Козенко Б.Д. Происхождение Первой мировой войны

Подождите немного. Документ загружается.

101

национальной исключительности. Он был связан с идеями социал-

дарвинизма, считая, что естественную борьбу за существование ведут не ин-

дивиды, но целые нации и расы. Ученые-расисты объявили англосаксов бо-

лее жизнеспособной расой, доказавшей якобы свое право господствовать в

мире. Англичанам это нравилось: любой бедняк мог считать себя представи-

телем «высшей расы» как и королева Виктория.

Джингоисты связывали воедино колониализм и борьбу против револю-

ционного рабочего движения. Они пропагандировали колониальный шови-

низм, расовые предрассудки, раздувая шовинистический угар.

Трубадуром джингоизма выступал знаменитый английский поэт Р. Кип-

линг, известный своими романтическими произведениями, посвященными, в

том числе, отношениям белого человека и жителей колоний. Белый у Р. Кип-

линга всегда сильный, умный, ответственный, целеустремленный. Он муже-

ственно несет «бремя белого человека», воспитывает, подчиняя человека

Востока, ленивого, лживого, неполноценного. В его «воспитании» и приоб-

щении к ценностям европейской цивилизации годятся все средства: насилие,

войны, обман, шпионаж, коварство.

Итогом этой цивилизаторской работы

стало создание гигантской империи, которую Киплинг воспевал в прозе и

стихах. Он писал:

«За прибыль твою и мою

За Ссудные банки наши

За флот наш торговый – пью!

Всевышний, храни королеву!»

Большую роль в пропаганде джингоизма играла британская печать. Осо-

бо выделялась так называемая бульварная пресса, то есть газеты большого

тиража, приманившие читателя самыми невероятными сообщениями о

страшных событиях, особенно происшествиях, преступлениях, которые рас-

писывались в самых грязных кровавых подробностях. Такие газеты особо го-

нялись за сенсациями, то есть событиями необычными, которые поднимали

широкий интерес, возбуждали, тревожили, вызывали нездоровую реакцию.

102

Как писал Л.Е. Кертман, девиз это прессы можно было выразить так: если

собака укусит человека – это не новость, вот если человек укусит собаку –

это сенсация. Бульварная пресса широко пропагандировала джингоизм, от-

влекая англичан от насущных социальных проблем.

Представителями такой

прессы в Англии были братья Хармсворт, позже ставшие один - лордом А.

Нортклифом, другой – лордом Ротермиром. Помимо газет издавался шови-

нистический журнальчик «Юнион Джек» (так звали британский союз и его

фланг).

Шовинизм в Британии был широко распространен и имел антигерман-

ское лицо, лицо будущего врага. Ненависть к нему возбуждалась во всех ор-

ганах печати, в литературе, театре и кино. Это вызывало «лихорадочный эн-

тузиазм», в том числе, студентов и вообще образованных людей, охваченных

иллюзией защиты демократии, культуры, свободы. Такими были многие ин-

теллигенты, пошедшие на войну. Их ярко изобразил Р. Олдингтон в романе

«Смерть героя».

«Простонародью» шовинизм забрасывал идеи «попроще», например, об

угрозе германского шпионажа. В 1909-1914 гг. Англию охватила «шпионская

лихорадка», распространялись слухи, догадки, легенды о германских шпио-

нах, об их организации «Тайная рука» и т.п. Особо старался писатель У. Ле

Ка. Он прямо таки был одержим германской угрозой. Он написал роман

«Вторжение» (1910 г.), который вызвал панику и волну шпиономании, как и

другой роман «Шпионы Кайзера», «абсолютно детский», но который стал

бестселлером. Коварные германские шпионы изображались в нем в виде

обольстительных блондинок.

Британский национализм и шовинизм имел глубокие корни, «питался»

из колониальной идеологии, имперских тенденций и амбиций, из сложив-

шихся в начале XIX в. представлений о первенстве англичан на морях и во

всем мире. Джингоизм крепко держал население Британии и помог легко

поднять его на войну.

103

Националистическая идеологическая работа шла и в других больших и

малых государствах, набирая к 1914 г. большой масштаб и силу.

Идеологическая обработка населения активно шла и Италии, особенно

после Ливийской войны. Она стала еще сильнее в связи с боснийским кризи-

сом 1908 г., подогревалась возмущением агрессивными действиями Австро-

Венгрии. В стране развернулось движение националистов, со своей прессой,

их идеология требовала создания большой военной мощи и новых захватов,

называла состояние мира «безнравственным» и прославляла войну, «обнов-

ляющую» «общественный организм», открывающую путь экономической

экспансии и дающий выход «избыточному» населению. Националисты тре-

бовали создания «Великой империи», демагогически говорили о страданиях

Италии – «великой пролетарки», причиненных соседями – «плутократами».

Они ненавидели социализм и рабочее движение, требовали уничтожить де-

мократию.

Подготовка населения Турции к войне сводилась к насаждению массово-

го шовинизма, имевшего религиозную основу и форму панисламизма. Отсю-

да вышли идеи Джихада – «священной войны против всех неверных». Джи-

хад совмещался с планами захвата чужых территорий и богатств, прежде все-

го, традиционных врагов

– Англии и России. В.Н. Виноградов писал, что

"турки вступили в войну под воздействием «панисламских экспансионист-

ских миражей».

«Идеологические поиски младотурок, - пишет В.И. Шере-

мет, - оказались, условно говоря, ориентированы в одном направлении с ра-

систскими идеями пангерманцев. Реанимируется панисламизм и быстро ста-

новится государственной доктриной пантюркизма, еще более близкого кон-

цептуально «пангерманской идее» своими воинствующими поисками едино-

го центра тюрок – Великого Турана от скал Адриатики до Синцзяна».

Это были воинственные идеи, замешанные на национализме и патрио-

тизме. И хотя не все население Османского государства разделяло это идеи,

свою роль в подготовке Турции к войне они сыграли.

104

Националистическая пропаганда велась и во всех балканских странах, в

частности, Сербии, где буржуазные элементы требовали образования «Вели-

кой Сербии», освобождения 7 млн. славян, живших на территории Австро-

Венгрии.

На этих территориях велась успешная антиавстрийская агитация.

Центром панславянской пропаганды были многочисленные патриотические и

националистические общества, кружки, группы. Особо выделалась своим

решительным голосом организация «Единение или смерть» («Черная рука»).

Ее газета писала в 1912 г.: «Война между Сербией и Австро-Венгрией неиз-

бежна. Если Сербия желает жить по чести, она может сделать это через вой-

ну… Эта война должна принести настоящую свободу сербам, южным славя-

нам, балканским народам».

Идеологическая подготовка к войне проводилась и Болгарии. Стали вы-

ходить после 1913 г. новые газеты («Народ и армия», «Военная Болгария» и

др.), проповедовавшие идеи укрепления армии. Политические деятели раз-

ных буржуазные партий пропагандировали идеи реванша, призывали к идеа-

лу «силы и первенства» Болгарии. Интенсивно проводилась антисербская и

отчасти антирусская пропаганда. Народу внушалась мысль о том, что винов-

ником поражения Болгарии в 1913 г. якобы являются державы Антанты, в

первую очередь Россия.

Росли реваншистские настроения среди многочис-

ленных беженцев из Македонии и других мест. Разжигался великоболгар-

ский шовинизм.

Националистическая пропаганда интенсивно велась в Греции, Румынии,

Черногории. Балканы, можно сказать, были окутаны национально-

шовинистическим и патриотическим туманом.

Свою мечту в создании воинственных построений внесла и церковь всех

конфессий. Она проповедовала обоснованность «защиты» («кто с мечом к

нам войдет, от меча и погибнет»), ссылалась на пример Христа, силой из-

гнавшего «менял из Храма». Христос мог, оказывается, вооружиться, а его

знаменитая заповедь «Не убий» относилась якобы к мирным временам.

Американский автор А. Гувер заметил, что национализм давал людям чувст-

105

во лояльности, такое прочное, как смерть. «Национализм стал суррогатом ре-

лигии».

Идеологический фактор подготовки сильно влиял на психологию насе-

ления. Повсеместно отмечались в 1911-1914 гг., особенно в кругах политиче-

ской и интеллектуальной элиты, да и в определенных слоях «простых лю-

дей» нервозность, неуверенность в будущем, страхи, тревога, повышенная

напряженность и переменчивость общественного мнения. И.В. Бестужев

пришел к выводу, что психология правящих классов России и других стран

привела к войне.

Опасность войны, ее ожидание стали постоянными институтами евро-

пейцев жизни. Ожидания Апокалипсиса, то есть мировой катастрофы прони-

зывали духовную атмосферу Европы задолго до 1914 г. Война грянула не-

ожиданно, но ее ждали, она уже была «закодирована» в сознании людей, ко-

торые о ней думали, говорили. Ее боялись и ожидали со страхом, но утеша-

лись лишь надеждой, что войну удастся отложить, перенести ее начало, а,

может быть, вообще избежать. Многие верили, что война будет «легкой»

ввиду ее возможной краткосрочности. Ссылались на то, что войны второй

половины XIX – начала XX вв., действительно, были непродолжительными,

потери – относительно невелики, и шли они в основном на мировой перифе-

рии далеко от Европы. Правда, балканские войны как бы подавали сигнал

опасности, но европейские старались не тревожиться, полагая, что на то и

есть. Балканы – «пороховая бочка» Европы. Такие соображения ослабляли

сопротивление гонке вооружений, приближению к началу войны.

Многие историки считают, что в такой духовной атмосфере рост нацио-

нализма, шовинизма и милитаризма вызвал глубокий духовный кризис, воз-

никавший как реакция на реалии предвоенного мира. В сопоставлении с жес-

токостями мира война «…казалась некоторым людям, - пишет З.П. Яхимо-

вич, - необходимым этапом, способным устранить опасности государствен-

ным интересам и перспективе развития». «Если верно, что война вырастала

на почве коллизий мировой экономики и политики и была прямым следстви-

106

ем усилившихся империалистических тенденций, то не менее верно другое –

поворот в общественном сознании, происходивший под воздействием нацио-

нальных и мировых реалий, открывал дорогу к войне». Это и было, полагает

Яхимович, весомым выражением цивилизационного кризиса.

Определенная часть городской и сельской молодежи легко приняла про-

паганду войны, видя в ней своего рода развлечение, геройскую авантюру с

риском и «приключениями», противостоявшее тусклой, серой, однообразной

повседневной жизни с ее заботами, нуждой, бедностью, бюрократизмом, до-

роговизной, безработицей».

Пропаганда умело возбуждала иллюзии и надежды на легкую беззабот-

ную жизнь будущих победителей.

Неожиданная возможность с почетом уйти от жизни общества с его ус-

тановившимися нормами и представлениями, привычностью, скукой, подго-

товкой чего-то необычного, возбуждала молодую кровь.

Итак, правящие круги Европы, используя националистические чувства и

традиции, патриотизм народов, подготовили их к принятию и гонки воору-

жений, и самой войне. Народы поверили в массе своей в необходимость вой-

ны благодаря изощренной, тщательно продуманной и умело проведенной

идеологической обработке. На нее были затрачены многие силы и многие

миллионы денег. Она свое действие произвела. По всем странам наблюда-

лось заметное ослабление антивоенных настроений. Националистически-

патриотические чувства получили сразу же широкое распространение и до-

вольно долго держались, почти до самого конца войны. Они составляли

сердцевину идеологии общества, проникли в менталитет, духовную сферу и

религию. Многие деятели культуры, искусства, литераторы были покорены

хотя бы на миг этим чувством: С. Есенин, В. Маяковский, А. Блок, А.Н. Тол-

стой и даже «пролетарский писатель» М. Горький.

На западе была та же картина: А. Конан-Дойл, Г. Гауптман, А. Барбюс,

Г.Д. Аннунцио и многие другие на время или надолго оказались в плену на-

ционализма и шовинизма.

107

Объявление войны вызвало возмущение и сопротивление определенной

части населения, прежде всего, социалистов, пацифистов, рабочих, либе-

ральной интеллигенции. Но их подавили, и утвердился патриотизм («на-

строение 1914 года»). Действительно, на определенное и относительно не-

большое время шовинистское опьянение охватило широкие круги населения

Европы. Призыв в армию произошел везде, не встретив большого сопротив-

ления. Напротив, он сопровождался энтузиазмом, патриотическими востор-

гами или вполне осознанным послушанием. Призыв в армию прошел везде

легко, с явкой 90-95% - новобранцев. Воинственная пропаганда делала свое

дело, доведя население в первые дни войны до «патриотических истерик».

Полиция Штутгарта была потрясена этим и доносила властям: «Население

начинает сходить с ума. Улицы переполнены старыми бабами обоего пола,

ведущими себя совершенно недостойно. Каждый считал своего соседа рус-

ским или французским шпионом и полагал своей обязанностью или избить

до крови как его, так и полицейского, вступившегося за соседа, или же, со-

брав огромную толпу, передать его полиции. Облака принимали за аэропла-

ны, носились слухи о повреждении проводов и мостов, отравлении воды и

т.д. Патриотическое настроение выгоняло население на улицы, оно жаждало

массовых действий».

В Мюнхене толпа разгромила кафе (разбила посуду, мебель, само зда-

ние, окна) под чей предлог, что хозяин якобы возражал против исполнения

патриотической музыки. О том же самом сообщали из Вены: «невероятное

ликование, демонстрации, пение гимнов и патриотических песен и маршей».

В час ночи толпа собралась около русского посольства «улюлюкала, свисте-

ла, кричала: «Долой Россию!», «Да здравствует Австрия!»

Английский пи-

сатель Р. Олдингтон описал сцену у Букенгемского дворца, которую он на-

блюдал 4 августа 1914 г. Собралась огромная толпа, и подходили все новые

массы людей. Они кричали: «Король Георг!» Король вышел на балкон,

встреченный оглушительным «Ура!» Король поднял руки. Тысячи глоток за-

вопили: «Хотим войны!», «Хо-тим войны!», «Хо-тим ВОЙНЫ!», «Ура!»

108

Толпа требовательно ревела: «Ура! Речь!». Снова рев: «Ура!» Какие-то шут-

ники, обращаясь к толпе, кричали: «Мы – трусы?» Толпа отвечала: «Нет!»,

«А немцы?» в ответ многоголоское: «Да!». В толпе распространялись разные

слухи, основанные на вымыслах.

В Росси были также патриотические демонстрации. Депутат Государст-

венной Думы большевик А. Бадаев вспоминал: «По улицам Петербурга с ут-

ра до вечера шествовали манифестации. С портретами царя и трехцветными

флагами дворники, полицейские и охранники вместе с обывателями всех

рангов и мастей расхаживали по городу, пели «Боже царя храни» и во все

горло кричали «УРА!» манифестации легко превращались в погромы».

В Санкт-Петербурге 4 августа разгромили посольство Германии, выбра-

сывали картины и мебель, громили скульптуры на фасаде здания, били окна,

разжигали в помещении костры. Полиция бездействовала. Везде искали

«шпионов». Было избито много немцев.

Далее Бадаев писал: «… в Москве принял более солидные размеры: был

захвачен ряд немецких промышленных и торговых предприятий. Патриоти-

ческие погромы сменились коленопреклонением перед царским дворцом.

Даже мелкобуржуазное студенчество, гордившееся своими «левыми» тради-

циями стояло на коленях перед Зимним дворцом, восторженно крича «ура»

«обожаемому» монарху. Шовинистический угар густой пеленой окутал стра-

ну». Многолюдные манифестации состоялись перед французскими и англий-

скими посольствами. Со всех сторон слышались призывы к борьбе с тевтон-

ской угрозой и агрессивным пангерманизмом. Все буржуазные партии и

пресса дружно поддержали войну. Ее называли в прессе Второй Отечествен-

ной.

Европа приняла войну без большого сопротивления и даже с энтузиаз-

мом. Правда, К.Ф. Шацилло заметил не без иронии, что начало войны вызва-

ло подлинный всплеск патриотизма, еще раз доказавший, что все войны по-

пулярны в день их объявления.

Таким образом, идеологический фактор,

многообразный, широкомасштабный действовал во всех странах и стал од-

109

ной из причин развязывания войны и вовлечения в нее миллионных масс. Его

действия были с большим элементом обмана, демагогии и эксплуатации суе-

верий, предрассудков, легенд и мифов, а также дорогих для народных масс

ценностей и святынь. Внедрялась искаженная форма патриотизма. Она ут-

вердилась в менталитете европейцев. Надо отметить, что национализм спо-

собствовал росту национального интереса, укреплению национального един-

ства, специфической солидарности воевавших («солдатское братство»). Идеи

национализма, шовинизма, расизма, развивавшиеся на фронте, «в крови»

крепко проникли в сознание многих солдат и офицеров и стали почвой для

роста фашизма с его реакционной идеологией. Напомним, что вожаки гер-

манского фашизма (Гитлер, Геринг, Рем и др.) были фронтовиками Первой

мировой.

Национализм и шовинизм победили идеи интернационализма, которые

предлагали социалисты и, казалось, признали трудящиеся. Их убедили в том,

что у них есть Отечество (а ведь действительно оно у них было). Война нача-

лась за другое, за гегемонию и передел мира, но это было искусно скрыто.

Потерпел поражение пацифизм, светский и религиозный. Левые силы, II Ин-

тернационал, представители гуманных идей пытались оказать сопротивление

войне, но были опрокинуты национализмом. Свой огромный разрушитель-

ный потенциал он обнаружил именно с наступлением империализма и в свя-

зи с мировой катастрофой 1914-1918 гг. Его взяли на вооружение великие

нации и не только они одни. Его приняли народы. Мир в 1914 г. взорвали не

только межимпериалистические противоречия. Особо зловещую роль сыграл

нетипичный агрессивный, всепоглощающий национализм всех «тех, кто иг-

рал главные роли», тех, кто мог лишь подпевать.

1. Пленков О.Ю. Мифы нации против демократии. СПБ. 1997. С, 152.

2. Сенявская Е.С. Человек на войне: опыт историко-психологической харак-

теристики российского комбатанта // Отечественная история. С. 1995. С.

7-15: Она же. Человек на войне. Историко-психологический очерк. М.

110

1992: Она же. «Образ врага» в Первой мировой войне // Вопросы истории.

199. № 3; Она же. Психология войны в XX веке. Исторический опыт. М.

1999.

3. Сенявская Е.С. Человек в войне. С. 257.

4. Там же. С. 262.

5. Туполев Б.М. Россия в планах Германии. В кн.: Пролог. С. 50.

6. Там же. С. 51-52.

7. Тарле Е.В. Указ. Соч. С. 255.

8. Германская история… Т. I. С. 462.

9. История первой мировой войны. Т. I. С. 72.

10.Пегушев А.М. Первая мировая война и Колониальный мир: ретроспектива

в учетом этнофактора. В. кн.: Пролог. С. 415.

11.История Франции. Т. II. С. 567.

12.Тарле Е.В. Указ. соч. С. 248.

13.Там же. С. 254.

14.Биржевые ведомости. 1914. май. 20.

15.Германская история. Т. I. С. 460.

16.История Франции. Т. II. С. 567.

17.Бестужев И.В. Указ. Соч. С. 78.

18.Там же. С. 78-81.

19.Сп.: Кострикова Е.Г. Русско-германская «газетная война». В кн.: История

внешней политики России. С. 418-424.

20.Тарле Е.В. Указ. соч. С. 265.

21.Бестужев И.В. Указ. соч. С. 81.

22.Всеобщий российский календарь на 1915 г. С.

23.Брусилов А.А. Мои воспоминания. М. 1963. С. 59-60.

24.Джолл Дж. Ук. соч. С. 142-143.

25.Тарле Е.В. Ук. соч. С. 248-249.

26.Джолл Дж. Ук. соч. С. 127.

27.Очерки истории Франции. С. 341.