Мейер Д.И. Русское гражданское право

Подождите немного. Документ загружается.

Правда, в случае неявки лица потерявшего или непредставления с его стороны

доказательств принадлежности вещи, находчик получает ее в собственность, но

до последнего момента срока явки вещь считается собственностью

потерявшего, так что право собственности переходить к находчику от хозяина

потерянной вещи. Не следует увлекаться теме, что в большей части случаев о

находке не объявляется полиции и не делается розысков о ее хозяин, а всего

чаще найденная вещь остается у находчика. Но и в этом случай находка

соделывается как бы собственностью находчика не потому, что он нашел ее, а

потому, что владеет вещью и никто не доказываете что находчик не

собственник, никто не оспаривает его предполагаемого права собственности.

Некоторые юристы, кажется, увлекаются еще римским правом, в котором

occupatio (завладение вещью бесхозяйной) является способом приобретения

права собственности, и полагают, что если римское право допускает такое

состояние вещи, в котором она не принадлежит никому, то и в современном

юридическом быту можно найти такое состояние; они принимают, что вещь

потерянная не принадлежит никому, найденная же становится собственностью

находчика, и что, таким образом, находка есть способ приобретения права

собственности и, притом, первообразный. Но в современном юридическом быту

нет вещей бесхозяйных, так как вещи, не принадлежащие никому в особенности,

принадлежать государству. В древнем юридическом быту, конечно, были вещи

бесхозяйные; но с той поры, как установилось это правило, юридические

определения обнимают весь мир вещей, находящихся на территории

государства, и нет такой вещи, которая бы подлежала юридическим

определениям и не составляла чьей-либо собственности. Напрасно указывают

на находку клада, как на доказательство, что и у нас есть вещи бесхозяйные,

впервые приобретаемые: под кладом разумеется имущество, когда-то

закопанное в землю; но по нашему законодательству собственник земли есть и

собственник клада, находчик же его в одних местностях по закону, в других по

обычаю получает только вознаграждено *(788).

Ловля диких животных *(789) и рыбы, по нашему законодательству, ведет

к приобретению права собственности на пойманного зверя и заловленную рыбу,

-точно так же, как и охота за птицею ведет к праву собственности на убитую

птицу. Но все таки ни ловля, ни охота не представляются в нашем юридическом

быту первообразными способами приобретения права собственности. Дело в

том, что право собственности на поземельный участок, по определении нашего

законодательства, обнимает все находящееся в недрах земли и на ее

поверхности, и на этом основании собственник лесного поземельного участка

есть также собственник водящихся на участки животных, а собственник реки,

озера и пруда есть также собственник рыбы, которая водится в их вод: дикие

животные, птицы и рыбы рассматриваются, как принадлежности поземельного

участка *(790). Итак, если собственник сам производить охоту за животными,

находящимися на его земле, или ловлю рыбы, находящейся в его вод, то он не

приобретает права собственности на пойманное животное, а только

осуществляет его. Что собственник не во всякое мгновение господствует над

животным, находящимся на его поземельном участке, что собственник, быть

может, и не знает о его существовании,- это происходить от самого свойства

принадлежности; но нет сомнения, что все животные, находящиеся на

поземельном участке, составляют принадлежность участка, подлежат праву

собственности его хозяина. И если бы ловля представлялась только в таком

виде, то не вздумали бы считать ее самостоятельным, и притом

непосредственным, первообразным способом приобретения права

собственности. Но приверженцы такого воззрения на юридическую природу

ловли увлекаются тем, что ловля (в особенности охота) нередко производится

на чужом поземельном участки и ловец становится собственником заловленного

животного: и вот представляют себе, что животное, добываемое охотою или

ловлею, до поимки никому не принадлежит и впервые становится

собственностью ловца. Ловец, действительно, становится собственником

животного, заловленного на чужом поземельном участке, но не потому, чтобы

ловля была способом приобретения права собственности по вещи, никому не

принадлежащей, а по другим основаниям. При ловле могут иметь место два

случая: или она производится с соизволения собственника поземельного

участка, или без его соизволения.

В первом случай, когда ловля производится с согласия собственника, это

coглacиe обнимает и предоставление ловцу права собственности на пойманное

животное, следовательно, здесь, очевидно, переход права собственности, а не

первоначальное его приобретение.

Во втором случае, когда ловля производится без согласия собственника

поземельного участка, также должно различать два случая: или ловля

производится без согласия хозяина, потому что coглacиe его не было

испрошено, или она производится вопреки его несогласию.

В первом случае ловец вовсе не становится собственником пойманного

животного, а только незаконным его владельцем и лишь предполагается

собственником, как владелец движимого имущества, пока настоящий

собственник животного, хозяин поземельного участка, не докажет противного

*(791). Но обыкновенно право собственности над диким животным, зверем или

птицею не представляет значительного интереса; поэтому обыкновенно не

возникает и спора о праве собственности ловца, а фактическое владение его

представляется равносильным собственности. Можно даже сказать, что именно

по отсутствию в большей части случаев значительного интереса в ловле и охот

и представляется отсутствие согласия землевладельца: потому и не

испрашивается его согласие, что нет сомнения в нем, и поэтому-то у нас

отсутствие прямого запрещения ловли и охоты со стороны хозяина

поземельного участка обыкновенно считается равнозначущим дозволению. Но

когда ловля (или охота) производится вопреки явному несогласию

землевладельца, она составляет прямое нарушение его права собственности и

влечет за собою все те же последствия, какие сопровождают нарушение всякого

другого права собственности. Итак, во всех случаях ловли: во-первых - есть

хозяин животного, и нет мгновения, когда бы дикое животное было вещью

бесхозяйною; вовторых,- ловец приобретает право собственности над животным

или на основании какой-нибудь сделки с хозяином поземельного участка, или на

основали предполагаемого отречения хозяина от преследования своего права

собственности.

Мысль, будто дикое животное есть вещь бесхозяйная, основывается на

том, что дикое животное меняет свое местожительство и нет возможности за

ним уследить, а с тем вместе нет возможности уследить и за правом

собственности по животному. Но это воззрение ошибочно.

Если юридический быть допускает понятие о бесхозяйных вещах, то

дикое животное, пожалуй, можно считать бесхозяйным, на том основали, что

юридическое отношение хозяина леса к находящемуся в лесу животному -

чуждо сознания хозяина. Но если юридически быт отвергает понятие о

бесхозяйных вещах, то как бы ни было затруднительно определение права

собственности, оно может и должно быть определено.

В большей части случаев, конечно, юридические отношения собственника

поземельного участка, к находящимся на нем животным, останутся без

определений; но когда представится интерес определить их, они должны быть

определены по сообра-жению права собственности того поземельного участка,

на котором животные находятся. Справедливо, что зверь, быть может,

беспрестанно переходить с одного поземельного участка на другой, птица,

перелетает с одного места на другое, но за этой беспрестанной переменой

пребывания следует только беспрестанная перемена права собственности

относительно зверя и птицы, а не их бесхозяйность. Поэтому-то дикие животные

и называются собственностью переходящею (propriete ambulante). По мнению

некоторых юристов, это особый вид права собственности: особенность,

представляющаяся в права собственности по дикому животному или птиц,

состоит в беспрестанном прекращении одного права собственности и

возникновении другого; но природа права собственности определяется не

временем его продолжения, а существом самого права - например, господство А

над вещью одинаково, будет ли оно продолжаться 10 минут, или десятилетия.

Военная добыча, имущество, захваченное у неприятеля, также

неправильно принимается за первоначальный способ приобретения права

собственности. Известно, что при неприязненных отношениях двух государств,

армии, занявшей неприятельскую территорию, предоставляется захватывать

имущество неприятеля, которое и становится собственностью государства, к

которому армия эта принадлежит. Это правило, общее всем законодательствам

существует и у нас *(792); таким образом, военная добыча и в нашем

юридическом быту представляется способом приобретения права

собственности, но не первообразным.

Юристы, принимающие военную добычу за первоначальный способ

приобретения собственности, полагают, будто во время войны между двумя

государствами каждая из воюющих сторон признает неприятеля не имеющим

никаких прав и поэтому каждую вещь, находящуюся у неприятеля,

рассматривает, как бесхозяйную, и, следовательно, подлежащую праву

собственности первого захватившего: военная добыча, таким образом,

составляет вид завладения, occupatio, и отличается от него только теме, что при

завладении действительно нет хозяина вещи, а при добыче есть хозяин вещи,

но его право собственности не признается. Но это воззрение не верно в

приложении к современному общественному быту. По античному взгляду,

неприятель, действительно, не имеет прав, и вещи, находящиеся у неприятеля,

юридически не числятся за ним, а рассматриваются как res nullиus и становятся

собственностью первого оккупанта. Сообразно этому античному взгляду,

военная добыча, действительно, представляется первообразным способом

приобретения права собственности. Но далеко от античного взгляда

современное воззрение на международные отношения: христианскому

воззрению чуждо отрицание прав за неприятелем, и хотя учреждение добычи

удерживается и в настоящее время, однако, взгляд на его значение изменился.

В настоящее время добыча допускается только по необходимости, как

одно из средств лишить неприятеля способов к продолжения войны, теме

более, что предметы добычи сами собою состоять в вещах, которыми ведется

борьба. Но если законодательство допускает добычу, то это еще не значит, что

оно не признает за неприятелем права собственности, а значит только, что

право собственности неприятеля по вещам, отнятым у него, прекращается.

Точно так же, как общество требует от каждого своего члена, чтобы он, в случае

надобности, отказался от какого-либо интереса, права, чтобы он на общую

пользу принес свое достояние,- точно также общество допускает, что

неприятеля, приносящего вред государству, можно лишить известных вещей, и

теме, быть может, предуготовить прекращение самой войны. Таким образом,

при добычи по нашему мнению, прекращается право собственности для

неприятеля и возникает это право для другого лица, для государства воюющего.

поэтому и самая добыча, как способ приобретения права собственности,

представляется способом приобретения производным а не первообразным.-

Давность считается первоначальным способом приобретения права

собственности на том основали, что в ней выражается отречение собственника

от вещи, будто давностью потому приобретается право собственности по вещи,

что она бесхозяйная и вследствие того становится собственностью оккупанта.

Но это воззрение ложно и противоречит действительности: для того, чтобы

давность можно было признать первоначальным способом приобретения права

собственности, нужно, чтобы между прекращением права собственности

хозяина вещи и приобретением этого права со стороны давностного владельца

существовал такой промежуток времени, в который бы вещь никому не

принадлежала, но такого промежутка нет: до последнего момента давностного

срока вещь, состоящая в давностном владении, считается собственностью ее

хозяина *(793). Следовательно, и давность представляется производным

способом приобретения права собственности: и при давности право

собственности по вещи от одного лица-собственника переходить к другому -

давностному владельцу точно так же, как переходит право собственности от

одного лица к другому на основании какой-либо сделки.

Наконец, за первообразный способ npиобретения права собственности

выдается приращение. Но это несправедливо: по приращению, действительно,

приобретается иногда право собственности на вещь, которая прежде никому не

принадлежала, но не принадлежала или потому, что ее вовсе не было, или хотя

она и существовала, но была вне круга юридических определений. Напр. по

приращению хозяин животного становится собственником приплода *(794):

здесь право собственности приобретается впервые, но не по бесхозяйной вещи,

а по такой, которая до того времени, как она стала собственностью, вовсе не

существовала, по крайней мере самостоятельно. Или, например, по

приращению прибрежный поземельный владелец приобретает право

собственности на поземельный участок, образовавшейся от наплывшего песку,

наноса илу; и здесь право собственности возникает впервые; но до

возникновения поземельного участка были только отдельные земляные

частицы, находящиеся вне юридических определений; по крайней мере нет

никакого интереса в юридическом определении отдельных земляных частиц.

Итак, ни один из указываемых первообразных способов npиобретения права

собственности не выдерживает критического рассмотрения, и мы отвергаем

самое разделение этих способов на первообразные и производные. Разделяют

еще способы приобретения права собственности, принимая за основание волю

лиц, прикосновенных к приобретению, и находят, что в иных случаях право

собственности приобретается по воле интересентов, в иных независимо от их

воли, в иных, наконец, по стечению воли интересентов и других обстоятельств.

Находят именно, что право собственности приобретается по воле

интересентов, когда оно приобретается вследствие какой-либо сделки,

например, дарения, духовного завещания и т.п. Или право собственности

приобретается на основании закона, независимо от воли интересентовъ;

например, в случай приращения: закон признает приращение собственностью

хозяина вещи, к которой делается приращение, а воля хозяина совершенно

безразлична. Или, наконец, право собственности приобретается на основами

совокупного действия воли интересентов и закона, например, при законном

наследовании: закон определяет порядок наследования, но наследник может и

отказаться от npиoбретения наследства. Однако, и это деление способов

приобретения права собственности несостоятельно: прежде всего должно

сказать, что это деление обнимает не одни способы приобретения права

собственности, а также и способы приобретения всех других имущественных

прав; например, по духовному завещанию, по законному наследованию

приобретается не только право собственности, но приобретаются самые

разнородные имущественные права; далее, должно заметить, что приобретении

права собственности и по воле интересентов должно найти ceбе основание в

законе или обычае, а иначе их воля не будет уважена, так что, можно сказать,

всякое приобретение права собственности по воле интересентов есть

приобретение по закону или по обычаю; наконец, это разделение не имеет

никакого практического значения, и для системы права от него нет никакой

пользы.

Практическое различие способов приобретения права собственности

заключается, кажется, в следующем: одним способам присуще владение, так

что нет и приобретения права собственности, если приобретатель не вступает

во владение вещью; другими же способами право собственности приобретается

независимо от владения, так что лицо можно признать собственником вещи,

хотя бы оно к ней и не прикасалось. На этом основании способы приобретения

права собственности можно разделить на способы, требующие посредства

владения, и способы, не зависните от владения. Этого деления мы будем

держаться. Но заметим, что вопрос о классификации способов приобретения

права собственности пользуется незаслуженным значением в науке права: для

науки права существенно определить каждый способ приобретения права

собственности, но нисколько не существенно обозначить общие черты

нескольких способов приобретения, не существенно потому, что нельзя

остановиться на этих общих чертах, а приходится определять каждый способ в

точности - и не все ли равно, в каком порядке?

Способы приобретения права собственности при посредстве владения

§ 8. Сюда относятся: передача, давность, военная добыча и находка.

1. Передачею называется акт, по которому вещь из владение одного лица

переходить во владение другого, приобретающего над нею право

собственности. Это последнее условие существенно для передачи, как способа

приобретения права собственности, потому что передача сама по себе

возможна и не как способ приобретения права собственности: например,

передается вещь для пользования, передается залогопринимателю, передается

как поклажа и т.п.; но ни в одном из этих случаев передача не представляется

способом приобретения права собственности. При передаче, в смысле способа

приобретения права собственности, представляется: 1) лицо, передающее

права собственности; 2) лицо, приобретающее это право; 3) законное ocновaниe

(Justus tиtulus), по которому передача составляет переход права собственности,

и 4) самый акт передачи, состоящий в переходе владения от одного лица к

другому. Относительно лиц, встречающихся при передаче, мы не можем сказать

ничего особенного, нового, а должны повторять только, что субъективные

условия действительности сделки имеют значение и для действительности

передачи: лицо передающее должно быть вправе совершить отчуждениe,

передать право собственности; лицо приобретающее должно быть способно к

приобретению не только имущественных прав вообще, но и права

собственности на данную вещь в особенности.

Нам следует поэтому остановиться лишь на законном основании и акте

передачи. Передача права собственности всегда исходить из какой-либо сделки

или, общее, из какого-либо юридического отношения. Большею частью эта

сделка существует до передачи, но иногда совпадает с нею. Напр., когда

совершается купля-продажа на недвижимое имущество, то сделка существует

задолго до передачи имущества; но когда одно лицо дает другому милостыню,

то сделка (дарение) совпадает с передачею. Эта-то сделка или юридическое

отношение, на основании которого переходить право собственности, и есть

законное основание передачи. У нас оно нередко принимается даже за самый

способ приобретения права собственности, но несправедливо: законное

основание передачи установляет лишь право на передачу, а передача уже

составляет способ приобретения самого права собственности. Напр.,

совершена купля-продажа: покупщик вправе требовать только передачи себе

купленной вещи, но до передачи не имеет еще над нею права собственности.

Тем не менее законное основание передачи существенно для ее

действительности: недостаточно намерения лиц, участвующих в передаче,

одного - передать право собственности, другого - приобрести его; недостаточно

также и перехода самого владения; необходимо еще и законное основание, для

того, чтобы передача составляла переход права собственности; там, где нет

этого основания, нет и перехода права собственности. Напр., я передаю вещь

лицу А, имея в виду, что дарю ему эту вещь: мне законным основанием

передачи представляется дарение; но лицо А имеет в виду, что приобретает

право собственности по мене: по его понятию, законное основание передачи

составляет мена; в таком случае право собственности не переходить с

передачею, ибо дарение и мена, подобно другим договорам, существенно

предполагают взаимное соглашение контрагентов, а как такого соглашения нет,

то нет ни дарения, потому что А не изъявляет согласия на принятие дара, ни

мены, потому что я дарю, а не заключаю договор мены, нет, следовательно, и

законного основания для перехода права собственности. Конечно, можно

сказать, что и дарение, и мена представляют в нашем примере то общее, что

имеют в виду установить переход права собственности; но сделка эта нечто

единое, цельное, нераздельное, нельзя из нее взять одну часть, а другую

оставить, нельзя поэтому признать, что право собственности все-таки

переходить на том основании, что хотя интересенты имеют в виду разные

сделки, но сходятся в том, чтобы перешло право собственности, а должно

сказать, что хотя передача и совершается, но право собственности не

переходить.

Обращаясь к самому акту передачи, состоящему в переходе владения

вещью из рук одного лица в руки другого, мы находим, что в иных случаях этот

акт действительно совершается, в иных же нет, а только подразумевается. И

случаев последнего рода встречается не мало в практической жизни: очень,

часто вещь на самом деле не передается приобретателю, а право

собственности все-таки считается приобретенным, отошедшим от прежнего

хозяина, и, именно, по передаче. Такая подразумеваемая передача

представляется, во-первых, в тех случаях, когда передача составляет до такой

степени непосредственное, необходимое последствие сделки, на основании

которой должна произойти передача, что она, как следствиe, подразумевается

сама собою, хотя и не была совершена на самом деле. Напр., такое случаи

встречаются при покупке движимого имущества: очень нередко бывает, что

заключается договор купли-продажи, покупщик уплачивает продажную цену, но

купленная вещь остается пока в руках продавца, а все-таки считается уже

собственностью покупателя. Передача здесь подразумевается, и если искать

наружного знака, выражающего ее, то разве заключается он в том, что

проданная вещь запаковывается, или по крайней мере выделяется из массы

других товаров; но и это не всегда бывает. Во-вторых, случаи подразумеваемой

передачи представляются тогда, когда приобретателю права собственности

передается не самая вещь, а знак ее, представитель. Напр., в торговом быту

передача фактуры (ведомости о товаре) заменяет передачу самого товара:

купец, получивший фактуру, распоряжается означенным в ней товаром, как

своею собственностью, хотя бы товар и не был еще в его руках. Или, например,

в торговом быту нередко бывает, что передается не самый товар, а ключ от

амбара или, вообще, помещения, в котором находится товар, и передача ключа

считается передачею самого товара. Такая передача знака вместо передачи

самой вещи есть остаток древней символической передачи, которая в

особенности имела место относительно имуществ недвижимых. Напр., в нашем

древнем юридическом быту передача глыбы земли считалась передачею

поземельного участка. Настоящее время, разумеется, неблагоприятно для

символов - они все более вытесняются; но если символ соответствует существу

дела, то очень естественно удержаться ему и в настоящее время: так,

например, передаче ключа от помещения проданного товара естественно

заменять собою передачу самого товара. Наконец, к случаям подразумеваемой

передачи должно отнести те случаи, когда передача вещи излишня, потому что

вещь уже находится в руках приобретателя, так как вещь может находиться в

руках и такого лица, которое не имеет над нею права собственности. Напр.,

вещь передается как заклад, а впоследствии залогоприниматель приобретает

над нею право собственности: так как вещь уже находится в руках

приобретателя, то было бы пустою формальностью взять ее обратно от

залогопринимателя и потом снова передать ему, как приобретателю права

собственности *(795). Эти-то случаи подразумеваемой передачи в особенности

и внушают нередко мысль, что право собственности приобретается независимо

от передачи, на основании самой сделки; но это несправедливо, как увидим

впоследствии; а именно, переход права собственности установляется

передачею, только что не всегда она совершается на деле, а во многих случаях

лишь подразумевается.

Действительное совершение акта передачи в нашем юридическом быту

неодинаково, но различается по роду имуществ, относительно которых

совершается акт: иначе совершается передача имуществ недвижимых, иначе

имуществ движимых, хотя в том и в другом случае передача существенно

остается переходом владения. Передача имущества недвижимого состоит в

том, что лицо, приобретающее право собственности, поставляется в

возможность владеть имуществом: самую вещь нельзя передать в его руки, она

остается неподвижною, но лицо придвигается к вещи, тогда как лицо,

передающее право собственности, отдаляется от нее. Поэтому

передачанедвижимого имущества очень удачно называется вводом" во

владение. По важности, которую законодательство приписывает недвижимому

имуществу, передача его (ввод во владение) совершается у нас при участии

органов судебной власти или, лучше сказать, ими самими. (Акт совершается

таким образом: лицо приобревшее право на передачу известного имущества,

представляет мировому судье по месту нахождения имущества *(796) акт

укрепления и просит о вводе во владение. Судья, во 1-х, удостоверяется в том,

что акт устанавливает право просителя на имение, т.е., что он по форме

является приобретательным и что в тексте его о просителе идет речь, как о

приобретателя имения, но судья не в праве возбуждать вопроса о том,

совершен ли акт по правилам в законе предписанном; во 2-х судья

удостоверяется в том, что владениe данным имением просителю не воспрещено

законом, например, как иностранцу, еврею и т.п. Затем, если нет сведении о

предъявленном против акта иск, судья постановляет определение о вводе

просителя во владение *(797). Это постановление мирового судьи приводится в

исполнение судебным приставом порядком, установленным для исполнения

судебных решений *(798): он назначает день исполнения, вызывает нового и

прежнего собственника имения, если последнее должно быть изъято из его

владения; если прежний собственник не явится, или имеет не должно быть

изъято из чужого владения, например, при вводе во владение наследника, то

судебный пристав вызывает для присутствования при исполнении

приобретателя и двух свидетелей из местных жителей; приставь пpинимает все

меры к водворению нового собственника в его владение, даже принудительные,

при сопротивлении прежнего владельца, например, выселяет его, отбирает

документы и т п.; все свои действия по исполнению пристав записывает в

особый журнал; документом удостоверяющим ввод во владение является

выпись из этого журнала). По отношении к движимому имуществу передача

называется вручением и совершается без всякого участия общественной

власти, одними лицами, прикосновенными к сделке, на основании которой

происходить приобретение права собственности *(799). Акт вручения очень

прост: он заключается лишь в том, что вещь из рук лица, отчуждающего право

собственности, передается в руки лица, приобретающего это право на вещи.

Как способ приобретения права собственности, передача имеет

обширное применение в нашем юридическом быту: пожалование, дарение,

духовное завещание, купля-продажа и вообще все те сделки, которые клонятся

к установлению перехода права собственности от одного лица к другому, а

также и другие способы приобретения имущественных прав, как скоро они ведут

к приобретению права собственности, например, наследование по закону,

сопровождаются передачею. Но спрашивается, почему же передача

существенна для npиобретения права собственности, для чего это

посредствующее звено между сделкою, ведущею к приобретению права

собственности, и самым его приобретением? Мы видели, что во многих случаях

передача только подразумевается. Почему же, спрашивается, не сводить

приобретете права собственности к сделке, на основании которой происходить

передача, а сводить, именно, к передача, и притом, иногда только

подразумеваемой? Некоторые юристы, действительно, принимают, что право

собственности приобретается независимо от передачи, на основании самой

сделки о переходе права собственности, и находят, что передача - одна

формальность, которая, если в прежнее время и почиталась существенною при

некоторых сделках, то потому только, что в прежнее время вообще более

дорожили формальностью, нежели дорожат ею ныне. Но если обратить

внимание на то, что передача составляет переход владения, а владение

существенная составная часть самого права собственности и предполагает

передачу,- одною сделкою, лицо, приобретающее на основании ее право на

передачу вещи, еще не становится владельцем,- если обратить, говорю,

внимание на это, то должно согласиться, что передача более, чем одна простая

формальность: она есть основа приобре-тения права собственности. В

особенности таково ее значение в нашем юридическом быту. Нет, правда,

существенной необходимости требовать акта передачи для приобретения права

собственности, а можно связать это приобретение с самою сделкою, на

основании которой происходить передача. Так, действительно, и поступает

современное французское законодательство, постановляя, например, что по

совершении куплипродажи право собственности на вещь переходить к

покупщику независимо от передачи, на основании одного договора *(800). Но ни

наше законодательство не постановляете этого,- оно сводит приобретение

права собственности к передаче,- ни юридическое воззрение нашего общества

не требует, чтобы самой сделок присвоена была сила передавать право

собственности; напротив, в общественном сознании считается необходимым

для приобретения права собственности по вещи приеме ее, сдача, а это и есть

не что иное, как передача. И это' объясняется исторически. Известно, что в

неразвитом юридическом быту право собственности смешивается обыкновенно

с владением и без владения не понимается: поэтому существенно, чтобы' вещь

поступила во владение. лица, и только тогда лицо считается собственником,

хозяином. Такое воззрение было присуще и нашему древнему юридическому

быту; следы его сохранились доныне, между прочим, в воззрении на передачу,

как на существенное дополнение к сделке о переходе права собственности или,

лучше сказать, как на способ ее npиобретения.

11. Другой способ приобретения права собственности при посредстве

владения - давность. Она, как известно, не есть учреждение единичное. но ее

существо, ее свойства различны, смотря по тому, о каких правах идет речь. Мы

рассматриваем давность как способ приобретения права собственности. По

определению нашего законодательства, бесспорное, спокойное и непрерывное

владение вещью в виде собственности в течение десяти лет обращается в

право собственности *(801). Отсюда с первого взгляда видно, что в давности.

именно, владение есть тот путь, который ведет к приобретению права

собственности, а самое владение это называется владением давностным. Какие

же принадлежности давностного владения? В определении законодательства,

установляющем свойства владения, которое ведет к приобретению права

собственности по вещи, подлежащей владению, оно характеризуется, прежде

всего, как бесспорное, спокойнoe и непрерывное.

Под владением бесспорным разумеется владение не оспариваемое

иском *(802). Следовательно, не всякий спор против владения лишает его

возможности доставить по давности право собственности по вещи, а только

такой спор, который имеет значение иска, т.е. такой, который предъявлен

лицом, имеющим право вчинять иск о правь собственности по вещи, и

предъявлен притом надлежащему судебному месту. Итак, понятие о

бесспорности давностного владения - понятие определенное, юридическое и

более или мнение тесное.

Трудно определить, что разумеет законодательство под владением

спокойными. Можно разуметь под ним спокойствие фактическое. Но неужели

всякое нарушение спокойствия владельца, всякая тревога обращает давностное

владение в беспокойное, разрушает его? Едва ли таково значение спокойного

владения. характеризующего владение давностное: в самом законодательстве

нет указания на то, чтобы каждая фактическая тревога давностного владельца

разрушала его владение, а независимо от прямого указания законодательства,

a prиorи, такого значения спокойному владению придать нельзя. Можно думать,

что владение спокойное значить то же, что бесспорное: законодательство наше

не отличается строгою точностью речи, оно не дает себе отчета в каждом слове,