Порьяз А. Мировая культура: Возрождение. Эпоха Великих географических открытий

Подождите немного. Документ загружается.

Высокого Средневековья у знати, получил распространение в среде

зажиточных горожан лишь к концу Возрождения.

Помимо роста городов, другим не менее важным фактором,

вызвавшим перемены в домашнем строительстве в Раннее

Средневековье, было развитие феодализма и наступление эпохи

рыцарства. Богатые сеньоры всех рангов – от короля до барона – начали

строить в своих владениях замки, каменные дома-крепости, служившие в

равной степени для жилья и для обороны от врага. Зримым символом

могущества владельца замка был донжон – центральная башня замка,

возвышавшаяся над толстыми крепостными стенами. Другие строения,

возводившиеся в замке, были многокомнатными, хотя по-прежнему

сохранялась центральная зала с очагом, главное жилое помещение,

служившее «гостиной» и столовой. Спальни в замках начали устраивать

раздельные, но отдельными спальнями пользовались только хозяева

замка и самые почетные гости. Кровати в спальнях устраивались очень

широкими, и хозяева спали на них вместе с гостями. Такая практика

диктовалась не только необходимостью проявить уважение, но и

практическими соображениями – в каменных домах, лишенных системы

отопления, спящие в постели согревали друг друга.

Рис. 240 [Илл. – Ирландский каменный крест Х века. (История

Европы, стр. 129 рис. 2)]

Внутреннее убранство дома было скудным. Пол – чаще всего

земляной, только во дворце богатого феодала, епископа или короля

можно было встретить вымощенный каменными плитами пол. И только

очень богатый человек мог позволить себе не просто выстлать камнем

пол, а выложить на нем орнамент цветным камнем. Двухэтажные и

многоэтажные дома с деревянными полами на верхнем этаже – примета

городов и феодальных замков Высокого Средневековья, до того

большинство жилых домов были одноэтажными. От земляного и

каменного пола, от глинобитных или булыжных стен домов и замков

постоянно тянуло сыростью и холодом. Чтобы как-то спастись от этого,

пол устилали слоем соломы, которую время от времени выметали вместе

со скопившимся мусором. В домах состоятельных людей пол устилали

соломенными циновками, а в дни праздников – охапками свежих цветов

и трав. В светской литературе Высокого Средневековья, в описаниях

домов королей и знатных вельмож, часто упоминается пол в

пиршественной зале, усыпанный цветами. В наши дни это описание

воспринимается как признак изысканности, редкий в то грубое время. На

самом же деле эстетическая сторона играла лишь малую роль.

В домах высшей знати каменные стены было принято закрывать

коврами, привезенными из стран Востока. Ковер являлся признаком

неслыханной роскоши, и был доступен далеко не всем феодалам. Тепла

же и красоты в доме хотелось всем. На помощь пришли свои,

европейские мастера. В эпоху Высокого Средневековья в Западной

Европе развилось искусство изготовления гобеленов – тканых ковров с

изысканными изображениями на самые разные темы. Гобелены,

затягивавшие стену, служили той же цели, что и ковры – сберечь тепло.

Средневековые гобелены, сохранившиеся до наших дней, содержат

массу бесценных исторических сведений. На них, по просьбе заказчика,

ткали целые картины, посвященные досугу феодалов, годовому циклу,

военной службе и многим другим сюжетам из повседневной жизни

средневекового общества. Жизнь города нашла свое отражение в

иллюстрациях к рукописным книгам и хроникам, жизнь сельская – в

гобеленах.

Гобелен (шпалера) – тканый вручную ковер-картина. Получил

название от имени парижских мастеров Гобеленов

Открытый очаг был единственным источником тепла во

внутренних помещениях дома. Очаг по старинной традиции размещали в

центре комнаты. С XII века, когда городские дома и замки феодалов

стали строить со множеством комнат, в обиход вошли камины у стены

комнаты. Тепла камин, впрочем, давал немного, и обогреться можно

было, только сидя прямо возле него. Так что гость, греющийся у

хозяйского очага – не поэтическая метафора, а повседневная реальность

для Средневековья. Очаг и камин служили также и для освещения

комнаты. Чтобы пламя было более ярким, к поленьям подбрасывали

солому.

Рис. 241 [Илл. – Средневековая архитектура. (Детский Плутарх,

стр.55)]

Серьезные изменения в системе отопления домов в Западной

Европе произошли только к концу Средних веков, когда в XIV – XV

веках сперва в домах богачей, а затем и простых людей, стали появляться

печи, заимствованные у славянских народов. Начиная с эпохи

Возрождения, украшенная изразцами печь стала не только непременным

атрибутом едва ли не каждой комнаты, но и важной деталью декора.

Достаточно холодный климат (особенно в северной части

континента) не позволял делать широкие окна. Кроме того, широкое

окно было нерационально с точки зрения обороны. Поэтому окна делали

узкими – и в домах знати, и в домах горожан. Оконные переплеты (там,

где они были) затягивались промасленной тканью, в богатых домах –

слюдой. Стекла в Средние века в Европе варили очень мало, оно было

дорогим, и всегда небольших размеров. Так что витражные окна,

которыми так знамениты дома и соборы Средневековья, были не столько

эстетической, сколько практической необходимостью – по-иному окно

было бы не застеклить. В бедных домах зачастую окон не делали

вообще, либо затягивали крошечное окно рыбьим пузырем. Так что

солнечный свет мог проникать в окна по-настоящему только летом,

когда рамы вынимали из оконных проемов и прятали до зимы. В Южной

Европе, наоборот, комнаты в доме должны были обеспечить укрытие от

яркого солнца, поэтому там окна очень рано стали делать с деревянными

ставнями.

В больших домах центральную залу, помимо очага, освещали и

примитивные масляные светильники – металлические или глиняные

плошки, в которых плавал фитиль. В небольших помещениях на стенах

горели лучины, дававшие больше дыма, чем света. Свечи были

преимущественно атрибутом богатых домов, церквей и монастырских

трапезных и библиотек. Воск, наиболее подходящий материал для

свечей, был дорог и использовался, как правило, для освещения соборов.

Чаще всего свечи делали из животного сала, непригодного в пищу. Такие

свечи немилосердно коптили, испуская сильный чад. Стены и потолки в

средневековых домах были черны от копоти и очажной сажи. Впрочем,

это были мелочи, на которые никто не обращал внимания. Если вплоть

до конца Средневековья личная гигиена оставалась предметом,

недостойным внимания, то понятия «гигиена дома» и вовсе не

существовало.

Уборных и канализации в средневековом доме не было. Во дворе

делали выгребную яму или строили отхожее место. Кухонные помои

хозяйка выплескивала из окна прямо на улицу, воду носили из колодцев

или из реки. В городах строили вытянутые дома с узким фасадом.

Деревянные дома лепились друг к другу очень тесно, так что случайный

пожар в одном доме моментально распространялся на соседние дома, и

мог привести к выгоранию всего города. А учитывая, что для освещения

и отопления в Средние века использовали открытый огонь, не стоит

удивляться, что пожары случались с пугающей регулярностью. Только к

концу Средневековья в ряде крупных городов были приняты

противопожарные меры. Так, после грандиозного пожара,

уничтожившего большую часть Лондона в 1666 году, был принят новый

план застройки. Город разделялся отныне на правильные кварталы со

сравнительно широкими улицами. Возникший пожар оказывался

«заперт», и выгорали только один-два квартала.

Пожалуй, главной чертой средневекового дома (крестьянского ли

жилища, дома городского купца или ремесленника, королевского дворца

или монастыря) была невозможность уединения. Отделялась только

жилая часть от подсобных помещений и кухни. В единственной жилой

комнате все находились на глазах у всех. Это вполне понятно –

средневековый человек не воспринимал себя вне семьи. Возможная

изоляция тяготила его, а уж о добровольной изоляции он, скорее всего, и

подумать не мог. Родственные связи, наследие Темных веков и Раннего

Средневековья, в эпоху Высокого Средневековья значительно сузились

(до родственников «первого круга», если вспомнить термины

варварского германского права), но и значительно укрепились по

сравнению с предыдущим периодом. В средневековой литературе герои

очень часто ищут уединения, но, как правило, в критических ситуациях,

когда они не способны владеть собой и действуют безрассудно – под

воздействием любви или глубокого потрясения. Одиночество (и

уединение как одна из его форм) – скорее проклятие, чем благо для

средневекового человека, привыкшего рассчитывать на поддержку

семьи, от которой у него не было никаких тайн. Осознание себя как

индивидуума появилось в менталитете европейцев лишь в эпоху

Возрождения. Средневековье же все прошло под знаком

семейственности, и устройство дома, видоизменившегося с течением

столетий, но в целом не изменившего концепции жилища варварских

поселений германских племен, лишь подтверждает это.

Домашняя утварь

Главная мысль европейского Средневековья – «ничего сверх

необходимого» – наложила отпечаток на все без исключения стороны

человеческой жизни, не обойдя стороной и быт. Вряд ли имеет смысл

вести разговор о мебели и домашней утвари в бедных домах – говорить

было бы попросту не о чем. Пара лавок, грубый стол, глиняная посуда –

вот и все, что было в хозяйстве крепостного крестьянина или бедного

горожанина. Несколько получше обстояли дела в домах знати, хотя

набор предметов утвари оставался практически без изменений. Воинская

дружина в «Беовульфе» ставит посреди зала грубые деревянные козлы,

поверх которых настилаются доски – и готов пиршественный стол.

Вдоль него устанавливают ряды широких лавок, пригодных и для

сидения, и для сна – вот и вся меблировка Оленьей палаты, королевской

пиршественной залы. Разве что ели и пили знатные люди не из

глиняной, а из деревянной (в редких случаях – из серебряной или

золотой) посуды. Вилок и столовых ножей средневековая Европа не

знала вплоть до конца Раннего Средневековья. Первые упоминания о

вилках за обеденным столом относится примерно к XII веку.

Основной мебелью в средневековых домах были скамьи, лавки,

табуреты – на чем можно было сидеть. В редком доме встречалось

кресло с подлокотниками, украшенное резьбой. Оно служило парадным

сиденьем для хозяина дома – короля, епископа, знатного феодала.

Долгое время самой распространенной формой кресла было подобие

невысокого табурета с гнутыми ножками и подлокотниками, без спинки.

Стул и кресло со спинкой появились уже в конце Средних веков.

Кровать, как уже упоминалось выше, вошла в обиход

средневекового общества довольно поздно, и долгое время оставалась

принадлежностью лишь очень богатых домов. В королевском замке

можно было иногда встретить кровать с балдахином. Балдахин был не

просто украшением, но, как и любая деталь убранства средневекового

дома, служил весьма прозаической цели – укрывать спящих от клопов и

тараканов, сыплющихся с потолка.

Не знало Средневековье и шкафов. Вся утварь, посуда, одежда,

драгоценности (у кого они были) хранились в громадных сундуках,

поднять которые было под силу лишь нескольким взрослым мужчинам.

Такой сундук вору было бы затруднительно вынести из дома. Ночью

сундуки использовали в качестве кроватей для хозяев или их детей.

Сундук с имуществом – непременная принадлежность любого дома в

Раннее Средневековье. Король, переезжая из одного замка в другой, брал

с собой все имущество – несколько сундуков со стеклянной посудой,

монетами и серебряными и золотыми изделиями. Нередко, особенно в

эпоху феодальной раздробленности европейских государств, в этих

сундуках заключалась вся скудная казна королевства, и после смерти

короля его родичи оспаривали друг у друга не столько земельные

владения, сколько эти сундуки с реальными ценностями.

Начиная с XII века, в Италии впервые появляются шкафы с

несколькими ящиками. В целом в Европе шкаф получил признание

довольно поздно, лишь к XV – XVI векам. Тому есть одна важная

причина, связанная, как ни странно прозвучит, с менталитетом

Средневековья. Можно без преувеличения сказать, что шкаф в доме стал

одним из первых признаков конца эпохи Средневековья. До тех пор

человек не был привязан к своему жилищу, не ощущал свой дом домом в

нынешнем понимании этого слова. Появление шкафа свидетельствовало

о том, что человек прочно обосновался в своем доме, что дом для него

теперь – не просто временное пристанище, откуда можно уехать в любой

момент, погрузив сундуки с утварью на телегу. Обитатели

средневекового города первыми обрели чувство постоянной крыши над

головой, первыми начали связывать помыслы не с грядущим райским

блаженством, а с удобством и богатством, которые стало реально

достичь в земной жизни. Шкаф стал символом того, что владелец дома

не просто обладает домашней утварью – он раскладывает ее так, чтобы

ему самому было удобно пользоваться ею. Ключевое слово здесь –

«удобно». Прежде само понятие удобства было чуждо практичному

средневековому человеку.

Горожане первыми в Средние века сменили жизненные

ориентиры и ценности. Их благосостояние зависело не только от воли

Божьей, но и от собственного трудолюбия. Горожанин быстро научился

ценить свой дом и себя самого. Именно это стало переломным моментом

в психологии Средневековья – осознание человеком своего «Я», своей

ценности, своей исключительности. Из ощущения того, что можно жить

полной жизнью в земном мире и получать от жизни все доступные

удовольствия, сломало аскетический идеал Раннего Средневековья и

заложило фундамент возрожденческих идеалов, отождествления

человека с Богом в акте творения. И первой ласточкой,

свидетельствующей о великих сдвигах в сознании всего общества, стала

именно домашняя утварь – шкаф, предназначенный не просто для

хранения вещей, но для удобного хранения.

Пир

Еды в Средние века было

мало, и питались люди

плохо. Возможно,

поэтому пиру, пышному

застолью уделяется так

много внимания в

литературе того времени.

Пир, обычно

устраивавшийся по

праздникам, был

единственной

возможностью наесться

до отвала. Готовили на

пир те же самые блюда,

что и для повседневной

трапезы, но в больших

количествах. По вполне

понятным причинам

пировать могли только

знатные люди. В

деревнях и в городах

лишь к концу

Средневековья стали

организовывать

всеобщие празднества, во

время которых на улице

ставили столы со

всевозможной снедью.

Но это были не пиры –

скорее, общее обжорство.

С другой стороны, пир

короля и его дружины в

Раннее Средневековье

тоже был обжорством,

причем самого грубого

свойства. Доблестные

франкские рыцари

времен Меровингов ели

руками, бросая объедки

собакам, свободно

бродившим среди лавок.

Женщин на пиру не

было. Основным блюдом

было мясо – говядина,

свинина, дичь (особенно,

после хорошей охоты),

птица. Пили на таком

пиру, как правило, пиво

или скверное вино

(собственного хорошего

вина в Европе в Темные

века практически не

было, а заморское –

слишком дорого).

Рис. 246 [Илл. –

Миниатюра «Пир царя

Ирода».Пирующие

изображены как

средневековые