Романова Е.В. Путь к войне. Развитие англо-германского конфликта 1898-1914 гг

Подождите немного. Документ загружается.

(позиция Италии во многом зависела от позиции Великобрита-

нии), потеря которого обернулась бы для Германии катастрофой.

Англо-германский конфликт в начале XX в. развивался в об-

становке кризиса классической системы европейского равнове-

сия, выразившегося в перегруппировке государств и делении их

на два лагеря. При этом само наличие и характер этого конфликта

стали одним из условий такой поляризации. Характеризуя мо-

дель, возникшую как результат поляризации многополюсной мо-

дели, исследователи отмечают, что ее существование облегчает

перерастание локальной войны в глобальную и почти всегда

предшествует глобальным войнам

227

. Представляется, что это

объясняется наличием в такой системе конфликта, который мож-

но считать основным для ее развития (отсутствующего в много-

полюсной модели), конфликта, ставящего под вопрос сложив-

шиеся на основе распределения мощи принципы управления

системой.

Если германским претензиям на морское могущество Вели-

кобритания могла противостоять в одиночку, наращивая темпы и

объемы строительства флота, то средством для предотвращения

угрозы германского доминирования в Европе стала Антанта.

Участие Великобритании в Антанте было направлено на то, что-

бы сделать действия франко-русского союза в большей степени

поддающимися ее контролю и предотвратить даже отдаленные

возможности создания под эгидой Германии континентальной

лиги как рычага воздействия на Англию.

Вместе с тем сохранение широкого спектра конфликтных

взаимодействий внутри каждой из политических группировок,

представления о возможности раскола противостоящей коали-

ции, заинтересованность Великобритании в поддержании баланса

сил в системе не позволяют отождествить двусторонний кон-

фликт с блоковым. Таким образом, двусторонний конфликт ста-

новится элементом блокового, а блоковый двустороннего.

Развитие англо-германского конфликта в рамках противо-

стояния Антанты и Тройственного союза создавало более реаль-

ные, чем морское соперничество, возможности для его военного

решения. Однако новизна складывавшейся системы требовала

пересмотра некоторых взглядов на оценку комплекса интересов

держав в ней; отсутствие прецедентов, на основании которых

можно было бы судить о степени приверженности друг другу

партнеров по коалиции, рассмотрение возможностей перегруп-

пировки обусловливало приоритет дипломатических средств ре-

гулирования конфликта и достижения своих целей.

227

Gilpin R. War and Change in World Politics. New York, 1981. P. 88.

120

ГЛАВА II

КРИЗИСНАЯ ДИПЛОМАТИЯ

ВЕЛИКОБРИТАНИИ И ГЕРМАНИИ,

1908-1911 ГОДЫ

В период 1908-1911 гг. англо-германские отношения харак-

теризовались высочайшей степенью напряженности. Министр

иностранных дел Австро-Венгрии А. Эрентапь отмечал, что «об-

щая политическая ситуация в Европе и вне ее находится год

влиянием экономических и политических противоречий между

Германией и Англией»

. На передний план в конфликте выдви-

гаются вопросы военно-политического соперничества. Центрам

противостояния становится Северное море и Европа в целом.

Этот этап отличает крайнее обострение морского соперниче-

ства Великобритании и Германии, вылившегося в гонку воору-

жений. В то же время борьба двух держав проходила в условиях

роста напряженности на континенте, проявлением которого стали

глубокие международные кризисы - Боснийский и Второй ма-

рокканский. Рассмотрение англо-германского взаимодействия в

ходе этих кризисов, а также «морской паники» 1909 г. в Велико-

британии как ярчайшего проявления характера и функций мор-

ского соперничества в конфликте, позволит выявить наиболее

важные его параметры.

Цит.по: Виноградов

К. Б.

Боснийский кризис 1908-1909 гг. Пролог первой ми-

ровой войны. Л., 1964. С. 46.

121

§1. Англо-германские отношения

в период Боснийского кризиса 1908-1909 гг.

Значение Боснийского кризиса в рамках общеевропейского

конфликта начала XX в. определяется рядом факторов. Аннексия

Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией, провозглашение неза-

висимости Болгарии, объявление об объединении Крита с Греци-

ей - эти события октября 1908 г., послужившие отправной точкой

кризиса, свидетельствовали о начале краха системы относитель-

ной стабильности на Балканах, основанной на решении Восточ-

ного вопроса Берлинским Конгрессом 1878 г. Заинтересован-

ность всех европейских великих держав в разрешении вопроса о

судьбе Османской империи и ее владений позволяет рассматри-

вать балканский и ближневосточный регион в качестве эпицентра

общеевропейского конфликта, где в наиболее полной мере про-

являлось многообразие интересов каждого из крупнейших евро-

пейских государств и, соответственно, происходило их столкно-

вение.

Рубеж XIX-XX вв. характеризовался прогрессировавшим

ослаблением Турции, что не могло не сказываться на ситуации на

Балканах. В сочетании с уже существовавшими узлами противо-

речий, развитием национально-освободительного движения бал-

канских народов, падение влияния одного из оплотов статус-кво

ставило проблему поддержания стабильности в этом регионе но-

выми средствами.

Из числа великих держав Россия и Австро-Венгрия были

наиболее непосредственно заинтересованы в развитии событий

на Балканах, более остро ощущали возможные последствия на-

ционально-освободительного движения и краха турецкого влия-

ния. Эти два государства на протяжении некоторого времени

проводили здесь политику компромисса, что нашло отражение в

соглашении о поддержании статус-кво в этом регионе 1897 г.,

Мюрцштегском соглашении 1903 г., фиксировавшем договорен-

ность сторон относительно программы реформ в Македонии, и

декларации о взаимном нейтралитете 1904 г., которая подтвер-

ждала общность их взглядов на консервативную охранительную

122

политику на Балканах

. Для обеих стран указанные соглашения

являлись средством обеспечить свои интересы в условиях, когда

силы великих держав были отвлечены на периферию системы

международных отношений, и, соответственно, понижалась роль

существовавших военно-политических союзов в Европе. Сотруд-

ничество во многом являлось следствием ориентации в тот пери-

од внешней политики России на Дальний Восток, а позже - су-

щественного ослабления ее позиций на международной арене в

результате поражения в войне с Японией. Для Австро-Венгрии

оно было страховкой на случай обострения отношений с Италией

- формальным союзником по блоку, но фактическим конкурен-

том в борьбе за влияние на Балканском полуострове и Адриатике.

Рейхсканцлер Германии Бюлов в 1903 г. после визита в Вену да-

же отметил у главы австро-венгерской дипломатии

А. Голуховского «очевидное стремление заменить Тройственный

союз Союзом трех императоров»

. Однако политика компромис-

са, проводимая Россией и Австро-Венгрией, не исключала нали-

чия противоречий между двумя державами, соперничества в

борьбе за влияние на Балканах. Углубление кризиса Османской

империи обнажало несовместимость конечных интересов России

и Австро-Венгрии, что предопределяло временный характер ав-

стро-русской Антанты.

Очевидно, что происходившие в регионе события не могли

оставлять пассивными наблюдателями Великобританию и Гер-

манию. Связь ситуации на Балканах с вопросом будущего Ос-

манской империи и, соответственно, с проведением в жизнь ази-

атских интересов этих держав, с одной стороны, важность бал-

канских дел для Австрии и России, а значит и для определения их

места в европейской расстановке сил - с другой, обусловливали

активное внимание Берлина и Лондона к этому региону.

Расчеты, которыми руководствовались великие державы на

Балканах накануне Боснийского кризиса, хорошо иллюстрируют-

ся их политикой в отношении к македонским реформам, план

Сборник договоров России с другими государствами. 1856-1917. М., 1952.

№ 47, 54, 55.

GP. Bd. XVIII (2). № 5780. Aufzeichnung des Reichskanzlers Grafen von Biilow.

20/09/1903.

123

проведения которых был зафиксирован в Мюрцштегской про-

грамме, согласованной Австро-Венгрией и Россией.

На территории оставшейся по итогам Берлинского конгресса

под властью Турции Македонии национально-освободительная

борьба против османского господства переплеталась с острей-

шим соперничеством между Грецией, Болгарией и Сербией за

влияние и в перспективе владение этой областью. В конце XIX -

начале XX в. Македония стала ареной многочисленных погро-

мов, вооруженных столкновений, переросших в крупное восста-

ние 1903 г. В этих условиях реформы были призваны предотвра-

тить неконтролируемое великими державами развитие конфлик-

та, грозившее серьезными потрясениями как для Балкан, так и

для Турции. На протяжении первых лет после заключения Мюр-

цштегского соглашения две подписавшие его державы проводили

общую политику в отношении реформ, призванных улучшить

положение населения Македонии. В отчетах МИД России отме-

чалась «неизменность тесного сближения России с Австро-

Венгрией», «дружное сотрудничество»

в следовании согласо-

ванному курсу. Как и в предшествовавшие периоды совместной

деятельности России и Австро-Венгрии на Балканах, их видение

конечной цели реформ было различным. Австро-Венгрия рас-

сматривала их как средство сохранения существовавшей систе-

мы, Россия - как шаг на пути к освобождению славянских наро-

дов. Однако в практической политике конца XIX - начала XX в.

позиции двух держав сближало нежелание резкого слома статус-

кво. Проекты реформ, предполагавшие оказание давления на Ос-

манскую империю, объективно подрывали ее и без того пошат-

нувшееся влияние, но все же не предполагали кардинального

разрушения существовавшей системы.

Великобритания и Германия не могли не претендовать на ве-

дущую роль в решении вопроса, касавшегося стратегически важ-

ного района на Балканах и связанного с будущим Турции. Хотя

Лондон в целом выразил поддержку австро-русской программе,

она сопровождалась рядом оговорок, сохранявших за Англией

право на свободу действий в данной сфере. Как отмечали русские

АВПРИ. Ф. 137. Отчеты МИД. Д. 135. Л. 28. Отчет по Первому Департаменту

МИД за 1904 г.; см. также: д. 136. Л. 27. Отчет по Первому Департаменту МИД

за 1905 г.; д. 137. Л. 33. Отчег по Первому Департаменту МИД за 1906 г.

124

наблюдатели, английской дипломатии была «тягостна второсте-

пенная роль, которая принадлежала ей в македонских делах»

Подчеркивая свою независимость от других держав, Великобри-

тания стремилась взять инициативу в вопросе о реформах в свои

руки. В условиях германского преобладания в Турции Велико-

британия не считала сохранение статус-кво на ее европейских

территориях императивом своей политики. Сомнения в жизне-

способности Турции на Балканах начали высказываться британ-

скими либералами уже в последней трети XIX в. Именно с того

времени британские общественные и политические деятели стали

уделять все большее внимание балканским странам и народам,

населявшим полуостров. В Великобритании не исключали воз-

можности проведения своего влияния в регионе с опорой именно

на молодые независимые балканские государства, а не на ослаб-

ленную Турцию.

Иную позицию в отношении македонских реформ занимала

Германия. На словах не выступая против австро-русского проек-

та, на деле германское правительство всячески поддерживало ту-

рецкую сторону, создавая тем самым препятствия проведению

предусмотренных этим проектом мероприятий

С недоверием смотрели в Германии и на австро-русскую Ан-

танту. Как отмечал русский посол в Вене П.А. Капнист, «несмот-

ря на все официальные декларации... в глубине души в Берлине

опасаются серьезного сближения между Россией и Австро-

Венгрией»

. Со времен Бисмарка австро-русский конфликт обес-

печивал Германии роль арбитра в отношениях между этими

странами. Однако тогда германскую политику отличала незаин-

тересованность в балканских и ближневосточных делах. Появле-

ние у Германии азиатских интересов вело к тому, что Балканы,

через которые пролегал путь на Ближний Восток, становились

сферой ее более пристального внимания. В начале XX в. актив-

ное проникновение Германии на Балканы, которое, как справед-

ливо отметил Б.М.Туполев, она осуществляла, «не считаясь со

Там же. Ф. 137. Отчеты МИД. Д. 135. Л. 28. Отчет по Первому Департаменту

МИД за 1904 г.

Там же. JI. 30; см. также: д. 137. JI. 37. Отчет по Первому Департаменту МИД

за 1905 г.; д. 138. J1. 33. Отчет по Первому Департаменту МИД за 1906 г.

Там же. Ф. 138. Секретный архив министра. Д. 203. JI. 8. Капнист -

Ламсдорфу. 12/01/1903.

125

своим менее индустриализированным партнером по союзу, мо-

нархией Габсбургов», вызывало серьезную озабоченность в Вене,

не способной выдерживать конкуренцию экономически более

мощного союзника

. Вместе с тем возникшие противоречия не

означали отсутствия общих экономических интересов и не ис-

ключали совместной деятельности австрийского и германского

капитала в регионе. Таким образом, германское проникновение

на Балканы наполняло новым содержанием взаимодействие двух

держав в рамках союза и, соответственно, в перспективе неиз-

бежно вело к постановке вопроса о корректировке бисмарковской

формулы, исключавшей из сферы его охвата балканскую полити-

ку Австро-Венгрии. Следствием роста германских инвестиций

непосредственно в Австро-Венгрию, усиления финансовой зави-

симости последней от Германии становилось то, что союз Цен-

тральных держав скреплялся все более тесными экономическими

узами. А в условиях состоявшегося англо-французского и наме-

чавшегося англо-русского сближения, изменявшего расстановку

сил в Европе, для Германии приобретала особую актуальность и

политическая сторона взаимодействия с Австро-Венгрией.

Австро-германское сближение по балканским вопросам от-

метили в русском МИДе в 1907 г., когда после посещения Берли-

на глава австро-венгерской дипломатии барон Алоиз фон Эрен-

таль начал высказывать сомнения в реальности ранее согласо-

ванных сроков проведения судебной реформы в Македонии. Рус-

ское Министерство иностранных усмотрело в подобных речах

Эренталя некоторый отход империи Габсбургов от курса на со-

трудничество с Россией в деле македонских реформ и приписало

его германскому влиянию на политику Вены.

Одновременно, действуя через своего союзника, германская

дипломатия попыталась использовать македонский вопрос для

предотвращения англо-русского сближения и организации новой

группировки держав в Европе. Тогда же, в 1907 г., Эренталь вы-

ступил с предложением подкрепления австро-русского соглаше-

ния на Балканах Германией и Францией. В разговоре с русским

послом в Вене Л.П. Урусовым он обрушился с критикой на анг-

лийскую политику в регионе, характеризуя ее как «эгоистичную,

беспокойную, сварливую, готовую пожертвовать всемирными

В «пороховом погребе Европы». С. 272.

126

интересами из-за своих второстепенных, часто даже не государ-

ственных, а внутренних, партийных». По мнению Эренталя, со-

гласие четырех великих держав «положит предел опасной поли-

тике Англии»

. Из беседы с главой австро-венгерского МИДа

русский дипломат сделал следующее заключение: «Общее впе-

чатление, вынесенное мною из разговора с австро-венгерским

министром иностранных дел, сводится к тому, что более чем ко-

гда-либо, Венский кабинет находится под влиянием Берлинского.

Эта зависимость чувствуется здесь беспрерывно, во всех полити-

ческих вопросах. Таким образом просвечивает она и в выражен-

ном министром явном нерасположении к Англии. С этим соеди-

нена мысль о соглашении между тремя империями, входящая

также в план германского правительства. Оно старается добиться

ее выполнения разными путями и ныне возымело надежду осу-

ществить ее на почве балканских дел». «Опасение изолирования,

ощущаемое Германией» привело ее к попытке «поставить в такое

же изолированное положение Англию»

. Тезис о том, что

политика Эренталя направлялась из Берлина, разделяли в Петер-

бурге".

Примечательно, что в этот же период в Германии предпри-

няли попытку улучшить отношения с Францией. В цитированном

выше разговоре с Урусовым эту тему затронул Эренталь. Он го-

ворил о франко-германском сближении на почве марокканских

дел

. Со слов главы австро-венгерского МИДа, Вильгельм II,

признавая невозможность для Германии передать Франции Эль-

зас-Лотарингию, выражал свою готовность к уступкам в других

сферах

. Исследовавший вопросы франко-германского взаимо-

действия в 1907-1914 г. Кейджер указывал на то, что и во Фран-

ции были распространены настроения в пользу улучшения отно-

АВПРИ. Ф. 138. Секретный архив министра. Д. 260. JI. 6-6 об. Урусов -

Извольскому. 12/05/1907. С точки зрения характеристики английской политики

примечательно, что еще накануне восстания в Македонии 1903 г. газета «Новое

время» писала о роли Англии в провоцировании беспорядков. Британским ин-

тересам не противоречила определенная дестабилизация ситуации в регионе в

условиях австро-русского сближения и роста германского влияния в Турции.

Там же.

J1.

8 об.

Гам же. JI. 25. Секретное письмо Зиновьеву в Константинополь. 25/05/1907.

Там же. Л. 5-5 об. Урусов - Извольскому. 12/05/1907.

Там же. Л. 34 об. Урусов - Извольскому. 30/05/1907.

127

шений с Германией. Так, назначенный послом в Берлине в январе

1907 г. Ж. Камбон считал целесообразным поддержание друже-

ственных отношений с Германией. Разделял подобную позицию

министр иностранных дел Франции с 1906 по 1911 г. С. Пишон.

Финансовые и деловые круги высказывались в пользу соглаше-

ния по экономическим вопросам в отношении Марокко, рассмат-

ривали как взаимовыгодное сотрудничество в деле строительства

Багдадской железной дороги. Жесткое втягивание в конфронта-

цию с Германией лишало Францию свободы маневра и возмож-

ности получения преимуществ от совместных действий по от-

дельным направлениям политики. Вместе с тем хотя соглашения

с Германией по частным вопросам не исключались некоторыми

представителями политической элиты Франции и рядом дипло-

матов, доминировавшим курсом внешней политики оставалось

поддержание Антанты с Великобританией. Идея франко-

германского сближения наталкивалась на противодействие

большинства сотрудников Министерства иностранных дел и вы-

зывала негодование националистически настроенной француз-

ской прессы

. В результате общую позицию французского пра-

вительства характеризовала особая сдержанность в отношении

предлагаемой Эренталем комбинации. По мнению

А.П. Извольского, Франция склонялась к Антанте с Англией не

только по Марокко, но и по Турции

В России также без энтузиазма встретили проект главы авст-

ро-венгерской дипломатии. Вывод русского МИДа гласил: «пред-

ложения Эренталя неприемлемы в полном объеме ни с точки зре-

ния интересов местных, ни по условиям общеполитическим»

Информация об инициативе австро-венгерского министра

просочилась в Лондон. Реакцией на нее стал, между прочим, ряд

статей в «Тайме», содержавших отповедь австрийской и герман-

ской дипломатии. Газета писала об очевидной каждому «тщетно-

сти всех попыток посеять рознь [между Англией и Францией]

или привлечь одну независимо от другой в новую группировку

KeigerJ. Jules Cambon and Franco-German Detente, 1907-1914 // The Historical

Journal. 1983. Vol. 26. Issue 3. P. 642-643.

АВПРИ. Ф. 138. Секретный архив министра. Д. 260. Л. 16. Проект записки

австро-венгерскому послу. 24/05/1907.

Там же. Л. 26 об. Секретное письмо Зиновьеву в Константинополь.

25/05/1907.

128

держав»

, подчеркивала непоколебимость Сердечного согласия.

«Тайме» обращала внимание на «попытки втянуть Россию в оп-

ределенные дипломатические отношения, которые не могли бы

благосклонно рассматриваться ее французским союзником». Од-

нако издание выражало уверенность в том, что Россия достаточно

сильна, чтобы противостоять всем попыткам «отрыва ее от сис-

темы международных соглашений, которые она для себя выбра-

ла». В статьях указывалось на бесполезность для России новых

соглашений. «Тайме» полагала, что франко-русский союз, рус-

ско-японская и англо-французская Антанта, а также курс на

сближение с Великобританией в достаточной степени обеспечи-

вают ее интересы

. Реакция Лондона положила конец обсужде-

нию возможности создания новой группировки держав

Хотя после отказа Петербурга от идеи возрождения Союза

трех императоров с подключением к нему Франции, продолжа-

лась совместная деятельность России и Австро-Венгрии на по-

прище македонских реформ, разногласия между этими странами

стали проявляться все острее. Серьезным ударом по австро-

русской балканской Антанте стал выдвинутый Эренталем проект

строительства железной дороги из Боснии через Новопазарский

санджак на Митровицу. Связь планируемой железной дороги с

линией Митровица - Салоники давала Австрии выход к Эгейско-

му морю. Кроме того, дорога, проходя через разделявший Сер-

бию и Черногорию Новопазарский санджак, служила бы препят-

ствием объединению этих дружественных России балканских

государств. Строительство железной дороги вело в перспективе к

существенному усилению позиций Австрии на Балканах, что

подрывало дух соглашения 1897 г. Неудивительно, что план

Эренталя был резко отрицательно воспринят в России, где вы-

ступали за проведение Дунайско-Адриатической дороги, связы-

вающей Сербию с побережьем Адриатического моря. Ни один из

проектов не был в итоге реализован, однако они наглядно проде-

монстрировали различие интересов двух стран на Балканах.

Times. 23/05/1907.

Times. 01/06/1907.

АВПРИ. Ф. 138. Секретный архив министра. Д. 260. Л. 70 об. Извольский -

Бенкендорфу. 6/07/ 1907.

129