Новгородцев П., Муромцев С., Кареев Н. и др. Немецкая историческая школа права

Подождите немного. Документ загружается.

384

НЕМЕЦКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА

САВИНЬИ. РИМСКОЕ ПРАВО В СРЕДНИЕ ВЕКА 393

ях права, предоставленные в высшей степени суда императору.

От императоров эти постановления перешли и к преторам,

которые имели также свои коллегии. Таким образом здесь рас-

суждали о делах почти так же, как и в нынешних европейских

судах, с тем только различием, что там решение всегда зависело

от воли президента. Чиновники в муниципальных городах, за-

щитники в провинциях стали подражать начальникам провин-

ций, заняли места judex, и курия стала судебным местом.

Судебная власть обнимала два рода различных дел: торжес-

твенные акты древнего мира (legis actiones) и акты форм более

новых. Под первыми должно понимать vindiciae, со всеми их

применениями, отпущение рабов на волю, усыновление, эма-

нципацию, которые составляли систему высшего права, пре-

доставленного судилищу римского народа, и для которых суди-

лища муниципальных городов и защитники не имели никакого

права. Что касается до форм новых, то они относятся к време-

нам императоров. С тех пор стали употреблять по всем делам

протоколы перед публичными властями (gesta, acta). Эти про-

токолы стали употреблять при дарениях, сочинении духовных

и их открытии. Эти акты были в ведении начальника провин-

ции, но часто, для удобнейшего применения в практике, они

относились и к куриям. На основании Гонориева постановле-

ния протоколы могли совершать перед судилищем только три

principales и один exceptor. Там, где не было протоколов, защит-

ники присутствовали при их совершении (о чем мы имеем яс-

ное понятие по оставшимся документам): для того, кто являл-

ся лично, протокол состоял в словесной беседе между ним и

судилищем.

Вот постановления римского права во время падения Рима.

Отделим от них постановления и права его победителей и влас-

телинов — варваров.

Когда готы, бургундцы, франки и ломбарды основали го-

сударства, они могли располагать побежденными римлянами

по произволу; они могли истребить их или принудить жить на

свой лад, вводя свои обычаи и свои законы; но они не сделали

ни того, ни другого. Многие из римлян были изгнаны, умерщ-

влены или приведены в рабство; но систематическое разру-

шение целой нации никогда не входило в план варваров. Две

нации, смешавшись на одном пространстве, сохранили свои

обычаи и законы, и тогда гражданское право явило противопо-

ложность законов личных с правом областным. Мы, напротив

того, следуем правилу, что право определяется областями госу-

дарства: жить в какой-либо стране значит подчинить ее законо-

дательству свою собственность и свои гражданские отношения.

Разность, отличающая иностранца от гражданина, слаба, и ту-

земное рождение имеет небольшое влияние. Но не так было

в Средние века: в одной и той же стране, в одном городе лом-

бардец повиновался ломбардским законам, римлянин — праву

римскому. То же различие встречаем и у других германских на-

родов: франк, бургундец, гот жили вместе на одной земле, под-

чиняясь различным законам, и таким образом можно объяс-

нить себе то, что епископ Агобар писал к Людовику Кроткому:

«II arriva souvent que de cinq hommes reunis ensemble pas un n'a

la meme loi» [«Часто бывало так, что в собрании из пяти чело-

век все подчинялись разному закону» (франц.)}.

Но когда же началось это личное право, долженствовавшее

быть результатом не случая, но необходимости? Монтескье пи-

шет, что «дух личных прав существовал у варваров, прежде чем

они вышли из своих пределов, и что они проявили его в своих

завоеваниях», и французский законоведец приписывает это их

любви к свободе и независимости

. Странно приписывать та-

кие действия подобной причине. Что германец, одинокий пос-

реди чуждого народонаселения, желал быть судим по родному

праву — это понятно; но каким образом народ чужеземный был

принужден силой уступить этому желанию? Допустим даже, что

с его стороны была уступка: и это будет составлять любовь к гос-

теприимству, а не к независимости. Если гот жил среди бургунд-

цев, то кто мог оказать ему правосудие по закону готскому? Без

сомнения, не бургундцы: они не знали этого закона. А с другой

стороны, каким образом в стране чужеземной соединить зна-

чительное число готов? Должно обратиться к доводам более ве-

роятным. Личное право должно быть необходимо и возможно

у народов-завоевателей и у римлян побежденных; оно должно

было утвердиться во всех новых государствах, основанных вар-

варами на римских пределах. Таким образом законодательство

образовалось из закона римского и из закона варварского. В на-

чале завоевания сами германцы не были судимы на основании

их права, вне их трибы и государства; но после, когда варвары

воевали между собой, победители позволяли побежденным на

всем пространстве их империи жить на основании закона, как

Esprit des lois. К. 28. Гл. И.

384

НЕМЕЦКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА

делали они в отношении к римлянам. Таким образом на севе-

ре Галлии в начале владения франков закон их и римское пра-

во были одни в действии; но при Карловингах мы видим, что

право визиготов, бургундцев, аллеманов, баварцев и саксонцев

имело действие во всей империи, и если мы не говорим о лом-

бардском праве, то это потому, что Италия никогда не была

провинцией монархии франкской.

Таким образом, во все эпохи завоеваний: и среди фанатиз-

ма первого нашествия, и в гордости владычества, которое тя-

готело, — римское право существует; исторические свидетель-

ства неопровержимы. У франков закон Салический, которого

издание старее других варварских законов, назначая меру на-

казания за убийство, различает только два класса лиц: франков

и других германцев, потом римлян. Рипуарный закон, не столь

древний, допускает, напротив того, вместе с законом франков

право бургундцев и аллеманов. В Италии, в правление ломбард-

ских королей, предоставлено было исключительно нотариусам

составлять акты на основании римского или ломбардского за-

кона. Ясно, что тогда римское право играло роль личного пра-

ва, между тем как германское право, сильное оружием завое-

вателя, простирая свое владычество над иностранцами, было

истинным областным правом.

Множество доказательств свидетельствуют о непрелож-

ности существования римского права. У визиготов, Breviarium,

компиляция из римского права не оставляет ни малейшего со-

мнения в этом отношении, у бургундцев национальный закон

был основан на действительности римского права, и позже сами

бургундцы приняли редакцию книги римского права; у франков

существование римского закона утверждается постановлением

Хлотаря в 560 г. Через сто лет (в 660 г.) начало личных законов

решительно выражено в формулах Маркульфа. Наконец, капи-

тулярии Карломана и Людовика Кроткого признают римское

право. В Ломбардии, Луитпранд знал только закон ломбардский

и закон римский; но владычество Карловингов ввело в Италию

систему личных законов с различием их последствий.

Личное право утвердилось везде; но, спрашивается, каким

образом применяли его?

Существовало правило, чтобы каж-

Лупи, итальянский автор, есть классический писатель по этому пред-

мету. Он опроверг заблуждения своих предшественников, и г. Савиньи

признает это и принял почти все его мнения, дозволив себе некоторые

мнения в своем труде. >

САВИНЬИ. РИМСКОЕ ПРАВО В СРЕДНИЕ ВЕКА

394

дый жил по праву того народа, от которого он происходил по

отцу. Из этого правила исключались женщины, которые следо-

вали тому же закону, как их мужья; духовные, которые, как и са-

мая церковь, сохраняли римское право; наконец, у некоторых

народов — вольноотпущенные. В Италии, где, как мы уже виде-

ли, существовало большое различие в личных правилах, вошло

в обыкновение означать в юридических актах права свидете-

лей и тяжущихся сторон. Притом эти объявления (professiones)

мы находим только в Ломбардии. Неизвестно точно, каким

образом поступали в таком случае, когда дело происходило

между тяжущимися различных наций. Однако по документам,

до нас дошедшим, можно полагать, что суд по преступлениям

производился на основании законов обиженной стороны; что

в делах гражданских приговор совершался на основании зако-

нов ответчика, а в актах юридических относительно присяги,

договоров и духовных завещаний следовали законам того лица,

которое производило иск. Бургундцы совершали духовную без

различия то по римскому, то по бургундскому закону.

Система личных законов упала мало-помалу, и таким об-

разом в Италии германские законы уступили место римскому

праву и постановлениям городов; но этот переворот нескоро

совершился. Напротив того, у франков личное право и право

римское рано потеряли свою силу во многих местах королев-

ства. Откуда произошел такой быстрый переворот? Известно,

что во время издания гражданского права Северная Франция

руководствовалась обычаями, Южная Франция — правом писа-

ным. Начала этой разности восходят слишком далеко. Декрет

1220 г. говорит об этом перевороте как о деле уже давно суще-

ствующем: «In Francia et nonnullis provinciis laici Romanorum

imperetorum legibus non utuntur» [Во Франции и некоторых

провинциях миряне не применяют законы римских императо-

ров. (лат.)]. То же самое свидетельство находим мы в эдикте,

уже приведенном нами, Карла Лысого 964 г., и это место тем

более любопытно, что служит доказательством о неуничтоже-

нии римского права положительными законами: «Super illam

legem (Romanam) vel centra ipsam legem nec antecessores nostri

quodcunque capitulum statuerunt, nea nos aliquid constituimus»

[«Сверх этого (римского) закона или в пределах такового и

предшественники наши не ввели какого-либо раздела, и мы

сами ничего не установили» (лат. )]. Но в то же время разность

законодательства весьма заметна: «In ilia terra in qua judicia

384

НЕМЕЦКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА

САВИНЬИ. РИМСКОЕ ПРАВО в СРЕДНИЕ ВЕКА

396

secundum legem Romanam terminantur, secundum ipsam legem

judicatur. Et in ilia terra in qua judicia secundum legem Romanam

non judicantur» [«В тех землях, где прекращается судопроиз-

водство по римскому закону, судят по своему собственному за-

кону. И там, где судопроизводство не осуществляется по рим-

скому закону» (лат.)] и пр.

Отчего римское право, спрашивает Монтескье

, потеря-

лось у франков? От больших преимуществ, предоставленных

франку, варвару, или человеку, живущему под Салическим зако-

ном. Все оставляли римское право, чтобы жить под законами

Салическими». Но это, кажется, несправедливо: предполагать,

что каждый имел возможность самовольно избирать право,

под которым он хотел жить, есть дело несбыточное и проти-

воречит источникам, здраво рассмотренным; притом каким

образом допустить, чтобы готы, бургундцы и римляне, жившие

в странах, лежащих к югу, под владычеством франков, не после-

довали примеру обитателей севера и не хотели разделить пре-

имуществ перемены законодательства? Причины этого перево-

рота должно искать выше и уловить их в самую минуту поселе-

ния варваров. На севере Галлии, где было первое вторжение,

франки ринулись ордами более многочисленными и поступа-

ли с туземцами с большим насилием и тиранством. Когда позже

они раздвинули пределы своей империи, то прибыли в свои но-

вые завоевания не с таким многочисленным ополчением и сде-

лались снисходительнее в обращении с побежденными: таким

образом на севере имели перевес франки, а на юге — римляне.

Это, однако, не объясняет еще постановления обычаев и писа-

ного права: ибо казалось естественнее, если в тех странах, где

было мало римлян, им оставлялось родное законодательство,

не принося их в жертву большинству, что значило следовать

духу германских постановлений. Но эти самые постановления

исчезали с древними племенами, и новые нации возникали

мало-помалу из стольких элементов смешанных и разнородных;

каким же образом тогда могло продолжаться личное право, по-

черпавшее свои начала из различия и силы племен? Свобода

варваров была вытеснена феодализмом, и под его владычест-

вом люди не принадлежали более к тому или другому племени,

но к той или другой лене. На севере феодальное право соеди-

нилось с германским, и римское право, не могшее воспользо-

Esprit des lois. 23, гл. 4.

ваться свободой неделимых племен, исчезло. Напротив того,

оно имело другое предназначение на юге; римское племя было

здесь многочисленнее и утвердило свое владычество.

Север Франции не сохранил ни малейшего воспоминания

о первоначальном праве племен: таким образом, даже имя Са-

лических законов не было произносимо, и местные обычаи

заняли место древнего права. Напротив того, на юге римское

право сохранило навсегда свою древнюю форму и свое един-

ство, хотя римское племя, так же, как и племя франков, поте-

рялось в новой нации. Вот причина этой противоположности:

древнее германское право, строгое в своей самобытности, су-

ровое, ограниченное, не могло удержаться при малейшем пе-

ревороте, ни даже испытать преобразование, между тем как

римское право, богатое знаниями и идеями, обширное и вмес-

те с тем снисходительное, следило без усталости и с величием

за движением общества, которому оно умело служить и удовле-

творять его потребностям.

Теперь рассмотрим, какие постановления внесли варвары

при своем нашествии и каким образом они чинили суд и рас-

праву. Многие новейшие писатели, в числе их и г. Сисмонди,

представляют нам варваров разбойниками, которые решились

разрушить Римскую империю, не имевшими до их нашествия

ни отечества, ни национальных нравов и никаких постановле-

ний. Этот беглый и легкий взгляд не может выдержать испы-

таний. Однако трудно узнать эти постановления и эти нравы:

нет первоначальных памятников, и то, что мы знаем, перешло

к нам от римлян, подвергшись их толкованиям, невежеству и

предрассудкам. Всегда есть средство собрать многие верные

замечания: стоит только обратиться к верным источникам, ко-

торые были непосредственно после нашествия. Узнать, какие

постановления находились у варваров во время поселения их

в разных странах, значит собрать возможные черты истинного

германского устройства и его духа, потому что дух этот не мог

угаснуть в то время, когда племена сохранили еще свою незави-

симость и самобытность.

У германцев нация состояла из людей свободных, которые

одни имели всю власть и все права. Политическое их устройство

соответствовало разделению страны на уезды или кантоны, ко-

торые назывались Gau (волостями). Каждая Gau, свободные

люди которой составляли между собой местное общество, име-

ла своим начальником графа, который водил свободных людей

398

НЕМЕЦКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА

САВИНЬИ. РИМСКОЕ ПРАВО В СРЕДНИЕ ВЕКА

399

на войну и председательствовал на суде, не имея решительно-

го голоса. Решение принадлежало всем свободным людям Gau.

Они применяли право и постановляли приговор на предстоя-

щий случай, иногда в общем собрании, а иногда отдельно. При

Карломане это изменилось. Были избраны свободные люди,

которым предоставлено было право судить и рядить, но не ис-

ключали и других. Этих свободных людей, назначаемых в качес-

тве судей, в законах и актах называли scabini (старостами).

Свободные люди во всех германских племенах составляли

основание общества и постановления. Состояние свободного

человека прекрасно выражает слово, которое употребляет Мё-

зер, — Ehre и caput у римлян. Свободные люди имели также соб-

ственность по преимуществу: это то же, что у римлян dominium

ex jure Quiritium. У ломбардцев свободные люди назывались

arimani, ay франков — rachimburgii, boni homines. Фризы, англы и

саксы имели также, без сомнения, своих свободных людей; но

о них нам мало известно.

Scabini, или старосты, были установлены везде при Карло-

мане. Под председательством графа, его помощника или одно-

го из missi dominici они давали суд. Можно принять за верное,

что это постановление не было у германцев ни древним, ни

первоначальным; слово scabini мы не встречаем до Карлома-

на, и, вероятно, вначале все свободные люди судили. Но когда

франки, живя под правлением обширной монархии, утратили

дух варварских нравов, тогда то, что составляло преимущество,

показалось тягостью, и право судить своих пэров они должны

были предоставить знатнейшим свободным людям, избранным

народом, для которых это право стало обязанностью. Scabini

рассуждали вместе о деле и праве и должны были принадле-

жать к одной нации с тяжущимися сторонами, для того чтобы

производить над ними суд по собственному их закону.

Графы, мы уже сказали, председательствовали на судилище

и водили людей свободных на войну. Сначала их назначал на-

род; но со времени завоевания Рима, утвердившего между вар-

варами монархическую власть, они были прямыми депутатами

короля, который назначал их и поручал им гражданскую власть.

Grajio было варварское имя их у франков, comes — по римскому

переводу. Помощник их, разбиравший маловажные дела, назы-

вался tunginus или centenarius. Они имели еще других помощни-

ков чрезвычайных. Назначение графов есть общее у варваров.

Вы встречаете его у саксонцев, баварцев и визиготов. Цель уч-

реждения этого звания у разных племен состояла в том, чтобы

соединить в одном лице гражданское правосудие и военное на-

чальство. Англосаксы и ломбардцы также имели графов, но это

звание у них совсем не походило на выше нами изложенное; на-

стоящее назначение его можно узнать только из истории этих

народов.

Теперь обратимся к судьбам римского права и римских по-

становлений во время завоевания, когда они получили удар от

учреждений варваров, когда смешались и победители и побеж-

денные. Тогда произошли перемены, особенно в высших влас-

тях. Таким образом в Галлии и Италии начальники римских

провинций были заменены германскими графами. Но какова

была участь муниципальных постановлений, с их сенатом, их

дуумвирами или защитниками, и их судебной властью? Г. Сави-

ньи доказывает, что муниципальное правление не было унич-

тожено завоеванием.

Германцы, повторяем, никогда не думали ни уничтожать

римлян, ни преобразовывать их на свой лад. На это есть неос-

поримое доказательство, именно влияние латинского языка

на языки новых, вышедших из этого смешения наций и сохра-

нение римского гражданского права. И если римское право

пережило, то это продолжение его не заключает ли в себе уже

продолжения по крайней мере части его судебных постанов-

лений? Кроме того, гражданское римское судопроизводство

легко могло сойтись с германским учреждением. Есть много

сходства между дуумвиром и дефенсором, с одной стороны,

и центенарием и скуттетом — с другой; и низшие власти, раз-

биравшие дела победителей и побежденных, были подчинены

власти графа, начальствовавшего над варварами и римлянами.

Декурионы и рахимбурги также несколько сходны между собой,

и, может быть, декурион римский не был чужд учреждению ста-

росты, избираемого и постоянного, как мы видели то у фран-

ков. Достоверно, что германцы, не любившие городов, долгое

время не имели ничего общего с муниципальным устройством,

и слово habitator (обыватель), которое часто встречаем в хар-

тиях VIII—IX вв., прекрасно характеризует быт германцев, ко-

торые имели случайное пребывание в городах. Сделавшись

многочисленнее, они составляли общины, подобные римским;

позже они соединились вместе: тогда и победители и побеж-

денные уже образовали одну общую общину, составленную из

Двух определенных элементов, под правлением коллегии гер-

384

НЕМЕЦКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА

манских scaabini и римских ordo. Так произошло смешение, из

которого возникли новые нации; так коснулись одна другой и

смешались германские племена и римская нация — и вот начало

самобытности и рождения новой Европы! Теперь рассмотрим

отдельно каждый из варварских народов.

Нам известно, каким образом бургундцы разделили земли;

но об устройстве их мы не имеем источников, современных за-

воеванию. В предисловии к «Бургундским законам» говорится

о графах; но ни слова не упоминается о муниципальном правле-

нии городов; однако ж должно верить в их существование, как

по причине уже нами сказанной, так и по свидетельству Авита,

венского архиепископа, умершего в 525 г. Этот прелат сказал,

что во время его преемника венская курия состояла из множе-

ства знаменитых людей.

У визиготов, напротив того, Breviarium, или Римский кодекс,

составленный в 506 г., сто лет после завоевания, свидетельству-

ет о сохранении постановлений побежденных. Он состоял из

двух частей: из самого текста римского права и толкования.

Римское право Бревиария проливает немного света на устрой-

ство; толкование, напротив того, проясняет все публичное пра-

во, особенно когда оно удаляется от текста и передает дух само-

го времени. Все исторические вероятности, изложенные выше,

о продолжении римских постановлений, подтверждаются этим

комментарием. Здесь встречаете муниципальное право с его су-

дебной властью и его декурионами и judex, слово, которое озна-

чает то графа готов, то дуумвира или защитника (defensor) рим-

лян. Позже визиготские короли, желая уничтожить совершен-

но римское право в своем народе, запретили практическое его

применение в частном быту. По крайней мере после этого мы

встречаем еще титулы judex и defensor в национальных законах.

Теперь представим вкратце великие результаты сохране-

ния муниципальных постановлений.

Первое иго, под которым тяготела Италия, было наложе-

но Одоакром и герулами; но они только прошли, не имев, так

сказать, времени для управления. Явились остроготы, кото-

рых владение было славно и могущественно. Имя Феодорика,

так же как и Карломаново, увековечено историей и поэзией.

Остроготы, устройство которых отличалось от устройства

других варваров, уважали постановления римлян. Кассиодор

свидетельствует положительно о муниципальном управлении.

Он также проясняет судопроизводство. Дела между римляна-

САВИНЬИ. РИМСКОЕ ПРАВО В СРЕДНИЕ ВЕКА

401

ми производились на основании древнего судопроизводства;

споры готов решал приговор их графа, а процессы римлян

с готами были разбираемы графом, но в присутствии римского

юрисконсульта.

Готы были изгнаны из Италии греками, которые, в свою

очередь, были выгнаны лангобардами и только сохранили Раве-

ну с Экзархатом, Рим с его окрестностями и несколько частей

Нижней Италии. Около половины VIII в. они потеряли даже

Рим и Экзархат. При греках положено новое устройство Ита-

лии, чему служит доказательством разделение гражданской вла-

сти и военного начальства. Оригинальные акты этого времени,

изданные ученым Марини, ясно утверждают продолжение му-

ниципального правления с его судопроизводством; «Письма»

Григория Великого также это подтверждают: поэтому Италия

в VII в. была совершенно римской.

Но что же стало с ней при лангобардах? Для продолжи-

тельности постановлений надлежало, чтобы победители их

уважали. От этого о судьбе римлян в сказанную эпоху суще-

ствуют две противоположные системы. Маффеи утверждает,

что лангобарды вошли в государство в небольшом числе и что

итальянское племя сохранилось до наших дней почти во всей

своей чистоте. Люпи убежден, напротив, что лангобарды все

истребили, пощадив только простой народ, и что нынешние

римляне суть потомки лангобардов. Преувеличение с обеих

сторон, однако Маффеи ближе к истине. Даже при недостат-

ке других доказательств большое число римских поколений,

первенствовавших в итальянском языке, опровергает систему

Люпи. Но поведение лангобардов, подражавших остроготам

в способе разделения земель и оставлявших побежденным

большую часть имуществ, также доказывает ее неоснователь-

ность. Если завоевание по разделе земель уничтожило высшие

власти римского устройства, то должно признать, что муни-

ципальное правление пережило. Свобода еще существовала и

при лангобардах, но зато, правда, неопределенная, без славы

и как бы предназначенная только предуготовить будущность

поколений более отважных. Она произвела те постановления

XII в., которые так походят на римские муниципалии и кото-

рых нельзя изъяснить, если не сравнить их с древними поста-

новлениями, измененными и затемненными временем, но не

совершенно уничтоженными.

384

НЕМЕЦКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА

САВИНЬИ. РИМСКОЕ ПРАВО В СРЕДНИЕ ВЕКА

403

Римское право пережило завоевание с его муниципаль-

ными и судебными постановлениями; но было ли оно в то же

время преподаваемо в школах и теория спаслась ли так же

счастливо от практики? Во время Ульпиана право особенно

преподавали в Риме, и профессоры пользовались там осо-

бенными преимуществами. В 425 г. была основана публичная

школа в Константинополе, составленная из тридцати одного

профессора, из коих двадцать восемь преподавали язык и ли-

тературу римскую, один — философию и двое — науку права.

Через столетие, в 533 г., Юстиниан обнародовал знаменитое

постановление ad antecessors, которым он уничтожил все юри-

дические школы, кроме Беритской и находившихся в столицах

империи, то есть в Риме и Константинополе. Таким образом,

осталось три школы для столь огромной империи. Известно,

что одно преподавание было недостаточно для познания права:

для этого нужна была практика. В городах римских сенаторы

так, как у германцев Scabini, приобретали это знание посред-

ством управления делами и передавали его своим наследникам.

Должность нотариуса была также средством распространения

сих познаний: tabelliones и notarii были преемниками юрискон-

сультов Древнего Рима, которые всегда имели в своих руках

акты частного судопроизводства; они списывали буквально

формы, которых не понимали, й передали таким образом нам

драгоценные свидетельства: только не должно легко верить

действительному и практическому применению этих формул и

идей, которые часто теряли свое значение и достоинство.

Наконец мы достигли до источников и самих памятников

римского права во время вторжения и поселения варваров;

рассмотрим вместе и новые кодексы, составленные для побеж-

денных, и законы победителей.

Римское право у бургундцев продолжалось положительно и

со всей силой. «Бургундские законы», собранные Гондебодом

и умноженные сыном его Сигизмундом, представляют нам во

многих местах начала и дух, которым они следовали. Нет мест,

на которые бы буквально ссылались; но известно, что редак-

торы должны были иметь под рукой Breviarium визиготов с его

толкованием. Когда франки завоевали Бургундию, эти законы

не исчезли и всегда первенствовали как право личное; в IX в.

еще говорили о них; и Агобар писал к Людовику Кроткому, что

немногие следуют бургундскому закону; он просил императора

уничтожить его и подчинить франкским законам немногих ос-

тавшихся бургундцев.

Около половины XVI в. Кюжо издал одно небольшое со-

чинение, впоследствии несколько раз перепечатанное под за-

главием «Papiani liber responsorum», или «Papiani responsum».

Это небольшое сочинение есть кодекс, который в предисловии

к «Бургундским законам» в 1517 г. был обещан побежденным.

Об этом факте мы имеем неопровержимое доказательство:

это сходство титулов между «Бургундским законом» и книгой

Папиана и почти буквальное внесение нескольких глав Папи-

ана в первое дополнение к «Бургундским законам». Кюжо пер-

вый открыл бургундское происхождение папиановых ответов,

Линденброг изложил это открытие с отчетливостью, Гейнек-

ций утвердил его прочным указанием. Папиан

, состоящий из

сорока семи глав, составлен то из Бревиария визиготов, то из

самых источников древнего права; он драгоценен для истории

законодательства, но до сих пор был слишком мало обработан.

У визиготов редакция римского закона предшествовала

собранию готских законов. Аларик созвал римских юрискон-

сультов, которые составили в 506 г. в городе Эре, в Гасконии,

Breviarium Alaricianum*. Епископы и светские римляне, которым

это творение отдано было для рассмотрения, одобрили его. Ко-

роль послал каждому графу копию, подписанную Анианием, его

референдарием, и в то же время он отправил к ним рескрипт

(commonitorium), которым предписывалось им строгое соблю-

дение римского закона под опасением строжайших наказаний.

Редакторы кодекса черпали из двух важных источников рим-

ского права — постановлений императоров (leges) и сочинений

юрисконсультов (jus). Они не следовали методе компиляторов

Дигестов; творения не были перемешаны, но разделены в сле-

дующем порядке:

С именем Папиана не должно соединить никакого понятия и особенно

приписывать его книгу известному Папиану. Кюжо в восторге своего

открытия тотчас впал в это заблуждение: но он изменил потом свое

мнение, приписав эту книгу одному юрисконсульту, жившему гораздо

после, которого имя также Папиан. Но этот Папиан никогда не сущес-

твовал, а его имя есть только испорченное название Папиана, о кото-

ром упоминали в одном месте при конце полных манускриптов Breviari-

um. г. Савиньи полагает, что это обстоятельство ввело Кюжо в двойное

заблуждение.

Это заглавие было дано в XVI в.

ь.1

384 НЕМЕЦКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА

1) Кодекс Феодосия, 16 книг. <

2) Новеллы:

Феодосия.

Валентиниана.

Марциана.

Маиориана.

Севера.

Институты Гая.

, , Пять книг мнений Павла. -,

Грегорианский кодекс

, 13 глав. > • / •

Ч Гермогенианский, 2 главы. " : >?•' '

* Весьма краткое место из Папиниана, кн. 1-й Responsorum.

Компиляторы Бревиария извлекли и истолковали все эти

творения, но не изменив самого текста; один Гай был изменен.

Прискорбно, что для своего труда, который, впрочем, не без

достоинства, они сделали столь худой выбор между источника-

ми древнего права. В этом собрании творений едва упоминает-

ся об имени Папиниана, Ульпиан даже и не поименован, а Гай

весьма сокращен; один Павел передан нам вполне в его творе-

нии, самом посредственном и, может быть, слабейшем во всей

римской юриспруденции.

Мы имеем собрание визиготских законов, творение, состо-

ящее из двенадцати книг: оно содержит в себе два рода зако-

нов: приписываемые их королю Хиндасвинду, его сыну Расесвин-

ду, и законы неизвестно чьи, получившие название antiqua. Эти

законы необходимы для истории римского права, как потому

что они много заимствовали от него, так и оттого что они отме-

нили это право. Черпая единственно из Бревиария, они взяли

от него многие правила или буквально, или с некоторым изме-

нением. В половине VII в. эти законы царствовали одни, унич-

тожив римское право, которого соперничество было для них

страшно. Так погибло у визиготов начало личного права, и пра-

Грегорианский и Гермогенианский кодексы помещены между сочи-

нениями юрисконсультов (jus), потому что они были составлены без

утверждения верховной власти.

САВИНЬИ. РИМСКОЕ ПРАВО в СРЕДНИЕ ВЕКА

405

во областное первенствовало. В XIII в. Альфонс X собрал с чес-

тию книги Юстиниана, которые из Болонии уже распростра-

нились по целой Европе; он даже приказал сочинить новый

кодекс (partidas), почти совершенно основанный на римском

праве, и благоприятствовал преподаванию этой науки.

У франков римское право не получило новой формы от

частной редакции, что весьма естественно: ибо законы, суще-

ствовавшие до нашествия, были весьма достаточны в прак-

тическом применении. Но мы находим непреложные следы

римского законодательства в варварских законах, в актах этой

эпохи, во многих методах преподавания римского права и даже

в некоторых творениях об этом предмете.

Законы франков разделяются на законы отдельного наро-

да и на капитуларии. Законы боварцев, алеманнов и франков

рипуарных запечатлены в некоторых местах римским духом.

Капитуларии, то есть законы франкских королей, которые не

были исключительно предоставлены для одной нации, дошли

до нас или отдельно, или в собраниях. Они проявляют много

начал римского законодательства, особенно три книги, худо со-

ставленные в IX в. Бенедиктом Левитом, который руководство-

вался Бревиарием, кодексами Феодосия, Юстиниана и «Новел-

лами» в переводе Жюльена.

Акты, составляемые частными лицами у франков, свиде-

тельствуют о практическом применении римского права. Срав-

нивая их, должно различать провинции, в которых они были

составляемы, и изучать различные изменения, которым они

подвергались, применяя законодательство побежденных.

Не было училища для преподавания римского права; но до-

стоверно, что его преподавали в училищах грамматики. Истори-

ки того времени упоминают о многих лицах, сведущих в римской

юриспруденции. Еще достовернее труды писателей того време-

ни о Бревиарии визиготов, особенно формулы Маркульфа и из-

данные Сирмоном, Валюзом и Линдеброгом, где так часто вид-

ны следы Бревиария. Наконец, явилось сочинение даже о самом

римском праве: Petri exceptiones legwm Romanarium

, которое, вероят-

но, было составлено во Франции, в окружности Валенции, око-

ло половины XI в., прежде Болонской школы, которой приемов

и методы оно не имело ни в каком отношении. Это уже система

права, и особенно римского, разделенного на четыре книги, из

Exceptio имело в Средние века значение извлечения.

384

НЕМЕЦКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА

которых первая содержит в себе право лиц, вторая — контракты,

третья — преступления, а четвертая — судопроизводство. Автор,

Петр, которого мы знаем одно только имя, показывает глубокое

знание истории и необыкновенную самостоятельность духа. Из-

вестно, что он выше первых опытов глоссатора Ирнерия и его

школы. Он руководствовался институтами, пандектами, кодек-

сом и латинским жюльеновым переводом «Новелл».

Когда в Англии рушилось владычество римлян, следы, ос-

тавленные римским правом, были столь слабы, что легко мог-

ли позабыть их. Однако, взглядываясь ближе, мы увидим, что

национальные законы заняли от них кое-что, и римское право

хотя и не применяли в практике, но считали необходимой нау-

кой для умственного образования

В 500 г. Италия получила эдикт Феодорика, изданный им

для готов и римлян. Он хотел смешать две нации: оставить вар-

варам военное первенство, но распространить во всей империи

римскую цивилизацию. Он также изменил прежнее право го-

тов, но не уничтожил его, но все источники эдикта римские; то

же разделение, которое и в Бревиарии; большая часть их взята

из «Мнений» Павла, которые были практическим образцом в то

время. Что касается до редакции, то нельзя отозваться о ней хо-

рошо; источники были перемешаны, кроме того что многих и не

знали. Между тем в это время право было понято и изучаемо: до-

казательством тому служит Боэций, который в своих сочинени-

ях руководствовался лучшими юрисконсультами. Но этому вре-

мени недоставало силы, чтобы привести в стройный порядок

мысли, обобщить их, составить систему, кодекс. В 554 г. Юсти-

ниан, повелитель Италии, усвоил эту силу для своего законода-

тельства; эдикт Феодорика был скоро забыт и остался, впрочем,

для побежденных. Но мы имеем некоторые юридические труды

этого времени — трактаты Жюльена о «Новеллах», Dietatum de

consiliaris, Collectio de rectoribus. Рим, Равенна и Экзархат, оставав-

шиеся некоторое время у греков, во время владычества ланго-

бардов, сохранили римское право.

Лангобарды, подобно франкам, не составляли нового кодек-

са для своих римских подданных: книги Юстиниана были доволь-

но богаты, чтобы избавить их от нового труда. История должна

собрать в национальных законах документы, акты и самих писа-

Для познания истории права в Англии во время Средних веков должно

ознакомиться с рассуждением Сельдена ad Fletam.

САвиньи. РИМСКОЕ ПРАВО в СРЕДНИЕ ВЕКА

407

телей для доказательств продолжения римского права. Есть два

рода коллекций лангобардских законов: одна хронологическая,

а другая систематическая, называемая Lombarda. Содержание их

одно и то же, различие состоит только в методе изложения. Эти

законы утвердили достоинство римского права и заимствовали

от него многие начала. В это время уже встречаются документы

и акты, которые доказывают положительную силу римских зако-

нов. Не останавливаясь здесь, перейдем к сочинениям о римском

праве, написанном в лангобардском царстве. В 900 г. Бревиарий

был вновь издан, более сообразно с ломбардо-римскими закона-

ми, под заглавием Lex Romana Utinensis. Этот новый труд слишком

посредственен. Потом Муратори издал Quaestiones ас monita, кото-

рые доказывают это знание всех частей юстинианова законода-

тельства. Толкования на лангобардские законы, принадлежащие

к этому времени, то же самое доказывают. Наконец, мы имеем

еще одно сочинение того же времени, известное давно под име-

нем Brachylogus, которое было сочинено в Итальянской Ломбар-

дии. Оно новее кодекса Utinensis и Quaestiones ас monita, но стоит

выше их, хотя и само имеет недостатки. О настоящем появлении

этого сочинения были разные мнения: одни относили его к вре-

менам Юстиниана, другие к XVI в.; но есть положительное дока-

зательство, что оно не может быть отнесено ко временам позд-

нее Людовика Кроткого, и если было писано в начале XII сто-

летия, то Ирнерия можно считать автором этого творения. Это

систематическое изложение римского права, составленное без

всякого таланта по книгам Юстиниана; но оно важно для исто-

рии права. Итак, право Юстиниана всегда существовало у ланго-

бардов. Если при Карломане Бревиарий проник в Ломбардию и

подвергся изменениям, нам уже известным, то источники права

также утратили свою власть, без чего короли не помышляли бы

об уничтожении их.

До сих пор мы ничего не сказали о церкви. Это оттого,

что церковь составляла тогда для всей Европы мир всеобщий

и отдельный, глубоко от нее отличавшийся, существовавший

отдельно и властвовавший над ее духом. Что касается до нее,

то здесь всеобщий тип всегда преобладал над характером мес-

тным; здесь, собственно говоря, вы не встретите разности

страны и племен: везде церковь обрабатывала римское право

и руководствовалась его началами. Доказательством этому слу-

жат отдельные сочинения, как то: «Письма» Григория Велико-

го, сочинение Агобара, «Письма» папы Иоанна VIII, творения

384

НЕМЕЦКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА

САВИНЬИ. РИМСКОЕ ПРАВО В СРЕДНИЕ ВЕКА

408

епископа Гинкмара и другие документы; наконец, собрания ка-

нонического права.

;

Здесь оканчивается первая и важнейшая часть книги г. Са-

виньи, доказывающая светлыми доводами продолжение рим-

ского права во время и после завоеваний варваров. Ясно, что

римское право стало одним из элементов нового мира и что,

соединяясь с учреждениями варваров и христианством, оно

вместе с ними служило основанием политического и юридиче-

ского устройства Европы. Такой результат выводится изо всех

фактов, собранных г. Савиньи.

Теперь перейдем к другому отделу — к истории римского

права начиная с XII в.

До XII в. существовало положительное законодательство

побежденных и было одним из элементов гражданственности

Средних веков, служивших для применения к практическим де-

лам и к гражданскому быту. Но в XII в. появились школы, обра-

зовалась теория, которая вместе с богословием и схоластикой

разделила область науки. Пример единственный в истории:

мертвое законодательство покоренного народа стало для Ев-

ропы наукой общественной и политической, которого теория

сделалась столь же необходимой и цветущей, как и практика.

Особенно Франция с самых Средних веков не могла избегнуть

влияния римского духа, проявляющегося в ее литературе и

законах.

Происхождение, начало и первое время ученого обрабаты-

вания римского права в Европе — вот предмет второй части со-

чинения г. Савиньи, которое до сих пор есть чисто литератур-

ная история. Г. Савиньи начинает критическим рассмотрени-

ем всех источников и всех сочинений об этом предмете — труд

тягостный, но драгоценный для науки. Только германское тер-

пение могло обречь себя на подобное занятие. Половину тома

он посвящает истории первых университетов Средних веков и

их устройству; доходит до глоссаторов и тут излагает, какими

источниками римского права они могли руководствоваться,

какие материалы имели они под рукой; исследует вообще их

влияние, труды ученых и писателей, наконец, представляет их

жизнеописание. Почти весь четвертый том наполнен частно-

стями и подробностями, которые могут показаться чуждыми

для науки права, но г. Савиньи изложил в начале его некоторые

объяснения, которые походят на защитительную речь. Он до-

казывает, как необходима в науке права история его литерату-

ры для догматической истории. Что касается до истории науки,

то для сравнения характера и самобытности различных эпох

можно избрать две различные точки зрения, то есть или изу-

чать положительные открытия того века, или независимо от

точных результатов стараться узнать направление науки в каж-

дое время и то, каким образом она проявлялась в людях, наибо-

лее замечательных. Иногда, правда, эти драгоценные следы ис-

требляются переворотами, и, однако, как полезно не терять их

из виду. Каждая эпоха имела сильное влияние, и если мы всег-

да в состоянии присоединить к своим силам силы прошедших

времен, то мы их увидим. Одна только история литературы мо-

жет воскресить времена минувшие; она успеет в этом, особен-

но если не удалится от фактов и подробностей, рассматривая

их с критическим разбором, что может доставить обширная

ученость. Надобно уметь сделать выбор. Когда всеобщий дух

науки проявляется иногда под особыми формами и когда из

смеси общей особности происходит то, что мы называем само-

бытностью, то здесь и должно остановиться долгое время с уче-

ной любознательностью. Таким образом, обращаясь к истории

права, он говорит, что глоссаторы сделали гораздо более, чем

их последователи. Глоссаторы удивляют вас своим знанием,

живым и свободным, тогда как их последователи идут по про-

топтанной дороге без независимости и силы. Должно более

распространяться о XII и XIII столетиях, чем о XIV и XV, и при

помощи манускриптов вызвать из забвения творения, которые

были в таком пренебрежении. Вот каким образом г. Савиньи

понимает историю права, и таковы выводы, которые обещает

себе этот ученый законоведец.

Представим самые главные результаты этих двух томов.

Римское право существовало в Европе; его применяли

к делам и изучали; но практика и теория не имели ни силы, ни

блеска, как вдруг в XII в. оно пробудилось от своей дремоты

и пролило живой луч света. В Болонии образовался блестя-

щий университет, о котором слава проникла за Альпы; мно-

гочисленные ученики стекались туда из всех стран Европы и,

возвращаясь на родину, передавали прекрасные знания, ими

приобретенные, распространяли их там разным образом — по-

средством приговоров, ими произносимых, посредством своих

сочинений и, наконец, посредством самых университетов, об-

разованных в подражание болонскому.

384

НЕМЕЦКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА

САВИНЬИ. РИМСКОЕ ПРАВО в СРЕДНИЕ ВЕКА

413

знатное дворянство (capitanei), малое дворянство (valvassores)

и граждане (populares, plebs). К третьему классу относились

римляне и ариманы без лен. Соединение трех классов вместе

составляло общину. Община имела верховную власть и проявля-

ла ее посредством своих представителей, созываемых на общее

собрание; она имела право быть управлямой своими собствен-

ными постановлениями, иметь свой суд и назначать главных

сановников, особенно консулов, которых она могла выбирать

из всех трех классов. Всем известны борьба, поддерживаемая

городами против императоров, сейм в Ронкалье и, наконец,

Констансский мир, который утвердил их самостоятельность.

Но в XIII в. народ, обогащенный торговлей и промышленно-

стью, не хотел довольствоваться тем влиянием и могуществом,

которые были ему предоставлены. Не уничтожая совершенно

древнюю общину, он разделился на отдельные цехи, в которые

назначал начальников таким образом, что в короткое время

эти мелкие чиновники успели приобрести себе власть в рес-

публике. Благородные были угнетаемы и преследуемы, и мно-

гие, для того чтобы сохранить некоторое влияние или только

некоторую безопасность, вступили в цех ремесленников. Но в

первой половине XIV в. эта наглая демократия уступила место

дикому тиранству нескольких граждан. Угнетение дворянства

повело за собой разрушение прав личных: явилось рабство.

Болония имела те же постановления и то же предназначе-

ние, как и другие лангобардские города. Здесь встречаются раз-

личия столь ничтожные, что о них не стоит и упоминать. Те-

перь перейдем к университетам.

С XII в. университеты играли важную роль в умственном

быту Европы. Везде они доставили своим ученикам великую

независимость духа и даже пытались развить ее более. Вот

что сделали их сила и их достоинство; в этом и состоит общая

черта сходства, которая сближает нынешние университеты

с университетами Средних веков. Но сии последние были бо-

лее необходимы, нежели наши, для успехов просвещения: ибо

тогда не было того бесчисленного множества книг и сочине-

ний, которые ныне наполняют и просвещают Европу; изустное

преподавание было единственным средством для передачи и

приобретения знаний. Оттого в университетах Средних веков

ученики занимались дольше, чем в нынешних: то были часто

люди зрелого возраста, значительные по своему знанию и зани-

маемым ими местам. Университеты Средних веков отличаются

от нынешних еще своим происхождением. Они не обязаны сво-

им учреждением ни воле государей, ни щедрости городов; но

вот каким образом получали свое начало: человек, движимый

любовью к наукам, собирает вокруг себя многих учеников; не-

сколько профессоров присоединяются к нему; круг слушателей

увеличивается, и без чуждой помощи основывают училище.

Три университета процветали в одно время: Париж славил-

ся преподаванием богословия и философии, Болония — рим-

ского права, Салерна — медицины. Но Салерна не простирала

влияние далее своего круга: ибо медицинские школы, образо-

вавшиеся впоследствии, скоро стали подражать своим устрой-

ством училищам правоведения и медицины. Напротив того,

Париж и Болония служили образцом для других университе-

тов; устройство их представляет замечательную противопо-

ложность. В Париже сами профессора составляли особенное

сословие, имели власть, а ученики их были подданными, состо-

ящими как бы под зависимостью небольшого государства. В Бо-

лонии, напротив того, ученики составляли особенное сословие,

выбирали из себя начальников, и профессора зависели от них.

Это происходило от того, что в Болонии царствовал республи-

канский дух, а в Париже главную роль играло богословие, не-

обходимую принадлежность которого составляют покорность

и смирение. Италия, Испания и Франция подражали Болонии;

Англия и Германия — Парижу.

Твердили, что Болонский университет обязан своим сущест-

вованием Феодосию II; но это предание не имеет никакого осно-

вания. Собрание учеников вокруг знаменитого профессора — вот

происхождение школы, которая вначале была далека от того,

чтобы составить особенное сословие. Через несколько времени

привилегия Фридерика I, данная на Ронкальянском сейме, пре-

доставляла особенное покровительство чужеземным ученикам,

которые из любви к наукам переносили столько трудностей; за-

прещено было, под опасением строжайших наказаний, беспо-

коить их во время путешествия; они были подчинены особому

суду епископа и своим профессорам. Но в конце XII в. своеволие

учеников заставило профессоров отказаться от уголовного суда

и удержать над ними только суд гражданский. Однако спустя сто-

летие они опять приняли в свои руки уголовный суд.

Сначала в Болонии было одно только училище правоведе-

ния, и оттого должен был образоваться один университет; но

на самом деле их было два, и они различались между собой толь-