Сыроежкин К.Л. Казахстан - Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству Книга 1

Подождите немного. Документ загружается.

2. С учетом складывающихся обстоятельств

Тогда же советское правительство предложило правительству

Китая вступить в переговоры об аннулировании договора 1896 г.,

Пекинского протокола 1901 г. и всех соглашений с Японией с

1907 по 1916 г.

Эта декларация была подтверждена в ноте НКИД от 27 сен-

тября 1920 г., врученной главе военно-дипломатической миссии

Чжан Сылиню, прибывшему из Пекина в Москву. Нота содержала

намеченную правительством примерную схему договора между

РСФСР и Китаем, первый пункт которой гласил: «Правительство

Российской Советской Федеративной Социалистической Респуб-

лики объявляет не имеющими силы все договоры, заключенные

прежним правительством России с Китаем, отказывается от всех

захватов китайской территории, от всех русских концессий в

Китае и возвращает безвозмездно и на вечные времена все, что

было хищнически у него захвачено царским правительством и

русской буржуазией» [59].

31 мая 1924 г. состоялось подписание договора, который был

назван Соглашением об общих принципах для урегулирования

вопросов между Советским Союзом и Китайской Республикой.

В статье 3-й соглашения оба правительства условились со-

звать конференцию, на которой предполагалось аннулировать

все конвенции, договоры, соглашения, протоколы, контракты

и т. д., заключенные между правительством Китая и царским

правительством, и заменить их новыми, на основе равенства,

взаимности и справедливости – в духе деклараций советского

правительства от 1919 и 1920 гг.

Статья 7-я соглашения фиксировала договоренность сто-

рон: проверить на конференции свои национальные границы и

впредь, до указанной проверки, поддерживать существующие

границы.

Таким образом, уже в 1924 г. китайская сторона фактически

заняла позицию, которая означала, что она не согласна с су-

ществующими договорами о границе, ставит их под сомнение,

намерена все их рассмотреть заново, а также заново выработать

К.Л. Сыроежкин

Казахстан – Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству

новый договор о границе. С точки зрения китайской стороны,

существующие договоры о границе оказывались «неравноправ-

ными», «несправедливыми», а потому в перспективе возникал и

вопрос о территориальных претензиях, о новом территориальном

размежевании и о новой границе [60].

15 марта 1926 г. Л.М. Карахан вручил главе китайской деле-

гации Ван Чжэнтину проект, имевший название: «Принципы

соглашения о вопросах, касающихся границ», в котором указы-

валось, как представляет себе советская делегация редемаркаци�

(курсив мой – К.С.) границ. Было отмечено, что пограничная

линия между СССР и Китаем неоднократно и незаконно пере-

двигалась – как местным населением, так и местными властями

той или другой стороны.

В связи с отмеченными обстоятельствами, советская сторо-

на указывала на необходимость, прежде всего, восстановления

первоначальной линии – в соответствии с документами о русско-

китайской границе. Наряду с этим, требовалось восстановление

всех пограничных знаков, постов и других отличительных при-

знаков, обозначающих пограничную линию – там, где они были

уничтожены или испорчены. Предлагалось также заключить

соглашение об охране и режиме границы.

Позиции китайской стороны заключались в подтверждении

заявления советских представителей о том, что соглашение от 31

мая 1924 г. должно являться единственной основой для рассмот-

рения вопросов о границе. При этом китайские представители

требовали коренного пересмотра договоров о границе (курсив

мой – К.С.) – по той причине, что будто бы «…современная

линия границ является результатом военной агрессии бывшего

царского правительства» [61].

Например, в отдельных местах западной части границы временные пограничные

знаки – кучи камней или большие камни – произвольно переносились жителями

как России, так и Китая в разное время на несколько километров – с целью обеспе-

чить большее пространство для кочевий и пастбищ. Иногда такие переносы знаков

делались в ту и другую сторону скотоводами многократно, и прохождение линии

границы с тех пор по документам не уточнялось.

2. С учетом складывающихся обстоятельств

В приложенном к памятной записке китайского представите-

ля «Проекте договора о проведении пограничной линии между

Китайской Республикой и Союзом Советских Социалистических

Республик», переданном советскому представителю на четвер-

том заседании пограничной подкомиссии 6 мая 1926 г., уже в

неприкрытой форме выдвигались широкие территориальные

притязания. Границу между СССР и Китайской Республикой

предлагалось установить: на востоке – в соответствии с Нер-

чинским договором 1689 г.; в центральной части – на основе

Кяхтинского договора 1927 г.; на западе – согласно Чугучакскому

протоколу 1864 г.

Это означало выдвижение притязаний на 1,1 млн. кв. км

советских территорий, расположенных на Дальнем Востоке, в

Казахстане и Средней Азии, а также на всю территорию МНР и

Танну – Тувинской Народной Республики [62].

Практической реализации этих намерений помешало измене-

ние политической обстановки в Китае и становление СССР как

мощной державы. Договор о ненападении от 21 августа 1937 г.,

подписанный правительствами Китайской Республики и СССР,

не содержал никаких намеков на неурегулированность погранич-

ных вопросов между двумя государствами [63].

Победа КПК над Гоминьданом и та помощь, которая была

оказана КПК Советским Союзом, казалось бы, должны были

поставить точку в территориальных спорах. К этому же обязывал

и подписанный 14 февраля 1950 г. между СССР и КНР «Договор

о дружбе, союзе и взаимной помощи», содержащий положение о

взаимном уважении территориальной целостности [64].

В первой половине 1950-х гг., когда СССР оказывал КНР ак-

тивную помощь, никаких проблем также не возникало. Более того,

в начале 1950-х гг. СССР по просьбе китайской стороны передал

КНР топографические карты с обозначением всей линии границ

между СССР и КНР. Китайские власти не высказали никаких за-

мечаний относительно этих карт, и показанная на них пограничная

линия на практике ими в то время соблюдалась [65].

К.Л. Сыроежкин

Казахстан – Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству

Однако данные факты не означали того, что новое китайское

руководство окончательно отказалось от концепции территори-

альных притязаний. Напротив, эта концепция была принята им

на вооружение. Еще в 1943 г., задолго до окончательной победы

КПК, орган ЦК КПК – газета «Цзефан жибао» – в статье «Совет-

ский Союз и отмена неравноправных договоров» подчеркивала:

«Правительство Советской России по своей инициативе оконча-

тельно разбило цепь несправедливых договоров, которые царская

Россия навязала китайской нации. Советский пролетариат, руко-

водствуясь великим духом интернационализма… ликвидировал

гнет, который правительство царской России навязало нашему

народу… Особенно важно то, что советское правительство не

только отменило царские привилегии в Китае, но и активно по-

могало китайской нации бороться за ликвидацию иностранных

привилегий в Китае» [66].

С обострением советско-китайских отношений, произошед-

шим в конце 1950-х – середине 1960-х гг., Китай выставил свои

претензии по пограничным счетам XIX в., претендуя на частьXIX в., претендуя на часть в., претендуя на часть

территорий, которые, с точки зрения КНР, принадлежали Китаю

и были отторгнуты у него Россией в результате «неравноправных

договоров». Тем самым была реанимирована концепция «спор-

ных территорий», включающих в себя достаточно обширные

пространства российского Дальнего Востока, Казахстана, Кир-

гизии и Таджикистана.

При этом в начале 1960-х гг. руководством КНР была взята

на вооружение новая стратегия урегулирования территори-

ально-пограничных вопросов, состоявшая из двух компонент:

предъявление большого «исторического реестра» – притязания

на обширные территории СССР

, а также выдвижение сравни-

тельно ограниченных заявок на «спорные участки».

В части, касающейся Казахстана, в качестве китайской территории на китайских

исторических картах обозначается 510 тыс. кв. км современного Казахстана [67].

Площадь подлежащих возврату территорий по большому «историческому реес-

тру» составляла 1 млн. 540 тыс. кв. км, в том числе все Приморье и Приамурье –

1 млн. кв. км.; земли Казахстана, Киргизии и Таджикистана – 540 тыс. кв. км [68].

2. С учетом складывающихся обстоятельств

Факт наличия на советско-китайской границе «спорных» и «не

определенных договорами» участков не отрицался и советским

руководством.

По-видимому, именно этим можно объяснить

принятую СССР на вооружение уникальную с точки зрения меж-

дународного права практику охраны государственной границы.

Существовало как бы несколько категорий такой охраны:

«охраняемая линия государственной границы», вдоль которой

располагались соответствующие погрансооружения, – КСП,

заградительные заборы, РЛС, погранзаставы и пограничные

наблюдательные вышки; «заградительная линяя», состоящая

из специально оборудованных фортификационных сооружений

и удаленная от «охраняемой линии государственной границы»

на несколько десятков километров; «фактическая линия госу-

дарственной границы», проходящая по линии, описываемой в

соответствующих российско-китайских договорах и достаточно

удаленная вглубь китайской территории от «охраняемой линии

государственной границы».

При этом необходимо отметить совершенно уникальный факт,

что не только начальник отряда, но и начальник заставы редко

могли точно указать, где же именно находится эта «фактическая

линия государственной границы». Данная практика, действовав-

шая в течение нескольких десятилетий, и послужила причиной

возникновения проблемы так называемых «спорных участков»,

которые как раз и располагались между «охраняемой» и «фак-

тической линией государственной границы».

Можно назвать много причин возникновения на границе

проблемы «спорных участков». Это и нечеткость описания

линии границы в договорах, заключенных между Россией и

При этом необходимо подчеркнуть, что в переговорах, ведшихся между СССР и

КНР по данному вопросу в середине – конце 1950-х гг., СССР, не подвергая сомне-

нию правомерность границ, определенных договорами XIX в., придерживался тойXIX в., придерживался той в., придерживался той

точки зрения, что «необходимо сохранить существу�щее положение линии границы,

продолжать охрану ее до тех пор, пока эта линия не будет уточнена в каких-либо

местах обоюдным решением сторон». С точки зрения китайской стороны, сущест-

ву�щее положение на границе характеризовалось тем, что некоторые ее участки «не

установлены», а установленная часть «нуждается в обследовании заново» [69].

К.Л. Сыроежкин

Казахстан – Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству

Китаем в XIX в., а также разночтения в текстах договоров наXIX в., а также разночтения в текстах договоров на в., а также разночтения в текстах договоров на

русском, китайском и маньчжурском языках. И «вольности»,

допущенные российскими и китайскими чиновниками в период

демаркации границы. И нерешенная в свое время проблема с

заменой деревянных пограничных знаков каменными, в резуль-

тате чего часть базовых ориентиров со временем просто исчезла.

И причины, связанные с вызванными природными условиями

изменениями пограничных ориентиров (например, смещение

русел пограничных рек и изменение направлений водостока). И

отсутствие переговоров о делимитации и демаркации границы

в начале – середине XX в. Нельзя отрицать и того факта, что наXX в. Нельзя отрицать и того факта, что на в. Нельзя отрицать и того факта, что на

ряде участков линию государственной границы «подправили»

местное население и пограничники.

В практическую плоскость вопрос о прохождении линии го-

сударственной границы между СССР и КНР перешел в 1960 г.,

когда участились случаи самовольного ведения китайскими граж-

данами хозяйственной деятельности на «спорных участках».

В октябре 1960 г. Президиум ЦК КПСС создал межведомст-

венную комиссию из представителей МИД, КГБ и Министер-

ства обороны – с целью подбора и изучения договорных актов

по границе с КНР, для последующего доклада политическому

руководству страны.

В своем заключении межведомственная комиссия отметила,

что вся пограничная линия с Китаем, кроме участка, распо-

ложенного на Памире, южнее перевала Уз-Бель, определена

договорами.

Также было отмечено, что в договорных актах описание

границы нередко носит слишком общий характер, а договорные

карты в большинстве случаев составлены в мелком масштабе и

примитивно. Из 141 погранзнака в первоначальном виде сохра-

нились всего 40, в разрушенном состоянии находились 77, а 24

знака на местности вообще отсутствовали.

Были установлены 26 участков, которые, по мнению межведом-

ственной комиссии, могли стать предметом обсуждения с китай-

2. С учетом складывающихся обстоятельств

ской стороной. Из них на 13 участках имелись расхождения на

картах сторон, а на 12 не было проведено распределение островов

(на реках Амур и Уссури).

Лучшим путем устранения неясностей в прохождении линии

границы было бы, по мнению комиссии, проведение камеральной

демаркации и редемаркации по имеющимся картам, чтобы свести

к минимуму дорогостоящие полевые работы.

Учитывая, что предлагать проведение демаркации и редемар-

кации границы в то время было нецелесообразно – по полити-

ческим мотивам, комиссия ограничилась представлением мате-

риалов на рассмотрение правительства, на случай проявления

соответствующей инициативы китайской стороной.

В приложенном к записке проекте директив на случай про-

ведения предлагаемых переговоров намечались позиции по 26

участкам, где фактически охраняемая линия границы отклонялась

от договорной в ту или иную сторону. Важно заметить, что на

реках границу предлагалось провести не по берегам, а по линии

середины главного фарватера – на судоходных, и по линии сере-

дины реки – на несудоходных реках [70].

В 1962–1963 гг. китайские власти начали осуществлять про-

думанную систему постоянных грубых нарушений советской

границы. В 1963 г. было зафиксировано более четырех тысяч

нарушений, в которых участвовало свыше ста тысяч гражданских

лиц и военнослужащих КНР [71].

В ноябре-декабре 1963 г. СССР и КНР условились провести

консультации по пограничным вопросам. Консультации начались

25 февраля 1964 г. в Пекине и велись на уровне представителей

в ранге заместителей министров.

С советской стороны консультации вел командующий погра-

ничными войсками СССР, генерал-полковник Павел Иванович

Зырянов (китайской стороне было заявлено, что он имеет ранг

заместителя министра). Заместителем главы советской делега-

ции был назначен советник-посланник посольства СССР в КНР

И.С. Щербаков.

К.Л. Сыроежкин

Казахстан – Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству

Китайскую делегацию возглавлял заместитель министра

иностранных дел КНР Цзэн Юнцюань. Его заместителем был

заведующий отделом МИД КНР Юй Чжань.

В директивах, утвержденных правительством СССР, указыва-

лось, что основной задачей советских представителей является

уточнение прохождения пограничной линии между СССР и КНР

на отдельных ее участках и устранение неясностей в ее прохож-

дении, которые приводят или могут привести в дальнейшем к

возникновению между СССР и КНР каких-либо недоразуме-

ний. Советские представители должны стремиться к решению

вопросов, поставленных на консультациях, в духе укрепления

советско-китайской дружбы и сотрудничества.

Делегации предписывалось исходить из того, чтобы при

уточнении прохождения границы в основу были положены до-

говоры и соглашения о границе, заключенные в прошлом между

Россией и Китаем, а также исторически сложившаяся на основе

договоров и соглашений линия границы, фактически охраняемая

в настоящее время. Делегации предписывалось обмениваться с

китайской стороной мнениями по участкам советско-китайской

границы, которые могут стать предметом уточнения, и при этом

руководствоваться утвержденными в официальном приложении

к директивам позициям и по отдельным участкам.

Пограничную линию на судоходных реках предписы-

валось устанавливать по середине главного фарватера, на

несудоходных – по середине реки или ее главного рукава, а в

горных районах – по главным и основным хребтам.

Если же с китайской стороны будут выдвигаться более ши-

рокие территориальные претензии и будут предприниматься

попытки оспаривать существующие российско-китайские

договоры о границе как неравноправные, то такие претензии

делегации предписывалось отклонять, показывая их явную не-

состоятельность.

В ходе консультаций с самого начала проявились различия в

понимании представителями сторон стоявших перед ними задач.

2. С учетом складывающихся обстоятельств

Если советские представители видели задачу в том, чтобы уточ-

нить прохождение линии границы на отдельных участках, где у

сторон имеется разное ее понимание, то китайские представители

заявляли, что задачей консультаций является вопрос о советско-

китайской границе вообще, т. е. проблема границы между двумя

странами в целом [72].

Как подчеркивал 6 октября 1964 г., т. е. уже после завершения

консультаций премьер Госсовета КНР Чжоу Эньлай, «…Мы вы-

двинули три принципиальных подхода к пограничным перегово-

рам… Три наших принципа были следующие: 1. Подписанный

с царской Россией до XIX века Нерчинский договор, исходя из

тогдашних обстоятельств, нельзя считать неравноправным до-

говором. Те договоры, которые царская Россия после середины

XIX века навязала китайской династии Цин, являются нерав-

ноправньми договорами. Что касается границы, определенной

этими договорами, то мы не требуем ее изменять. Мы также не

выдвигаем территориальных претензий. 2. Принцип проведения

пограничных переговоров должен состоять в том, чтобы, взяв за

основу первоначально имевшиеся договоры, посмотреть, в каких

местах та или иная сторона вышла за пределы линии границы,

определенной этими договорами, и дополнительно заняла не-

которые участки. В таких случаях придется возвратить земли.

Если проводить пограничную линию в соответствии с таким

принципом, то обеим сторонам придется что-то отдать и что-то

приобрести, придется провести упорядочение. 3. Основываясь на

неравноправных договорах прошлого, нужно полностью демар-

кировать всю протяженность пограничной линии. После внесе-

ния некоторых надлежащих изменений, необходимо заключить

новый договор на замену старым договорам. Таким образом, эти

неравноправные договоры более не будут существовать» [73].

Этой же позиции китайские представители на переговорах и

придерживались, выступая с утверждениями о том, что договоры,

определяющие границу между двумя странами, являются «не-

равноправными», что граница сложилась в результате «захватов»

100

К.Л. Сыроежкин

Казахстан – Китай: от приграничной торговли к стратегическому партнерству

царской Россией ряда территорий, принадлежащих Китаю. Был

также развит тезис о том, что советская Россия в первые годы свое-

го существования, отказываясь от всех договоров, заключенных в

прошлом царской Россией и Китаем, тем самым якобы признала

«неравноправный» характер договоров о границе между двумя

странами. Заявив затем, что КНР, руководствуясь принципами интер-

национализма, все же согласна исходить при определении границы

из этих договоров, китайские представители потребовали, чтобы

был признан и зафиксирован их «неравноправный» характер.

Само собой разумеется, советские представители с подоб-

ной позицией согласиться не могли. Ясно, что пойти на такую

«фиксацию» означало бы признать за китайской стороной пра-

во выступать в будущем за пересмотр границы, т. е. признать

существование территориальной проблемы между Россией и

Китаем – проблемы, которой в действительности не было.

Постановка китайскими представителями вопроса о «нерав-

ноправных» договорах и нежелание переходить к обсуждению

вопроса, касавшегося уточнения прохождения линии границы,

вызвали безрезультатную полемику, продолжавшуюся в течение

двух-трех месяцев. Лишь после того, как во второй половине

апреля стороны обменялись топографическими картами с обоз-

начением линии границы, а также после создания в конце мая

1964 г. рабочей группы стороны смогли приступить к обсужде-

нию существа дела – прохождения линии границы.

В результате изучения китайских карт и сопоставления их

с советскими было установлено, что расхождения имеются на

22 участках, 17 из которых расположены на западной части со-

ветско-китайской границы, а 5 – на восточной. Кроме того, на

западной части границы крупнейшее расхождение было выявлено

по памирскому участку.

Эти участки примерно совпали с теми, которые указала в

своей записке межведомственная комиссия МИД, КГБ и МО

СССР в 1960 г. На китайских картах были обозначены еще три

участка, которые в записке межведомственной комиссии не фи-