Лунц Л.А. Деньги и денежные обязательства в гражданском праве

Подождите немного. Документ загружается.

Л. А. Лунц

«номиналистов» – допускает закрепление ценности денег на определен-

ном уровне в порядке законодательного акта

. Между тем речь здесь идет

не об определении покупательной способности денег и

даже не о создании правовой фикции об устойчивой их ценности

, а об

определении их платежной силы

. При выпуске денег государ-

ственная власть определяет обязательность их приема в платежи и обо-

значает на каждом знаке определенную сумму тех денежных единиц, в

которых выражены существующие денежные долги. Таким путем го-

сударство не только присваивает деньгам

платежную силу, но и определяет степень

этой платежной силы. Государственная денежная единица

при

нормальных условиях становится единицей исчисления отсроченных

долгов (standard of deferred payments). Но и это обстоятельство не дает

возможности государству в законодательном порядке фиксировать цен-

ность денег, так как при господстве децентрализованного хозяйства со-

держание денежных обязательств по договорам определяется в любой

сумме денежных единиц по усмотрению участников сделок. Таким обра-

зом, рассмотренная нами «номиналистическая»

теория

носит чисто юридический характер:

она вовсе не касается вопроса о ценности

ного свойства за теми вещами, которые являются деньгами в экономическом смысле

(стр. 36 – 37). H. Gerber (Geld und Staat. Jena, 1926), напротив того, все учение о деньгах

переносит в плоскость права, и притом публичного права: денежное свойство вещи по

Gerber'y создается законом или обычаем; деньги – ein oeffentlich rechtliches Zahlungsmittel.

С точкою зрения Gerber'a нельзя согласиться: денежное свойство вещи есть результат при-

вычных действий участников

оборота (Massengewohnheit der Annahme, по выражению Ви-

зера), которые носят фактический характер и сами по себе не создают правовой нормы.

По мнению Wolff'a (см. сочинение, назван. в прим. 1 на стр. 35, стр. 573 – 577), юридическое

понятие денег имеет значение лишь для того, чтобы определить объем действия специальных

норм, установленных для денег; на этот последний вопрос обычно дает

ответ законодатель,

причем вещь, не являющаяся денежным знаком с экономической точки зрения, может быть

признана таковой по закону (и наоборот); в случае умолчания закона

экономическое понятие денег служит источником

восполнения соответственного пробела.

Так характеризует учение номинализма M i s e s . «Theorie des Geldes und der Umlaufs-

mittel, 1924, Mynchen und Leipzig», см. стр. 242 о классификации денежных теорий.

Нам представляется поэтому, что нельзя говорить о «Rechtliche Konstanz der Geldwertes»,

как это делает Knies в своем известном сочинении «Geld und Credit».

Различие понятий о «платежной силе» и «ценности» особенно отчетливо выражается в не-

мецкой терминологии: «Geltung» и «Wert». Кнапп и Бендиксен (см. ниже), отрицающие

самое существование проблемы ценности денег, говорят о том, что деньги имеют

«Geltung», но не имеют «Wert».

Деньги и денежные обязательства

денег – этой чисто экономической проблемы, по самому существу

своему не могущей быть предметом юридического исследования.

10. В этом отношении теория Hartmann'a и его последователей вы-

годно отличается от других номиналистических учений, из коих особого

внимания заслуживают: а) французские юридические учения о деньгах

XVIII века, оставившие следы в действующем Французском Граждан-

ском Кодексе

, и б) «Государственная теория денег» Г. Кнаппа, оказавшая

значительное влияние на германскую, а через нее и на русскую науку о

деньгах.

Принцип королевской монетной регалии, т. е. исключительное право

короля на чеканку и на выпуск в обращение монет, получил во Франции

XVII – XVIII веков особенно широкое толкование.

В XVII веке Le Bret писал: государь имеет

право повысить или пони-

зить цену монеты, когда этого требуют обстоятельства. В XVIII веке

Монтескье говорил: «…серебро в монете имеет ту цену, которую опреде-

ляет государь: он устанавливает соотношение между определенным ко-

личеством серебра в слитке и тем же количеством серебра в монете; он

устанавливает соотношение между разными металлами, из коих

чеканит-

ся монета; и, наконец, он определяет идеальную цену каждой монеты».

Наконец, в ту же эпоху знаменитый Pothier пишет: «Монета составляет

собственность частного лица лишь в качестве знака определенной ценно-

сти, которую ей присвоил государь, и если государь пожелает, чтобы не

эти, а другие монеты служили знаком ценности всех вещей, то частные

лица теряют свои права в отношении этих монет»

Эта теория отразила современную ей правовую действительность:

фискальные меры правительства по уменьшению веса монеты, уголовные

репрессии за расплавку монеты, за отказ принимать ее в платежи и т. п. –

все это нашло здесь вполне адекватное юридическое выражение. У нас в

России, в эпоху зарождения петербургского абсолютизма, аналогичные

См.: S c h a f f. La dépréciation monétaire. Ses effets en droit privé, Paris, 1926, p. 241;

P o t h i e r . Contrat de Prêt № 37. Мы не останавливаемся здесь на учении о деньгах ка-

нонического права, а также на комментариях глоссаторов и постглоссаторов, которые ока-

зали большое влияние на французских юристов XVII – XVIII вв., но в настоящее время

имеют лишь исторический интерес.

Теории французских юристов 18 века сохранили, однако, до сих пор свое значение, так

как

они легли в основу ряда законов, изданных в первую четверть 19 в. и действующих до сих

пор, см. гл. 3, прим. 2 на стр. 50, ср. § 60, п. В. Вследствие этого определения денег у неко-

торых современных французских юристов близки к идеям 18 века. Так, A. М ater. Traité

juridique de la monnaie et du change, Paris, 1925, на стр. 48 дает следующее определение: la

monnaie métallique est une marchandise tariffé, c’est à dire une des marchandises dont l'Etat fixe

le cours légal.

Л. А. Лунц

условия вызвали такую же теорию: Иван Посошков в 1724 г. (в своей

книге «О скудости и о богатстве», см. издание М. Погодина, Москва,

1824 г.) пишет: «Мы не иноземцы, не меди цену исчисляем, но имя царя

своего величаем; нам не медь дорога, но дорого его царское именование.

Того ради мы не

вес в них числим, но счисляем начертание на ней... У нас

толь сильно его пресветлого величества слово, ащеб повелел на медной

золотниковой цате положить рублевое начертание, тобы она за рубль и в

торгах ходить стала во веки веков неизменно». Далее следует предложе-

ние правительству использовать доверие поданных «ради пополнения

казны и

ради всенародныя пользы». Посошкову, по-видимому, осталась

неизвестною печальная судьба медных рублей, выпущенных при царе

Алексее Михайловиче

Во Франции изложенная теория – в особенности ее практические

выводы – получила суровую отповедь в речи Дюпона (одного из основа-

телей школы физиократов) в Национальном Собрании 15 апреля 1790 г.

«Есть вещи, – сказал Дюпон, – в отношении которых государство бес-

сильно: к таким вещам относится ценность. Ценность денег никогда не

зависит от наименования, но везде

лишь от конкуренции и товаров.

«6 ливров» – это не обозначение ценности».

11. Если французская теория XVIII века исходит из идеи фиксиро-

ванной государством ценности денег, то теория Кнаппа и его последова-

телей

(в особенности учение Бендиксена) вовсе отрицает за деньгами ка-

чество ценности, признавая за ними лишь свойство платежного средства,

созданного государственной властью.

«Государственная теория денег, – говорит Кнапп, – есть догматиче-

ское выражение ряда историко-правовых фактов, которые в течение XIX

века обнаружились в области денежного обращения важнейших культур-

В 1656 г. – при царе Алексее Михайловиче – в Московском государстве были выпущены мед-

ные деньги с принудительным курсом серебряных, которые вначале ходили «с серебряными

заровно», затем вытеснили их из обращения. Результатом была всеобщая дороговизна, кото-

рая вызвала мятеж в 1662 г. (Ключевский. Курс Русской Истории, т. III, лекция LI).

K n a p p . Staatliche Theorie des Geldes. München und Leipzig, 1923.

См. его же статью в русском переводе сборн. «Деньги» под ред. А. С. Мендельсона и

И. А. Трахтенберга. Изд. Госплана. Москва, 1926.

Критика теории Кнаппа: Д. А. Лоевецкий. Государственная теория денег. Москва,

1923; P a l y i . Der Streit um die Staatliche Theorie des Geldes в Schmoller’s Jahrbuch, 45,

Jahrg. H. 2 и 3 (1922); Z a g litz. Die Juristische und Oekonomische Kategorie des Geldes в

Zeitschrift für Volkswirtschaft und Sozialpolitik, 1923. S. 48 – 106; см.: Bortkiewicz

«Ueber Knapps Nominalismus» в Jastrow’s Textbucher ueber Wirtschaft und Staat». В. 4.

S. 156; см. также: Mises, назв. соч., ч. 1, гл. IV: «Das Geld und der Staat», стр. 244 – 250.

Ср

.: K. D i e h l . Theoretische National-oekonomie. Bd. 3. Изд. 1927. Стр. 323 и след.

Деньги и денежные обязательства

ных государств. В настоящее время платежный механизм всюду регули-

руется нормами административного права, которые и являются основным

материалом для исследования».

Ныне действующий порядок есть результат долгого исторического

развития. Некогда платежи производились путем взвешивания металла

–

единица ценности в ту пору определялась с помощью единицы этого ме-

талла. Засим появляются монеты, которые содержат определенное коли-

чество металла. Чеканка монет становится государственной прерогати-

вой. Теперь государство предписывает: долг в 1 фунт серебра будет упла-

чиваться не посредством взвешивания металла, а путем передачи монет –

240 пфенигов. С этого момента каждая

монета становится «хартальным»

платежным средством (от слова «charta», означающего – документ в про-

тивоположность материальным благам). Далее государство уменьшает

вес монеты; но несмотря на это, монеты нужно только считать, а не взве-

шивать. Платежная сила (Geltung) каждого денежного знака ныне опре-

деляется правовым порядком и уже не зависит от того материала, из ко-

торого сделан денежный знак (поэтому возможны денежные знаки из бу-

маги). Денежная единица, выражающая платежную силу денег, стала но-

минальной (от «nomen» – название). Марка, крона, рубль не могут быть

определены как известные весовые количества металла: все это историче-

ски определившиеся понятия нашего правопорядка. Определение ны-

нешней германской денежной единицы возможно лишь путем

установле-

ния обратной связи ее с предшествовавшей денежной единицей

(rekurrenter Anschluss): марка есть третья часть существовавшей до нее

денежной единицы – талера. При выборе материала, из которого изготов-

ляются денежные знаки, государство ничем не связано; если монеты по-

нижаются в весе, то для внутригосударственного обращения это не пред-

ставляется существенным: всякий житель данного

государства находится

в роли получающего и платящего, и кто должен принимать более легкие

монеты, тому разрешено и платить такими же монетами.

Но государство заинтересовано в том, чтобы его деньги разменива-

лись на деньги другой страны по определенному устойчивому отноше-

нию (по паритету). Стремясь к достижению этого паритета, правительст-

во в

порядке закона или административного акта принимает ряд мер: так,

в Германии до войны любое количество золота по требованию должника

В эпоху XII таблиц в Риме уже существовала монета, которую, однако, при платежах взве-

шивали, а не считали: eorum nummorum vis et potestas non in numero erat sed in pondere

posita. guam ob rem gui dabat olim pecuniam, non numerabat eam sed appendebat – Gai Inst. 1, §

122.

Л. А. Лунц

подлежало перечеканке в монеты (свободная чеканка), благодаря чему

цена золота, выраженная в денежных единицах, была постоянной. В дан-

ном случае получается впечатление, что денежной единицей является оп-

ределенное весовое количество золота. Но это происходит только потому,

что одновременно с установлением отношения денежной единицы (мар-

ки) к предшествовавшей (талеру) существует закон

о свободной чеканке.

Если отменить этот последний закон, то обнаружится, что денежная еди-

ница давно уже стала номинальной.

Номинальный характер денег еще обнаруживается в том, что, кроме

«наличных» денег (так называет Кнапп монеты, изготовленные из метал-

ла, для которого установлена свободная чеканка), существуют «ноталь-

ные» деньги, для которых нет или

по самому существу их не может быть

свободной чеканки (неполноценное серебро, медные и бумажные деньги).

Нотальные деньги обращаются наравне с наличными, но для них уста-

новлены особые меры «литрического управления» (под литрическим

управлением Кнапп подразумевает многообразную деятельность государ-

ства, направленную на регулирование платежного аппарата): государство

ограничивает их платежную силу определенною

незначительною суммой

(при этом, однако, само принимает их в платежи без этого ограничения),

устанавливает контингент их выпуска, разменивает их по требованию

держателей на «наличные» деньги (для чего создается особый разменный

фонд в центральном банке), само производит платежи наличными день-

гами. Последнее является самым существенным: тот вид денег, которым

фактически расплачивается

в конечном счете государство без размена на

какие-либо другие деньги, Кнапп называет валютарным денежным зна-

ком, характерным для всей денежной системы страны. Германия до вой-

ны стремилась удержать «наличные» деньги в «валютарном» состоянии

для того, главным образом, чтобы поддержать паритет своих денежных

знаков в отношении иностранной валюты. Но это возможно

и в другом

порядке: так, Австро-Венгерский банк, снабженный запасом иностранных

ценностей, всякий раз, как только на бирже обнаруживалось уклонение от

избранного им паритета, боролся с этим уклонением путем соответствую-

щей противоположной спекуляции. Таким путем неразменные на золото

банкноты сохранили устойчивое положение в отношении иностранной ва-

люты.

Деятельность государства в

области денежного обращения сводится,

таким образом, по Кнаппу, к тому, что государство: объявляет опреде-

ленные предметы платежным средством, устанавливает степень их пла-

тежной силы, выражая ее в определенных счетных единицах «номиналь-

Деньги и денежные обязательства

ного» (не физического, не ценностного) свойства, производит этими

предметами платежи в отношении своих кредиторов и принимает их в

погашение долгов от своих дебиторов. В результате пред-

меты эти становятся орудием обращения.

12. Государственная теория денег в Германии имеет многочислен-

ных последователей, но еще большее число противников. Основное воз-

ражение этих

последних можно формулировать так: те предметы, кото-

рые государство объявляет платежным средством и которыми оно факти-

чески расплачивается, могут быть приняты гражданским оборотом в ка-

честве орудия обращения, но это – помимо качества самого предмета – в

конечном счете зависит от того фактического влияния, которым пользу-

ется государственная власть в сфере гражданского оборота

. Следователь-

но, вопрос о возможности для государства создавать орудия обращения

решается в плоскости фактической, а не правовой. Кнапп начинает свою

книгу словами: «деньги – создание правопорядка»; но его государствен-

ная теория денег в конечном счете выходит за пределы права: не законом,

а действиями административного органа определяется, по Кнаппу, харак-

тер денежного

обращения страны. Но действия эти (чеканка монет, печа-

тание бумажных денег, выпуск тех и других в обращение) создают закон-

ное платежное средство не сами по себе, а лишь постольку, поскольку за-

кон предписывает принимать выпускаемые государством знаки в пога-

шение существующих долгов. С другой стороны, действия эти сами по

себе – без

содействия гражданского оборота – не создают орудия обра-

щения. Таким образом, учение Кнаппа о валютарных деньгах и учение

его о праве как источнике денег противоречат друг другу.

Тем не менее государственная теория денег имеет весьма сущест-

венные заслуги: Кнапп дал систематическое описание и юридико-

догматическую разработку мероприятий государства в области денежно-

го обращения и создал для классификации этих мероприятий соответст-

венные понятия и терминологию, без которых в настоящее время наука и

практика уже не могли бы обойтись.

Далее учение Кнаппа о существе денежной единицы значительно уг-

лубило понимание юридической природы денег: в пределах определен-

ной денежной системы денежная единица определяет Geltung – платеж-

ную

силу, а не Wert (ценность) денежных знаков. В этом своем

качестве, а также в качестве единицы исчис-

ления отсроченных платежей она лишена не только фи-

зических, но и ценностных свойств, и поддается определению только

юридико-исторически, путем установления связи с предшествовавшей

Л. А. Лунц

денежной единицей. Это, однако, не исключает того, что с денежной еди-

ницей в каждый данный момент могут быть связаны известные ценностные

представления, так как денежная единица воплощается в денежных знаках,

обмениваемых на товары и имеющих, следовательно, покупательную силу.

13. Кнапп, однако, и его последователи, из коих особого внимания

заслуживает Бендиксен

, вовсе отрицают существование проблемы цен-

ности денег: они рассматривают экономическую функцию денег как ре-

зультат той же платежной силы, которая нормируется законом: деньги

противостоят товарам в силу сообщенного им правом платежного свой-

ства, они не получают каких-либо новых свойств в процессе обмена. Де-

нежный знак не обменивается на товар

как на нечто с ним однородное:

это – по выражению Бендиксена – ордера на получение товаров

(Anweisung); как таковые они лишены ценности и лишь отражают цен-

ность хозяйственных благ. Но если деньги – документ на получение това-

ра, то нет оснований их изготовлять из дорогостоящего материала. Нико-

му ведь не придет в голову изготовлять

из золота театральные билеты!

Свою теорию Бендиксен считает «экономическим» дополнением к

«юридическому» учению Кнаппа: кредитор, принявший от должника де-

нежные знаки, получил платеж с точки зрения частного права, но с эко-

номической точки зрения он получил лишь документ, который управомо-

чивает его на известное участие в народнохозяйственном достоянии.

Сущностью денег

является «зафиксированность в них права на требова-

ние за услуги, уже оказанные их владельцами». – Это представление о

деньгах как об Anweisung, по справедливому замечанию Гельффериха, не

оправдывается положением денег в хозяйственном строе, основанном на

децентрализованном обмене. Деньги могли бы рассматриваться как сви-

детельство в вышеуказанном смысле лишь в том случае, если бы

они да-

вали возможность получения определенных благ в определенных количе-

ствах от определенных инстанций. На этом последнем принципе основа-

на идея менового банка Грея, которая, как доказывал еще К. Маркс

, не-

совместима с системой децентрализованного хозяйства. В условиях же

свободного заключения меновых сделок индивид в форме денег не полу-

чает ничего такого, что давало бы ему на какую-либо вещь притязание,

имеющее принудительную силу. Если же под «ордерами» разуметь лишь

Бендиксен. О ценности денег (назв. выше сборн. «Деньги», стр. 205 и след). Его же:

Wesen des Geldes, 3 Aufl. München und Leipzig, 1922. Критику теории чисто номинальных

денег см. у А. А. Соколова «Проблемы денежного обращения и валютной полити-

ки», изд. НКФ, 1923, стр. 38.

См. «К критике политической экономии»: о теории рабочих денег Грея. Ср.: Scaduto,

стр. 11.

Деньги и денежные обязательства

экономическую возможность получения благ в неопределенном количе-

стве и от неопределенных лиц, как это в сущности и имеют в виду Бен-

диксен и другие сторонники теории Anweisung, то деньги ничем не отли-

чаются от товаров, предназначенных к продаже их владельцем.

14. Обзор номиналистических учений необходимо дополнить изло-

жением теории A. Nussbaum'a

, представляющую собой, несомненно, са-

мое ценное из современных исследований по вопросам «денежного пра-

ва»

. Нусбаум конструирует понятие денег, общее для права и экономики,

но его учение носит юридический характер, так как он рассматривает

деньги как один из видов вещей, определяемых родовыми признаками. –

В отличие от других заменимых вещей денежные знаки, по мнению Нус-

баума, отличаются одною особенностью: при передаче и принятии их

принимается во

внимание исключительно лишь отношение денежного

знака к определенной идеальной единице, вследствие чего материальный

и ценностный субстрат денежного знака не является моментом, опреде-

ляющим понятие денег. Логически идеальная единица, которая характе-

ризуется определенным наименованием, является приматом в отношении

денежного знака, но она овеществляется в этом последнем так, что каж-

дый денежный знак

выражает определенное числовое отношение к ней. –

Учение Nussbaum'a, оставаясь на почве номинализма, не приводит к госу-

дарственной теории денег и не устраняет проблемы ценности денег как

орудия обращения: цена товаров (под влиянием факторов экономическо-

го характера, лежащих на стороне денежных знаков или на стороне това-

ров) может выражаться и в действительности

выражается в счетных де-

нежных единицах, сумма которых не является постоянной. Когда же ста-

вится вопрос о содержании обязательств, имеющих своим предметом де-

нежные знаки, выраженные в денежных единицах, то принимается во

внимание лишь определенная сумма этих последних. То обстоятельство,

что гражданский оборот различает денежные знаки не по их физическим

свойствам

, а по отношению их к определенной счетной единице, имеет

огромное значение для всей техники современных денежных расчетов.

См. его книгу «Das Geld in der Theorie und Praxis des Deutschen und Ausländischen Rechts».

Tübingen, 1926.

Теорию Нусбаума разделяют – N i p p e r d e y (Juristische Wochenschrift, 1920. S. 120) и

G e i l e r (Zeitschrift f.d. gesamte Staatswissenschaft v. Brodenvitz. Bd. 81, H. 2, S. 320 и

сл.). Nipperdey подчеркивает, что благодаря номиналистическому принципу в том смысле,

как он трактуется у Нусбаума, создается непрерывность представления об определенной

денежной единице в том случае, когда денежные знаки перестают обмениваться на металл

и падают в цене. Это свойство их основано не на принудительном курсе бумажных

денег, а

вытекает из самой природы денег.

Л. А. Лунц

Современный оборот не мог бы примириться с деньгами, «обладающими

физическими свойствами», т. е. с такими деньгами, которые надо было

бы не считать, а взвешивать. Как показал опыт денежного обращения в

эпоху войны и революции, монеты, исчезающие из обращения, тотчас же

начинают в гражданском обороте определяться физическими свойствами

и, таким образом

, лишаются того свойства, которое, по Нусбауму, явля-

ется характерной особенностью денег вообще.

Но можно ли сказать, что отмеченное Нусбаумом свойство состав-

ляет особенность одних лишь денег? – Нусбаум сам выдвигает этот во-

прос в отношении некоторых видов ценных бумаг: предъявительские ак-

ции и облигации также относятся к заменимым вещам, также выражены

денежной единице, но отношение к ней не является непосредственным,

так как соответственные документы непосредственно удостоверяют долю

участия в предприятии или право требования, и лишь эти права выраже-

ны в денежных единицах. – Это различение кажется нам искусственным.

Акции (или облигации) определенного вида отличаются друг от друга

также, как и денежные знаки

, числовым отношением к отвлеченной счет-

ной единице, что придает как названным ценным бумагам, так и деньгам

максимальную обращаемость: определенные виды акций и облигаций по

степени своей обращаемости приближаются к деньгам, благодаря чему

технический порядок обращения тех и дру-

гих представляется сходным. Это сходство объединяет

деньги и названные ценные бумаги в

особую категорию родовых вещей,

лишенных, с точки зрения оборота, каких-либо физических свойств. Спе-

цифические же особенности денег, отличающие их от всех других объек-

тов частного права и, в частности, от названных ценных бумаг, выясня-

ются лишь в результате анализа той функции, которую денежный знак

исполняет в гражданском обороте.

15. Как

видно из предшествующего изложения номиналистические

учения разнятся друг от друга своим отношением к проблеме ценности

денег и к вопросу о значении государственного правового регулирования

в сфере денежного обращения. Объединяет их сходство в понимании су-

щества денежной единицы и содержания денежных обязательств.

В разрешении этих двух вопросов номинализм сталкивается с про-

тивоположною

группою учений, которые принято объединять под общим

названием теории «металлистов». Как отмечалось выше, для номиналиста

денежная единица может быть связана с ценностным представлением, но

сама по себе ценностью не обладает: это лишь абстрактная счетная еди-

ница, в которой выражены цены всех товаров, в том числе и цена того

Деньги и денежные обязательства

благородного металла, который лежит в основании денежной системы.

Для металлиста, напротив того, золото и серебро есть последний масштаб

измерения ценности денежных знаков, денежная же единица является для

него определенным количеством золота или серебра, т. е. вещью, обла-

дающей ценностью.

Исходя из этой последней точки зрения, Bekker

считает, что содер-

жанием денежного обязательства является определенное количество бла-

городного металла в виде монет, снабженных законной платежной силою.

Если сделка заключена в то время, когда денежная система была основа-

на на серебре, то после перехода к золотому обращению (ввиду исчезно-

вения из оборота серебряных монет), строго говоря, наступает невозмож-

ность исполнения обязательства. Однако Bekker признает здесь своеоб-

разную конверсию: предметом долга взамен серебряных монет становит-

ся ценность этих монет, выраженная в золоте. Теория Bekker'a ввиду ее

искусственности и полного несоответствия условиям современных де-

нежных расчетов не имела существенного влияния ни на юридическую

теорию, ни, тем более, на практику.

16. Зато весьма широкое

распространение получила «курсовая» тео-

рия Савиньи

. Понятие о деньгах Савиньи связывает с понятием об иму-

ществе как гражданско-правовой власти или господства лица над частями

внешнего мира: Pecuniam habens habet omnem rem, guam vult habere. День-

ги – орудие измерения ценности, но они сами в себе заключают ту цен-

ность, которую измеряют. Это свойство денег основано на всеобщем при-

знании их ценности. Деньги создаются деятельностью

правительства

только когда и настолько они признаются таковыми общественным мне-

нием; другими словами: общественное мнение решает вопрос не только о

том, что есть деньги, но и о том, в какой степени тот или иной предмет

имеет свойство стать деньгами. Благородные металлы благодаря своим

природным особенностям становятся материалом для денег. Государство

определяет вес и пробу монет в порядке чеканки, но тем самым не изме-

няется их существа; монета остается слитком металла, снабженным госу-

дарственным штемпелем: ein staatlich beglaubigter Barren. Бумажные же

деньги служат представителями настоящих денег (монет) и составляют

настоящий беспроцентный долг государства.

«U e b e r die Couponprozesse der österreichen Eisenbahngesellschaften, 1881. См. также:

Л. С. Эльяссон. Деньги, Банки и Банковые операции. Изд. «Экономическая Жизнь».

Москва, 1926, стр. 12, прим. 1.

Савиньи. Обязательственное право. Русский перевод, изд. 1876.