Марк Т. Хукер. Толкин Русскими Глазами

Подождите немного. Документ загружается.

ГЛАВА 2. СКАЗАНИЕ О ХОББИТЕ

Хотя мысль о немыслимой войне и для этих переводчиков была слиш-

ком страшной, они все же сохранили толкиновский «Восток и Запад». В

сокращенной версии D&D этот эпизод оказался настолько сжатым, что

советские цензоры сочли бы его вполне приемлемым. D&D опустили

упоминание о «Востоке и Западе» и о «ведущейся войне», использовав

вместо этого предыдущее

предложение.

Все было хорошо, пока однажды они не попали в грозу — больше

чем грозу, громовую битву (D&D H.29; Дж. Р. Р. Т. H.65).

Каминская вовсе избавляется от каких-либо намеков на военный коло-

рит, заменяя громовую битву на ураган:

Все было хорошо, пока однажды не началась буря. Да что там бу-

ря — ураган! (Кск Х.29).

По существу это тот же самый подход, который использовал Уманский

в эпизоде сражающихся между собой гроз с Востока и Запада, о чем гово-

рилось выше.

Эта формулировка получает некоторый резонанс в изданном семью

годами позже переводе Королева:

Началась буря — да какая там буря, самый что ни на есть настоя-

щий ураган (Кр Х.74).

Никто из остальных переводчиков не превратил громовую битву в ураган.

Анонимный переводчик, Уманский и Яхнин использовали два погодных

синонима (гроза и буря), но сравнение их друг с другом слишком бледное.

Изящная формулировка Яхнина носит пацифистский характер, а заклю-

ченный в ней вопрос, адресованный непосредственно его детской аудито-

рии, заставляет их почувствовать

себя более тесно вовлеченными в проис-

ходящие события.

Да что там гроза! Настоящая буря. Вы знаете, что такое буря, сме-

тающая все на своем пути, или шторм на море, когда встречаются

две разъяренные стихии? (Я Х.75).

Каменкович также выбрала пацифистский подход к громовой битве, за-

менив грозу на грозищу. Она использовала тот же самый суффикс, с помо-

щью которого Волковский превратил широкий шаг в шажище, описывая ги-

гантских людей-деревьев, замеченных в Северных Пустошах (В ДК.72).

Грузберг точно попал в цель, употребив словосочетание громовая битва.

Черняк,

редактор изданного перевода Грузберга, однако, изменил удачно

МАРК Т. ХУКЕР. ТОЛКИН РУССКИМИ ГЛАЗАМИ

сформулированную фразу Грузберга и приуменьшил толкиновскую гро-

мовую битву, превратив ее в ту же самую прозаичную грозу — бурю, которую

использовали анонимный переводчик и Яхнин (Гр Х.58).

Рахманова создала наиболее запоминающийся и эффектный образ:

Казалось, гремит гром не грозовой, а пушечный (Р Х

1976

.55, Х

2002

.44).

У Бобырь — небесная битва (Б Х

1994

.69). ВАМ повторила слово небесное и

объединила его со сражением (ВАМ Х

1990

.52, Х

1990

.76), использовав тот же

самый корень, который Грузберг и Уманский употребили в своей форму-

лировке: сражаться.

В XVI главе («Ночной вор»), Бильбо выражает желание «вернуться на

Запад в собственный дом, где люд более рассудителен» (H.256). Хотя

Бильбо подразумевает Торина Оакеншильда, а не «Восток», сравнение

Запада с Востоком все равно неизбежно возникло бы в

советском полити-

ческом климате. Вывод о том, что народ на Востоке вовсе не рассудителен,

был бы очевиден. Королев был единственным переводчиком, удалившим

Запад из этого эпизода. Его пропустили даже цензоры Рахмановой. Одна-

ко надо отдать должное цензорам, в отрыве от всех остальных повторений

Запада, которые уже были откорректированы, воздействие этой фразы

бы-

ло минимальным. Помимо этого, Рахманова написала слово запад со

строчной буквы, таким образом, еще больше снижая воздействие на чита-

теля. В версии Рахмановой просто сказано:

<…> домой, на запад, там жители гораздо благоразумнее

(Р Х

1976

.224, Х

2002

.165).

Королев отверг не только Запад, но также и рассудительность:

Я всем этим уже сыт по горло и с радостью вернулся бы восвояси —

там куда как спокойнее и уютнее. Загвоздка только в сокровищах.

Мне кое-что из них причитается — если быть точным, одна четыр-

надцатая от общей доли (Кр Х.307).

Дж. Р. Р. Т. (купюры выделены): Я лично крайне устал

от всей

этой истории. Я хочу вернуться на Запад в собственный дом, где

люд более рассудителен. Но, у меня в этом деле свой интерес —

четырнадцатая часть, если точнее <…> (H.256).

Когда Восток сопровождался в тексте Толкина отрицательными конно-

тациями, в руках советских цензоров Рахмановой его ждала участь анало-

гичная Западу с коннотациями положительными. Он попросту исчезал. В

ГЛАВА 2. СКАЗАНИЕ О ХОББИТЕ

XIV главе («Огонь и вода»), рассказчик объясняет, что «люди Озерного

города Эсгарота, большей частью, остались дома, ибо пробирающий до

костей ветер дул с черного Востока <…>» (H.234). В контексте ВК слово

черный имеет множество отрицательных коннотаций: черные искусства

(T.363), черное дыхание (F.236, R.171), Черная Страна (Мордор), Черные

Ворота (Мораннон), Черные Всадники (Назгул), Черная Земля (Мордор),

Черный

Властелин (Саурон), Черный (Саурон), Черная Речь, Черные Годы

(F.81, F.333). Толкин, несомненно, имел в виду это значение.

Анонимный переводчик в своей формулировке уподобил Восток Мир-

квуду: «с мрачного востока дул пронизывающий ветер». У Каменкович

ветер дул «с потемневшего востока» (Км Х.247). Обе попытки вполне при-

емлемые, но более завуалированные по сравнению с

черным Востоком Тол-

кина. В переводе Рахмановой направление, откуда дул ветер, было удале-

но, и прилагательное, которое его определяло, теперь описывало небо.

Жители Озёрного города Эсгарота сидели по домам, испугавшись

сильнейшего ветра и промозглого воздуха (Р Х

1976

.202, Х

1976

.151).

Большинство остальных переводчиков вслед за Рахмановой интерпре-

тирует черный как цвет неба, а не Востока. У ВАМ «было пасмурно и с вос-

тока дул холодный ветер» (ВАМ Х

1990

.195, Х

1990

.297). Грузберг, Бобырь и

Королев вообще оставили Восток без эпитета. В переводе Бобырь жители

Эсгарота остаются дома, поскольку «восточный ветер был очень холод-

ным» (Б Х.281), без единого слова о черном Востоке. Рассказчик Яхнина

также говорит о «холодном восточном ветре» (Я Х.293). По версии Груз-

берга, жители Эсгарота остались дома, «потому

что дул холодный восточ-

ный ветер» (Гр Х.231). Королев сделал так, чтобы они остались дома, по-

скольку «с востока задувал холодный ветер» (Кр Х.279). Совпадение вер-

сий Грузберга и Бобырь, устраняющих характеристику Востока, можно

было бы объяснить различием между вторым изданием, которое исполь-

зовали они, и третьим, с которым работали все

остальные переводчики.

Однако это не так. Толкин ничего не пересматривал в XIV главе («Огонь и

вода»)

. Это подтверждает Уманский, который также переводил по второ-

му изданию. У него и Восток, и его определение сохранились на своих

местах. Его рассказчик говорит:

Люди озерного города Эсгарота большей частью сидели дома, так

как с темного востока дул холодный ветер (У Х.156).

Anderson, Douglas A. The Annotated Hobbit, Boston: Houghton Mifflin, 1988, p. 327.

МАРК Т. ХУКЕР. ТОЛКИН РУССКИМИ ГЛАЗАМИ

Убрав из описания Востока определение черный, переводчики обры-

вают связь этого эпизода с ВК и снижают его до простого сообщения о

погоде, в то время как здесь подразумевалась характеристика земли, от-

куда дул ветер.

Ни одно обсуждение геополитического значения корректировки Вос-

тока и Запада в тексте Рахмановой с целью устранения

возможности оши-

бочного их восприятия как субъектов политики, а не обычных сторон све-

та, не будет полным без взгляда на карту, которая сопровождала ее пере-

вод. В первом издании 1976 года (затем часто переиздававшемся) карта

была перерисована Михаилом Беломлинским, чьи иллюстрации к «Хоб-

биту» многими признаются классическими. Роза ветров на карте Бело

млинского показывает Север наверху, что общепринято на современных

картах. Однако на первоначальной карте Толкина наверху был Восток, как

это принято на картах гномов. Изменение Беломлинским ориентации

розы ветров создает политическое изменение в географическом место-

положении событий, которое согрело бы душу советского цензора. Со-

гласно карте Беломлинского, Бильбо-и-Компания путешествовали

на се-

вер, а не на восток. На карте Беломлинского Хоббитон находится в левом

нижнем углу (юго-запад), а Одинокая гора в верхнем правом углу (северо-

восток) (см. карту на с. 75

). Кое-кто пытается доказать, что это измене-

ние — просто ошибка, вызванная тем, что у Толкина гномы именно так

размещали розу ветров. Хотя подобная трактовка и допустима, корректи-

ровки Востока и Запада в тексте Рахмановой доказывают, что цензоры не

возражали бы и против корректировки розы ветров по политическим со-

ображениям. Однако

если эта причина существовала, то она сыграла с

ними злую шутку, когда в 1984 году вышел армянский перевод с иллюст-

рациями Беломлинского, само собой, включавший и карту с измененной

розой ветров

. В Армении политические обвинения того периода выстра-

ивались не по линии Восток и Запад, а по линии Север (Советский Союз)

и Юг (Армения). Карта Беломлинского отлично соответствует политиче-

ской игре в чтение между строк на армянский манер.

Карта, приводимая на следующей странице — не оригинальный рисунок из «Хоб-

бита» Рахмановой, а, скорее, схема, дающая представление о том, какова география

Средиземья с точки зрения художника Михаила Беломлинского. Авторы карты —

Алексей Свиридов 2-й и Алла Хананашвили. — Прим. ред.

Дж. Р. Р. Толкин. Хоббит, или Туда и Обратно: Сказочная повесть [Для сред. шк.

возраста] / Пер с рус. Э. Макарян. Худ. М. Беломлинский. — Ереван: Советакан

грох, 1984.

ГЛАВА 2. СКАЗАНИЕ О ХОББИТЕ

Мир «Хоббита» по Беломлинскому

МАРК Т. ХУКЕР. ТОЛКИН РУССКИМИ ГЛАЗАМИ

Выбрасывая слово Запад из перевода, Рахманова одновременно ухитря-

лась вписывать в него имя Божье. Все пустые эвфемизмы Толкина в вос-

клицаниях удивления и досады, такие как:

«Good gracious me!» (H.19),

«Dear me!» (H.19),

«Good gracious heavens» (H.118),

«Good heavens!» (H.96, 125),

«Good Gracious!» (H.200),

«Bless me!» (H.284),

«goodness only knows» (H.78),

«heaven knows» (H.118),

«goodness knows» (H.174)

превратились в переводе Рахмановой в:

«Боже милостивый» (Р Х

1976

.10, 104, 111, 172, 250,

2002

.10, 79, 84, 129, 184),

«Бог мой!» (Р Х

1976

.10, Х

2002

.10),

«Боже милосердный!» (Р Х

1976

.84, Х

2002

.65),

«бог знает» (Р Х

1976

.65; Х

2002

.51)

«бог весть» (Р Х

1976

.66, Х

2002

.52),

«один бог знает» (Р Х

1976

.103, Х

2002

.79),

«а то бог знает» (Р Х

1976

.150, Х

2002

.113).

У Рахмановой не было никакой необходимости последовательно ис-

пользовать набор выражений, упоминающих Бога, там, где Бог экспли-

цитно не представлен в оригинале. Другие переводчики нашли множество

приемлемых альтернатив. Анонимный переводчик и Грузберг употребили

выражения, в которых упоминается Бог, при переводе фраз «goodness only

knows», «heaven knows» and «goodness knows», но, в отличие от Рахмано-

вой, они не

превратили это в систему.

Но Рахманова не ограничивалась эвфемистическими восклицаниями. В

некоторых местах она добавляла Бога уже без всякого основания. В V главе

(«Загадки во тьме»), когда рассказчик повествует о прыжке, который Биль-

бо совершил через голову Голлума, в версии Рахмановой это выглядит так:

Для человека такой прыжок был бы не бог весть как труден, но ведь

это был ещё и прыжок в неизвестность (Р Х

1976

.81, Х

2002

.63).

В оригинале Толкина же говорится: «не такой уж гигантский прыжок для

человека, но прыжок в темноту» (H.93). Только анонимный переводчик

ГЛАВА 2. СКАЗАНИЕ О ХОББИТЕ

присоединился к Рахмановой в дорисовывании Бога в этой картине: «Не

бог весть какой это был прыжок».

В XVI главе («Ночной вор»), когда Бильбо и Бомбур говорят о Торине,

Рахманова вкладывает в уста Бомбура следующее:

Упаси бог, чтобы я осуждал Торина, да растёт его борода беспре-

дельно (Р Х

1976

.222, Х

2002

.164).

Бомбур Толкина, говоря о Торине, не упоминает Бога. В оригинале это

предложение гласит: «не то чтобы я осмелился прекословить Торину, да

отрастет еще длиннее его борода» (H.254). И в этой же главе, где описыва-

ется возвращение Бильбо после того, как он отдал Аркенстон Траина

Бэрду и Королю Лесных эльфов, о веревке, оставшейся

висеть на месте,

рассказчик Рахмановой говорит: «Верёвка, слава богу, висела там, где он

[Бильбо] её оставил» (Р Х

1976

.226, Х

2002

.167). Рассказчик Толкина не гово-

рит ничего о Боге или о благодарности ему. В оригинале эта фраза звучит

так: «<…> но была уже почти полночь, когда он [Бильбо] вскарабкался

наверх по веревке — она все еще висела там, где он оставил ее» (H.258).

Ни один другой переводчик не испытал потребности вставить в этих мес-

тах в текст Бога.

Рахманова была опытным переводчиком и хорошо чувствовала тонко-

сти языка. При желании она легко могла бы включить слова запад и восток

и избежать использования набора выражений, содержащих Бога. Для ос-

тальных переводчиков это не составило труда. В тот период, когда она

создавала свой перевод, слово Бог было

больной мозолью для советских

редакторов и цензоров. Оно никогда не писалось с прописной буквы,

кроме как в начале предложения. Вышеприведенные цитаты из перевода

Рахмановой 1976 года — хороший тому пример. В издании Рахмановой

2002 года слово Бог уже везде писалось с большой буквы.

Людмила Брауде, признанный русский переводчик скандинавской ли-

тературы, рассказывает историю

из советских времен о том, как религи-

озные русские писатели и переводчики, не имея другой возможности от-

разить свои взгляды в создаваемых произведениях, вынуждены были вы-

страивать фразы таким образом, чтобы слово Бог всегда было первым в

предложении и писалось с прописной буквы. Цензоры же, наоборот, ста-

рались перефразировать предложение

так, чтобы слово Бог оказалось в

середине и не писалось с большой буквы. В этих условиях использовать

Благодарю Наталью Прохорову, которая пересказала мне историю, услышанную от

Брауде.

МАРК Т. ХУКЕР. ТОЛКИН РУССКИМИ ГЛАЗАМИ

набор выражений, содержащий слово Бог, было чревато неприятностями,

и все же Рахманова решилась на это. Она могла бы пойти по пути наи-

меньшего сопротивления и употребить другие выражения, имевшие тот же

самый смысл, но без Бога. Варианты остальных переводчиков, у которых не

было необходимости играть в прятки с цензорами, ничуть не

страдают от

отсутствия подобных словосочетаний. Ключ к успеху тактики Рахмановой

состоял в том, что это был перевод, и цензору, который не знал англий-

ского, в качестве оправдания использования слова Бог достаточно легко

было привести аргумент: «именно так сказано в оригинале». Учитывая ее

профессионализм и высокий уровень мастерства переводчика, последова-

тельное

использование Рахмановой набора выражений, содержащих сло-

во Бог, в качестве перевода пустых эвфемизмов Толкина, и при переводе

предложений, вообще в оригинале не содержащих эвфемизмов, доказыва-

ет, что она делала это намеренно, преследуя заданную цель.

ГЛАВА 2. СКАЗАНИЕ О ХОББИТЕ

Дракон Smaug

Маленькая дымодышащая фигурка вне-

запно обнаружила их присутствие (T.206).

Толкин пишет, что Смаугу «в качестве имени, — или, скорее, псевдони-

ма, — досталась форма прошедшего времени древнегерманского глагола

smugan, „протискиваться в дыру“: филологическая шуточка низкого по-

шиба» (L.31), относящаяся к эпизоду, когда компания рассматривает карту

Горы, и Гэндальф объясняет, что дракон не мог бы воспользоваться по-

тайным ходом в Нижний Ярус, «поскольку ход

слишком мал для него».

«Пять футов двери вышиною, пройти там трое могут в ряд», — гла-

сят руны. В такую нору Смаугу и в юности-то было не протиснуть-

ся, а уж теперь и подавно, когда он пожрал столько гномов и жите-

лей Дейла» (H.32).

В первом издании было сказано: «когда пожрал столько девиц из доли-

ны» (AH.323). Упомянутая замена появилась только в 1966 году, в треть-

ем издании.

Толкиновское объяснение происхождения этого имени, безусловно,

следует считать определяющим, но еще до того, как я прочел письмо Тол-

кина, я вывел иную этимологию, основываясь исключительно на лингвис-

тическом анализе

, и это лишний раз доказывает, что изучение происхож-

дения толкиновских имен и названий — в большей степени искусство,

чем наука.

Моя лингвистическая этимология основывалась на праиндоевропей-

ском корне слова smoke (дым) *smeug(h)-/smeuqh-. Smaug (Дым) — было бы

весьма красочным именем для огнедышащего дракона. В древнелитовском

дым — smáugiu; в прагерманском — *smauk. В средневерхненемецком —

smouch

и в древнеголландском — smooc. Экскурс в славянскую языковую

группу, к которой относится и русский, добавляет еще более интересный

поворот к этимологическому изучению этого имени. В церковно-славянс-

ком смокъ означает дракон, и в древнечешском это smok. В современном

польском языке дракон по-прежнему smok, что произносится почти так же,

как английское

слово smoke (дым). У человека, знакомого с исторической

лингвистикой, при чтении польского перевода возникает ощущение, что

двоится в глазах.

МАРК Т. ХУКЕР. ТОЛКИН РУССКИМИ ГЛАЗАМИ

Smoki, jak wiadomo, kradnà złoto i klejnoty ludziom, elfom i krasnolu-

dom, gdziekolwiek się da; <…> Szczególnie chciwy, silny i zły był gad

imieniem Smaug (p. 23).

Перевод: Драконы, как известно, крадут золото и драгоценности у

людей, эльфов и гномов, где только могут найти. <…> Особенно

жадным, сильным и злобным был змей по имени Smaug [Смауг].

Все переводчики, кроме анонимного, Бобырь, Уманского и Каменкович,

передали имя Smaug как Смог, что по звучанию очень похоже на английское

слово «smoke». (Лично мне кажется, что они упустили хорошую возмож-

ность, не употребив слово смокъ.) Анонимный переводчик, Бобырь, Уман-

ский и Каменкович использовали транслитерацию Смауг. Когда Кристофер

Толкин читает «Хоббита», он произносит

имя Smaug как [smowg]

Между этими двумя версиями — точно такое же различие, как между

двумя вариантами русского написания имени Tolkien: Толкин и Толкиен.

Tolkien пишется по-русски как Толкин в переводах Рахмановой, Грузберга,

Бобырь, Уманского, ВАМ, Королева, Каменкович и Г&Г, что вполне пе-

редает реальное звучание его имени. М&К, Яхнин и неизвестные редакто

ры Грузберг-А и Б, а также Каминская, Утилова и Яковлев, однако, транс-

литерировали его как Толкиен, что отражает английское написание фами-

лии вместо ее звучания. Редакторы издания перевода Королева 2002 г. из

«ЭСКМО/Terra-Fantastica» также поддержали такое написание, равно как

редакторы CD-ROM Грузберга 2001 года издания. Выбор русского напи-

сания фамилии автора обычно

служит признаком того, какой перевод был

прочитан первым, или какому отдается предпочтение. По этому поводу

сломано столько копий, что в издании «Хоббита» 2000 г., написав на об-

ложке Толкиен, редакторы ЭСКМО, посчитали нужным в предисловии к

отрывку «Племя Дарина», который следует за «Хоббитом» в переводе

ВАМ, добавить сноску к имени Толкин: «

Переводчик считает, что фамилия

автора звучит именно так. (прим. ред.))»

, таким образом, сняв с себя ответ-

ственность и перенаправив претензии читателей к переводчику.

Толкиновский Смауг, дракон с Эред-Митрин, был «особенно жадным,

сильным и злобным» («a most specially greedy, strong and wicked» dragon,

H.35). Большинство переводчиков выбрали прилагательные «жадный, силь-

ный и злобный» (Гр Х.26; У Х.25). Однако у слова wicked возникли некото-

Jane Morgan. Pronunciation for: The Lord of the Rings. Unbound folio. Эти фонетические

транскрипции основываются на аудиокассете, подготовленной Кристофером Тол-

кином 8.10.80.

Джон Р. Р. Толкиен. Хоббит, или туда и обратно. — М: ЭКСМО Пресс, 2000. — с. 367.