Плотников Н.С., Хаардт А., Молчанов В.И. Персональность. Язык философии в русско-немецком диалоге
Подождите немного. Документ загружается.
«Сцепление
переходов»
дает
художественно
конкретные
модели
индивидуальности:
«Социальная
роль
мыслится
как
единица
нео
пределенно
широкого
набора
функций,
состав
ляющего
социальную
личность
человека.
Пси
хологическая
роль
-
это единство.
Литератур
ная
роль
-
это
тождество,
тождество
концепции
человека
и
проявляющей
ее
формы»
74
Очевидно,
что
в
основе
этих
поздних
ха
рактеристик
«литературоцентрич
ныхя
И
В
то
же
время
внеэстетических
моделей
индивидуальности,
изложен
ных
в
197o-e
годы,
лежал
опыт
совет
ских
1930-x
и
блокадных
194o-x
годов.
Все
это
было
уже
весьма
далеко
от
пер
вых
формалистских
упражнений
по
«дебиографиаациие
литературной
исто
рии
и
поисков
понятийного
определе
ния
<,литературной
личности»
И
<'ли
рического
героя».
Но
если
обостренное
чувство
современности
и
потребность
само
обновления
в
192o-e
годы
приве
ла
к
тому,
что
вручение
себя
Истории
(именно
с
большой
буквы)
и призна
ние
своей
зависимости
от
нее
стало
уже
в
следующее
десятилетие
для
Эйхенба
ума
прологом
к
фактической
и
жизнен
но
вынужденной
капитуляции
перед
сталинской
«разумной
действительно
стью»,
то
историзм
Гинзбург
опреде
лялея
уже
другими
характеристиками.
В
недавней
тонкой
и
проницательной
работе
об
автобиографическом
опыте
советского
интеллигента
середины
ми
нувшего
века
Ирина
Паперно
отметила
как
очевидные
гегелевские,
так
и
тер
ценовские
истоки
и
образцы
тогдаш
них
форм
осмысления
катастрофиче
ских
перемен
для
«человека,
случайно
оказавшегося
на
дороге
истории.
(беря
в
качестве
одного
из
главных
примеров
именно
записи
Гинэбургт'".
Делом
жиз
ни
Гинзбург
не
стало
превращение
этой
случайности
в
закономерность
и субли
мация
лично-биографической
нужды
в
общеисторическую
добродетель.
Ее
занимали
анализ
набора
условий
и ком
бинации
обстоятельств,
делающих
воз
МОЖНой
такую
встречу
человека
и
исто
рии,
а
также
новая,
преимущественно
советская
взаимоподгонка
общезначи
мых
кодов
поведения
с
конкретными
человеческими
характерами.
Резуль
татом
этой
взаимоподгонки
и
оказы
вались
индивидуальности,
самозакон
ные
характеры
в
сложной
динамике
их
сплошь
детерминированных
элементов.
Железному
давлению
исторических
об
стоятельств
у
Гинзбург
противостоит
не
пассеистский
или
религиозный
идеал
независимого
человеческого
самосто
яния?-,
а
сложный
комплекс
креатив
ности
и
рефлексивности
как
исходно
неоформленных
«предличностных.
качеств,
всегда
еще
нуждающихся
в
ре
ализации
-
в
рамках
необходимо
со-
74·
Там
же.
С.
56.
75.
И.
Паперно.
Советский
опыт,
автобиографическое
письмо
и
историческое
сознание:
Гинзбург,
Герцен,
Гегель/
/Новое
литературное
обозрение.
N"68. 2004.
С.
102-127.
76.
См.
подробнее:
А.
Дмитриев.
Эстетическая
автономия
и
историческая
детерминация:
русская
гуманитарная
теория
первой
трети
хх
в.
в
свете
проблематики
секуляризации/
/Руеекая
тео
рия:
1920-19зо-е
годы.
Материалы
го-х
Лотмановеких
чтенийу
Сост,
и
отв. ред.
С.
Н.
Зенкин.
М.,
2004.
С.
II-48,
о
Гинзбург
с.
24-26.
13*
Александр
Дмитриев
циализированных
форм.
Блестящий
и
проницательный
разбор
таких
вари
антов
самореализации
на
примере
бли
жайших
друзей
и
коллег,
попытка
осво
бодиться
от
фатализма
Истории
имен
но
за
счет
того,
что
многие
положения
марксистской
доктрины
усвоены
все
рьез
и во
многом
изнутри,
-
эти
точки
сходства
подчеркивают
близость
обще
го
замысла
аналитической
прозы
Гинз
бург
с
еретической
историософией
ее
современника
-
польского
поэта
Чес
лава
Милоша,
особенно
с
положениями
его
известной
книги-памфлета
«Порабо
щенный
разум'>
(1953).
В
большинстве
случаев
у
Гинзбург
сама
история
пред
стает
не
в
холистском
и
почти
мистическом
виде,
как
у
Эйхен
баума,
а
рассматривается
в
максимально
«измельченном»
виде,
в
разнообразных
микро
- и
макросоциальных
измерени
ях.
Это
обращение
к
социальному
срезу
истории
(ее
механике,
а
не телеологии)
следует,
пусть
и
в
парадоксальной
фор
ме,
формалистскому
постулату
специфи
кации.
Уход
от
имманентного
анализа
литературы
(главного
постулата
«орто
доксального»
формализма
и
структура
лизма
якобсоновского
извода)
дал
воз
можность
анализа
культурных
моделей
личности
не
только
в
качестве
типов
ав
тора
или
героя.
С
отечественным
струк
турализмом
московско-тартуской
шко
лы
социально-исторический
анализ
индивидуальности
у
Гинзбург
сопри-
касается
в
одном
очень
важном
пункте:
работы
по
поэтике
бытового
поведения
у
Юрия
Лотмана??
(второй
половины
1970-Х
-
начала
198о-х
годов),
рассма
триваемые
сейчас
как
наиболее
актуаль
ная
часть
его
наследия,
исходят
из
очень
схожей
программы
исследования
соци
ально
заданной
символической
про
грамматики
личности:
«Каждый
тип
общественных
отношений
форми
рует
определенный
круг
социальных
ролей,
ко
торый
предъявляется
членам
данного
общества
так
же
принудительно,
как
родной
язык
и
вся
структура
социальной
семиотики,
существовав
шей
до
рождения
данного
индивида или
предъ
явленной
ему
как
"условие
игры"~78.
Весьма
близко
к
историческо-детерми
нистской
трактовке
личностной
этики
у
Гинзбург
понимание
Лотманом
пра
вил
социального
конструирования
<$ПО
веденческого
текста'>:
«...
Под
воздействием
исключительно
сложных
социально-исторических
пропессов
складыва
ются
специфические
формы
исторического
и
со
циального
поведения,
эпохальные
и
социаль
ные
типы
реакций,
представления
оправильных
и
неправильных,
разрешенных
И
недозволен
ных,
ценных
и
не
имеющих
ценности
поступ
ках
...
К
сознанию
человека
подключаются
слож
ные
этические,
религиозные,
эстетические,
бы
товые
и
другие
семиотические
нормы,
на
фоне
которых
складывается
ПСИХОЛОГИЯ
группового
77·
О
личных
отношениях
Лотмана
и
Гинзбург.
не всегда
безоблачных,
см.:
Е.
А.
Кумпая.
Ближний
подступ
К легенде.
СПб
..
2004.
С.
88-90.
78.
Ю.
М.
Лотман.
Литературная
биография
в
историко-культурном
контексте
(к
типологическому
соотношению
текста
и
личности
автора)
[1986]//
Ю.
М.
Лотман.
Избранные
статьи
в
З-х
1'1'.
Т.
1.
Таллинн,
1992
С. з65.
См.
также:
W.
М.
Todd. Between Marxism and Semiotics: Lidia Ginzburg and
Soviet Literary Sociology/
/Canadian
American SlavicStudies. 16 (Summer
1985).
N" 2.
[з88
]
«Сцепление
переходов»
поведения
<...>
Общество,
осмысляя
поведение
отдельной
личности,
упрощает
и
типизирует
его
в
соответствии
со
своими
социальными
кодами.
Одновременно
личность
как
бы
доорганизовы
вает
себя,
усваивая
себе
этот
взгляд
общества,
и
становится
липичнее"
не
только
для
наблю
дателя,
но
и
с
позиции
самого
субъекта»
79.
«Очень
уж
не
по
своей
воле
биография»,
по
поздней
автохарактеристике
Гинз
бург,
стала
основой
и
точкой
отталки
вания
для
ее
собственной
про
граммы
максимально
свободной
индивидуаль
ной
самореализации
-
в
условиях,
ме
нее
всего
это
предусматривающих.
Для
отечественных
гуманитариев
следую
щих
поколений
эта
программа
стала
почти
образцовойё".
Обращение
к на
следию
Гинзбург
представляет
для
се-
годняшних
российских
интеллектуалов
не
только
высокий
личностный
пример
или
олицетворение
связи
с
формальной
школой
-
но
и
диктует
специфически
детерминистский
подход,
особый
ин
теллектуальный
стиль
и
определенную
жесткость
анализа
личностных
харак
теристик
истории
культуры
и
литерату
ры
(по
сравнению
с
более
отвлеченной
бахтинской
антропологией,
например).
Социально-исторические
мотивы
куль
турного анализа
у
Эйхенбаума
и
осо
бенно
Гинзбург
позволили
формализму
не
остаться
лишь
блестящей
страницей
истории
гуманитарного
знания,
но
пре
бывать
в
кругу
современных
подходов
к
ключевым
проблемам
наук
о
челове
ке,
в
особенности
-
к
понятийной
сфере
персональности.
79.
Ю.
М.
Лотман.
Декабрист
в
повседневной
жизни
(Бытовое
поведение
как
историке
психологическая
категория)
(1975]/
/Там
же.
С.
296-297.
80.
Уже
с
конца
1980-х
годов
работы
Гинзбург
были
с
большим
интересом встречены
в
кругу
фило
софов
И
историков,
близких
к
идеям
«антропологическсго
поворота»,
сотрудничающих
в
аль
манахе
«Одиссей».
в
первую
очередь
В.
С.
Библером
и
Л.
М.
Баткиным.
См.
замечательную
статью
А.
Зорина:
А.л.
Зори".
Проза
Л.
Я.
Гинзбург
и
гуманитарная
мысль
ХХ
века/
/Новое
литературное
обозрение.
NQ
76. 2005.
С.
45-68,
а
также
упомянутые
в
этой
статье
(и
работе
И.
Паперно
об
автобиографическом
опыте)
публикации
о
Гинзбург
представителей
более
моло
дого
поколения
российских
исследователей
-
К.
Кобрина,
И.
Кукулина
и
С.
Савицкого.
ЕЛЕНА
СОКОЛОВА
Л.
С.
ВЫГОТСКИЙ,
А.
Н.
ЛЕОНТЬЕВ
И
КАТЕГОРИЯ
ЛИЧНОСТИ
В
ИСТОРИИ
СОВЕТСКОЙ
психологии
Ф
и
л о
с
о
ф
с
к
и
е
дискуссии
по
пробле
мам
персональности
будут,
на
наш
взгляд,
малопродуктивны
ми
без
обращения
к
аналогичным
дис
куссиям
в
конкретных
дисциплинах,
в
частности
в
психологии.
В
настоящее
время
психологи
остро
осознают
глу
бину
методологического
кризиса,
охва
тившего
психологическую
науку
едва
ли
не
с
момента
ее
отделения
от
фило
софии
в
последней
трети
XIX
века.
Оче
видный
плюрализм
современной
психо
логии
препятствует
взаимопониманию
психологов
разных
школ
в
решении
про
блем
психологии
личности
как
в
теории,
так
и
в
практической
работе,
и
поэтому
Принято
считать,
что категория
лич
ности
была
в
советской
психологии
-
особенно
в
школе
Л.
С.
Выготско
го
-
А.
Н.
Леонтьева
-
на
заднем
плане,
что,
занимаясь
в
основном
психически-
периодически
раздаются
призывы
к
ин
теграции
психологической
науки>,
По
нашему
мнению,
одним
из
возможных
оснований
будущей
(хотя
и
не
скорой
в
силу
сложности
предмета)
интеграции
психологической
науки
могут
стать
идеи
психологической
школы
Л.
С.
Выготско
го
-
А.
Н.
Леонтьева.
В
частности,
в
этой
школе
была
выделена
наиболее
адек
ватная,
на
наш
взгляд,
единица
анализа
психологии
личности
-
поступок.
Даль
нейшая
разработка
категории
поступка
может
снять
дихотомию
естественно
научного
и
гуманитарного
подходов,
свойственную
современной
психологии
личности.
ми
процессами
в
контексте
проблем
со
знания и
деятельности,
в
этой
школе
«за
бывали»
о
личности
как
их
носителе
(что,
в
частности,
было
обусловлено
известны
ми
социокультурными
причинами),
меж-
1.
Работа
выполнена
в
рамках
исследований
ПО
гранту
РГНФ
N"
04-06-0018за.
2.
А.
В.
Юревин.
Интеграция
психологии:
утопия
или
реальность?
;;Вопросы
психологии.
2005.
N"3.
С.
16-28.
[390
]
л.
с.
Выготский,
А.
Н.
Леонтьев
и
категория
личности
ду
тем
как
в
западной
психологии
пробле
мы
личности
всегда
освещались
гораздо
шире.
Это
не
совсем
так.
На
основании
творческого
развития
идей
Л.
С.
Выгот
ского
(1896-1934)
уже
в
зо-е
годы
ХХ
века
были
разработаны
основные
прин
ципы
деятельностного
подхода
А.
Н.
Ле
онтьева
(1903-1979),
в
котором
катего
рия
личности
нашла
свое
достойное
ме
сто
(правда,
в
то
время
соответствующие
тексты
не
публиковались-).
Именно
в
эти
годы,
когда,
казалось
бы,
обстоятельства
не
благоприятствовали
свободному
на
учному
творчеству,
в
Харькове
(в
то
вре
мя
-
столице
Украины)
в
исследованиях
нового
научного
коллектива
под
руко
водством
А.
Н.
Леонтьева
разрабатыва
ются
идеи,
значимость
которых
по
досто
инству
не
до
конца
оценена
современной
психологией
личности.
Однако
прежде
чем
анализировать
некоторые
из
них,
остановимся
на
имеющихся
в
современ
ной
психологической
литературе
опре
делениях
понятия
«личность».
Они
раз
личаются
прежде
всего
объемом
опреде
ляемого
понятия.
В
самом
широком
смысле
слова
под
личностью
подразумевают
отдельного
человека
с
момента
его
рождения
(наи
более
распространенная
точка
зрения
в
современной
психологии).
Сторонни
ки
этой
позиции
утверждают,
что,
изу
чая,
к
примеру,
телосложение
и
его
связь
с
особенностями
темперамента,
мы
за
нимаемся
личностью.
При
этом
подчер
кивается
уникальная
неповторимость
личности
уже
на
уровне
телесной
орга
низации
(рост,
вес,
цвет
глаз,
особенно
сти
внешности
и
т.
п.),
«Правда»
этой
точки
зрения
состоит
в
том,
что
чело
век
действительно
уникален
и
индиви
дуален
уже
на
уровне
телесной
органи
зации,
а
особенности
его
психофизиоло
гических
структур
служат
основой
для
формирования
собственно
личностных
свойств.
Но
войдет
ли
та
или
иная
фи
зическая
особенность
в
структуру
самой
личности
-
в
этом
можно
сомневаться.
А.
Н.
Леонтьев
приводил
в
данной
связи
известный
пример.
У
мальчика
врож
денный
вывих
бедра.
Определит
ли
дан
ный
грубый
анатомический
дефект
его
личностные
особенности, как
думают,
вероятно,
многие
житейские
психоло
ги
(считая,
что,
родившись
с
тем
или
иным
уродством,
человек
уже
автома
тически
становится
злобным
завистни
ком,
мечтающим
отомстить
всему
че
ловечеству
за
свои
недостатки)?
В шко
ле
Леонтьева
решительно
отрицают
это.
Сам
по
себе
дефект
выступает
лишь
«ор
ганической
предпосылкой»
формирова
ния
личности,
а
на
базе
подобных
пред
посылок
(накладывающих,
впрочем,
не
которые
соответствующие
ограничения
на
приемы
и
технику
воспитания)
в
со
вместной
деятельности
ребенка
с
взрос
лым
могут
быть
сформированы
разные
типы
личности.
Поэтому
А.
Н.
Леонтьев
-
в
частности,
в
своей
обобщающей
книге
«Деятель
ность.
Сознание.
Личностъе
' -
настаи-
3.
Основные
положения
теории
личности
А.
Н.
Леонтьева
нашли
свое
отражение
лишь
В
публика
циях
60-70-Х
годов
хх
века
(см.
их
анализ
в
биографической
книге
об
А.
Н.
Леонтьеве:
А.
А.
Ле
онтьев,
д.
А.
Леонтьев,
Е.
Е.
Соколова.
Алексей
Николаевич
Леонтьев.
Деятельность,
сознание,
личность.
М.,
2005.
С.
200-209).
4.
А.
Н.
Леонтьев.
Деятельность.
Сознание. Личность.
М.,
1975.
[391
]
Елена
Соколова
вал
на
разведении
понятий
«индивид'>
И
«личность»,
сужая
при
этом
объем
по
следнего
понятия
(индивидом
рождают
ся,
-
утверждал
Леонтьев,
-
личностью
становятся).
Индивид
-
продукт
онтоге
нетического
развития
заложенных
в
ор
ганизме
генетических
программ
в
кон
кретных
видах
деятельности
субъекта
в
определенной
среде.
Личностью
мож
но
назвать
человека
лишь
снекоторого
момента
его
развития.
Личность
«рож
дается»
в
онтогенезе
дважды,
говорил
Леонтьев.
Первое
рождение
личности
начинается
(это
не
одномоментное
со
бытие)
в
возрасте
около
трех
лет
и
про
должается
фактически
все
дошколь
ное
детство.
Критерием
произошедшего
рождения
является
принятие
субъек
том
социальных
норм
и
ценностей
как
мотивов
своего
собственного
поведе
ния.
Внешне
это
про
является,
напри
мер,
в
способности
ребенка
и
в
отсут
ствии
взрослого
не
брать
понравивший
ся
ему
предмет
только
потому,
что
«его
нельзя
трогать».
У
ребенка
складывает
ся
определенная
иерархия
мотивов
де
ятельности,
на
вершине
которой
нахо
дится
социальный
мотив,
подчиняю
щий
себе
индивидные
мотивы
ребенка.
Огромную
роль
в
данном
процессе
имеет
сюжетно-ролевая
игра,
требующая
пре
жде
всего
соблюдения
определенных
со
циально
санкционированных
правил
как
законов,
которыми
все
больше
и
боль
ше
начинает
руководствоваться
субъект
игровой
деятельности.
Второе
рождение
личности,
по
Леон
тьеву,
происходит
в
подростковом
воз
расте,
когда
ребенок,
у
которого
в ре
зультате
предшествующей
деятельно
сти
уже
сложилась
определенная
более
или
менее
устойчивая
иерархия
моти-
вов,
оказывается
вдруг перед
необходи
мостью
ее
пересмотра.
Это
происходит
потому,
что
все
больше
и
больше
рас
ширяется
круг
социальных
отношений,
в
которые
входит
ребенок,
увеличива
ется
число
реализующих
эти
отношения
видов
деятельностей и
возникают
про
тиворечия
уже
внутри
круга
соответству
ющих
им
социальных
мотивов.
Особен
но
отчетливо
это
впервые
может
обнару
житься
в
подростковом
возрасте,
когда
социально
одобряемое
родителями
ре
бенка
деяние
(например,
не
дать
списать
соседу
по
парте
выполненное
домашнее
задание)
вдруг
получает
резко
отрица
тельную
оценку
не
только
этого
само
го
соседа,
но
и
других
учеников
клас
са,
ставших
для
подростка
«значимыми
другими».
В
этом
возрасте
ребенок
на
чинает
ставить
перед
собой
глобальные
вопросы:
что
такое добро,
что
такое
зло,
к
чему
следует
стремиться
и
чего
избе
гать,
каковы
должны
быть
жизненные
идеалы
и
т.
П.,
И
начинает
овладевать
сво
им
собственным
поведением,
осознавая
его.
Критерием
второго
рождения
лич
ности
является,
как
утверждается
в
шко
ле
А.
Н.
Леонтьева,
первый
в
жизни
че
ловека
самостоятельный
и
ответствен
ный
поступок.
Поступок
требует
выбора
уже
внутри
системы
социальных
моти
вов
субъекта,
и
его
осуществление
за
частую
предполагает
противостояние
ближайшему
социальному
окружению.
Д.
А.
Леонтьев,
разрабатывающий
эту
проблему
далее,
утверждает,
что
«пер
вое
рождение'>
личности
-
это
операци
ональная
эмансипация
личности,
когда
ребенок
начинает
ощущать
себя
как
не
кую
автономную
единицу;
«второе
рож
дение»
-
это
смысловая
эмансипация,
осознание
себя
как
смысловой
единицы,
[392
]
л.
С.ВыготскиЙ,
А.Н.Леонтьев
и
категория
личности
когда
мировоззрение
подростка
стано
вится
индивидуальным,
перестает
совпа
дать
со
смысловым
полем,
в
котором
он
сформировался-.
Весьма
существенные
различия
меж
ду
механизмами
«первого»
И
"второго»
рождений
личности
привели
многих
учеников
и
последователей
А.
Н.
Леон
тьева
к
идее
пересмотра
объема
поня
тия
«личность»
В
сторону
еще
больше
го
его
сужения.
В
частности,
В. В.
Пе
тухов
и
В.
В.
Столин
В
80-е
-
90-е
годы
ХХ
века-
считали,
что
в
результате "пер
вого
рождения»
рождается
еще
не
лич
ность,
а
социальный
индивид
(соци
альный
субъект),
который
восприни
мает
социальную
норму
как
значимый
для
него
внутренний
регулятор
поведе
ния,
но
при
этом
даже
не
задумывается
о
возможных
альтернативных
социаль
ных
нормах.
Напротив,
личностью
мож
но
назвать
такого
социального
индиви
да,
который
-
в
известном
смысле
кри
тично
относясь
к
этим
ранее
значимым
социальным
нормам
-
может
«преодо
леть»
обязательность
их
воздействия
на
себя
и
свободно
выбрать
те
формы
ре
гуляции
своего
деяния,
которые
выхо
дят
за
рамки
привычных
для
его
соци
ального
окружения
(принятых)
правил
поведения.
Поэтому
становление
соци
ального
субъекта
личностью
предпо
лагает
повышение
его
ответственности
и
самостоятельности.
Разделяя
эту
последнюю
точку
зре
ния
(и
рассматривая
поступок
как
еди-
ницу
анализа
личности
в
самом
узком
смысле
слова),
мы
не
должны
забы
вать,
что,
став
личностью,
человек
не
сет
в
себе
"в
снятом
виде»
свойства
ин
дивида
и социального
индивида.
Эти
же
свойства
несет
в
себе
и
поступок,
кото
рый
-
хотя
и
рассматривается
как
еди
ница
анализа
личности
в
самом
узком
смысле
слова
-
требует
для
своего
пол
ного
понимания
обращения
к
индивид
ным
И
социально-субъектным
характе
ристикам
человека
и
поэтому
является
той
целостной
системой
(еклеточкойэ
),
которая
отражает
в
своих
особенностях
весь
мир
человеческой
психологии
на
определенном
этапе
онтогенетическо
го
развития
субъекта.
Именно
это
и
по
зволяет
нам
высказать
убеждение,
что
введение
категории
поступка
в
катего
риальный
строй
психологической
нау
ки
и
дальнейшая
ее
разработка
позволят
снять
дихотомию
естественно-научного
и
гуманитарного
подходов,
рассматри
ваемых
многими
учеными
как
альтер
нативные
(некоторые
из
них
допускают
даже
существование
двух
психологий
-
как
естественной
науки и
как
гуманитар
ной
науки).
Эта
идея,
как
известно,
имеет
свою
давнюю
историю.
Впервые
она
возник
ла
в
конце
XIX
века
в
работах
немецко
го
философа
и
психолога
Вильгельма
Дильтея
(1833-1911),
который
различал
"объяснительную»
психологию
(пони
мая
под
ней
современную
ему
интро
спективную
экспериментальную
пси-
5.
Д. А.
Леонтьев.
Симбиоз
и
адаптация
или
автономия
и
трансценденция:
выбор
личности
в
не
предсказуемом
мире
j j
Личность
в
современном
мире:
от стратегии
выживания
к
стратегии
жизнетворчестваjПод
ред.
Е.
И.
Яцуты.
Кемерово.
2002.
С.3-34·
6.
В. В.
Столин.
Самосознание
личности.
М
.. 1984;
В.
В.
Петухов.
В.
В.
Столин.
Психология:
Методи
ческие
указания.
М.
О
1989;
В.
В.
Петухов.
Природа
и
культура.
М.,
1996.
[393
]
Елена
Соколова
хологию
в
варианте
В.
Вундта)
и
«опи
сательную»
психологию
(имеющую
в
качестве
своего
предмета
целостную
душевную
жизнь,
в
том
числе
в ее
выс
ших,
недоступных
экспериментальному
изучению
проявлениях,
методами
по
стижения
которых
являются
описание
и
понимание
душевной
жизни
индивида
в
ее
целостности,
уникальности
и
смыс
ловой
связи
с
ценностями
культуры).
В
ХХ
веке
данная
идея
«двух
психоло
гий»
становится
очень
популярна
и
об
суждается
до
сих
пор
как
проблема
каче
ственных различий
между
естественной
и
гуманитарной
стратегиями
исследова
ний
в
психологии.
Рассмотрим,
по
каким
возможным
основаниям
они
разводятся
психологами,
придерживающимися
по
добной
точки
зрения.
При
этом
мы
опи
раемся
на
идеи
известного
отечествен
ного
гуманитария
М. М.
Бахтина
7
и
наши
предыдущие
работыё.
Согласно
Бахтину,
естественно
научный
подход
к
человеку
предпола
гает
рассмотрение
его
как
«вещи»,
тог
да
как
гуманитарный
ориентирован
на
изучение
человека
как
«личности».
Это
означает,
что
в
первом
случае
игнориру
ется
субъектность
человека.
Он
рассма
тривается как
пассивный
объект
нашего
исследования,
который
мы
можем
изу
чать
отстраненно,
не вступая
с
ним
в
ди
алог,
-
более
того,
мы
пытаемся
устра
нить
наше
влияние
на
испытуемого
в
процесс
е
его
исследования.
При
этом
считается
возможным
предсказать
пове
дение
изучаемого
человека;
т.
е.
исследо
ватель,
ориентированный
на
естествен-
ные
науки,
в
основном
придерживает
ся
принципа
причинного
детерминизма.
Главным
предметом
интереса
такого
ис
следователя
являются
«общие»
зако
ны
существования
«вещи»
-
уникаль
ная
неповторимость
ее
существования
игнорируется.
Напротив,
гуманитарно
ориентиро
ванного
психолога
интересует
другой
человек
как
личность,
познать
кото
рую
(раз
она
не
безгласная
вещь)
мож
но
только
диалогическим
путем.
Лич
ность
постоянно
изменяется,
развива
ется
(в
том
числе
благодаря
диалогам
с
ней
психолога)
и
ведет
себя
весьма
не
предсказуемо.
При
этом
в
процессе
на
шего
диалога
с
ней
мы
как
психологи
гуманитарии
не
можем
элиминировать
(вывести
за
скобки,
игнорировать)
себя
как
наблюдателя;
более
того,
в
пропес
се
взаимодействия
с
другим
человеком,
с
другим
субъектом
мы
так
же
изменя
емся
и
развиваемся
как субъекты.
На
конец,
в
центре
внимания
психолога
гуманитария
стоит
не
столько
то,
что
роднит
одного
человека
с
другим
(об
щее),
сколько
уникальное
и
неповтори
мое
в
личности.
Соответственно
предмету
различается
и
методология
двух
типов
психологиче
ского
познания.
В
естественно-научной
психологии
преобладает
объяснение
(подведение
наблюдаемого
факта
под
общий
закон),
в
гуманитарной
как
ме
тод
постижения
субъекта
предлагается
понимание.
Причем
под
этим
последним
подразумевается
не
понятийное,
рацио
нальное
понимание,
которое
имеет
место
7·
М. М. Бахтин.
Эстетика
словесного
творчества.
М.,
Т979·
8.
Е.
Е.
Соколова.
Тринадцать
диалогов
о
психологии.
5-е
изд.
М.,
2005;
Е.
Е.
Соколова.
Введение
в
психологию
(Общая
психология:
В
7
т./Под
ред.
Б.С. Братуся.
Т.
т).
М.,
2005·
[394
]
Л.
С.
Выготский,
А. Н.
Леонтьев
и
категория
личности
и
в
естественно
ориентированной
психо
логии
и
естественных
науках
вообще,
а,
как
правило,
понимание
как
«вчувство
вание»,
интуитивное
схватывание
уни
кального
душевного
склада
другого
че
ловека.
При
этом
подчеркивается,
что,
в
отличие
от
монологического
объясне
ния,
понимание
всегда
диалогично.
Следует
также
упомянуть,
что
если
для
естественно-научной
психологии
бо
лее
характерен
принцип
элементаризма
(стремление
расчленить
изучаемую
ре
альность
на
«элементыь
как
части
целого
и затем
собрать
из
выделенных
элемен
тов
целое),
то
для
гуманитарно
ориен
тированной психологии
более
характе
рен
целостный
подход,
направленный
на
понимание
и
описание
душевной
жизни
во всей
ее
полноте,
-
так,
как
это
пред
ставлено
в
описаниях
диалектики
души
у
великих
писателей
и
философов",
Некоторые
современные
психоло
ги,
констатируя
качественные
различия
между
вышеуказанными
стратегиями
психологического
исследования,
счита
ют
возможным
соединение
альтернатив
ных
подходов по
принципу
«и
то,
И
дру
гое».
Такую
позицию
защищает,
напри
мер,
М.
С.
Гусельцева,
утверждая,
что
в
современную
эпоху,
полную
неодно
значности,
неопределенности
и
хаотиче
ских
процессов,
требуется
постнеклас
сическая
методология,
которая
пред-
полагает
отказ
от
методологического
монизма
и
признание
«системного
плю
рализма»
и
сетевого
принципа
органи
зации
знаний,
где
каждая
концепция
связана
с
каждой
и
не
отдается
предпо
чтения
ни одной
из
них-'',
Другие
авто
ры,
защищая
ту
же
позицию
"методо
логического
либерализма»,
настаивают
на
«наведении
мостов'>
одновременно
по
горизонтали
(между
основными
па
радигмами
психологической
науки),
по
вертикали
(объединение
разных
уров
ней
проявления
и
детерминации
пси
хического)
и
по
диагонали
(ликвидация
разрыва
между
академической
и
прак
тической
психологией)".
Мы,
однако,
убеждены
в
том,
что
пси
хологии,
если
при
знавать
ее
наукой,
ну
жен
не
системный
плюрализм
(на
наш
взгляд,
это
оксюморон),
а
системный
монизм
(то
есть
не
«сетевой»,
а
«стерж
невой»
принцип
организации
знания).
По
этому
поводуА.Н.Леонтьев
говорил
в
свое
время,
что
психология
должна
ра
сти
не
"в
куст»,
а
"в ствол».
Естествен
но,
что
подобного
рода
методологиче
ская
работа,
предполагающая
действи
тельно
критический
анализ
имеющихся
концепций
и
понятий
с
целью
не
эклек
тического
их
объединения,
а
построения
новой
(по-настоящему
системной)
тео
ретической
структуры
психологическо
го
знания,
может
продолжаться
не
одно
9.
Надо
отметить,
что
выделение
двух
стратегий
научного
познания
характерно
не
только
для
психологии.
но
и
для
многих
других
наук.
Отслеживающие
этот
процесс
философы
и
наукове
ды
замечают,
что
в
последнее
время
гуманитарный
идеал
научного
познания
(которому
соот
ветствуют
неклассический
и
постнеклассический
идеалы
рациональности)
постепенно
вытесняет
естественно-научный
тип
мышления
даже
в
естественных
науках.
10.
М.
С.
Гусельцева.
Методологические
предпосылки
И
принципы
развития
культурно
исторической
психологии/
/Методологичес/(ие
проблемы
современной
психологии/Под
ред.
Т.
д.
Марцинковской,
М.,
2004.
С.
82-101.
П.
А.
В.
Юревин.
Интеграция
психологии:
утопия
или
реальность.
С.
19-28.
[395
]
Елена
Соколова
десятилетие,
но
сформулировать
необхо
димость
подобной
работы
как
«сверхза
дачу»
теоретиков
и
методологов
психо
логии,
нам
представляется,
совершенно
необходимо.
Этого
требует
даже
не
ло
гика
развития
науки.
Этого
требует
прак
тика.
Приходящий
к
психологу-практику
человек
не
эклектичен,
а
целостен,
и
он
вправе
получить
от
психолога
однознач
ное
решение
своей
проблемы
(или
«наве
дение»
на
таковое).
Известный
при мер
Э.
Фромма
с
сыном
бизнесмена
доказывает
это
(стратегии
выхода
молодого
челове
ка из
жизненного
тупика выстрвивались
психоаналитиком
и
представителем
эк
зистенциальной
психологии
прямо
про
тивоположным
образом).
Именно
клиен
ту
психолога-практика
и
нужна
та
единая
общепсихологическая
теория
(возмож
ность
создания
которой
отрицают
плю
ралисты),
как,
например,
нужна
больно
му
онкологическим
заболеванием
единая
теория
рака,
которая,
как
известно,
до
сих
пор
отсутствует,
но
возможность
соз
дания
которой
не
отрицают
многие
тео
ретики
медицины.
Удивляет,
что
многие
психологи
не
видят
подобных
перспек
тив
в
развитии
психологической
науки.
Между
тем
возможная
основа
ин
теграции
разных
подходов
в
психоло
гии,
на
наш
взгляд,
имеется.
Это
создан
ная
А.
Н.
Леонтьевым
и
его
соратника
ми
и
последователями
психологическая
теория
деятельности.
Именно
в
ней
«снимается»
дихотомия
«естественно
научного» и
«гуманитарного».
Обе
стра
тегии
исследования,
по
нашему
мнению,
потому
противополагают
себя
друг
другу,
что
абсолютизируют
какую-то
одну
сто-
рону
человеческой
деятельности,
кото
рая
всегда
представляет
собой
единство
субъекта
и
объекта,
человека
и
мира.
Вы
деление
в
качестве
единицы
анализа
лич
ности
поступка
может
снять
проблему
разных
языков описания
человека
как
субъекта
(к
постижению
которого
стре
мится
гуманитарный
подход)
и
как
объ
екта
(изучаемого
с
позиций
естественно
научного
подхода).
В
наиболее
остром
виде
данную
проблему
сформулировал
однажды
В.
П.
Зинченко:
как
единым
языком
описания
совместить
несовме
стимое
-
физиологию
и
душу?12
При
ана
лизе
поступка
с
позиций
теории
деятель
ности
указанные
«несовместимые»
ре
альности
вполне
совмещаются.
Какое
место
в
известной
схеме
струк
туры
деятельности
А.
Н.
Леонтьева
(де
ятельность
-
мотив,
действие
-
цель,
операция
-
задача)
занимает
поступок,
рассматриваемый
нами
как
единица
ана
лиза
личности?
На
наш
взгляд,
его
ме
сто
-
выше,
чем
отдельная
деятельность,
потому
что
он
определяется
хотя
и
как
действие,
но
действие
полимотивирован
ное,
то
есть такое,
в
котором
пересекают
ся
(точнее,
выстраиваются
в
иерархию)
отдельные
отношения
субъекта,
реали
зуемые
разными
конкретными
видами
его
деятельности.
В
том
же
смысле
опре
деляет
поступок
и
В. В.
Столин,
обратив
шийся
к
этой
категории
в
контексте
ис
следований
самосознания
личности:
«Действие,
объективно
связанное
с
двумя
мо
тивами
так,
что
служит
шагом
в
направлении
к
одному
из
них
и
одновременно
шагом
в
на
правлении
от
другого, и
в
силу
этого
облада-
12.
См.:
М.
С.
Гусельцева.
Методологические
предпосылки
И
принципы
развития
культурно
исторической
психологии.
С.
86.
[396
]