Кортунов С.В. Национальная идентичность: Постижение смысла
Подождите немного. Документ загружается.
451
Смысл Великой Победы
в которой гуманистической была лишь третья сила, представленная
США и Великобританией. Если встать на эту точку зрения, то можно
обосновать и такое чудовищное по своей кощунственности утвержде
ние, что «на Западе 1945 год стал годом победы добра над злом, а в ста
линской части Европы зло разгромило зло»
4
.
Поэтому 9 Мая для Европы — это день нового рождения, нового
крещения и возврата к идеалам Просвещения. Не случайно именно 9 мая
1950 г. в Европе была озвучена так называемая «декларация Шумана»,
с которой тогдашний министр иностранных дел Франции Робер Шу
ман обратился к правительствам европейских стран, призвав их к проч
ному и длительному партнерству.
Таким образом, 9 Мая — это и день Европы. Европы, вместе с Росси
ей преодолевшей фашизм (что еще раз доказывает неопровержимо, что
Россия — органическая ее часть), добившейся примирения с побежден
ной Германией. Символично, что ООН по инициативе России объяви
ла 8 и 9 Мая Днями памяти и примирения.
Наконец, чрезвычайно важно и то, что одержав победу над нациз
мом, русские подтвердили свою европейскую идентичность. То, что он
ощущает себя частью большой европейской семьи, был связан с ней еди
ными культурными, моральными, духовными ценностями. И потому де
мократический и европейский выбор русского народа вполне законо
мерен. Это суверенный выбор европейской нации, победившей нацизм
и знающей цену свободе. Сражаясь с нацизмом, наш народ не только
нес свободу другим, но и сам расправлял плечи, укреплял внутреннее
достоинство. И в этом смысле истоки демократических перемен 1990х
годов, преобразивших наше общество и государство, находятся в том
числе и в победном мае 1945 г.
6
Теперь о смысле Великой Победы для мира в целом.
«Вторая мировая война была не только глобальным сражением, пре
восходившим по своим масштабам все предыдущие вооруженные кон
фликты в мировой истории. В ней столкнулись не просто различные
интересы государств или различные идеологии, а диаметрально проти
воположные, непримиримые подходы к самим основам существования
человечества. Впервые в истории ценой Победы было сохранение жиз
ни целых народов» — так характеризует Вторую мировую официаль
ный представитель МИДа России. При этом он недвусмысленно ука
зывает сторонникам пересмотра итогов войны:
«Газовые камеры и крематории Бухенвальда, Освенцима, Саласпилса, дру
гих лагерей смерти показали, что нес с собой фашизм, какое будущее гото
вили миру Адольф Гитлер и его “новый порядок”. Место в таком “коричне
вом” мире было уготовано только одной нации, одному государству»
7
.
452
Глава 10. Великая Победа как ресурс национальной идентичности
В свете этой оценки порадовало заявление главного раввина Рос
сии Адольфа Шаевича, приуроченное к 60летию Победы в Великой
Отечественной войне. Как отмечается в обращении, «еврейский народ
гордится тем, что в числе тех, кто внес свой вклад в историческую Побе
ду, вместе с народами всех национальностей и вероисповеданий были и
его славные сыны и дочери. В памяти евреев навечно останется благо
дарность русскому человеку — ведь именно Ивановы, Петровы, Сидо
ровы, приняв на себя страшный удар нацистской военной машины, по
теряв миллионы жизней, спасли народы Европы от унижения и
порабощения, а еврейский народ — от полного уничтожения»
8
.
Что еще важно: 9 Мая — это ведь не просто День Победы СССР и
его союзников над гитлеровской Германией, но и День Победы Циви
лизации над нецивилизацией. В истории человечества нет более обще
го и объединяющего праздника. В связи с этим всем важно вспомнить
знаменитую речь Черчилля, где он, в частности, сказал:
«На протяжении последних двадцати пяти лет никто не был таким упорным
противником коммунизма, как я. Но все это бледнеет перед тем зрелищем,
которое раскрывается перед нами теперь. Прошлое с его преступлениями и
трагедиями отступает в сторону. Дело каждого русского, борющегося за свой
дом, является делом свободных людей во всех уголках земного шара»
9
.
А с этой точки зрения что есть наша Великая Победа? Это победа
человеческой истории над антиисторией. Почему? Потому что проект
фашизма был антиисторией. Он противоречил главной заповеди хрис
тианства: «нет ни эллина, ни иудея». Фашистский проект был основан
на том, что есть нации, «более равные», чем другие. В этом, собственно
говоря, суть фашизма. И именно против этого выступила Советская
Россия (СССР). Поэтому она и снискала симпатии многих западных
интеллектуалов, которые хорошо понимали, что фашизм — это конец
человеческой истории.
Правда состоит в том, что Вторая мировая война действительно была
главной во всемирной истории схваткой Добра и зла. И в этой схватке
Германия выступала как цитадель зла, а СССР — как цитадель Добра.
И Добро победило зло. В этом — суть вопроса. С этих позиций извест
ные заявления руководителей стран Балтии о «русской оккупации» —
это зло. Фашистские марши там — абсолютное зло. Антиистория. По
ощрение этих процессов там со стороны некоторых кругов США и
Евросоюза — очевидное зло. Ибо слишком много человеческих жизней
было в 1939–1945 гг. положено на алтарь Добра.
Ведь если предельно огрубить суть конфликта 1939–1945 гг., то это
была борьба двух идеологий. Первая: люди созданы равными (основ
453
Смысл Великой Победы
ная заповедь Христа). Вторая: люди не созданы равными. Из второй иде
ологии следует: раз люди не равны, то «высшие» люди имеют право унич
тожать «низших». И СССР, будучи носителем первой идеологии, выс
тупил в 1941–1945 гг., по сути, на стороне христианства. Содержанием
этого этапа мировой истории с религиозной точки зрения было не про
тивоборство «двух тираний», а схватка Добра и зла, т.е. христианства
(замысла Бога) и антихристианских сил (т.е. антихриста). Именно по
этой причине вмешательство СССР во Вторую мировую войну подня
ло авторитет нашей страны на небывалую высоту. Советский Союз по
лучил много друзей, и не только среди беднейших стран мира.
Это значит, что Великая Отечественная война — не просто война
отечественная (т.е. местная, локальная), а война Великая, Всемирная и
действительно Священная. Поскольку это была война за ценности все
мирной истории и христианства и фундаментальный принцип равен
ства всех людей перед Господом. Победа в этой войне только и позволя
ет сегодня ставить вопрос о правах человека. И со стороны СССР со
злом воевал весь христианский мир, в основе которого лежит принцип
уникальности и неповторимости личности каждого человека, народа,
цивилизации. И потому этот мир можно с полным основанием считать
Русским миром.
Смысл Великой Победы — это не только торжество русского духа
(а отнюдь не «сталинизма»), но и триумф человеческого разума, мора
ли, ценностей (которые гораздо шире партикулярных ценностей запад
ной демократии и рыночной экономики), а потому и торжество Добра,
Справедливости, Свободы и в конечном счете торжество Бога.
Наша Победа — это событие столь же всечеловеческое и всемирно
историческое, как и возникновение христианства. Она знаменует тот
факт, что человеческая жизнь стоит того, чтобы ее прожить. Это празд
ник всех праздников. Торжество всех торжеств. Триумф всех триумфов.
Это самое великое событие не только в русской, но и во всемирной ис
тории. Это всемирная Пасха. Это духовная и религиозная Победа чело
вечества.
Прославляя Великую Победу, мы не только прославляем русских
людей, которые спасли весь мир от фашистской чумы, фашистского
порядка, в котором люди делятся на «равных» и «более равных», мы
воспроизводим всемирную историю и христианские принципы любви
и личности, согласно которым каждый без исключения человек являет
ся уникальной, неповторимой и абсолютно незаменимой и необходи
мой для миропорядка личностью.
В этом и состоит смысл Великой Победы для России, Европы и все
го мира.
454
Глава 10. Великая Победа как ресурс национальной идентичности
О правопреемстве и покаянии
Каждую весну в преддверии и в ходе празднования Великой Побе
ды про нас говорят гадости. Причем объектом очернения является не
давно канувший в небытие СССР, выигравший Великую Отечествен
ную, а нынешняя Российская Федерация, которая, строго говоря, как,
впрочем, и другие жалкие осколки когдато могущественной сверхдер
жавы, к Великой Победе имеет мало отношения. Ведь совсем нетрудно
представить себе результат войны, если бы супротив нацистской Герма
нии полвека назад оказался не Советский Союз, а РФ.
Внешних субъектов этой кампании довольно много. Это и наши
бывшие «союзники» (о них теперь можно говорить только в кавычках),
такие как Польша, и бывшие союзные республики, такие как Литва,
Латвия и Эстония, и определенные круги Японии, США, Финляндии и
даже Украины. У каждого из этих субъектов, безусловно, свои цели.
Надо признать, что наша власть в этом вопросе держится, как пра
вило, вполне достойно. Выбрав правильную тональность, МИД РФ
жестко разъясняет наши позиции по поводу Пакта Молотова—Риббен
тропа, ялтинскопотсдамских соглашений, «оккупации» Балтии и Вос
точной Европы, «геноцида» поляков и пр. Да и высшее политическое
руководство РФ все эти годы не «давало слабину» и выносило в целом
верные исторические и политические оценки событий Второй мировой
войны.
Одним словом, всем клеветникам России дается должный отпор.
И все же в сознании (или даже подсознании) русского человека,
безусловно негодующего по поводу стремления известных стран и по
литических кругов в Европе и Америке оболгать и дискредитировать
великий подвиг русского народа, все время шевелится какаято черво
точина: а вся ли правда находится на нашей стороне?
Если без эмоций поразмыслить над этим вопросом, то однозначно
ответить на него нельзя. И прежде всего потому, что он безжалостно и
рельефно обнажает нашу собственную историческую драму. Победа для
нас, как поется в известной песне, — «это радость со слезами на глазах»,
т.е. праздник пополам с горечью и болью. И не только по погибшим,
раненым и искалеченным, а также по неродившимся детям. Ибо и мы
сами не можем простить Сталину и сталинскому режиму их преступле
ний. Значит, никуда не денешься от того, что, прославляя Победу, необ
ходимо давать весьма жесткие и нелицеприятные оценки нашему про
шлому. А вот с нашим прошлым мыто как раз пока до конца и не
разобрались. А это значит в свою очередь, что и наше будущее весьма
туманно.
455
О правопреемстве и покаянии
Ежегодное празднование Великой Победы показывает, насколько
расколотым является наше общество в вопросах событий националь
ной истории. В нем, по существу, попрежнему идет холодная семанти
ческая война. Только уже не межгосударственная, а гражданская, что
еще более противно и мучительно. И вот здесьто наша власть — далеко
не на высоте. Не имея своего национального проекта и стратегии, не в
силах определиться, что она наследует в национальной истории, а что
отвергает, от какого государства строит историческую преемствен
ность — Российской империи, СССР или существующей меньше 20 лет
новой, никому неведомой РФ, эта власть своими действиями (а иногда
и бездействием) способствует этой гражданской войне в российском
обществе, что весьма и весьма опасно, ибо «внутренняя» холодная вой
на при определенных обстоятельствах способна перерасти в горячую.
Власть сама дает бесконечные поводы для гражданской семантической
войны: гимн, флаг, мавзолей, памятники бывшим вождям, советские
праздники, учебники истории, мифы о героях и злодеях нашего недав
него прошлого... Это ведь, как удачно выразился Ю. Богомолов:
«все баррикады и брустверы, окопы и долговременные огневые точки, не
разорвавшиеся снаряды и плацдармы как для наступлений, так и для контр
наступлений»
10
.
Что все это значит? А то, что Великая Победа вновь властно ставит
вопрос всех вопросов современной России, не решив который двигать
ся вперед, в будущее, невозможно. Это вопрос о национальной иден
тичности России. А он неразрывно связан с вопросом об исторической
преемственности.
В отличие от Германии и стран Восточной Европы, безоговорочно
осудивших коммунистический этап своей государственности, Россия
не заняла в отношении этого этапа однозначно отрицательной или по
ложительной позиции. Ее позиция оказалась двусмысленной и непо
следовательной. Это не могло не иметь своих последствий. И весьма
серьезных.
В свете Великой Победы вопрос стоит в такой плоскости: если Рос
сия — это абсолютно новое государство, возникшее на развалинах СССР
и Российской империи всего лишь около 20 лет назад, то она не обязана
платить по историческим счетам, отвечая за злодеяния и преступления
этих государств; если же она продолжает историю Российской империи
и СССР, то тогда она обязана взять на себя все исторические грехи этих
государств и нести за них по крайней мере моральную ответственность.
Очень велик соблазн пойти по пути «белой и пушистой», девствен
но чистой и незапятнанной «новой» России. В этом случае претензии,
456
Глава 10. Великая Победа как ресурс национальной идентичности
например, прибалтов выглядят странно и нелепо. Какое отношение со
временная Россия имеет к оккупации Сталиным в 1940 г. трех лимит
рофных республик, разделявших СССР и Третий рейх? На каком осно
вании граждане Российской Федерации должны нести ответственность
за действия коммунистического режима, ушедшего в историю вместе с
развалом Советского Союза? Причем режима, созданного в немалой
степени руками соотечественников тех, кто предъявляет нам претензии?
Однако давайте отнесемся ко всей этой ситуации спокойно и непред
взято, рассмотрев ее с разных точек зрения.
Вот как рассуждает, например, В. Ольжич, человек, казалось бы, ис
кренне желающий найти выход из того тупика, в котором оказалась вне
шняя политика России. Он ставит следующий вопрос: не поддались ли
российские политики и политологи на им предложенное оперирование
понятиями «Россия» и «русские» вместо «СССР» и «советские»? Это,
на его взгляд, может быть самой крупной ошибкой внешней политики
России в отношении постсоветских стран. Конечно, внешнему миру вы
годно соотносить Россию с СССР, но самой России это не должно быть
так уж выгодно, поскольку в этом случае она должна нести ответствен
ность за каждый чих, имевший место на территории СССР за 70 лет его
существования (а это и происходит сегодня, свидетельством чего преж
де всего является Прибалтика)! С какой стати? Такой ответственнос
тью Россия может подавиться. Ведь количеству «претензий к СССР»
нет конца.
Скажем, рассуждает он далее, само собой понятным считается в При
балтике, что страну «оккупировали русские». Но позвольте, при чем
здесь «русские»? Среди входивших в 1940 г. в Прибалтику советских
солдат не было украинцев, белорусов, грузин? Почему же не говорится,
что Прибалтику «оккупировали украинцы, белорусы, грузины»? Такая
фраза даже звучит смешно. Но то, что она смешно звучит (несмотря на
соответствие правде!), — лишь свидетельство того, что идеологема так
глубоко проникла в сознание, что определила уже и язык. Между тем у
России в этом плане есть множество аргументов, позволяющих требо
вать не соотносить ее с СССР. Один из принципиальных, скажем, тот,
что СССР руководили выходцы из краев, которые сегодня не принад
лежат к России. И прежде всего нужно было бы говорить о том, что тем
диктаторским режимом, грехи которого сегодня Прибалтика пытается
приписать сегодняшней России, руководил, этим самим диктатором
являлся фактически иностранец, человек, говоривший порусски с силь
ным акцентом. А роль других выходцев с Кавказа, с Украины, с той же
Прибалтики (вспомним хотя бы латышских стрелков)? Сталин был гру
зином, Хрущев пришел с Украины. А кто был Брежнев — не с Украины?
457
О правопреемстве и покаянии
Не привел ли он за собой в руководство целый отряд украинцев (одна
ко Украину в Прибалтике сегодня очень любят)? Какое еще нужно луч
шее доказательство того, что речь должна идти об СССР как особой стра
не, качественно отличной от сегодняшней России? Если мы сравним
режимы в СССР и современной России, то и на этом основании мы впра
ве говорить о совершенно разных странах. Достаточно сказать, что в
СССР вообще был запрещен бизнес, доступ к мировым СМИ полнос
тью перекрыт, а за границу без тщательной проверки о благонадежнос
ти выехать никто практически не мог. А что мы имеем сегодня? Даже
если комуто не нравятся какието действия современных российских
властей, никто не осмелится отрицать, что эти и сотни других сторон
жизни совершенно преобразились, что, повторяем, делает Россию со
вершенно другой страной, чем СССР.
«По существу, — полагает В. Ольжич, — у другой стороны нет достаточных
оснований для того, чтобы путать современную Россию и СССР, если толь
ко сама Россия воспротивилась бы такому смешению понятий. Аргумент
вроде того, что географически совпадают столица и часть территории, во
обще наивен и не выдерживает критики. Россия имеет ту же столицу, что
СССР? Но не считаем же мы Германию Гитлера той же страной, что совре
менная Германия, лишь на том основании, что у той и у другой та же столи
ца — Берлин? Это две совершенно разные страны. Что, Россия — “право
преемница” СССР? Но это лишь юридический аспект, не более того. Многие
страны были правопреемниками стран, прямая ответственность за прошлое
которых на них не распространяется».
Исходя из этих рассуждений В. Ольжич предлагает свою новую кон
цепцию для России. Россия — новое государство, возникшее после раз
вала СССР точно так же, как возникли независимые государства При
балтики, Закавказья, Средней Азии, Украины, Молдавии и т.д., и имеет
точно такое же отношение к СССР и его прошлому, как и перечислен
ные государства. И хотя она, быть может, более других государств свя
зана с прошлым СССР (отчего ее отношение к СССР может быть осо
бым), это отнюдь не означает, что о действиях СССР позволительно
говорить как о действиях России. Да, тото и тото было в прошлом, но,
позвольте, мыто здесь при чем? На каком вообще основании от нас тре
буют оценки того или иного исторического момента? Почему того же
не требуют у Украины? У Грузии? Был СССР, и эта Атлантида погрузи
лась в глубины прошлого.
Вот какой должна быть позиция России в случае принятия такой
концепции. Почемуто для российской дипломатии эта само собой ра
зумеющаяся безупречная и вполне соответствующая реалиям позиция
остается вне поля зрения. Ей навязали ответственность за действия
458
Глава 10. Великая Победа как ресурс национальной идентичности
СССР, и Россия пытается на этом поле воевать «за СССР», стараясь, к
примеру, доказывать, что у руководства СССР не было другого выхода
накануне Второй мировой войны ввиду реальной агрессии Гитлера, как
первой войти в Прибалтику и т.п. (чем провоцирует возмущение при
балтов, обвиняющих Россию в «оправдании оккупации»).
Тут проблема вовсе не в том, что у России аргументы слабы. Они
могут быть очень даже сильными, но зачем, скажите, России вообще
безысходно (потому что никогда эти аргументы не будут услышаны)
спорить с прибалтийскими политиками по вопросам, которые она, про
явив дипломатическую мудрость, может просто вынести за скобки, как
не относящиеся непосредственно к ней как к новому государству, воз
никшему после развала СССР.
Другими словами, считает В. Ольжич, современной России, по край
ней мере в дипломатической сфере, не хватает дистанции по отноше
нию к СССР. Оптимальная, на наш взгляд, позиция России в отноше
нии Прибалтики: такой же взгляд на СССР со стороны, как и у прибалтов
(пусть даже вопреки настроениям определенной части своего населе
ния: дипломаты решают другие задачи и исходят из собственных по
требностей). Мы тоже новая страна и не несем никакой ответственнос
ти за то, что делали Сталин с Берией. Мыто здесь при чем? Мы возникли
вместе с вами. Такой шаг обезоружил бы любого прибалтийского дип
ломата. Пусть он доказывает, что это всетаки Россия, а ему нужно упор
но отвечать, что мы с этим не согласны. Это СССР. В конце концов, взяв
на вооружение этот подход, Россия предстанет совсем в другом свете —
как одна из стран, возникших на развалинах СССР (что ведь и соответ
ствует действительности!), обладающих, стало быть, дистанцией — пусть
и особой — по отношению к нему. Кстати, в начале независимой России
(характерно опять же, что подобное словосочетание не в ходу, в то вре
мя как в ходу «независимая Украина», «независимая Литва» и т.д.!) та
кое дистанционное отношение к СССР имело место, и не случайно тог
да, в первые годы, в начале правления Ельцина, не было стольких
претензий к ней «по счетам СССР».
Итак, настаивает В. Ольжич, из языка — в том числе и языка при
балтов — должны уйти фразы типа «Россия, русские вошли в Прибал
тику в 1940 г.». Вместо этого там должны быть фразы «СССР, советские
солдаты вошли в Прибалтику в 1940 г.». Это не мелочь, а принципиаль
ная разница, которая ставит многое на свои места. А уже вслед за этим
можно договариваться с прибалтами, что именно стоит за этим фактом
(как можно искать компромисс, скажем, на пути отказа от слова «окку
пация» в пользу слова «аннексия»). И так во всех других случаях.
459
О правопреемстве и покаянии
В. Ольжич делает следующие выводы:
«Мы должны понять, что имеем дело с языком, а не с реалиями и что “Рос
сия” для прибалтов давно уже стала словом. Это слово давно уже живет
само по себе и является не реальной страной, а архетипом, можно сказать,
автоматически срабатывающим архетипом подсознательного. Мы недооце
ниваем силы и значения слов, а также того, что язык управляет сознанием и
политикой. Достаточно в определенной ситуации одного употребления слов
“Россия” или “русские”, чтобы вызвать архетип, который в дальнейшем уже
управляет поведением людей — от политика, политолога и до простого че
ловека. Мы находимся не на поле фактов, а на поле психических феноме
нов. Нужно изъять слово, чтобы освободиться от отношения к себе как к
чудовищу. Пока вы этого не сделаете, что бы вы ни говорили, как бы ни
оправдывались, вы все равно для этих наполненных ужасом глаз будете
чудовищем. Чем больше будете оправдываться, тем больше будете чудови
щем. Но стоит перестать подыгрывать чужим идеологемам, как мираж раз
веется и сложная картина прояснится. Новое значение слова “Россия” (не
соотносимое с “СССР”) не появится без определенной работы со стороны
России и изменения идеологической установки. Дипломатия — это искус
ство создавать простые схемы. У Прибалтики такая схема есть: Россия, воз
мести ущерб за СССР. Гениально просто. Если Россия начинает дискуссии
на тему «оправданности» претензий Прибалтики, ввязывается в дискуссии
по поводу исторического прошлого, она уже проигрывает, поскольку в дип
ломатии выигрывают предельно простые и категоричные схемы, а все слож
ное и не короткое проигрывает. В то же время ответ: “А мы не СССР, мы
такая же новая страна, как вы, возникшая на его развалинах” — был бы адек
ватным по простоте и заставил бы дипломатических оппонентов, лишен
ных своего главного аргумента, быть более реалистичными в своих претен
зиях и более сговорчивыми в других аспектах»
11
.
Если бы все было так просто, как предлагает нам В. Ольжич... На
самом деле, как справедливо подчеркивает Б. Межуев, в требовании при
балтийских государств имеется один серьезный момент, в котором сле
дует разобраться. Речь идет о так называемом «правопреемстве» нашей
страны по отношению к Советскому Союзу. Часто употребляемый в
популярных статьях термин «правопреемство» довольно неточно вы
ражает юридическую суть дела. Россия — не правопреемник Советско
го Союза, таковыми правопреемниками, согласно Договору 4 декабря
1991 г., заключенному накануне образования СНГ, считаются все быв
шие союзные республики. У России несколько больший статус, она —
государствопродолжатель Советского Союза. Иначе говоря, Россия
сохраняет континуитет по отношению к бывшему Союзу. Наша страна
как бы и есть этот сократившийся до размеров одной республики СССР.
Именно на основании международного признания статуса «продолжа
460
Глава 10. Великая Победа как ресурс национальной идентичности
теля» Россия сохранила свое место в Совете Безопасности, монополию
на ядерное оружие среди бывших республик СССР, но вместе с тем была
вынуждена записать на свой счет большую часть советского долга.
Но, может быть, задает вопрос Б. Межуев,
«решение проблемы заключается в добровольном отказе России от статуса
государствапродолжателя Советского Союза. Может быть, нам стоит сбро
сить с себя тяжелое бремя континуитета и начать строить новую государ
ственность, так сказать, с чистого листа. К чемуто подобному призывал в
2001 г., в самом начале путинской эры, Глеб Павловский, утверждавший,
что пресловутая “преемственность” с советским строем, утвержденная в свое
время исключительно под давлением Америки, не нужна молодой “демок
ратической” России. Да и наш президент (В. Путин. — С. К.), вероятно, раз
мышлял на ту же тему, чему свидетельство — его заявление о “долгах Со
ветского Союза”, которые в 1992 г. неосмотрительно взяла на себя Россия.
Для значительной части отечественного истеблишмента такой “нулевой
вариант” решения проблемы континуитета, думаю, покажется весьма при
влекательным. Но боюсь, что отказ России от бремени континуитета и есть
цель всей этой развернувшейся в Европе и Америке антироссийской кам
пании. Именно этого от нас и добиваются нынешние критики. В этом отно
шении весьма любопытна политика современной Турции. Многие истори
ки полагают, что у нее существует проблема правопреемства по отношению
к Османской империи, аналогичная проблеме правопреемства Российской
Федерации по отношению к СССР»
12
.
Эта проблема в случае Турции выявляется на примере ее отказа
признать геноцид армян в 1915 г., который на самом деле имел место.
Именно официальная интерпретация событий 1915 г. как геноцида
(а не гражданской войны, «резни» или депортации армян, как это при
нято в современной турецкой историографии) считается одним из глав
ных критериев «европейскости» Турции. Между тем у турецких исто
риков и политиков, занимающихся «армянским вопросом», есть своя
серьезная контраргументация. По словам профессора Халила Берк
тая, «это очень серьезный вопрос. Это ошибка со стороны Турецкой
Республики. Турция никак не определится по поводу своего полити
ческого и правового отношения к Османской империи. Турция не впол
не осознала и не до конца усвоила тот факт, что она свергла старый
османский порядок и на его месте установила современную республи
ку. Здесь заключается очень серьезное противоречие. Республика не
несет ответственности за эти события... Турецкая Республика сегодня
может сказать одну очень простую вещь: она была основана в 1923 г.
Обсуждаемые же события произошли в 1915 г. Армия Турецкой Рес
публики и ее государственные институты непричастны к этим собы
тиям. Турецкая Республика — это новое государство. С правовой точ