фронтонными группами следует из числа украшений на метопах до-

рических храмов прежде всего поставить три метопные группы сред-

него храма (С) в селинунтском Акрополе. Эти скульптуры, относя-

щиеся к началу VI в., находятся в Палермском музее. Они

представляют собой квадратные метровые плиты известкового туфа.

Сюжеты изображений взяты из греческих героических сказаний. На

одном из метопов представлен Геракл, несущий двух керкопов, вися-

щих на жерди головой вниз (рис. 275); на другом мы видим Персея,

который под покровительством Афины Паллады отсекает голову Ме-

дузы, опустившейся на одно колено и рождающей перед своей смер-

тью коня Пегаса (рис. 276); на третьем метопе передний план занима-

ет колесница, запряженная четырьмя лошадьми. Круглые пучеглазые

головы коренастых фигур, изображенных на этих рельефах, обраще-

ны en face; их ноги и ступни круто повернуты в сторону,

быть может, для того, чтобы они не выступали вперед, а

может быть, и просто по неумелости художника. Неуме-

лость сказывается не только в этом повороте, она видна и

в чрезмерной массивности бедер в сравнении с тулови-

щем, и в том, как фигуры Афины Паллады и Медузы втис-

нуты в отведенное для них пространство. Тем удачнее при-

способлено изображение Геракла и керкопов к линиям

квадрата, тем больше наблюдательности заметно в под-

робностях этого рельефа, например в свесившихся воло-

сах керкопов, тем смелее ракурс в изображении коней на

Рис. 274.

Трехглавый

тифон. Из

скульптурного

украшения

древнеаттичес-

кого фронтона.

С фотогра-

фии

Рис. 275.

Геракл,

несущий

керкопов.

Метоп

Селинунтского

храма С.

С фотогра-

фии Алинари