Ростунов И.И. История Первой Мировой войны. Том 2
Подождите немного. Документ загружается.
Таблица 11. Тактико-технические данные линейных кораблей «Куин Элизабет» и
«Кениг» *
«Куин Элизабет»
Вооружение
артиллерийское (количество/калибр орудий, мм). 8/381 10/305
12/152 14/150
торпедное (количество/калибр торпедных аппаратов, мм)
4/533 5/500
Бронирование, мм
бортовое До 330 До 350
башенное До 330 До 300
палубное До 76 До 100
* F. Jane. Fighting Ships, 1915; В. Weger. Taschenbuch der Kriegsflotten, 1914; X. Вильсон.
Линейные корабли в бою. Пер с англ. M., 1936, стр. 414, 422; «Оперативно-тактические
взгляды германского флота». Сборник статей. M. — Л., 1941, стр. 16.
Французские и итальянские линкоры предвоенной постройки имели также довольно
хорошие тактико-технические элементы. Характерной особенностью итальянских линейных
кораблей было преимущество в скорости хода при том же энерговооружении и
бронировании. Линейные корабли австро-венгерского флота несколько уступали
французским и итальянским.
Идея создания нового типа линейного корабля впервые была разработана русскими
учеными-моряками и кораблестроителями [136] С. О. Макаровым, А. Н Крыловым, И. Г.
Бубновым. Но из-за экономической отсталости царской России и косности ее правящих
кругов эта идея не была своевременно реализована. Постройка новых линейных кораблей в
России началась с большим запозданием и производилась медленными темпами.
Первые русские корабли-дредноуты («Севастополь», «Гангут», «Петропавловск» и
«Полтава») были заложены летом 1909 г. на Балтийском и Адмиралтейском заводах в
Петербурге в соответствии с программой кораблестроения 1908 г. Постройка их затянулась,
и они вступили в строй только в ноябре — декабре 1914 г., т. е. уже после начала мировой
войны{149}. Линейные корабли типа «Севастополь», спроектированные с учетом опыта
русско-японской войны и достижений передовой русской кораблестроительной науки,
превосходили не только первые дредноуты Англии, Германии и других государств, но и
линейные корабли иностранных флотов, строившиеся одновременно с ними или даже
позднее.
Накануне войны родился новый тип тяжелого крейсера — линейный крейсер, имевший
большую по тому времени скорость (почти 30 узлов), сильную артиллерию (до 12 356 мм
орудий главного калибра) и мощную броню (до 300 мм). Крейсера [137] этого типа имели
турбинные двигатели и принимали большое количество жидкого топлива. По своим боевым
качествам они оставили далеко позади старые броненосные крейсера.
В России линейные крейсера («Измаил», «Бородино», «Наварин» и «Кинбурн»),
предназначенные для Балтийского флота (заложены в декабре 1912 г.), были самые мощные
в мире по артиллерийскому вооружению. Но они к началу войны остались
недостроенными{150}.
Во всех флотах большое внимание уделялось развитию легких крейсеров и эскадренных
миноносцев. Увеличение скорости хода и противоминной артиллерии линейных кораблей и
крейсеров потребовало значительного увеличения скорости хода (до 30 узлов и выше) и
усиления артиллерийского и торпедного оружия легких крейсеров и эсминцев. Старые типы
этих кораблей уже не могли выполнять своих задач в эскадренном бою.
В 1910 г. на Путиловском заводе началась постройка новых эскадренных миноносцев типа
«Новик», а в 1913 г. — легких крейсеров типа «Светлана» Первый эсминец вступил в строй в
1913 г., а крейсера в ходе войны достроить не удалось{151}.
Опыт использования минного оружия в русско-японскую войну выявил необходимость
создания специальных кораблей для постановки и траления мин заграждения — минных
заградителей и тральщиков
Однако во всех флотах, за исключением русского флота, на строительство таких кораблей не
обращалось внимания. Считалось, что с началом войны под такие корабли можно будет
оборудовать торговые суда. В России после войны с Японией были построены два
специальных минных заградителя «Амур» и «Енисей», а в 1910 г. заложен первый в мире
подводный заградитель «Краб». Началось также строительство специальных тральщиков
типа «Запал»{152}.
Недостаточно внимания в западноевропейских флотах в предвоенные годы уделялось и
строительству подводных лодок. Это объяснялось двумя причинами. Во-первых,
господствовавшая тогда военно-морская доктрина «владения морем» отводила подводной
лодке одно из последних мест в борьбе на море, поскольку победа достигалась, как она
считала, линейными силами в генеральном сражении. Во-вторых, в предшествовавших
войнах подводная лодка еще не выявила своих боевых возможностей. Это произошло уже в
ходе первой мировой войны. В итоге к началу войны основные ее участники имели в составе
своих флотов небольшое количество подводных лодок. У Франции их было 38, у Германии
— 28, у России — 23. И только Англия [138] имела 76 лодок, но среди них было много
устаревших{153}. Одними из лучших подводных лодок довоенных проектов считались
русские подводные лодки типа «Барс», заложенные в 1912 г.
В предвоенные годы в наиболее крупных империалистических государствах начались
работы по созданию гидросамолетов. Было сконструировано и построено несколько типов
таких машин, но почти все они до начала войны не вышли из стадии опытных испытаний.
Лишь в ходе войны на вооружение флотов стали поступать самолеты, пригодные для
решения боевых задач, среди них «Авро» (Англия), «Борель» (Франция), «Флугбот»
(Германия){154}.
Иначе дело обстояло в России. Русский авиаконструктор Д. П. Григорович в 1912-1913 гг.
создал несколько моделей гидросамолета типа M (М-1, М-2, М-4, М-5), которые сразу же
нашли практическое применение во флоте. Особенно удачным оказался самолет М-5. Он
обладал высокими летно-тактическими качествами (полетный вес — 660 кг, полезная
нагрузка — 300 кг, потолок — 4450 м, скорость — 128 км/час). В 1914 г. его приняли на
вооружение флота как морского разведчика. Он оставался в составе гидроавиации до 1921 г.
Более высокие летно-тактические данные имел самолет М-9, созданный Григоровичем в
1916 г.{155}
Русские инженеры позаботились и о специальных кораблях — носителях гидросамолетов. В
1913 г. инженер Шишков спроектировал быстроходный авиатранспорт, который мог
принимать до семи самолетов. С началом войны на Черноморском флоте было оборудовано
несколько таких авиатранспортов, самолеты которых вели воздушную разведку и
прикрывали корабли эскадры с воздуха в удаленных районах моря.
Развитие различных классов кораблей, увеличение числа подводных лодок в составе флотов
и их боевых возможностей, а также зарождение морской авиации потребовало дальнейшего
совершенствования всех видов оружия и создания новых средств борьбы. Особое внимание
было обращено на улучшение тактико-технических данных морской артиллерии, поскольку
она продолжала оставаться главным оружием флота. К началу первой мировой войны калибр
тяжелых орудий увеличился до 356 — 381 мм, противоминной артиллерии — до 152 мм;
появились зенитные орудия калибром до 76 мм. Возросли также начальная скорость [139]
снарядов — до 950 м/сек, скорострельность крупных орудий — до двух выстрелов в минуту,
дальность стрельбы — до 120 кабельтовых{156}.
Одновременно увеличился относительный вес снарядов, повысились их пробивное и
фугасное действия, так как снаряды стали начинять более сильными взрывчатыми
веществами; усовершенствовались методы управления артиллерийским огнем. Искусство
управления огнем всегда было важнейшим фактором в бою надводных кораблей.
Говоря об этом, следует отметить, что английский флот вступил в первую мировую войну
менее подготовленным к ведению артиллерийского боя, чем германский флот. По
дальнобойности английские и германские орудия главных калибров были приблизительно
одинаковы. Но фугасные снаряды англичан, имевшие чувствительные взрыватели, не
проникали через броню германских кораблей, а в случае проникновения не причиняли
крупных повреждений. Немецкие же снаряды пробивали более слабую броню английских
кораблей и производили сильные разрушения. Англичане не смогли также разработать до
войны собственной системы управления артиллерийским огнем. Уже в ходе войны они
спохватились, что отстали в этом деле, и использовали многое из русских методов
управления стрельбой{157}. [140]
Крупный вклад в развитие артиллерийского оружия внесли русские инженеры и
артиллеристы-моряки. Перед войной на русских заводах было освоено производство
улучшенных образцов морских орудий калибра 356, 305, 130 и 100 мм{158}. Началось
изготовление также трехорудийных корабельных башен. В 1914 г. инженер Путиловского
завода Ф. Ф. Лендер и артиллерист В. В. Тарновский явились пионерами в создании
специальной зенитной пушки калибром 76 мм{159}.
На развитие торпедного и минного оружия особенно большое влияние оказала русско-
японская война. Усовершенствование торпеды шло по линии увеличения ее разрушительной
силы, дальности стрельбы и скорости хода. Наиболее распространенной во всех флотах была
450-мм торпеда, имевшая дальность стрельбы 16 кабельтовых (около 3000 м) при скорости
хода 29 узлов. В некоторых флотах во время войны корабли вооружались торпедами более
крупных калибров (500, 530 и 550 мм), со скоростью хода 45 узлов на дистанции 15
кабельтовых.
В России в предвоенное время были разработаны три новых образца торпед (1908, 1910 и
1912 гг.), которые превосходили однотипные торпеды иностранных флотов по скорости и
дальности хода, несмотря на то, что они имели несколько меньший общий вес и вес
заряда{160}.
Перед войной появились многотрубные торпедные аппараты. Первый такой (трехтрубный)
аппарат был выпущен в 1913 г. на Путиловском заводе в Петербурге. Он обеспечивал
залповую стрельбу веером, способы которой были разработаны и освоены русскими
торпедистами до начала войны.
Развитие минного оружия характеризовалось увеличением заряда мины до 150 кг,
состоявшего из более сильного взрывчатого вещества (тола), улучшением взрывателей,
увеличением скорости и глубины постановки. Накануне войны флоты имели на вооружении
ударные и гальваноударные мины. В ходе войны появились антенные мины, а в самом конце
ее — магнитные мины.
Первое место в развитии минного оружия занимал русский флот. Перед мировой войной в
русском флоте были разработаны гальваноударные и ударно-механические мины образца
1908 г. и образца 1912 г. По тактико-техническим данным эти мины намного превосходили
иностранные, особенно в безотказности действия. В 1913 г. была сконструирована
плавающая мина «П-13», [141] которая удерживалась под водой на определенной глубине
благодаря действию электрического прибора плавания. Мины старых образцов этого типа
держались под водой с помощью буев, не обеспечивающих устойчивости мины, особенно в
штормовую погоду. «П-13» имела электроударный взрыватель, заряд 100 кг тола и могла
держаться на заданном углублении трое суток. Ни один из иностранных флотов не имел
подобной мины. Русские минеры создали первую в мире речную мину «Р» («Рыбка»){161}.
Русские конструкторы минного оружия и минеры-практики в начале войны оказали
большую помощь союзному английскому флоту в организации производства мин и обучении
личного состава методам использования минного оружия, так как англичане в этом деле
сильно отставали. По просьбе английского Адмиралтейства в Англию была направлена
группа минеров с запасом мин в 1000 штук{162}.
Русский флот шел впереди зарубежных флотов также в создании более совершенных
образцов трального оружия. В 1911 г. поступили на вооружение подсекающие змейковые и
катерные тралы. Применение этих тралов значительно сокращало сроки тральных работ, так
как подсеченные и всплывшие на поверхность мины сразу уничтожались. Раньше же
затраленные мины нужно было буксировать на мелкое место и там уничтожать, на что
уходило много времени.
Русский флот явился колыбелью радио. Радио стало распространенным средством связи на
флоте вообще и в частности широкое применение нашло в управлении силами в бою. Перед
войной русскими радиотехниками были созданы радиопеленгаторы, что позволило
применять радио в качестве средства разведки.
Организация и управление
Военно-морские силы крупнейших империалистических государств (Англия, Германия,
Франция, Россия и др.) состояли из флотов (флотилий), расположенных на разных морских
театрах. Флот (морские силы театра) являлся высшим оперативным объединением, которое в
зависимости от состава своих сил, целей и характера войны могло решать не только
оперативные, но и стратегические задачи.
Основным оперативным соединением линейных сил (линейные корабли, линейные и
броненосные крейсера) во всех флотах, за исключением турецкого, была эскадра. Эскадры
могли быть однородными, состоявшими из кораблей одного класса (например, [142]
линкоров или крейсеров), и смешанными, в состав которых входили корабли разных классов
(линкоры, крейсера, эскадренные миноносцы). При наличии нескольких эскадр на одном
театре они сводились в крупные оперативные объединения (например, английские 1-й, 2-й и
3-й флоты). Из легких надводных сил (легкие крейсера, эскадренные миноносцы,
миноносцы), подводных лодок и кораблей специального назначения (минные заградители,
тральщики, сторожевые корабли, канонерские лодки и др.) создавались однородные или
смешанные (опять-таки в зависимости от наличия кораблей данных классов) оперативные и
тактические соединения — флотилии, дивизии, бригады, дивизионы, отряды. При этом
следует заметить, что однотипные соединения в разных флотах носили различные названия.
Например, соединения эскадренных миноносцев и миноносцев в английском, германском,
французском и австро-венгерском флотах назывались флотилиями, в русском — дивизиями,
а в итальянском — бригадами, независимо от количества кораблей, входивших в них.
Численный состав объединений и соединений был самый разнообразный.
Организация командования военно-морскими силами в разных странах была также
различной. В Англии главным органом управления флотом являлось Адмиралтейство,
которое осенью 1911 г. возглавил У. Черчилль в качестве первого лорда Адмиралтейства
(морского министра). Адмиралтейство занималось планированием строительства флота и его
боевой подготовкой, разработкой планов операций и управлением боевыми действиями
оперативно-стратегического масштаба. В английских морских силах существовал еще пост
первого морского лорда, т. е. главнокомандующего всеми флотами. Этот пост с октября 1914
г. занимал адмирал лорд Фишер. В 1912 г. был создан Морской генеральный штаб, но он до
начала войны не нашел своего места в системе управления флотом. Начальником Морского
генерального штаба в начале войны был вице-адмирал Стэрди, а с 1 ноября 1914 г. — контр-
адмирал Оливер{163}. Права и обязанности командующих отдельными флотами были
ограничены разработкой и ведением боевых действий оперативно-тактического масштаба,
боевой подготовкой личного состава кораблей и соединений и содержанием их в
боеспособном состоянии.
Верховное командование морскими силами в Германии безраздельно принадлежало кайзеру,
которому подчинялись: Морское министерство (статс-секретариат имперского морского
управления), возглавлявшееся гросс-адмиралом Тирпицем, Морской кабинет кайзера, во
главе которого стоял адмирал Мюллер, и Адмирал-штаб (морской генеральный штаб),
руководимый адмиралом [143] Полем. Морское министерство ведало организацией,
управлением и материальным обеспечением флота. Непосредственного влияния на
руководство боевой деятельностью флота во время войны оно не оказывало. Морской
кабинет занимался главным образом вопросами комплектования и прохождения службы
офицерским составом. Адмирал-штаб, как орган верховного главнокомандующего (кайзера),
осуществлял разработку планов операций, распределение сил по морским театрам в
соответствии с поставленными перед флотом задачами. Командующие силами на Северном
и Балтийском морях были непосредственно подчинены кайзеру. Они отвечали за боевую
подготовку, комплектование, техническое состояние корабельного состава, а в военное
время и за ведение боевых действий своих флотов{164}. Как видно из приведенной
структуры органов управления флотом и выполнявшихся ими функций, в Германии
фактически не существовало высшего морского командования, которое бы полностью
отвечало за ведение войны на море. Это обстоятельство крайне неблагоприятно сказывалось
на боевой деятельности флота.
Во главе управления морскими силами Франции стоял морской министр со своим
оперативным органом — морским генеральным штабом. Ему непосредственно подчинялись
командующий флотом Средиземного моря и командующий морскими силами Канала.
Генштаб разрабатывал планы операций и руководил их осуществлением{165}.
Главнокомандующий итальянским флотом (он же командующий первой эскадрой) герцог
Абруцкий подчинялся начальнику Морского генерального штаба адмиралу ди Ривелю,
осуществлявшему высшее руководство боевой деятельностью флота. Морское министерство
со своими управлениями и отделами ведало кораблестроением, комплектованием личного
состава и мобилизацией, всеми видами вооружения, развитием береговой обороны, а также
оборудованием военно-морских баз и портов и материально-техническим снабжением флота,
т. е. всем тем, что относилось к общей подготовке флота к войне{166}.
В Австро-Венгрии флот находился в подчинении главнокомандующего вооруженными
силами страны. Морского министерства не существовало. Его функции выполнял морской
департамент военного министерства. Начальник этого департамента имел большую
самостоятельность и мог лично докладывать императору по всем важнейшим вопросам
строительства, содержания и управления флотом{167}. [144]
В Турции система управления флотом перед началом военных действий на Черном море
была нарушена. С прибытием германских крейсеров «Гебен» и «Бреслау» командующим
морскими силами стал немецкий адмирал Сушон, который часто отдавал приказы через
голову морского министра Ахмета Джемаля{168}.
Органом управления военно-морскими силами России в целом являлось Морское
министерство, которое с 1911 г. возглавлял адмирал И. К. Григорович. В состав Морского
министерства входили: Адмиралтейств-совет, председателем которого был непосредственно
морской министр, Главный морской штаб, Главный военно-морской суд, Главное военно-
морское судное управление, Главное управление кораблестроения, Главное
гидрографическое управление, Главное морское хозяйственное управление и другие
управления, отделы и подразделения{169}. В 1906 г. был создан Морской генеральный штаб,
на который возлагалось решение стратегических проблем, планирование строительства
флота, проведение его мобилизации, руководство общей подготовкой морских сил к войне.
Учреждение Морского генерального штаба являлось положительным фактором в деле
восстановления военно-морских сил России. С его созданием значительно изменились
функции Главного морского штаба, в ведении которого теперь находился личный состав
флота, строевая, распорядительная и военно-учебная части, а также законодательная часть
морского ведомства{170}.
Морскому командованию в Англии, Германии и Италии помимо флотских объединений и
соединений была полностью подчинена и береговая оборона страны, в том числе морские
крепости, военно-морские базы и военные порты с их гарнизонами. Это положительно
сказывалось на организации и ведении обороны побережья в этих странах. В других
государствах этого не было. Во Франции, например, существовала двойная система
подчинения береговой обороны. Все побережье страны было разбито на морские округа,
каждый из которых делился на несколько секторов. Во главе округа стоял морской
начальник, но в отношении командования сухопутными войсками своего округа он
подчинялся непосредственно военному министру. Начальниками же секторов назначались
флотские или армейские офицеры, в зависимости от того, какие силы там преобладали. В
Австро-Венгрии береговая оборона находилась в ведении Военного министерства. Что
касается России, то до начала войны не было установлено единой [145] системы береговой
обороны в масштабе страны. Сухопутная оборона большинства морских крепостей и военно-
морских баз и портов находилась в ведении Военного министерства. Командиры военно-
морских баз (портов) и начальники их гарнизонов (коменданты) были независимы друг от
друга. Только в одном Севастополе комендант крепости подчинялся главному командиру
порта{171}.
Система комплектования
Единой системы комплектования рядовым составом флотов не существовало. В одних
странах оно проводилось путем вольного найма (вербовки), в других — по воинской
повинности, а в третьих — по смешанной системе, частично путем вербовки, частично по
воинской повинности.
В Англии рядовым составом флот комплектовался путем вольного найма. Желавшие
служить на флоте подписывали контракт на 5 или на 12 лет, с последующим продолжением
службы при положительной аттестации еще на 6 лет для первых и на 10 лет для вторых.
Заключившие, контракт на 5 лет сразу же направлялись на корабли матросами 2-й статьи, а
те, кто имел контракт на 12 лет, поступали в школы юнг, по окончании которых
направлялись на суда и продолжали там службу матросами, получая повышение в статьях.
Лучшие из них производились в унтер-офицеры. Для подготовки младших специалистов
артиллерийской и минной специальностей существовали школы старшин, куда принимались
окончившие школы юнг. По другим специальностям никаких школ ни для старшин, ни для
офицеров не существовало. Кадры по ним готовились практическим путем, прямо на
кораблях. После сдачи соответствующих экзаменов унтер-офицеры производились в
офицеры. Для повышения квалификации офицеров-артиллеристов, минеров и штурманов
существовали специальные классы. В Англии имелась Военно-морская академия, но с очень
коротким сроком обучения — всего 4 месяца. В нее принимались старшие офицеры и
адмиралы{172}.
Принятая в Англии система комплектования флота имела ту положительную сторону, что в
результате длительной службы личный состав получал большой опыт и хорошую морскую
выучку. Но эта система не обеспечивала накопления резерва. Вот почему уже в ходе войны
англичане вынуждены были частично ввести воинскую повинность.
Германский флот комплектовался по воинской повинности, [146] а также за счет юнг и
вольноопределяющихся. Срок службы на флоте был установлен трехгодичный, после
которого следовало зачисление в резерв различных степеней до 40-летнего возраста.
Младший командный состав и специалисты флота комплектовались из окончивших школу
юнг и вольноопределяющихся после соответствующей подготовки. Инженер-механики для
флота готовились из лиц, окончивших средние технические училища и имевших стаж
практической работы на кораблестроительных заводах. Их направляли служить на корабли, а
затем после годичного обучения в классе морских инженеров производили по экзамену в
инженер-механики флота. Военно-морская академия Германии имела двухлетний срок
обучения{173}.
Офицерский состав английского и германского флотов комплектовался по классовому
принципу — из дворян и буржуазии. Только инженер-механики флота Германии могли быть
выходцами из других классов.
Во Франции система комплектования флота была довольно сложная. Рядовым составом флот
комплектовался на основе так называемой морской записи, вербовки «охотников» и общей
воинской повинности. «Морская запись» состояла в том, что все мужское население
приморской полосы Франции в возрасте от 18 до 50 лет в отношении воинской службы
закреплялось за флотом. Однако на практике «записанные» служили на флоте не свыше 45
месяцев, а потом могли по желанию либо продолжать службу, либо увольняться в запас.
«Записанные» пользовались рядом привилегий в получении пенсий, наград и занятий
морским рыболовством. В 1912 г. для них был сокращен срок обязательной службы до 2 лет.
Те, кто оставался служить дальше, имели право по своему выбору поступать в школы
флотских специалистов и продвигаться по службе вплоть до офицерского чина.
При вербовке «охотников» заключался контракт на 5 лет по избранной ими самими флотской
специальности. Недостающее число новобранцев после приема «записанных» и «охотников»
пополнялось путем воинской повинности со сроком обязательной службы 2 года. Во
французском флоте, как и в других флотах, имелась школа юнг, которая давала основной
контингент для школ младших специалистов флота{174}.
Австро-венгерский и итальянский флоты комплектовались по воинской повинности из
населения приморских округов или лиц, которые до призыва имели какое-то отношение к
морю (торговые моряки, рыбаки) или флоту (судостроители). В итальянском флоте, кроме
того, существовала школа юнг. Сроки службы: в австро-венгерском флоте — 12 лет, из них 4
года на действительной службе, 5 лет в запасе и 3 года в ополчении; [147] в итальянском — 4
года на действительной службе и 8 лет в запасе. Для подготовки младших специалистов и
офицерских кадров имелись соответствующие школы и училища{175}.
Офицерский корпус австро-венгерского флота формировался с учетом не только классового,
но и национального принципа. Подавляющее большинство офицеров были австрийскими
немцами. Рядовой же состав комплектовался кроме немцев, из венгров, итальянцев и
представителей славянских народов.
Система комплектования русского флота была почти полностью основана на воинской
повинности. Согласно положению, утвержденному в 1912 г., к службе на флоте обязательно
привлекались по достижении призывного возраста и годные по состоянию здоровья все лица,
имевшие судоводительские звания и звания судовых механиков, а также плававшие на
торговых судах матросами, рулевыми и кочегарами. Далее предпочтение отдавалось
новобранцам из заводских рабочих, имевших специальности по слесарно-сборочному,
токарному, котельному и кузнечному делу, мотористам, электромонтерам, телеграфистам и
другим специалистам{176}. Поэтому среди рядового состава флота всегда была
значительная прослойка заводских рабочих, что создавало благоприятные условия для
развития революционного движения на флоте. Недостающая часть рядового состава
набиралась из жителей приморских и приречных районов страны.
Общий срок службы для рядового состава флота был установлен 10 лет, из которых 5 лет
действительной службы и 5 лет в запасе{177}.
В предвоенные годы для Балтийского флота была открыта в Кронштадте школа юнг.
Создавая ее, Морское министерство не только имело в виду повышение качества подготовки
личного состава флота, но и преследовало политические цели. Через школу юнг оно
рассчитывало подготовить преданных царскому самодержавию служак, которых можно
было бы использовать в борьбе с революционным движением на флоте. Однако расчеты
царских властей и в этом деле не оправдались. Несмотря на жестокие репрессии и попытки
создания определенной прослойки благонадежных среди личного состава, революционное
движение на флоте все больше нарастало.
Для подготовки специалистов унтер-офицерского звания на Балтийском и Черном морях
существовали учебные отряды, в составе которых имелись артиллерийские и минные школы.
Кроме того, были созданы различные школы, классы и учебные команды, не входившие в
учебные отряды: машинные школы и школы рулевых и сигнальщиков Балтийского и
Черноморского [148] флотов, школа подводного плавания (общая для обоих флотов),
водолазная школа Балтийского флота, фельдшерские школы в Кронштадте и Николаеве,
учебные команды строевых унтер-офицеров Балтийского и Черноморского флотов и
др.{178}
Офицерский состав флота комплектовался из детей дворян, буржуазии, офицеров и
чиновников. В инженерные училища принимались и выходцы из других слоев населения.
Подготовка офицерских кадров велась в Морском корпусе, специальных классах и Морской
академии.
В ходе первой мировой войны во многих странах система комплектования флотов рядовым и
офицерским составом претерпела значительные изменения. Война вызвала большой расход
флотских кадров. Набор и обучение пополнений не могли вестись по довоенным нормам и
принципам. Были сокращены сроки подготовки, отменены некоторые цензовые ограничения
в прохождении службы офицерским составом, расширен допуск в офицерский корпус для
выходцев из мелкобуржуазных слоев.
Боевая подготовка
В английском и германском флотах боевая подготовка проводилась практически круглый
год. Начиналась она обычно с одиночной подготовки корабля, затем следовали тактические
учения однородных и разнородных соединений, и в итоге проводились заключительные
маневры крупных соединений и объединений. В Англии маневры носили преимущественно
оперативный характер; в Германии проводились двусторонние тактические и оперативные
маневры.
В германском флоте большое внимание уделялось артиллерийским стрельбам, которые
велись на больших дистанциях по щитам, равным по площади кораблям. По уровню
артиллерийской подготовки британский флот значительно уступал немецкому. Известный
английский военно-морской историк X. Вильсон потом признавался, что «в первый период
войны британские корабли... обнаружили в этом отношении значительную и весьма опасную
слабость по сравнению с германскими»{179}. В обоих флотах миноносцы проводили
залповые торпедные стрельбы, а германские миноносцы, кроме того, практиковались в
дневных торпедных атаках. Немцы ставили учебные минные заграждения, а затем их
вытраливали тральщиками, оборудованными из устаревших миноносцев.
В английском и германском флотах большое значение придавалось морской подготовке
личного состава и тренировке соединений [149] в совместном плавании. Крупным
недостатком в боевой подготовке того и другого флотов было то, что они не готовились к
совместным действиям с сухопутными войсками. Если говорить об уровне боевой
подготовки в целом, то в германском флоте он был несколько выше, чем в английском,
особенно в области тактики и использовании оружия. В других западноевропейских флотах
боевая подготовка никаких существенных отличий не имела, разве что проводилась она на
более низком уровне по сравнению с флотами Германии и Англии.
Особое положение в отношении боевой подготовки занимал турецкий флот. Рядовой состав
флота комплектовался в основном за счет крестьян мусульманского вероисповедания. Кадры
младших специалистов флота и унтер-офицеров не готовились. Штаты офицерского состава
на кораблях и в частях были неимоверно раздуты. На 10 матросов к началу войны
приходилось 8 офицеров.
По свидетельству немецкого офицера Германа Лорея, служившего в годы войны на турецком
флоте, боевые корабли Турции являлись «главным образом «плавучими казармами», а жизнь
на них сводилась к продовольствованию, обмундированию и теоретическому обучению...
Лишь небольшая часть личного состава находилась на кораблях, но и та не плавала, а
проводила время в бездействии в укрытых гаванях»{180}. После войны с Россией 1877 —
1878 гг. турецкие корабли не выходили из Босфора в Черное море вплоть до Балканских
войн (1912-1913 гг.). «...Поэтому, — продолжает Лорей, — личный состав не привык к морю
и не имел никакого морского опыта»{181}. Далее он отмечает крупные недостатки в
организации отдельных видов боевой подготовки (артиллерийские и торпедные стрельбы,
обеспечение живучести корабля в бою, штурманское дело и др.), плохое обеспечение флота
боевым запасом, топливом и другими видами снабжения. Заканчивая характеристику
турецкого флота к началу войны, Лорей пишет, что «ко времени прихода германских
кораблей мобилизация находилась в полном разгаре, но ни на кораблях, ни на верфях не
было заметно приготовлений к военным действиям»{182}. Во многом Лорей был, конечно,
прав. Однако нельзя не учитывать того факта, что Лорей и другие немцы, прибывшие в
турецкий флот вместе с «Гебеном» и «Бреслау» или позднее, старались после войны
всячески раздуть свою роль в «преобразовании» флота Турции. Боевые действия на Черном
море в ходе войны показали, что если исключить немецкие корабли, вошедшие в состав
турецкого флота, то последний очень незначительно продвинулся вперед в своей
боеспособности. [150]
Несколько более подробно следует остановиться на боевой подготовке русского флота, так
как она имела некоторые характерные особенности. Передовые офицеры русского флота
тяжело пережили трагедию Цусимы. Они обратили внимание прежде всего на боевую
подготовку личного состава. И, надо сказать, достигли в этом направлении, немалых
результатов, особенно в Балтийском флоте.
На Балтийском море боевой подготовкой флота руководил вице-адмирал Н. О. Эссен,
который во многом придерживался взглядов С. О. Макарова. С 1906 г. он командовал 1-й
минной дивизией флота, базировавшейся на незамерзающий порт Либаву. Корабли дивизии
плавали круглый год независимо от метеорологических условий, что способствовало
выработке у личного состава выносливости, смелости, инициативы и настойчивости в
достижении поставленной цели, т. е. тех боевых качеств, которые требовались на войне. 1-я
минная дивизия стала школой боевой подготовки, через нее в предвоенные годы прошли
многие командиры кораблей и соединений флота{183}. В ноябре 1908 г. Н. О. Эссен был
назначен начальником соединенных отрядов Балтийского моря. Первым важным
мероприятием, которое он провел в масштабе флота, было сведение разрозненных ранее
кораблей и отрядов в соединения, способные решать оперативные и тактические задачи.
Крупным недостатком в боевой подготовке русского флота на протяжении длительного
периода была практика преимущественно рейдовых учений. Из-за экономии материальных
ресурсов корабли выходили в море, как правило, только в летнее время, да и то ненадолго.
Теперь в организацию боевой подготовки вносились принципиальные изменения. Вводилась
система поэтапного обучения: сначала проводилась подготовка одиночного корабля, затем
— тактического соединения (дивизион, бригада кораблей), далее — крупного соединения
(дивизия кораблей) и, наконец, в исходе кампании — маневры всего действующего флота.
Большое внимание на Балтийском флоте обращалось на артиллерийскую подготовку.
Русские корабли предвоенного периода по мощи своего артиллерийского вооружения
несколько уступали однотипным кораблям немецкого флота{184}. Поэтому добиться
равенства или превосходства над противником можно было только за счет искусства
артиллерийской стрельбы. Было значительно увеличено количество практических стрельб,
улучшено обеспечение их боеприпасами. В 1910 г. были введены специальные приборы для
обучения артиллеристов управлению огнем одиночного корабля и приспособления для
быстрого заряжания орудий.
Важное место в плане войны на Балтийском море отводилось оборонительным минным
постановкам. Для осуществления их [151] требовалась заблаговременная и тщательная
подготовка, тем более что Балтийский флот не располагал достаточным количеством
специальных заградителей. Осенью 1909 г. был сформирован отряд минных заградителей,
который с весны следующего года приступил к усиленной боевой подготовке, нацеленной на
выполнение минных постановок, определенных планом войны. Корабли отряда и
эскадренные миноносцы 1-й минной дивизии практиковались в постановке учебных мин в
районах будущих оборонительных минных заграждений.
Не менее серьезно была организована на флоте подготовка по использованию в будущей
войне торпедного оружия. На вооружение были приняты торпеды новых образцов (1908,
1910, 1912 гг.), которые требовали всестороннего испытания. Другими стали и носители
торпедного оружия — миноносцы и подводные лодки. Необходимо было разработать более
совершенные методы торпедной стрельбы. Центром боевой подготовки по использованию
торпедного оружия являлась 1-я минная дивизия флота. Здесь и были испытаны новые
торпеды и разработан способ залповой стрельбы по площади с трех миноносцев,
вооруженных тремя однотрубными аппаратами. С 1910 г. боевая подготовка по
использованию торпедного оружия развернулась также в бригаде подводных лодок
Балтийского флота. Лодки привлекались к участию во всех учениях и маневрах флота, в ходе
которых они отрабатывали приемы атак боевых кораблей и транспортов. В 1912 г.
подводники разработали метод залповой стрельбы веером. Он был проверен в торпедных
стрельбах 1912-1913 гг. и дал удовлетворительные результаты.
Особую заботу в предвоенное время командование Балтийского флота проявляло о
подготовке соединений флота к бою на минно-артиллерийской позиции в устье Финского
залива. В 1911-1913 гг. здесь были проведены многочисленные учения и маневры по
отработке соединениями флота совместного боевого маневрирования на позиции,