Купина Н.А., Хомяков М.Б. Философские и лингвокультурологические проблемы толерантности: Коллективная монография
Подождите немного. Документ загружается.
ты чаще специализированы по сфере употребления (компьютерный
или молодежный жаргон, разговорная речь), реже — по наличию
оценочных коннотативных сем (шутливое) — 13 дериватов;
«механизм, имеющий отношение к тому, что н. м. с.»: нейтраль*
ные CD)плеер(плейер/)плэйер) «компакт*диск*плейер», CD)проигры)
ватель «компакт*диск*проигрыватель», CD)чейнджер «устройство
для автоматической смены компакт*дисков в музыкальном центре,
компакт*диск*проигрывателе и т. п.» [Словарь ХХ: 883]; CD)drive
с пометой «информ.», сидивертка («комп.») — 5 производных;
«предмет, имеющий отношение к тому, что н. м. с.»: CD)програм)
ма —1 дериват;
«организация, имеющая отношение к тому, что н. м. с.»: CDROM)
издательство —1 дериват;
«имеющий отношение к тому, что н. м. с.»: CD)ROMный — 1 про*
изводное.
Производные от CD семантически более разнообразны, чем де*
риваты, мотивированные композитом*синонимом компакт)диск:
от аббревиатуры образуются и существительные, и прилагательные,
от композита — только существительные; аббревиатура мотивирует
производные пяти СЗ, композит — трех СЗ.
Анализ новообразований с корнем CD обнаруживает явную толе*
рантность русских морфем по отношению к этому заимствованному
элементу: он легко сочетается со словообразовательными морфема*
ми, обладающими разнообразными модифицирующими (стилисти*
ческими, эмоционально*оценочными) значениями. Так, один и тот
же денотат «компакт*диск» имеет 14 производных*модификатов:
молодежное сидил, молодежно*шутливые сидишка, сидюшка, «ком*
пьютерно»*шутливые сидиромка и сидюк, «компьютерно»*жаргон*
ные сидишник, сидюшник, сидивертка, CD)R, CD)ROM, разговорные
сидиром и CDшка и т. п. Такая активная стилистическая модифика*
ция свойственна только частотным, ключевым для носителя языка
словам.
Интересно отметить также тот факт, что модификаты, в значении
которых наличествуют коннотативные семы оценки, эмоции, указа*
ния на использование в разговорной речи или вне сферы литератур*
ного языка, оформляются преимущественно средствами русской
графики (сидил, сидишка, сидюшка, сидиромка, сидюк и т. п.), в то
Раздел 2. Выражение толерантности средствами языка
151
время как нейтральные или официально*»компьютерные» лексемы
имеют смешанное, русско*английское (CD)диск, CD)плейер, CD)
программа, CD)чейн)джер, CDшка, CD)ROMный и т. п.), или чисто
иноязычное оформление (CD)ROM, CD)R).
Активная игра языка с теми лексемами, которые обозначают но*
вые для общества явления, разнообразное видоизменение их с по*
мощью морфем, обладающих не только мутационными, но и моди*
фикационными СЗ, свидетельствуют об интенсивном освоении
языком*рецепиентом этих иноязычных элементов.
Но, как и в случае с аббревиатурой PR, освоение субстантива CD
еще не завершено. Об этом свидетельствует наличие значительного
количества синонимов, обозначающих один и тот же денотат и име*
ющих примерно одинаковые коннотативные элементы значения
(компакт)диск, компакт, диск, CD, CD)ROM, CD)R, сидиром; ком)
пакт)дисковод, дисковод, CD)drive, дискодрайв), а также неустоявше*
еся, варьирующееся написание иноязычного компонента CD)ROM:
последний оформляется то русскими, то английскими буквами (CD)
ROM и сидиром), то прописными, то строчными (CD)ROM и CD)
Rom), имеет слитное (CDшка, CDROM*издательство, сидиром) или
дефисное написание (CD)ROMный).
Таким образом, анализ аббревиатур CD, PR и их производных об*
наружил, что они словообразовательно активны: в СГ существитель*
ного PR — 66 неолексем, в СГ субстантива CD — 22 неологизма. Де*
ривационная активность аббревиатур свидетельствует о том, что они
занимают важное место среди заимствований русского языка конца
ХХ века. Активности употребления рассматриваемых лексем не пре*
пятствует их недостаточная освоенность русским языком, о чем сви*
детельствует неоднотипное графическое оформление заимствова*
ний: CD / CD)ROM / CD)Rom / CD)R/ сидиром; PR / ПР / пиар.
При этом явно расширился функциональный диапазон аббреви*
атур и мотивированных ими новообразований: аббревиатуры, тра*
диционно относимые к именам существительным, в композитах
начинают выполнять роль аналитических прилагательных; они ста*
новятся не только номинативным и компрессивным, но и экспрес*
сивным средством русского языка.
Таким образом, русское отаббревиатурное словообразование
конца ХХ века характеризуется ярко выраженным функциональным
Философские лингвокультурологические проблемы толерантности152
динамизмом — активным использованием в русском литературном
языке средств, ранее находившихся на его периферии или за его
пределами (Е. А. Земская). Это качество — яркое проявление толе*
рантности русского словообразования, творческие потенции кото*
рого активизируются в результате взаимодействия с системой друго*
го языка. Способность русского языка усваивать и творчески пере*
рабатывать лавинообразный поток заимствованных элементов,
не раз наводнявших его, позволяет оптимистично прогнозировать
его будущее: толерантность русского языка позволит ему успешно
развиваться, расширяя за счет процессов заимствования систему
мотивационных баз, словообразовательных моделей, типов и спосо*
бов словообразования.
ВЕРБАЛИЗАЦИЯ МЕТАЯЗЫКОВОГО СОЗНАНИЯ
КАК РЕАЛИЗАЦИЯ
ПРИНЦИПА ТОЛЕРАНТНОСТИ*
И. Т. Вепрева
Наметившийся интерес лингвистов к исследованию категории
толерантности [Лингвокультурологические проблемы… 2001] позво*
лил ученым сформулировать инвариантный смысл концепта «толе*
рантность» в области коммуникативной и когнитивной лингвисти*
ки. Этот смысл не расходится с философским пониманием толе*
рантности и заключается во взаимопонимании иных культур
каждым участником толерантного диалога и их бесконфликтном ре*
чевом взаимодействии. В ходе истинного диалога культур путем уси*
лий, направленных на постижение образа жизни и образа мыслей
оппонента, могут быть сформированы коммуникативно*культурные
конвенции толерантности в рамках данного социума.
Язык в плане формирования толерантных установок речевого
взаимодействия выполняет две важные функции. Во*первых, язык
Раздел 2. Выражение толерантности средствами языка
153
* Работа выполнена при поддержке РГНФ (грант № 00*04*00*101*а).
© И. Т. Вепрева, 2003
является тем инструментом, с помощью которого реализуются нор*
мы толерантного общения. Во*вторых, в основе самой речемысли*
тельной деятельности изначально в качестве универсального зало*
жен принцип толерантности. Речемыследействие может совер*
шаться только с установкой на понимание. Доказательством
последнего утверждения являются «следы» метаязыковой деятель*
ности говорящего, которая протекает обычно на бессознательном
уровне, выполняя контролирующую функцию при порождении ре*
чи, сличая речевой факт с эталоном, хранящимся в сознании инди*
вида [Ейгер 1990: 10; Красиков 1990: 41], но на определенных, на*
пряженных участках речевой деятельности может вербализоваться
в виде некоего метаязыкового комментария, например: Сейчас
в большой России — я не люблю слово «провинция» — существует ог)
ромная жажда, тяга к прекрасному (РТР, «Зеркало», 9.03.2002). Вер*
бализованный метаязыковой комментарий коррелирует с импли*
цитным предикатом мнения, обращенным к потенциальному собе*
седнику: «Я выбираю словосочетание «большая Россия», потому
что не люблю общепринятого слова «провинция», которое имеет
для меня отрицательную коннотацию, поэтому я выбираю форму,
которая, на мой взгляд, адекватно отражает коммуникативную за*
дачу, хотя сомневаюсь, будет ли она понятна слушающему без моей
метаязыковой подсказки». Таким образом, вербализованный ре*
флексив осуществляет посредническую функцию между разными
«системами видения объекта» [Борисова 2001: 255]. Говорящий,
включая рефлексив в свое дискурсивное пространство, ориентиру*
ется на слушающего, учитывая потенциальные возможности адре*
сата понять смысл сказанного.
Прорыв в сознание бессознательной метаязыковой деятельности
может обусловливаться разными причинами, но одним из факторов
напряжения являются очаги, которые условно можно назвать кон*
фликтными, интолерантными. Интолерантные очаги — это участки
речепорождения, которые могут вызвать непонимание со стороны
воспринимающего речь, собеседника, партнера по общению. Эти
участки мобилизуют избыточность метаязыковой способности язы*
ковой личности, она прорывается в сознание в виде рефлексива, ко*
торый выполняет функцию толерантной координации говорящего
и слушающего, поскольку любое коммуникативное взаимодействие
Философские лингвокультурологические проблемы толерантности154
речевых партнеров подчинено доминирующей коммуникативной
цели — установлению обратной связи, пониманию между адресан*
том и адресатом.
Создавая текст, говорящий бессознательно связывает его созда*
ние с определенным ожиданием понимания, им руководит постоян*
ный страх не быть понятым (о страхе как фоновой способности че*
ловека, проявляющейся в виде самозащитной и социально ориенти*
рующей реакций, см.: [Красиков 2000: 328—362]). При этом
вербализация метаязыкового сознания осознается как операция ин*
терпретирующего типа [Демьянков 1989: 30], которая оптимизирует
речевое общение в сторону снятия напряжения, снижения риска не
быть понятым, выступает как речеповеденческая адаптационная
технология, которая заложена в механизм речепорождения. Таким
образом, мы имеем основание полагать, что принцип толерантности
является универсальной категорией речевой деятельности.
Обратимся к выявлению очагов интолерантности, которые опре*
деляют типы маркеров напряжения.
Для определения очагов напряжения нами был взят достаточно
репрезентативный корпус рефлексивов, который представляет со*
бой выборку из публицистических текстов российских СМИ за по*
следнее десятилетие, записи теле* и радиопередач, устных диалогов.
Этот материал позволил нам определить те участки напряжения, ко*
торые стимулируют вербализацию языковой интуиции говорящего.
Мы полагаем, что выделение типов маркеров напряжения зави*
сит от особенностей метаязыковых знаний, которые одновременно
входят в языковое и когнитивное сознание индивида. Думается, что
когнитивное состояние индивида и акт употребления лексической
единицы в контексте связаны между собой, совместно работают для
объяснения общего феномена понимания и порождения языковых
высказываний говорящим «со всеми его интенциями, знаниями,
установками, личностным опытом и всей его погруженностью в со*
вершаемый им когнитивно*коммуникативный процесс» [Кубряко*
ва 2000: 15]. Поэтому мы выделяем два типа маркеров: 1) рефлек*
сивные маркеры, реагирующие на коммуникативное толерантное
напряжение и осуществляющие контроль на речепорождающем
уровне; 2) рефлексивные маркеры, реагирующие на ментальное то*
лерантное напряжение в речемыслительной деятельности и возни*
Раздел 2. Выражение толерантности средствами языка
155
кающие на уровне превербального этапа формирования речевого
высказывания. Схема имеет измерение в глубину: на поверхностном
уровне мы выделяем метаязыковые высказывания, на глубинном —
метаконцептуальные, метаментальные. Можно говорить о двух до*
статочно автономных механизмах толерантного контроля, которые
сопровождают два крупных этапа порождения: инициирующий этап
развертывания смысловой единицы и следующий во времени за ним
этап словного развертывания. Данная классификация может быть
поддержана работами А. А. Залевской [1999], Ю. С. Степанова
[1997], Р. М. Фрумкиной [1989], Г. В. Ейгера [1990] и других ученых,
которые в том или ином аспекте развивали мысль о неразрывности
процедур добывания знаний и операций с ними, о потенциальной
коммуницируемости когнитивного опыта. Рефлексивы обоих типов
фиксируют ««следы» деятельности мозга» [Кубрякова 1986: 143] на
первоначальных этапах формирования речевых высказываний, а «без
предположений о сути этих превербальных этапов реконструкция ре*
чевой деятельности представляется неполной» [Там же: 143].
Обычно языковая рефлексия выступает как опережающая реакция
говорящего. Феномен «заглядывания вперед» или «экстраполяция бу*
дущего» [Бернштейн 1966: 280] был сформулирован в психолингвис*
тической модели порождения речевого высказывания Н. А. Берн*
штейна, который опирался на идею опережающего отражения
действительности П. К. Анохина. Образ потребного будущего
Н. А. Бернштейна применительно к процессу порождения речи
трансформировался в принцип вероятностного прогнозирования на
основе прошлого опыта. Потенциальная сила напряжения заставляет
говорящего мысленно прикидывать, моделировать последствия воз*
можного сбоя, непонимания (в этом суть механизма вероятностного
прогнозирования), при этом бессознательная метаязыковая способ*
ность выступает в виде проективной рефлексивной реакции. Так ве*
дет себя дисциплинированное мышление, толерантная личность. Ос*
лабление языкового контроля приводит к коммуникативным сбоям,
и тогда метаязыковой комментарий как постреакция позволяет гово*
рящему исправить ошибку. Отсутствие метаязыкового комментария
в подобных ситуациях свидетельствует о несформированности навы*
ка толерантного общения, о неразвитой языковой рефлексии.
Обратимся к выявлению очагов толерантного напряжения, кото*
Философские лингвокультурологические проблемы толерантности156
рые определяются по линии связи метаязыкового сознания с мыш*
лением, отражающим как языковую реальность, так и свойства са*
мих объектов действительности. В основе автоматизма речевой дея*
тельности лежит стандартность, соответствие норме. По образному
выражению В. Леви, «речь автоматизируется наподобие ходьбы»
[Леви 1967: 172], и сознательное, принудительное управление тем
и другим с целью придания нужного направления наступает тогда,
когда развертывающаяся ситуация создает подходящие моменты.
Толерантность в данном контексте выступает «как норма устойчиво*
сти» [Асмолов 2000: 5]. При речемыслительной деятельности сигна*
лом к растормаживанию автоматизма речи, к интолерантности яв*
ляется отступление от стандарта. Человек острее реагирует на те уча*
стки, где проявляется отход от языкового узуса, конвенции, нормы,
где превалирует индивидуальное начало говорящего, когда предпо*
лагается неадекватное восприятие речи слушающим. В этом случае
возникает толерантное напряжение.
Назовем выделенные нами маркеры толерантного напряжения.
Это маркеры новизны, сложности, стилистической отмеченности,
Я*позиции. Определим суть сформулированных показателей толе*
рантного напряжения.
Маркер н о в и з н ы манифестируется в речевом дискурсивном
пространстве при появлении новой, незнакомой лексической еди*
ницы. Возможное информативное рассогласование адресанта и ад*
ресата, нарушение стабильности лексической системы ликвидиру*
ется благодаря метаязыковому комментарию, который, выступая
как механизм защиты, фиксирует внимание слушающего, создает
эффект предсказуемости ввода в текст лексической инновации, на*
пример: Подходя 19 января к тому подвалу на Катаяме, солдаты дума)
ли, что там сидят замаскированные боевики и боевички (появился та)
кой неологизм во вторую войну) (Новая газета, февр. 2000). Часто го*
ворящий считает необходимым не только указать на новизну
лексической единицы, но и дать ее толкование, чтобы быть поня*
тым: Внеочередное собрание акционеров ТВ)6 не состоялось из)за от)
сутствия кворума. Если по)русски
— не пришли представители трех
акционеров, в
частности «ЛогоВАЗа»
(АИФ, янв. 2002).
Появление рефлексивного маркера с л о ж н о с т и обусловлено
контекстом, в рамках которого необходимо разграничение много*
Раздел 2. Выражение толерантности средствами языка
157
значного слова, особенно если контекст создает условия для того, что*
бы оба значения становились одинаково доступными для понимания.
В этом случае происходит вербализация речемыслительной деятель*
ности в виде рефлексива: — Вы знаете, как вас называют КВНщики? —
Барином, что ли? Да, господи, это не они придумали. Это придумали мои
сослуживцы. Они не могли решить какой)то вопрос, и кто)то сказал:
«Ребята, давайте подождем Барина, он нас рассудит». Почему Барин?
Может, потому, что я в какой)то степени диктатор и считаю, что
в творческом коллективе должен быть диктат. Я думаю, это не в том
смысле, что я на диване лежу и ничего не делаю, а в смысле — Босс, толь)
ко по)русски. Да пускай!» (МК*Урал, нояб. 2001).
Наиболее частотны рефлексивы, разграничивающие два близко
связанных значения многозначного слова — прямое и переносное.
Контекст не всегда позволяет различить эти семемы, и метаязыко*
вой комментарий уточняет характер значения слова. Такие контек*
стные ситуации в речи возникают постоянно. Например: По этому
автографу город знал, на чьей стороне сила — в
прямом смысле этого
слова (Комс. правда, нояб. 2001); За этой жизнеутверждающей фра)
зой — километры нервов, труда и денег. Километры в
прямом смысле
слова. Потому что из Правдинска до Нижнего — часа полтора езды»
(Комс. правда, февр. 2000); А остальные президентские дни в
букваль
)
ном смысле слова расчерчены на квадратики — на большом листе не)
дельного плана, который в Кремле называют «простыней». (МК*Урал,
нояб. 2000); Некурильщиков добило отсутствие в помещении кондици)
онера и вентиляции. В общем, тусовка получилась в
прямом и
перенос)
ном смысле жаркой (Наша газета, авг. 2000).
Напряжение создает и любая сложная, производная единица. Ре*
флексивные высказывания зачастую интерпретируют слово с точки
зрения мотивировочного признака, лежащего в основе слова, при*
чем данная интерпретация представляет образцы ложной, наивной
этимологии. Процесс оживления внутренней формы вызван прежде
всего принципом толерантности: при идентификации нового слова
опора на внутреннюю форму слова облегчает запоминание и «при*
своение нового слова» [Медведева 1992: 77], при функционировании
узуального слова способствует «упрочению системных связей между
словами» [Норман 1999: 211], а следовательно, их адекватному по*
ниманию. Например: А потом наступило время героев)болтунов.
Философские лингвокультурологические проблемы толерантности158
На трибуну выскакивали люди и, сбивая друг друга с ног, начинали вы)
крикивать что попало. — Кто они? — У
спешники. Те, кто успел. Сло)
ва «успех» и «успел» в русском языке очень красиво сочетаются. Вот я
их и называю «успешники» — в двух смыслах» (АИФ, февр. 1991).
Рефлексивный показатель стилистической маркированности де*
монстрирует, что стилистически маркированная единица всегда
в фокусе внимания говорящего и находится под особым контролем
сознания. Игра стилистически маркированной единицей ориенти*
рована на коммуникативного партнера, который должен понять, что
адресант остается в общей для обоих социально*культурной общно*
сти, хотя и использует специфические элементы другого субъязыка
и субкультуры. Например: Говоря современным языком, который я не
очень люблю, он ее подставил, а она ответила (РТР, «Моя семья»,
22.02.01); Мы можем всей стране, извините
, не от фонаря, а точно
сказать, сколько стоит солдат)контрактник (ОРТ, «Время», ми*
нистр обороны И. Иванов, 5.03.02); А ты молчи, или, как сейчас гово)
рят, не возникай (РТР, телесериал, 13.02.02); Мы также не хотим
грязных технологий на выборах, или, как модно сейчас говорить, черно
го пиара (АИФ, янв. 2001). Если говорящий употребляет в публич*
ной речи сниженную лексику, то маркерами толерантности стано*
вятся формулы извинения, модальные операторы не люблю, не нра)
вится (это слово), ссылки на общеупотребительность сниженной
единицы (как сейчас говорят, как принято говорить). Подобные ре*
флексивы демонстрируют готовность говорящего усмотреть воз*
можность разных взглядов людей на одну и ту же ситуацию, на одно
и то же слово, подчеркивают свободу говорящего в стилистическом
выборе и в то же время показывают непроизвольное подчинение
языковой моде. Реплики*рефлексивы как все говорят, как принято
говорить диалектичны по своей сути. С одной стороны, они свиде*
тельствуют о взгляде на обычное, привычное как хорошее и пра*
вильное (см. отражение позитивного отношения к нормам «людей»
в современном употреблении словосочетаний как у людей, по)людски
или негативного отношения к людям, не вписывающимся в нормы
группы, — выскочка, отщепенец, тот, кто высовывается, выпендри)
вается) [Васильева 2001: 85]). С другой стороны, в русском языке от*
ражается и тенденция негативного отношения к стандарту, к моде,
в основе которой лежит психологический механизм подражания
Раздел 2. Выражение толерантности средствами языка
159
и эмоционального заражения.
Рефлексивный маркер Я*п о з и ц и и — самый частотный среди
коммуникативных рефлексивов, поскольку перед говорящим ос*
новной задачей в процессе порождения речи является задача точно*
сти формулировки авторского замысла. В этом случае мы наблюда*
ем экспликацию процесса переживания соответствия/несоответст*
вия актуального смысла, основанного на субъективном опыте
носителя языка, и словарного значения, общего для всех, говорящих
на одном языке. Например: У сожителей отрицательные моменты
возникают при общении и с другими людьми. Как представить этого
близкого тебе человека в незнакомой компании? Сказать «муж» — не
правда, сказать «сожитель» — неудобно, совестно. «Подруга», «друг»
тоже не соответствуют действительности (АИФ, февр. 1999);
От половых актов в эпическом полотне Германа (слово «секс» здесь не
подходит) разит кислым потом (АИФ, май 2000); Нация… как бы по
обиднее сказать… наш этнос деградирует (АИФ, июнь 2000); Необхо)
димо сломать полуфеодальный порядок, который олигархи пытаются
законсервировать (слово «олигархи» здесь носит условный характер:
к ним следует отнести всех, кто хочет сохранить в неприкосновенно)
сти ту модель, которая сформировалась в России к 1997 году) (МК*
Урал, февр. 2000).
В диалоговом режиме может возникнуть конфликтная ситуация,
когда слушающий не согласен с лексическим выбором говорящего.
Конфликт разрешается путем обсуждения точности словоупотреб*
ления, например: — Как ни крути, семья Гомельских прочно заняла ба)
скетбольную нишу. Что это — клан, династия, семейственность, ма)
фия? — У нас теперь все стало модно называть мафией. Я не отказы)
ваюсь, что это клан, династия, если хотите, и в этом нет ничего
плохого. У меня четыре сына. — Баскетбол стал для вас золотой жи)
лой? — Слова какие вы подбираете — то мафия, то жила… Этой золо)
той жиле я отдаю свое здоровье, нервы, силы (АИФ, сент. 2000); —Вы
очень напыщенный человек. — Не)а. Я не напыщенный, я умный.
—
А Бернард Шоу сказал, что умными себя считают дураки… — Он прав.
Хорошо, я не умный. Я очень умный. «Напыщенный»! Это ж надо такое
ляпнуть! В чем напыщенность?!
(АИФ, май 2000); — Пришла группа
под управлением М. Розовского. — Под руководством. Под
управлением
бывает пожарная команда (НТВ, «В нашу гавань заходили корабли»,
Философские лингвокультурологические проблемы толерантности160