Сыроежкин К.Л. Казахстан - Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству Книга 1

Подождите немного. Документ загружается.

1. В начале пути

Средства

производства

84,26 88,4 94,9 90,84

В том числе: сталь и

химические удобрения

55,87 48,0

Промышленная

продукция

90,48 84,55

Промышленное

оборудование

97,7

Предметы

потребления

15,74 11,6 5,1 9,16

Примечание:

Только химические удобрения.

Источники: Синьцзян няньцзянь. 1990 (Ежегодник по Синьцзяну за 1990 год). –

Урумчи, 1990. – С. 293; Синьцзян няньцзянь. 1992 (Ежегодник по Синьцзяну за 1992

год). – Урумчи, 1992. – С. 296; Синьцзян няньцзянь. 1993 (Ежегодник по Синьцзяну за

1993 год). – Урумчи, 1993. – С. 232; Синьцзян няньцзянь. 1994 (Ежегодник по Синьцзяну

за 1994 год). – Урумчи, 1994. – С. 243; Синьцзян няньцзянь. 1995 (Ежегодник по Синьцзяну

за 1995 год). – Урумчи, 1995. – С. 263.

Таблица 1.4

товарная номенклатура экспорта и импорта СуаР КнР

(1989–1994 гг.)

годы

Экспорт импорт

номенклатура

товара

Доля от

экспорта

в %

номенклатура

товара

Доля от

импорта

в %

1989

хлопок и изделия из

него

59,8

химические удобрения

и сталь

55,87

шерстяные изделия 7,5 оборудование и запас-

ные части для текстиль-

ной и пищевой пр-ти;

сырье для химической

пр-ти; медицинские

приборы; запасные

части к автомобилям;

бытовая техника

44,13

ширпотреб

13,1

Окончание таблицы 1.3

К.Л. Сыроежкин

Казахстан – Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству

1991

хлопок и изделия из

него; шерстяные изде-

лия; ширпотреб

сахар, хлопок и изде-

лия из него, кукуруза

46,81

химические удобрения 48,0

сталь; оборудование

и запасные части для

текстильной и пище-

вой пр-ти; сырье для

химической пр-ти;

запасные части к ав-

томобилям; бытовая

техника

52,0

замороженная свинина

и говядина, рис, киш-

ки, хмель, алкоголь

17,28

1993

мука, овощи, одежда и

обувь, термоса 7,65

автомобили и бульдо-

зеры; сталь, мочевина,

бензин; средства свя-

зи, шерсть; асбест и

изделия из него, фос-

форные соединения

пищевые добавки,

пиво, ширпотреб

6,45

1994

хлопок, сахар, ал-

коголь, ширпотреб,

кукуруза

49,99

сталь 19,19

шерсть и химические

удобрения

автомобили, хлопок,

кожа, оборудование

для легкой промыш-

ленности

сырье для химической

16,43

19,90

технические масла,

кишки хлопчатобу-

мажная ткань

6,32

шерсть, цемент, кокс,

кремниевое железо,

ковры, сено

23,57

промышленности,

станки для легкой

промышленности,

электроприборы, цвет-

ной лом

14,98

газетная бумага,

оборудование для тек-

стильного производ-

ства, силовое оборудо-

вание, электроника

15,98

Источники: Синьцзян няньцзянь. 1990 (Ежегодник по Синьцзяну за 1990 год). –

Урумчи, 1990. – С. 293; Синьцзян няньцзянь. 1992 (Ежегодник по Синьцзяну за 1992

год). – Урумчи, 1992. – С. 296; Синьцзян няньцзянь. 1994 (Ежегодник по Синьцзяну за

1994 год). – Урумчи, 1994. – С. 243; Синьцзян няньцзянь. 1995 (Ежегодник по Синьцзяну

за 1995 год). – Урумчи, 1995. – С. 263.

Окончание таблицы 1.4

1. В начале пути

Что касается проблемы «китайской миграции» в Казахстан, то

о ней можно судить лишь условно. До февраля 1994 г. действовал

безвизовый режим пересечения границы, а статистика въездов

и выездов китайских граждан в Казахстан вообще не велась.

Авторские же наблюдения тех лет свидетельствуют о том, что

китайская речь на улицах Алма-Аты слышалась чаще другой.

Подтверждают этот вывод и публикации синьцзянской прессы

тех лет, в которых постсоветская Центральная Азия и Казахстан

рассматривались как наиболее удобные территории «замещения

выбывающих русскоязычных трудовых ресурсов трудовыми

ресурсами из Синьцзяна» [34].

Более поздняя статистика просто шокирует. В довольно серь-

езном исследовании, посвященном рассматриваемому вопросу,

со ссылкой на статистику пограничных служб, отмечается, что

за период 1993–1995 гг. в Казахстан ежедневно въезжали от 150

до 200 китайских туристов и от 30 до 50 из них не возвращались

обратно, т. е. оседали в стране или выезжали в другие республики

бывшего СССР и в западные страны. В результате, по оценкам

Пограничной службы КНБ РК, за эти три года в Казахстане – как

стране достижения и транзита – могло оказаться не менее 130–150

тыс. китайских граждан [35]. В некоторых исследованиях рос-

сийских авторов называется цифра 300 тыс. [36].

Не отрицая факта возможного оседания на территории Казахс-

тана граждан КНР, особенно в указанные выше годы, необходимо

подчеркнуть, что приведенные цифры чрезмерно завышены. Если

бы это было так, то ханьцы в Казахстане встречались бы на улицах

столь же часто, как, например, корейцы, численность которых, по

официальной статистике тех лет, превышала 100 тыс. человек.

Однако, подобного не наблюдалось. Ханьцев можно было встре-

тить лишь в местах организации ими своего бизнеса, в некоторых

казино или китайских ресторанах, но отнюдь не повсеместно.

Хотя, необходимо отметить, что, по экспертным оценкам сотруд-

ников Управления паспортной и визовой работы (УПВР), максималь-

ное количество пребывавших в г. Алма-Ате граждан КНР пришлось

К.Л. Сыроежкин

Казахстан – Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству

на 1993–1994 гг., в которые здесь постоянно проживали порядка

40–50 тыс. китайских торговцев.

Возможно, что так оно и было. Однако ни подтвердить, ни

опровергнуть эту информацию возможности нет, поскольку ста-

тистика китайской миграции за эти годы отсутствует (во всяком

случае, для исследователей она не доступна).

Тем не менее, определенные сомнения у меня все-таки есть. С

начала 1994 г. безвизовый обмен с Китаем был отменен, что само

по себе серьезно осложнило процесс проникновения граждан

КНР на территорию Казахстана. Если же брать за точку отсчета

15 июля 1988 г., когда было подписано вводившее безвизовый ре-

жим пересечения еще советско-китайской границы «Соглашение

между правительством СССР и правительством КНР о взаимных

поездках граждан», и мелкие торговцы и предприниматели из КНР

не поддающимся управлению потоком устремились в СССР, то по

отношению к Казахстану они были представлены, в основном,

уйгурами и казахами, проживающими на территории КНР.

Именно они прокладывали путь в Казахстан для последующей

китайской трудовой миграции. И именно они главным образом

осели на территории Казахстана. Традиционные районы прожи-

вания уйгуров в г. Алматы – микрорайоны Аксай, Жетысу, Ай-

набулак, поселки «Дружба» и «Заря Востока», в которых и осела

эта категория мигрантов, – наглядное тому подтверждение.

Красноречива в этом отношении как официальная статистика

тех лет (табл. 1.5, 1.6) [37], так и тот факт, что граждане КНР,

работающие в Казахстане, не стремились к приобретению ка-

захстанского гражданства или получению вида на жительство.

Так, по данным УВД Алматинской области, в 1995–1997 гг. было

подано заявлений на прием в гражданство Республики Казахстан:

в 1995 г. – 1; в 1996 г. – 15 и в 1997 г. – 2; принято в гражданство:

в 1995 г. – 1; в 1996 г. – 7; в 1995 г. – 10 человек. Из числа времен-

но прибывающих на территорию Алматинской области граждан

КНР получили вид на жительство: в 1995 г. – 16; в 1996 г. – 14;

в 1997 г. – 46 человек [38].

1. В начале пути

Таблица 1.5

численность граждан КнР, прибывших

в восточно-Казахстанскую область

(1995–1997 гг.)7 гг.) гг.).))

временное прибытие

граждан КнР

1995 г.

(без учета

Семипалатин-

ской обл.)

1996 г.

(без учета

Семипалатин-

ской обл.)

1997 г.

объединенная

восточно-

Казахстанская

область

Зарегистрировано в УВД 998 1328 1995

Из них:

По служебным делам 301 855 1517

По частным делам 43 154 112

По транзиту 161 63 44

По линии туризма 429 189 289

На учебу 64 67 33

Таблица 1.6

численность граждан КнР, прибывших

в алматинскую область

(1995–1997 гг.)

временное прибытие

граждан КнР

1995 г.

(без учета талды-

корганской обл.).

1996 г.

(без учета талды-

корганской обл.)

1997 г.

Зарегистрировано в УВД 301 239 681

Из них:

По служебным делам 106 111 306

По частным делам 195 128 269

По транзиту 41

По линии туризма 65

Феномен собственно ханьской миграции – явление гораздо

более позднее. Хотя нельзя исключать и того, что уже в конце

1980-х – начале 1990-х гг. прошлого века в порядке эксперимента

пространство Казахстана начало осваиваться и ханьцами. Освое-

ние шло через расширение торговых контактов и оказание услуг

(главным образом, через создание китайских ресторанов).

К.Л. Сыроежкин

Казахстан – Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству

Существенный «вклад» в китайскую трудовую миграцию

внесло и законодательство Республики Казахстан того периода.

Во-первых, отдельным городам республики оно предоставляло

право самостоятельной выдачи лицензий на трудовую деятель-

ность. А, во-вторых, было очень либерально по отношению к

иностранцам. Практически во всех случаях целью пребывания

их в Казахстане указывалось подписание контрактов, переговоры

и пр., причем срок пребывания составлял от 3-х до 6-ти месяцев,

а приезжать можно было многократно.

Иностранцы пользовались правом передвижения по всей

территории Казахстана, кроме закрытых районов, и посещения

любых населенных пунктов по своему усмотрению, а продол-

жительность пребывания в ходе одной поездки ограничивалась

только сроком действия визы.

Этим было грех не воспользоваться. И в строгом соответствии с

традицией и наработанной в других регионах мира практикой заре-

гистрированные на территории Казахстана китайские предприятия

начинают активное привлечение персонала, преимущественно,

ханьцев. Причем, самое парадоксальное заключалось в том, что

зарегистрированные как малые предприятия с численностью 5–20

человек, китайские ТОО ежегодно приглашали на работу персонал,

в 2–3 раза превышающий штатную численность.

В справке Генпрокуратуры по контролю за миграционны-

ми процессами, подготовленной в 2003 г., отмечалось, что в

1996–1997 гг. различными фирмами были приглашены 4750 и 883

ханьца, соответственно, из них не выехали из республики 1570

граждан КНР, в том числе: ТОО «Чилин» – 44 и 25 человек; ТОО

«И Чэн» – 34 и 20; ТОО «Юй Дэ» – 16 и 33; фирма «Орел» – 32

и 33; ТОО «Ши-Чи» – 26 и 14. Помимо этих фирм, в качестве

наиболее активных в плане приглашения в Казахстан граждан

КНР ханьской национальности в справке назывались следующие

ТОО: «Золотая стрела», «Ван Лицзе и компания», «Серебряный

орел Китая», «Солнечный свет», «Хуалун», «Шао Чен и К»,

«Маолин», «Сатурн», «Юнумут», «Янгуан» и «Айша» [39].

1. В начале пути

Однако, даже с учетом факта оседания ханьцев на территории

Казахстана, численность осевших никак не могла составить 100 и

более тысяч человек. Не подтверждает этого и статистика в отно-

шении китайских и совместных предприятий, организованных ки-

тайскими и казахстанскими гражданами на территории республи-

ки. Если в 1993–1995 гг. наблюдался стремительный рост таковых

(в 1993 г. их было всего 57, в 1994 г. – уже 313, в 1995 г. – 380), то

в 1996 г. было принято решение об их «упорядочении», в резуль-

тате чего численность таких предприятий сократилась до 73 [40].

Скорее всего, данное решение было инициировано казахстанской

стороной, поскольку главное, что беспокоило казахстанское руко-

водство в связи с деятельностью совместных предприятий, – это

то, что именно через них шло неконтролируемое проникновение

в Казахстан китайских граждан.

Столкнувшись с комплексом вышеперечисленных проблем,

руководством и Казахстана, и Китая принимаются срочные меры,

призванные в какой-то мере взять под контроль стихию казахс-

танско-китайских торговых связей и въезд китайских граждан на

территорию Казахстана, сохранив при этом достигнутый уровень

двусторонних контактов.

2 июля 1993 г. Постоянный Комитет ВСНП принимает пос-

тановление «О наказании за преступления по производству и

распространению подпольных и низкокачественных товаров»,

которым в действующее китайское законодательство вносятся

изменения – ужесточаются наказания (вплоть до смертной

казни) за производство и реализацию поддельных низкокачест-

венных товаров.

Руководство же Казахстана принимает ряд мер по ужесто-

чению контроля за деятельностью граждан КНР, находящихся

на территории страны. В своих основных чертах эти меры

предусматривали: усиление контроля за порядком прожива-

ния, перемещения, экономической деятельностью граждан

КНР на территории республики; ограничение деятельности

казахстанских фирм (главным образом, частных и мелких),

К.Л. Сыроежкин

Казахстан – Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству

контактирующих с китайской стороной исключительно в сферах

торговли и туризма; усиление таможенного, визового, паспорт-

ного режимов, и т. д.

В конце 1993 г. между Казахстаном и Китаем подписывают-

ся новые соглашения, предусматривающие безвизовый режим

взаимных поездок только для владельцев дипломатических и

служебных паспортов.

Казалось, это должно было способствовать упорядочению

торгово-экономических отношений и их дальнейшему разви-

тию. Однако первоначальный результат оказался обратным: к

концу 1995 г. импорт из КНР сократился настолько, что Китай,

занимавший по данному показателю лидирующее положение,

уступил пальму первенства Турции, США, Южной Корее и даже

Монголии [42]. В этот же период в китайской прессе появляются

материалы, в которых Казахстан, в сравнении с другими государс-

твами Центральной Азии, оценивается как менее перспективный

партнер. Происходит увеличение объемов торгово-экономичес-

ких операций с Узбекистаном и Киргизией, в которых, по мнению

китайских наблюдателей, «…отношение к Китаю и китайцам

более благоприятное, чем в Казахстане» [43].

По итогам 1993 г. объем товарных поставок к уровню 1992 г. со-

кратился почти вдвое, причем преимущественно – за счет импорта;

аналогичная картина наблюдалась и в 1994 г. – именно в этом году и

казахстанская, и китайская статистика зафиксировали самый низкий

объем товарных поставок из Китая в Казахстан после установления

между ними дипломатических отношений (приложение 5).

При этом качество товаров, поставляемых из КНР, улучшилось

незначительно, зато их ассортимент обнищал, а освободившиеся

ниши объединили в своих руках мафиозные структуры, очень

скоро превратившиеся в своеобразных монополистов в казахстан-

ско-китайских торгово-экономических связях. Это не замедлило

сказаться на ценах, стремительный рост которых определялся

уже не законами рынка и свободной конкуренции, а подчинялся

логике монопольно-мафиозных структур.

1. В начале пути

Однако, это не означало, что в казахстанско-китайских торго-

во-экономических связях сложилась тупиковая ситуация. Объек-

тивный анализ социально-экономического состояния государств,

структуры их населения и трудовых ресурсов, потенциальных

экономических и научно-технических возможностей, историко-

культурных особенностей контактов и т. д. говорил о том, что в

ближайшей перспективе Китай будет оставаться наиболее зна-

чимым торгово-экономическим партнером Казахстана.

Правда, этот же анализ показывал, что развитие таких от-

ношений требует не «кавалерийских наскоков», а разработки

научно обоснованной программы сотрудничества, учитывающей

весь спектр вопросов, а не только «предпринимательские» или

«чиновно-бюрократические» интересы. Причем, разработка та-

кой программы должна осуществляться с учетом и пониманием

реальной социально-экономической и политической ситуации –

как в КНР, так и в Республике Казахстан (включая отдельные

регионы) – и предполагать главенство интересов государства, а не

мафиозных структур, рядового потребителя, а не новоявленных

нуворишей. Она должна базироваться не на «частных контак-

тах» и «шоп-турах», а на долговременном межгосударственном

(субрегиональном) экономическом сотрудничестве, создании

СП, привлечении передовых технологий, использовании пре-

имуществ и опыта и той, и другой стороны.

Перспективы для подобного сотрудничества имелись, и они

могли быть задействованы при условии наличия необходимой про-

изводственной и юридической базы. Главным образом, это касалось

Республики Казахстан, которая делала только первые шаги – как в

реформировании своей экономики, так и в самостоятельных контак-

тах с зарубежными партнерами, и, по вполне объяснимым причинам,

ей не всегда удавалось делать то, что отвечало бы ее национальным

интересам, а не интересам отдельных чиновников.

Уже в середине 1990-х гг. стало очевидным, что для успешного

и поступательного развития страны, эффективной организации

внешнеэкономических связей требуется: повернуться лицом

К.Л. Сыроежкин

Казахстан – Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству

к отечественному товаропроизводителю, ослабив налоговый

прессинг на реальный сектор экономики; разработать законода-

тельство, четко определяющее сферы, характер и особенности

работающих на совместных и иностранных предприятиях

граждан Республики Казахстан и иностранных граждан; а,

главное – ограничить произвол чиновного аппарата и поставить

его деятельность в строгие рамки закона. Причем, делать все это

нужно было незамедлительно, и ни на кого не оглядываясь.

Литература

1. См.: Синьцзян гайгэ кайфан 30 нянь тунлань (30 лет реформ и открытости

в Синьцзяне) / Под ред. У Фухуань, Го Тайшань. – Урумчи, 2008. – С. 156.

2. См.: С�э Цз�ньду, Син Гуанчэн. Чжунго юй Чжун’Я (Китай и Централь-

ная Азия). – Пекин, 1999. – С. 40–41.

3. См.: Там же. – С. 41.

4. Там же. – С. 43.

5. См.: Синьцзян гайгэ кайфан 30 нянь тунлань. – С. 157.

6. Ван Хайянь. Цзинцзи хэцзо юй фачжань. Чжун’Я уго юй Чжунго Синьц-

зян (Экономическое сотрудничество и развитие. Пять государств Центральной

Азии и Синьцзян Китая). – Урумчи, 2003. – С. 288–289.

7. См.: Синьцзян дуйвай кайфан чжанлюэ яньцзю. (Исследования по страте-

гии внешней открытости Синьцзяна). – Урумчи, 1989. – С. 164; Шэнь Дэжэнь.

Синьцзян дуйвай маои фачжань жогань сысян (Некоторые идеи о развитии

внешней торговли Синьцзяна) // Синьцзян шэхуй кэсюэ. – 1986. – № 6. –

С. 36–40; Синцзян дасюэ сюэ бао. – 1987. – № 3. – С. 6–10.

8. Сыроежкин К. Казахстан – Китай: торгово-экономические отношения //

Казахстан и мировое сообщество. – 1995. – №. 1. – С. 63–72.

9. Токаев К. Внешняя политика Казахстана в условиях глобализации. – Ал-

маты: АО «САК», НП ПИК «Gauhar», 2000. – С. 334.Gauhar», 2000. – С. 334.», 2000. – С. 334.

10. См.: Чжун’Я яньцзю. – 1992. – № 1–2. – С. 15

11. Син Гуанчэн. Чжунго хэ Чжун’Я гоцзя: синь гуаньси (Китай и цент-

ральноазиатские государства: новые отношения) // Дун’Оу Чжун’Я яньцзю. –

1996. – № 1. – С. 58–64.

12. Син Гуанчэн. Чжунго хэ синь дули дэ Чжун’Я гоцзя гуаньси (Отношения

Китая с новыми независимыми государствами Центральной Азии). – Харбин,

1996. – С. 98.

13. См.: Чжун’Я яньцзю (пилотный номер). – 1993. – С. 24.

14. Там же. – С. 29.Там же. – С. 29. же. – С. 29.же. – С. 29.. – С. 29.С. 29.. 29.