Сулакшин С.С., Максимов С.В., Ахметзянова И.Р. и др. Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России, Том 1

Подождите немного. Документ загружается.

Глава 2. Понятие и современная типология коррупции и теневой экономики в России

самопроизвольно распространяется и используется правоприменителями

других регионов как нормативный стереотип.

Почти десятилетний опыт применения Уголовного кодекса РФ, всту-

пившего в силу 1 января 1997 г., убеждает в полезности дополнения УК РФ

специальной статьей (главой), содержащей определения оценочных поня-

тий. К сожалению, данная проблема не может быть корректно разрешена

Верховным Судом РФ без изменения его правового статуса. Последний, со-

гласно ст. 126 Конституции РФ, не имеет полномочий по обязательному для

правоприменителей толкованию закона.

Попытки заполнить данный пробел научными комментариями, имею-

щими отдельные признаки официального толкования (например, редакти-

рование их Председателем Верховного Суда РФ или Генеральным прокуро-

ром РФ), вряд ли могут решить проблему целиком, хотя бы уже потому, что

в каждом таком комментарии приводится оригинальная позиция по тому

или иному вопросу.

Другой пример крайнего обострения проблемы развития аутентическо-

го толкования в целях борьбы с коррупцией — состояние российского та-

моженного законодательства.

Таможенное законодательство Российской Федерации — даже после

принятия в 2003 г. нового ТК РФ — представляет собой чрезвычайно объ-

емный и разветвленный комплекс нормативных правовых актов. Общее ко-

личество действовавших на 1 января 2007 г. нормативных правовых актов,

относящихся к таможенному законодательству, составляло более 10 000 (без

учета нормативных предписаний бланкетного характера), в том числе 9000

нормативных правовых актов Государственного таможенного комитета РФ

(ныне Федеральной таможенной службы).

Суммируя различные экспертные оценки по данной проблеме, необхо-

димо выделить следующие общие правовые факторы роста экономической

коррупции:

чистые пробелы в правовом регулировании экономической антикор-

рупционной политики (отсутствие лоббистского законодательства,

закона о нормотворчестве, закона об антикоррупционной экспертизе

и др.);

господство в национальном законодательстве, так или иначе регулиру-

ющем (в том числе охраняющем) сферу экономики, правовых норм, не

имеющих официального толкования;

высокий удельный вес так называемого делегированного экономичес-

кого законодательства, т. е. передаваемого самим законодателем дру-

гим органам (ветвям власти) полномочий по урегулированию тех или

иных экономических отношений, прямо не урегулированных в законе;

господство в уголовном и административном законодательстве норм с

альтернативными, относительно определенными санкциями;

•

1.indb 61 1.indb 61 07.02.2008 15:27:5307.02.2008 15:27:53

Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России

очевидный недостаток административно-правовых запретов на раз-

личные виды коррупционного поведения чиновников, наделенных

различными полномочиями в сфере экономики.

Нравственные факторы

Нравственные факторы экономической коррупции следует отличать от

информационных и психологических факторов, поскольку в основном они

соотносятся как частное, особенное и общее. Также не следует, по нашему

мнению, смешивать их с факторами коррупции, проявляющимися в сфере

официально одобряемых этических норм (коррупциогенные факторы мо-

рального характера). Специфика последних состоит в том, что общественная

нравственность может включать значительно большее, чем мораль, количест-

во пережитков и предрассудков, продуцирующих экономическую коррупцию.

Среди наиболее распространенных предрассудков российского обществен-

ного сознания, имеющих коррупциогенный характер, следует выделить:

1) инициативную готовность платить мзду за реализацию своих закон-

ных экономических интересов;

2) инициативную готовность вознаграждать незаконные действия, свя-

занные с реализацией экономических интересов, освобождением от

юридической ответственности за неуплату налогов, получением эко-

номических льгот и разрешений на осуществление экономической де-

ятельности;

3) неготовность к активному противодействию коррупционному вымо-

гательству в связи с реализацией экономических интересов (уклонение

от обращения за помощью в правоохранительные органы и от оказа-

ния помощи правоохранительным органам, наделенным полномочия-

ми в сфере борьбы с экономической коррупцией).

Одним из важных стимулов экономической коррупции в негосударствен-

ном секторе является «комплекс государственного паразитизма». Значитель-

ное число «родившихся» в ходе приватизации коммерческих организаций,

среди которых оказалось немало крупных банков, инвестиционных фондов,

внешнеторговых фирм, вовсе не спешит «перерезать родительскую пупови-

ну», связующую их с бюджетными ресурсами, поскольку в противном случае

подобные псевдопредприятия будут вынуждены существовать лишь на свой

экономический риск. Экономически необоснованные привилегии стано-

вятся своеобразным наркотиком, без которого они уже не могут нормально

функционировать. А получить такие привилегии можно лишь за взятку.

Факторы, относящиеся к издержкам технологии борьбы с экономичес-

кой коррупцией

Одним из наиболее сложных вопросов организации борьбы с коррупци-

ей является вопрос о том, в каком соотношении должны находиться между

•

1.indb 62 1.indb 62 07.02.2008 15:27:5307.02.2008 15:27:53

Глава 2. Понятие и современная типология коррупции и теневой экономики в России

собой профилактические и карательные меры. Необходимость обеспечения

приоритета предупреждения экономической коррупции перед наказанием

за нее обычно лишь декларируется. В действительности же большинство

современных государств тратит на уголовное преследование за экономичес-

кую коррупцию гораздо больше средств, чем на ее предупреждение. Мысль

о том, что легче предупредить коррупцию, чем быть вынужденным наказы-

вать за нее, верна лишь для случая, когда вы располагаете неограниченными

ресурсами. «Легче» не означает «дешевле». Профилактика экономической

коррупции, в основе которой лежит устранение или ослабление ее кримино-

генных факторов, стóит гораздо дороже обычных мер уголовной репрессии.

Сегодня Россия тратит на борьбу с преступностью в целом около 9% свое-

го годового бюджета. Практически это средства, которые затрачиваются на

раскрытие и расследование примерно 3,5–3,9 млн преступлений в год и со-

держание более 800 тыс. преступников в условиях изоляции от общества.

Сколько же необходимо потратить средств для того, чтобы предупредить

по меньшей мере 22 тыс. невыявленных фактов взяточничества в расчете

на каждый выявленный?

С учетом того, что, например, в 2005 г. в России

было выявлено немногим более 11 тыс. фактов взяточничества (дачи и по-

лучения взяток), количество невыявленных фактов преступлений данного

вида может достигать 242 млн.

Аналогичные данные приводит Г.А. Сата-

ров

. Однако едва ли самая большая трудность в решении этой дилеммы —

сомнения в правильности оценки эффективности предупредительных мер.

Распространенность коррупционных — равно как и других — преступ-

лений в значительной степени зависит от их раскрываемости, точнее — от

неотвратимости ответственности за них. Первое и второе — не одно и то

же. По статистике, практически все выявленные факты взяточничества

раскрываются (в данном случае речь идет о практически совпадающих с

юридической точки зрения актах фиксации события). Наказание назнача-

ется лишь в каждом четвертом — пятом случаях

. Если сопоставить эти

и предыдущие данные, то окажется, что наказание назначается примерно

в одном из 100 тыс. случаев дачи и получения взяток. «Эффект воронки»,

применительно к иным коррупционным правонарушениям, скорее всего

выглядит еще более впечатляющим. Вряд ли среднестатистический корруп-

ционер в состоянии воспринять подобную угрозу возмездия как серьезное

Преступность в России. Аналитические обозрения Центра комплексных социальных

исследований и маркетинга. Вып. 1–2. Серия: Политология. М., 1999. С. 4.

См. О едином учете преступлений за 2005 г. Экспресс-информация. М.: ГИЦ МВД Рос-

сии, 2006. С. 27.

Сатаров Г. Число коррупционных сделок в России — 100 млн в год // Новый Регион —

Москва, 2006, 19 октября.

Лунеев В.В. Преступность XX века. Мировой криминологический анализ. М.: Норма,

1997. С. 277.

1.indb 63 1.indb 63 07.02.2008 15:27:5407.02.2008 15:27:54

Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России

препятствие к совершению коррупционных действий. Как результат, неот-

вратимость ответственности за коррупцию — абсолютная утопия и с теоре-

тической, и с практической точек зрения. Более того, само законодательство

предусматривает ряд оснований для неприменения наказания, даже в слу-

чаях вынесения обвинительного приговора. Обеспечение неотвратимости

ответственности за коррупцию (хотя правильнее говорить об интенсив-

ности ответственности, поскольку неотвратимость не имеет переменной

величины — она или существует или нет) требует поддержания некоего

критического уровня наказуемости. Возможно, что и здесь применимо со-

циологическое правило трети.

2.2.5. Конфликт интересов по-российски — сращивание бюрократии

и бизнеса

Сращивание бюрократии и бизнеса не является собственно российским

«изобретением» и известно в мире с того момента, когда чиновник научился

незаконно использовать свои властные полномочия и возможности для не-

посредственного осуществления предпринимательской деятельности.

Для целей настоящей работы под сращиванием бюрократии и бизнеса

понимается непосредственное (открытое или завуалированное) противо-

правное участие чиновников (лиц, занимающих государственные должнос-

ти, государственных и муниципальных служащих) в предпринимательской

деятельности.

От сращивания бюрократии и бизнеса следует отличать феномен «кры-

ши» — коррупционный феномен, проявляющийся в виде навязываемых

чиновниками коммерческим организациям псевдоуслуг по защите их инте-

ресов от законного и незаконного вмешательства со стороны контролирую-

щих и правоохранительных органов, добросовестных и недобросовестных

действий со стороны конкурентов, а также от различных форм вымогатель-

ства со стороны преступных сообществ и отдельных преступников.

Принципиальная разница между так называемым «крышеванием» и

сращиванием бюрократии и бизнеса состоит в том, что в первом случае

коррумпированный чиновник остается, по сути, наемным персоналом, слу-

гой или, в лучшем случае, опекуном (даже с учетом того обстоятельства, что

подобный «персонал» трудно уволить «по инициативе администрации»), а

во втором — чиновник является явным или латентным хозяином бизнеса,

получающим львиную долю прибыли.

Период, когда высокопоставленное чиновничество без каких-либо опа-

сений непосредственно выступало в качестве учредителей и высшего ме-

неджмента коммерческих организаций (включая коммерческие организа-

ции с крайне сомнительной деловой репутацией), в основе закончился с

завершением XX в. и «эпохи Ельцина». Стихийно возникший новый «эти-

1.indb 64 1.indb 64 07.02.2008 15:27:5407.02.2008 15:27:54

Глава 2. Понятие и современная типология коррупции и теневой экономики в России

ческий кодекс» лиц, занимающих государственные должности, уже не по-

ощряет откровенно вызывающее экономическое поведение, угрожающее их

репутации.

Большинство из тех, кто в девяностых годах прошлого века занимал

высшие должности в российских органах исполнительной (реже — зако-

нодательной) власти, стали успешными предпринимателями еще в период

своего пребывания у власти. В наибольшей степени этот вывод относится к

тем, кто занимал крупные посты в сфере управления экономикой в целом, а

также оборота углеводородного сырья, банковской деятельности, телеком-

муникаций, финансов.

Число типичных для современной России форм сращивания бизнеса и

бюрократии относительно невелико. Это:

учреждение нового предприятия (главным образом, посредством родс-

твенников и свойственников) или долевое участие в учреждении но-

вого предприятия, которому в дальнейшем предоставляются — с ис-

пользованием полномочий соответствующего чиновника — льготы и

преимущества, оказывается общее благоприятствование;

получение права собственности на коммерческую организацию или до-

лей в ее уставном капитале в качестве платы за услуги (отказ от уго-

ловного преследования или контрольной проверки, их прекращение;

организация уголовного или административного преследования кон-

курентов; предоставление государственного закупочного контракта,

субсидий без конкурса или в обход конкурса и т. п.);

«госрейдерство» — захват чиновниками контроля над коммерческой

организацией (включая навязывание компании своих менеджеров, по-

лучения долей в уставном капитале через родственников и свойствен-

ников), в том числе — посредством фальсификации документов, подку-

па судей и судебных приставов.

Несмотря на то, что рейдерство (недружественный захват и поглощение

предприятий) является изначально западным ноу-хау, оно прижилось и в

современной рыночной России, став основной формой перераспределения

собственности после периода насильственного ее передела преступными

сообществами в 90-х гг. прошлого века.

Суть рейдерства состоит в создании условий, при которых законный вла-

делец предприятия вынужден отказаться от своего права собственности на

него в пользу того или иного лица

. Особенностью современного российского

рейдерства является так называемое «госрейдерство», т. е. активное участие в

качестве его организаторов и выгодополучателей чиновников (нередко руково-

дителей правоохранительных органов), их родственников и свойственников.

•

Фаенсон М.И., Пиманова А.А. Рейдерство (недружественный захват). Практика совре-

менной России. М.: Альфа-Пресс, 2007.

1.indb 65 1.indb 65 07.02.2008 15:27:5407.02.2008 15:27:54

Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России

Госрейдерство может легко маскироваться как под политику депривати-

зации (новой национализации) в стратегически важных отраслях экономи-

ки, так и под политику новой национализации, направленной на повышение

эффективности управления государственной собственностью посредством

преобразования государственных и муниципальных унитарных предпри-

ятий в акционерные общества.

Для этого применяются различные методы давления: от внешне легаль-

ных до явно насильственных — уголовно-наказуемых. Госрейдеры обладают

значительными полномочиями для того, чтобы за счет бюджетных средств

и властных ресурсов:

организовывать взрыв общественного негодования в отношении вла-

дельцев любого приглянувшегося объекта собственности, СМИ-кам-

панию клеветнического характера против них;

инспирировать ложные обращения в контролирующие и правоохра-

нительные органы со стороны обиженных граждан (нередко для этих

целей используются ветераны Великой Отечественной войны и труда

и их организации);

осуществлять проверки компаний-жертв со стороны таких органов;

стимулировать вынесение решений о возбуждении уголовных и адми-

нистративных дел;

обеспечивать подачу судебных исков в отношении компании-жертвы

и ее законных владельцев;

оказывать эффективное давление на судей и судебных приставов.

Одним из наиболее распространенных инструментов госрейдерства яв-

ляется проведение собраний акционеров, на которых избирается новое ру-

ководство компании без участия прежних основных собственников.

Если основываться на материалах рабочей группы по противодействию

рейдерским захватам при полпредстве Приволжского федерального округа,

средняя стоимость обычного рейдерского захвата в России составляет око-

ло 150 тыс. долл. Неправосудное решение, принимаемое московским судом,

в среднем оценивается в 125 тыс. долл., судами других регионов — 15 тыс.

долларов США. В сумму от 10 до 60 тыс. долл. обходится попустительство

или прямое содействие захвату предприятия со стороны местных руково-

дителей органов внутренних дел, следственных органов и прокуратуры.

В среднем около 10 тыс. долл. стоят услуги местного судебного пристава.

Услуги рядового наемного участника рейдерской группы обходятся в сред-

нем в 150 долл. в сутки

Применительно к госрейдерству эта «смета» может быть в значительной

степени оптимизирована. В особенности, если речь идет о рейдерском за-

хвате предприятий в интересах руководителей правоохранительных орга-

•

<www.gazeta.ru>. 2007, 22 марта.

1.indb 66 1.indb 66 07.02.2008 15:27:5407.02.2008 15:27:54

Глава 2. Понятие и современная типология коррупции и теневой экономики в России

нов и судей либо высокопоставленных чиновников — лиц, занимающих го-

сударственные должности. В подобных случаях нередко происходит зачет

взаимных обязательств или применяются схемы нематериальных расчетов

между соучастниками:

а) «позитивные» — продвижение по должности, присвоение внеоче-

редного специального звания или классного чина, представление к

государственным наградам и почетным званиям, включение в изби-

рательный список, «устройство» ребенка на бюджетное место в вузе,

обеспечение общего покровительства и т. п.);

б) «негативные» — отказ от уголовного преследования, в т. ч. прекраще-

ние процедуры привлечения к уголовной ответственности; вынесение

оправдательного приговора виновному; назначение ему условного нака-

зания или наказания ниже низшего предела, установленного законом.

Такая, относительно легитимная форма захвата контроля над предпри-

ятиями, как гринмейл (приобретение пакета акций компании, достаточно-

го для того, чтобы блокировать принятие управляющим органом решений),

свойственна преимущественно профессиональному госрейдерству, орга-

низаторами и выгодоприобретателями которого выступают должностные

лица, обладающие специальными познаниями в сфере экономической и

финансовой деятельности, а также закрытой служебной информацией, воз-

можностями влияния на итоги конкурсов.

Учреждение фондов (как правило, при латентном участии чиновников),

обеспечивающих: «микширование» привлекаемых финансовых ресурсов

с целью финансирования различных проектов, в которых заинтересованы

соответствующие должностные лица; высокооплачиваемую номинальную

занятость родственников и свойственников. До недавнего времени были

распространены всевозможные фонды при правоохранительных органах,

которые аккумулировали средства предпринимателей, стремящихся полу-

чить дополнительные гарантии защищенности от различных посягательств

(прежде всего, от незаконного вмешательства в их деятельность со стороны

работников самих правоохранительных органов).

Создание координационных и консультативных структур при органах

государственной власти и местного самоуправления, состоящих из предста-

вителей бизнеса (советов по предпринимательству, инвестициям, экономи-

ческому развитию и т. п.). В ряде случаев подобные структуры функциони-

руют по клубному принципу, обеспечивающему членам «клуба избранных»

фактические и формальные преимущества при получении государственных

и муниципальных заказов, подобие «охранных грамот» гарантирующих не-

вмешательство (даже законное) в их деятельность со стороны контролиру-

ющих и правоохранительных органов.

«Госкрыши» («милицейские крыши», «эфэсбэшные крыши», «проку-

рорские крыши» и др.) — форма сращивания бюрократии и бизнеса, при

1.indb 67 1.indb 67 07.02.2008 15:27:5407.02.2008 15:27:54

Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России

котором должностное лицо или группа должностных лиц (как правило,

сотрудников правоохранительных и контролирующих органов) за взятку

обеспечивает защиту опекаемого хозяйствующего субъекта (группы субъ-

ектов или конкретного предпринимателя) от различных преступных пося-

гательств со стороны представителей организованных преступных групп и

недружественного поглощения со стороны конкурентов, незаконного и за-

конного вмешательства в экономическую деятельность со стороны контро-

лирующих и правоохранительных органов. Несмотря на то, что «госкрыша»

в классическом понимании не является формой прямого управления пред-

приятием, по размеру отчислений с доходов предприятия в пользу обеспе-

чивающих «крышу» чиновников можно судить о ее фактической роли. По

нашему мнению, в тех случаях, когда на отчисления по содержанию «гос-

крыши» тратится более половины всей прибыли предприятия, коррумпи-

рованные чиновники становятся фактическими собственниками бизнеса.

В настоящее время мы являемся свидетелями перерастания этого кри-

минального феномена

в госрейдерство, которое далеко не всегда носит

очевидно криминальный характер. Период, когда коррумпированный чи-

новник удовлетворялся ролью «берущего с руки», по-видимому, закон-

чился. У взяточника появился вкус к роли полновластного удачливого

бизнесмена, который сам «кормит с руки» тех, кто ему нужен. Сегодня вы-

сокопоставленный чиновник нередко одновременно является крупнейшим

собственником и предпринимателем. Это явление заставляет критически

относиться к определению основной политэкономической тенденции как

укреплению государственного капитализма. Суть реальной тенденции, на

наш взгляд, состоит отнюдь не в усилении роли государства как основного

собственника и предпринимателя, а в усилении незаконного присутствия

чиновничества в экономике. Возможно, именно это представляет главную

угрозу перспективам ускоренного экономического развития России и ста-

новлению свободного и социально ответственного предпринимательства,

которое Президент РФ В.В. Путин в Послании Федеральному Собранию РФ

2007 г. включил в стратегический план развития страны

Угроза трансформации криминально-синдикалистской модели управ-

ления страной, для которой свойственна структурированная взаимосвязь

между коррумпированными чиновниками всех уровней в бюрократической

системе (от секретаря до министра); профессиональными преступниками

Десять лет назад, по некоторым оценкам, около 30% сотрудников российской милиции

так или иначе обеспечивали «крышу» коммерческим структурам. См.: Российская органи-

зованная преступность. Доклад Центра стратегических и международных исследований /

Пер. с англ. М., 1998. С. 27.

Послание Федеральному Собранию Российской Федерации Президента России Влади-

мира Путина // Российской газета (Федеральный выпуск). 2007. 27 апреля.

1.indb 68 1.indb 68 07.02.2008 15:27:5407.02.2008 15:27:54

Глава 2. Понятие и современная типология коррупции и теневой экономики в России

и представителями бизнеса, отрицающими ценность права, в бюрократи-

ческую олигархию представляется нам просто весьма реальной, а отчасти и

реализованной. От государства и гражданского общества потребуются ог-

ромные скоординированные усилия для того, чтобы заменить эту модель

управления страной на нравственно ориентированную и отвечающую це-

лям ускоренного сбалансированного развития экономики России.

Еще одним проявлением сращивания бюрократии и бизнеса являются

всевозможные механизмы финансирования предпринимательским сооб-

ществом избирательных кампаний, и, прежде всего, покупка мест в из-

бирательных списках. Нередко «покупка» места депутата для успешного и

амбициозного бизнесмена — это лишь стартовая площадка для прыжка в

исполнительные структуры, являющиеся «держателем ключей» от бюджет-

ных ресурсов. В сущности, этот феномен характеризует противоположную

сторону и одновременно тенденцию такого сращивания — превращение

бизнеса во власть. С политологической точки зрения, приход представи-

телей среднего и крупного бизнеса во властные структуры, назначение их

на высшие посты в органах власти — процесс, скорее, позитивный. Однако

этот вывод, на наш взгляд, верен лишь для случая, когда речь идет о пред-

ставителях социального ответственного бизнеса, слой которых сегодня

очень тонок.

О базовых подходах к противодействию сращиванию бюрократии и биз-

неса

Традиционно считается, что одним из наиболее эффективных способов

борьбы с феноменом сращивания бюрократии и бизнеса является гласность

или информационный подход. Вместе с тем, новейшая практика использо-

вания СМИ с целью предупреждения и пресечения предпринимательской

активности бюрократии скорее напоминает оплаченные политическими и

экономическими конкурентами акции по компрометации противника, чем

борьбу с коррупцией. Российской особенностью, характеризующей этот

процесс, является эффект «гуся» или стойкое неприятие властью самого

принципа обязательного ухода в отставку чиновника, который не может

или не хочет по тем или иным причинам предъявлять обоснованные дока-

зательства своей непричастности к коррупции. Как показывают многочис-

ленные примеры, даже хорошо подготовленные информационные атаки на

коррумпированных высокопоставленных чиновников, базирующиеся на хо-

рошо проверенных данных об их активном «увлечении» бизнесом, не создают

достаточного повода для того, чтобы отправить такого чиновника в отставку

или привлечь к юридической ответственности. Российское общественное

мнение свыклось с тем, что чиновник-бизнесмен, «кормящийся» с помо-

щью доступа к бюджетным ресурсам, — это меньшее зло, чем чиновник,

непосредственно вымогающий взятки у граждан. Парадоксальность этого

1.indb 69 1.indb 69 07.02.2008 15:27:5407.02.2008 15:27:54

Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России

социально-психологического феномена объясняется тем, что крупный рас-

хититель бюджетных денег меньше раздражает гражданина, не имеющего

с ним прямого контакта, чем мелкий взяточник, ежедневно вымогающий

небольшие денежные суммы лично у него.

Одновременно, оценивая потенциал информационного подхода для

борьбы с практикой увлечения чиновничества бизнесом, нельзя не обра-

тить внимания на то обстоятельство, что рамки такой борьбы в обществен-

ном сознании могут подвергаться неожиданному «сужению». Например, с

помощью средств борьбы с экстремизмом. Так, в соответствии с Федераль-

ным законом «О внесении изменений в статьи 1 и 15 Федерального зако-

на «О противодействии экстремистской деятельности»

от 27 июля 2006 г.

№ 148-ФЗ»

, к экстремистской деятельности отнесена публичная клевета

в отношении лица, замещающего государственную должность Российской

Федерации или государственную должность субъекта Российской Федера-

ции, при исполнении им своих должностных обязанностей или в связи с

их исполнением, соединенная с обвинением указанного лица в совершении

действий экстремистского характера, при условии, что факт клеветы уста-

новлен в судебном порядке. Те обстоятельства, что клевета всегда предпола-

гает заведомость лжи для клеветника, а сам факт клеветы должен быть ус-

тановлен судом — не мешают среднестатистическому обывателю полагать,

что, в соответствии с новейшим антиэкстремистским законодательством,

чиновников ругать небезопасно.

Возможности информационного подхода к решению проблем борьбы со

сращиванием бюрократии и бизнеса этим, однако, не исчерпываются. На-

личие общедоступных интерактивных электронных ресурсов, служащих

накопителем информации о конкретных злоупотреблениях чиновников в

сфере экономической деятельности создает объективные предпосылки для

ограничения подобного рода криминальной активности.

Стимулирование доносительства в среде «бизнес-чиновничества» экс-

плуатирует законы конкурентной борьбы, в которой побеждает тот, кто

нападает первым. Несмотря на заманчивость поощрения взаимного доно-

сительства со стороны чиновников, оказавшихся участниками одной конку-

рентной среды (наиболее ярко это проявляется в сферах высокодоходного

бизнеса — торговле алкоголем, лекарствами, аудио-визуальными продук-

тами и т. п.), моральная небезупречность этого подхода остается неизмен-

ной. К тому же, подобная «конкурентная» борьба культивирует появление

«сильнейших» среди доносителей.

Самостоятельным вариантом такого подхода служит экономическое

стимулирование неподкупности чиновников как альтернатива их теневым

СЗ РФ от 29 июля 2002 г. № 30. Ст. 3031.

CЗ РФ от 31 июля 2006 г. № 31 (ч. I). Ст. 3447.

1.indb 70 1.indb 70 07.02.2008 15:27:5407.02.2008 15:27:54