Марк Т. Хукер. Толкин Русскими Глазами

Подождите немного. Документ загружается.

.Толкин.русскими.глазами

Глава I

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ТОЛКИНИЗМА В РОССИИ

Прошлое и нрав господина Бильбо

Бэггинса снова стали главной темой

пересудов (F.44).

В одной подпольной машинописной рукописи жил да был хоббит. Не в

откорректированной спелл-чекером, свеженькой и хрустящей распечатке

лазерного принтера; нет, в рукописи мятой, потрепанной и полной опеча-

ток, вышедшей из-под пятой копирки, отпечатанной вручную на обороте

ненужных документов. Рукопись была самиздатовская, что означает: незакон-

но изданная и подпольно распространявшаяся

в Советском Союзе.

Почти сразу же после выхода в свет трехтомника «Властелин Колец» (в

дальнейшем — ВК) Толкина (1954–1955 гг.), роман был переведен на гол-

ландский (1956–1957 гг.) и шведский (1959–1961 гг.) — в тех странах, где

широко распространена традиция переводной литературы. Перевод на

польский (1961–1963 гг.) следовал по пятам за шведским и обогнал дат-

ский

(1968–1970 гг.), немецкий (1969–1970 гг.), и французский (1972–

1973 гг.), а официальный перевод на русский язык в тоталитарном Совет-

ском Союзе все ожидался и ожидался…

Публикации русского перевода ВК препятствовала, по сути дела, вся

государственная издательская индустрия СССР, пока в 1982 году не вышел

наконец (в сокращенном виде) первый том — самый идеологически без-

обидный. Полное

, без сокращений, издание первого тома, подготовлен-

ное теми же официально одобренными переводчиками, увидело свет

только через 6 лет. После его публикации (в 1988 г.) второй и третий тома

последовали каждый с двухлетним интервалом — в 1990 и 1992 годах, — в

фарватере падения советского режима. В Чехословакии и Болгарии, где

МАРК Т. ХУКЕР. ТОЛКИН РУССКИМИ ГЛАЗАМИ

правящие коммунистические партии стремились придерживаться еще бо-

лее крайней идеологии по сравнению с Москвой, ждать издания Толкина

также пришлось вплоть до краха коммунизма в Восточной Европе. Пере-

воды ВК в этих двух странах вышли в свет в 1990–1991 гг.

По мнению цензоров, философия Толкина не вполне соответствовала

официальной линии Коммунистической партии. Неприязнь

была взаим-

ной. В письме к своему сыну Кристоферу, Толкин писал:

Мои политические убеждения все больше и больше склоняются к

Анархии (в философском смысле — разумея отмену контроля, а не

усатых заговорщиков с бомбами) или к «неконституционной» Мо-

нархии. Я арестовал бы всякого, кто употребляет слово «государст-

во» (в каком-либо ином значении, кроме «неодушевленное королев-

ство Англия и его жители», то, что

не обладает ни могуществом, ни

правами, ни разумом); и, дав им шанс отречься от заблуждений, каз-

нил бы их, ежели бы продолжали упорствовать! Если бы мы могли

вернуться к именам собственным, как бы это пошло на пользу! Пра-

вительство — абстрактное существительное, означающее искусство

и сам процесс управления; писать это слово

с большой буквы или

использовать его по отношению к живым людям должно объявить

правонарушением. Если бы люди взяли за привычку говорить «со-

вет короля Георга, Уинстон и его банда», — как бы это прояснило

мысли и приостановило жуткую лавину, увлекающую нас в Кто-то-

кратию

(L.63).

В «Большом энциклопедическом словаре» — последнем, изданном в

коммунистическую эпоху (1991 г.) (БЭС, II.480)

— имеется лишь краткая

статья, характеризующая ВК как книгу, содержащую «пессимистическую

концепцию о необратимом влиянии зла на историческое развитие». Соглас-

но такой формулировке, сочинения Толкина вступают в противоречие с

обязательным оптимизмом социалистического реализма, который в Совет-

ском Союзе считался единственно приемлемым литературным методом.

Суть советской словарной статьи резко контрастирует с высказыванием

К. С. Льюиса в его статье «Развенчание власти».

Сам текст учит нас, что Саурон вечен; война Кольца — лишь одна

из тысяч войн против него. Хорошо бы достало нам мудрости каж-

дый раз опасаться его окончательной победы, после которой уже

«не станет больше песен» <…> И, победив в очередном сражении, мы

не должны забывать, что победа наша не окончательна. Если

нам не-

Цитаты из «Писем» Толкина приводятся в переводе Светланы Лихачевой. — Прим. перев.

ГЛАВА 1. КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ТОЛКИНИЗМА В РОССИИ

пременно нужна мораль в этой истории, то вот эта мораль: возврат

от снисходительного оптимизма и плаксивого пессимизма в равной

степени, к мучительному, но не вовсе безнадежному пониманию

неизменно тяжкой участи человечества, присущему героическим

эпохам

Толкин — реалист, призывающий читателя быть на высоте положения

и ответить на вызов Зла, не теряя надежды на то, что Добро, если оно еще

сильно, снова может восторжествовать. В Советском Союзе такой тип «ре-

ализма» имел очевидный политический подтекст.

Впервые перевод на русский язык произведения Толкина опубликован

в 1969 г. Это был отрывок

из седьмой главы «Хоббита» («Необычайное

жилище»), напечатанный в ежеквартальном журнале «Англия»

, издавав-

шемся Британским Министерством иностранных дел для распростране-

ния в Советском Союзе. «Англия» была частью поддерживаемого государ-

ством культурного обмена между Великобританией и СССР во времена

«холодной войны». Несколько идеологически адаптированный офици-

альный перевод «Хоббита» был вынужден ждать своего часа вплоть до

1976 года.

Самиздат

Иное дело — самиздат. Самиздат противостоял

централизованной со-

ветской издательской системе. Сам он вообще не являлся системой. Ско-

рее, это было некоторое количество разрозненных, изолированных друг

от друга приятельских компаний, где люди делились с друзьями недоступ-

ной литературой. В результате такой изолированности независимо друг от

друга начали «ходить по рукам» несколько разных переводов книг Толки-

на. Как

правило, переводчиками становились люди, которых увлек и за-

хватил созданный Толкином мир, а переводы предназначались для близ-

ких друзей и родственников. Такие переводчики не ожидали ни оплаты,

ни признания своего труда. А на самом деле, создавая перевод, они еще и

подвергались риску.

В середине 60-х годов, в последние годы «хрущевской

оттепели», воз-

никшей как результат десталинизации, свой самиздатовский пересказ ВК

A Reader’s Companion to The Hobbit and The Lord of the Rings, NY.: Quality Paperback Book

Club, 1995, p. 41.

Дж. Р. Р. Толкин. «Хоббит» (отрывок из романа) // Англия: [Ежеквартальный журнал

о сегодняшней жизни в Великобритании]. — (Printed in England by Stephen Austin &

Sons, Ltd., Hertford), 1969. N 2 (Вып. 30). — 112 с. — с. 30–40.

МАРК Т. ХУКЕР. ТОЛКИН РУССКИМИ ГЛАЗАМИ

сделала Зинаида Анатольевна Бобырь

. Бобырь была известна своими пере-

водами научной фантастики, публиковавшимися в журнале «Техника — мо-

лодежи», где она работала в 1943 году. В 50-х годах она являлась одним из

лучших популяризаторов зарубежной научной фантастики. Бобырь входи-

ла в группу переводчиков, тщательно отбиравших лучшие из лучших про-

изведения англоязычной научной фантастики, на которых основывалась

популярность жанра. Среди ее переводов — произведения Брайана Олдис-

са, Айзека Азимова, Джона Гордона, Эдмона Гамильтона, Клиффорда Сай-

мака и Станислава Лема, последнего — с польского языка.

Ее сокращенный самиздатовский вариант ВК, который дожил до «изда-

тельского бума», последовавшего за крахом коммунизма в начале 90-х го-

дов, составляет лишь треть от оригинального текста

и содержит несколько

дополнительных сюжетных линий. К примеру, вдобавок к Кольцу Власти

в ее варианте имеется также Серебряный Венец, привезенный Пришель-

цами из-за Моря, который является одним из величайших заморских со-

кровищ. «Кто посмеет возложить его на свое чело, тот либо получит все-

ведение и величайшую мудрость, либо…

либо будет испепелен на месте,

если недостаточно подготовился к этому» (Б.67; У II.396). Если Арагорн

окажется способен носить Серебряный Венец, то будет достоин вступить

в брак с Арвен и стать преемником Эльронда. Фабула усложняется тем,

что Серебряный Венец находится в Осгилиате, который сейчас захвачен

Врагом. Однако не все потеряно, потому что Саурон

знает, что не смеет

коснуться Серебряного Венца, пока не вернет себе Кольцо. Конец этой

сказки традиционно счастливый — Арагорн становится обладателем Се-

ребряного Венца (Б.472–473; У IV.809).

В период с 1975 по 1978

годы Семен Яковлевич Уманский, инженер,

разносторонне одаренный под стать деятелям эпохи Возрождения, отре-

дактировал сокращенный пересказ ВК Бобырь. Эта версия сохранилась в

частной библиотеке Евгении Смагиной, которая любезно предоставила ее

в распоряжение автора в 2003 году. Переплетенная рукопись также содер-

жит перевод «Хоббита», который первоначально был воспринят автором

книги как переделанный

вариант Бобырь. Однако версия «Хоббита» Уман-

ского не имеет ничего общего с изданием 1994 года (Пермь: «Книжный

мир»). Но зато его версия ВК, несомненно, может быть идентифицирована

с пересказом Бобырь, опубликованным в московском издательстве «Ин-

Из неопубликованного интервью с Евгенией Смагиной, полученного по электрон-

ной почте 19 дек. 2000 г., в 11:30:50 по московскому времени.

Даты указаны на титульной странице рукописи.

ГЛАВА 1. КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ТОЛКИНИЗМА В РОССИИ

терпринт» в 1990 году под названием «Повесть о Кольце». Несмотря на то,

что Уманский восстановил многие главы, опущенные Бобырь, большие

куски текста, включая сюжетную линию Серебряного Венца, слово в сло-

во соответствуют интерпринтовскому изданию.

Современным поколением русских толкинистов, имеющих доступ к

множеству полных переводов и даже к английскому оригиналу, сокращен-

ный пересказ

Бобырь практически повсеместно не признается серьезной

работой. Однако на момент его появления, это была смелая попытка по-

знакомить русских читателей (хотя бы в сжатой форме) с произведением

Толкина, вопреки не располагающему к тому политическому климату со-

ветской издательской промышленности, контролируемой государством.

Приблизительно в 1975 году полный самиздатовский перевод был сде-

лан

Александром Абрамовичем Грузбергом. Грузберг, профессиональный

лингвист, одновременно довольно активно переводил для самиздата произ-

ведения научной фантастики, часть из которых затем опубликовал под псев-

донимом Д. Арсеньев. Среди его переводов произведения Пола Андерсона,

Айзека Азимова, Эдгара Райса Бэрроуза, А. Нортон и Перри Родана.

Грузберг обнаружил Толкина в Библиотеке иностранной литературы в

Москве

. Там же он заказал микрофильм с копией трех томов романа. Это

услуга была относительно недорогой, особенно по сравнению с покупкой

английского оригинала, который к тому же было еще и очень сложно дос-

тать. Первая версия его перевода была полностью написана от руки. По

словам еще нескольких человек, они также переписывали

ВК от руки, не-

которые даже не по одному разу. Пишущие машинки были дефицитной

роскошью, а о компьютерах в то время даже и не мечтали. Около года

потребовалось Грузбергу на завершение работы. Его дочь Юлия (теперь

Юлия Баталина) перевела большую часть стихотворений.

Перевод ВК Грузберга распространялся точно так же, как и

все осталь-

ные самиздатовские переводы научной фантастики. Рукописи перепеча-

тывались в шести экземплярах под копирку (копировальные машины бы-

ли подконтрольны) и отсылались в Ленинград. Оттуда они расходились

по всей стране. Грузберг отмечает, что «большинство переводов [ходив-

ших в самиздате] было ужасного качества. Настолько безграмотные, что

трудно даже поверить. Переводчики не

знали не только английского, но и

самых элементарных сведений из истории и культуры. Но нетребователь-

ные читатели <…> все это глотали»

Из неопубликованных воспоминаний А. А. Грузберга.

МАРК Т. ХУКЕР. ТОЛКИН РУССКИМИ ГЛАЗАМИ

Участие в незаконной издательской деятельности было сопряжено с

риском. Руководителя самиздатовской группы, которую Грузберг снабжал

переводами, звали Климов. «Говорят, были у него и неприятности с КГБ

(еще бы: при такой деятельности), но он каким-то образом умудрялся вы-

вернуться и продолжал свое дело», — вспоминает Грузберг. Да и к самому

Грузбергу

власти проявляли повышенное внимание из-за его самиздатов-

ской деятельности. «Конечно, угрожали. За такие дела увольняли с работы

и преследовали. У меня обошлось. Правда, у одного моего знакомого, ко-

торого как раз обвинили в распространении самиздата, нашли мой пере-

вод и вышли на меня. Но меня только предупредили, чтобы я такими

де-

лами больше не занимался. Произошло это, кажется, в 1981 году. И, между

прочим, после этого случая я на довольно долгий период от переводов

отказался. Возобновил только в 1990 году».

«Появление автора в самиздате почти неизбежно влекло за собой ко-

ренные изменения в его жизни. Человек терял работу по специальности

(или

терял возможность продолжать образование), ограничивалась вооб-

ще возможность заработков, могли применить административные репрес-

сии. И это в самом легком случае. Одним словом, человек прощался с

прошлой жизнью и начинал существовать как диссидент par excellence

. А

чтобы решиться на это, нужны очень серьезные основания. И, кстати го-

воря, это означало испортить жизнь также и своей семье, родным, друзьям

и коллегам», — говорит Евгения Смагина, одна из первых, кто прочитал

пересказ Бобырь в самиздате

Чтение самиздатовских рукописей ВК рождало особое ощущение. Де-

лать это нужно было в одиночестве, там, где никто не смог бы застать вас

за чтением. В известной степени, читать такую рукопись фактически оз-

начало разделять опасность со всем Братством. Само обладание этой кни-

гой было уголовным преступлением, хотя едва ли кто-

нибудь когда-нибудь

был осужден только за это. Идеи, которые содержала книга, особым обра-

зом воздействовали на читателя, рисковавшего, познавая их. Если бы текст

не содержал крамолу, прочесть его мог бы каждый. Евгения Смагина так

описала это восприятие: «От чтения неподцензурного, свободного слова

всегда было чувство свободы, глотка свежего воздуха (что

искупало и ли-

тературные несовершенства многих из этих текстов). Кроме того, возника-

ла некая гордость собой, ощущение собственной смелости, эйфория от

того, что совершил некий вольный, несанкционированный поступок. Че-

Par excellence фр. — преимущественно, главным образом, в основном.

Смагина, электронное письмо.

ГЛАВА 1. КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ТОЛКИНИЗМА В РОССИИ

ловеку, всю жизнь прожившему в условиях свободы слова и печати, труд-

но это почувствовать»

Самиздатовские копии выдавались только на 3–4 дня, и многие читали

их ночами, прогуливая из-за этого работу и учебу. Один из очевидцев выучил

текст ВК наизусть и стал ходячей книгой, оживив тем самым «451 градус

по Фаренгейту» Рэя Брэдбери. Именно так к советским читателям пришли

«Доктор Живаго» Пастернака, «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына, «Гадкие

лебеди» и «Сказка о Тройке» Стругацких.

Первый переводческий бум

В 1982 году в московском издательстве «Детская литература» вышел в

свет сокращенный перевод первого тома ВК. Переводчиками были Вла-

димир Сергеевич Муравьев и Андрей Андреевич Кистяковский (М&К),

которые познакомились с произведениями Толкина в начале 70-х годов и

увлеклись ими. Они хотели

использовать произведение Толкина как «про-

кламацию, достаточно длинную, но воинственную», «сделать ее манифес-

том зэковского бунта», пишет исследователь творчества К. С. Льюиса и

друг переводчиков, профессор Н. Л. Трауберг

Сокращенный перевод немедленно стал бестселлером. Первый тираж в

100 тысяч экземпляров был распродан, и в 1983 году издательство «Детская

литература» предприняло беспрецедентный шаг в условиях плановой эко-

номики — было напечатано два дополнительных тиража, в общей слож-

ности 300 тысяч экземпляров. Настолько необычным был этот шаг, что

одной из российских исследовательниц, которая скорее похожа

на знаме-

нитых скептиков из штата Миссури, чем на москвичку, потребовалось

сверить регистрационные номера каждого тиража, чтобы окончательно

убедиться в этом

. Эти дополнительные тиражи также молниеносно ра-

зошлись, и вскоре книга стала недоступна даже в библиотеках, поскольку

все экземпляры были украдены с полок

Смагина, электронное письмо.

Доклад на конференции: Круглый стол: «Профессор Толкин и его наследие», 22 ап-

реля 2000 г., РГГУ. с. 5. Материалы Круглого стола опубликованы в журнале «Палан-

тир», №№ 25–27, 2001.

Электронное письмо от 15 дек. 2000 г., 00:55:25 по московскому времени.

Алексей Киякин. Вначале было слово… (памяти кондуктора под вагоном): <http://

www.kulichki.com/tolkien//arhiv/ugolok/posadnik.html>. Также электронное письмо

от 16 дек. 2000 г., 02:46:52 по московскому времени.

МАРК Т. ХУКЕР. ТОЛКИН РУССКИМИ ГЛАЗАМИ

Публикация сокращенного перевода первого тома М&К оказалась по-

литически несвоевременной, он вышел на самом пике «холодной войны».

8 июня 1982 г. Рональд Рейган произнес свою знаменитую речь «Империя

Зла», в который некоторые исследователи Толкина — одновременно на

Востоке и на Западе — разглядели прозрачные намеки на изречения Гэн-

дальфа на Совете Эльронда во

второй главе второй книги и на совете в

шатрах Арагорна в девятой главе пятой книги. В своей статье «Евразий-

ские тенденции в отечественной литературе жанра фэнтези» Анатолий

Мошницкий

называет «цитату» из Толкина в речи Рейгана «Империя

Зла» непосредственной причиной задержки публикации следующих двух

томов перевода М&К.

Выступая в британской Палате Общин, явно ассоциирующейся с Со-

ветом Эльронда, Рейган сказал: «Если история чему-нибудь учит, так толь-

ко тому, что самообман перед лицом неприятных фактов — безумие.

<…> Давайте посулим

надежду. Давайте сообщим миру, что новая эпоха

не только возможна, но и вероятна»

На Совете Эльронда Гэндальф говорит: «Мудрость заключается в том,

чтобы признать необходимость, когда взвешены все другие пути, хотя тем,

кто лелеет ложную надежду, эта мудрость может показаться безумием»

(F.352). На совете в палатке Арагорна, Гэндальф сулит надежду на новую

эпоху, надежду, которую Рейган превратил в вероятность: «Мы должны

идти в западню

с открытыми глазами, отважно, но почти без надежды уце-

леть самим. Ибо, лорды, вполне вероятно, что мы погибнем все до едино-

го в черной битве вдали от живых земель. И даже если Барад-дур будет

уничтожен, мы не доживем до новой эпохи. Но я считаю, что таков наш

долг. И

это лучше, чем все равно погибнуть (что неизбежно, если мы ос-

танемся здесь), зная, что новая эпоха уже никогда не наступит» (R.191).

Когда после выхода сокращенного перевода первого тома М&К стало

ясно, что публикации второго и третьего томов в ближайшее время не

предвидится, восполнить возникший спрос на перевод продолжения взя-

лись

неофициальные переводчики, что вылилось в «переводческий бум»

ВК. Одна из отличительных черт всех переводов этого «бума» — они на-

чинались с того места, где обрывался перевод М&К, использовали вариан-

ты имен и названий из «Хранителей» и, до некоторой степени, подражали

стилю первого тома М&К.

Анатолий Мошницкий. Евразийские тенденции в отечественной литературе жанра

фэнтези: <http://arctogaia.krasu.ru/works/moshnitsky1.shtm>.

<http://www.luminet.net/~tgort/empire.htm>.

ГЛАВА 1. КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ТОЛКИНИЗМА В РОССИИ

На Украине такими переводчиками стали Алина Немирова и Валерия

Александровна Маторина, технический переводчик, работавшая под псев-

донимом «ВАМ», который по ее словам, родился из инициалов, но подра-

зумевал фразу: «читайте, это все В.А.М.!» Перевод Н. Эстель — толкинов-

ский псевдоним Надежды Чертковой, известной своим переводом «Силь-

мариллиона», — также относится ко

времени «бума». В августе 1989 г.

А. И. Алёхин начитал на кассету свой перевод второй и третьей книг ВК,

сделанный с польского перевода Скибневской

. В 90-х годах ВК перево-

дила Ирина Забелина, чьи переводы малой прозы Толкина — «Листа

Ниггля» и «Фермера Джайлса из Хэма», выходили в свет, а этот ее перевод

еще ждет публикации. Наибольшее распространение получил самизда-

товский перевод Натальи Григорьевой и Владимира Грушецкого (Г&Г),

доступный и в Интернете, который весь пестрит

фразами, репликами и

целыми абзацами, слово в слово повторяющими сокращенный пересказ

Бобырь без ссылок на первоисточник. Даты на рукописи Уманского одно-

значно свидетельствуют о том, что версия Бобырь создавалась раньше

. В

Интернете часто встречается перевод Г&Г второго и третьего томов, ском-

бинированный с переводом первого тома Грузберга, для формирования

полной электронной версии романа.

Перестройка

В докладе

, прочитанном на фестивале «Звездный мост-99», Алина Не-

мирова, одна из переводчиков ВК, оценивает творчество Толкина как лите-

ратурный и социальный феномен. Немирова отмечает, что наибольший

отклик произведения Толкина находят у людей той же социальной среды, к

которой принадлежал в Англии и сам Толкин, это средний класс — «слу-

жилая интеллигенция», в

которую входят преподаватели, врачи, инженеры,

научные сотрудники. Она подчеркивает, что те члены толкиновской когор-

ты британского среднего класса, которые усвоили незыблемые основы вик-

Skibniewska, Maria, Władca Pierścieni, Warsaw: Czytelnik Publishers, vol. 1 (Wyprawa),

1961; vol. 2 (Dwie wieže), 1962; vol. 3 (Powrót króla), 1963.

Подробнее об этом говорится в статье Натальи Семеновой. «К вопросу о генезисе

русских переводов „Властелина Колец“ Дж. Р. Р. Толкина», опубликованной в жур-

нале «Палантир», №. 37, 2003, с. 20–34.

«Творчество Толкиена как литературный и социальный феномен». Доклад на фести-

вале «Звездный мост-99» 8 октября 1999 г., секция «Фантастика и просветительская

традиция на рубеже тысячелетий». <http://www.kulichki.com/tolkien/arhiv/manuscr/

nemirova.shtml>.

МАРК Т. ХУКЕР. ТОЛКИН РУССКИМИ ГЛАЗАМИ

торианства, потерпели «максимальный психологический урон при наступ-

лении нового страшного века» — двадцатого столетия. И они же обладали

«рядом весьма привлекательных черт: гуманностью, богатством духовных

интересов, тягой к творчеству» — характерные черты, присущие Толкину.

Немирова отчасти приписывает популярность Толкина в России тому

факту, что его произведения формировались под воздействием периода, в

который

он жил — переломного переходного этапа от викторианской

эпохи девятнадцатого столетия к суровой действительности столетия два-

дцатого, точкой отсчета которой стал не 1900 год, а скорее Первая миро-

вая война, где сражался Толкин. Немирова воспринимает влияние отправ-

ных точек мышления именно как фактор, вызывающий повышенный ин-

терес к произведениям Толкина у современных читателей

в странах быв-

шего СССР, «которым в силу стечения обстоятельств пришлось пережить

перелом не менее резкий, чем испытывали люди поколения» Толкина,

жившего на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков. Для читателей

бывшего СССР, переломными моментами, добавившими к СССР слово

«бывший», стали перестройка и крах коммунизма.

Переводческий бум был бы невозможен без

перестройки, которая обуз-

дала всесильную государственную руку, контролировавшую литературу, —

Главное управление по делам литературы и издательств (Главлит). Главлит

был создан в 1922 году с целью централизации цензуры издательской дея-

тельности и репертуара зрелищных предприятий. В его функции входил

запрет на публикацию и распространение произведений, «содержащих аги-

тацию против Советской власти, разглашающих

военную тайну Республи-

ки, возбуждающих общественное мнение путем сообщения ложных сведе-

ний, возбуждающих национальный и религиозный фанатизм, имеющих

порнографический характер»

. Главлит был политической организацией,

характер которой варьировался в зависимости от политического климата

каждого отдельного периода: беспощадный при Сталине, смягченный при

Хрущеве, ужесточенный вновь при Брежневе. Начиная с 1986 года Главлит

постепенно терял свои полномочия. В 1990 году он был реорганизован в

Главное управление охраны тайн в печати и СМИ (ГУОТ), акцентировав-

шее

его роль по защите государственных тайн. По мере развития пере-

стройки молодое поколение ощущало угрозу все меньше. Уменьшение вла-

сти Главлита привело к тому, что самиздат стал неактуален. Молодежь более

не рассматривала машинописные тексты в качестве самиздата, а восприни-

мала их просто как «неопубликованные рукописи». Такое изменение пози-

<http://www.internews.ru/smi/index/d297ablu.html>