Колобов О.А. (под об. ред.) Внешняя политика Соединенных Штатов Америки: принципы формирования и закономерности реализации. Том 2

Подождите немного. Документ загружается.

Следует подчеркнуть, что формы интервенции и сопутствующих ей специальных

операций в мировой политике могут быть различными. Смысл – один: подавить волю

противника к сопротивлению любыми доступными средствами (тайными или явными).

«Существует много способов интервенционалистских действий, - отмечает

известный на Западе политолог Л.Фридман, - которые являются иными, нежели

отправление в зону кризиса вооруженных сил. Обеспечение, подготовка персонала,

поставки оборудования, дипломатическая поддержка, экономическое давление

кардинально могут изменить курс войны»

Если считать свершившимся фактом продолжение «холодной войны» Запада в целом

против России и ее союзников, в особенности, то события на Украине, связанные с

оранжевой революцией носят характер особо изощренной «гуманитарной интервенции» в

форме настоящей специальной операции. Последняя готовилась несколько лет на деньги

МВФ, Фонда Карнеги за мир во всем мире, Института «Открытое общество,

Национального Фонда за демократию (НФД), один из руководителей которого А.

Ванштейн (Alan Weinstein) прямо заявил, что «НФД делает открыто то, что ЦРУ делало

тайно 25 лет назад»

. Действительно, данная организация имеет значительный перечень

совместных дел с ЦРУ в Венесуэле, бывшей Югославии и на Гаити

. Кроме

вышеперечисленных операций выборы президента на Украине осенью 2004 г.

заинтересовали ЕС, Совет Европы, НАТО, ОБСЕ. Таким образом, против независимого

государства были предприняты откровенно провокационные действия на основе

насаждения специальных силовых мер Запада в целом. При этом, антироссийский подтекст

специальной операции оказался более чем очевидным. Не случайно Зб. Бжезинский,

намеренно озвучивающий многие инициативы «мировой закулисы», 30 ноября 2004 г.,

фактически предъявил Москве и Киеву ультиматум. «Нет никаких, совершенно никаких

сомнений в том, – заявил он в своем выступлении в Центре стратегических и

международных исследований (Вашингтон, округ Колумбия, США)что если на Украине

победит демократия, это станет мощнейшим импульсом для демократических сил России

и ускорит там очень медленный и трудный процесс демократических преобразований…

Очень важно, чтобы Запад – США и Евросоюз – объединились и заставили Кучму и всю

политическую элиту Украины разрешить эту ситуацию путем компромисса. Первый – это

повторение второго тура выборов с участием Ющенко и Януковича, причем в ближайшем

будущем. Или решение Верховного суда и парламента признать победу Ющенко на

выборах. Любое другое решение подразумевает или хитрость, или отсрочку решения

проблем с потенциально опасными последствиями.

Данный ультиматум украинскими лицами, принимающим решения (ЛПР) был

принят безоговорочно, что свидетельствует об успехе специальной операции великих

держав и влиятельных международных организаций под руководством США в отношении

Украины. Для российских правящих кругов – это серьезный сигнал. «Но срез Путина, -

предупреждает эксперт реалистического толка А.Брежнев, - приведет в нынешних

условиях к распаду России. Новый лидер отдаст Кавказ, потом отвалятся национальные

республики Поволжья. Российская Федерация повторит судьбу СССР, только в более

жутком и кровавом варианте. К чему, собственно, и стремится Запад, затевая эту кашу

еще в годы «холодной войны»

В связи с именно такими тенденциями развития мировой политики, необходимо

подчеркнуть, что специальные операции могут иметь лишь сиюминутный результат, что

касается их перспектив, то они никак не соотносятся с намерениями Запада в целом

эффективно управлять через хаос. Импульс – есть импульс. С одной стороны он

олицетворяет жизнь, с другой – неминуемо ведет к агонии, а, может быть, и

непосредственно к коллапсу всей мировой системы, международных отношений и

глобального развития.

***

301

В современной мировой политике уже утвердился универсальный modus operandi

(образ действия) Запада в целом, под руководством США и влиятельных международных

организаций. Его основу составляет силовое принуждение к жизнедеятельности в рамках

глобального открытого общества через специальные операции МВФ, ВБ, ВТО, ОБСЕ,

НАТО, ООН. Неугодным – смерть. Именно данная перспектива исчерпывающе

характеризует силовое миротворчество ООН при соучастии различных коалиций

государств под непременным руководством США. Размах таких специальных акций

впечатляет.

Произвол – тоже, хотя все они имеют по Уставу ООН:

• четко прописанный мандат;

• сотрудничество сторон при выполнении мандата;

• поддержку Совета Безопасности ООН; готовность государств – членов

своевременно предоставить военный, полицейский и гражданский персонал,

включая требуемых специалистов;

• эффективное осуществление командования ООН и ее полевых штабов при

непосредственном миротворчестве в зонах конфликта;

• предоставление соответствующей финансовой и технической поддержки.

Масштабность применения специальных операций Западом в целом на современном

этапе (только США, по расчетам Вашингтонского Центра стратегических и бюджетных

оценок (Center for Strategic and Budgetary Assessments - CSBA) предполагали в 2004г.

потратить 23,2 млрд. долларов на тайные операции ЦРУ)

ведет к тому, что глобальное

управление (Global Governance) в рамках нового мирового порядка организуется по строго

тоталитарному принципу, означая ничем не прикрытый диктат немногих технологически

развитых держав над всем остальным миром, причем диктат всепоглощающий, имеющий

отношение прежде всего к финансам, экономике, политике, культуре тех государств и

народов, которые не желают следовать образу жизни (modus vivendi) Запада в целом

Последний, по существу, реализует на долгосрочной основе реальную политику

(Realpolitik) по комбинационной формуле C

(или, по-русски, К

), где целых четыре

части обозначены такими важными терминами как «коалиция», «командование»,

«контроль», «компьютеры», а одна определяется понятием «разведка».

Коалиция предусматривает временный военно-политический союз. Способность отстоять

само толкование термина представляет собой модифицированный вариант одного из

основных положений преамбулы конституции США – «образовать более совершенный

союз».

Командование в глобальном контексте воспринимается учредителями тоталитарно

организованного «открытого демократического общества как квинтэссенция

определенности во всем, включая: определенность относительно состояния дел и

намерений вражеских сил; определенность относительно различных сопутствующих

факторов, которые составляют в совокупности своей окружающую среду для войны (сюда

можно отнести климатические условия, распространение радиактивности, присутствие

ядовитых химических веществ); определенность относительно состояния дел, намерений

и действий своих собственных сил».

Следует подчеркнуть, что США рассматривает проблемы функционирования глобального

командования исключительно по формуле «U/S/ only C

» (только американский контроль

и только американское командование в любой коалиции), предполагая максимальное

напряжение своих и союзнических организационных, финансовых возможностей.

При

этом, компьютеры для них играют весьма существенную роль, позволяя подчинить

диктату Запада в целом все глобально организованные международные пространства. Что

касается разведки, то США и их союзники уделяют ей в глобальном масштабе

исключительно важное значение, прежде всего из-за соображений установления более

надежного контроля (финансового, экономического, политического, военного,

культурного) за всеми мирохозяйственными процессами планеты.

302

«Запад в целом, - справедливо отмечает российский исследователь О.О. Хохлышева,

- рассчитывает на значительное перераспределение всех важных ресурсов планеты в свою

пользу. Его новые стратегические установки полны прагматизма и реализма. В своей

совокупности они конечно же составляют мощное организационное оружие, но применяя

последнее на практике в условиях разрушения биполярной структуры мира, США и их

союзники по НАТО утратили привычные ориентиры, поддавшись иллюзиям

относительной возможности быстрого решения собственных внешнеполитических и иных

проблем на фоне дезинтеграционных процессов. Это разблокировало те культурно-

этнические, национальные, конфессиональные противоречия, которые связаны с

попытками некоторых государств, считающих себя членами элитарного «клуба богатых

цивилизованных стран», обеспечить свое благополучие за счет остального мира. В

результате появился эффект противостояния Западу в целом со стороны крепнущих в

Азии, Африке и Латинской Америке новых «центров силы», претендующих на лидерство.

Разнонаправленность их целевых установок постоянно генерирует новые угрозы

национальной и всеобщей безопасности, серьезность которых обусловливается тем, что

по-прежнему одной из ведущих форм разрешения противоречий и главным средством

достижения политических целей остается вооруженный конфликт, война».

Использование специальных операций, разумеется, на решает всех проблем

глобальной дипломатии США и их европейских союзников. Более того, расширение

масштабов сугубо силового финансового, экономического, политического, культурного

воздействия Запада в целом на «остальной мир» создает предпосылки к усугублению

многих проблем в самой коалиции учредителей глобального «открытого общества».

«Каким бы ни было будущее, - предупреждает известный американский эксперт

З.Бжезинский, - разумно сделать вывод о том, что американское главенство в Европе

столкнется с различными волнениями, возможно, с отдельными случаями насилия.

Ведущая роль Америки потенциально не защищена от новых проблем, которые могут

создать как региональные соперники, так и новая расстановка сил. Нынешняя мировая

система с преобладанием Америки, снятием «угрозы войны» с повестки дня стабильна,

вероятно, только в тех частях мира, в которых американское главенство, определяемое

долгосрочной геостратегией, опирается на совместные и родственные общественно-

политические системы, связанные иностранными рамками».

Необходимо подчеркнуть, что появление какой-либо контрсилы, способной

обуздать Америку в современных условиях – невозможно. Видимо, «родственные» США

структуры глобального управления не дают консолидироваться противникам

«абсолютного» гегемона, хотя желание как-то смягчить американский диктат у ЛПР

глобального уровня появляется.

«В условиях доминирования Соединенных Штатов Америки в мировой экономике,

отмечает известный российский дипломат А. Адамишин, - и политике невозможно представить

себе успешное противостояние новым угрозам без их участия. В коалиции других держав,

включая Россию, ведущая роль США неоспорима, но именно ведущая, а не гегемонистская.

Механизм принятия решений подобной коалицией вполне поддается регулированию. Речь

может идти, например, об изменении правил применения вето в обновленном, то есть

грамотно расширенном, Совете Безопасности, когда оно вступало бы в силу лишь при едином

мнении двух или трех постоянных членов С а не одного, как в настоящее время. Это еще не

мировое правительство, но нечто, приближающееся к нему»

Мечты о мировом правительстве не новы, но мечтать можно сколько угодно.

Действовать нужно, но и в этом плане у тех, кто не желает жить под железной пятой Pax

Americana (мировой американской империи), каких-либо серьезных инициатив нет. Есть

некие идеалистические проекты, учитывающие лишь отдельные важные обстоятельства

угрозы выживанию и развитию человечества и подчеркивающие важность такой модели

международной безопасности как «единый мир – среда обитания

303

Эффективность их равна нулю, хотя некоторые предложения интеллектуалов-

идеалистов, относительно улучшения сложившегося мирового порядка, заслуживают

внимания. В этой связи, весьма любопытны инициативы американского профессора Г.

Тавиша (H.Tavish) предлагающего спасти человечество путем незамедлительного

создания некоей супранациональной (Supranational) организации для того, чтобы:

• сохранить мир между народами;

• создать внутреннюю устойчивость для каждого ее члена;

• обеспечить общую оборону, укрепить эффективную военную оборону каждого ее

члена, являющегося независимой нацией и максимально привлекать к решению

этой задачи все другие организации и отдельные государства на планете;

• снизить расходы на государственное управление, особенно стоимость военной

обороны;

• резко сократить количество войн на планете, а в идеале ликвидировать войны

вообще;

• гарантировать основные права человека для граждан всех членов организации или,

наконец, обеспечить наблюдение за практическим осуществлением этих прав;

• гарантировать демократическую форму правления управления на всех уровнях для

каждой из наций, являющихся членами организации;

• ограничить рост народонаселения на планете, защищать окружающую среду, не

допускать впредь загрязнения всей среды обитания человечества;

• снизить вероятность или ликвидации вообще опасности термоядерной войны;

• установить контроль за торговлей внутри государств – членов и между

государствами – членами и другими странами для того, чтобы максимально

оптимизировать экономическое здоровье организации;

• повысить эффективность невоенных средств власти – таких как экономические

бойкоты и эмбарго в отношении нарушителей мирового порядка;

• гарантировать определенный минимум стандарта жизни и обеспечить должный

уровень жизни и обеспечить должный уровень здравоохранения для всех граждан

государств – членов организации»

Вышеизложенные концептуальные положения конструкты небезынтересны, но они

не учитывают относительно малую способность современного глобального сообщества к

саморегуляции.

Именно данное обстоятельство мешает повышению эффективности различных

структур глобального управления исключительно по расчетам и в интересах США, какие

бы общие цели со своими союзниками у последних, включаю борьбу с терроризмом в

форме спецопераций, не были.

«По злой для администрации Буша иронии, - пишет известный американский

журналист, политический обозреватель журнала «Ньюсвик», М.Херш, - главным

союзником Америки в войне с террором стало, как выяснилось, глобальное

сообщество. Эта презираемая либеральная общность вдруг оказалась необходима для

того, чтобы облечь в плоть доктрину Буша. Облекшись властью в 2000 году, новая адмиh

нистрация уверяла, что «будет действовать исходя из национальных интересов, а не

интересов какого-то призрачного международного сообщества». Консерваторы

намеревались положить конец неистовому, в их собственном представлении,

глобализму президентства Клинтона; их глубоко печалило то, как мировое

глобализированное сообщество пыталось действовать в сферах, которые

консерваторам хотелось оставить за США. Проблемы, связанные, например, с

пехотными минами, налогами и международными военными трибуналами для военных

преступников, США стремились решать единолично.

Глобализация и мир, в котором все взаимозависимо, поставили под вопрос

многие из аргументов так называемых суверенщиков. Транснациональные

производственные структуры, созданные в различных отраслях американского бизнеса,

304

сделали эти отрасли едва ли не беззащитными как перед устремлениями зарубежных

правительств, так и перед капризами транснациональных игроков вроде

неправительственных организаций (НПО). Как заметил сотрудник клинтоновского

Госдепартамента Строуб Тэлботт, «"Аль-Каида", возможно, есть наивысшая форма

НПО». Между тем экономика США уже не может отказаться от международной

финансовой системы с центром на Уолл-стрит. Америка стала потребителем капитала

других государств, что породило в американцах привычку импортировать больше, чем

экспортировать. Эта склонность критически сказывалась на здоровье экономики на

протяжении 90-х годов: за одно десятилетие едва не улетучились все сбережения США.

Ко времени инаугурации Буша зависимость США от международной системы

стала проявляться не только в сферах сбережений и инвестиций, рабочих мест и

рынков. Теперь уже международная система влияла на поддержание военного

превосходства Америки. Военная кампания в Афганистане показала, что большую

часть вооружений США производят коммерческие компании, специализирующиеся на

высоких технологиях и также зависящие от международного рынка. Например, всякая

производящая суперкомпьютеры американская компания получает, как минимум,

половину своих доходов от зарубежных продаж. А ведь без суперкомпьютеров

невозможно вести войну XXI века. Иными словами, военное преимущество Америки, как

никогда ранее, зависит от стабильности и открытости международной экономики.

Консерваторам, разумеется, легко признать значимость международной

экономики. Другое дело — «международное сообщество». Что касается международной

экономики, то она уже существует не в вакууме: все крепче становятся связи между

рынками, правительствами и народами, разделяющими общие интересы и ценностям.

Есть и традиционные институты вроде Совета Безопасности, которые возвышают голос

в защиту этих интересов и ценностей; есть новые организации, подобные ВТО, — они

разрешают конфликты, восстанавливают связи.

Примеры жизнедеятельности международного сообщества окружают нас со всех

сторон. Доказательством может служить отсутствие серьезных попыток со стороны

других крупных держав создать противовес Соединенным Штатам. Ни один из

основных глобальных игроков — ЕС, Япония, Россия, даже Китай — не готовится через

десятилетия бросить вызов одинокой сверхдержаве. Силы порядка ныне явно намного

превосходят по мощи силы хаоса. За прошедшее десятилетие неоднократно случались

обвалы финансовых рынков — а глобальная экономика устояла (пока). Бушевали

антиглобалисты — а система открытых рынков осталась невредимой (по большей части).

Терроризм обрушил башни Всемирного торгового центра — а схватки цивилизаций не

последовало (пока что).

Война с террором убеждает, что американцам необходимо совершить

концептуальный прорыв и признать очевидное: они — часть международного

сообщества. Для того чтобы сражаться с разобщенными (с тех пор как «Аль-Кайда»

была частично разгромлена в Афганистане) террористическими группировками,

Соединенные Штаты крайне нуждаются в информации отовсюду — от Берлина до

Куала-Лумпура. Но в таком случае администрация Буша должна установить

доверительные отношения с возможными партнерами. Тем не менее, Вашингтон

противился обмену данными даже с ключевыми союзниками, в частности с Францией

и Германией. Неудивительно, что не сложилось сотрудничество ни в подавлении

террористических группировок, ни в ликвидации структур, обеспечивающих им

финансовую поддержку»

На наш взгляд, именно данное, нарочито подчеркнутое М. Хершем важное

концептуальное положение о необходимости усиления тенденций сопричастности США

ко всему мировому сообществу - неприемлемо для нынешних американских правящих

кругов. Оно противоречит интересам последних, нашедших выражение в силе, полной

305

решимости. Фактически, такая убежденность, свойственная лидерам США означает

исключительную ставку на мощь во всех ее проявлениях.

Именно поэтому прав отечественный реалист в вопросах мировой политики,

профессор Ю.Давыдов, предложивший обратить особое внимание на то, как в условиях

глобализации осуществляется взаимодействие с учетом лидерства Соединенных Штатов.

С ним нельзя не согласиться, когда он делает акцент на деятельность основных акторов

мировой политики под руководством США, в таких «жестких» и «мягких» вариантах как:

• экономическая сила, способная оказывать давление через международные

организации – МВФ, Мировой Банк и др.;

• финансовая сила, определяющая в условиях глобализации уровень развития

промышленности, аграрного сектора, инфраструктуры, сферы услуг;

• коммерческая сила;

• научно-техническая сила, как инструмент внешней политики государства;

• информационная сила;

• идеологическая сила, включающая в себя возможность оказания интенсивного

«психологического давления» (в годы «холодной войны» подразумевало

действия вооруженных сил), тем более, что психологические операции по своему

значению все более приравниваются к традиционным инструментам внешней

политики – дипломатическим, экономическим, военным;

• сила образования, предполагающая высокий уровень профессиональной

подготовки нации;

• политическая сила, реализуемая различными средствами, убеждениями,

принципами, дипломатией и пр.;

• социальная сила

С нашей точки зрения, конкретное применение силы в данном широком спектре в

последнее время сосредоточено преимущественно против глобального терроризма.

Именно в этом главная особенность демонстрации и аппликации мощи США,

сумевших удачно подобрать универсальную мишень для всех своих специальных

операций.

По мнению ЦРУ «террористическую деятельность проводят группы, ставящие

задачу ниспровергнуть определенный государственный строй, исправить национальную

или групповую несправедливость или подорвать международный порядок»

«Сила терроризма, в известной мере, проистекает из непубличного характера

совершаемых актов. Без широкой огласки, без открытого и громогласного предъявления

своих требований или целей он просто не может существовать. Другой источник его силы

- игнорирование всех и всяческих правил ведения войны, начиная от обозначения

собственных бойцов с целью отличить их от не участвующих в борьбе людей и до

использования гражданского населения в качестве щита (заложников).

Главный фактор воздействия террористического акта - страх, порождаемый

ощущением жертвы, что ее жизнь не имеет никакой ценности для экстремистов. Для

террориста есть понятие цель, но нет понятия средство. Терроризм разрушителен, поэтому

его влияние всегда со знаком минус, он ничего не создал - ни государства, ни общества,

ни даже массовой партии»

«Современный международный терроризм, - подчеркивает профессор X, Мюнклер

из университета Гумбольдта (Берлин), -можно определить как стратегию, которая при

мобилизации незначительных собственных ресурсов позволяет террористам тягаться в

насильственном конфликте с бесконечно превосходящими их по силе и возможностям

державами»

Великие державы под руководством США равно как и влиятельные международные

организации, конечно же, тяготеют к многопрофильному использованию имеющихся у

них силовых ресурсов и средств для достижения своих целей. Но в этом отношении для

них, все же есть предел.

306

«…Сила, даже военная, - справедливо констатирует, Ю.Давыдов, - не всемогуща.

Аккумуляция силовых инструментов (возможностей) не всегда и не обязательно ведет к

искомому результату. На протяжении последней четверти минувшего века две

мощнейшие ядерные державы, способные уничтожить и друг друга и все на Земле живущее,

дважды терпели поражение от неядерных, маломощных в военном отношении государств

(США во Вьетнаме, Советский Союз - в Афганистане). Они также испытали на себе в

ряде случаев чувствительные удары малочисленных террористических формирований,

представляющих неправительственные организации.

Применение военной силы в Чечне, против Югославии С. Милошевича, против Ирака

С. Хусейна, каким бы оправданным оно ни казалось, вызвало резко отрицательную

реакцию либеральной мировой общественности и значительной части сообщества

демократических государств. Процесс глобализации, размывая основную силовую

структуру современного мира - государство, объективно подрывает основы насилия.

Альтернативой международной системе, базирующейся на силе, является, как представляh

ется, международная система, основанная на согласованных нормах, правилах, в конечном

счете, законах международного поведения. Парадокс, однако, состоит в том, что для

утверждения такой системы во внешнем мире, для нормального ее функционирования

также нужна сила. Наверное, не в том объеме, скорее всего в мягком варианте, но она будет

неизбежно востребована. Поэтому речь, видимо, может идти не об «изъятии» силы из

международных отношений (это иллюзия, которой может прельститься второстепенная

держава, но не Россия или США), а о приучении силы к законопослушному поведению

по обеспечению мирового порядка»

Многочисленные факты свидетельствуют, что именно безудержное применение

силы Соединенными Штатами в условиях взаимозависимости способствует ухудшению

международно-политического и финансово-экономического положения на мировой арене.

Что касается новой глобальной финансовой и политической архитектуры, то она по-

прежнему оказывается недоброжелательной по отношению к России. Именно поэтому

Российскому государству и обществу следует обратить особое внимание на то, как США,

их союзники и всевозможные влиятельные международные финансовые, экономические,

политические, культурные организации финансируют, планируют, осуществляют свои

специальные операции.

Предварительное знание о последних способно сыграть положительную роль в

выработке лицами, принимающими решения (ЛПР) в России правильной внешней и

внутренней политики, не говоря уже о чрезвычайно сложной международной финансово-

экономической деятельности.

В рамках нового мирового порядка происходят сложные процессы,

свидетельствующие о недопустимости для США безоговорочно применять силу по

любому поводу. Осознание данного обстоятельства, американскими лицами,

принимающими решения (ЛПР) однако не приводит к какой-либо серьезной модификации

механизмов управления региональными и глобальными делами. Напротив,

наблюдающееся увеличение масштабов проведения специальных операций великих

держав и влиятельных международных организаций под непосредственным руководством

США при опасном сужении их спектра до интервенции в любом смысле этого слова и

появлении опасного универсального объекта применения: международного терроризма.

Анализ мировой динамики, с учетом меняющейся роли специальных операций

Запада в целом показывает, что у России все же есть шанс не только на выживание, но и

на утверждение своей особой миссии в современном мире по самым высоким критериям,

предъявляемым к великой державе.

Приоритетом по успешному вживанию в новый международный порядок

Российского государства являются преодолению кризиса идентичности, трезвая оценка

возможности глобализации и создание надежного заслона для осуществления США и их

307

союзниками различных финансовых махинаций и всех тех недружественных специальных

акций, которые направлены на подрыв стабильности в стране и на всей планете.

2. Тайные причины глобальной дипломатии США

Применение силы преимущественно на криптоуровне а, тем более, её оправданность,

юридическая легитимность, эффективность для лиц, принимающих решения (ЛПР) в

США всегда было делом чрезвычайной важности и трудности.

Тем не менее, правящим американским кругам удалось добиться главного в данном

направлении: доктринальной преемственности и последовательности, дающих

возможность концептуально подойти к планированию и материальному обеспечению

любой специальной акции. В результате появились константы при расчётах специальных

операций, которые связаны, прежде всего, с возможным использованием вооружённых

сил. К ним относятся:

 выполнение обязательств перед союзными государствами;

 препятствование распространению оружия массового поражения;

 оказание помощи ключевым союзникам в решении внутреннего конфликта;

 защита граждан США за рубежом;

 оказание поддержки иностранным демократическим правительствам;

 пресечение распространения наркотиков и борьба с терроризмом;

 проведение миротворческих операций.

Что касается переменных, то их оказалось великое множество. Но

основополагающий принцип – неизменен: достаточное финансирование специальных

операций на всех фазах подготовки и осуществления. Не случайно, У. Черчилль говорил,

что успех в любой войне гарантируют деньги, деньги и ещё раз деньги.

Начало финансирования специальных операций США, впрочем, было довольно

банальным. Бухгалтерская книга, которую тщательно вел сам Дж. Вашингтон во время

войны за независимость американских колоний против английского владычества

показывает, что между 1775 и 1781 гг. американский главнокомандующий израсходовал

17 617 долларов на свою шпионскую организацию.

С тех пор прошло много лет и

платежи по всевозможным тайным операциям правительства Соединенных Штатов

внутри страны и за рубежом превратились в гигантские суммы денежных средств,

проводимых по бюджету страны и вне его. Что касается бюджетного процесса США в

целом, то к настоящему времени он приобрел черты достаточно устойчивой системы,

аккумулирующей многие финансовые программы, выполнение которых рассчитано на

строго фиксированный срок.

Следует подчеркнуть, что классификация федеральных расходов Соединенных

Штатов построена по целевому принципу и отличается многомерностью, что позволяет

органам власти принимать четко обоснованные решения и эффективно контролировать их

выполнение.

В принципе, федеральный бюджет США классифицируется по функциональной

(программной), ведомственной (с многоуровневой целевой разбивкой) и предметной

структурой расходов.

Его функциональная структура формируется с максимальным учетом значения

федеральных программ расходов, каждая из которых объединяет расходы на

соответствующие цели всех министерств и ведомств, которые ее осуществляют. Конгресс,

в рамках федерального бюджета, утверждает не просто расходные денежные средства, а

так называемые бюджетные полномочия или целевые права на расходование средств,

которые предоставляются для реализации финансовых обязательств, требующих

немедленных расходов или расходов в обозримом будущем.

В большинстве случаев –

это расходы, состоящие из бюджетных полномочий, ассигнованных на текущий

финансовый год и утвержденных конгрессом.

308

Помимо бюджетных полномочий для федеральных министерств и ведомств, в

бюджете предусматривается финансирование довольно большого количества проектов,

прежде всего в области национальной обороны, международных отношений, науки,

техники и космических испытаний, занятости, социальных услуг, здравоохранения, а

также финансовой помощи общего назначения.

В рамках ведомственной структуры федерального бюджета выделяются доходы

каждого из федеральных министерств и пяти наиболее важных ведомств, включающих

министерство обороны, внутренних дел, юстиции, финансов, государственный

департамент.

Расходы любой организационной структуры предназначены для

финансирования нескольких федеральных ведомств и имеют, таким образом,

многостороннюю программную ориентацию.

Именно на данном уровне осуществляется

федеральная разбивка затрат. Учитывая этот факт, можно утверждать, что виды расходов

являются исходными показателями, утверждаемыми ежегодными законами по

ассигнованиям, и выступают связующим звеном всех трех типов структурного деления

федерального бюджета США.

Помимо функциональной и ведомственной, предусмотрена предметная структура

федеральных расходов, которая определяется единой предметной классификацией

бюджета. Показатели предметной структуры, суммированные по всему федеральному

бюджету, дают возможность произвести точный экономический анализ затрат государства

и оценить влияние государственных расходов на экономику.

Все мероприятия правительственных ведомств Соединенных Штатов в рамках

общего федерального бюджета финансируются через два разнородных компонента.

Первый компонент представляет бюджет общегосударственных расходов,

обслуживающий такие виды государственной деятельности, как национальная оборона,

внешние связи, сельское хозяйство, транспорт и т.п.

это та область американской

государственной деятельности, которая финансируется за счет общих бюджетных

поступлений, причем источники поступлений никак не привязываются к каким – либо

конкретным программам расходов. Второй компонент составляют так называемые «траст-

фонды» (доверительные фонды), которые обслуживают целевые самофинансирующиеся

программы. Это, прежде всего государственные фонды социального страхования,

относящиеся к государственной инфраструктуре и существующие за счет специальных

целевых поступлений, прямо привязанных к расходам по конкретным проектам. С сугубо

финансовой точки зрения они полностью автономны.

Следует подчеркнуть, что в США разработка и принятие решений во всех сферах

государственного управления без увязки с бюджетной политикой практически

невозможны. Более того, все бюджетные мероприятия там разрабатываются и приводятся

в жизнь только в русле общеэкономической стратегии, а сама бюджетная политика и

налоговые мероприятия являются органической частью хозяйственной политики страны.

Таким образом, важнейшей особенностью американской бюджетно-налоговой системы и

бюджетной политики является их неразрывная связь с общим функционированием

экономики и экономической политикой в целом.

Так как федеральный бюджет является важнейшей составной частью экономики

США, то он выступает в качестве мощного рычага государственного регулирования и

опирается на развитую нормативную базу. Для бюджетной системы США последнее

является прежде всего бюджетным законодательством, включающим ряд законов,

принятых на протяжении всего ХХ века. При этом важнейшей особенностью

национально-государственного развития США следует считать верховенство права ,

дающего возможность «… преобладания нормативных приоритетов над политическими

импульсами».

Собственно финансовый контроль, применительно к национальной безопасности и

внешней политики США, с учетом специальных операций, предполагает постоянный

мониторинг соответствующей документации по строго установленным нормам и

309

правилам, а также неукоснительное соблюдение закона и нормативных актов при

осуществлении любых сделок юридическими и физическими лицами в контексте

государственных расходов, направленных на обеспечение интересов правящих кругов и

общества в целом внутри страны и зарубежом.

Он основывается на концептуально

обоснованных принципах общей стратегии развития Соединенных Штатов, затрагивая

цель и задачи американского государства в любых аспектах деятельности федеральных

исполнителей власти на мировой арене.

«Международная политика, - подчеркивается в стратегическом плане для

международных дел, ежегодно разрабатываемом госдепартаментом США, - является

своего рода тентом, который покрывает полностью национальные интересы Соединенных

Штатов. Она распространяется на сферы от традиционных проблем высокой политики,

относящейся к обеспечению национальной безопасности и поддержанию международной

стабильности, до защиты американских граждан за рубежом и, кроме того, имеет

непосредственное отношение к проблемам окружающей среды, здоровья своих граждан и

всем глобальным вопросам. В контрасте с этим, внешняя политика, как термин,

употребляемый в данном документе, является интегральной частью международной

политики, которая концентрируется на отношениях с другими государствами и

международными организациями в реализации этих национальных интересов».

В соответствии с ежегодно утверждаемым стратегическим планом правительства

США главные задачи американских международных дел на современном этапе

направлены на то, чтобы: защитить жизненные интересы, обеспечить мир; предотвратить

агрессию; устранить и разрядить кризисы; сдержать распространение оружия массового

уничтожения, продвинуться в деле контроля над вооружением и разоружением;

расширить экспорт, открыть рынки, обеспечить глобальный рост и стабильность и

содействовать экономическому развитию; защитить американских граждан за рубежом,

организовать въезд визитеров и иммигрантов и обеспечить безопасность границ США;

вести борьбу с международным терроризмом, преступностью и распространением

наркотиков; поддерживать установление и укрепление демократии и прав человека;

оказывать гуманитарную помощь жертвам кризисов и бедствий; улучшать глобальную

окружающую среду, стабилизировать рост мирового населения и защищать здоровье

людей.

Они имеют расширительные толкования применительно к таким проблемам, как:

региональная стабильность (усилить безопасность Соединенных Штатов и предотвратить

нестабильность, вытекающую от угроз жизненным и важным интересам Соединенных

Штатов и их союзников); оружие массового уничтожения (сократить угрозу Соединенным

Штатам и их союзникам от оружия массового уничтожения (ОМУ)); открытие рынков

(открыть мировые рынки, чтобы увеличить торговлю и свободное перемещение товаров,

услуг и капитала); экспорт США (расширить экспорт США до 1,2 трлн. долларов к началу

ХХI века); глобальный рост и стабильность (увеличить глобальный экономический рост и

укрепить стабильность); экономическое развитие (содействовать экономическому росту в

развивающихся странах и странах с переходной экономикой, чтобы поднять уровень

жизни и уменьшить диспропорции в богатстве внутри и среди стран); американские

граждане (защитить безопасность американских граждан, которые путешествуют и живут

за границей); путешествия и миграция (управлять справедливо и эффективно процессом

въезда иммигрантов и иностранных посетителей в Соединенные Штаты); международные

преступления (уменьшить воздействие международной преступности на Соединенные

Штаты и их граждан); нелегальный ввоз наркотиков (сократить нелегальный ввоз

наркотиков); контртерроризм (сократить число и влияние международных

террористических нападений, особенно в Соединенных Штатах и на их граждан);

демократия и права человека (открыть политические системы и общества для

демократической практики, верховенства закона, хорошего управления и уважения к

правам человека); гуманитарная помощь (предоставлять гуманитарную помощь жертвам

310