Кроз М.В., Ратинова Н.А., Онищенко О.Р. Криминальное психологическое воздействие
Подождите немного. Документ загружается.
посетители поддавались групповому влиянию и следовали сценарию,
навязанному организаторами.
Существенную роль при формировании трансового состояния и
последующей податливости потерпевших к воздействию играла
преднамеренно манипулятивная направленность текстов выступавших, что
подтверждается материалами, содержащимися в уголовных делах
(текстами выступлений ведущих на семинарах, методической литературой,
аудио- и видеоматериалами). При этом тексты речей ведущих были
идентичны независимо от регионов, в которых разыгрывалось данное
«действо», лишь в некоторых случаях они слегка дополнялись местной
спецификой.
Значимость этой стороны воздействия подчеркивалась и самими
организаторами мошеннических посягательств. Во время так называемых
структурных занятий руководители настоятельно требовали от
выступающих учить, вновь и вновь проигрывать и повторять текст своего
выступления (как следовало из видеоматериалов, имеющихся в уголовном
деле).
В первой главе настоящей работы уже указывалось на важнейшее
значение вербальных средств психологического воздействия. Особая роль
языка в качестве подобного средства отмечена многими исследователями в
области лингвистики, филологии, истории, психологии, психотерапии,
педагогики и других наук
213
. Например, Е.Л.NДоценко отмечает такой
способ воздействия, как «информационное оформление», благодаря
которому происходят организация пространства взаимодействия, оказание
психологического воздействия, программирование адресата
214
.
Для языкового манипулирования, по мнению ученых-лингвистов,
характерна замена убеждения внушением, которое достигается благодаря
особой подаче основной (концептуальной) информации, созданию
эмоционального подтекста высказывания. Так, искусный подбор слов
позволяет актуализировать в сообщении те или иные оттенки их значений,
в результате чего слова несут в тексте особую смысловую нагрузку и
незаметно искажают реальную действительность в представлениях
адресата (в нашем случае – жертвы мошенничества). Иллюзия
самостоятельности сделанных слушателем выводов создается именно в
результате особой организации текста: наиболее важная информация в нем
зачастую камуфлируется, аргументы преподносятся в завуалированном
виде, высказывания перегружены оценочной лексикой.
В результате использования речевой манипуляции и других приемов
воздействия на жертв во время семинара-презентации у большинства из
213
См. например: Клемперер В. LTI. Язык Третьего рейха. Записная книжка филолога. М., 1999;
Платонов К.И. Слово как физиологический и лечебный фактор (вопросы теории и практики
психотерапии на основе учения И.П. Павлова). М., 1957; Черепанова И.Ю. Вербальная суггестия: теория,
методика, социально-лингвистический эксперимент. Автореф. дисс. … докт. филол. наук. М., 1996.
214
Доценко Е.Л. Указ. соч. С.N140–145.
121
них формировалась иллюзия свободы выбора поведения, его стратегии и
тактики.
Анализируя тексты выступлений организаторов пирамиды, можно
выделить следующие основные приемы языкового манипулирования,
применявшиеся ими при публичных выступлениях и содержавшиеся в
текстах инструкций.
1.N Избыточная метафоричность высказываний, которая пронизывала
все выступления. (Напомним, что под метафорой традиционно понимается
языковое выражение с переносным смыслом).
Выступавшие на собраниях-презентациях ОВП «Возрождение»
использовали, в основном, метафоричные притчи и анекдоты,
воздействующие на эмоциональную сферу адресата. Они составляли около
80N% текстов выступлений, исследованных нами. В методической
брошюре «Ответы», изданной Межрегиональным общественным фондом
взаимной поддержки
215
(объемом 30 страниц), содержится 16 притч-
метафор и анекдотических примеров, занимающих 45N% текста.
Необходимо отметить, что использование метафор и притч может
органично и естественно вплетаться в объяснение чего-либо,
иллюстрировать содержание, способствовать лучшему пониманию сути
сказанного, но точно так же может быть инструментом отвлечения
внимания, «напускания тумана», обхода критического восприятия. В этой
связи необходимо отметить, что снижение критичности при восприятии
информации являлось одной из основных задач оратора на сцене.
2. Использование юмористического стиля изложения. Подобный
способ подачи информации смягчает возможные негативные реакции на
предложенный материал, переводит его в другой, по сути, игровой
контекст и, что самое главное, является средством эмоционального
воздействия. Юмористический тон сообщений, придающий им
развлекательный характер, ослабляет, рассредоточивает внимание, служит
прекрасным средством преодоления коммуникативных барьеров,
смягчения позиции субъекта и к коммуникатору, и к содержанию
передаваемого им сообщения.
В целом сочетание внушающих (суггестивных) высказываний и
инструкций с образными притчами позволяло манипулятору снять
критическое сопротивление слушающего за счет создания иллюзии
«понятности», «доказанности», «очевидности» излагаемых положений.
При этом у объектов воздействия (жертв) возникало ложное впечатление о
самостоятельности мыслительной деятельности и сделанных выводов.
Таким образом, внушение, осуществлявшееся ведущими семинаров,
искусно скрывалось, мимикрировало под убеждение жертв
мошенничества.
215
Представлена в материалах данного уголовного дела.
122
3.NДоминирование лингвистической демагогии как способа
навязывания языковыми средствами нужного манипулятору
одностороннего осмысления или оценки предмета обсуждения. Демагог,
умело пользуясь верно выстроенными речевыми конструкциями, любую
ложь облачает в приемлемую для слушателя форму, внешне
облагораживая и украшая ее
216
. Приведем лишь некоторые приемы
языковой демагогии, которые активно задействовали в системе ОВП.
Создание в речи (тексте) искусственной «общепризнанной нормы».
Прием заключается в маскировке высказывания под общепринятую норму:
«…только при помощи денег» – создается впечатление о существовании
такой нормы, в соответствии с которой обретение счастья возможно
только при обладании денежными средствами; «…он даже не посещает
наши семинары» – создание искусственной нормы, согласно которой
любому современному и успешному человеку следует посещать
указанные мероприятия.
«Плюрализация» (или множественность) создаваемой референтной
группы посредством обобщения вместо указания на конкретных людей,
основанная на употреблении местоимения «мы»: «Мы – в 28-ми странах,
покрывающих огромную территорию. Мы – можем все!».
Неопределенность при назывании субъекта или действия («Как нам
сообщают некоторые специалисты в области экономики …», «Некоторые
из присутствующих ставят под сомнение нашу деятельность, однако...»).
Интерпретация чужих воззрений или высказываний в соответствии
с собственными исходными посылками (апеллирование к авторитетным
специалистам). Чужие высказывания, в таком случае, интерпретируются и
наполняются смыслом, который соответствует цели выступающего. На
собраниях активно применялось аппелирование к авторитетным
специалистам в области науки и бизнеса, заимствование цитат вне
контекста («Как говорит известный экономист, юрист, академик N …»; «У
меня есть знакомый, он тибетский медик, один из немногих тибетских лам
в России, я думаю многие из Вас о нем слышали. Так он говорит …» и
др.).
Стремление к описанию, определению объекта с помощью лишь
одного признака, навешивание ярлыков. (Например, те лица, которые не
принимали активного участия в деятельности пирамиды, характеризуются
следующим образом: «…это серая масса, это мертвая рыба, плывущая вниз
по течению, так как только живая рыба стремится вверх, к источнику»).
216
О лингвистических приемах манипулирования см. подробнее: Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Приемы
языковой демагогии. Апелляция к реальности как демагогический прием // Языковая концептуализация
мира (на материале русской грамматики). М., 1997; Быкова О.Н. Языковое манипулирование //
Теоретические и прикладные аспекты речевого общения. Вып. 1 (8). Красноярск, 1999.
123
Возражение (опровержение) под видом согласия. («Проблема эта
действительно существует, однако зачастую не там, куда указывают
оппоненты из правоохранительных органов»).
Использование внешне логичной формы для подачи нелогичного
содержания. Данный способ изложения пронизывает основную часть
публичных выступлений организаторов пирамиды.
Представленные выше способы скрытого психологического
воздействия широко используются в теории и практике так называемого
нейролингвистического программирования (НЛП) и обозначаются как
речевые обороты или лингвистические паттерны гипнотизации по Милтону
Эриксону
217
.
Организаторами преступной группы и авторами методической
литературы, текстов выступлений были взяты на вооружение в основном
лингвистические модели воздействия НЛП при общении психотерапевта с
клиентом, элементы эриксоновского гипноза, которые при искусном
исполнении достаточно действенны.
Отметим, что использование на практике скрытой суггестии,
элементов НЛП и других психотехник, манипуляции в текстах и т.д. само
по себе не является преступными и криминальными, однако в руках
мошенника психологическое воздействие становится орудием, которое
делает жертву более уязвимой и податливой влиянию, заставляет ее
действовать в направлении, предопределенном манипулятором в ущерб
собственным интересам.
Помимо лингвистической манипуляции, основанной на НЛП,
усилению психологического воздействия на жертв финансовых «пирамид»
по типу закрытых «бизнес-клубов» способствовало влияние массовидных
явлений, характерных для больших стихийно возникающих групп людей –
толпы, массы (во время семинаров-презентаций в зале собиралось в
среднем 200–300 человек и более), а также социально-психологических
процессов, происходящих в малой социальной группе (на так называемых
структурных занятиях и при иных формах взаимодействия).
Умело манипулируя эмоциональным состоянием приглашенных во
время семинаров, мошенники «включали» механизм заражения
(описанный в первой главе), использовали другие психологические
эффекты и явления, происходящие при большом стечении людей (в толпе,
аудитории, на публике и т.д.) и снижающие критичность восприятия и
мышления, делающие субъекта наиболее податливым внешнему влиянию.
К числу таких эффектов относится, например, социальная
фасилитация, под которым понимается усиление доминантных реакций в
присутствии других людей
218
. Социальными психологами было выявлено,
что у индивида в присутствии других людей в некоторых случаях
217
См. например: Бэндлер Р., Гридер Д. Паттерны гипнотических техник Милтона Эриксона. М., 2000.
218
Майерс Д. Социальная психология. СПб., 1997. С.N357.
124
возрастает сила мотивации. Причем интенсивность воздействия
окружающих увеличивается вместе с ростом их числа. Экспериментально
было доказано, что пребывание внутри большой группы также
интенсифицирует позитивные и негативные эмоции и реакции. Так,
позитивно, дружелюбно настроенные по отношению друг к другу люди,
когда они находятся рядом, испытывают еще большую взаимную
симпатию, а отрицательно настроенные – еще большую антипатию
219
.
Необходимо отметить, что организаторы собраний-презентаций
жестко регламентировали правила нахождения в зале и пространственного
расположения вовлекаемых: инструкторы рассаживали гостей так плотно,
чтобы не оставалось свободных мест. Супруги или знакомые не имели
возможности сидеть рядом: между ними обязательно находился
приглашающий, который был подчеркнуто позитивно настроен к
происходящему.
Многие потерпевшие в своих показаниях указывали на то, что во
время семинара у них возникала потребность поделиться впечатлениями,
сомнениями относительно достоверности полученной информации,
однако, как уже отмечалось выше, это было невозможно в силу
интенсивного музыкального фона и искусственного пространственного
разделения, существенно затруднявших общение. Приглашающие лица,
сидевшие за каждым столиком, как и ведущий всего собрания, своим
поведением целенаправленно формировали, поддерживали и усиливали
позитивный настрой и «заражали» им приглашенных, не давая им
критически осмыслить ситуацию.
Известный феномен конформизма, под которым понимается
изменение поведения или убеждений в результате реального или
воображаемого давления группы, также использовался организаторами
«пирамиды» как один из факторов повышения эффективности
направленного психологического воздействия. Потенциальный вкладчик,
будучи вовлеченным в «игру», постоянно находился в группе, члены
которой либо совершали действия, требуемые организаторами
«пирамиды», либо поддерживали их, находясь зачастую в эйфорически
приподнятом настроении. В момент подписания расписки и передачи
денег ситуация искусственным образом была смоделирована так, что
человек автоматически соглашался с мнением группы. Кроме того, для
сохранения уверенности у жертвы в верности совершенных действий
после выплаты денег следовал ритуал празднования «удачной сделки» в
развлекательных заведениях города, где окружающие одобряли
«правильный» поступок вкладчика, настойчиво рассказывали о своих
достижениях в деятельности пирамиды.
219
Там же. С.N361.
125
Все указанные факторы в комплексе оказывали существенное влияние
на принятие большинством потерпевших противоречащего их интересам
решения внести требуемую мошенниками денежную сумму.
К результатам воздействия следует также отнести феномен,
именуемый западными социальными психологами как «огруппление
мышления», который характерен для сплоченной малой группы (в нашем
случае целенаправленно искусственно сплоченной), когда ее члены
склонны игнорировать возможность альтернативного способа действия,
его реалистичность и разумность
220
.
Анализ технологии проведения семинаров позволил выявить в ней
практически все описанные в литературе факторы, снижающие качество
мыслительной деятельности и принятия решений индивидом под
воздействием группы, к числу которых относятся:
высокая сплоченность группы (достигалась через несколько часов
интенсивного воздействия);
изоляция от других групп (были введены ограничения на
телефонные переговоры, в некоторых случаях телефоны изымались
непосредственно перед семинаром);
директивный стиль руководства (в описываемом случае –
авторитарный стиль ведущего семинар);
высокий уровень стресса (напряженность и стресс формировались у
жертв за счет массированного психофизиологического воздействия,
непривычной формы подачи информации, ее высокой насыщенности,
скрытой алогичности, дефицита времени для принятия решения и других
описанных выше факторов).
Результаты подобного изменения мышления подтверждались
следующими особенностями интеллектуальной деятельности
присутствовавших на презентациях ОВП «Возрождение»: значительной
частью потерпевших не рассматривались возможные альтернативы, кроме
навязываемого решения, не принимались во внимание возражения и
критические замечания со стороны других приглашенных (их достаточно
быстро изолировала так называемая «служба охраны»), не оценивалась
степень риска сделанного выбора.
Для снятия напряжения после принятия решения о внесении
требуемой суммы организаторы потворствовали на завершающей стадии
«обработки» коллективным празднованиям «удачного завершения
вступления в организацию» в респектабельных ресторанах и других
развлекательных заведениях.
Подводя итог, отметим, что использование закономерностей,
эффектов и механизмов социального влияния на индивида в малой и
большой группе во многом способствовало повышению эффективности
деятельности мошенников. В результате потерпевшими становились люди,
220
См.: Майерс Д. Указ. соч. С.N384.
126
казалось бы, мало виктимные, имеющие высшее образование, высокую
критичность мышления, связанную с их профессиональной деятельностью
(предприниматели, бухгалтеры, экономисты, юристы).
О результативности описанной системы психологического
воздействия, помимо протоколов допросов потерпевших и свидетелей,
можно также судить по отчету профессионала-психолога, привлеченного в
дальнейшем в качестве эксперта по уголовному делу ОВП «Возрождение».
Так, при проведении включенного наблюдения за ходом семинара-
презентации, заранее зная о его манипулятивной направленности, наличии
мошеннических посягательств и будучи предупрежденным об
используемой системе воздействия, психолог, тем не менее, в течение
продолжительного времени не мог осмыслить и сформулировать свои
наблюдения, составить отчет («мысли не вязались»). Кроме того, вплоть до
личного собеседования с задержанными он искренне убеждал коллег в
правомерности действий организаторов «пирамиды», допустимости
использования их методов в законном бизнесе и т.Nд.
Анализ приемов и способов психологического воздействия,
осуществлявшегося в отношении лиц, вовлеченных в орбиту деятельности
ОВП «Возрождение», позволяет утверждать, что создание системы
влияния осуществлялось профессионалами в области психологии и
психотерапии, обладающими достаточно высоким уровнем теоретических
и практических познаний в области воздействия на сознание и поведение
жертв. Можно обоснованно предположить, что в данном случае к
«научному обеспечению» криминальной деятельности привлекалась целая
группа специалистов: для разработки программы, составления
методической литературы, инструкций для ведущих, а также
непосредственно для проведения семинаров-презентаций.
Представленный далеко не полный обзор приемов и способов
психологического воздействия при мошенничестве демонстрирует,
насколько изобретательными бывают преступники и насколько трудно
предусмотреть все уловки, применяемые ими по отношению к жертве,
найти адекватные способы противодействия их посягательствам.
Расследование преступлений, предусмотренных ст. 159 УК РФ,
требует, в частности, подробного изучения способа их совершения. Для
доказательства целенаправленного и преднамеренного характера действий
преступника (преступников), изучения использованных ими способов
обмана потерпевших необходимо исследование специфики
психологического воздействия, оказанного на жертв, особенностей
состояния последних в интересующий следствие момент времени, уровня
их способности к произвольной регуляции своих действий. Выявление
методов, приемов и средств воздействия, оценка степени влияния,
достигнутого с их помощью на потерпевшего в юридически значимой
ситуации, и другие специальные вопросы при расследовании ряда случаев
127
мошенничества требуют привлечения профессиональных психологических
познаний, как правило, в форме судебно-психологической экспертизы.
Судебно-психологическая экспертиза психологического воздействия
при мошенничестве включает исследования: 1)N объекта воздействия; 2)
криминальной ситуации, в том числе установление факта
наличия/отсутствия психологического воздействия; 3)N информации,
передаваемой в процессе воздействия (чаще всего в форме анализа
письменных и устных текстов).
Решение этих задач требует анализа максимально возможного
количества источников информации: текстов, аудио- и видеозаписей,
свидетельских показаний. Сложность исследования связана с тем, что
изучение состояния потерпевшего в момент оказываемого воздействия,
возможно только путем ретроспективного анализа.
При назначении судебно-психологической экспертизы
психологического воздействия при мошеннических действиях в форме
финансовых «пирамид» могут быть поставлены следующие вопросы.
Имеются ли признаки направленного психологического
воздействия на участников мероприятий (указать каких) со стороны
организаторов или третьих лиц? Если да, то какие?
Использовались ли при проведении мероприятий (указать каких) со
стороны организаторов методы и приемы психологического воздействия с
целью завладеть денежными средствами участников (указать каких)? Если
использовались, то какие?
Какое влияние на психику человека оказывает участие в
мероприятиях (указать каких)?
Была ли в результате психологического воздействия со стороны
организаторов мероприятий у ряда граждан (указать каких) ограничена
способность в полной мере осознавать фактический характер собственных
действий и руководить ими (в частности, при внесении денежных
средств)?
Какова была степень самостоятельности волеизъявления и
осознания собственных действий у лиц, вовлеченных в организацию (в том
числе при подписании документов и передаче денежных средств)?
В зависимости от специфики конкретных уголовных дел содержание
вопросов может изменяться.
При расследовании многих уголовных дел о мошенничестве могут
проводиться и более традиционные судебно-психологические экспертизы
личностных особенностей потерпевшего и преступника. Так, при изучении
жертвы значимыми могут стать вопросы о наличии таких личностных
особенностей, как повышенная внушаемость, подчиняемость,
конформность, а также возрастных и иных особенностей, которые могли
оказать существенное влияние на способность потерпевшего
128
самостоятельно и независимо принимать решение в организованной
мошенниками ситуации.
В некоторых случаях перед экспертами могут ставиться вопросы
относительно наличия беспомощного состояния у потерпевших, т.к.
беспомощность может быть связана не только с физическим, но и
психическим состоянием жертвы. Зачастую оценка такого состояния
предполагает применение комплексных познаний, как психологии, так и
психиатрии. Иногда целесообразно выяснить, не находился ли
потерпевший в каком-либо ином эмоциональном состоянии (стресс,
нервно-психическое напряжение, фрустрация), которое могло бы
существенно повлиять на его сознание и поведение в указанной ситуации.
Как показывает практика, участие в деятельности указанных
финансовых «пирамид» вместе с потерей материальных средств повлияло
и на психическое благополучие ряда потерпевших (распались семьи,
нарушились отношения с родственниками и близкими, которых они
вовлекали в деятельность, и т.д.). В этом случае судебно-психологическая
или комплексная психолого-психиатрическая экспертиза может
проводиться с целью выявления у подэкспертного признаков психотравмы,
наличия причинно-следственной связи между психотравмой и участием в
деятельности исследуемой организации.
Изучение личности преступника связано, прежде всего, с
индивидуализацией наказания. С точки зрения психологии значимыми
являются особенности личности мошенника, совершающего преступление
в группе, а также социально-психологические характеристики преступной
группы. В таких случаях перед специалистами могут ставиться вопросы о
социально-психологической структуре группы; формах взаимодействия
членов группы и способах влияния друг на друга, а также о степени
воздействия группы на конкретного участника; специфике эмоциональных
связей между членами группы. При определении степени
антиобщественной направленности группы в рамках судебно-психологи-
ческой экспертизы исследуется устойчивость группы и цель ее создания.
Таким образом, при расследовании и в ходе судебного
разбирательства мошенничества могут назначаться различные виды
судебно-психологических экспертиз. Наиболее значимый из них –
исследование наличия признаков психологического воздействия на
жертву. В настоящее время методология и методика подобных экспертиз
находится в стадии разработки. Наличие «социального заказа» со стороны
правоприменителей может существенно активизировать исследования в
данной области.
129
Глава 5. Психологическое воздействие в преступлениях
против государственной власти.
В заключительной главе рассмотрены особенности психологического
воздействия, осуществляемого при совершении некоторых видов
преступлений против государственной власти: публичных призывов к
экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ) и возбуждения ненависти
либо вражды, а равно унижения человеческого достоинства (ст. 282 УК
РФ). Эти особенности определяются спецификой не только целей, для
достижения которых осуществляется подобное воздействие, но также и
объекта, на который оказывается влияние, особыми приемами воздействия.
Во многом данная специфика также связана с ситуацией воздействия,
которое, как правило, реализуется в условиях публичной коммуникации
либо с использованием средств массовой информации.
Для удобства изложения нами изменен порядок анализа норм по
сравнению с тем, как они приведены в Уголовном кодексе РФ.
Первоначально рассмотрен запрет на возбуждение национальной,
религиозной и иной вражды (ст. 282 УК РФ), имеющий длительную
традицию в уголовном законодательстве России и ранее СССР. Эти
данные привлекаются далее при обсуждении психологических аспектов
призывов к экстремистской деятельности – сравнительно новой нормы
Уголовного кодекса.
В 2002 г., одновременно с принятием Федерального закона «О
противодействии экстремистской деятельности» действовавшая ранее
норма была существенно изменена, фактически – сконструирована заново.
Ранее в данной статье уголовный запрет налагался лишь на публичные
призывы к насильственному захвату и удержанию власти, изменению
конституционного строя Российской Федерации. В настоящее же время
уголовно наказуемыми являются призывы к значительно более широкому
спектру действий, попадающих под определение так называемой
«экстремистской деятельности».
§ 1. Возбуждение ненависти и вражды, унижение
человеческого достоинства (ст. 282 УК РФ).
Правовая норма об ответственности за возбуждение национальной,
религиозной розни, как уже отмечалось, имеет длительную традицию в
отечественном законодательстве. Впервые она была включена в
Уголовный кодекс РСФСР от 1 июня 1922 г.
221
С тех пор она изменялась
221
Ст. 83: «Агитация и пропаганда всякого рода, заключающая призыв к совершению преступлений,
предусмотренных ст. 75 – 81, … а равно в возбуждении национальной вражды и розни, – карается
лишением свободы на срок не ниже одного года со строгой изоляцией. Если же агитация и пропаганда
имели место во время войны и были направлены к неисполнению гражданами возложенных на них
воинских или связанных с военными действиями обязанностей и повинностей, то наказание может быть
повышено вплоть до высшей меры наказания» (Сборник материалов по истории социалистического
уголовного законодательства. (1917–1937 гг.): учебное пособие для юридических институтов. М., 1938.
130