Моисеев Н.Н. Быть или не быть человечеству?

Подождите немного. Документ загружается.

оставалось только его стремление сохранить свою целостность. Но в 1991 году я

предложил модель систем неживых элементов, которые способны формировать

петли обратной связи и сохранять свою целостность*.

Приведенные рассуждения в некотором смысле замыкают картину: ни метаболизм,

ни редупликация, ни механизм обратных связей не являются прерогативой только

живого вещества. Они — всего лишь свойства, присущие всякому живому, и необ-

ходимы для его функционирования. Но однако наличия их недостаточно для

идентификации ЖИЗНИ.

Но, оказывается, существует еще одно удивительное свойство, которым обладает

живое вещество. В

* Доказательство этого факта опубликовано в моей статье "Биота как регулятор и проблемы

sustainability". Журнал вычислительной математики и математической физики, 1994, т. 34, № 4.

167

начале 40-х годов прошлого века Луи Пастер обнаружил, что любое живое

вещество и многие продукты его жизнедеятельности обладают способностью

поляризовать свет. Еще через 30 лет Пьер Кюри объяснил причины этого явления:

атомы в молекулах живого вещества расположены в определенном порядке, они

образуют некую структуру. Впрочем, это знали и до Кюри, но именно он

установил, что атомы в молекулах, обладающих одинаковыми химическими

свойствами, могут представлять две различные структуры, различающиеся между

собой, как зеркальные отображения друг друга. Другими словами, молекулы могут

быть как правыми, так и левыми, хотя во всех других отношениях они неразличи-

мы. Входить в состав живого (или усваиваться живым организмом) могут только

вещества, обладающие вполне определенным типом симметрии. Например,

молекулы аминокислот могут быть только левыми, а молекулы Сахаров — только

правыми. Это свойство получило название дисимметрии. Что же касается косного

вещества, то оно обладает свойством хиралъности. Левые и правые молекулы сме-

шаны в нем приблизительно в равной пропорции, благодаря чему оно и не

поляризует свет.

Установленные таким образом факты получили название закон Пастера—Кюри,

который носит фундаментальный характер и имеет огромное не только

познавательное, но и методологическое значение. Хотя отвечать на вопрос о том,

что такое ЖИЗНЬ, мы пока не умеем и не можем дать определение феномена

жизни, но мы знаем, что все те вещества, которые не поляризуют свет, не могут

быть живыми. Обратного утверждения мы сделать не можем, поскольку

существует множество заведомо неживых объектов в мире косного вещества,

которые тоже поляризуют свет. Пример тому — кристаллы.

168

Мы можем также наметить границу, отделяющую живое вещество от косного,

которая позволяет увидеть различие между этими двумя формами материи. Но

четко обозначить эту границу мы не можем. А вот живое вещество всегда

различает неразличимые по своим химическим свойствам правые и левые

молекулы, хотя и не владеет, в отличие от физика, электронным микроскопом и

прочей современной оптической и рентгеновской техникой. Каким-то

непостижимым для людей образом живое вещество получает информацию о

природе молекул, с которыми оно взаимодействует. И не только различает, но и

распоряжается этой информацией по непонятным для нас правилам. Она каким-то

способом осуществляет выбор между живым и неживым, отбраковывает молекулы,

не обладающие нужной структурой.

Закон Постера—Кюри позволяет сделать еще одно важнейшее заключение.

Сегодня в руках ученых имеется довольно много вещества космического проис-

хождения. Это — остатки метеоритов и некоторое количество лунного грунта. Так

вот, — все это вещество не обладает какими-либо признаками ди-симетрии, оно не

поляризует свет. Значение такого факта трудно переоценить. Он позволяет сделать

вывод о том, что в ближнем к Земле космосе нет живого вещества или вещества,

являющегося результатом жизнедеятельности. Это обстоятельство является одним

из важнейших аргументов в пользу гипотезы о том, что земная жизнь имеет земное

происхождение. Но если принять эту, на мой взгляд, весьма правдоподобную

гипотезу, то мы придем в противоречие с другим важнейшим научным

положением — принципом Пастера—Редди, который гласит, что все живое

происходит только от живого. Этот прин-

169

цип, который как догадку высказал Редди еще в средние века, и позднее

экспериментально подтвердил Пастер, что доставило ему мировую славу — одно

из принципиальных эмпирических обобщений рационалистической мысли. Мы не

знаем примеров, которые могли бы поставить под сомнение справедливость этого

умозаключения.

Выход из этого противоречия можно найти, если предположить, что ЖИЗНЬ

возникла в то время, когда условия на планете были иными, нежели сейчас. В

таком случае принцип Пастера—Редди следует уточнить, переформулировав его

следующим образом: Все живое в современных условиях происходит от живого.

Приводя эти рассуждения, я испытываю определенную неловкость, ибо понимаю,

сколь шатки аргументы в пользу предлагаемой мною гипотезы. И все же я рискую

высказать ее, ибо она не противоречит эмпирическим данным, хотя и не следует из

них.

4. Первая фундаментальная бифуркация в истории Земли

Возникновение жизни мне представляется грандиозной бифуркацией, т. е.

кардинальной перестройкой структуры процесса земной эволюции (а может быть,

и Универсума). В результате появилось новое русло эволюционного развития и

новая форма организации материального мира с новой системой принципов отбора.

Но, как всякая реальная бифуркация, она происходила не мгновенно, а имела

некоторую протяженность во времени. Это был тоже динамический процесс,

проходивший неизмеримо быстрее тех, которые предшествовали бифуркации, и

поэтому четко отличить предбифуркационное состояние от постбифуркационного

нельзя в принципе.

170

Вот почему, приняв предположение о том, что феномен жизни есть результат

мирового эволюционного процесса, мы обязаны предположить, что и четкой

границы, отделяющей мир живого от мира косной материи, нет. Переходные

формы существовали, но как при всяком бифуркационном переходе, они были

крайне неустойчивы и очень быстро исчезли. Поэтому мы ничего не можем о

них сказать. И только отойдя от некой мифической границы, можно установить

появление качественно нового канала мировой эволюции, связанного с

целеполаганием и определяющей ролью информационных процессов.

Но существует некая размытая граница между тем, что относится к миру живого, и

миром косной материи. В живом веществе действуют какие-то механизмы,

которые позволяют живому веществу по каким-то неизвестным нам признакам

отличать живое от неживого. Я согласен с Э. Шрёдингером, который считает, что

неспособность современной физики и химии объяснить такие явления не дает

никаких оснований сомневаться в том, что они могут быть объяснены этими

законами*. По-видимому, детали процесса жизнедеятельности действительно

могут быть описаны на языке физики и химии, но ответить на вопрос о том, что

такое ЖИЗНЬ, почему все происходит так, а не иначе, опираясь только на законы

физики и химии, наука вряд ли когда-нибудь сможет. Во всяком случае, трудно

ожидать, что это будет сделано в обозримые десятилетия. А, может быть, этого в

принципе сделать невозможно на базе современной физики.

И все же, я думаю, что тонкий механизм, способный отличить один тип симметрии

молекул от дру-

* Шредингер Э. Что такое жизнь с точки зрения физики. М.: Изд-во. иностранной литературы,

1947. С.14.

171

того, будет однажды обнаружен физиками и биологами и объяснен законами

физики и химии. Но к этим законам не сводится, хотя, разумеется, им и не

противоречит тот факт, что один из типов симметрии отвергается живым,

относящимся к другому типу. Возможность объяснения принципа действия этого

механизма, наверное, лежит за горизонтом научного предвидения.

5. Смертная ЖИЗНЬ порождена бессмертными организмами

На этапе возникновения ЖИЗНИ Природа нашла ряд организационных форм

существования материи, в которых протекание процессов самоорганизации про-

исходит значительно более экономно. Эти новые формы бытия материи были

способны не только рассеивать энергию, но и накапливать ее. Вместе с тем они

обладали невероятной, по теперешним меркам, устойчивостью, точнее —

выживаемостью. В самом деле, первые прокариоты появились и жили на Земле в

условиях почти кипящего океана, при чрезвычайной сейсмичности и очень

высоком уровне жесткой космической радиации. Я думаю, что из всех живых

организмов, когда-либо существовавших на Земле, эти первые организмы,

вероятно, были самыми жизнестойкими. Они обладали высшей степенью

приспособляемости к быстрому изменению условий обитания, что было

характерно для поверхности планеты, особенно в течение первых миллионов лет ее

существования как космического тела.

К этому надо добавить еще и то, что первые прокариоты были бессмертными. Хотя

на этом этапе развития Природы эволюция уже отделила живое от неживого, но

пропасть между ЖИЗНЬЮ и СМЕР-

172

ТЬЮ не была столь глубока, как сегодня. Прокариоты могли быть разрушены

(например, растворены в серной кислоте), но собственной смерти они не знали. И

погибли они от внешней причины, которую создали сами, выделяя смертельный

для них газ — кислород.

Тем не менее, будущее принадлежало не этим самым устойчивым формам живого

вещества. В конечном счете, прокариотная эволюционная ветвь земной жизни

оказывалась тупиковой. Создав современную газовую оболочку планеты,

прокариоты позволили появиться эукариотам, которые включили кислородное

дыхание и оказались способными в гораздо большей степени добиваться

локального снижения энтропии. Благодаря этому произошло значительное

ускорение всех эволюционных процессов. Но эукариоты заплатили за свое

появление на свет весьма дорогую цену. В отличие от прокариотов эти новые

живые организмы сделались смертными*. Они утратили способность

прокариотов сохранять свой гемеостазис в условиях бескислородной среды.

Бессмертное существо пожертвовало собой, чтобы открыть путь для развития

тоже живых, но смертных организмов. Именно эукариотная ветвь положила начало

всему многообразию форм живого вещества, развитие которого привело к

возникновению человечества.

* Белорусский ученый В.Ф.Купревич подчеркивал, что смерть — явление историческое. Она

появилась на определенном этапе развития жизни и сразу же стала важнейшим двигателем эво-

люции. Смена поколений сделала возможным появление и сохранение в результате естественного

отбора как раз тех организмов, которые лучше приспособлены к окружающей среде. Mors creator

vitas, — Творцом жизни является смерть, — отмечал он. (Русский космизм, и современность

//Антология философской мысли. М. 1990. С.150.)

173

Итак, биосфера представляет собой часть внешней оболочки Земли, в которой

происходят процессы превращения живого вещества и осуществляется жиз-

недеятельность различных организмов и их объединений. И эта сфера непрерывно

расширяется. Появление на Земле живого вещества качественно изменило ее

геологическую историю, многократно ускорив все геохимические процессы в ее

внешней оболочке. Подстраивая эти процессы под собственные нужды, живое

вещество сделалось земным демиургом. Сегодня мы можем говорить, что весь

лик Земли, все ее ландшафты, все осадочные породы, в том числе и

древнейшие — граниты и гнейсы — результат этой деятельности. Поэтому я

полагаю, что основное содержание эволюции на нашей планете после

образования биосферы состояло и состоит в подчинении всех происходящих

на ней процессов интересам развития ЖИЗНИ.

ГЛАВА ВТОРАЯ РАЗУМ — ЗЕРКАЛО ВСЕЛЕННОЙ

1. Только Человек обладает интеллектом

Если первой фундаментальной бифуркацией в процессе эволюции космического

тела — планеты Земля я назвал появление ЖИЗНИ, то второй такой бифуркацией

естественно назвать зарождение РАЗУМА.

Интеллект как порождение человеческого мозга сформировался в процессе

развития нервной систе-

174

мы, частью которой он является. Но слова мозг и интеллект —совсем не

синонимы. У динозавров, которые господствовали на Земле в течение многих

десятков миллионов лет, тоже имелся мозг в современном значении этого слова.

И хотя размеры мозга у этих травоядных гигантов не превышали величину

куриного яйца, его нейроны вряд ли отличались чем-либо существенным от

нейронов современных высших животных. Главное различие между этими ви-

дами животных выражается в особенностях структуры мозга*.

У ряда живых существ, стоящих ниже Человека на ступенях эволюционной

лестницы, и не только у животных, но и у птиц, а возможно, и у некоторых

моллюсков, безусловно, встречаются зачатки интеллекта. Современная этология

открывает удивительные образцы поведения животных, в которых явно

обнаруживается способность легко решать совсем непростые задачи,

предвидеть результаты своих действий, догадываться. В этой связи этологи и

зоопсихологи ввели даже специальный термин ручное мышление, а кое-кто стал

всерьез говорить о разумности поведения животных.

Тем не менее, понятие об интеллекте связано с Человеком. И только с ним!

Интеллект позволяет

* Особенно поражает разница в степени резервирования, заложенной в структуре мозга Человека

и обезьяны, геномы которых почти совпадают. В мозгу Человека постоянно задействовано лишь

несколько десятков процентов клеток, т.е. степень резервирования равна нескольким сотням

единиц. А у человекообразных обезьян она равна всего 5—7 единицам, и в этом отношении

обезьяны мало чем отличаются от дельфинов, собак и других достаточно умных животных.

Степень резервирования является одной из важнейших характеристик надежности. До сих пор

остается загадкой — почему эволюции потребовалась такая сверхнадежность нервной системы

Человека, которая отсутствует у остальных живых существ.

175

его носителю ставить и формулировать цели, отличать плохое от хорошего,

изобретать, совершать открытия, устанавливать причинные связи между со-

бытиями, с помощью той или иной логики выводить следствия из исходных

посылок и т.д. Самое главное свойство интеллекта — это способность к

отвлеченному мышлению, к абстрагированию, благодаря которым возникает

самосознание и рефлексия. Человек обретает не только собственное Я, но и

способность видеть это Я со стороны, видеть и оценивать свои отношения с

другими Я и свое отношение к другим Я. Этим человеческий интеллект

качественно отличается от разума животных.

Появление на Земле Человека означало, что Природа начала с его помощью

познавать самое себя, что возникло СОЗНАНИЕ. Сознание не может форми-

роваться независимо от интеллекта или его зачатков. Но сознание, как и

мышление — не эквивалент интеллекта. Хотя последний с ними и связан, но не

является частью сознания. Сознанием мне хочется называть способность

индивида выделять себя из окружающего мира. В его формировании

участвует и чувственное восприятие действительности. Сознание всегда

индивидуально или, точнее — субъективно.

Если понятие интеллект мы условились связывать только с Человеком, то

понятие мышление следует трактовать более широко — как функцию любого,

не только человеческого, мозга отражать окружающую реальность и

использовать получаемую информацию для выбора образа действий.

Соглашаясь с предлагаемым смыслом этих двух терминов, мы должны

признать, что мышлением, пусть даже весьма примитивным, обладают и

животные. Тогда мышление Человека естественно считать высшей формой

176

известного нам мышления, которая обеспечивает возможность не только отражать,

но и анализировать реальную действительность. Поскольку такой анализ связан с

системой критериев, то человеческое сознание является не только

физиологическим, но и общественным феноменом.

Но как происходило развитие интеллекта? Каким образом появилось мышление

Человека, т.е. его способность предвидеть результаты собственных действий,

анализировать возможные альтернативные варианты собственного поведения? И

самое главное — как возникла способность Человека видеть себя со стороны, т.е.

познавать самого себя, оценивать свое внутреннее состояние и современную

трагедийность своего положения в Мире?

На эти и другие подобные вопросы мы еще долго не сможем получить ответы.

Процесс возникновения интеллекта, так же как и процесс становления ЖИЗНИ,

относится к числу самых глубоких тайн Природы.

2. Коллективный Интеллект человечества

Коллективный Интеллект — естественный феномен. Его развитие происходит

одновременно с развитием интеллекта (разума) отдельного человека. Но характер

развития Коллективного Интеллекта качественно отличается от характера развития

индивидуального мозга. В последнем случае происходит чисто физиологический

процесс, и, по мере смещения акцента развития с морфологического совершенство-

вания на формирование общественных институтов, потенциальные возможности

индивидуального разума достигают некоего предела, зависящего от степени

физиологического совершенства конкретного обладателя мозга.

177

Надо полагать, что, начиная с предледниковой эпохи, интеллект отдельного

индивидуума, как и остальные составляющие организма Человека, практически

перестал развиваться. Однако развитие Коллективного Интеллекта человечества не

только не прекратилось, но и до сих пор продолжается, причем все возрастающими

темпами. Если применительно к эпохе неолита можно говорить о Коллективном

Интеллекте обитателей одной пещеры, в лучшем случае — одного племени, то в

период максимума голоцена, т. е. к III тысячелетию до н.э., когда появилась первая

иероглифическая письменность в Месопотамии и Египте, начал возникать

Коллективный Интеллект локальных цивилизаций. С появлением феномена науки

и по мере развития техники и промышленности, в процессе расширения

возможностей для межконтинентальных коммуникаций, приведшем к

интенсификации конструктивных (а не только разрушительных) международных

отношений в различных областях, уже в начале XX века была заложена

материальная база для зарождения Коллективного Интеллекта в масштабах

Планетарного Сообщества.

В послевоенные десятилетия вместе с развитием телевидения и электронных

средств связи, особенно вычислительной техники, и постепенным формированием

всепланетарного гражданского общества скорость развития Коллективного

Интеллекта резко возросла. Но до недавнего времени это развитие носило

преимущественно стихийный характер, и в общественном сознании только начали

создаваться предпосылки для формирования планетарного Коллективного

Интеллекта. Лавинообразное развитие средств связи, диверсификация методов

накопления и обработки информации, совершенствование компьютерных

технологий и другие подобные процессы,

178

происходящие в конце XX века, создали совершено новые возможности для

развития Коллективного Интеллекта.

Процесс формирования Коллективного Интеллекта напоминает историю развития

мозга, когда увеличение числа нейронов в мозгу предков современного человека и

усложнение связи между нейронами привело к появлению сознания. Свойства

сознания нельзя вывести в качестве следствия простого сочетания свойств

отдельных нейронов, подобно тому, как свойства архитектурного комплекса нельзя

вывести из свойств строительных материалов. Коллективный интеллект

человечества также не является суммой индивидуальных Разумов. Он образуется в

процессе самоорганизации во Вселенной на определенном этапе общественного

развития в планетарном масштабе, происходящем под влиянием как материальных,

так и социальных факторов.

Коллективным Интеллектом (Коллективным Разумом) человечества я

называю системное свойство совокупности индивидуальных разумов людей,

способных обмениваться информацией, формировать общее миропонимание,

совершенствовать коллективную память и, может быть, в будущем

вырабатывать и принимать Коллективные Решения.

3. Интеллект и развитие Универсума

Возникновение интеллекта — это начало перехода к новому периоду в едином

мировом процессе самоорганизации материального мира. Тому периоду, когда

материя обретает способность познавать самое себя, а, следовательно, и

предвидеть некоторые последствия активности носителя мозга. На этом этапе по-

является принципиальная возможность изменения

179

многих черт мирового эволюционного процесса, т.е. выбора пути развития. С этим

связано обретение эволюционным процессом новых стимулов и возможностей для

направляемого развития Универсума. В условиях Земли эта потенциальная

возможность возникает вместе с совершенствованием Человека, его общественной

организации, а также при определенном уровне развития науки и техники.

Появление на Земле интеллекта — столь же естественный и закономерный

этап ее космической истории, как и Возникновение жизни на планете. И

событие это столь же эпохальное, как и появление живого вещества. По мере

развития интеллекта изменяются радикальным образом темпы основных

эволюционных процессов, протекающих во внешней оболочке Земли и в биосфере,

в частности. И не только темпы. Вместе с интеллектом качественно изменяются

регулирующие возможности живого вещества, степень его влияния на эволюцию

нашей планеты.

Задумываясь над общей схемой процесса самоорганизации материи и развитием

того процесса, который привел к появлению Человека, невольно приходишь к

мысли о том, что, возможно, такая схема достаточно универсальна. Может быть,

она является одним из проявлений самоорганизации косной материи вообще? Если

это допущение справедливо, то, может быть, и на Марсе могла бы возникнуть

жизнь, похожая на земную, если бы эта планета не успела так быстро остыть, и на

ее поверхности, хотя бы в течение одного миллиарда лет, продолжали суще-

ствовать океаны. Утвердившись на Марсе, пленка живого вещества, вероятно, тоже

стала бы играть роль планетарного регулятора, поддерживающего условия своего

гомеостаза. А значит, и на этой планете

180

мог бы начаться процесс, подобный тому, который на Земле привел к

возникновению Разума.

Несмотря на высказанную гипотезу об универсальности представленной схемы

эволюционного процесса, нет оснований предполагать существование более

глубоких аналогий. Иными словами, если бы на Марсе возникла генетическая

память, то набор нуклеиновых кислот, который кодирует информацию, мог бы

оказаться, вероятнее всего, совершенно иным, а соответствующий алфавит имел бы

иные буквы и иные качества..

Все сказанное о Марсе, не более, чем фантазия. Но обращаясь к ней, я хочу

рельефнее выразить мысль этой части книги: жизнь и интеллект представляют

собой естественные и, может быть, типичные особенности процесса

самоорганизации материи. Я подчеркиваю — не мозг, а именно интеллект, ибо

мозг — всего лишь морфологическая особенность организации нервной системы

земных организмов. Возможно, в иных, не земных условиях, связанная с мозгом

централизация управляющих функций организмов оказалась бы совершенно иной.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ ЗАРОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

1. Первые Шаги прачеловека

Начальная стадия процесса формирования человечества, который в науке

обозначается термином антропогенез, не была однозначной и прямолинейной.

В ходе этого процесса возникали разные фор-

181

мы прачеловека, как те, которые были способны успешно развиваться в тогдашних

условиях, так и те, которые практически остановились в своем развитии, а затем

были уничтожены в результате все более и более жесткого естественного отбора.

Алгоритмы генетического уровня и сиюминутный успех в приспособлении к

условиям обитания иногда приводил к узкой специализации, например, к

гигантизму. Но такая специализация осуществлялась в ущерб развитию других

качеств индивидов, в частности совершенствованию их Разума, что было особенно

важно. Поэтому даже незначительные изменения в условиях обитания оказывались

для подобных форм гибельными.

По данным археологии, около трех миллионов лет тому назад началось общее

похолодание климата на Земле. Уменьшилась влажность и, как следствие, начала

сокращаться площадь тропических лесов. Их место стала занимать засушливая

саванна. Ареал обитания человекообразных обезьян и других приматов резко

сузился. В лесах сохранились лишь наиболее приспособленные. Более слабые,

менее приспособленные к жизни в тропическом лесу, должны были либо

погибнуть, поскольку на всех пищи уже не хватало, либо уйти из леса в саванну и,

найдя новую, еще не занятую экологическую нишу, суметь приспособиться к

совершенно новым для них условиям. А условия для жизни в саванне были не

только гораздо более сложными. Они качественно отличались от прежних,

относительно благополучных, в которых наши предки, которых мы называем

австралопитеками, обитали уже в течение миллионов лет. Привычная для них,

можно сказать, равновесная форма существования оказалась нарушенной. И

начался стремительный переходный процесс,

182

который должен был привести либо к вымиранию этого биологического вида, либо

к формированию совершенно иной его организации, т. е. к появлению нового

биологического вида.

Произошло последнее! Это показали удивительные открытия, сделанные в 60-е

годы текущего столетия в Олдувайском ущелье, в Танзании, известным кенийским

археологом и антропологом англичанином Льюисом Лики, руководившим группой

ученых, в которую входили его супруга, их дети, а также сподвижники. Эти

открытия позволили с большой точностью восстановить облик того

эволюционного древа, одна из ветвей которого привела к появлению Человека.

После этих открытий стала более или менее понятна основная характеристика того

переходного процесса, который отделял современного Человека от его

обезьяноподобных предков.

В саванне не было спасительных деревьев, дававших и пищу, и кров, а самое

главное, защищавших обезьян от многочисленных врагов. Наш хилый предок,

выжитый из леса своими более удачливыми собратьями, был вынужден, чтобы не

погибнуть, овладеть совершенно новыми для него приемами жизни. Ему —

вегетарианцу — пришлось приучаться к мясной пище. Но именно это и сделало его

более сильным, более энергичным и подвижным.

Трудности нового образа жизни позволили нашему предку реализовать те

потенциальные возможности эволюции, которыми обладали в ту пору его совре-

менники из мира животных. Поскольку австралопитек оказался лишенным

деревьев, на которые он мог бы забраться в минуты опасности и для того, чтобы

видеть то, что происходило вокруг, ему пришлось вытянуться во весь рост и встать

на задние лапы. Благодаря этому у него оказались освобожденными передние

конечности, которые постепенно преврати-

183

лись в руки, способные использовать палку или подвернувшийся камень в качестве

орудия для добычи пищи или защиты, а при подходящем случае и для нападения.

В этих новых условиях особое значение приобрели зачатки интеллекта, уже

имевшиеся у приматов. Ничтожное превосходство квазиинтеллекта этих существ

начинало давать, наверное, огромный эффект. Я думаю, что этот период

характеризовался очень жестким отбором (прежде всего внутривидовым), в

котором основную роль играла интеллектуальная стратификация. Именно она

позволяла легче выживать более находчивым, чем, возможно, более сильным.

Косвенным подтверждением этого может служить та удивительная скорость

эволюции мозга, которая имела место на начальном этапе антропогенеза. В

сопоставлении с характерными для того времени скоростями других

эволюционных процессов (например, за тот же период человекообразные обезьяны

практически не изменились) качественная перестройка мозга прачеловека

произошла в одно мгновение. Она носила поистине взрывной характер. Наш

предок поразительно быстро овладел возможностями использовать те

примитивные средства, которые оказались в его распоряжении. Очень скоро он

начал создавать новые вещи, ранее неизвестные Природе. Это были орудия труда,

созданные из камня, дерева, кости...

Наконец, он подчинил себе огонь. Хотя этот факт и принадлежит теории

антропогенеза, но одновременно — он веха в истории человечества Для овладения

огнем требовалось наличие довольно развитого Разума. Огонь помог Человеку

пережить холод ледниковых эпох, и не только защитил его от многочисленных

хищников, но и дал возможность питаться вареной пищей. Тем самым были

высвобождены

184

значительные ресурсы для дальнейшего развития всего организма.

Перестройка информационной основы мозга — это лишь один из фактов,

характеризующий эволюционный скачок. Не менее важным было изменение

морфологии мозга и, прежде всего, появление лобных долей. Это качественно

изменило мироощущение индивида. Создалась биологическая основа для

возникновения того, что мы теперь называем духовным миром Человека.

Но постепенно, начиная с некоторого времени, скорость эволюционного процесса,

который на начальном этапе приводил к быстрому морфологическому изменению

прачеловека, начала спадать. 30—40 тысяч лет тому назад чисто биологическое

развитие нашего непосредственного предка практически остановилось. Человек из

Кро-Маньона (грот во Франции, где впервые были найдены его останки) — общий

предок людей, ныне живущих на Земле, по существу ничем от современного

Человека не отличался*.

Происшедшее на заключительной стадии антропогенеза замедление скорости

биологического развития Человека могло означать только одно. В силу каких-то

причин активность внутривидового отбора и, прежде всего, внутривидовая

агрессивность — основной движитель процессов биологической эволюции —

начали постепенно затухать. Биологическая эволюция, в том числе и развитие

мозга, прекратилась (или почти прекратилась). Механизм генетического

совершенствования Человека на основе внутривидового отбора практически

перестал функционировать. Процесс ант-

* В действительности, он был, вероятно, несколько лучше, а может быть, и умнее нас. В те времена еще

не научились сохранять жизнь людям, отягощенным наследственными (генетическими)

заболеваниями, и можно полагать, что среди кроманьонцев было меньше людей, несших на себе такой

генетический груз.

185

ропогенеза перешел в общественную стадию, что в последствии придало

эволюционным процессам такие скорости, которые, по меньшей мере, на порядок

превысили скорости, присущие биологическим изменениям. Об этом

свидетельствует, например, такой факт. Для того, чтобы из трехпалой лапы,

которой обладали предки лошади, образовалось копыто, понадобилось около 30—

40 миллионов лет. А на весь процесс антропогенеза — от появления

австралопитека в африканской саванне до овладения Человеком атомной энергией

— ушло не более трех миллионов лет. Для отказа от использования механизма

генетического совершенствования, механизма, которому Человек обязан своим

утверждением на вершине биологической пирамиды, должны были быть могучие

причины. Об их содержании мы можем лишь догадываться и строить некоторые

гипотезы.

2. Инстинкт волка и табу на убийство соплеменников

Вероятно, первым, кто серьезно задумался о причинах прекращения генетического

совершенствования Человека, был Конрад Лоренц. Знаменитый австрийский

этолог обратил внимание на то, что Природа наградила волка могучим оружием —

крепкими зубами, но одновременно подарила ему инстинкт, который

предписывает не употреблять это оружие против других волков. Волк,

потерпевший поражение в рыцарской дуэли, подставляет победителю свою шею, и

на этом схватка заканчивается. Поэтому потомство дают более сильные звери, но и

более слабые остаются в стае — они ей тоже нужны.

Первобытный Человек, в отличие от волка, не обладал инстинктом,

препятствующим использованию

186

во внутривидовой борьбе (преимущественно в борьбе за самку) своих

возможностей для убийств себе подобных. Свое оружие — топор, например — Че-

ловек создал сам, и инстинкта волка у него не было. Поэтому понадобился запрет

на убийства соплеменников. Возникновение такого табу, по мнению Лоренца,

было необходимо для сохранения в природе человека разумного. В противном

случае, люди стали бы применять свое рукотворное оружие во внутривидовой

борьбе и извели бы сами себя, как они извели мамонтов и других

крупнокопытных*.

Такая оценка значения этого табу для становления рода человеческого не

вызывает сомнений. Именно этот запрет, очевидно, поставил предел биологи-

ческому совершенствованию Человека. Но процесс качественного изменения

характера антропогенеза, как мне представляется, проходил под воздействием

многих других факторов.

Причина резкого изменения характера развития Человека как биологического вида,

по-видимому, носила, прежде всего, информационный характер. В стадах или,