Кортунов С.В. Национальная идентичность: Постижение смысла
Подождите немного. Документ загружается.
51
мунистической революции и нелигитимных Беловежских соглашений
постсоветские государства, включая Российскую Федерацию, нельзя
было признать вполне законными. Попытка тогдашних «демократов»
(Б. Ельцина, Г. Бурбулиса, А. Чубайса, Е. Гайдара, А. Козырева и др.)
придать легитимность Российской Федерации на почве антикоммуниз
ма полностью провалилась. Несмотря на все их усилия, к тому же под
держанные Западом, антикоммунизм не стал государственной идеоло
гией новой России. Проблема лишь загоняется внутрь, и потому
начинаются новые конфликты 1992 и 1993 гг. между исполнительной и
законодательной властью. Всем памятен референдум «Да, да, нет, да».
Следующий этап — октябрьская (1993 г.), по существу антисоветская
революция, в ходе которой законный парламент безжалостно растрели
вается кумулятивными снарядами, т.е. используется большевистский
метод в политической борьбе. «Демократы» действуют как большеви
ки. Отечественная интеллигенция, равно как и Запад, их поддерживает,
что, однако, не придает легитимности новому государству. И вместе с
тем «черный Октябрь» демонстрирует, что путь принуждения, кон
фронтации и насилия уже заказаны для России. Противоречия вновь
лишь загоняются вовнутрь.
Спешно подготовленная Конституция 1993 г., создающая пропре
зидентскую республику, вновь не придает, однако, легитимности ново
му государству. Конституция принимается без общенародного обсуж
дения, в ситуации, когда народ, уставший от конфликтов между Кремлем
и Белым домом, хватается за соломинку — лишь бы обеспечить хоть
какуюто политическую стабильность. Однако на нелегитимные (а по
существу криминальные) действия власти он отвечает разгулом пре
ступности в стране. Этот разгул многократно усиливается после прове
дения «шоковой терапии» Е. Гайдаром и жульнической приватизации
А. Чубайсом (разумеется, при поддержке Б. Ельцина). В этом, как пред
ставляется, состоит главная причина «великой криминальной револю
ции» в России в 1990е годы. Полный произвол самой власти исключал
тогда возможность формирования какой бы то ни было правовой куль
туры в стране.
После прихода к власти В. Путина положение понемногу стало ис
правляться. Кремль частично восстановил субъектность государства,
стал больше (по крайней мере публично) опираться на правовые нор
мы, наказал наиболее одиозных «приватизаторов». Одновременно был
объявлен курс на защиту национальных интересов во внешней полити
ке и национальную модернизацию — во внутренней — при опоре не толь
ко на либеральные, но и на традиционные российские ценности.
Ценности и императив модернизации
52
Глава 1. Россия в тисках глобализации
Но в этом контексте возник фундаментальный вопрос: совместимы
ли традиционные национальные ценности России с задачей модерни
зации и перехода к инновационному типу развития?
Пришлось считаться с тем, что в сознании русского народа глубоко
укоренен идеал сильного государства. И это объясняется не только но
стальгией по бывшей сверхдержаве — СССР, хотя она, конечно, сохра
няется
25
. События 90х годов ХХ в. и начала XXI в., особенно бомбарди
ровки Югославии в 1999 г., оккупация Ирака, периодическое
вмешательство западных стран в дела СНГ, затрагивающее жизненно
важные интересы самой России, для многих стали свидетельством того,
что Запад считается только с экономической и военной силой. В этих
условиях возможная утрата Россией статуса великой державы воспри
нимается многими как потеря независимости, способности влиять не
только на другие государства, но и на процессы внутри страны.
Кроме того, как уже говорилось выше, в условиях глобализации,
размывающей основы национальногосударственной идентичности,
российское общество оказалось перед необходимостью решения задач
модернизации, а известные доныне модели модернизации строились на
основе укрепления национального государства как целостной общнос
ти с устойчивыми национальногосударственными характеристиками.
Положение осложняется тем, что Россия не знает другого опыта
преодоления кризисов, кроме как через укрепление государства. Так
было на всех переломных этапах русской истории, будь то принятие
христианства или борьба против татаромонгольского нашествия, объе
динение земель вокруг Москвы или реформы Ивана Грозного, преодо
ление Смутного времени или петровские, а затем и екатерининские ре
формы, либеральные реформы Александра II или советская
мобилизационная модель развития.
При этом на всех этапах русской истории интерес национальный отож
дествлялся с государственным. Государство было главным критерием
идейнополитической идентификации. Позиционирование по отношению
к государству оказывалось важнейшей составляющей национальной иден
тичности, а государственное строительство — перманентным приорите
том национального развития. Процессы государственного строительства
задавали параметры развития национального.
В силу этих и многих других причин позиционирование по отноше
нию к государству и сегодня остается важным референтным ориентиром
в системе самоидентификации граждан России. Уровень ожиданий, свя
занных с государством, попрежнему высок, а глубокое недоверие по от
ношению к властным структурам объясняется во многом нереализован
ностью таких ожиданий. И потому любое унижение России, любая
53
попытка поставить под сомнение ее статус великой державы воспринима
ется российским обществом крайне болезненно. Идеал «величия России»
остается одной из основополагающих национальных ценностей не только
в политической риторике, но и в национальном самосознании.
Понятно, что с некоторых пор наша власть это стала учитывать.
В 2000–2008 гг. мы были свидетелями того, как режим В. Путина, явля
ющийся органической составной частью уже постсоветской демокра
тической России, маневрировал в целях преодоления невиданного на
ционального унижения могучей прежде державы, прежде всего, конечно,
ради самосохранения. Однако мы видим и то, как декларируемая эво
люция в направлении укрепления государственности пробуксовывает
на месте. Режим, выполнивший функцию разрушения СССР, не может,
конечно, в одночасье переродиться и стать вдруг созидательной силой.
Дело, однако, не в этом. Маневрирование нынешнего режима, игры в
«сильную власть» — верный признак пробуждения от спячки, предзна
менование национального возрождения, свидетельство того, что «низ
шую точку» разрушения и падения Россия прошла и дальше должно
начаться движение вверх.
Вместе с тем, как полагают В. Пантин и В. Лапкин:
«...социокультурные процессы в российском обществе в определенном смыс
ле развиваются в противофазе с общемировыми: если там параллельно с эро
зией ценностей национального государства идет выработка основы жизнен
ного мира для всемирного республиканства, то здесь общественное сознание
старательно “освобождается” от характерных для минувшей, большевистской
эпохи представлений о “всемирном интернационале”, о “единой республике
трудящихся”, т.е. от прежней универсалистскоимперской идентичности. Вос
приняв ценность национального в период глобального кризиса национально
государственной парадигмы, российское общество, образно говоря, разрыва
ется между потребностью модернизации (в ее традиционном понимании,
делающем акцент на ценности и рамочные условия национальной государ
ственности) и необходимостью адаптации к “постмодерным”, глобалистским
тенденциям мирового развития»
26
.
В то же время нельзя не видеть и другого: после распада СССР и
избавления от коммунистических химер новая Россия стала намного
более восприимчивой к ценностям даже не западным, а универсальным,
касающимся не только доказавших свою успешность и эффективность
экономических и политических институтов, но и стереотипов мышле
ния и поведения. Серьезные коррективы были внесены в трудовую эти
ку и мораль.
Ключевым элементом системы ценностей в Конституции Российс
кой Федерации 1993 г. (как, впрочем, и в Конституции СССР 1973 г.)
Ценности и императив модернизации
54
Глава 1. Россия в тисках глобализации
провозглашен человек. Его права и свободы определены как высшая
ценность. В числе национальных ценностей России, определенных Кон
ституцией, находятся: утверждение прав и свобод человека, гражданс
кого мира и согласия; равноправие народов; память предков, передав
ших нам любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость;
суверенная государственность России и незыблемость ее демократичес
кой основы; благополучие и процветание России; ответственность за
свою Родину перед прошлыми, нынешними и будущими поколениями;
осознание себя частью мирового сообщества. В Посланиях Президента
России (первого и второго) Федеральному Собранию Российской Фе
дерации подчеркивается важная роль таких ценностей, как безопасность,
свобода, благосостояние, государственность, законность, человечность,
гражданственность, достоинство, патриотизм, нравственность, равен
ство, справедливость.
В Послании Федеральному Собранию РФ от 5 ноября 2008 г.
Д. Медведев расставил следующие ценностные приоритеты:
Справедливость, понимаемая как политическое равноправие, как
честность судов, ответственность руководителей. Реализуемая
как социальные гарантии, требующая преодоления бедности и
коррупции. Добивающаяся достойного места для каждого чело
века в обществе и для всей российской нации в системе между
народных отношений.
Свобода — личная, индивидуальная, свобода предпринимательства,
слова, вероисповедания, выбора места жительства и рода заня
тий. И свобода общая, национальная. Самостоятельность и не
зависимость Российского государства.
Жизнь человека, его благосостояние и достоинство. Межнациональ
ный мир. Единство разнообразных культур. Защита малых на
родов.
Семейные традиции. Любовь и верность. Забота о младших и стар
ших.
Патриотизм. При самом трезвом, критическом взгляде на отече
ственную историю и на наше далеко не идеальное настоящее, в
любых обстоятельствах, всегда — вера в Россию, глубокая при
вязанность к родному краю, к нашей великой культуре
27
.
Как видно, набор этих ценностей включает в себя не только ценнос
ти, заимствованные у Запада, но и взятые из исторически сложившего
ся культурноцивилизационного ядра, которые, однако, вопреки ранее
приведенным оценкам Д. Медведева, все же корректируются, причем в
сторону индивидуализма, личной свободы, материального прагматиз
55
ма, правовых норм и ориентаций на сегодняшний день, а не на утопи
ческие проекты будущего. Представляется, что эта система нацио
нальных ценностей, которая еще будет, конечно, уточняться, способна
стать жизненным ориентиром граждан России, их современным миро
воззрением, не разрушая культурное ядро российской цивилизации.
Итак, с точки зрения универсальных ценностных ориентиров раз
вития страна сделала стратегический выбор: гражданское общество,
правовое государство и рыночная экономика. При этом, как представ
ляется, нынешнее политическое руководство России понимает и то, что
важнейшими критериями инновационного — как единственно возмож
ного успешного — развития любой страны в ХХI в. являются два факто
ра: свобода и технологии. И то, и другое у России есть. Технологии (ин
новационные продукты) — мозги нации, вернее, результат деятельности
этих мозгов. Их сохранение — не только ключ к национальному выжи
ванию, но и гарантия лидерской роли России в XXI в. В той же мере для
обеспечения инновационного типа развития жизненно необходимо со
хранить и свободу, хотя в историческом плане могут быть и остановки,
и временные откаты назад. Однако Россия выстрадала свободу и некий
свой, национальный вариант демократии, испробовав все мыслимые
варианты развития и государственного устройства и отвергнув их. Имен
но выбор свободы дает надежду на то, что Россия в ближайшие десяти
летия успешно проведет национальную модернизацию и обеспечит себе
высокую конкурентоспособность в современном мире.
Все сказанное позволяет достаточно уверенно констатировать, что
сегодня в стране зарождается новая идеология: условно — «идеология
просвещенного демократического патриотизма», которая, возможно, и
станет идеологией российского возрождения. Она будет сочетать в себе
идеи открытого общества и личной свободы с сильной и ответственной
государственной властью. Подспудно начинает формироваться и рос
сийский тип демократии, который представляет собой конституцион
ное совмещение передовых социальных технологий Запада и тысяче
летней русской исторической традиции. Путь России — не «суверенная»
или «управляемая» псевдодемократия (против которой как раз и выс
тупает третий Президент РФ), под вывеской которой скрывается авто
ритарная власть, а подлинно демократический и в то же время нацио
нальный тип государственности, как ее определял И. Ильин. Этот тип и
есть путь к современной российской государственности, сильной госу
дарственной власти, действующей строго в рамках закона и, таким об
разом, находящей оптимальный баланс между идеей свободы и идеей
справедливости. Если страна не свернет с этого пути, то впервые в исто
рии будет достигнут компромисс между свободой, ведущей в своем аб
Ценности и императив модернизации
56
Глава 1. Россия в тисках глобализации
солютном выражении к анархии и развалу государства, бунту и между
усобицам, и справедливостью, порождающей в своих крайних формах
деспотию и тоталитаризм. Поиск этого баланса и есть стержень нынеш
ней российской политики.
Соблазн особого пути
Составной частью российской национальной идентичности является
«длинная» культурноисторическая память, представления о «великом
прошлом» России. Эти представления актуализируют мифологемы о
«великом народе» и «великой культуре», мессианские упования на ис
торическую миссию России. С прошлым связываются представления о
национальном достоинстве и национальной гордости, в то время как
современная политическая история ассоциируется с кризисом, со сда
чей позиций великой державы и забвением национальных интересов.
Поэтому столь живучей оказывается идеологема «особого пути», про
тивопоставляемая сегодняшней модернизации. Как полагает В. Пантин,
«объявить представления об «особом пути» развития России только
предрассудком, пережитком традиционализма или «артефактом» было
бы не только большим упрощением, но и искажением реального содер
жания этих представлений». Он считает необходимым не отмахиваться
от реально существующей сложной проблемы, а докопаться до ее более
глубоких причин
28
.
В каждом обществе в той или иной мере распространены представ
ления о собственной исключительности, об уникальности своего пути
развития, о своей культурной специфике и т.п. Подобные представле
ния в разных формах существуют и в США, и в странах Западной Евро
пы, и в Японии, и в Китае, и в Индии, и во многих других странах. Рос
сия в этом плане, конечно, не является исключением. Но специфика
современной России по сравнению с перечисленными странами состо
ит прежде всего в том, что в настоящее время российское общество на
ходится на решающем, во многих отношениях критическом этапе мо
дернизации и переживает не только социальноэкономический и
политический, но и глубочайший цивилизационный кризис. В резуль
тате этого последнего кризиса под сомнение ставятся все основы суще
ствования российского общества, российского государства, российской
культуры.
Двадцать лет проб и ошибок во внутренней и внешней политике,
завышенных и наивных ожиданий в отношении рыночной экономики,
демократии западного типа, быстрой интеграции в мировое экономи
ческое пространство, метаний от глобализма к изоляционизму лишь
подтвердили, что путь России не имеет аналогов в мировой истории.
57
В России оказались одинаково неприемлемы ни псевдолиберальная, ни
дооктябрьская консервативная модели развития. Произошла в общем
то закономерная и естественная вещь: очередная попытка «растворить»
российскую идентичность в мировом культурноцивилизационном про
странстве вызвала мощное сопротивление. И раньше (со времен пет
ровских реформ), и сейчас оно порождает следующие последствия:
сопротивление плохо продуманным псевдолиберальным рефор
мам на уровне как политического, так и общественного созна
ния;
формирование самостоятельного типа поведения государства и
во внутренней, и во внешней политике;
соответственно — настороженность в отношении внешнего
окружения;
как следствие — отторжение в той или иной форме варианта нео
смотрительной интеграции России в мировое сообщество.
Конечно, самобытность может быть как со знаком «минус», так и со
знаком «плюс». Например, то, что в русской религиозной литературе
принято называть духовностью — это, несомненно, позитивная часть са
мобытности. Именно духовность в конечном счете является гарантом
российской самобытности, основным фактором невозможности привить
России чужеродные ценности. При этом инструментом сохранения са
мобытности выступает мощное государство. И по этой причине идея
мощного государства всегда была интегрирующей идеей российского об
щества. И сейчас в обществе в политическом отношении водораздел ле
жит не между левыми и правыми, а между теми, кто выступает за сильное
государство как инструмент выхода из кризиса, и теми, кто против него.
Однако за этим противостоянием стоит и более глубокий раскол,
касающийся вопроса о том, какой быть России и по какому пути модер
низации пойти — по западному, эволюционному, моделирующему в те
кущем столетии положение «младшего партнера» и сырьевого придат
ка постиндустриальных стран, или своему, самобытному, дающему
надежду на возрождение великой державы? Или тот же вопрос, но не
сколько в иной плоскости: пойдет ли страна по компрадорскому или
национальному пути развития? Отсюда становятся ясными и корни
охватившего российское общество кризиса: он связан с невозможнос
тью перенести идеологию и практику западного либерализма на нацио
нальную российскую почву. Сейчас стало очевидно, как никогда с нача
ла горбачевскоельцинских реформ: рассчитывать на то, что русский
народ безропотно воспримет и будет слепо воспроизводить идеалы, цен
ности и социальные формы западной цивилизации, — опасная утопия
Соблазн особого пути
58
Глава 1. Россия в тисках глобализации
не только для России, но и для всего мира. Реакция отторжения неиз
бежна, она, собственно, уже произошла.
Двадцать лет реформ показали, что либеральная демократия «в чи
стом виде» в России просто не работает. В историческом плане и на За
паде она себя изжила. Эта модель, пусть прогрессивная для XX в., ока
залась не вечной. Исторический опыт вообще показывает, что любые
«идеальные» модели развития постепенно накапливают внутренние про
тиворечия и превращаются в регрессивные. Кто может гарантировать,
что то же самое в XXI в. не произойдет с западной цивилизацией? И не
является ли неудачная попытка российских реформаторов привить стра
не элементы общества «всеобщего потребления» признаком того, что
не «Россия плоха» для этого общества, а само это общество исчерпало
себя в культурноцивилизационном плане?
Те уродливые, безобразные формы, которые приобрели в России без
думно заимствованные западные ценности, являются как бы предупреж
дением всему человечеству. Обращаясь к текущей истории России, мож
но предположить, что именно с наличием национальной сверхзадачи
связаны неудачи псевдолиберальных реформ. Ведь уже более двадцати
лет в России пытаются насадить отнюдь не универсальные, а преимуще
ственно «классические» западные ценности: индивидуализм, жажду на
живы, рыночные отношения времен Чарлза Диккенса и Джека Лондона,
заокеанскую модель государственного устройства, демократию англоаме
риканского типа, психологию жизненного успеха любой ценой, поставив
тем самым страну «в хвост» исторического развития западных стран. Пора
признать, что эти попытки не увенчались скольконибудь серьезным ус
пехом. Не приживаются заморские либеральные ценности на русской по
чве (во всяком случае, «в чистом виде»), да и только. Но не признак ли это
порочности данного пути не только для России? И не играет ли здесь Рос
сия вновь роль «удерживающего», которую она сыграла в XX в.?
Россия — впрочем, как и всегда в истории, — как бы сбросила все
маски и покровы. Приватизация у нас родила не средний класс, а кри
минального нувориша. В итоге был создан не западный тип экономики,
а неведомый истории феномен экономики уголовнокланового типа.
Хотели создать национальную буржуазию, а получили компрадорскую,
не желающую вкладывать инвестиции в отечественную промышлен
ность и вывозящую капиталы за рубеж, что показал и текущий финан
совый кризис. Да и в деле демократии мы оказались отброшенными на
двадцать лет назад, к началу перестройки. Вместо великой демократи
ческой реформы мы получили великую криминальную революцию.
И сегодня России грозит не демократия или автократия, а олигархия
криминальномафиозного содержания.
59
В этом контексте, когда по существу решается вопрос «быть или не
быть» российской цивилизации, представления об «особом пути» Рос
сии начинают играть иную роль, чем в более благополучных странах
Запада и Востока. В частности, они могут стать как основой сплочения
общества и мобилизации его энергии для решения проблем экономи
ческой, социальной, политической и культурной модернизации, так и
фактором архаизации общества, его деградации или отката к жесткому
авторитаризму или тоталитаризму. В. Пантин выделяет следующие ос
новные составляющие представлений массового сознания об «особом
пути» развития России.
1. Оппозиция по отношению к радикальному либерализму, непри
ятие резкого имущественного расслоения, социальной неспра
ведливости и произвола чиновников.
2. Потребность в патерналистском государстве, проводящем силь
ную социальную политику, заботящемся о наименее обеспечен
ных слоях населения и осуществляющем эффективное государ
ственное регулирование экономики.
3. Ориентация на политический режим, сочетающий элементы ав
торитаризма и демократии, — прежде всего всеобщие выборы
на федеральном и местном уровнях.
4. Идеал великой державы, с которой считались бы во всем мире;
недоверие к США и их союзникам.
5. Сохранение и развитие российской культуры, традиций, обыча
ев и ценностей.
Как полагают В. Пантин и И. Семененко, «так или иначе, с широ
ким представлением о необходимости «особого пути» развития России
придется считаться любому политику, реально претендующему на
власть. Представляется также, что игнорирование укорененности по
добных представлений в современном российском обществе и причин,
их порождающих, явилось одним из факторов (чуть ли не самым важ
ным) поражения российских либеральных политических партий и их
лидеров на выборах 2003–2004 гг. Если российские либералы будут и
дальше высокомерно отмахиваться от представлений об «особом пути»
как нелепых и утопических, они рискуют полностью отдать идеи свое
образия и самобытности культурного развития России на откуп нацио
налистическим и имперскореваншистским силам. Последствия подоб
ного развития идейнополитической ситуации в России, как нетрудно
догадаться, могут оказаться весьма печальными»
29
.
При ближайшем рассмотрении вышеперечисленные представления,
однако, по существу ничем не отличаются от тех, которые имеются и в
Соблазн особого пути
60
Глава 1. Россия в тисках глобализации
других странах, в том числе западных (например, во Франции). Однако
в России благодаря титаническим усилиям наших «державников» они
превратились в агрессивную антизападную идеологическую платфор
му, элементы которой стали частью не только элитного, но и массового
сознания. И это, конечно, тормозит интеграцию России в трансатлан
тическое сообщество.
Как же совместить жизненно важную необходимость обновления
российской идентичности, связанную с потребностью успешной наци
ональной модернизации, с глубоко укорененными в российском обще
стве представлениями об «особом пути» и национальной самобытности?
На наш взгляд, следует искать такой путь возрождения страны, ко
торый основывался бы на преемственности российских исторических
традиций и ценностей при одновременном их сочетании с основопола
гающими демократическими нормами и принципами. Еще раз подчерк
нем: методы и пути реформ (экономических, политических, социальных,
правовых и т.д.) могут быть предметом дискуссий, но для националь
ной элиты любой страны необходимо наличие определенных ценнос
тей и понятий общенационального значения, о которых не спорят. Вок
руг этих фундаментальных ценностей, общего взгляда на определяющие
вехи истории и должно сложиться национальное согласие, столь необ
ходимое для устойчивого и демократического развития страны, а также
для интеграции России в мировое сообщество, в мирохозяйственную
транснациональную систему ХХI века.
Европейский вектор: неизбежность и пределы
Поиск цивилизационной идентичности неизбежно ставит перед
Россией вопрос о том, является ли она самобытной цивилизацией, пред
ставляющей собой особый синтез Европы и Азии, или составной час
тью европейской цивилизации. И соответственно являются граждане
России европейцами или нет. Этому спору уже не одна сотня лет, и по
рожден он стремлением политического класса сначала Российской им
перии, затем СССР, а теперь и Российской Федерации одновременно
сохранить традиционные русские ценности, во многом не совпадающие
с западными, и завершить модернизацию, что вряд ли возможно без вза
имодействия с Европой, без заимствования ее экономической, полити
ческой и правовой практики, а следовательно, и без частичного, но хо
рошо осмысленного заимствования западных ценностей, включающих
как демократические и социальные институты, так и либеральные мо
дели в политике и экономике и нормы трудовой морали и повседнев
ной жизни (т.е. по сути без частичной модернизации ее цивилизацион
ного генетического кода).