хологии как учения об индивидуальном «Я» и социологии как науки об
общественных отношениях с экологией человека и социальной экологией:
человек как индивид и личность в среде широкого спектра движений мысли
и духа. Здесь окончательно смыкается цикл естественнонаучных и гума-
нитарных знаний, происходит выход в философию и развивается обще-
научный подход к проблеме.
В этом, безусловно, специфика современной экологии. Она из строго
биологической науки превратилась в значительный цикл знания, вобрав
в себя разделы географии, геологии, химии, физики, социологии, теории
культуры, экономики, даже теологии — по сути дела, всех известных
научных дисциплин. В единой науке образовался новый угол зрения, но-
вый ее предмет — рассмотрение значимой для центрального члена анали-
за (субъекта, живого макро- и микрообъекта, объекта с участием живого
или важного для живого, в том числе человека) совокупности природных
(в том числе космических) и отчасти социальных (для человека) явле-
ний и предметов с точки зрения интересов (без кавычек или в кавычках)
этого центрального субъекта или живого объекта (а также систем с их
участием).
Трактуют экологию и как науку об экосистемах или шире — о надорга-
низменных системах. При этом ее упорно пытаются вогнать в короткое
ложе биологии. Но в том-то и дело, что современная экология — биологи-
зированная (как и географизированная, математизированная и так далее),
биоцентричная наука, но не биология. Биологическая ее составляющая —
взгляд от живого на окружающую его среду и от этой среды на живое.
Такой угол зрения имеют десятки наук: антропология, этнография, меди-
цина и др. Но для экологии характерен широкий системный межотрасле-
вой взгляд, а отнюдь не математизированные подходы и методика, как
часто полагают и декларируют. Ее предмет — сохранение функциональной
и структурной целости того центрального объекта, который вычленяется
в процессе исследования (снова, грубо говоря, наука о выживании в
окружающей среде). Это может быть и микроструктура, и макро-, даже
мегаявление. И методики в этом исследовании могут быть самыми раз-
нообразными — от описательных до аналитических, синтетических и
прочих. Такая экология уже совсем не биология и никакая иная наука,
она сама по себе, новый раздел знания, равный, а может быть и более
широкий, чем математика, физика, химия и так далее, но отнюдь не фи-
лософия, что следует из самого определения науки о выживании.
Потеряла ли себя при этом экология? Совершенно очевидно, что нет.
Она лишь расширила свой предмет за пределы биоэкологии и, соответ-
ственно, включила в круг изучения широкий спектр новых объектов. По
своей общественной значимости она выросла из коротких штанишек,
надетых на нее Э. Геккелем. Но мировая наука, ее формальные институ-
ты не сшили для экологии нового костюма не только из высокого престижа,
но даже из признания в качестве равной среди равных. Экологию в сов-
ременном понимании — мегаэкологию — встретили в научном сообществе
в штыки, одновременно прикрывшись ею же как модным жупелом. Связа-
но это прежде всего с корпоративностью научных дисциплин, их оторван-
ностью друг от друга, инерционностью отраслевого мышления. Цикл
дисциплин о выживании человечества (что может быть актуальнее?),
как ни странно, не получил абсолютного права на гражданство в здании
науки.
Глубинная причина этого явления, как кажется, в том, что «большой»
экологии, или мегаэкологии собственно, и нет как единого целого. Имеется
масса проблем, есть изначальная праматерь в виде биоэкологии, пусть
12