Скичко О.Ю. Тактико-психологические основы допроса несовершеннолетних свидетелей и потерпевших на предварительном следствии

Подождите немного. Документ загружается.

способно затруднить получение правдивых показаний и причинить нравственные

страдания им либо допрашиваемому.

Так, например, следователь возбудил уголовное дело по обвинению С. в

совершении развратных действий по отношению к своим несовершеннолетним

дочерям и в попытке изнасилования старшей из них - Л. Для участия в допросе Л. в

качестве потерпевшей следователь пригласил педагога и мать Л. На допросе Л.

охотно рассказывала следователю о своих увлечениях, о занятиях в школе, но как

только следователь задавал вопрос об обстоятельствах преступного посягательства,

она замолкала или с большим трудом произносила отдельные фразы. Следователь

заметил, что Л. каждый раз перед ответом на вопрос, касающийся преступной

деятельности ее отца, украдкой бросала взгляд на мать, которая в этот момент

покашливала или делала какой-нибудь жест. Следователь удалил мать потерпевшей

из кабинета и продолжил допрос при активном участии педагога. Спустя некоторое

время Л. детально рассказала следователю обо всех подробностях совершенного ее

отцом преступления и даже сообщила, что мать велела ей не рассказывать правду

потому, что «папу посадят в тюрьму».

Возможность причинения в процессе допроса нравственных страданий как

допрашиваемому несовершеннолетнему, так и его родителям, по мнению С.Г.

Любичева, не учитывает Л.М. Карнеева, когда приводит следующий пример:

«Известен случай, когда получению правдивых показаний на очной ставке от лица,

обвинявшегося в изнасиловании несовершеннолетней, способствовало присутствие

при этом ее матери. То страдание, которое испытывала мать, слушая рассказ своей

дочери на очной ставке, несомненно повлияло на поведение обвиняемого, который

раньше держался нагло и утверждал, что половой акт был добровольным. Очная

ставка закончилась тем, что, сознавшись, обвиняемый раскаялся в совершенном

преступлении и просил прощения у потерпевшей и ее матери за то горе, которое он

им причинил». По справедливому, на наш взгляд, замечанию С.Г. Любичева, «не

следует на основе этого случая выдвигать общую положительную рекомендацию

практике. В ходе указанной очной ставки не только мать допрашиваемой должна

была страдать, но и потерпевшая, вынужденная рассказывать о совершенном над

ней насилии в присутствии матери, должна была особенно тяжело переживать

происходящее. Подобная очная ставка не согласуется с этическими требованиями

бережного отношения к человеку и не может быть оправдана тактической

целесообразностью».

См.: Споткай Л.С. Некоторые особенности тактики допроса несовершеннолетних по делам об

изнасиловании // Следственная практика. Вып. 40. - М., 1960. С. 83-89.

Как правило, законные представители проявляют большой интерес к тем обстоятельствам, в связи с которыми несовершеннолетний

вызывается на допрос. Закон не обязывает следователя информировать родителей обо всем, что стало известно следственным органам, но

представляется, что исходя из этических соображений он вправе сообщить им те сведения, которые могут быть использованы для правильного

воспитания допрашиваемого.

Одним из условий допроса несовершеннолетнего потерпевшего или

свидетеля, обеспечивающих получение полных и достоверных показаний, служит

установление психологического контакта между следователем и допрашиваемым.

Предпосылки для установления такого контакта создаются при помощи

разнообразных, сочетающихся между собой тактических приемов. Однако,

недостаточно рассматривать действия следователя лишь в плане психологического

контакта, оставляя без внимания их этическую сторону.

По мнению Л.Л. Каневского, установление психологического контакта с

несовершеннолетним «во многом зависит от такого качества следователя, как

справедливость, которое несовершеннолетние ставят на одно из первых мест среди

других положительных качеств человека»

. «Никакая Фемида, - пишет А.С.

Макаренко, - не умеет так точно разбираться в вопросах справедливости, как

пацаны»

Не секрет, что подросток всегда пытается найти какой-то образец для

подражания, пример, которому он мог бы следовать. Поэтому крайне важно, чтобы

несовершеннолетний свидетель или потерпевший в лице следователя увидел не

только специалиста высокой квалификации, но и человека широкой эрудиции,

разбирающегося в таких областях человеческой деятельности, которые близки

допрашиваемому (например, спорт, музыка).

Однако, установление общности возможно лишь в том случае, если

следователь действительно питает интерес к той или иной проблеме, разбирается в

ней, знает ту или иную сторону жизни и т.д. В противном случае желание

следователя установить контакт подобным образом может привести его к прямой

лжи и лицемерию, что, несомненно, обнаружит допрашиваемый, поскольку

подросткам присуща «особая чуткость к фальши в отношении к себе, особенно со

стороны взрослых» . Целесообразнее в подобных случаях проявить интерес к той

области, о которой говорит несовершеннолетний свидетель

Следственные действия (процессуальная характеристика, тактические и психологические особенности): Учеб.

пособие. - Волгоград, 1984. С. 129.

Любичев С.Г. Этические основы следственной тактики. - М., 1980. С. 23.

Каневский Л.Л. Указ. соч. С. 12.

Макаренко А.С. Собр. соч. -М., 1957. - Т. 4. С. 75.

Лосев Д.М. Тактические особенности допроса несовершеннолетних обвиняемых с учетом их психологии //

Актуальные проблемы отраслевых юридических наук. Саратов, 1982. С. 166.

(потерпевший), и, если следователь не знаком с ней (недостаточно глубоко ее

знает), сказать об этом допрашиваемому. Такое поведение следователя,

свидетельствуя о вдумчивом отношении его к жизни и занятиям допрашиваемого,

скорее позволит установить с ним контакт.

Следователю важно помнить, что человек ищет в другом то, чего ему самому

не хватает. Особенно это касается подростков. Поэтому желательно, чтобы

следователь обладал способностью непосредственного положительного

эмоционально-волевого влияния на несовершеннолетнего свидетеля или

потерпевшего и стал на этой основе своего рода авторитетом для него. Вместе с тем

необходимо подчеркнуть, что отмеченное эмоционально-волевое влияние не

должно переходить в незаконное психологическое воздействие и внушение,

поскольку может привести к получению искаженной информации.

По меткому замечанию Б.М. Шавера, «некоторые следственные работники

именно и исходят из того, что если только на малолетнего при допросе «нажать»,

то он все расскажет. По делу Куршунова один работник милиции пишет другому:

«Нужно допросить Куршунова, где у него хранится оружие, нужно нажать на него,

и он все выдаст». Стремление «нажать» на малолетнего, «припугнуть» его, чтобы

добиться истины, очень развито у некоторых следственных работников, и будучи в

той или иной форме проводимо, на практике становится преступлением, благодаря

которому допускается целый ряд ошибок по делам несовершеннолетних».

Одним из правовых и нравственных требований, обращенных к следователю, является запрещение использования в ходе допроса

наводящих вопросов (на чем мы уже акцентировали внимание ). Это не только опасно для установления истины по делу, но и аморально.

Наводящие вопросы действуют внушающе на допрашиваемого, поскольку уже в своей формулировке содержат желательный для следователя

ответ. А поскольку несовершеннолетние наиболее подвержены внушающему воздействию со стороны взрослых, запрет использования

наводящих вопросов в ходе их допроса особенно актуален.

Тем не менее, изучение диссертантом материалов уголовных дел

подтвердило факт повсеместного нарушения означенного требования. Так, в ходе

допроса несовершеннолетнему П. - потерпевшему по одному уголовному делу -

следователем был задан следующий вопрос: «В. на момент избиения вас и

похищения кроссовок находился в нетрезвом состоянии?» Отметим, что это не

простое уточнение, поскольку сам потерпевший П. в ходе свободного рассказа

ничего подобного не показал. Также непонятно (во всяком случае, исходя из

информации, содержащейся в протоколе допроса), что могло побудить следователя

спросить у П.: «Что у вас еще забрал вопреки вашей воле В.?»

Шавер Б.М. Указ. соч. С. 24.

См.: С. 19 настоящей работы.

Внушающее воздействие вопроса может проявляться не только в самой

форме вопроса, но и в том, как этот вопрос произнесен, каким тоном, с каким

выражением. Ровный, спокойный тон при допросе имеет нравственное значение не

только в том смысле, что, являясь проявлением уважения к личности

допрашиваемого несовершеннолетнего, снижает излишнее напряжение и волнение,

но и предотвращает возможность внушения.

Помимо наводящих, запрещается задавать улавливающие и безнравственные

вопросы. Оценивать и комментировать вслух ответы допрашиваемого, без

надобности перебивать его, неуместно шутить в ходе следственного действия

также нельзя.

У некоторых детей и в школьные годы сохраняются выраженные дефекты

произношения, которых они начинают стыдиться примерно с 5-6 лет. Такие дети,

как правило, быстро замыкаются, стараются прекратить разговор, если

обнаруживают, что их недостаток замечен окружающими. Во время допроса не

рекомендуется поправлять произношение несовершеннолетнего, переспрашивать

его без крайней необходимости.

В общении с заикающимися детьми следователь должен избегать

распространенной ошибки, состоящей в том, что слушатель договаривает слово,

которое не может выговорить заикающийся ребенок. Это не помогает, а напротив,

мешает допрашиваемому, подчеркивает его дефект, создает барьер в общении.

При допросе несовершеннолетних свидетелей (потерпевших особенно)

вопросы, затрагивающие сформировавшийся у них эмоциональный комплекс,

следует чередовать с нейтральными либо вопросами, вызывающими у них

положительные эмоции, проявляя при этом особый такт и внимание по отношению

к допрашиваемому. Об этом следует помнить, прежде всего, при допросе детей,

подвергшихся различного рода сексуальным посягательствам или наблюдавшим

противоправные, насильственного характера действия своих родителей.

Стремясь получить от несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля

достоверные показания, следователь обязан сам быть правдивым и честным по

отношению к допрашиваемому. Попытки обмана, введения в заблуждение,

предпринятые допрашивающим в ходе рассматриваемого следственного действия,

только затруднят установление истины по делу, поскольку подростки тонко

чувствуют ложь.

Обман деморализует самого следователя, приводит к нарушению законности, подрывает в глазах несовершеннолетнего авторитет

органов расследования. То же самое касается случаев, когда следователь непосредственно не сообщает допрашиваемому ложных сведений, но

Архив Октябрьского районного суда г. Саратова. Уголовное дело №78374(1-22/02). Л. д. 27-28.

См.: Романов В.В. Юридическая психология: Учебник. - М., 1998. С. 437.

Это не те случаи, когда обман может быть «нравственным». См.: Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы сегодняшнего

дня. - М., 2001. С. 107-115.

различными способами стремится сформировать у него ошибочное мнение относительно тех или иных обстоятельств. «Применение этих

приемов не соответствует требованиям этики, ибо несмотря на то, что следователь не сообщает прямо и непосредственно ложных

сведений, эту ложную информацию он сообщает допрашиваемому своим поведением, определенным образом действий».1

На подростка в значительно большей мере, чем на взрослого в процессе

общения оказывают влияние не только слова и поступки собеседников, но и их

внешний облик. Культура поведения следователя, опрятность, вежливость,

внимательность, тактичность и другие качества, которые обычно относятся к

эстетике поведения, в ходе допроса несовершеннолетнего свидетеля или

потерпевшего имеют немаловажное значение. Небрежные манеры следователя, его

пренебрежительный тон могут быть расценены допрашиваемым как свидетельство

проявляемого к нему неуважения. И напротив, внимательное отношение к

показаниям несовершеннолетних свидетелей и потерпевших поднимает в их глазах

общественную значимость даваемых ими показаний, их собственную роль в

судопроизводстве, что приводит к развитию их правового и нравственного

сознания.

Решая вопрос об использовании при допросе несовершеннолетних

свидетелей и потерпевших аудио- и видеозаписи^ следователь руководствуется не

только правовыми, но и нравственными нормами. Указанный способ фиксации,

достаточно полно и точно отражая речевые особенности допрашиваемых,

позволяет к тому же на любом этапе расследования проверить правильность

тактики получения показаний и, в частности, выяснить, не задавались ли

несовершеннолетнему наводящие вопросы. Кроме того, наличие фоновидеограммы

часто исключает необходимость последующих допросов и очных ставок, которые

оказывают сильное травмирующее воздействие на психику не достигших 18 лет

(особенно малолетних).

В этой связи необходимо отметить, что воздействие преступного

посягательства на психику ребенка неоднозначно. Чем глубже допрашиваемый

способен понимать сущность поступков людей, тем выше вероятность

психотравмирующего влияния на него воспринимавшихся событий. Далеко не во

всех случаях оно приводит к глубокой душевной травме, поскольку

(естественно, при отсутствии серьезных последствий) может восприниматься

малолетним как случайное, отрицательное событие в его жизни. «Именно

ситуативность эмоционального переживания при благоприятных условиях

способствует быстрому забыванию ребенком происшедшего. Наоборот, бурная

эмоциональная реакция родителей, частые допросы ребенка и акцентирование в

Любичев С.Г. Указ. соч. С. 37.

результате этого его внимания на случившемся, как правило, приводят к

постоянной актуализации переживания, более глубокому эмоциональному

проникновению его действия в психический мир малолетнего и серьезной

душевной травме».

Поэтому важно внимательно и осторожно подходить к организации и

проведению допросов несовершеннолетних свидетелей и потерпевших.

Расследование дел с их участием должно быть четко организованным, занимать по

возможности минимальный промежуток времени, поручаться опытным,

высококвалифицированным специалистам. Необходимо, чтобы от первой беседы

или от первого допроса до конца расследования дело находилось в производстве

одного следователя, первейшей обязанностью которого было бы обеспечение,

насколько это возможно, сокращения числа допросов несовершеннолетнего и их

правильное, не травмирующее его психику проведение.

В завершение освещения проблем этики допроса несовершеннолетних

свидетелей и потерпевших представляется необходимым отметить, что с позиций

профессиональной этики применительно к методам и средствам расследования

преступлений решаются два вопроса: 1) допустимости самих методов и средств и 2)

соответствия моральным нормам их применения в установленном законом порядке.

Первый критерий носит абсолютный характер, определяя возможность их

использования; второй относителен по своей природе: применение допустимых

методов и средств в определенных ситуациях может расцениваться как

аморальное.

В специальной литературе разработке нравственных критериев допустимости

использования приемов расследования (и в частности, допроса) уделяется немалое

внимание. Так, например, В.А. Бабич, предлагает следующие этические критерии-

принципы поведения:

1. При выборе тактических средств следователь должен принимать

все зависящие от него меры для того, чтобы средства приводили к

достижению целей предварительного следствия.

2. Он должен в равной мере принимать все зависящие от него меры

для обнаружения у средств побочных свойств, могущих причинить вред

общественным интересам и интересам различных лиц. При их

обнаружении он должен принимать необходимые меры для

предотвращения вреда.

Центров Е.Е. Криминалистическое учение о потерпевшем. - М, 1988. С. 157-158.

Однако по справедливому, на наш взгляд, замечанию В.И. Комиссарова,

знание обобщенных критериев допустимости дает следователю лишь общее

представление о характере и возможностях предстоящих действий и не всегда

способствует глубокому осознанию нравственных начал уголовного

судопроизводства. «На практике часто возникают ситуации, когда закон допускает

применение тех или других процессуальных действий, а моральный критерий

«советует» воздержаться от них. В целом, требования закона и морали согласуются,

но применить какие-то конкретные действия в определенной ситуации трудно. И

только в случаях полной согласованности УПК, норм морали с тактическими

возможностями следователя можно ожидать положительных результатов допроса,

обыска и других процессуальных действий».

От разработки всеобъемлющих нравственных критериев допустимости

тактических приемов, по мнению В.И. Комиссарова, надо переходить к разработке

критериев, которые напрямую связывались бы с типичными ситуациями (при этом

особое внимание нужно обратить на конфликтность взаимоотношений,

возникающих в ходе расследования).

В.А. Бабич предлагает некоторую конкретизацию вышеизложенных

критериев применительно к следственным ситуациям с различной степенью

свободы выбора средств (на последнюю, по мнению ученого, влияют характер

противодействия и личные качества следователя). «Для тактических ситуаций, в

которых у следователя существует возможность использования многих

тактических средств, обоснованной представляется рекомендация применять

тактические средства, не дающие прогнозируемых побочных неблагоприятных

последствий. Для тактических ситуаций с ограниченными возможностями выбора,

когда отсутствуют средства, не имеющие в данных условиях побочных

неблагоприятных последствий, должна использоваться рекомендация о

применении тактических средств, обладающих минимальными отрицательными

свойствами. В тех ситуациях, в которых у следователя существует возможность

использования единственного тактического средства, применение которого

неизбежно приводит к побочным неблагоприятным последствиям, в качестве

дополнительного этического критерия должен применяться принцип «меньшего

зла». В соответствии с ним следователь должен сопоставить вред, который может

наступить от применения этого средства и от отказа в его применении».

См.: Белкин Р.С. Указ. соч. С. 96.

См.: Бабич В.А. Проблемы этической допустимости тактических средств при расследовании преступлений: Автореф. дис.

... канд. юрид. наук. Минск, 1980. С. 19.

Комиссаров В.И. Теоретические проблемы следственной тактики. - Саратов, 1987. С. 131.

Разумеется, осветить все без исключения варианты ситуации, которая может сложиться на практике при производстве допроса

несовершеннолетнего свидетеля или потерпевшего, в их этическом аспекте не представляется возможным. Однако ключевые решения

следователя, касающиеся рассматриваемого следственного действия (о вызове на допрос, о месте и

См.: Комиссаров В.И. Актуальные проблемы следственной тактики: Дис. ... докт. юрид. наук. Саратов, 1989. С. 203-208.

Бабич В.А. Указ. соч. С. 19-20.

времени допроса, лицах, присутствующих при допросе), а также тактические

приемы допроса и методы фиксации его результатов, на наш взгляд, обязательно

должны подлежать нравственной оценке. Представляется, что реализация на

практике изложенных в настоящем параграфе положений и рекомендаций позволит

с наименьшими моральными затратами получить от несовершеннолетних

свидетелей и потерпевших полные и правдивые показания этически оправданными

средствами.

Глава II. Психологические особенности несовершеннолетних и их

влияние на формирование свидетельских показаний

§1. Периодизация психического развития несовершеннолетних и ее

значение для тактики допроса

Особенности тактики допроса несовершеннолетних свидетелей и

потерпевших в значительной степени обусловлены особенностями их психики

(повышенной внушаемостью и самовнушаемостью, склонностью к

фантазированию, высокой эмоциональностью, неустойчивостью поведения и т.п.),

незначительным или совсем отсутствующим жизненным опытом, что нередко

приводит к неправильной оценке ими расследуемого события в целом или

отдельных его элементов.

В зависимости от принадлежности к той или иной возрастной группе

несовершеннолетние по характеру и степени выраженности психических процессов

значительно отличаются друг от друга. Действительно, несовершеннолетие

охватывает достаточно большой временной промежуток, внутри которого можно

выделить различные периоды развития детей и подростков, характеризующиеся

«неодинаковой степенью доступности явлений внешнего мира для их восприятия,

различной степенью сознательности и различными особенностями протекающих у

них психических процессов»

От этого, в свою очередь, зависит способность воспроизводить в процессе

допроса воспринятое ранее. Не вызывает сомнений, что эта способность будет

различной у пятилетнего ребенка и пятнадцатилетнего подростка. Однако четкого,

детально разработанного и принятого всеми криминалистами деления

рассматриваемой категории лиц на возрастные группы до сих пор нет.

Соответственно, не только в теории, но и на практике зачастую не проводится

какого-либо разграничения тактических приемов, применяемых к

несовершеннолетним свидетелям и потерпевшим разного возраста (об этом заявили

12,7% опрошенных в ходе проведенного диссертантом анкетирования; еще 42%

затруднились ответить на поставленный вопрос). Получается, что из-за отсутствия

достаточного освещения означенной проблемы в специальной литературе

практическим работникам подчас не остается ничего иного, как использовать

рекомендации, справедливые в отношении одной возрастной группы, при допросе

См.: Криминалистика / Под ред. Б.А. Викторова и Р.С. Белкина. - М., 1976. С. 325-326.

Карнеева Л.М, Ордынский С.С., Розенблит С.Я. Тактика допроса на предварительном следствии. - М, 1958. С. 191.