Тихонравов Ю.В. Геополитика: Учебное пособие

Подождите немного. Документ загружается.

Близость радикального и либерального направлений геополитики в известном

смысле парадоксальна, что хорошо видно в сравнении взглядов Коэна и Тэйлора.

Тэйлор считает, что мир имеет жесткую иерархическую структуру, которая

сохраняется в течение длительного исторического периода. В ней доминируют

страны мирового «ядра», а среди них — «главная» держава. Коэн, напротив, видит

мир полицентрическим и полагает, что в нем сосуществует несколько региональных

центров мощи, контролирующих свои собственные иерархические структуры,

определенным образом «вмонтированные» в глобальную систему.

Концепция Тэйлора предполагает существование длительных периодов

относительной геополитической стабильности, характеризующихся экономическим,

политическим и идеологическим господством ведущей державы и связанных с

кондратьевскими длинными волнами экономического развития. Тэйлор называет их

«мировыми геополитическими порядками». В то же время Коэн подчеркивает, что

геополитические структуры всех уровней — результирующая постоянно

меняющегося баланса политических и геостратегических сил, и, следовательно, в

наше время не могут быть устойчивыми, что четких геополитических границ нет, а

есть лишь широкие переходные зоны. Однако постоянные геополитические

изменения происходят не случайно, а вдоль особых линий-разломов — культурных

и религиозных рубежей, старых политических границ.

Тэйлор доказывает, что переход от одного мирового геополитического порядка

к другому происходит в течение коротких драматических переходных периодов,

наступление которых вызывается катастрофическими событиями, такими, как

мировые войны, эпидемии, голод, хотя эти геополитические водоразделы не

обязательно совпадают с известными датами начала или окончания войн и т.п. По

Коэну, история не знает резких геополитических переходов, новые геополитические

элементы и отношения поглощаются и модифицируются старой системой, в свою

очередь, изменяя ее саму.

Хотя концепция Тэйлора базируется прежде всего на теории длинных циклов,

то есть основа ее экономическая, и ее автор, и Коэн уделяют много внимания

неэкономическим причинам геополитических сдвигов. Тэйлор считает, что причины

мощи доминирующего государства не столько в его военной силе и даже

опережающем развитии технологии и экономики, сколько в привлекательности

идей, лежащих в основе его внутренней и внешней политики. Коэн при этом

подчеркивает роль, которую играют для статуса государства в региональной и

глобальной иерархии такие факторы, как идеология и ее устойчивость,

национальная воля, имидж, способность к самообновлению, стратегия поддержания

международного влияния.

Видение происходящих в мире перемен Тэйлором можно назвать радикальным.

Хотя Тэйлор отвергает возможность конфликта между Севером и Югом, в его

работах выражена тревога по поводу поднимающейся волны национализма и

возможности дальнейшего дробления государств; он считает идею нации —

государства, способную дестабилизировать ситуацию в мире, важнейшим

наследием периода европоцентризма в мировой политике. Не исключено, по его

мнению, и объединение Юга вокруг идей исламского фундаментализма.

Либеральное видение Коэна более оптимистично. Он рисует более или менее

мирную картину постепенной эволюции глобальной геополитической системы,

способной гасить деструктивные импульсы, в которых резко нарушен баланс между

различными компонентами государственной мощи, что, в свою очередь, нарушает

иерархию внутри региональных группировок.

Любопытно, что оба автора фактически придерживаются одинаковой точки

зрения на геополитическую организацию мира в будущем: значение третьего мира и

всего южного полушария в мировой политике уменьшится; часть государственного

суверенитета отойдет на региональный (районный), макрорегиональный

(межгосударственный) и глобальный уровень. Вся глобальная система станет более

гибкой; множество стран будут одновременно входить в разные организации,

созданные по разным признакам; увеличится значение сотрудничества между

отдельными частями соседних государств.

Распространенным жанром геополитических исследований становятся

геополитические сценарии будущего мира. Так, мрачную перспективу для

человечества рисует английский ученый Р. Хиггниз

. Согласно его

геополитическому сценарию, причиной гибели человеческой цивилизации в

ближайшем будущем станут военные столкновения, вызванные, в частности,

следующими факторами: демографическим взрывом, продовольственным кризисом,

нехваткой ресурсов, деградацией окружающей среды.

В русле сказанного примечательна геополитическая трактовка американцами

М. Конантом и Ф. Гоулдом проблемы обеспечения развитых стран нефтью. «Если

энергия представляет собой вопрос жизненной важности для мирового сообщества,

то может ли быть «энергетический хартленд» иным, чем Ближний Восток, а важ-

ность доступа к нему вызывать сомнение в его значении?» — пишут они

Современные пессимистические геополитические сценарии ракетно-ядерной

войны основаны на трехмерных стратегических представлениях, где космическому

измерению отводится приоритетное значение. Это упрощает геостратегическую

карту, все страны и народы на которой уязвимы с военной и невоенной точек

зрения, и в этом смысле планета становится как бы одной большой «окраинной

зоной». Схемы нанесения ядерных ударов в этих сценариях не выглядят, однако, как

случайные. Города противника атакуются в первую очередь с целью снизить их

организующую способность. Для этого используется теория центральных мест

Кристаллера: города последовательно уничтожаются согласно иерархии

центральных мест. Объекты на территории страны или группы стран, по которым

наносятся удары, могут классифицироваться и по-другому: города, военные цели,

экономические системы, в том числе крупные индустриальные предприятия,

расположенные вне больших городов (включая атомные электростанции)

Широкий набор геополитических сценариев предлагает американский географ

Дж. Коул

1) гибель человеческой цивилизации в результате всеобщей ракетно-ядерной

войны;

2) число суверенных государств удваивается за счет возобладания

центробежных тенденций в ряде стран мира. Одним из результатов становится

образование на территории СССР 25 новых государств;

3) число суверенных государств остается примерно стабильным, а

следовательно, и субъекты международных отношений — прежние; мир становится

безопаснее за счет снижения интенсивности конфликтов между политическими

идеологиями; развитые страны создают одну группировку, развивающиеся —

другую;

4) на земном шаре образуется единое «мировое» тоталитарное государство в

результате союза политических, экономических и военных элит главных

империалистических государств. К империалистическим державам Коул относит

ведущие в военном отношении государства. По его логике, в эту категорию

попадает и СССР.

Либеральный плюрализм, принятый в качестве методологической основы для

геополитического прогнозирования международной обстановки, всей суммы

международных отношений, приводит Коула к выводу о равной вероятности всех

четырех сценариев. В каждом из них отрицается «всеобщий прогресс

человечества»

как основная перспектива будущего миропорядка.

Обновление традиционных биполярных моделей, схем и их адаптация к

реальностям современного мира — характерная черта геополитического анализа

международной обстановки последних лет. Наряду с попытками придать динамизм

теории хартленда Маккиндера при помощи выдвижения в ее защиту

дополнительных аргументов (сходства или различия по ряду культурно-

исторических признаков между странами предрасполагают к вступлению одних в

военно-политический союз, возглавляемый СССР как «сухопутной» державой,

других — США как «морской»

, и т.п.) предлагаются и ее более сложные

интерпретации.

Консервативная геополитика

Тем не менее на Западе геополитику в целом продолжают рассматривать в

пространственно-географических терминах. Так, в одной из своих статей,

опубликованных в 1991 г., английский исследователь Дж. Паркер писал:

«Геополитика занимается изучением государств как пространственного феномена и

преследует Цель постичь и понять основы их мощи, а также природу их взаимодей-

ствия друг с другом. Для ученых-геополитиков мощь прочно коренится в природе

самой Земли. Подобно тому как в греческой мифологии гигант Антей, рожденный

богиней Земли Геей и богом Моря Посейдоном, получает силу, прикасаясь к земной

поверхности, на которой он стоит, так и мощь государства коренится в территории,

которую оно занимает. Климат, растительность, почвы, геология и распределение

земельного массива заметно отличаются в различных частях планеты. Именно

разнообразие этих характеристик превращает ее поверхность в нечто большее, чем

просто сцена, на которой разворачивается драма человеческой истории»

Традиционная — «более географическая» и поэтому в известном смысле

«альтернативная» техницистскому, глобальному подходу «либералов» —

перспектива анализа международной обстановки в англо-американской геополитике

не утратила своего значения. Она связана в первую очередь с исследованиями так

называемой консервативной геополитики. Классические геополитические теории

приспосабливаются для объяснения исторических и современных реальностей в

мировой политике. Биполярные модели и схемы адаптируются к процессу

мультиполяризации международных отношений. В качестве методологической

основы часто используются положения региональной парадигмы. Точку зрения

«консерваторов» на геополитику хорошо выразил американский географ П. Джей:

«Хороший регионализм является хорошей геополитикой, а плохой регионализм —

плохой геополитикой»

Известный американский геополитик X. Болдуин пишет: «Геополитическая

концепция Маккиндера—Спикмена... в основном останется правильной и в

будущем»

. Поддерживаемые такими утверждениями натовские геополитики

заявляют о недопустимости игнорирования в ядерную эпоху геополитики. Они

говорят о незыблемости отправных пунктов геостратегии в любой войне, в том

числе и ядерной. По их мнению, ядерное оружие еще более повысило с точки зрения

геостратегии роль континентов, островов, океанов, морей и космоса, так как потеря

части территории на континенте, господства на море сказывается мгновенно на

военном могуществе. Этим современные военные геополитики пытаются доказать,

что геостратегия основывается на факторах, которые могут эволюционировать,

однако не изменяя своих главных черт.

Некоторые военные теоретики утверждают, что районов, обеспечивающих

надежное укрытие военной техники, становится все меньше у обеих сторон,

поэтому в более выгодном положении окажутся морские державы. Этим же

объясняется и то, что ныне борьба за космос имеет якобы такое же важное значение,

как и за прибрежные территории.

Сегодня по-прежнему государства рассматриваются геополитиками как

биологические организмы, которые либо должны расти и расширяться за счет

территорий других государств, либо погибнуть. В 1966 г. в США вышла книга

Роберта Ардри «Территориальный императив». Ее автор предлагает читателю идею

о том, что «наша привязанность к собственности объясняется нашей биологической

историей», поскольку, оказывается, «мы можем наблюдать соблюдение прав

собственности от одного животного вида к другому»

. Территориальный инстинкт

животных переносится на человеческое общество. Корни агрессивности он видит в

«территориальном императиве».

Новые территории могут приобретаться только посредством оружия. Р. Ардри

считает, что оружие возникло раньше человека, оно, собственно, и создало его. «И

никакая социальная среда, — утверждает он, — не может погасить нашей

склонности к оружию. Как только мы получаем доступ к нашему традиционному

материалу, мы немедленно начинаем подготовку к большому взрыву»

. Отсюда

следует, что войны являются постоянным спутником человека.

Территория геополитиками рассматривается как источник предметов

потребления, сырья, энергии для обеспечения жизни «безудержно»

размножающегося населения. Теоретики военно-социологических концепций

геополитики пытаются демографические явления подкреплять идеями о «нехватке

жизненного пространства». Болдуин писал: «Мы (США. — Ю. Т.) используем сырья

больше, чем любая другая страна в мире, и мы должны иметь доступ к богатствам

всего земного шара. Чтобы сохранить наше процветание и способность вести

современную войну, нам нужен остальной мир»

Теория «естественных границ», предложенная еще Ратцелем, была подновлена

индийским политико-географом Р. Дикшитом

с помощью основанной на понятии

функционального региона концепции «оправдания существования государства»

(raison d'etre) американского географа Р. Хартшорна

. Хартшорн утверждал, что

«оправдание существования государства) обусловлено преобладанием

центростремительных сил над центробежными при взаимодействии субрегионов,

которые отделены друг от друга незначительными природными и социальными

барьерами, слабее взаимодействуют с субрегионами соседних государств, чем

таковыми данного, обладают определенными различиями в политических,

экономических и демографических характеристиках. «Оправдание существования

государства» зависит также от экономических, политических и стратегических

отношений государства с другими странами.

Дикшит использовал эти положения при исследовании влияния фактора

«активности» («пассивности») политических границ на центростремительные

(центробежные) тенденции штатов США, на формирование федеративного

устройства этой страны. Провозгласив целью «естественных границ» рост

государственной территории, он пришел к выводу, что гражданская война в

Соединенных Штатах была следствием утраты границами «активности». Их

«активность» усиливает-де политическое единообразие и целостность общества в

пределах государственной территории, а «пассивность» ведет-де к

внутриполитическим потрясениям, гражданским войнам, революциям.

«Циклическая теория» развития народов и государств, рассуждения о

геополитической «зрелости» или «незрелости», имеющие много общего с теорией

«жизненного пространства», типичны для географов-«консерваторов». Согласно

«циклической теории», народы проходят в политическом развитии четыре стадии:

«юность», «молодость», «зрелость», «старость», после чего их «жизненный цикл»

может возобновляться, но политическая система при этом изменяется

На первой стадии возникает новое государство либо зависимая страна

добивается политической независимости

. Все его усилия после этого направлены

на внутреннюю организацию и консолидацию территории. Границы государства в

этот период стабильны. В стадии «молодости» процесс национального и

государственного строительства осуществляется за счет территориальной

экспансии. В период «зрелости» прекращается аннексия земель других стран,

теряются колониальные владения, военная стратегия приобретает оборонительный

характер. Деятельность государства на международной арене направляется на

обеспечение коллективной безопасности и мирного сотрудничества. В стадии

«зрелости» уменьшается мощь государства, вступают в действие

дезинтеграционные процессы. При этом политические системы одних государств

подвергаются значительной трансформации, они адаптируются к новым

реальностям и начинают «новый цикл» развития. Другие стагнируют, исчезают,

поглощаются более сильными соседями.

Для представителей консервативной геополитики характерно употребление

прилагательного «геополитический» в самых различных контекстах, например

«геополитическая важность», «геополитические интересы», «геополитическая

реальность», «геополитический вызов», «геополитические цели», «геополитические

последствия»