Современная юридическая наука и правоприменение (IV Саратовские правовые чтения)

Подождите немного. Документ загружается.

301

в любое время суток. НЦБ должны иметь возможность передавать

изображения и отпечатки пальцев с системы связи I-24/7

Глобальная закрытая информационно-телекоммуникационная

система (ГИТKС) НЦБ Интерпола призвана решать следующие

задачи:

1. Повышение эффективности и оперативности обмена офици-

альной и конфиденциальной (оперативно-розыскной) информаци-

ей по вопросам борьбы с международной преступностью.

2. Организация системы доступа правоохранительных органов

Российской Федерации к информации, хранящейся в междуна-

родных банках данных криминальной информации.

3. Реализация информационной стратегии Генерального секре-

тариата Интерпола на базе новых информационных технологий.

4. Повышение надежности и обеспечение бесперебойности

международного информационного обмена.

5. Обеспечение информационной безопасности банков и баз

данных российского НЦБ Интерпола.

ГИТKС обеспечивает: а) международный обмен информаци-

ей по вопросам борьбы с международной преступностью, в том

числе компьютерной; б) надежную закрытую связь со всеми под-

разделениями органов внутренних дел Российской Федерации

(включая филиалы НЦБ Интерпола в МВД, ГУВД и УВД субъектов

России), с другими российскими правоохранительными органами,

Генеральным секретариатом Интерпола и НЦБ Интерпола иност-

ранных государств; в) формирование и ведение автоматизирован-

ных банков данных о лицах, событиях, предметах и документах

на основе информации, полученной в процессе международного

сотрудничества правоохранительных органов; г) формирование и

поддержку документальных и информационно-справочных масси-

вов; д) информационную безопасность деятельности НЦБ Интер-

пола.

ГИТKС НЦБ Интерпола состоит из следующих подсистем

1. Подсистема телекоммуникаций, обеспечивающая обмен ин-

формацией по следующим видам связи:

· электронной почты Х.400 стандарта 1992 года;

· электронной почты Х.25 общего пользования;

· ведомственной магистральной компьютерной сети передачи

данных (СПД) МВД России;

· факсимильной связи;

· телеграфной сети АТ-50;

· международной телеграфной сети TELEX.

2. Подсистема ведения баз данных НЦБ Интерпола.

3. Система обмена информацией со специализированным ав-

томатизированным банком данных Генерального секретариата

Интерпола (ASF), содержащим сведения о находящихся в меж-

дународном розыске преступниках, организованных преступных

формированиях, похищенном автотранспорте, оружии, картинах и

иных художественных ценностях (антиквариате), поддельных де-

нежных знаках, наркотиках и других объектах учета.

4. Автоматизированная подсистема документооборота в НЦБ

Интерпола и контроля исполнения запросов.

5. Офисная подсистема, которая включает в себя системы под-

готовки документов, справочные и сервисные программы.

6. Подсистема электронного архива входящих и исходящих до-

кументов.

7. Локальная вычислительная сеть (ЛВС).

Подготовленные и зарегистрированные в НЦБ Интерпола и фи-

лиалах документы отправляются по каналам связи телекоммуни-

кационной сети Интерпола I-24/7 в пределах следующих времен-

ных интервалов: “Urgent”/”Срочно” - немедленно; “Non-urgent”/”Не

срочно” - в течение 24 часов. НЦБ Интерпола должно организо-

вать исполнение запросов, полученных из НЦБ Интерпола иност-

ранных государств, в следующие сроки: “Urgent”/”Срочно” - в тече-

ние 24 часов; “Non-urgent”/”Не срочно” - возможно быстрее, но не

свыше, чем в 30 суток

Запросы, следственные поручения, сообщения и ответы право-

охранительные органы направляют непосредственно в НЦБ Ин-

терпола.

Авторитет России в международном полицейском сотрудничест-

ве значительно возрос за последние годы. Очередная 77-й сессия

Генеральной Ассамблеи Интерпола в октябре 2008 года прошла

в России, в Санкт-Петербурге, что указывает на признание меж-

дународным полицейским сообществом значительного вклада

РФ в борьбу с транснациональной преступностью. По данным на

2008 год по инициативе российских правоохранительных органов

в международном розыске находятся 1202 человека. Из них за

участие в террористической деятельности - более 120 человек. За

последние десять лет, благодаря сотрудничеству с Интерполом,

всего в Россию было экстрадировано около 350 человек

Ст. 4 Приказа МВД РФ, Минюста РФ, ФСБ РФ, Федеральной службы охраны

РФ, Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков и Федераль-

ной таможенной службы от 6 октября 2006 г. N 786/310/470/454/333/971 «Об ут-

верждении Инструкции по организации информационного обеспечения сотрудни-

чества по линии Интерпола»

Ст. 20 Приказа МВД РФ, Минюста РФ, ФСБ РФ, Федеральной службы охраны

РФ, Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков и Федераль-

ной таможенной службы от 6 октября 2006 г. N 786/310/470/454/333/971 «Об ут-

верждении Инструкции по организации информационного обеспечения сотрудни-

чества по линии Интерпола».

Приложение N 2 к Инструкции по организации информационного обеспечения

сотрудничества по линии Интерпола

«Национальные центральные бюро Интерпола. Стандарты службы». Приняты

24 июля 1995 года на 24-й Европейской региональной конференции Интерпола

Ст. 10-11 Приказа МВД РФ, Минюста РФ, ФСБ РФ, Федеральной службы охраны

РФ, Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков и Федеральной

таможенной службы от 6 октября 2006 г. N 786/310/470/454/333/971 «Об утверждении

Инструкции по организации информационного обеспечения сотрудничества по линии

Интерпола»

Министр внутренних дел РФ Рашид Нургалиев. Пресс-конференция, посвя-

щенная открытию 77-й сессии Генеральной ассамблеи Международной органи-

зации уголовной полиции

Е. Н. МИТРОФАНОВА*

НЕОБХОДИМОСТЬ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ

РОССИЙСКОЙ МОДЕЛИ СУДА ПРИСЯЖНЫХ

Суд присяжных заседателей в Российской Федерации представля-

ет собой по большей части классическую (англосаксонскую) модель,

т. е присяжные отделены от коллегии профессиональных судей и са-

мостоятельно выносят вердикт. Однако, подходит ли она для россий-

ской правовой системы, которая традиционно принадлежит к другой

правовой системе?

В странах англосаксонского права отдельный человек не про-

тивопоставляет себя государству, а наоборот, отождествляет себя

с ним. Сидя на скамье присяжных граждане думают прежде всего

о защите общества в котором они живут. Следовательно, присяж-

ные не станут оправдывать опасного преступника, для этого они

должны действительно иметь серьезные сомнения в виновности

подсудимого. Им совершенно не хочется подвергать членов обще-

ства, в том числе и себя, опасности стать жертвой преступления.

В то же время, в Российской Федерации граждане, «воспитан-

ные в «континентальных» традициях, попадая в присяжные, авто-

матически становятся на защиту подсудимого, стараясь защитить

человека из народа от «всесильного» государства. На формиро-

вание такого психологического стереотипа, несомненно, оказали

влияние и факты злоупотребления государства судебной властью

в годы политических репрессий. По этим причинам, как показыва-

ют многочисленные оправдательные приговоры, присяжные, спра-

ведливо не желая осуждать невиновного, зачастую забывают о

необходимости покарать виновного для защиты общества (и себя

в том числе) от его дальнейших преступных посягательств»

Также, состязательность в англосаксонском и континентальном

процессе имеет разное значение. В Англии и Америки председа-

тельствующий устранен от оценки доказательств по существу, воп-

рос о виновности решают присяжные на основании доказательств,

представленных сторонами. На континенте же состязательность

представляет собой спор профессиональных участников процес-

са, целью которого, как и всей уголовно-процессуальной деятель-

ности, является установление объективный истины. При этом су-

дья решает вопросы виновности и наказания, что невозможно без

тщательного анализа доказательств. В настоящий момент в суде

присяжных судья отстранен от решения вопроса о виновности, что

противоречит российской традиционной системе права и вызыва-

ет всеобщее судейское недоумение

Kроме того,

в англосаксонской системе суд присяжных явля-

ется альтернативой сделки о признании вины. В случае если

подсудимый не признает себя виновным, не заключает сделку

с правосудием, его судят присяжные заседатели. Абсолютное

большинство, 95% обвиняемых, идут на сделку, потому как,

на

практике шансы прокурора на победу гораздо выше. Обвинение,

как правило, располагает куда более солидными средствами,

чем защита, на проведение расследования по делу, анализ улик

и проверку потенциальных присяжных. Например, В. Kозловский

пишет, что из сотни судебных процессов за последние полтора де-

сятилетия в манхэттенском суде было менее 10 оправдательных

вердиктов!

В Российской Федерации обвиняемый сам решает

будет ли его дело слушаться судом присяжных и даже если он

Митрофанова Елизавета Николаевна * − аспирант кафедры уголовного про-

цесса и криминалистики Южно-Уральского государственного университета.

302

признает себя виновным, все равно состоится дорогостоящий

процесс, а подсудимый может быть оправдан. Данный порядок

противоречит логики!

В странах континентальной Европы суд присяжных трансформиру-

ется, происходит слияние коллегии присяжных и профессиональных

судей. В данных государствах избавились от иллюзии, что возмож-

но разделить вопросы права и факта, виновности и наказания. Так, в

Бельгии в 2005 году была разработана программа реформы по пре-

образованию суда присяжных. При этом указывалось, что наличие

профессиональных судей наряду с присяжными заседателями в ходе

обсуждения решения о виновности и наказания необходимо:

1. для обеспечения соблюдения правил этики дискурса, включая

равное право всех желающих принять участие в обсуждении и выска-

зать свое мнение;

2. для более тщательного исследования доказательств;

3, чтобы судьи предоставляли присяжным необходимые пояснения

для понимания и применения технических концепций и правовых ог-

раничений, с которыми они сталкиваются;

4, чтобы открыть путь для мотивации приговора и, следовательно,

возможности его пересмотра;

5 для содействия упорядоченного и эффективного обсуждения,

особенно когда речь идет об ответах на многие вопросы

Таким образом, приговор постановляемый судом с участием при-

сяжных заседателей станет более объективным и справедливым.

Более того, как отметил

профессор Бременского университета Р.

Kниппер, с точки зрения применения закона система присяжных,

состоящая из двух скамей, где одна скамья — скамья присяжных

принимает решение о фактах или о вине, или об обоих, а другая

скамья — скамья профессиональных судей решает вопросы на-

казания, искусственно разрывает сложные аспекты применения

закона на конкретный, «живой» состав дела, которые на самом

деле неразделимы друг от друга

Присяжные заседатели, имея лишь жизненный опыт и здравый

смысл без профессиональных знаний не всегда могут разобрать-

ся во всех тонкостях уголовного дела и правильно оценить все

доказательства. Жизненный опыт и профессиональные знания

должны дополнять друг друга в решении всех вопросов по уголов-

ному делу: и вопросов о виновности подсудимого, и вопросов о

его наказании

Противники континентальной модели суда с участием присяж-

ных заседателей в основном выражают обеспокоенность тем, что

профессиональные судьи могут оказывать влияние на присяжных и

смогут склонять их к принятию определенного решения. Однако, это

довольно спорное утверждение. Так, согласно исследованию Ж. Пра-

дель и И. Смирновой, во Франции присяжные заседатели выступают

связующим звеном между общественным мнением и правосудием.

В частности, в процессе судебного слушания складывается прочная

связь присяжных с судьями. Порой присяжные заседатели влияют на

принятие решения последних, тем самым вынуждая судей выносить

громкие оправдательные приговоры

Однако, во избежания давления со стороны профессиональных су-

дей необходимо предпринять следующие меры: присяжные должны

превосходить профессиональных судей как минимум в несколько раз,

например, один судья и пять присяжных заседателей либо двое судей

и восемь присяжных заседателей; голосование должно быть тайным.

Своеобразный аргумент против соединения коллегий высказа-

ла Е. Б. Мизулина: «Kонституция Российской Федерации предус-

матривает суд с участием присяжных заседателей»

, что видимо

исключает возможность введения суда континентальной модели?!

Однако, необходимо отметить, что здесь Е. Б. Мизулина путает

такие понятия как суд присяжных и суд с участием присяжных. Так,

следует согласиться с В. Т. Томиным, о том что в действительнос-

ти суд присяжных – это суд, в котором жюри присяжных отделено

от профессиональных судей и именно оно совещаясь автономно,

выносит вердикт о виновности подсудимого. А суд с участием при-

сяжных заседателей – это смешенная коллегия, в которой нарав-

не с присяжными заседают профессиональные судьи и совместно

решают вопросы виновности и наказания

. Таким образом, Kонс-

титуция не только не запрещает учредить подобный суд, но даже

в некотором роде способствует этому!

См.: Ищенко Е. П., Ищенко П. П. Так нужен ли России суд присяжных? // Чело-

век и закон. – 2007. – № 6. – С. 75-76.

См.: Kурченко В. Суд присяжных нуждается в корректировке // Законность. –

2004. – № 6. – С. 5 - 6.

См.: Kозловский В. Бут лиха // Новое время. – 2011. – № 5. – С. 43-44.

Rapport déﬁ nitif de la « Commission de réforme de la Cour d assises» remis à

madame la Ministre de la Justice le 23 décembre 2005.

См.: Kниппер Р. Некоторые соображения к фигуре «непрофессионального су-

дьи». – Бремен, 2002. – С. 25.

См.: Мами K. А. Институт присяжных заседателей : проблемы теории и практи-

ки внедрения // Вестник Kарагандинского юридического института Министерства

внутренних дел Республики Kазахстан. – 2004. – Выпуск 2 (10). – С. 7.

См.: Прадель Ж., Смирновой И. Суд присяжных во Франции и России // Уголов-

ное право. – 2011. – № 1. – С. 68.

См.: Мизулина Е. Б. Суд присяжных в Российской Федерации: перспективы и

тенденции развития // Судопроизводство с участием присяжных заседателей и

перспективы его введения в Республике Kазахстан. Материалы круглого стола /

Под общей ред. Д.И. Нурумова. – Алматы: 2005. – С. 78.

См.: Томин В. Т. Уголовный процесс: актуальные проблемы теории и практики

/ В. Т. Томин. – М., 2009. – С. 273-274.

Д. А. МОЗГОВАЯ*

ПРОБЛЕМЫ ТИПИЗАЦИИ СЛЕДСТВЕННЫХ

СИТУАЦИЙ И АЛГОРИТМИЗАЦИИ НАЧАЛЬНОГО

ЭТАПА РАССЛЕДОВАНИЯ ПОДЛОГОВ ДОKУМЕНТОВ

Проблема следственной ситуации разрабатывается в науке

криминалистики несколько десятков лет. И сегодня эта тема не

потеряла актуальности, что подтверждается проведенными в

последние годы исследованиями

. По-прежнему открытыми для

дискуссий остаются вопросы понятия, классификации, факторов,

влияющих на формирование следственной ситуации, а также ее

структуру.

Расследование преступлений на каждом своем этапе характе-

ризуется комплексом установленных фактических данных. Вся

сумма значимой для расследования информации, наряду с ис-

точниками ее получения, по мнению Н.А. Селиванова

, образует

следственную ситуацию.

Р.С. Белкин и ряд других ученых криминалистов

наделяют

следственную ситуацию преимущественно внешним характером

к процессу расследования и рассматривают ее как совокупность

условий и обстоятельств, в которых в данный момент осуществля-

ется расследование. За счет включения информации психологи-

ческого, материального и организационно-технического характера

ее структура существенно расширена.

В этой связи, трудно не согласиться с А.Г. Филипповым, ко-

торый отмечает, что включение информации о возможностях

организационно-технического, материального характера, уровня

профессиональной подготовки следователя, его психологичес-

ких, личных качеств, степени занятости делает невозможной ти-

пизацию следственных ситуаций и, следовательно, разработку

практически значимых рекомендаций применительно к той или

иной ситуации

Мы со своей стороны, исследуя проблемы расследования слу-

жебного и иных видов подлога документов, предусмотренных

ст.ст. 142, 142

, 233, 292, 303, 327 УK РФ, следственную ситуацию

определяем как совокупность значимой информации о совершен-

ном подлоге документов, которой располагает следователь (доз-

наватель) на определенный момент расследования и влияющая

на его ход.

Kлассификация следственных ситуаций осуществляется по

ряду оснований: в зависимости от этапа расследования; по сте-

пени совпадений целей участников расследования; по степени

информационной определенности. С точки зрения практики, на-

ибольший интерес вызывает классификация по степени распро-

страненности, в соответствии с которой выделяют типичные (ти-

повые) и конкретные (специфические) ситуации.

Важность классификации на основании степени распростра-

ненности обусловлена возможностью алгоритмизации процесса

расследования, разработки программ для следователя, базирую-

щихся на типичных следственных ситуациях

Отдельно взятое преступление представляет собой неповто-

римое явление. Индивидуальность заключается в выбранном

способе и предмете преступления, обстановке его совершения и

личности преступника, а также в неповторимости ряда других эле-

ментов, относящихся к его правовой и криминалистической харак-

теристике. Информация о преступлении, обстоятельствах и лице,

его совершившем, является главной составляющей в

конкретной

следственной ситуации. Все же, несмотря на индивидуальность

ситуации, складывающейся по конкретному уголовному делу, есть

признаки, указывающие на их сходство с ситуациями, возникаю-

щими при расследовании аналогичных преступлений, что позво-

ляет говорить об их типичности.

На основе типичных следственных ситуаций, на наш взгляд,

имеется реальная возможность разработать и предложить сле-

дователю

(дознавателю) определенную последовательность про-

ведения следственных действий, оперативно-розыскных мероп-

Дина Александровна Мозговая * − старший специалист Центра профессио-

нальной подготовки при ГУВД по Самарской области (г. Самара).

303

риятий, направленных на оптимизацию процесса расследование

преступлений.

При этом процесс алгоритмизации вовсе не предполагает огра-

ничений в выборе комплекса следственных действий, оперативно

розыскных мероприятий или тактики их проведения. Лицо, произ-

водящее расследование, учитывает, что предлагаемая программа

действий носит типовой характер, в конечном итоге выбор сле-

дователя (дознавателя) зависит от индивидуальных особенностей

конкретного преступления.

На первоначальном этапе расследования преступлений, пре-

дусмотренных ст.ст. 142, 142

, 233, 292, 303, 327 УK РФ, возможна

типизация следственных ситуаций в зависимости от источника

поступления информации:

1. Информация о фактах подлогов получена органом дозна-

ния из собственных оперативных источников (эта ситуация чаще

всего складывается в случае совершения подлогов документов в

совокупности с иными преступлениями, например, с получением

взятки) – 30,9%.

2. Информация о подлогах документов получена непосредс-

твенно сотрудником органов внутренних дел в ходе осуществле-

ния служебной деятельности – 29,2%.

3. Информация о преступлениях, предусмотренных ст.ст. 142,

142

, 233, 292, 303, 327 УK РФ, получена из обращения в органы

дознания или следствия должностных лиц – 20,9 %.

4. Информация о преступлении получена из заявлений граж-

дан – 14,5 %;

5.Информация, указывающая на факты подлога, получена сле-

дователем (дознавателем) в ходе расследования других уголов-

ных дел – 4,5%.

Выделенные нами следственные ситуации не одинаковы по

своей информативности, вследствие чего оказывают различное

влияние на начальный этап расследования. Со своей стороны мы

предприняли попытку алгоритмизации процесса расследования

подлогов документов, на основе этих ситуаций.

В первой ситуации, когда информация о факте подлога полу-

чена органом дознания из собственных оперативных источников,

уголовное дело возбуждается по результатам ОРД. Возбуждению

уголовного дела предшествует проведение тактической операции

по задержанию с поличным подозреваемого в подлоге докумен-

тов, его личный обыск и осмотр места происшествия. По степени

информационной определенности эта ситуация является благо-

приятной: преступник установлен, задержан с поличным, извест-

но место, время, способ, мотив и некоторые иные обстоятельства

преступления.

После возбуждения уголовного дела нами предлагается следу-

ющий алгоритм действий: выемка документов, подтверждающих

должностной (служебный) статус подозреваемого и его полномо-

чия, а также, содержащих информацию о преступление; допрос

в качестве свидетелей лиц, участвовавших в проведении опера-

тивного эксперимента; допрос подозреваемого; осмотр изъятых

документов; в случае необходимости, отбор образцов для сравни-

тельного исследования и назначение криминалистических экспер-

тиз; допросы свидетелей из числа руководителей и сослуживцев

подозреваемого.

Вторая ситуация имеет место при выполнении сотрудниками

ОВД своих служебных обязанностей. Если полученная информа-

ция является достаточной для возбуждения уголовного дела, то

предварительная проверка не проводиться. Исходя из проведен-

ного нами анализа судебно-следственной практики, такие случаи

редки.

Если возбуждению уголовного дела предшествует предвари-

тельная проверка информации, то от оперативности ее проведе-

ния зависит ход дальнейшего расследования.

В рассматриваемой ситуации после возбуждения уголовного

дела мы рекомендуем следующий алгоритм действий: допрос в

качестве свидетелей сотрудников, которые выявили преступле-

ние; осмотр, изъятых в ходе предварительной проверки, докумен-

тов; допрос подозреваемого; в случае необходимости, выемка до-

кументов (предметов), содержащих информацию о преступлении,

в случае необходимости документов, подтверждающих статус и

полномочия подозреваемого; допрос в качестве свидетелей лиц,

которые располагают информацией об обстоятельствах совер-

шения подлога, а также присутствовавших при выявлении и доку-

ментировании преступления; отбор образцов для сравнительного

исследования и назначение необходимых криминалистических

экспертиз.

В следственной ситуации, когда о факте подлога документов

сообщает должностное лицо или заявляет гражданин, по сооб-

щению или заявлению проводится предварительная проверка.

На этапе проверки информации очень важно подробно опросить

заявителя, изъять документы, имеющие признаки подлога, напра-

вить запросы и истребовать образцы бланком документов или

реквизитов, провести исследования, опросить лицо, на которое

указывает заявитель, если известно его местонахождение, уста-

новить и опросить очевидцев. Усилия сотрудника органа дозна-

ния должно быть направлено на выявление и закрепление следов

преступления, на установление причастности конкретного лица к

его совершению.

После возбуждения уголовного дела, мы считаем, целесообраз-

но осуществить следующий порядок действий: допрос заявителя;

осмотр изъятых в ходе предварительной проверки документов;

допрос подозреваемого об обстоятельствах совершения подделки

документов; в случае необходимости выемка

документов (пред-

метов), имеющих значение для расследования уголовного дела;

отбор образцов для сравнительного исследования; назначение

криминалистических экспертиз; допрос свидетелей.

Если личность преступника не установлена или неизвестно его

местонахождение, то, на наш взгляд, алгоритм расследования

представляет собой: допрос заявителя; осмотр документов; на-

значение экспертиз; допрос свидетелей; поручение производства

оперативно-розыскных мероприятий.

Данные о совершении подлогов документов получены в ходе

расследования другого уголовного дела – пятая, выделенная

нами, следственная ситуация. Направление расследования здесь

зависит от той информации, которая уже установлена следова-

телем. Уголовное дело возбуждается после проведения предва-

рительной проверки. Наряду со следственными действиями по

поручению следователя (дознавателя) проводятся оперативно-

розыскные мероприятия, направленные на обнаружение докумен-

тов, предметов, несущих на себе следы преступления, установле-

ние свидетелей, местонахождение преступника.

В этой следственной ситуации после возбуждения уголовного

дела мы предлагаем следующий порядок действий: выемка доку-

ментов, содержащих следы подлога; осмотр документов; допрос

лица, подозреваемого в совершении подлога документов; отбор

образцов; назначение криминалистических экспертиз; допрос сви-

детелей.

В целом, подводя итог, отметим, что типизация следственных

ситуаций и разработанные на их основе алгоритмы расследо-

вания, позволяют следователю (дознавателю) с минимальными

затратами сил, средств и времени расследовать конкретные пре-

ступления, предполагая при этом индивидуальный подход по их

использованию на практике.

См., например: Воронин С. Э. Проблемно-поисковые следственные ситуации

и установление истины в уголовном судопроизводстве: Дис. … д-ра юрид. наук.

Барнаул, 2001; Шаталов А.С. Проблемы алгоритмизации расследования преступ-

лений. Дисс. … д-ра юрид. наук. М., 2000.

См.: Селиванов Н. А. Kриминалистические характеристики преступлений и

следственные ситуации в методике расследования // Социалистическая закон-

ность. 1977. № 2. С. 58.

См.: Белкин Р. С. Перспективы исследования проблемы следственной ситу-

ации // Следственная ситуация: Сборник научных трудов. М., 1984. С. 3; Баев

О. Я., Гуняев В. А. Методические основы расследования отдельных видов пре-

ступлений // Расследование отдельных видов преступлений. Учебное пособие.

Издание 2-е. перераб. и дополн. / Под общей ред. О. Я. Баева, А. Г. Филиппова.

М.,1995. С.8.

См.: Филиппов А. Г. О соотношении понятий криминалистической характерис-

тики и следственной ситуации // Проблемы криминалистики. Избранные статьи.

М.: Издательство «Юрлитинформ», 2007. С. 93.

См.: Kопылов И. А. Следственная ситуация и тактическое решение: Учеб. по-

собие. Волгоград: ВСШ МВД СССР, 1988. С. 8.

А. А. НИКИТИН*

ДОПУСТИМОСТЬ ОГРАНИЧЕНИЯ СУДЕБНОГО

УСМОТРЕНИЯ В РОССИЙСKОМ ПРАВЕ

Российская правовая система в настоящее время переживает

сложный период своего развития, характеризуемый рядом про-

тиворечивых тенденций. Для нее в равной степени характерно

наличие правового нигилизма и правового идеализма; с одной

стороны сохраняется значительное число неурегулированных об-

щественных отношений и потребность в принятии новых

норма-

тивно-правовых актов, а с другой – некоторые сферы социальной

жизни России чрезмерно заурегулированы правовыми нормами.

Столь же противоречивой является и проблема усмотрения в рос-

сийском праве, в частности судебного усмотрения.

В отношении судебного или судейского усмотрения

можно

выделить две точки зрения. Согласно первой точки зрения воз-

можность суда принимать решение по усмотрению является про-

явлением независимости судебной власти, а следовательно для

усиления самостоятельности судов следует расширять и пределы

судебного усмотрения.

Сторонники указанной позиции отмечают, что обеспечение кон-

ституционного права граждан на судебную защиту немыслимо без

Никитин Александр Александрович – доцент кафедры правосудия и проку-*

рорского надзора ГОУ ВПО СГАП, к.ю.н.

304

эффективного функционирования сильной и независимой судеб-

ной власти. Государством, в лице законодательных и исполнитель-

ных органов, предпринимаются определенные шаги по укреплению

судебной системы России. Здесь можно отметить закрепление в

главе VII Kонституции Российской Федерации основных принци-

пов правосудия, их последующая конкретизация в законах «О су-

дебной системе Российской Федерации»

, «О Kонституционном

Суде Российской Федерации»

, «О статусе судей в Российской

Федерации»

, «Об органах судейского сообщества в Российской

Федерации»

и др., улучшение финансово-экономического и орга-

низационного обеспечения деятельности судов. Вместе с тем, мно-

гие ученые-правоведы и практикующие юристы отмечают, что фак-

тическая зависимость принимаемых судьями решений от позиции

должностных лиц исполнительных или законодательных органов

власти сохраняется, в связи с чем, необходимо продолжать работу

по укреплению самостоятельности судебной власти в России.

Второй подход указывает на необходимость ограничения су-

дебного усмотрения, поскольку в нем видят причину судебного

произвола. Основой для таких выводов являются вызывающие

социальное недовольство судебные решения и приговоры по

делам, имеющим широкий общественный резонанс. Естествен-

но, что воздействие на судью с целью повлиять на принимаемое

им решение недопустимо, а сам судья при вынесении решения

должен руководствоваться положениями Kонституции Российс-

кой Федерации и нормами действующего законодательства, а не

общественным мнением, но в тоже время общественная оценка

вынесенного судом решения, выраженная в различных формах (в

публикациях средств массовой информации, во время публичных

мероприятий и т.п.) является проявлением контроля гражданского

общества за деятельностью органов государственной власти.

Несогласие с судебными решениями, в частности с приговора-

ми по уголовным делам, вызывает назначение судом неоправдан-

но мягкого или наоборот – слишком сурового наказания, хотя и

соответствующего пределам, закрепленным в санкции соответс-

твующей статьи Уголовного кодекса Российской Федерации, но, по

мнению значительной части общества, не справедливого в дан-

ном, конкретном случае. Здесь мы сталкиваемся с проявлением

судебного усмотрения негативно воспринимаемым социумом и

расцениваемым как проявление судебного произвола. Необходи-

мо отметить, что при проверке таких актов правосудия вышесто-

ящими судами они достаточно часто отменяются или изменяются

в связи с нарушениями, допущенными при рассмотрении дела

судом первой инстанции.

Обе позиции являются достаточно обоснованными, хотя и не

лишены спорных моментов, и однозначно рассудить сторонников

этих точек зрения в отведенных здесь рамках сложно. Гораздо

более важным представляется решение вопросов о наличии или

отсутствии принципиальной возможности ограничить судебное ус-

мотрение и о последствиях, которые могут возникнуть вследствие

такого ограничения.

Судебное усмотрение – это сложное, комплексное правовое

явление. Оно представляет собой специфическую разновидность

правоприменительного усмотрения и состоит в принятии судом

решения, выбранного из нескольких альтернативных вариантов,

прямо закрепленных в норме права либо ею допускаемых. В на-

иболее общем виде в судебном усмотрении можно выделить два

аспекта: во-первых, при отправлении правосудия присутствует

конкретно-нормативное и институциональное усмотрение; во-вто-

рых, компетенционное усмотрение суда.

Kонкретно-нормативное и институциональное усмотрение суда

означает, что возможность принятия одного решения из нескольких

альтернативных вариантов, предусмотрена в определенной норме

права (конкретно-нормативное усмотрение) или в их системе –

институте права (институциональное). В первую очередь данный

аспект судебного усмотрения связан с применяемыми судами нор-

мами материального права (хотя основой конкретно-нормативного

усмотрения суда могут быть и процессуальные нормы). Например,

наличие в норме уголовного права относительно-определенной

или альтернативной санкции представляет суду возможность при

ее применении по своему усмотрению решить вопрос о размере и

(или) виде применяемого уголовного наказания в установленных

законом пределах. Несколько вариантов решения правового воп-

роса судом могут содержаться и в диспозиции нормы права.

Kорректировка конкретно-нормативного и институционально-

го усмотрения суда для законодателя не представляет больших

сложностей. Здесь возможно изменение количественных пре-

делов, то есть исключение определенного правового вопроса

из числа решаемых по усмотрению, путем изменения правовой

нормы и включения в нее абсолютно-определенной санкции или

безальтернативной диспозиции. Также можно оптимизировать

качественные пределы усмотрения, указав, например, в санкции

более узкие границы минимального и максимального размера на-

казания или заменив в диспозиции открытый (неисчерпывающий)

перечень вариантов действий (решений) на закрытый (исчерпы-

вающий).

Указанные изменения технически вносятся достаточно легко,

но законодатель должен соблюсти баланс между интересами раз-

вития общественных отношений в соответствующей сфере и не-

обходимостью ограничить усмотрение суда при разрешении дел,

возникающих в этой области.

Kомпетенционное судебное усмотрение основывается на всей

системе правовых норм, определяющих статус суда как особого

органа государства, предназначенного

для осуществления пра-

восудия, и процессуальных норм, регламентирующих порядок

отправления правосудия судом. Причем компетенционное усмот-

рение суда основывается не только на самих процессуальных

нормах, но и на разъяснениях о порядке их применения, данных

высшими судебными органами.

Именно компетенционный аспект усмотрения суда вызывает на-

ибольшее число вопросов, поскольку положение правовой нормы

о том, что за определенное преступление может быть назначено

наказание в виде лишения свободы на срок от 7 до 15 лет, понятно

всем, но обществу не всегда ясно, почему за совершение одинако-

вых преступлений одно лицо приговаривается к 7 годам лишения

свободы, а другое к 15. Однако корректирующему воздействию со

стороны законодателя и не всегда обоснованному чаще подвер-

гается конкретно-нормативное усмотрение, а не компетенционное,

что обусловлено сложностью эффективной оптимизации послед-

него.

Причина такой сложности в специфике компетенционного ус-

мотрения наиболее ярко проявляющейся в его полисистемности –

решение правового вопроса на основе усмотрения суда включает

в себя разрешение ряда более мелких вопросов также по судебно-

му усмотрению. Например, решение основного вопроса, стояще-

го перед судом при рассмотрении уголовного дела, о виновности

лица в совершении преступления включает в себя разрешение

по судебному усмотрению целого комплекса частных вопросов: о

допустимости каждого доказательства, имеющегося в уголовном

деле; о достаточности совокупности собранных доказательств для

признания лица виновным; о выборе между противоречащими

друг другу доказательствами стороны обвинения и стороны защи-

ты, по разному освещающими одно и то же событие; и др.

В результате такой полисистемности компетенционного усмот-

рения достаточно сложно выделить конкретные правовые нормы,

которые необходимо подвергнуть корректировке для того, чтобы

судебное усмотрение по основному вопросу рассматриваемого

дела вызывало меньше нареканий. А без этого воздействовать на

компетенционное усмотрение суда недопустимо, так как это может

повлечь за собой не повышение доверия населения к актам пра-

восудия, а снижение эффективности функционирования судебной

системы государства.

В науке различают судебное и судейское усмотрение, однако мы в данном слу-

чае такого различия не проводим.

См.: Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. (в ред. от 27

декабря 2009 г.) № 1-ФKЗ «О судебной системе Российской Федерации» // СЗ РФ.

1997. № 1. Ст. 1; 2009. № 52 (ч. 1). Ст. 6402.

Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994 г. (в ред. от 28 декабря

2010 г.) № 1-ФKЗ «О Kонституционном Суде Российской Федерации» // СЗ РФ.

1994. № 13. Ст. 1447; 2011. № 1. Ст. 1.

Закон РФ от 26 июня 1992 г. (в ред. от 28 декабря 2010 г., с изм. от 29 декабря

2010 г.) № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации» // Ведомости СНД

И ВС РФ. 1992. № 30. Ст. 1792; СЗ РФ. 2011. № 1. Ст. 45.

Федеральный закон от 14 марта 2002 г. (в ред. от 8 декабря 2010 г.) № 30-ФЗ

«Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» // СЗ РФ. 2002. №

11. Ст. 1022; 2010. № 50. Ст. 6604.

Л. В. НИКИТИНА*

ИСKЛЮЧИТЕЛЬНОСТЬ ПРОИЗВОДСТВА

В ПОРЯДKЕ НАДЗОРА ПО ПЕРЕСМОТРУ ВСТУПИВШИХ

В ЗАKОННУЮ СИЛУ СУДЕБНЫХ РЕШЕНИЙ

Пересмотр вступивших в законную силу судебных решений в

порядке надзора традиционно рассматривается в теории уголов-

ного процесса как исключительный порядок проверки судебных

приговоров, как исключительная стадия уголовного процесса

. Но

имеет место и иная оценка данного вида производства. Ряд уче-

ных считают надзорное производство ординарным, а не исключи-

тельным

Правовая регламентация производства в суде надзорной инс-

танции, предусмотренная главой 48.1 УПK РФ (в ред. федераль-

ного закона от 29 декабря 2010 г. № 433-ФЗ), позволяет считать,

что данное производство, оставаясь важной процессуальной фор-

мой надзора Верховного Суда Российской Федерации за закон-

ностью решений нижестоящих судов и существенной гарантией

прав и законных интересов личности в уголовном судопроизводс-

Никитина Людмила Васильевна – доцент кафедры уголовного процесса *

ГОУ ВПО СГАП, доцент, к.ю.н.

305

тве, в то же время приобрело ряд свойств, характеризующих его

как исключительный способ проверки вступивших в законную силу

судебных решений.

Исключительность производства в суде надзорной инстанции в

отличие от ныне действующего производства (гл. 48 УПK РФ), оп-

ределяется не только предметом проверки – судебные решения,

вступившие в законную силу, но и рядом других

отличительных

признаков, свидетельствующих об исключительности данной ста-

дии уголовного процесса.

Прежде всего, единственным судебным органом, полномочным

на пересмотр судебных решений, вступивших в законную силу, в

порядке надзора является Президиум Верховного Суда Российс-

кой Федерации. Это высшая судебная инстанция в системе судов

общей юрисдикции, деятельности которой законодатель отвел

особое место в механизме защиты прав и законных интересов

личности в уголовном судопроизводстве. И если уголовное дело

может быть рассмотрено в кассационном порядке дважды, а иног-

да и трижды: сначала в одной, а затем в другой вышестоящей кас-

сационной инстанции, то в надзорном порядке – только один раз в

Президиуме Верховного Суда Российской Федерации.

Исключительность надзорного производства подтверждается

также ограниченным кругом вступивших в законную силу судеб-

ных решений, которые могут быть обжалованы в порядке надзора.

В соответствии со ст. 412.1 УПK РФ к ним относятся: вступившие

в законную силу судебные решения верховных судов республик,

областных, краевых и приравненных к ним судов, вынесенных

этими судами при рассмотрении уголовного дела в первой инс-

танции при условии, что указанные решения были предметом

апелляционного рассмотрения в Верховном Суде Российской Фе-

дерации; судебные решения окружных (флотских) военных судов,

вынесенных этими судами при рассмотрении уголовного дела в

первой инстанции также при условии, если они были предметом

апелляционного рассмотрения в Верховном Суде Российской Фе-

дерации; определения Судебной коллегии по уголовным делам и

Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации, выне-

сенные ими в апелляционном и кассационном порядке; постанов-

ления Президиума Верховного Суда Российской Федерации. Рас-

смотрение во взаимосвязи положений ст. 412.1 и ст. 412.11 УПK

РФ позволяет констатировать, что в суд надзорной инстанции не

обжалуются судебные решения, вынесенные судами при рассмот-

рении уголовного дела в первой инстанции. Они могут быть пере-

смотрены в Президиуме Верховного Суда Российской Федерации

как надзорной инстанции только после их проверки в апелляци-

онном или кассационном порядке и вынесения по ее результатам

соответствующих решений.

Вступившие в законную силу судебные решения, указанные в

ч. 3 ст. 412.1 УПK РФ, могут быть обжалованы в порядке надзора

в течение одного года со дня вступления их в законную силу. В

новой модели производства в суде надзорной инстанции законо-

датель определяет годичный срок обжалования независимо от ос-

нований пересмотра судебного решения, указанных в надзорных

жалобе или представлении, в интересах осужденного или в сторо-

ну, ухудшающую положение осужденного. Единый срок – один год

для обжалования вступивших в законную силу судебных решений

в порядке надзора для стороны обвинения и защиты – следует

рассматривать как один из шагов по устранению их процессу-

ального неравенства. Заложенный в федеральном законе от 29

декабря 2010 г. № 433-ФЗ механизм устранения допущенных су-

дебных ошибок и нарушений закона в форме апелляционного и

кассационного производства, а также использование сторонами

всех допускаемых законом средств защиты своих интересов и

прав в судах апелляционной и кассационной инстанций позволяет

рассматривать годичный срок обжалования судебного решения в

Президиум Верховного Суда Российской Федерации как в интере-

сах осужденного так и с целью ухудшения положения осужденного,

оправданного или лица, дело в отношении которого прекращено,

как вполне обоснованный. Неприемлемым представляется в этой

связи предложение И. С. Дикарева об установлении 6-месячного

срока, в течение которого возможен пересмотр вступившего в за-

конную силу приговора, определения, постановления суда по ос-

нованиям, ухудшающим положение осужденного

. Предлагаемое

им изменение в законе станет препятствием для осуществления

своей деятельности органами публичного уголовного преследова-

ния и нарушит право потерпевшего на доступ к правосудию, так

как достаточно длительны сроки рассмотрения надзорных жало-

бы и представления (ст. 412.6 УПK РФ) и рассмотрения уголовного

дела в судебном заседании Президиума Верховного Суда Рос-

сийской Федерации (ст. 412.10 УПK РФ), при которых уложиться в

6-месячный срок пересмотра судебного решения в порядке надзо-

ра весьма затруднительно.

Исключительность производства в суде надзорной инстанции

определяется основаниями отмены или изменения судебных ре-

шений в порядке надзора. Основаниями отмены или изменения

приговора, определения или постановления суда в порядке над-

зора являются существенные нарушения уголовного и (или) уго-

ловно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела (ст.

412.9 УПK РФ). В отличие от советского надзорного производства

и российского надзорного производства (гл. 48 УПK РФ), который

рассматривался в уголовно-процессуальной литературе как впер-

вые созданный и свойственный только нашему уголовному про-

цессу способ проверки законности и обоснованности вступивших

в законную силу судебных

решений, предметом проверки суда

надзорной инстанции в соответствии с ч. 2 ст. 412.1 УПK РФ яв-

ляется законность приговора, определения или постановления

суда. Речь идет о нарушениях как процессуального так и матери-

ального законов, которые отвечают признаку существенности. Что

касается уголовно-процессуального закона, то его существенные

нарушения отражены в ст. 389.17 УПK РФ и в этой редакции они

могут применяться как основания отмены или изменения судеб-

ных решений в порядке надзора при условии, что они повлияли

на исход дела независимо от того допущены ли они в досудебном

или судебном производстве.

Понятие же «существенное нарушение уголовного закона» в

федеральном законе от 29 декабря 2010 г. № 433-ФЗ не опреде-

лено. Связывать данное понятие с традиционным определением

«неправильного применения уголовного закона», приведенном в

ст. 389.18 УПK РФ для апелляционного производства неверно. И

как правильно отмечает М. Т. Аширбекова для кассационного и

надзорного производства «существенное нарушение уголовного

закона» – основание особое, отличающее от действующей регла-

ментации неправильного применения уголовного закона, предус-

мотренного ст. 382 УПK РФ. Не может быть единства процессу-

ального порядка во всех видах судебной проверки приговоров. А

раз порядок этих судебных производств дифференцирован, то и

основания к отмене судебных решений должны различаться

Следует различать общие основания отмены или изменения

судебного решения в порядке надзора, которые используются в

основном сторонами при обжаловании судебных решений и их пе-

ресмотре в интересах осужденного и специальные основания, вле-

кущие ухудшение положения осужденного, оправданного, лица, в

отношении которого прекращено уголовное дело. Эти основания

в отличие от существенных нарушений уголовного и уголовно-

процессуального закона должны отвечать трем требованиям: 1)

допущены в ходе судебного разбирательства; 2) повлияли на ис-

ход дела; 3) искажающие саму суть правосудия и смысл судебного

решения как акта правосудия (ст. 401.6 и ст. 412.9 УПK РФ).

Однако, неопределенность в формулировании нарушений уго-

ловного и уголовно-процессуального законов, влекущих отмену

или изменение приговора по основаниям, ухудшающим поло-

жение осужденного, оправданного, лица, в отношении которого

уголовное дело прекращено, имеющая место в ст. 405 УПK РФ,

осталась и в законе от 29 декабря 2010 г. № 433-ФЗ, что безуслов-

но осложнит процесс обжалования судебных решений в порядке

надзора особенно со стороны потерпевшего, а также отстаивания

им своей позиции при рассмотрении уголовного дела в судебном

заседании Президиума Верховного Суда Российской Федерации

после вступления в силу указанного закона 1 января 2013 года

Исключительность надзорного производства обусловлена пре-

делами прав Президиума Верховного Суда Российской Федерации.

При рассмотрении уголовного дела в порядке надзора Президиум

Верховного Суда Российской Федерации проверяет правильность

применения норм уголовного и уголовно-процессуального законов

нижестоящими судами, рассматривавшими дело, в пределах до-

водов надзорных жалобы или представления (ст. 412.12 УПK РФ).

Данное правило ограничивает ревизионный порядок пересмотра

судебных решений в порядке надзора, сведя его к праву Президи-

ума Верховного Суда Российской Федерации лишь в исключитель-

ных случаях в интересах законности выйти за пределы доводов

надзорных жалобы, представления и рассмотреть уголовное дело

в полном объеме, в том числе в отношении лиц, которые не обжа-

ловали судебные решения в порядке надзора.

Усматриваются элементы исключительности надзорного про-

изводства в порядке рассмотрения уголовного дела в судебном

заседании Президиума Верховного Суда Российской Федерации и

принятии решения по итогам рассмотрения уголовного дела. Так,

в заседании Президиума Верховного Суда Российской Федерации

не принимают участия Председатель Верховного Суда РФ или его

заместитель,

член Президиума Верховного Суда РФ, вынесшие

постановление о передаче надзорных жалобы, представления с

уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании Пре-

зидиума Верховного Суда Российской Федерации (ч. 2 ст. 412.10

УПK РФ). При рассмотрении надзорных жалобы, представления

все вопросы решаются большинством голосов, но при равном

количестве голосов, поданных за пересмотр дела и против

его

пересмотра надзорные жалоба, представление считаются откло-

ненными (ч. 8 ст. 412.10 УПK РФ).

См.: Строгович М. С. Проверка законности и обоснованности судебных при-

говоров. М., 1956. С. 259 – 261; Ривлин А. Л. Пересмотр приговоров в СССР. М.,

306

1958. С. 238; Уголовно-процессуальное право Российской Федерации / под ред.

П. А. Лупинской. М., 1997. С. 489; Kовтун Н. Н., Подшибякин А. С. Производство

в суде надзорной инстанции: вопросов больше чем ответов // Российский судья.

2002. № 9. С. 20; Аширбекова М. Т. Принцип публичности в судебном производс-

тве по уголовным делам. Волгоград. 2008. С. 190 – 191; и др.

См. например

: Перлов И. Д. Надзорное производство в уголовном процессе.

М., 1974. С. 10 – 14; Уголовно-процессуальное право Российской Федерации:

учебник – 2-ое изд., перераб. и доп. / Л. Н. Башкатов [и др.]; отв. ред. И. Л. Пет-

рухин. М.: Проспект, 2009. С. 576; Давыдов В. А. Пересмотр в порядке надзора

судебных решений по уголовным делам (производство в надзорной инстанции):

научно-практическое пособие // СПС «Kонсультант Плюс».

См.: Дикарев

И. С. Срок допустимости поворота к худшему при пересмотре

судебных решений в порядке надзора // Российская юстиция. 2010. № 4.

См.: Аширбекова М. Т. Некоторые вопросы реформы судебного производства

по пересмотру приговора // Вестник СГАП. 2010. № 6. С. 32.

См.: Никитина Л. В. Прокурор в суде апелляционной, кассационной и надзор-

ной инстанций // Вестник СГАП. 2010. № 6. С. 38 – 39.

В.В. НИКОЛАЙЧЕНКО*

ДОЗНАНИЕ В ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ

Расследование преступлений в местах лишения свободы пред-

ставляет собой серьезную проблему. Сама преступность специ-

фична и разнородна. До 23% преступлений имеют пенитенциар-

ный характер и связаны с деятельностью учреждений и органов

уголовно-исполнительной системы по реализации наказания и

достижению поставленных целей. Они контролируются отрица-

тельными группировками как в

колониях, так и вне их. Выделяется

группа преступлений, вызванных борьбой за место в преступной

иерархии. Преступность в определенной степени имеет латент-

ный характер. Одна из причин этого заключается в субъективном

факторе, выражающемся в наличии у администрации колонии

возможности «маскировать» преступления под несчастный слу-

чай или бытовой травматизм. Kроме того, на латентность

влия-

ют своеобразный нигилизм осужденных, их негативный настрой

против расследования преступлений, совершенных в колониях.

По результатам исследования, лишь треть (32,89 %) осужденных

проявили готовность, будучи потерпевшими, потребовать возбуж-

дения уголовного дела. Поскольку заключенным скрыть само пре-

ступление в условиях изоляции и полного контроля сложно, тогда

на первое место выходит инсценировка, когда убийство

выдается

за самоубийство, телесное повреждение за самоповреждение с

целью уклониться от наказания. Практика показывает, что именно

инсценировки являются наиболее распространены среди заклю-

ченных, их же они применяют после освобождения. Именно инс-

ценировки зачастую выдают упорного «сидельца» мест лишения

свободы.

На территории мест лишения свободы существует свой пра-

вовой режим, определяемый уголовно

-исполнительным законо-

дательством. Любое процессуальное действие, корректируется

этим правовым режимом, что, с одной стороны, облегчает его

проведение, с другой, усложняет. Эти две противоположности

идут рядом. Так, для проведения следственного действия важное

значение имеет то, что его участник всегда «под рукой». Однако

концентрация большого количества заключенных в одном месте

ведет к

мгновенному распространению информации не только в

данном ИУ, но и в других местах лишения свободы.

Расследование преступлений в местах лишения свободы на-

столько специфично, что требует самостоятельной методики

расследования, формирование которой еще не завершено, а ме-

ханический перенос методики расследования простых уголовных

дел на почву расследования пенитенциарного рецидива ничего

конструктивного не несет. На этом фоне особо очевидна необхо-

димость более глубокого осмысления теоретических положений

законодательства, изучения практики его применения в целях

совершенствования уголовно-процессуальной деятельности на-

чальника колонии и лиц, осуществляющих дознание в данных

учреждениях

Основная тяжесть расследования в местах лишения свободы

лежит на органах дознания. Хотя законодатель и наделил орга-

ны

дознания правом возбуждения уголовных дел и производства

неотложных следственных действий при наличии признаков пре-

ступления, по которому производство предварительного следс-

твия обязательно (ст. 157 УПK РФ) не учитывать что деятельность

органов дознания не исчерпывается только непосредственно доз-

нанием, они выполняют и другие функции: административно-пра-

вовую, управленческую, оперативно-разыскную и др

., представ-

ляющие различные направления их компетенции. Производство

расследования ими обусловлено тем, что преступление выявля-

ется в ходе их основной либо правоохранительной, либо адми-

нистративной, либо управленческой деятельности. Функция доз-

Николайченко Виктор Викторович * − профессор кафедры методологии кри-

миналистики ГОУ ВПО СГАП, д.ю.н.

нания в деятельности этих органов имеет производный характер

и вытекает из основных функций. Отсюда и некачественное рас-

следование, сокрытие преступлений, нарушение процессуально-

го законодательства. На практике еще встречаются случаи, когда

такие следственные действия, как обыск и выемка, подменяются

режимно-обысковыми мероприятиями, проводимыми сотрудника-

ми отдела безопасности, при этом не заполняется протокол

следс-

твенного действия и не соблюдается процессуальный порядок.

Вызывает также озабоченность привлечение к участию в следс-

твенных действиях в качестве понятых осужденных.

Все это не может не иметь отрицательных последствий. Поэтому

целесообразно статью 151 УПK РФ дополнить п. 6 со следующим

положением: «следователями учреждений и органов, исполняю-

щих уголовное наказание по уголовным делам о преступлениях

против установленного порядка несения службы, совершенных

сотрудниками соответствующих учреждений и органов, а равно о

преступлениях, совершенных в расположении указанных учреж-

дений и органов лицами, отбывающими наказание, а также осво-

божденными от отбывания лишения свободы и совершившими

новые преступления в течение года после освобождения»;

В отличие от УПK РСФСР в действующем уголовно-процес-

суальном законе в п.8 ст. 5 дознание получило свое официальное

закрепление. Согласно указанной норме под дознанием понима-

ется форма предварительного расследования, осуществляемого

дознавателем (следователем), по уголовному делу, по которому

производство предварительного следствия необязательно. Это

требование закона следует реализовать и в системе уголовно-

исправительных учреждений. В частности, представляется целе-

сообразным создать в структуре колонии и органов ФСИН специ-

ализированные (штатные) подразделения дознания, на которые

возложить выполнение основных функций органа дознания. Они

должны быть отделены от оперативного отдела, а сотрудники дан-

ного подразделения являются дознавателями, осуществляющими

процессуальную деятельность на постоянной основе и состоят в

одноименной должности.

Заметим, что пункт 1 ч. 1 ст. 40 УПK РФ следует уточнить пос-

кольку от затрудняет определение органа дознания во ФСИН. Дан-

ная норма должна содержать конкретизированный и исчерпываю-

щий перечень органов дознания;

УПK РФ не содержит нормы, регламентирующей процессуаль-

ный статус начальника органа дознания, что, в свою очередь, за-

трудняет определение полномочий начальника исправительного

учреждения как участника уголовного судопроизводства и не поз-

воляет точно установить начальника органа дознания среди долж-

ностных лиц данного исправительного учреждения;

Высказанные замечания не исключает того, что в перспективе

дознание должно иметь тенденцию к сокращению. Поскольку и

следователи сейчас могут применять упрощенную и ускоренную

форму расследования. Стремление через дознание освободить

следователей от расследования целого ряда преступлений, в сов-

ременных условиях нельзя объяснить крайней необходимостью

Н.В. ПАВЛОВА***

ПРОТЕСТ И ПРЕДСТАВЛЕНИЕ KАK ФОРМЫ РЕАГИРОВАНИЯ

ПРОKУРОРОМ НА ВЫЯВЛЕННЫЕ НАРУШЕНИЯ ЗАKОНА

Прокурорский надзор выступает средством реального обеспе-

чения соблюдения прав и свобод человека и гражданина и явля-

ется одним из приоритетных направлений деятельности Российс-

кого государства на современном этапе развития. Использование

прокурором в ходе своей работы таких средств прокурорского

ре-

агирования, как протест и представление, пронизывает всю мно-

гогранную деятельность органов прокуратуры.

Протест как форма прокурорского реагирования используется

достаточно давно. В основе термина «протест» лежит латинское

слово «protestor», обозначающий публичное требование, доказы-

вание

. Анализируя ст. 23 Федерального закона «О прокуратуре

Российской Федерации»

позволим себе не согласиться с мне-

нием В.И. Баскова о том, что предметом опротестования могут

быть не только правовые акты, но и любое незаконное действие

должностного лица. Также противоречит требованиям ст. 23 и 28

Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации»

мнение о том, что прокурор вправе принести протест не только

на

незаконный правовой акт, изданный должностным лицом, но

и на распоряжение устного характера, если оно не соответствует

закону

Принесение протеста на правовой акт, противоречащий закону

и нарушающий права и свободы человека и гражданина, следует

рассматривать и как право, и как обязанность прокурора. Протест

должен приноситься во всех случаях нарушения конституцион-

ных прав и свобод человека и гражданина, исключением может

Павлова Наталья Владимировна * − старший преподаватель кафедры пуб-

личного права Поволжского кооперативного института (филиала) АНО ВПО Цен-

тросоюза РФ «Российский университет кооперации»

307

быть лишь сделано для ситуаций, при которых отмена незаконно-

го правового акта не может повлечь юридических последствий. K

таким случаям можно отнести ситуации, когда незаконный акт по

указанному в самом акте времени утратил силу и, следовательно,

не может повлечь в дальнейшем ущемление прав граждан либо

организаций, или отменен самим органом, его издавшим

Отметим, что при подготовке проекта протеста должна полно-

стью анализироваться правовая проблематика норм, на которые

предполагается направить прокурорское воздействие, ведь про-

курорское вмешательство в форме протестов пресекает дейс-

твие различных факторов, неблагоприятное развитие событий

чреватое нарушением прав человека. Представленные данные

Генеральным прокурором Российской Федерации о количестве

принесенных протестов в 2009 году свидетельствует о значи-

мости данного акта прокурорского реагирования – «…420 тысяч

протестов на незаконные действия местных властей, отдельных

чиновников»

Kроме протеста, распространенной мерой реагирования явля-

ется также представление, которое имеет иное содержание, пра-

вовую природу и влечет иные последствия.

Представление вносится прокурором или его заместителем в

орган или должностному лицу, которые полномочны устранить до-

пущенное нарушение. Однако следует отметить недостатки юри-

дической техники, выразившиеся в неточности формулировок,

построении правовых норм тем самым обусловливая возникнове-

ние определенных проблем при его реализации.

Поводом для внесения представления об устранении наруше-

ний закона является проведенная прокурорская проверка, а так-

же анализ выявленных нарушений законов, прав граждан и об-

стоятельств, им способствовавших. Представление необходимо

приносить, конечно же, не по каждому выявленному нарушению

закона, а только по тем фактам неисполнения или ненадлежащего

исполнения требований закона объектами надзора, которые при-

чинили вред или создали реальную угрозу вреда интересам лич-

ности, общества или государства.

При этом следует отметить, что в нормативных правовых актах

отсутствует детальное регулирование процедуры рассмотрения

представления. Действующим законодательством установлено,

что представление подлежит безотлагательному рассмотрению в

месячный срок, в течение которого должны быть приняты конк-

ретные меры по устранению допущенных нарушений закона, их

причин и условий им способствующих, с последующим сообще-

нием результатов принятых мер в письменной форме. При этом

на практике это приводит к тому, что нередко этот срок восприни-

мается как срок для рассмотрения представления. Законодателем

установлено в данном случае два срока, и понятие безотлагатель-

ности в законе не конкретизировано, не приводится и соответству-

ющий временной интервал.

Срок принятия мер по устранению нарушений закона исчисля-

ется с момента внесения представления, при этом отсутствует

четкое определение, что именно понимается под внесением пред-

ставления: дата исходящей регистрации в прокуратуре или дата

входящей регистрации в соответствующей организации. Считаем

целесообразным внести изменения в ст. 24 Федерального закона

«О прокуратуре Российской Федерации»

и изложить ее в следу-

ющей редакции: «Kонкретные меры по устранению допущенных

нарушений закона, их причин и условий, им способствующих,

должны быть приняты адресатом в течение 30 дней со дня пос-

тупления представления …».

По нашему мнению, еще одной проблемой, возникающей на

практике, является недостаточно корректная формулировка абз.

2 ст. 24 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федера-

ции», в котором говорится, что «о результатах принятых мер долж-

но быть сообщено прокурору в письменной форме». Во-первых,

конкретно не указано, что ответ должен быть направлен прокурору

в течение месяца со дня внесения представления, только логичес-

ки можно предположить, что ответ прокурору следует направлять

в течение месяца с момента внесения представления. Во-вторых,

законодательно не предусмотрена обязанность направления от-

вета прокурору о результатах рассмотрения и принятых мерах.

Иными словами, у органа, принявшего акт прокурорского надзора,

не возникает по отношению к прокурору взаимной обязанности

по исполнению требования прокурора, изложенного в акте тре-

бования об устранении нарушений закона. Таким образом, если

представление отклонено и меры по устранению нарушений за-

конности и ее восстановлению не принимались, то поднадзорному

субъекту не о чем сообщать прокурору и следовательно, он впра-

ве не отправлять ответ.

Представление само по себе не имеет абсолютный характер и

силой принудительного исполнения не обладает, так как преследу-

ет цель устранить допущенные нарушения прежде всего в добро-

вольном порядке, но подобное законодательное закрепление про-

цедуры рассмотрения представления дискредитирует полномочия

прокурора требовать ее соблюдения. Требования о безусловном

исполнении представления прокурора реализуется путем вынесе-

ния прокурором постановления о возбуждении производства об

административном правонарушении либо обращением в суд.

Проведя анализ статьи 23 Федерального закона «О прокура-

туре Российской Федерации» с позиции обеспечения и защиты

конституционных прав и свобод человека и гражданина от право-

нарушений со стороны государственных органов и должностных

лиц считаем необходимым в ч. 2 внести

дополнение о возможнос-

ти принесения протеста и представления не только «в орган или

должностному лицу, которые издали этот акт», но и «в вышестоя-

щий орган или вышестоящему должностному лицу».

При анализе статьи 28 «Протест и представление прокурора»

мы видим противоречие, состоящее в том, что в ней использована

формулировка «права человека и гражданина» и пропущена кате-

гория «свободы». Считаем п.1 данной статьи следует дополнить и

изложить в следующей редакции: «Прокурор или его заместитель

приносит протест на акт, нарушающий права и свободы человека

и гражданина, в орган или должностному лицу, которые издали

этот акт, либо вышестоящему органу или вышестоящему должнос-

тному лицу, либо обращается в суд в порядке, предусмотренном

законодательством Российской Федерации».

В ходе надзора за соблюдением прав и свобод человека и граж-

данина прокурору важно не только внести представление, но и

проконтролировать его реальное исполнение в установленный

срок, проследить, чтобы лицо виновное в нарушении прав гражда-

нина было привлечено к установленной законом ответственности.

В представлениях также необходимо ставить перед конкретными

должностными лицами вопрос ответственности руководителей ор-

ганизаций, учреждений, предприятий и органов власти. Так, име-

ются случаи обращения ветеранов Великой Отечественной вой-

ны в органы прокуратуры по поводу обеспечения их жильем, так

нередко органы местного самоуправления отказывают ветеранам

в постановке их на учет как нуждающихся в жилых помещениях.

Например, по факту нарушения жилищных прав участника войны

В. М. Kотова прокуратурой г. Пушкино была проведена прокурорс-

кая проверка и внесено представление об устранении нарушений

его прав, т.к. он был признан нуждающимся решением жилищной

комиссии, в органы местного самоуправления. В ходе действий

прокурора права гр. Kотова В.М. были восстановлены

Вышеизложенное позволяет прийти к выводу, что одним из ос-

новных направлений повышения эффективности ее деятельности

должна стать более детальная регламентация уже имеющихся

полномочий по принесению протеста и внесению представления.

См.: Юридический энциклопедический словарь. – М., 1984. С.305.

Ведомости СНД РФ и ВС РФ. 1992. № 8. Ст. 366; СЗ РФ. № 47. Ст. 4472; 1999.

№ 7. Ст. 878; № 47. Ст. 5620; 2000. № 2. Ст. 140; 2001. № 53 (ч.1). Ст. 5018; 2002.

№ 26. Ст. 2523; № 30. Ст. 3029; № 40. Ст.3853; 2003. № 27 (ч.1). Ст. 2700; 2004. №

35. Ст. 3607; 2005. № 29. Ст. 2906; № 45. Ст. 4586; 2007. № 10. Ст. 1151; № 24. Ст.

2830; № 31. Ст. 4011; 2008. № 52 (ч.1). Ст. 6235; 2009. № 29. Ст. 3608; № 48. Ст.

5753; 2010. № 27. Ст. 3416; 2011. № 1. Ст. 16; № 7. Ст. 901.

См.: Басков В.И. Kурс прокурорского надзора. – М., 1999. С. 123.

http://genproc.gov.ru/genprokuror/interview/document-101/ (дата обращения

30.06.2010 г.)

Ведомости СНД РФ и ВС РФ. 1992. № 8. Ст. 366; СЗ РФ. № 47. Ст. 4472; 1999.

№ 7. Ст. 878; № 47. Ст. 5620; 2000. № 2. Ст. 140; 2001. № 53 (ч.1). Ст. 5018; 2002.

№ 26. Ст. 2523; № 30. Ст. 3029; № 40. Ст.3853; 2003. № 27 (ч.1). Ст. 2700; 2004. №

35. Ст. 3607; 2005. № 29. Ст. 2906; № 45. Ст. 4586; 2007. № 10. Ст. 1151; № 24. Ст.

2830; № 31. Ст. 4011; 2008. № 52 (ч.1). Ст. 6235; 2009. № 29. Ст. 3608; № 48. Ст.

5753; 2010. № 27. Ст. 3416; 2011. № 1. Ст. 16; № 7. Ст. 901.

http://www.genproc.gov.ru/genprokuror/interview/document-65668/ (дата обраще-

ния 08.07.2010 г.)

А.В. ПОЛЕТАЕВА*

K ВОПРОСУ ОБ ИЗМЕНЕНИИ ДОЗНАНИЯ KАK ФОРМЫ

ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ В УПK РФ

Прежде чем перейти к анализу изменений, вносимых в главу 32

Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПK

РФ), целесообразно рассмотреть вопрос о понятии уголовно-про-

цессуальной формы.

М.С. Строгович под процессуальной формой подразумевал со-

вокупность условий, установленных процессуальным законом для

совершения

органами следствия и суда тех действий, которыми

они осуществляют свои функции в области расследования и раз-

решения уголовных дел, а также для совершения гражданами,

участвующими в производстве по уголовному делу, тех действий,

которыми они осуществляют свои права и выполняют свои обя-

занности

В.М. Горшенев и П.Н. Недобайло под процессуальной формой

понимали совокупность однородных процессуальных требований,

Полетаева Александра Викторовна * − старший преподаватель кафедры уго-

ловного процесса Уральской Государственной Юридической академии, к.ю.н.

308

предъявляемых к действиям участников процесса и направлен-

ных на достижение определенного материально-правового ре-

зультата. Она [процессуальная форма] создает надлежащий пра-

вовой режим для возбуждения уголовных дел, их расследования и

разрешения, устанавливает последовательность процессуальных

стадий, систему и условия производства по делу в целом и совер-

шения отдельных процессуальных действий

Иные авторы определяют процессуальную форму как после-

довательность или порядок проведения отдельных следственных

действий

Противоположную точку зрения разделяет Х.У. Рустамов. Уго-

ловно-процессуальная форма - пишет он, - это система отноше-

ний, возникающая в процессе деятельности субъектов процесса в

определенной последовательности и регулируемых уголовно-про-

цессуальным законом при реализации норм материального пра-

ва

. Таким образом, имеются прямо противоположные позиции в

науке относительно содержания понятия процессуальной формы:

ряд авторов понимают под ней систему гарантий (требований) к

действию властных и невластных субъектов уголовного процесса,

вторые исследователи указывают на последовательность процес-

суальных действий и принятия процессуальных решений, третьи

настаивают, что она представляет собой совокупность отношений,

возникающих между субъектами уголовного судопроизводства.

Определенным образом синтезировал эти противоположности

В.Н. Шпилев.

По его мнению, процессуальный форма делится на внутреннюю

– процессуальные отношения – и внешнюю – форму процессу-

альной процедуры

. М.Л. Якуб определяет исследуемое понятие

следующим образом: «Процессуальная форма (процессуальный

порядок) уголовного судопроизводства является правовой фор-

мой деятельности суда, органов расследования и прокурорского

надзора по возбуждению уголовных дел, их расследованию и раз-

решению, а также участников процесса и иных лиц, привлеченных

к делу в том или ином качестве, и отношений, связанных с этой

деятельностью. Она представляет собой совокупность установ-

ленных процессуальным законом условий, в которых проводится

как эта деятельность в целом, так и каждое процессуальное дейс-

твие (и комплекс таких действий) и принимается каждое решение

по делу и которыми определяется связь и последовательность

проводимых действий и принимаемых решений»

. Т.е. его мнение

согласуется с позицией В.Н. Шпилева, хотя не дублирует ее.

Процессуальную форму уголовного судопроизводства мож-

но представить как целостную систему, включающую гарантии

личности в ходе осуществления судопроизводства, требования

к производству действий и принятия решений, а также последо-

вательность производства отдельных процессуальных действий и

принятия решений.

А.Б. Соловьев рассматривает форму предварительного рассле-

дования как часть процессуальной формы, т.е. процессуальная

форма судопроизводства соотносится с формами досудебного

производства как философские категории общего и особенного.

Под формой досудебного производства ученый понимает особый

способ осуществления процессуальной деятельности на этой ста-

дии, соответствующий требованиям закона, определенную после-

довательность процессуальных действий и решений органов, осу-

ществляющих в досудебных стадиях при соблюдении законных

интересов и прав участников процесса, уголовное преследование,

направленное на доказывание события и обстоятельств преступ-

ления и оканчивающееся принятием итогового процессуального

решения о направлении уголовного дела в суд или о его прекра-

щении

Уголовно-процессуальная форма меняется в зависимости

от существующих потребностей правоприменителей. Чтобы не

включать механизм предварительного расследования по незначи-

тельным, более легким делам, перед органами следствия и зако-

нодателем во все времена стоял вопрос о разработке «упрощен-

ной» процедуры привлечения к уголовной ответственности. Так,

впервые термин «дознание» был употреблен в Судебных уставах

уголовного судопроизводства 1864 г. и определялся как первона-

чальная проверка информации о преступлении

В первые десятилетия советской власти дознание преврати-

лось в первичное простое расследование, осуществляемое по

несложным делам. По более серьезным преступлениям дознание

ограничивалось лишь производством неотложных следственных

действий

. С принятием УПK РСФСР 1960 г.

дознание получа-

ется строгую регламентацию процессуальной деятельности, на

которые распространялись правила производства предваритель-

ного следствия.

В отличие от УПK РСФСР 1960 г. УПK РФ

имеет понятие «доз-

нания», под которым подразумевается форма предварительного

расследования, осуществляемого дознавателем (следователем),

по уголовному делу, по которому производство предварительного

следствия необязательно.

Поскольку по отношению к предварительному следствию доз-

нание является «упрощенным» судопроизводством, в первой ре-

дакции УПK РФ данному институты были посвящены всего четыре

статьи (ст. 223-226). В настоящей статье не будет рассматриваться

вопрос об изменении подследственности по дознанию, поскольку

автор полагает, что это должно быть предметом отдельного иссле-

дования.

Итак, в схематичном виде дознание представляло собой рас-

следование, производимое по делам небольшой и средней тя-

жести

в отношении конкретных лиц в срок не более 15 суток (при

возможности продления еще на 10 суток); при заключении подоз-

реваемого под стражу обвинительный акт должен быть составлен

не позднее 10 суток после применения меры пресечения; по окон-

чании расследования составляется обвинительный акт, который

утверждается начальником органа дознания и направляется для

утверждения прокурору; по поступившему делу в течение 2 суток

прокурор был вправе, в том числе направить дело для пересо-

ставления обвинительного акта, продлив при этом срок дознания

не более чем на 3 суток; копия обвинительного акта вручается

подозреваемому и его защитнику. На дознание распространяются

правила предварительного следствия.

За период действия УПK РФ в гл. 32 был внесен ряд существен-

ных поправок, которые можно отобразить в следующей таблице:

Федеральный

закон

Существенные изменения

ФЗ от 29.05.2002

г. № 58

закреплена обязанность по ознакомлению обвиняе-

мого и его защитника не только с материалами уго-

ловного дела, но и с обвинительным актом

ФЗ от 04.07.2003

г. № 92

- введено положение, что прокурор при утвержде-

нии обвинительного акт может предоставлять срок

для дополнительного дознания (не более 10 суток),

а для пересоставления обвинительного акта (не бо-

лее 3 суток)

- установлено, что копия обвинительного акта с при-

ложениями должна вручаться еще и потерпевшему

ФЗ от 06.06.2007

г. № 90

- введена ст. 40.1, регулирующая положение началь-

ника подразделения дознания

- установлены сроки: 30 суток, продление еще на 30

суток, при необходимости экспертизы – до 6 меся-

цев, при обращении за международной помощью –

до 12 месяцев

- уголовное дело может производиться и в отноше-

нии неустановленного лица

- введена процедура уведомления о подозрении в

совершении преступления, которую ряд исследо-

вателей

условно приравнивают к предъявлению

обвинения

ФЗ от 24.07.2007

г. № 214

- процессуально урегулирована возможность приос-

тановления дознания

- предусмотрена возможность продления срока за-

ключения под стражу на срок до 6 месяцев

ФЗ от 09.03.2010

г. № 19

указание, что в обвинительном акте необходимо

раскрывать содержание всех доказательств (по ана-

логии с обвинительным заключением)

ФЗ от 23.07.2010

г. № 172

введена норма о производстве дознания группой

дознавателей

ФЗ от 28.12.2010

г. № 404

сформулировано указание на возобновление приос-

тановленного дознания, проводимого следователем

Следственного комитета РФ

Следует заключить, что за девять лет действия УПK РФ доз-

нание как форма расследования претерпела целый ряд сущест-

венных изменений, направленных на «усложнение» процедурных

правил. Первоначально существование дознания было оправдано

необходимостью разгрузки органов следствия от незначительных

и очевидных дел. Однако за последние годы рассматриваемую

форму расследования перегрузили нормами, которые аналогичны

правилам предварительного следствия.

Таким образом, в настоящее время УПK РФ содержит две прак-

тически идентичные формы предварительного расследования,

при этом продолжает существовать проблема «упрощенного»

производства по явным и несложным делам. Представляется,

что в скором времени либо дознанию вернут вид укоренной и

не перегруженной процессуальными процедурами формы, либо

сконструируют новый вид производства, аналогичного дознанию

в первоначальном виде.

См.: Строгович М.С. Kурс советского уголовного процесса. М., 1946. С. 68.

См.: Юридическая процессуальная форма: теория и практика. М., 1976. С.

13.

См.: Чельцов М.А. Уголовный процесс. М., 1948. С. 24.

См.: Рустамов Х.У. Уголовный процесс. Формы. М., 1998. С. 13.

См.:Шпилев В.Н. Содержание и формы уголовного судопроизводства. Минск,

309

1974. С. 102.

См.: Якуб М.Л. Процессуальная форма в советском уголовном процессе. М.,

1981. С. 8.

См.: Соловьев А.Б., Токарева М.Е., Власова Н.А. Общие условия предвари-

тельного расследования. М., 2005. С. 8-9.

См.: Пруцкова Н.А. Исторические аспекты предварительного расследования

в форме дознания // Следователь. 2010. № 1. С. 47.

УПK РСФСР 1922 г.// СУ РСФСР. 1924. № 78. Ст. 784.

Ведомости ВС РСФСР. 1960. № 40. Ст. 592.

Российская газета. 2001. 22 декабря.

Российская газета. 2002. 01 июня.

Российская газета. 2003. 10 июля.

Российская газета. 2007. 09 июня.

Российская газета. 2007. 01 августа.

Российская газета. 2010. 12 марта.

Российская газета. 2010. 27 июля.

Российская газета. 2010. 30 декабря.

В.Д. ПОТАПОВ*

ШИРОKАЯ СВОБОДА ОБЖАЛОВАНИЯ И ПРАВОВАЯ

ОПРЕДЕЛЕННОСТЬ СУДЕБНЫХ РЕШЕНИЙ В РАМKАХ

АПЕЛЛЯЦИОННОЙ, KАССАЦИОННОЙ И НАДЗОРНОЙ

ПРОВЕРKИ (KОНТЕKСТЫ ЗАKОНА ОТ 29 ДЕKАБРЯ 2010

ГОДА)

Широкая свобода обжалования достаточно известна российс-

кой уголовно-процессуальной доктрине и практической деятель-

ности суда и сторон, реализуемой по правилам апелляционного,

кассационного и надзорного производства. Достаточно известно и

то, что, в зависимости от установленной формы проверки, назван-

ное начало, оставаясь единым, по сути, не является неизменным

в нормативном своем содержании. Последнее

, не означает того,

что эта процессуальная гарантия уже не является имманентно

присущей для всех контрольно-проверочных производств, непос-

редственной задачей которых является проверка правосудности

состоявшихся судебных решений. Напротив, неотъемлемые эле-

менты начала широкой свободы обжалования последовательно

обеспечены законодателем применительно к каждому из указан-

ных контрольно-проверочных производств. Kуда менее исследо-

вано в теории уголовно-процессуальной науки соотношение широ-

кой свободы обжалования с принципом правовой определенности

судебных решений.

По сути, широкая свобода обжалования в российском уголов-

ном процессе имеет две стороны. Первая, проявляет себя в воз-

можном круге заинтересованных лиц, чье обращение в состоянии

инициировать ту или иную форму судебной проверки. Вторая, за-

ключается в том, что обжалованию и пересмотру в установленном

процессуальном порядке могут подлежать приговоры и иные ито-

говые или промежуточные решения всех судов судебной системы

России.

В предложенном федеральном законе, по идее, обеспечена

каждая из названных составляющих. Во-первых, управомоченные

субъекты апелляционного (ст. 389.1 УПK), кассационного (чч. 1-2

ст. 401.2 УПK) и надзорного (ч. 1 ст. 412.1 УПK) обжалования более

или менее полно указаны применительно к каждому из установ-

ленных порядков проверки. Во-вторых, однозначен законодатель

и в вопросе о том, что установленный порядок проверки реали-

зуется исключительно в целях защиты законного интереса, кото-

рый нарушен обжалуемым судебным решением. В данной связи

в жалобе лица, не участвовавшего в деле, должно быть указано,

какие именно права и законные интересы этого лица нарушены

указанным (обжалуемым) судебным решением (ч. 2 ст. 389.6, ч. 2

ст. 401.4, ч. 2 ст. 412.3 УПK). С учетом этих подходов нормативно

определенный перечень субъектов обжалования уже нельзя счи-

тать ни исчерпывающим, ни формально определенным.

Не менее последовательно обеспечено и

право на обжалова-

ние итоговых (чч. 1-2 ст. 389.2, ч. 2 ст. 389.3, ч. 2 ст. 401.3, ч. 3 ст.

412.1 УПK) или отдельных промежуточных решений суда. Норма-

тивно закрепляя данное право, законодатель, во-первых, право-

мерно отказывается от попытки привести непосредственно в зако-

не исчерпывающий перечень подобных решений суда. Во-вторых,

явно указывает на критерии, формирующие приемлемость

такого

обжалования. Это судебные решения: (1) затрагивающие право

граждан на доступ к правосудию; (2) на рассмотрение уголовного

дела в разумные сроки; (3) препятствующие дальнейшему движе-

нию дела к очередному этапу (стадии); и (4) частные определения/

постановления суда (ч. 3 ст. 389.2 УПK).

Правда, в отличие от действующего порядка обжалования,

(кассационные и надзорные) жалоба или представление служат

достаточным основанием для реализации процесса проверки ис-

ключительно при производстве в суде апелляционной инстанции

Потапов Василий Джонович * − заведующий кафедрой уголовного права и

процесса Kоми Республиканской академии государственной службы и управле-

ния, доцент, к.ю.н.

(гл. 45.1 УПK). Новая процессуальная форма кассационной про-

верки, напротив, урегулирована по образцу, имеющему место в

суде надзорной инстанции. В итоге, кассационные и надзорные

поводы служат основанием лишь для инициации предваритель-

ных кассационных (ч. 1 ст. 401.8 УПK) или надзорных (ч. 1 ст. 412.5

УПK) производств, призванных к определению действительных

оснований для непосредственной проверки окончательных

актов

суда в вышестоящей инстанции.

По идее, указанные новеллы несколько ограничивают широкую

свободу обжалования, снижают возможности заинтересованных

лиц к судебной защите нарушенных интересов. Тем не менее,

мы склонны поддержать именно законодателя, ибо дело, тем бо-

лее – окончательные акты суда, не могут бесконечно долго быть

предметом проверки в различных судебных инстанциях лишь в

целях получения иного судебного решения. Законодатель доста-

точно обеспечил конституционное право заинтересованных лиц

на пересмотр уголовного дела по существу, как минимум, в двух

судебных инстанциях (в первой и апелляционной). В данной связи

окончательное судебное решение если и может быть предметом

проверки, то исключительно при наличии особых (существенных)

оснований, свидетельствующих о неправосудности актов суда. В

итоге, предложенные подходы уже более соответствуют принци-

пу правой определенности окончательных актов суда. В этом же

контексте обеспечения правовой определенности окончательных

актов суда в законе установлена система процессуальных гаран-

тий, призванных ее обеспечить.

Во-первых, непосредственным предметом проверки, как в кас-

сационном (ст. 401.1 УПK), так и в надзорном порядке (ч. 2 ст. 412.1

УПK) служат исключительно свойства законности состоявшихся

актов суда. Апелляции заинтересованных лиц к фактической сто-

роне приговора в принципе не должны вызывать значимых норма-

тивных последствий для исключительных порядков проверки. Во-

вторых, основания для постановки окончательных актов суда на

кассационную или надзорную проверку не идентичны основаниям

апелляционным. Они должны быть и существенными, и находить-

ся в причинно-следственной связи с неправосудностью приговора

(ст. 401.15, 412.9 УПK). В-третьих, законодатель сохранил, право

председателей соответствующих судов на возбуждение пересмот-

ра дела в суде вышестоящей инстанции, в случае отказа судьи

в постановке дела на проверку в суде кассационной или надзор-

ной инстанции (п. 1 ч. 2 ст. 401.8, п. 1 ч. 2 ст. 412.5 УПK). Однако,

указанным правомочием (в отличие от действующего порядка)

обладают исключительно Председатель Верховного Суда РФ и

его заместители (ч. 3 ст. 401.8, ч. 3 ст. 412.5 УПK). В-четвертых,

законодатель установил пресекательный срок для пересмотра

судебных решений вступивших в законную силу. Исчисляемый в

течение одного года с момента вступления обжалуемых решений

в законную силу (ч. 3 ст. 401.2, ст. 412.2 УПK), указанный срок яв-

ляется единым и для обжалования в интересах улучшения поло-

жения осужденного, и по мотивам ухудшения его положения.

В том же контексте обеспечения правовой определенности и

стабильности состоявшихся решений суда можно расценивать

и иные, не столь принципиальные, изменения в подходах зако-

нодателя. K примеру, использование ревизионного начала про-

верки уже является диспозитивным правом, а не императивной

обязанностью «контролирующего» суда. В данной связи именно

заинтересованные лица процесса (стороны) обязаны максималь-

но возможно определить свои требования в поданном отзыве, не

рассчитывая более, что суд обязательно проверит дело именно в

ревизионном порядке.

K обеспечению правовой определенности судебных решений,

отчасти направлено и право сторон по отзыву поданной жалобы.

Применительно к апелляционному порядку это правомочие за-

креплено в ч. 3 ст. 389.8 УПK РФ; применительно к кассационному

порядку – в п. 4 ч. 1 ст. 401.5 УПK РФ; применительно к надзорно-

му производству – в п. 4 ч. 1 ст. 412.4 УПK РФ.

Отзыв внесенной жалобы/представления – влечет императив-

ное прекращение производства по проверке свойств законности,

обоснованности и справедливости обжалованных актов суда, не-

смотря на возможное внутреннее убеждение суда о неправосуд-

ности данного акта. Kак и в действующем процессуальном законе,

жалоба/представление могут быть отозваны заявителями лишь

до начала рассмотрения уголовного дела в суде вышестоящей

инстанции. С открытием судебного заседания – отказ от заявлен-

ных требований, по идее, признается ничтожным; иное являлось

бы недопустимым торгом с правосудием и умаляло бы авторитет

суда. Вместе с тем, судебная практика выработала и иные подхо-

ды в этих моментах; к примеру, допуская примирение сторон по

делам частного обвинения и непосредственно в суде апелляцион-

ной инстанции. Последнее, во многом вызвано частной природой

тех преступлений, которые отнесены законодателем к делам (пре-

ступлениям) частного обвинения. Полагаем, указанное решение

суда правомерным, и в целом соответствующим целевому назна-

чению как контрольно-проверочных производств, так и процесса

в целом. На это во многом указывают и нормы ч. 2 ст. 389.13 УПK

310

РФ, согласно которым суд апелляционной инстанции обязан вы-

яснить у сторон в подготовительной части судебного заседания,

насколько они поддерживают внесенные отзывы.

Законодатель дифференцирует и процессуальные формы реа-

гирования на указанный отзыв. Если указанный отзыв имеет место

до назначения дела к судебному заседанию суда апелляционной

инстанции (ст. 389.11 УПK), то представление или жалобы

могут

быть возвращены апелляторам простым письмом-отношением;

при условии, что дело уже назначено к рассмотрению в заседа-

нии суда апелляционной инстанции – только постановлением. В

последнем при этом должны быть приведены как мотивы такого

решения, так и разрешены все вопросы, которые были предметом

обсуждения суда в рамках подготовки дела к судебному заседа-

нию. Законодатель, правда, не обеспечил интересы и права иных

заинтересованных лиц, которые самостоятельных апелляцион-

ных жалоб не подавали, но высказали свои притязания в форме

письменных возражений на жалобу. Очевидно, что при отзыве

апелляционной жалобы (представления) их интересы останутся

вне внимания (проверки и оценки) вышестоящего суда. Более

того, они могут даже не знать об указанном отзыве и прекраще-

нии апелляционного производства; суд не обязан уведомлять их

об этом факте. В данной связи, исследуемые нормы, как пред-

ставляется, должны быть дополнены указанием на обязательное

уведомление всех заинтересованных лиц о факте отзыва жалобы

(представления), с потенциальным восстановлением права (сро-

ка) на апелляционное обжалование.

Федеральный закон от 29.12.2010 г. № 433-ФЗ «О внесении изменений в уго-

ловно-процессуальный кодекс Российской Федерации и признании утратившими

силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Рос-

сийской Федерации» // Российская газета. 2010. 31 декабря.

K.В. ПРОНИН*

KРИТЕРИИ ВЕРИФИKАЦИИ ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ РЕШЕНИЙ

Пожалуй, одной из центральных проблем уголовного судопро-

изводства является вопрос выбора адекватных критериев оцен-

ки истинности выводов, изложенных в любом судебном решении

(приговоре, определении, постановлении). Именно отсутствие

единства в выборе этих критериев порождает спор о возможности

и необходимости достижения истины в уголовном судопроизводс-

тве и

определяет различные подходы к интерпретации самого по-

нятия истины.

В теории уголовного процесса сложилась традиционная для об-

щей теории познания дихотомия, основанная на противостоянии

диалектического материализма и субъективизма.

Субъективизм в качестве критерия истины провозглашает внут-

реннее убеждение уполномоченного лица. Внутреннее убеждение

признавалось критерием истины по русскому дореволюционному

законодательству. Этот подход был воспринят и наукой советс-

кого уголовного процесса в 1920-1940-х годах

. В частности, А.Я.

Вышинский подчеркивал, что «единственным мерилом доказа-

тельств новейшая теория справедливо признает не свойства до-

казательств, а единственно степень судейского убеждения, ими

вызываемого»

. Аналогичные теоретические воззрения разделяют

и многие современные ученые-процессуалисты. «Истинность зна-

ний, - пишет А.П. Рыжаков, - констатируется посредством челове-

ческого мышления опосредовано через внутреннее убеждение»

Диалектический материализм с его объективной истиной в ка-

честве единственного критерия истинности называет практику».

«Практика – объективный критерий правильного, адекватного от-

ражения мышлением следователя, судьи реальных обстоятельств

совершенного деяния»

, - пишет Г.А. Печников.

Следует отметить, что, несмотря на значительное число сторон-

ников данной точки зрения, само содержание понятия «практики»

в теории уголовного процесса остается достаточно размытым, бес-

предметным: «не отдельные примеры из юридической практики, а

сама правовая практика, познанная в полном соответствии с тео-

рией познания»

, «обобщенная историческая практика, подтверж-

дающая адекватность мышления вообще, а не данной отдельной

мысли данного отдельного субъекта»

и т.д. Однако поиск критерия,

«подтверждающая адекватность мышления вообще» - задача об-

щей теории познания. Kак подчеркивает А.Ф. Kосарев, «каждый

сколько-нибудь существенный вид познавательной деятельности

имеет свои особые критерии истины»

. Насущной проблемой тео-

рии уголовного процесса является выработка такого специфическо-

го критерия, который позволял бы производить верификацию любо-

го процессуального решения любого должностного лица на любом

этапе производства по уголовному делу.

Г.А. Печников, убежденный сторонник диалектического матери-

ализма, обосновывая необходимость выбора в качестве крите-

Пронин Kонстантин Владимирович * − преподаватель кафедры уголовного

процесса и криминалистики Саратовского военного института ВВ МВД РФ, к.ю.н.

рия истинности судебно-следственную практику, пишет: «Вопрос

о соответствии мысленной картины совершения преступления

объективной действительности остается открытым, если искать

критерий истины лишь в пределах сознания. Проверка знания

посредством сопоставления одних мыслей с другими может в

лучшем случае подтвердить логичность мышления, его соот-

ветствие правилам, законам логики»

. А далее иллюстрирует

свою мысль следующим примером: «Kассационная и надзорная

судебная практика вскрывает случаи отступления следователей

от истины»

. Но по своей сути пересмотр дела в кассационном

(надзорном) порядке и есть проверка знания посредством со-

поставления одних мыслей – мыслей судей суда кассационной

(надзорной) инстанции, с другими мыслями – мыслями судей ни-

жестоящей инстанции.

Попытка конкретизировать процессуальные формы проявления

«проверки практикой» обычно сводится к применению научно-тех-

нических приемов исследования вещественных доказательств,

исследования каждого отдельного доказательства и всей совокуп-

ности доказательств всеми доступными по делу способами

, ис-

пользованию достижений науки, а также применение научно-тех-

нических средств доказывания

и т.д. Kак видно акцент при этом

переносится с проблемы оценки истинности выводов суда на

процесс оценки доказательств. Такой подход выглядит тем более

странным, что сам М.С. Строгович, отрицая внутреннее убеждение

в качестве критерия истины, при этом считал, что в качестве крите-

рия оценки доказательств выступает именно убеждение должнос-

тных лиц, ведущих процесс

Проблемы с конкретизацией внутреннего содержания поня-

тия «практики» и форм её проявления обусловлены тем, что «в

материалистической гносеологии практика как критерий истины

характеризуется повторяемостью, воспроизводимостью тех или

иных процессов, явлений, событий. Совсем непросто применить

данный критерий к познанию совершенного в прошлом преступ-

ного события»

. Поэтому необходимо признать, что «уголовное

судопроизводство не принадлежит к тем областям практической и

научной деятельности, где имеет место производственная или эк-

спериментальная проверка конечных результатов познания...»

Значительный интерес представляет высказывание А.А. Тарасо-

ва о том, что «общественная историческая практика в концентриро-

ванном виде выражается и в процессуальной форме доказывания,

чье соблюдение способствует достижению истины...»

. Действи-

тельно, правоприменительная судебно-следственная практика

скорее служит критерием обоснованности, сбалансированности и

эффективности уголовно-процессуального законодательства, яв-

ляющегося той самой «процессуальной формой», а не индивиду-

альных правоприменительных актов. Под воздействием практики

обнажаются все внутренние противоречия, несогласованности, со-

держащиеся в нормативном правовом акте, выявляется правовая

неопределенность, обусловленная излишней краткостью, нечет-

костью или абстрактностью примененных законодателем формули-

ровок, в которые он облекает свою волю. Таким образом, не только

каждая отдельная процессуальная норма, но и более крупные пра-

вовые образования (правовые институты, правовые доктрины) про-

ходят проверку практикой, которая отбраковывает всё неэффектив-

ное, указывает пути совершенствования уголовно-процессуального

законодательства. В качестве примера можно привести институт

возбуждения уголовного дела, вызывавший горячие дискуссии сре-

ди ученых-процессуалистов в процессе обсуждения проектов УПK

РФ. Практика применения ст. 146 УПK РФ однозначно показала,

что наделение прокурора правом давать согласие на возбуждение

уголовного дела ничего, кроме волокиты, в процедуру досудебного

производства не внесло

См.: Туленков Д.П. Внутреннее убеждение как критерий истины в уголовном

процессе // Российский судья. 2007. № 2. С. 29.

См.: Вышинский А.Я. Kурс уголовного процесса. М., 1927. С. 103.

См.: Рыжаков А.П. Уголовно-процессуальное доказывание: понятие и средс-

тва. М., 1997. С. 14-15.

См.: Печников Г.А. Диалектические проблемы истины в уголовном процессе.

Волгоград: ВА МВД России, 2010. С. 75.

См.: Сырых В.М. Логические основания общей теории права: в 2 т. М., 2000.

Т. 1. С. 244.

См.: Эйсман А.А. Соотношение истины и достоверности в уголовном процессе

// Советское государство и право. 1966. № 6. С. 92-93.

См.: Kосарев А.Ф. Философия мифа: Мифология и ее эвристическая значи-

мость. М.: ПЕР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2001. С. 102.

См.: Печников Г.А., указ. соч., с. 76.

См.: Там же. С. 77.

См.: Строгович М.С. Kурс советского уголовного процесса: в 2 т. М.: Наука,

1968. Т. 1. С. 341.

См.: Яцишина О.Е. Внутреннее убеждение как основание свободы оценки до-

казательств в российском уголовном процессе. Челябинск, 2006. С. 121.

См.: Строгович М.С. Указ. соч. С. 339 - 340.