Кортунов С.В. Национальная идентичность: Постижение смысла
Подождите немного. Документ загружается.
211
Упадок либерализма
вали примирению между ранее враждебными промышленниками боль
ших городов и юнкерами сельских ареалов. Вплоть до 1870 г., когда боль
шие сельскохозяйственные поместья все еще работали на экспорт, немец
кие либералы были поборниками свободной торговли, теперь же они стали
протекционистами. Либеральный взгляд на протекционизм стал обще
принятым, и только внутри национальных границ современные либера
лы настаивали на свободной конкуренции как принципе, — но свободной
конкуренции против трудящихся классов.
Триумф коммунизма в первой половине ХХ в. стал прямым следстви
ем общемирового кризиса либерализма. Бесконтрольное функциониро
вание рыночной стихии вело к монополизации, массовым банкротствам,
безработице и, как следствие, к острым социальным конфликтам. Несо
ответствие социальных и экономических идей классических либералов
общественным потребностям становилось очевидным очень многим. Са
мые же недоверчивые из наблюдателей смогли воочию убедиться в этом
во время Великой депрессии, разразившейся в 1929 г. Стало невозмож
ным игнорировать дальше противоречие между провозглашаемыми ли
бералами общими принципами и их конкретным воплощением и послед
ствиями. Чем явственнее вырисовывалось это противоречие, тем сильнее
становилось подозрение, что либерализм вовсе не универсальная, при
емлемая для всех граждан концепция общественного развития, а чисто
буржуазная идеология, маскирующая красивыми фразами вполне эгоис
тические интересы собственническопредпринимательских слоев.
Что касается либеральных постулатов в сфере политики, то здесь
была ситуация иная, но так же не очень благоприятная для либералов.
Ее суть заключалась в том, что по мере того как основополагающие ли
беральные принципы (представительная демократия и парламентаризм,
всеобщее избирательное право, свобода печати и союзов, независимое и
гуманное судопроизводство) прокладывали себе дорогу и ложились в
основу политической организации передовых государств, становясь
привычными и само собой разумеющимися вещами, по мере того как
уходили в прошлое средневековое варварство и зверства феодальных
правителей, мракобесие инквизиторов и «процессы о ведьмах», крова
вые репрессии против оппозиционеров и инакомыслящих, по мере того
как терял актуальность конфликт между аристократией и «третьим со
словием», сфера деятельности либералов сужалась как шагреневая кожа,
а их традиционная программа утрачивала свой мобилизующий потен
циал и фактически превращалась в средство сохранения status quo. Как
остроумно подметил немецкий политолог Х. Форлендер, «победное
шествие либеральной идеи отняло у партийнополитически организо
ванного либерализма программу и базис»
21
.
212
Глава 4. Метаморфозы либеральной идеи
В первой половине XX в. либерализм и как идеология, и как поли
тическое течение оказался перед историческим выбором: либо забыть о
глобальных притязаниях и стать защитником чисто утилитарных инте
ресов собственнических социальных групп, либо отказаться от устарев
шего идеологического «балласта» и попытаться прорваться к новым
рубежам. В этом отношении судьба либерализма как политического те
чения оказалась весьма различной в Европе и Америке.
В США в период «прогрессизма» начала XX в. и особенно «Нового
курса» Ф. Д. Рузвельта (1933–1945 гг.) взгляды либералов по многим
ключевым вопросам претерпели существенную метаморфозу, конечным
итогом которой стала выработка принципиально новой реформистской
стратегии, основанной на осознании роли социальных предпосылок осу
ществления свободы личности. Эта стратегия была успешно взята на во
оружение демократической партией. В то же время эволюция европей
ского либерализма, не нашедшего в себе силы решительно расстаться с
рядом принципиальных положений классической доктрины (прежде все
го касающихся социальноэкономической роли государства), социалдар
винизмом и жестким экономизмом, утверждениями, что «рынок всегда
прав» и «рынок превыше всего», которые превращали либерализм в сво
его рода «капиталистический консерватизм», осталась незавершенной.
Это роковым образом предопределило организационную слабость либе
рализма и его малое политическое влияние в Европе, несмотря на отча
янные попытки либералов (особенно после Второй мировой войны) пе
реломить неблагоприятный для них ход событий. Поэтому во второй
половине XX в. положение либеральных партий по разные стороны Ат
лантического океана оказалось принципиально различным. В Соединен
ных Штатах демократическая партия (которую условно можно назвать
либеральной) стала основной движущей силой осуществления реформи
стской модели развития, нашедшей свое воплощение в программах пос
лерузвельтовских администраций Г. Трумэна («Справедливый курс»),
Дж. Кеннеди («Новые рубежи») и Л. Джонсона («Великое общество»).
Результатом деятельности североамериканских либералов было создание
«государства всеобщего благоденствия», играющего весьма активную
роль в социальноэкономической сфере и рассматриваемого уже не как
косный тормоз прогресса, а в качестве одного из гарантов социальной спра
ведливости, способного в случае необходимости скорректировать какие
либо неблагоприятные тенденции.
В Западной же Европе либеральные партии, грешившие ретроград
ством и оттесненные поэтому на задний план «накачавшими бицепсы»
социалдемократическими и консервативными партиями, играли вто
ростепенную и подчиненную роль при реализации аналогичных мега
213
Упадок либерализма
проектов. Западноевропейские либералы упустили свой шанс, и теперь
их попытки наверстать упущенное, найти какиелибо свежие и ориги
нальные идеи осложнялись (если не блокировались) наличием силь
ных соперников слева и справа. Особенности развития Западной Европы
привели к своеобразной маргинализации политического либерализма,
неспособного завоевать широкую массовую базу и вынужденного по
этому вести постоянную борьбу за политическое выживание. Даже в
тех случаях, когда европейские либеральные партии входят в правитель
ства, их возможности резко ограничиваются необходимостью достиже
ния компромисса с более сильными партнерами по коалиции. Им при
ходится довольствоваться ролью «корректива» к доминирующему курсу,
что к конечном итоге снижает действенность и самостоятельность ли
беральной политики. И почти единственное, что остается либералам в
такой ситуации, это идти по пути «социального протекционизма», т.е.
превращаться в лоббистов, защищающих интересы предпринимателей
и части средних слоев в парламенте.
Специфика современного положения дел в Европе заключается в
том, что за послевоенное время заметно ослабли позиции радикальных
партий и идеологий, а уровень поляризации основных политических
сил значительно снизился. Крупные партии социалдемократической,
христианскодемократической и консервативной ориентации сдвину
лись к политическому центру, «узурпировали» в ходе этого процесса
основные либеральные ценности и лишили тем самым либералов «мо
нополии на либерализм». «Перехват» либеральных идей другими по
литическими течениями лишает либералов их своеобразия, снижает их
и без того ограниченную популярность у населения, усиливает путани
цу в определении самого термина «либерализм» и препятствует укреп
лению позиций либерализма в Европе. В результате Западная Европа
стала свидетелем противоречивых тенденций развития. С одной сторо
ны, либеральные партии во многих странах окончательно уступили свои
прежние позиции политическим соперникам слева и справа. С другой
стороны, либеральные ценности стали настолько популярны, что пред
ставители других политических партий стали открыто присваивать их.
Поэтому необходимо отделять вопрос о нынешнем положении либера
лизма как политического течения от вопроса о его положении как идео
логии и социальной философии, ибо актуализация «либеральных тем»
происходит одновременно с утратой либеральными партиями их пре
жнего значения. Способность политического, партийного либерализма
к мобилизации значительного электората сдерживается и будет сдер
живаться в дальнейшем объективно существующими ограничителями.
В западноевропейских странах уже немыслимо существование массо
214
Глава 4. Метаморфозы либеральной идеи
вых либеральных партий, которые на равных могли бы конкурировать
с социалистическими и консервативными. Либеральные партии сегод
ня лишь заполняют «политические ниши», оставленные их более мощ
ными соперниками
22
.
Политический разгром либерализма особенно ярко проявился в
России. Но об этом — немного ниже.
Нищета либеральной философии
С момента возникновения либерализма его социальная философия
неоднократно подвергалась острой критике как справа (со стороны кон
серваторов), так и слева (со стороны всякого рода социалистов). Эту
критику можно свести к следующим основным положениям.
Первое. В основе представлений либералов лежит ложный образ
человека, свойственный лишь совершенно атомизированному обществу.
Отсюда — недооценка ими самостоятельного, наднационального, сим
волического значения семьи, рода, общины, государственности, нацио
нальности, их воинствующий антитрадиционализм, трактующий мно
говековое культурное наследие как «реакционные пережитки»,
подспудное стремление унифицировать все нации под знаком «прогрес
са», «общечеловеческих» (сиречь либеральных) ценностей и образова
ния «единого мирового сообщества», универсализм, отвергающий мно
говариантность путей исторического развития цивилизации (нашедший
свое законченное выражение в работе Ф. Фукуямы «Конец истории»),
и неверие в то, что может существовать нечто полноценное за предела
ми чисто рассудочного здравомыслия.
Индивидуализм либералов означает установку приоритета отдель
но взятой личности, а не социальных общностей или институтов. Про
граммной целью либерализма является формирование типа личности,
отличающейся жизненной активностью, уверенностью в своих силах и
самоуважением, способностью самостоятельно принимать решения, ра
циональностью в мышлении и поведении, которые базируются на чет
ком осознании своего «я» и жестком разграничении своих и чужих ин
тересов. При этом в либеральном представлении индивид первичен по
отношению к обществу и государству, которые являются лишь следстви
ем заключения некоего гипотетического «общественного договора».
Можно сказать, что в определенном отношении либерализм продолжа
ет традицию средневекового номинализма, объявлявшего все обобщен
ные понятия существующими только в человеческом воображении. Если
довести либеральный индивидуализм до логического конца, окажется,
что лишь индивид реален, общество же — фикция. В таком случае толь
ко интересы реальных людей имеют значение, интересы же общества,
215
Нищета либеральной философии
нации, государства фиктивны. Такая оценка взаимоотношений обще
ства и индивида (примат «прав человека» над «правами народа» или
«правами государства») неизбежно сопровождается не только недове
рием к политическим структурам, но и враждебностью к любым поня
тиям общего, массовости, коллективности. При этом сама специфика
индивида видится либералами в его отличии от всех остальных людей,
а его автономия и изолированность считаются фундаментальным усло
вием его существования.
Все это ведет к созданию предельно рационального, но антигуман
ного мира — «стерильного буржуазного мира», как выразились О. Гени
саретский и В. Гоголев. Однако отрыв человека от своего окружения,
отправка в своеобразную «робинзонаду» одновременно обозначает его
отрыв от «силы земли». Как пишут эти исследователи, «с этим обстоя
тельством несомненно связано и неадекватное опознание творческих
импульсов как принадлежащих личности, а не той основе, в которой
укоренено ее бытие... Ясно, однако, что свобода сознания в условиях
полной обесточенности энергией творчества есть пустой звук». Тоскли
вая потребность во все новых источниках творческой энергии, заклю
чают они, не раз заводила либеральную интеллигенцию в самые неве
роятные дебри — наркотические, эротические, мистические, а то и
уголовные
23
. К этому можно добавить, что такого рода «неукоренен
ность» либералов в соответствующих общественных реалиях нередко
приводила их и в лагерь всевозможных революционеров.
Второе. В своих крайних проявлениях либерализм носит антисо
циальный характер. Ультралиберальный индивидуализм неизбежно
приводит к росту частного эгоизма, забвению общих для всех интере
сов, разрушению общественной солидарности и подрыву самоиденти
фикации человека. В итоге инициируется латентная «война всех про
тив всех», а атомизированный, изолированный, лишенный прочных
общественных корней и связей, вырванный из своего социального ок
ружения и дезориентированный индивидодиночка может оказаться
бессильной и беззащитной игрушкой в руках манипулирующих им мо
гущественных внешних сил (весьма симптоматично, что, как показала
практика XX в., именно в условиях либеральной демократии зарожда
ется тоталитаризм). При этом внутренние, моральные основы челове
ческого поведения заменяются внешними, формальными, а сдержива
ющие, нормативные начала ослабляются. Тем самым активизируются
разрушительные потенции, сокрытые в глубинах человеческой психи
ки. Возникает специфическая «неуправляемость», о которой все боль
ше и больше говорят в последние десятилетия, т.е. попросту говоря анар
хия. Свобода становится «даром данайцев»
24
.
216
Глава 4. Метаморфозы либеральной идеи
Третье. Сутью либерализма как идеологии и, соответственно, де
мократии, как политического режима является акцент на процессе, в
отличие, скажем, от консерватизма, стремящегося к стабилизации и за
мораживанию положения. По мысли либералов, хорошо организован
ное общество может быть создано только в том случае, если процесс его
созидания будет рациональным и постепенным. Предполагалось, что
берется некая точка отсчета, например, процедуры демократии, и затем
начинается длительный процесс их совершенствования. При этом воп
рос о конечности подобного процесса, как правило, вообще не ставился.
Однако возникает один парадокс, который заставляет посмотреть на все
аспекты либеральной идеологии с несколько других позиций: именно с
триумфом либерализма либеральные партии обычно сходят со сцены, и
наоборот, они приобретают популярность, когда до реализации либе
ральных идей еще весьма далеко. Дело в том, что, формально выступая
с позиций антиэтатизма, защиты прав каждого индивида против узур
пации этих прав государством, в реальности либералы приводят к уси
лению государственных структур.
В соответствии с либеральными представлениями права человека
как бы встроены в естественное право. На первый взгляд это предпола
гает, что, соответственно, каждый индивид обладает этими правами.
Однако вполне очевидно, что целые группы граждан оказываются не в
состоянии реализовывать свои права человека самостоятельно, напри
мер, дети до определенного возраста, глубокие старики, невротики, нар
команы, неграмотные и т.д. Повидимому, гдето должна проходить де
маркационная линия, но ее практически невозможно вывести из
естественного права — это проблема политическая.
Четвертое. На уровне деклараций фундаментом либерализма явля
ются принципы свободы, равенства и братства. И неслучайно, что в этом
ряду именно свобода стоит на первом месте, ибо с либеральной точки
зрения она необходима человеку для развития и полного раскрытия его
творческого потенциала. Свобода для либералов — универсальная цен
ность, превалирующая над всеми остальными; самоценное благо, кото
рое не может служить лишь чисто утилитарным целям. Свобода для ли
берала — условие жизни, своего рода conditio sine qua nоn (непременное
условие — лат.). Однако если рассматривать свободу в «негативном»
смысле, как свободу от чеголибо, то она воспринимается просто как от
сутствие внешних ограничений. При доминировании негативного пони
мания свободы либерализм склонен довольствоваться формальным про
возглашением тех или иных прав и ограничиваться уже достигнутым.
При постановке вопроса о свободе, характерной для классического
либерализма, игнорируется различие между теоретической свободой и
217
Нищета либеральной философии
реальными возможностями человека, хотя либералам известно, что для
многих людей (особенно в слаборазвитых странах) проблема свободы
личности вытеснена заботой о хлебе насущном. Итальянский публи
цист социалдемократической ориентации К. Росселли еще на рубеже
20х и 30х годов прошлого века писал по этому поводу:
«...Абстрактное признание свободы... имеет весьма относительную ценность,
если большинство людей в силу внутренних и внешних условий, мораль
ной и материальной нищеты будет не в состоянии оценить ее значение и
конкретно пользоваться ею. Свобода, если она не сопровождается и не под
держивается минимумом экономической самостоятельности, освобождени
ем от болезненной невозможности удовлетворить насущные потребности,
не существует для отдельного человека, это чистейшая выдумка. В этом
случае индивидуум является рабом своей нищеты, униженным своей зави
симостью... Он свободен по праву, но фактически он раб»
25
.
На основании этого бесспорного заключения К. Росселли приходил
ко вполне закономерному выводу, что проблема свободы совершенно
поразному стоит перед различными слоями общества и поэтому абст
рактные рассуждения либералов во многом являются безосновательным
перенесением и распространением исторического опыта буржуазных
групп населения на весь народ.
Пятое. Попытки либералов «научно» подкрепить необходимость сво
боды не всегда убедительны. Так, например, утверждение, что свобода
нужна для творчества, далеко не всегда согласуется с историческими фак
тами (можно привести множество примеров создания шедевров искусст
ва в странах с деспотическими режимами и культурного бесплодия де
мократий). Можно упомянуть и другие факты: более или менее успешное
экономическое развитие Германии после установления диктатуры А. Гит
лера, разительно контрастирующее с почти перманентным кризисом во
времена образцово демократической Веймарской республики. Как нам
теперь известно, значительная часть лучшей военной техники, облада
ние которой позволило сталинскому СССР победить во Второй мировой
войне, была спроектирована в «круге первом» ГУЛАГа — «шарашках»,
где трудились заключенные конструкторы и инженеры. С другой сторо
ны, в Первую мировую войну русская армия побеждала, пока в России
существовал монархический режим, но стала разваливаться и терпеть
жестокие поражения после Февральской революции, едва начались де
мократические преобразования.
Шестое. Либералам свойственен антропологический романтизм,
который, вопервых, недооценивает возможности манипулирования
человеком и его интеллектом, а вовторых, игнорирует противоречивое
свойство самой свободы, которая, как и лекарство, может стать ядом в
слишком больших дозах.
218
Глава 4. Метаморфозы либеральной идеи
Вслед за Ж.Ж. Руссо либералы считают, что человек в принципе
добродетелен, а все злое в нем — результат давления цепей, которыми
его сковывает общество, и если освободить человека от этого принуж
дения, то он сам собой превратится в «зрелого гражданина» (по И. Кан
ту). Как пишет английский политолог Э. Арбластер, либеральная фи
лософия придерживается концепции прирожденной социальности
индивида, которому якобы от рождения присущи «тормоза» эгоизма.
При этом либералы, как правило, не задаются вопросом, как формиру
ются те или иные потребности, игнорируют проблему социализации ин
дивида. Вместо реального, изменяющегося человека, определенным об
разом воспитанного и обученного, подверженного пропаганде, моде и
страстям, зависящего от культуры и истории, либерализм видит носи
теля вечных и неизменных желаний
26
.
Еще в начале 1920х годов внутренние дефекты понимания свободы в
социальной философии либерализма блестяще подметил Н. Бердяев:
«Вера в совершенное “естественное состояние”... рухнула, она не выдержива
ет критики... Человек по “естеству” своему недобр и небезгрешен. Все “есте
ство” во зле лежит. В “естественном” порядке, в “естественном” существова
нии царит вражда и суровая борьба». Поэтому, по мнению философа, «вера в
идеал либерализма уже стала невозможной. Все слишком изменилось с того
времени, как была еще свежа эта вера. Слишком ясно, что вера эта была осно
вана на ложном учении о человеческой природе, на нежелании знать ее ирра
циональные стороны»
27
.
Это замечание можно проиллюстрировать на примере наркомана:
действительно ли он, как это должно следовать из либеральной доктри
ны, способен сделать рациональный выбор между «дозой» героина и
лечением в клинике (или, на худой конец, мучительным воздержанием
от употребления убийственного зелья)? С либеральной точки зрения
человек, предоставленный самому себе, непременно употребит свои
силы лишь на созидание. Но что может помешать ему употребить их на
разрушение (в том числе и на саморазрушение)? Немецкий философ
экзистенциалист К. Ясперс писал о такой ситуации:
«...Жестоко в частной жизни требовать, чтобы человек был свободен, хотя
он не способен к этому и в сущности нуждается в том, чтобы ему подали
руку и бережно повели по пути к свободе. С другой стороны, право на само
определение — это подарок несвободным людям, которые не знают, что де
лать с таким подарком... Подарок в виде такого права на самоопределение
оборачивается фарсом доверия к человеку»
28
.
Седьмое. Свобода равно провозглашается для всех, но отсутствие в
ней моральной доминанты приводит к тому, что каждый толкует ее по
своему. Для одних это свобода переводить капиталы в страны с более низ
219
Нищета либеральной философии
кими налогами и экспортировать в третий мир радиоактивные отходы,
для других — свобода брить голову, красить чуб в зеленый или малино
вый цвет... Для наркомана либеральная свобода заключается в беспре
пятственной возможности употреблять наркотики и умереть в муках.
В большинстве стран либерализм, несмотря на оказывавшуюся ему в
некоторых исторических ситуациях массовую народную поддержку, с
самого начала развивался как элитарное идейнополитическое течение,
распространенное среди зажиточных и образованных слоев населения.
Эта элитарная направленность проявлялась, в частности, в том, что либе
рализм, формально апеллируя ко всем членам общества, апологетизиро
вал собственность как меру свободы, абсолютизировал конкуренцию и
предпринимательскую инициативу и тем самым обращался прежде все
го к «сильной» личности, обладавшей достаточно высоким интеллекту
альным уровнем и имущественным вспоможением, поскольку лишь эти
предпосылки обеспечивают высокую результативность индивидуально
го действия. Не в последнюю очередь в силу этого обстоятельства либе
рализм в Европе не мог стать мощным и массовым течением.
Восьмое. Излюбленным лозунгом либералов является плюрализм.
Вряд ли ктонибудь станет выступать против разномыслия, так как оче
видно, что во многих случаях только в столкновении различных мне
ний может родиться истина. Однако нельзя не заметить, что в совре
менных условиях, когда разлагается сложившаяся за века система
ценностей и рушатся многие казавшиеся раньше незыблемыми табу,
либералы подчас распространяют действие этого принципа на такие
сферы, где возможность разных подходов у нормального человека вы
зывает по меньшей мере недоумение. Так, либералы повсеместно про
пагандируют свободу абортов (т.е. свободу уничтожения еще не родив
шихся людей), под флагом борьбы за «прогресс», «права человека» и
«свободы социальных меньшинств» допускают и пропагандируют мо
ральный плюрализм — в частности в сфере сексуального поведения, а
недовольных этим обвиняют в ретроградстве и нетерпимости. Что же
касается меньшинств, то представление о том, что они заведомо слабы,
дискриминируемы и безобидны и поэтому им нужно предоставлять вся
ческие привилегии, выглядит чистой декларацией и приводит к тому,
что в либеральной теории очень слабо разработан вопрос, каким обра
зом нормальное, здоровое большинство может призвать к порядку рас
поясавшееся меньшинство, не нарушая при этом «права человека».
Наглядный пример парадоксальности результатов, к которым при
водит внедрение в обществе либеральных представлений, — американ
ские фильмы (например, режиссера Спайка Ли «Малькольм Экс»), в
которых по сути дела пропагандируются идеи «черного» расизма. При
220
Глава 4. Метаморфозы либеральной идеи
чина — в том, что «черных нельзя обижать». В наши дни «белый» аме
риканец, даже испытывающий неприязнь к соседствующей расе, боль
ше всего на свете боится быть заподозренным хотя бы в тени расизма.
Поэтому ради либерализма большинство вынуждено терпеть оскорбле
ния от меньшинства...
Девятое. Либерализм не разрешил глубокое противоречие между
правом нации и правами человека. В практике либерализма это проти
воречие отходило на второй план в зависимости от тех требований, ко
торые предъявлял исторический момент. Если, например, в 1960е годы
на первый план выдвинулась национальноосвободительная борьба на
родов колоний за свое освобождение и независимость от метрополий,
то в центре либерального проекта неизбежно оказывались права нации.
Позднее особую значимость приобрели демократические права различ
ных меньшинств, как этнических, так и сексуальных. С конца 1980х
годов права человека приобрели приоритетное значение — почти нор
мой стал тезис о том, что допустимо вмешательство во внутренние дела
тех стран, где нарушаются права человека. В середине 1990х годов опыт
распада Советского Союза и последовавших за этим межнациональных
конфликтов, равно как и опыт войны в Югославии, разделения Чехо
словакии и т.д., вновь выдвинул права наций на первый план, что неиз
бежно сопровождалось подъемом национальнопатриотических движе
ний часто антидемократического характера.
Следует в этой связи упомянуть также пример вопиющего наруше
ния либеральной философии, о котором стыдливо умалчивают в разви
тых странах, связанного с нарушением права свободного передвижения
как одного из основополагающих прав человека. Всевозможные квоты,
ограничения на въезд на территорию западных государств преимуще
ственно для представителей стран Азии и Африки, специфические визо
вые правила, вводимые рядом государств, в том числе и по отношению к
представителям СНГ, — наглядный пример политики двойных стандар
тов. Иными словами, права человека реализуются избирательно и отнюдь
не полностью, что со всей очевидностью показывает внутреннюю проти
воречивость либерализма. Повидимому, можно предположить, что разо
чарование в либерализме в немалой степени является закономерным след
ствием несовпадения или, по крайней мере, не полного совпадения
декларируемых принципов и реальностей политического процесса. По
добный разрыв ставит под вопрос распространение либерализма по все
му миру и его укоренение в конкретных обществах.
Таким образом, следует констатировать крушение либеральной идеи
на Западе к концу ХХ в. во всех его измерениях — экономическом, поли
тическом и культурном. Экономический либерализм создал общество