Романова Е.В. Путь к войне. Развитие англо-германского конфликта 1898-1914 гг

Подождите немного. Документ загружается.

третироваться Великобританией

135

. Подписание этого соглаше-

ния расширило свободу маневра Англии в отношении Германии,

поскольку союз с Японией избавлял от необходимости в поиске

иного партнера для поддержки британских позиций на Дальнем

Востоке. Значение англо-японского союза выходило за локаль-

ные рамки. Таким образом решалась проблема баланса сил на

море. Он позволял сконцентрировать основную морскую мощь

Великобритании в европейских водах, не утратив при этом пози-

ций на Дальнем Востоке

136

Тенденция отхода от политики «блестящей изоляции» про-

должилась в наметившемся в рассматриваемый период курсе на

урегулирование англо-французских противоречий и заключение

Антанты. Камнем преткновения в отношениях Франции и Вели-

кобритании был Египет. Фашодский инцидент 1898 г. поставил

два государства на грань войны, но вместе с тем и открыл дорогу

сближению. Он подтвердил неспособность Франции силой от-

стаивать свои притязания и предопределил ее готовность к ком-

промиссу в этом вопросе. Традиции либерального альянса спо-

собствовали тому, что намечавшееся сближение не встречало

значительного противодействия ни в английском, ни во француз-

ском обществе.

Более сложную проблему представляло урегулирование

конфликтов с Россией, которая являлась основным соперником

Великобритании на протяжении значительной части XIX в. Про-

тиворечия двух стран к концу века охватывали обширные районы

Ближнего, Среднего и Дальнего Востока. Россия воспринималась

британским руководством и в первую очередь англо-индийскими

властями как страна, экспансия которой представляет основную

угрозу Индии. Устремления России к Константинополю, притя-

зания на контроль над проливами были долгое время несовмес-

тимыми с интересами Великобритании. Однако после открытия

Суэцкого канала и оккупации Египта стратегическая ситуация

изменилась. В новых условиях Константинополь утрачивал зна-

чение ключевого пункта на пути в Индию. Акцент с защиты Кон-

стантинополя перемещался на удержание Египта. Как справедли-

во отметил В.Н. Виноградов, произошедшие перемены снимали

135

Kennedy P. The Realities... P. 117.

136

The Crisis... P. 123-126. Memorandum by Lord Selborne. 04/09/1901.

некоторые препятствия сближению с Россией

137

. Недаром пре-

мьер-министр Р. Солсбери в 1895 г. писал, что не является «сле-

пым приверженцем недопущения России в Константинополь»

138

Однако это не означало готовности Великобритании к уступкам.

В отношениях двух стран оставались противоречия, на них не

могло не сказываться наследие конфликтов прошлых лет. Так,

например, тот же Солсбери отмечал силу традиций британской

внешней политики, которая не позволяла английскому руково-

дству в одночасье отказаться от своих интересов, связанных с

Константинополем

139

Зондаж возможности заключения соглашения с Россией про-

водился неоднократно как в период Восточного кризиса 1894-

1896 гг., так и позже в связи с ситуацией на Дальнем Востоке.

Безусловно, в этих попытках скорее прослеживалось стремление

не допустить единства действий своих соперников: Германии и

России. Британские политики очень осторожно относились к

идее сближения с какой-либо континентальной державой. Без

энтузиазма воспринимали британские предложения и в России.

Так, например, в отношении предлагаемой англичанами Тройст-

венной Антанты Великобритании, Японии и России по пробле-

мам Дальнего Востока посол в Лондоне барон Е.Е. Стааль заме-

чал, «что найти форму такого согласия будет так же трудно, как

вычислить квадратуру круга», а Николай II восклицал: «Я паль-

цем не шевельну, чтобы пойти на какое бы то ни было соглаше-

ние с Англией»

140

В период русско-японской войны британское руководство

было откровенно враждебно настроено по отношению к России.

Премьер-министр А. Бальфур приветствовал уже назревавший

конфликт, считая, что вовлечение в него приведет к выгодной для

Великобритании передислокации основных сил русского флота

на Дальний Восток

. Бальфур замечал, что даже в том случае,

137

В «пороховом погребе Европы», 1878-1914. М., 2003. С. 95-134.

138

Цит. по: Grenville J.A.S. Lord Salisbury and Foreign Policy of the Close of the

XlXth Century. London, 1964. P. 28.

139

Ibidem.

140

АВПРИ. Ф. 138. Секретный архив министра. Д. 197. Л. 46, 48. Копия с част-

ного письма барона Стааля. 20/11/1901. Пометка Николая И.

141

NA. Cab. 37/67 № 92. Memorandum by Balfour respecting Japan and Russia.

28/12/1903.

если Япония потерпит поражение, оно не будет сокрушительным.

Между тем при любом исходе Россия ослабнет на тех направле-

ниях, где она вызывает наибольшие опасения Великобритании, а

именно: как союзник Франции, как потенциальный агрессор про-

тив Индии, как держава, способная оказывать доминирующее

влияние в Персии, и, наконец, как вероятный нарушитель евро-

пейского мира

142

. Более осторожен был статс-секретарь по ино-

странным делам лорд Лэнсдаун, боявшийся разгрома британско-

го союзника Японии

143

. Опасения сокрушения японской морской

мощи и изменения, таким образом, соотношения морских сил в

пользу России высказывал и первый лорд Адмиралтейства

Сэлборн

144

Однако по мере того как выявлялась слабость России в этой

войне, менялся настрой как британской военно-политической

элиты, так и общественного мнения. Па страницах журналов

враждебность к России сменялась призывами к более взвешен-

ному подходу, а русский МИД отмечал положительные высказы-

вания в адрес Российской империи как со стороны представите-

лей старого руководства консервативной партии, так и лидеров

либералов

145

. Действительно, поражение России в войне с Япони-

ей открыло дорогу англо-русскому сближению. Ослабленная

Россия на какое-то время теряла возможности конкурировать с

Великобританией. А в Англии были готовы воспользоваться бла-

гоприятным моментом и заключить соглашение.

Несмотря на отмечавшееся выше единство лидеров консер-

ваторов и либералов в отношении целесообразности Антанты с

Россией, подобный проект вызвал серьезные возражения со сто-

роны правительства Британской Индии. Однако в данном вопро-

се руководство метрополии проявило жесткость. В документе,

подготовленном секретарем Комитета обороны империи, подчер-

кивалось, что внешняя политика Британской империи определя-

ется правительством Его Величества. При изменениях внешнепо-

литического курса желательно получить мнение правительства

142

NA. Cab. 37/67 № 97. Memorandum by Balfour. 02/01/1904.

143

NA. Cab. 37/67 № 93. Observations on Memorandum by Balfour respecting Japan

and Russia, by Lansdowne. 28/12/1903.

144

NA. Cab. 37/67 № 94. Observations on Memorandum by Balfour respecting Japan

and Russia, by Selborne. 28/12/1903.

|45

АВПРИ. Ф. 137. Отчеты МИД. Д. 137. Л. 37. ОтчегМИДза 1905 г.

Индии или других самоуправляющихся колоний, интересы кото-

рых эти изменения могут затрагивать. Однако в функции прави-

тельства Индии должно входить лишь доведение своей точки

зрения, основанной на оценке местных условий, до правительства

Его Величества. В документе отмечалась недопустимость притя-

заний руководства Индии на проведение собственной внешней

политики и попыток навязать свой курс правительству Его Вели-

чества. Секретарь КОИ подчеркивал, что взгляды англо-

индийского руководства, противоречившие требованиям госу-

дарственной политики, должны оставаться без внимания. «По-

этому, если в данный момент правительство Его Величества счи-

тает желательным ведение переговоров с целью поставить наши

отношения с Россией на постоянную удовлетворительную осно-

ву, и если такие переговоры увенчаются успехом, правительство

Индии должно будет признать изменившуюся ситуацию и при-

вести свои военные и другие мероприятия в соответствие с этой

ситуацией»'

. Статс-секретарь по делам Индии лорд Морли

вспоминал, что в период переговоров об Антанте с Россией его

ведомство столкнулось с нелегкой задачей. С одной стороны, на-

до было умерить опасения правительства Индии, а, с другой -

довести до сведения Форин оффис аргументы индийских властей.

В письме от 6 июля 1906 г. вице-королю Индии лорду Минто,

резко отрицательно настроенному по отношению к соглашению с

Россией по Центральной Азии, Дж. Морли был вынужден указать

на то, что принципиальный вопрос о курсе на Антанту с Россией

был решен правительством Его Величества при почти всеобщей

поддержке общественного мнения. По сути, статс-секретарь по

делам Индии сообщал англо-индийскому правительству, что об-

суждение этого вопроса не входит в компетенцию последнего

147

Несмотря на противодействие англо-индийских властей, в

августе 1907 г. была подписана англо-русская конвенция по де-

лам Персии, Афганистана и Тибета. Таким образом, в начале

XX в. постепенно на смену англо-русской и англо-французской

враждебности приходила тенденция к урегулированию противо-

речий. Специфика соглашений, достигнутых Великобританией в

146

NA. Cab. 38/12 № 40. Anglo-Russian Relations as Affecting the Situation in In-

dia. 16/07/1906.

147

Мог ley J. Recollections. Vol. II. London, 1917. P. 177.

1904 г. с Францией и в 1907 г. с Россией, породила дискуссию в

исторической науке как о мотивах, которыми руководствовались

в Англии при их заключении, так и о характере возникшей в ре-

зультате их подписания новой комбинации держав на междуна-

родной арене. Одним из основных вопросов в рамках этой дис-

куссии является степень антигерманской направленности англо-

французской и англо-русской Антанты в момент их создания и

обусловленности их возникновения германской угрозой. Основа-

нием для постановки этих вопросов стало то, что договоренности

Англии с Россией и Францией касались интересов и прав держав

в ряде периферийных по отношению к Европе районов и не со-

держали общеполитических положений или военных обяза-

тельств. Они вполне соответствовали термину антанта, которым

в конце XIX - начале XX в. обозначалось региональное соглаше-

ние о разграничении сфер влияния. Вместе с тем заключение по-

добных соглашений было связано с изменением в расстановке

сил между великими державами. Значительная часть историков

полагает, что осознание германской угрозы являлось одним из

важнейших факторов, которые предопределяли сближение Анг-

лии с Россией и Францией. Скорее исключением является точка

зрения британского исследователя К. Вильсона, считающего, что

наибольшую потенциальную опасность для Великобритании

представлял русско-французский союз. Не имея сил противосто-

ять этой комбинации, Лондон пошел на соглашение с ней. Рас-

пространенное представление о германской угрозе, по мнению

историка, явилось результатом частично манипуляции, а частич-

но самообмана со стороны правящей элиты, стремившейся избе-

жать признания слабости британских позиций

148

. Нельзя согла-

ситься с К. Вильсоном в оценке степени германской угрозы Анг-

лии. Она являлась реальностью прежде всего в отношении пози-

ций Великобритании в мировом хозяйстве - т. е. той сфере, где

ни Россия, ни Франция не могли составить ей серьезной конку-

ренции. Впадая в крайность низведения англо-германских проти-

воречий до минимума, Вильсон, однако, отрицает другую край-

ность - абсолютизации влияния германской угрозы на политику

Великобритании. Действительно, внешнеполитический курс Ве-

ликобритании не сводился к реагированию на действия Герма-

148

Wilson К. Op. cit.

нии. Конечно, усиление этой державы было одним из факторов,

подтолкнувших Лондон к урегулированию наиболее глубоких

противоречий с Парижем и Петербургом. Однако более общей

причиной было относительное ослабление английских позиций в

мире. С этой точки зрения соглашения с Францией и Россией

продолжали политику ограничения британских обязательств на

периферий системы, выразившуюся до этого в англо-японском

союзе и англо-американском сближении. Для Англии чрезвычай-

но важно было не допустить консолидации своих соперников.

Антанта исключала Россию и Францию из числа врагов Велико-

британии и предотвращала создание против нее континентально-

го блока. Таким образом, она ухудшала положение Германии на

международной арене, сужала для нее возможности дипломати-

ческого маневра.

Еще один важный вопрос, который ставится и в работах ис-

ториков, и в трудах исследователей в области теории междуна-

родных отношений, заключается в том, насколько устойчивой

являлась изменившаяся с образованием Антанты структура сис-

темы, в какой степени ее рамки позволяли реализовать внешне-

политические цели великих держав. Пожалуй, наиболее катего-

ричный вывод о значении новой конфигурации держав принад-

лежит видному американскому специалисту в области междуна-

родных отношений Г. Киссинджеру. Он полагает, что события

1907-1908 гг. положили конец существованию системы баланса

сил, характеризующейся выполнением для нее хотя бы одного из

трех следующих условий: возможностью для каждого государст-

ва создать союз с другим государством в зависимости от обстоя-

тельств момента, наличием в системе балансира, который при

существовании жестких союзов следит за тем, чтобы ни один из

них не стал доминирующим, существованием жестких союзов,

однако таких, связи внутри которых относительно непрочны, так

что по каждому вопросу возможен или компромисс между двумя

противостоящими союзами или изменение конфигурации сою-

зов

149

. По мнению Киссинджера, «с возникновением англо-

франко-русского блока 1907 г. в европейской дипломатии на сце-

не остались лишь две силы: Тройственное Согласие и альянс ме-

149

Kissinger Я Diplomacy. New York, 1994. Р 182. Киссинджер

Г.

Дипломатия.

М., 1997/Пер. с англ. С. 160.

жду Германией и Австрией»

150

. В этих условиях, с точки зрения

американского исследователя, единственным средством изменить

баланс сил становилась война.

Обоснованным в концепции Г. Киссинджера представляется

выделение поляризации как основной тенденции развития систе-

мы. Однако обязательства в рамках Антанты и Тройственного

союза не охватывали многообразных интересов великих держав в

«век империи». В борьбе за влияние на континенте и на перифе-

рии основными участниками оставались отдельные государства,

а не их союзы. Каждое из них стремилось сохранить для себя

максимальную свободу маневра. Внутри группировок существо-

вали серьезные противоречия, в то же время полностью не исчез-

ло поле для компромисса и соглашений между странами, принад-

лежавшими к разным лагерям. Несмотря на изменения в конфи-

гурации системы, не выглядели исчерпанными возможности реа-

лизации целей великих держав, а значит, и изменения соотноше-

ния сил между ними невоенными методами. Все это определяло

специфику развития и возможности регулирования конфликта в

системе международных отношений в начале XX в.

Во взаимодействии Лондона и его партнеров по Антанте в

связи с англо-германским конфликтом на первом плане находи-

лись разные вопросы. Интересы Англии, Германии и России

сталкивались в первую очередь в борьбе этих держав за влияние

на Ближнем Востоке и Балканах. В англо-франко-германских от-

ношениях ключевым был вопрос об участии Великобритании в

европейской войне. Поэтому для характеристики складывавшей-

ся структуры системы международных отношений целесообразно

рассмотреть взаимодействие между великими державами в этих

областях в период перегруппировки на международной арене.

§3. Проект строительства Багдадской железной дороги

и азиатское направление англо-германского конфликта

В своих воспоминаниях известный русский историк и поли-

тический деятель П.Н. Милюков замечал, что с вовлечением Рос-

сии в сеть сложной политики Эдуарда VII, результатом которой

150

Киссинджер Г. Указ. соч. С. 169.

было образование Антанты, «две различные линии антагонизма,

русско-австро-балканская и германо-англо-азиатская, скрести-

лись»

151

. На азиатское измерение англо-германского конфликта

указывали и другие историки как в нашей стране, так и за рубе-

жом. Исследователь английской политики в Месопотамии

С. Коэн подчеркивал, что «между 1903 и 1907 г. британский

страх русской угрозы Персидскому заливу постепенно ослабевал,

тогда как страх германских проектов в отношении этого региона

неуклонно рос»

152

. Интенсивное проникновение Германии на

Восток, безусловно, вызывало озабоченность среди политической

элиты Великобритании. В первые годы XX в. перед британским

руководством вставал вопрос об оценке глубины англо-

германского конфликта в связи с Восточным вопросом, о методах

противодействия растущему влиянию Германии и возможности

компромиссов. Показательна в этом отношении реакция Велико-

британии на проект строительства Багдадской железной дороги,

которой явился наиболее ярким выражением германских устрем-

лений на Востоке.

Германская экспансия на Ближнем Востоке и, в частности,

усилия, направленные на получение концессии на строительство

Багдадской железной дороги, подробно рассмотрены в работах

отечественных историков, поэтому в рамках данного исследова-

ния достаточно напомнить лишь основные вехи этого процесса. С

конца 80-х гг. XIX в. проекты, связанные с проникновением в

Османскую империю, начали привлекать внимание немецкого

капитала. В 1888 г. «Дейче Банк» выкупил у Турции железнодо-

рожцую линию Хайдарпаша (на азиатском берегу Босфора) - Из-

мит, а также приобрел концессию на строительство железной до-

роги от Измита до Анкары, для чего в следующем году рядом не-

мецких банков было учреждено Оттоманское общество Анато-

лийских железных дорог. Главе «Дейче Банка» удалось поставить

под свой контроль Восточные железные дороги, служившие свя-

зующим звеном между Европой и линиями в Малой Азии. После

отставки Бисмарка с поста рейхсканцлера предприятия герман-

ского капитала начали встречать все более энергичную поддерж-

ку правительства Германской империи. Знаменательным стало

151

Милюков П.Н. Воспоминания. М., 1991. С. 302.

152

Cohen S.A. British Policy in Mesopotamia, 1903-1914. London, 1976. P. 48.

назначение в 1897 г. на пост посла в Константинополе Маршал-

ля фон Биберштайна, активного сторонника строительства Ба-

гдадской железной дороги. Огромную роль в получении Общест-

вом Антатолийских железных дорог концессии сыграла поездка

кайзера Вильгельма II в Османскую империю в 1898 г. и прове-

денные им переговоры с султаном Абдул-Хамидом. Концессион-

ный договор был подписан в январе 1902 г.

153

. К тому моменту

существовала железнодорожная линия Хайдарпаша - Конья. От

этого пункта дорога должна была быть проложена к Багдаду и

Басре с ветками на Алеппо, Урфу, Ханекен.

В период ведения переговоров о получении концессии обсу-

ждался вопрос об участии в строительстве не только немецкого

капитала. Реализация проекта требовала огромных затрат, и не-

мецкие банки были не в состоянии вынести это бремя в одиноч-

ку. В число акционеров Имперского общества Багдадской желез-

ной дороги входили турецкое правительство, Общество Анато-

лийских железных дорог, немецкие, французские, австрийские,

швейцарские, итальянские фирмы и банки.

На протяжении длительного времени германские финанси-

сты и политики пытались привлечь к этому предприятию и анг-

лийский капитал. Это объяснялось как экономическими, гак и

политическими соображениями. Финансовые ресурсы Англии

могли бы серьезно поддержать проект и обеспечить его реализа-

цию в наиболее короткие сроки. Однако как отмечал в 1905 г.

секретарь Комитета обороны империи Дж. Кларк, обращаясь к

истории получения концессии на строительство Багдадской же-

лезной дороги, в германских попытках заручиться сотрудничест-

вом Великобритании превалировали политические соображения.

По мнению Кларка, в Германии таким образом пытались нейтра-

лизовать возможное сопротивление проекту со стороны России.

И лишь в условиях русско-японской войны, когда силы России

были отвлечены на Дальний Восток, политические расчеты усту-

пили первое место финансовым

154

153

В марте 1903 г. был заключен новый договор, предполагавший создание спе-

циальной компании для строительства и эксплуатации Багдадской железной

дороги. Подробнее об этом см.: Туполев Б.М. Германский империализм в борьбе

за «место под солнцем». С. 69-72; Earle Е.М. Turkey, the Great Powers and the

Baghdad Railway. A Study in Imperialism. New York, 1923. P. 68-70.

154

NA. Cab 38/8 № 5. The Bagdad Railway. 26/01/1905.

Действительно, в Петербурге без энтузиазма встретили гер-

манский проект. Так, в Отчете МИД за 1901 г. отмечалось, что

России было предложено 40 % участия, «но попытка эта не мог-

ла, конечно, увенчаться успехом, так как, с точки зрения России,

сооружение Багдадской железной дороги не только не могло

быть желательным по политическим соображениями, и ввиду

того, что оно несомненно содействовало бы усилению герман-

ского влияния в Турции, но также и потому, что оно призвало бы

к жизни малоазиатские провинции в ущерб русским экономиче-

ским интересам»

155

В свою очередь в Великобритании с большой заинтересо-

ванностью обсуждали перспективы проекта. Идея сооружения

дороги от Средиземного моря до Персидского залива рассматри-

валась в Англии на протяжении второй половины XIX в. В

1872 г. она была поддержана специальным комитетом палаты

общин, однако не получила дальнейшего развития. В начале

XX в. она вновь оказалась в центре внимания, теперь уже в связи

с германской инициативой строительства Багдадской железной

дороги. Значение будущей железнодорожной линии определя-

лось тем, что в случае успешного завершения строительства по

ней бы проходил самый короткий путь, связывавший страны За-

падной Европы с Индией, По прогнозам, доставка почты из Лон-

дона в Бомбей по этому пути могла осуществляться на 3 дня и 16

с половиной часов быстрее, чем через Суэцкий канал. Не было

сомнений в том, что Багдадская железная дорога станет важней-

шей магистралью Востока

156

На рубеже XIX-XX вв. между «Дейче Банком» и английской

финансовой группой велись переговоры об условиях участия

английского капитала в сооружении и эксплуатации железной

дороги. Потенциальное стратегическое значение магистрали

предопределяло внимание британского политического руково-

дства к проекту. В 1903 г. с меморандумом, обосновывавшим це-

лесообразность английского участия в строительстве, выступил

статс-секретарь по иностранным делам Г.Ч. Лэнсдаун. Позиция

главы Форин оффис базировалась на убеждении в том, что отри-

цательное отношение Великобритании не явится непреодолимым

'"АВПРИ. Ф. 137. Отчеты МИД. Д. 132. Л. 51. Отчет за 1901 г.

156

NA. Cab. 37/64 № 25. Baghdad Railway, by Lansdowne. 20/04/1903.