Колобов О.А. (под об. ред.) Внешняя политика Соединенных Штатов Америки: принципы формирования и закономерности реализации. Том 2
Подождите немного. Документ загружается.
увеличение в 1976 ф. г.; по Ирану – при общем небольшом уровне незначительное
увеличение в 1972 ф. г., затем огромный рост в 1973 и 1974 ф. гг., а далее резкое
уменьшение в 1975 и 1976 ф. гг.; по Саудовской Аравии – существенное увеличение
почти с нулевого уровня объема военного экспорта в 1972 ф. г., огромный рост в 1973 ф.
г., сохранение почти на том же уровне в 1974 ф. г., затем существенное сокращение в 1975
ф. г. и вновь резкое увеличение в 1976 ф. г.
189
Поэтому к вышеизложенным выводам о распространении “ограниченных мер”
президента Картера на экспорт вооружений в район Ближнего Востока и другие
развивающиеся страны необходимо добавить. С одной стороны, было вполне возможным
сокращение в тот или иной год или годы военного экспорта даже наиболее близким
“друзьям” Вашингтона, включая вышеназванных трех главных реципиентов США, – и это
отнюдь не означало ба осуществления “мер сдерживания” в отношении этих государств. С
другой стороны, применение “ограничительных мер” в отношении тех или иных стран
вполне могло сопровождаться не сокращением, а увеличением туда экспорта вооружений:
просто в таком случае оно могло быть меньше, нежели в соответствии с запросом
реципиента.
Из вышесказанного следует, что сокращение военных продаж США в отдельно
взятые страны составляло закономерное, периодически повторявшееся явление. Но в
таком случае в чем же состояло отличие таких “естественных” сокращений от
установленного Дж. Картером? В том, что американский президент ввел ограничение и
уменьшение общего, совокупного объема экспорта вооружений (реально - совокупного
объёма определённой его части) и ввел его формально сам, т. е. “искусственно”, волевым
решением, что и послужило основанием провозглашения военно-экспортной политики
администрации президента Картера в качестве “новой” политики. И именно последнее
обстоятельство определяет необходимость ответить, пожалуй, на наиболее важный и
принципиальный вопрос с точки зрения понимания сущности “политики ограничения”.
Была ли все-таки “односторонняя инициатива” США в лице администрации президента
Дж. Картера проявлением действительно принципиально нового, в духе его
неоднократных заявлений в пользу мира и разоружения, подхода к военно-экспортной
политике США и военному экспорту в целом?
Чтобы ответить на этот вопрос, логично было бы выяснить, прежде всего, как
изменялся объем экспорта “оружия и связанных с ним предметов” (не считая “оборонных
услуг”, часть которых входит в эту категорию) в развивающиеся и “неосвобожденные”
капиталистические страны в предшествовавшие провозглашению “политики
ограничения” годы, особенно после 1973 г., когда, как мы знаем, произошло резкое
увеличение американского военного экспорта. То есть необходимо выявить, как в эти
годы изменялась та часть ежегодного экспорта вооружений США, которая в 1978 ф. г.
послужила “базой” для определения “долларового лимита”. Однако, данные о
дифференциации военного экспорта Соединенных Штатов, аналогичные тем, что были
использованы при установлении “потолка”, до 1977 г. практически не приводились хотя
бы потому, что категорию “оружие и связанные с ним предметы” и соответствующую
дефиницию впервые ввела администрация президента Картера. Поэтому нам помогут, в
частности, данные ЦРУ о военном экспорте США и СССР в развивающиеся страны в
1974-1977 гг., приведенные в одном из материалов слушаний в конгрессе
190
, поскольку
они содержат информацию не только об общем его объеме, но и о его составляющих –
“системы оружия”, “средства поддержки” и, главное, “услуги”: вычтя последнюю, мы с
достаточно высокой степенью точности получим часть экспорта вооружений, адекватную
“оружию и связанным с ним предметам”.
Но ведь мы должны еще учесть военные продажи в уже упоминавшиеся шесть
“неосвобожденных” капиталистических стран. Кроме того, в данные ЦРУ входит и
военный экспорт в Грецию и Турцию, которые, как мы знаем, были отнесены Дж.
Картером к “освобожденным” странам. Следовательно, соответствующие значения
271
объема экспорта вооружений по “первым” нам необходимо прибавить, а по “вторым” –
вычесть. Однако учесть мы должны лишь ту часть экспорта, что соответствует “оружию и
связанным с ним предметам”, а выделить ее однозначно точно не представляется
возможным. Поэтому, чтобы при таких обстоятельствах выполнить необходимую
корректировку максимально точно (хотя в итоге, строго говоря, неизбежно
приблизительно), значения объемов военного экспорта в вышеперечисленные восемь
государств необходимо разбить в тех же пропорциях (по различным годам), в каких
разделены на составляющие данные ЦРУ, и затем уже таким способом полученные доли,
соответствующие подлимитной категории, прибавлять и вычитать. Добавим также, что
тот факт, что данные американской разведки приведены по календарным, а не
финансовым годам, в данном случае принципиального значения не имеет.
Выполнив все необходимые вычисления в соответствии с вышеизложенными
принципами, мы получим значения общего объема военного экспорта США в
развивающиеся и известные шесть капиталистических государств в 1974-1977 гг.,
соответствующие той его части, что была определена администрацией президента Картера
как “оружие и связанные с ним предметы” без учета “оборонных услуг”. Полученные
таким образом данные свидетельствуют о следующем: в 1975 г. указанная часть экспорта
вооружений США по сравнению с 1974 г. сократилась на 22%, а в 1976 г. по сравнению с
1975 г. – еще на 9%
191
. Здесь же необходимо отметить, что данные ЦРУ, использованные
нами, включают объемы не только программ ФМС и МАП, но и “коммерческих продаж”,
которые ограничению и сокращению в соответствии с установками Дж. Картера не
подлежали и которые, следовательно, мы должны вычесть. Но поскольку нас интересуют
не абсолютные значения объема военного экспорта, а характер изменения по годам, то, на
наш взгляд, это можно было не делать. В пользу последнего утверждения говорит и то,
что если в 1974 и 1975 гг. общий объем “коммерческих продаж” США составлял 0,5 млрд.
долл. (или, соответственно, 4,5% и 3,5% от общего объема военных продаж), то в 1976 ф.
г. – 1,4 млрд. долл. (около 10%), в 1977 ф. г. –1,5 млрд. долл. (или 12%)
192
, т. е. проявилась
тенденция их увеличения. Следовательно, если бы мы учли “коммерческие продажи”, т. е.
вычли бы из указанных данных ЦРУ соответствующие значения, то выявленное
действительное снижение рассмотренной части экспорта вооружений было бы еще более
значительным. А это значит, что несмотря на приблизительность проведенных расчетов,
характер изменения интересующей нас доли американского военного экспорта был
определен правильно.
Какой же вывод позволяют сделать полученные нами результаты? Можно
утверждать: то главное, что подавалось как важнейшая односторонняя
внешнеполитическая инициатива Вашингтона, что послужило основанием для
провозглашения военно-экспортной политики администрации президента Картера как
“новой” политики передачи вооружений, а именно – уменьшение определенной части
совокупного долларового объема экспорта вооружений в определенную совокупность
стран в определенные годы – оказалось по сути не чем иным как тем же, что уже
встречалось, и неоднократно, в военно-экспортной практике США нескольких
предыдущих, по крайней мере, лет. Это было закономерным проявлением развития
военно-экспортных отношений, а не результатом особой, заранее выработанной
целенаправленной политики администрации, и, следовательно, по намеченным конечным
итогам было не более чем “повторением старого”. Вся “новизна”, таким образом, свелась
лишь к одному. С одной стороны, уже имевший место ранее естественный результат
военно-экспортной практики середины 70-х гг. (когда, кстати, экспорт вооружений США
достиг рекордного за весь послевоенный период уровня), а с другой – итог, который не
только мог, но фактически неизбежно должен был стать естественным результатом
военно-экспортных отношений Соединенных Штатов с их партнерами и в ближайшие
несколько лет, был администрацией Дж. Картера как бы заранее “запланирован”,
официально объявлен в качестве важнейшей внешнеполитической цели, которой она
272
намеревалась достичь и которая составила, в свою очередь, главный элемент целой
внешнеполитической программы, выдвинутой как программа осуществления “новой”
военно-экспортной политики США, представленной как миротворческая односторонняя
инициатива Вашингтона.
А может быть президент Картер и его ”команда” были в неведении относительно
закономерностей и особенностей развития военно-экспортных отношений в целом и
военно-экспортной практики предшествующего президента в частности? Мы полагаем,
что разработанный администрацией Дж. Картера достаточно сложный и тонкий механизм
ограничения и сокращения экспорта вооружений США, предусмотревший даже введение
новой категории американского военного экспорта, дает исчерпывающий отрицательный
ответ на такой вопрос. Как видим, сформулированные нами ранее “нериторические”
вопросы имели более чем серьезные практические основания, а содержащиеся в них
утверждения – весомые аргументы в свою пользу.
* * *
Проведённое исследование позволяет сделать следующие общие выводы.
Развитие военного экспорта США в первой половине 70-х гг., сопровождавшееся
беспрецедентным увеличением его ежегодного объёма, вызвало резкую критику
американской администрации со стороны конгресса и общественного мнения страны.
Законодатели и общественность обвиняли Белый дом в потере контроля над экспортом
вооружений, в отсутствии у администрации цельной, продуманной военно-экспортной
политики, в игнорировании необходимости использовать международные передачи
оружия и военной техники прежде всего как важнейший инструмент американской
внешней политики и исключительно в целях удовлетворения «интересов национальной
безопасности» Соединённых Штатов.
Результатом критической оценки конгрессом военно-экспортной политики США
стало принятие в 1976 г. важнейших законодательных нововведений, существенно
изменивших правовую основу американского военного экспорта. Они касались, с одной
стороны, требований конгресса в отношении администрации по пересмотру прежней и
выработке основ новой «политики передачи вооружений», исходящей из оценки военного
экспорта как опасного фактора развязывания международных конфликтов и войн,
потенциального втягивания в них Соединённых Штатов, усиления гонки вооружений. Их
суть заключалась в следующем: ограничение в одностороннем порядке общего объёма
военного экспорта США за счёт установления лимита на его годовой объём, не
превышающий достигнутого уровня, а также ряд конкретных инициатив Вашингтона на
международном уровне, в том числе по началу многосторонних переговоров с главными
государствами-экспортёрами вооружений о согласованном контроле над международной
военной торговлей; при этом осуществление односторонних шагов не обусловливалось
результатами соответствующих международных переговоров, эти два аспекта
рассматривались как самостоятельные обязательные элементы будущей военно-
экспортной политики государства. В то же время конгресс значительно увеличил свои
возможности по конролю над военно-экспортной сферой, не только законодательно
подтвердив, но и существенно расширив своё право утверждения основной части
американского экспорта вооружений.
Однако, юридически закрепляя свои новые «политические директивы»,
американские законодатели не изменили, оставив в силе, свои прежние установки,
определявшие военный экспорт как важнейший и необходимый элемент и инструмент
внешней политики США. Более того, в законодательстве одновременно и использование
Соединёнными Штатами экспорта вооружений, и требуемое его одностороннее
ограничение и сокращение трактовались как средства обеспечения международного мира,
безопасности и стабильности. Как одновременно действующие нормы закона, такие
273
положения фиксировали очевидное юридически закреплённое противоречие, связанное к
тому же с принципиальной невозможностью в этом случае «провести границу» между так
определёнными противоположностями. Тем самым сам конгресс ставил будущую
администрацию по существу в двусмысленное положение, в то же время расширяя для неё
возможности «манёвра», причём, в сторону невыполнения или нарушения его
«ограничительных установок».
В значительной степени с требованиями конгресса совпали в главном и
рекомендации экспертно-аналитических центров в адрес новой администрации по поводу
будущей военно-экспортной политики США. А именно: в указании на необходимость,
используя экспорт вооружений как важнейший внешнеполитический инструмент,
руководствоваться при принятии соответствующих решений прежде всего «интересами
национальной безопасности США»; в требовании выработать новую «всеобъемлющую»
политику передачи вооружений как многоаспектную «политику ограничения», в основе
которой должны быть соответствующие односторонние действия Вашингтона; в указании
на необходимость более высокого качественного уровня межведомственной координации
при решении вопросов военного экспорта в верхних эшелонах исполнительной власти.
Во исполнение требований конгресса, высказанных в его адрес рекомендаций, а
также данных в ходе предвыборной кампании обещаний, президентом Дж. Картером была
выдвинута программа «новой» военно-экспортной политики США, провозглашавшейся
как «политика ограничения» американского экспорта вооружений, его количественного и
качественного сокращения, главным принципом которой объявлялся принцип
односторонности. Её основы в первоначальном варианте были определены в секретной
директиве Дж. Картера - Президентской директиве/СНБ-13 от 13 мая 1977 г. Однако, в
окончательном варианте её стратегическая цель, основные принципы, средства и
механизм их использования были сформулированы в двух открытых специальных
заявлениях президента: основном программном - от 19 мая 1977 г. и дополнительном - от
1 февраля 1978 г. В целом можно сказать, что новым американским руководством была
заявлена программа внешне вполне реальных, конкретных, практических и, главное,
односторонних мер по реализации «новой политики продаж вооружений».
Однако, выражая «веру в возможности» Соединенных Штатов, подчеркивая их
«особую ответственность» и «долг» по отношению к решению этой важной
международной проблемы, новый американский президент и его администрация
установили, тем не менее, чрезвычайно большое число очень важных оговорок, широких
и разнообразных исключений, жестких по характеру и в то же время весьма
неопределенных по широте толкования условий воплощения в жизнь
внешнеполитической инициативы Вашингтона. Это дополнялось к тому же
двусмысленностью, противоречивостью и неконкретностью некоторых особенно важных
положений «программных» заявлений, что ещё на этапе провозглашения президентской
программы определяло её противоречивый, двойственный, в значительной степени
декларативный характер. Тем самым, в этих заявлениях фактически фиксировались
крайне трудно (по меньшей мере) разрешимые противоречия между декларированными
целями, принципами и средствами осуществления «новой» политики передачи
вооружений, с одной стороны, и теми одновременно установленными различными
требованиями – с другой, – в соответствии с которыми программа «политики
ограничения» должна была реализовываться на практике. При таких обстоятельствах само
выполнение этой программы могло стать «исключением из правила». Более того,
механизм её выполнения, и прежде всего «схема установления» годового «долларового
лимита» на объем военного экспорта США, свидетельствовали об исключительно
формальном характере сокращения передач американских вооружений за рубеж,
объявленного в качестве главной официальной цели «политики ограничения».
Можно утверждать, что фактически существовало два качественно различавшихся
варианта «политики ограничения», предусматривавших и разные программы ее
274
осуществления. Они отличались и по логике, и по структуре, и по содержанию. Первый –
секретный «президентский» («мягкий»), на основе «ПД-13» – предусматривал
ограничение военного экспорта США за счет акцента на признании его использования как
«исключительного инструмента» внешней политики (такое признание фигурировало как
главное средство ограничения), что означало прежде всего ужесточение условий передач
вооружений за рубеж, и лишь как дополнение в поддержку главного – некоторое (причем
неопределенное) уменьшение его годового объема, оговоренное различными
исключениями и условиями. Второй – официальный «правительственный»,
администрации и конгресса («жесткий») – предусматривал ограничение американского
военного экспорта прежде всего за счет определенного хотя и минимального, но
количественного уменьшения его очередного годового объема по сравнению с
предыдущим. Он также оговаривался многочисленными исключениями и условиями и
был призван в таком - ином - варианте продемонстрировать использование экспорта
вооружений как «исключительного инструмента» внешней политики Соединенных
Штатов. Значительно отличались эти варианты и мерами качественного ограничения
военного экспорта США: некоторые из них, фигурировавшие во втором как однозначно
запретительные, в первом определялись хотя и ограниченно, но как разрешительные. В
целом «ограничительный потенциал» секретного варианта «политики ограничения» был
существенно ниже, чем официально принятый.
Но уже в процессе официального оглашения основ «новой» военно-экспортной
политики ее конечная «версия» по своей сути была существенно «приближена»
администрацией Дж. Картера именно к «президентскому» варианту «политики
ограничения» при формальном сохранении всех основополагающих положений из
исходного «правительственного» по существу, но «президентского» по форме заявления.
Данное обстоятельство свидетельствовало о начавшейся уже на этом этапе «эрозии»
исходных установок «политики ограничения» и о намерении администрации президента
Картера при реализации формально правительственной «новой» политики передачи
вооружений руководствоваться фактически секретной Президентской директивой №13. А
это еще более укрепляло сомнения относительно совпадения истинных намерений и целей
нового американского руководства с теми, что были продекларированы официально.
Несмотря на то, что в президентских заявлениях провозглашалась политика
«одностороннего ограничения» Соединенными Штатами своего экспорта вооружений,
определяющим, однако для администрации Картера являлся «международный аспект»
программы президента, а именно: намерение в первую очередь выявить отношение других
мировых экспортеров оружия, и прежде всего Советского Союза, к «новой политике
продаж вооружений», причем, по сути еще на этапе провозглашения ее основ и
программы реализации. Это определялось тем, что именно позицией и действиями в этой
сфере других государств-поставщиков вооружений администрация президента Картера, в
нарушение установки конгресса, обусловила действительное практическое осуществление
правительственной программы, в том числе, следовательно, и общий срок следования
«политике ограничения», который ни в том, ни в другом президентском заявлении
установлен не был.
Выдвинутые администрацией Дж. Картера конкретные «цели политики
ограничения» очевидно противоречили не только одновременно сформулированным
«целям военного экспорта» (причем, как ни странно, сформулированным вместе с
первыми и принятым также как руководство к действию), но и «общим», главным целям
США в отношении развивающихся стран, достижение которых предполагало расширение
и углубление как раз экспорта вооружений. В то же время, однако, осуществление именно
«политики ограничения», т. е. достижение «ее целей», было призвано, по мнению самой
администрации, обеспечить внутриполитическую поддержку... «общих»
внешнеполитических целей Вашингтона в «третьем мире». Данное обстоятельство делает
возможным и необходимым сделать предположение об изначальной заданности особой
275
вспомогательной роли, которую должна была сыграть «новая» политика передач
вооружений на внутренней политической арене. Кроме того, можно заключить, что
администрация США, определяя «цели политики ограничения», фактически
зафиксировала неразрешимое противоречие между стратегическим характером
большинства из них и тактическим по содержанию основным средством их достижения, а
это предопределяло практическую невозможность реализации таких целей. Но выполнить
функцию политической «декларации о намерениях» и произвести соответствующий
эффект они вполне могли. Общая противоречивость правительственного «целеуказания» в
связи и по поводу «новой» военно-экспортной политики США в конце концов была
«закреплена» и в окончательной формулировке главной, «стратегической», цели самой
«политики ограничения» как двойной, «двусторонней». Но противоположная
направленность её «сторон» вполне соответствовала противоречивым законодательным
основаниям, определённым конгрессом для американской «иностранной военной
помощи».
Особое выделение Израиля и всего Ближнего Востока при формулировании общих
программных установок; признание, причем, «торжественное» по форме и безоговорочное
по существу, «исторических обязательств» и «исторической заинтересованности» в
обеспечении безопасности этого региона; определение общих количественных пределов
экспорта вооружений на основе «уже данных» военно-экспортных обязательств в
отношении в том числе и ближневосточных государств; наконец, намерение добиваться
«всеобъемлющего и прочного мирного урегулирования» на Ближнем Востоке,
объявленного «главной внешнеполитической целью» администрации президента Картера,
в том числе и с помощью широкого использования экспорта вооружений в страны этого
региона – все это свидетельствовало о том, что Ближний Восток - главный региональный
реципиент американского оружия и «оборонных услуг», на долю которого приходилось
до 75-80% общего объёма военного экспорта США, - был отнесен администрацией Дж.
Картера к зонам, на которые принципы «политики ограничения» распространению
фактически не подлежали.
Белым домом был разработан особый механизм ограничения и сокращения
военного экспорта США. Во-первых, он обеспечивал возможность осуществить на
практике меньшее, нежели было установлено, сокращение долларового объема годового
экспорта вооружений. Во-вторых - делил весь военный экспорт Соединенных Штатов на
две части в соотношении приблизительно 2:1, налагал «ограничительные меры» на
«первую», но «освобождал» от них «вторую», в результате чего такая «схема» позволяла
при минимальном сокращении «первой» части неограниченно увеличивать «вторую»,
представлявшую совокупность важнейших элементов военного экспорта. В итоге все это
могло вести к значительному увеличению общего годового объема экспорта вооружений
и «оборонных услуг» США, значительный рост которого в первой половине 70-х гг.
прежде всего и вызвал к жизни саму «политику ограничения». Наконец, в-третьих, такой
механизм позволял как бы «искусственно» воспроизвести то, что уже встречалось в
обычной военно-экспортной практике США предшествующих лет (уменьшение
определенной части экспорта вооружений в определенные страны в определенные годы) и
что не представляло результат особой, заранее разработанной «ограничительной
политики». Такое положение вполне могло сложиться естественным образом и в
предстоящие годы, но без сложного и широковещательного комплекса под названием
«политика ограничения». Однако администрацией президента Картера такой
естественный результат развития военно-экспортных отношений был по существу
использован как основа специально разработанной внешнеполитической программы
Вашингтона – программы осуществления официально провозглашенной «новой» военно-
экспортной политики США, представленной как их миротворческая односторонняя
инициатива.
276
Представляется абсолютно безосновательным полагать, что президент Картер и его
администрация не понимали очевидных, явных противоречий, «нестыковок» их военно-
экспортной программы, «сочетающей несочетаемое», что делало её реальное
практическое осуществление по существу невозможным. Нет, на наш взгляд, и каких-либо
серьёзных оснований считать, что такой в значительной степени закономерный конечный
«результат» воплощения в жизнь «политики ограничения» Дж. Картер планировал
сознательно. Поэтому эти соображения, а также все вышеназванные обстоятельства
позволяют, по нашему мнению, с полным основанием усомниться в истинности,
«действительности» тех намерений Белого дома, что были официально продекларированы
в программе «новой политики продаж вооружений». И потому – выдвинуть обоснованное
предположение о наличии у администрации президента Дж. Картера (в целом, включая
самого президента, или у какой-то её части) в действительности иных, не совпадающих с
официально объявленными или даже противоположных им, намерений и целей «политики
ограничения». А как следствие - высказать сомнение в правомерности вывода о
«неудаче», «провале», «крахе» этой политики, сделанного как отечественными, так и
американскими исследователями, и основанного на безоговорочном признании в качестве
действительных намерений и целей «новой политики продаж вооружений» президента
Дж. Картера тех, что определялись её официальными программными установками.
Что же касается окончательных ответов на все закономерно возникающие вопросы,
в том числе на главный из них - о действительной сущности не только программы, а
собственно «новой политики продаж вооружений» США («политики ограничения»), то их
могла дать прежде всего реальная военно-экспортная практика администрации президента
Дж. Картера и её конкретные результаты.
Примечания:
1.
См. например: U.S. Security Assistance and Arms Transfer Policies for the 1980’s: Staff
Report to the Committee on Foreign Affairs, U.S. House of Represontatives. March 1981.–
Washington, D.C.: U.S. G.P.O., 1981.– p. 1; Labrie, R.P. U.S. Arms Sales Policy.
Background and Issues / R.P. Labrie, J.G. Hutchins, E.W.A. Peura. –Washington, D.C. and
London: American Enterprise Institute for Public Policy Research, 1982.– p. 5.
2.
A Decade of American Foreign Policy. Bacic Documents, 1941-49.– Washington, D.C.: U.S.
G.P.O., 1950.– pp. 1255-1256.
3.
Foreign Military Sales – A Growing Concern: Report to the Congress by the the Comptroller
General of the United States. June 1, 1976.– Washington, D.C.: U.S. G.P.O., 1976.– p. 1.
4.
Цит. по: Arms Transfers to the Third World: The Military Buidup in Less Industrial
Countries / Ed. by U. Ra’anan, R.L. Pfaltzgraff, Jr., G. Kemp.- Colorado: Westview Press /
Boulder, 1978.– p. 346.
5.
См. об этом подробнее в: Spanier, J. American Foreign Policy Since World War II / J.
Spanier.– Washington, D.C.: Congressional Quarterly Press, 1992.– pp. 21-45; Gaddis, J.L.
The Long Peace. Inquiries Into the History of the Cold War / J.L. Gaddis.– New York,
Oxford: Oxford University Press, 1987.– pp. 20-47; U.S. Security Assistance: The Political
Process / Ed. by E. Graves.– Lexington, Mass.: Heath, 1985.– pp. 1-8; Labrie, R.P. Op. cit.–
pp. 5-7.
6.
Orbis.– 1977.– Vol.20, No 4.– p. 937.
7.
Цит. по: Громыко, А.А. Внешняя экспансия капитала. История и современность / А.А.
Громыко.- М.: Мысль, 1982.- с. 196.
8.
Opportunities to Improve Decisionmaking and Ovesight of Arms Sales: Report by the
Comptroller General of the United States. May 21, 1979.– Washington, D.C.: U.S. G.P.O.,
1979.– p. 64.
9.
Hovey, H.A. United States Military Assistance. A Study of Policies and Practicies / H.A.
277
Hovey.– New York: Frederick A. Praeger, Publishers, 1965.– p. 15.
10.
См.: Kegley, Ch.W. American Foreign Policy. Pattern and Process / Ch. W. Kegley, E.R.
Wittkopf.– New York: St. Martin’s Press, 1982.– p. 120.
11.
В соответствии с «доктриной Трумэна» эти государства первыми получили так
называемую «помощь в обеспечении взаимной обороны” – С. С.
12.
См.: Kegley, Ch.W. Op. cit.– pp. 121, 122.
13.
Подсчитано по: Opportunities to Improve Decisionmaking... – p. 3.
14.
См. подробнеев: The Arms Trade with the Third World.– Stockholm: Almqvist & Wiksell;
New York: Humanities Press, 1971.– pp. 23, 157-159.
15.
Подсчитано по: Opportunities to Improve Decisionmaking... – p. 3, 67.
16.
Южный Вьетнам, Таиланд, Лаос, Южная Корея и Филиппины – С. С.
17.
См.: Arms Transfers and American Foreign Policy / Ed. by A.J. Pierre.– New York: New
York University Press, 1979.– p. 197.
18.
См.: Summary of U.S. Arms Transfer and Security Assistance Programs: Report ? 75-198 FA.
September 3, 1975 / Congressional Research Service, Library of Congress.- Washington,
D.C.: CRS, 1975.- p. CRS-33.
19.
См: Ibid.
20.
См.: The Arms Trade With the Third World.- pp. 10, 22, 24, 143.
21.
См. например: The Gun Merchants. Politics and Policies of the Major Arms Suppliers / Ed.
by C. Cannizzo.– New York: Pergamon Press, 1980.– pp. 20-21; Kegley, Ch. W. Op. cit.– p.
123; Orbis.– 1977.– Vol.20, No 4.– pp. 935, 943.
22.
Считая в целом расширение экспорта главным средством решения проблемы дефицита
платёжного баланса, президент Кеннеди уже в феврале 1961 г. дал указание министру
обороны Р. Макнамаре «побудить к закупке новых вооружений и военных систем тех
(американских - С.С.) союзников, кто в финансовом отношении способен это делать».
При этом стремление США фактически обеспечить для себя как экономические, так и
политические преимущества прикрывалось рассуждениями о необходимости единой
системы военного снабжения и стандартизации вооружений внутри блока НАТО, что,
по мнению американской администрации, могло быть обеспечено также за счёт военно-
экспортных продаж. (См.: Orbis.– 1977.– Vol.20, No 4.– pp. 936, 948-952.)
23.
Цит. по: The Arms Trade with the Third World.– p. 170.
24.
См.: Opportunities to Improve Decisionmaking... – p. 3.
25.
См.: Arms Transfers to the Third World...- p. 353.
26.
Финансирование военных продаж по этой программе осуществлял Экспортно-
импортный банк США, а министерство обороны выступало в роли его гаранта. (См.:
The Arms Trade with the Third World.– pp. 171-173.)
27.
Если за первые 20 послевоенных лет «оборонных излишков» (т. е. вышедших из
употребления старых или имевшихся в избытке новых вооружений) было передано на
сумму 2,8 млрд. долл., то только с 1966 по 1970 гг. их было предоставлено на 2,2 млрд.
долл. (См.: Farley, P.J. Arms Across the Sea / P.J. Farley, S.S. Kaplan, W.H. Lewis.–
Washington, D.C.: Brookings Institution, 1978.– p. 14.)
28.
См.: The Arms Trade with the Third World.– pp. 177-178.
29.
См.: Ibid.– p. 21; Foreign Military Sales – A Growing Concern.– p. 1; Orbis.–
30.
1977.– Vol. 20, No 4.– p. 952.
31.
См.: Congress and the Nation. Vol. IV. 1973-1976: A Review of Government and Politics.–
Washington, D.C.: Congressional Quarterly Inc., 1977.– p. 875.
32.
Подсчитано по: Congressional Record.– Vol. 123, Part 5.– pp. 5968-5969; Foreign Military
Sales – A Growing Concern.– pp. 43-44; Arms Transfers and American Foreign Policy.– pp.
197, 202; Great Power Intervention in the Middle East.– New York: Pergamon Press, 1979.–
pp. 103-105.
278
33.
Политика США в Азии.– М.: Наука, ГРВЛ, 1977.– c. 206.
34.
Цит. по: Борисов, Р.В. США: Ближневосточная политика в 70-е годы / Р.В. Борисов.–
М.: Наука, ГРВЛ, 1982.– с. 9.
35.
Подсчитано по: Foreign Military Sales - A Growing Concern.- p. 5.
36.
См.: Arms Transfers and American Foreign Policy.- p. 230; Orbis.- 1977.- Vol. 20, No. 4.- p.
953.
37.
См.: Legislation on Foreign Relations Through 1979. Vol.1: Current Legislation and Related
Executive Orders / U.S. House of Representatives, U.S. Senate.–Washington, D.C.: U.S.
G.P.O., 1980.– p. 281.
38.
См.: Ibid.- pp. 339-340.
39.
См.: Ibid.– p. 339.
40.
Ibid.– p. 281.
41.
См: Бугров, Е.В. США: нефтяные концерны и государство / Е.В. Бугров.– М., 1978.– с.
32.
42.
См.: Foreign Military Sales – A Growing Concern. – p. 5.
43.
См.: Opportunities to Improve Decisionmaking... – p. 68.
44.
См.: Kegley, Ch.W. Op. cit. – p. 121.
45.
См.: Васютович, В.П. Ценообразование в военном производстве США / В.П.
Васютович.- М.: Наука, 1980.- с. 9-10.
46.
См. напр.: Congressional Record. – Vol. 123, Part 5. – pp. 5968-5969.
47.
Подсчитано по: Congressional Record. – Vol. 123, Part 5. – pp. 5968-5969; Foreign Military
Sales – A Growing Concern. – pp. 43-44; Arms Transfers and American Foreign Policy. –
pp. 197, 202; Great Power Intervention in the Middle East. – pp.103-105.
48.
См.: Klare, M.T. American Arms Supermarket / M.T. Klare. – Austin: University of Texas
Press, 1984. – p. 41.
49.
См.: Legislation on Foreign Relations... – p. 299; Foreign Military Sales – A Growing
Concern. – p. 31; Arms Transfers and American Foreign Policy. – pp. 234-235.
50.
Legislation on Foreign Relations... – p. 180.
51.
См.: Ibid.
52.
Congressional Quarterly Weekly Report. – 1977. – Vol. 35, No 36. – p. 1857.
53.
Orbis. – 1977. – Vol. 20, No 4. – p. 959.
54.
Законодатели обвиняли администрацию в том, что она «получает окровавленные
деньги», что США продают свои вооружения «на любом основании». (См.: Ibid.)
55.
См.: Ibid.
56.
См.: Arms Transfers and American Foreign Policy. – p. 203.
57.
Цит. по: Ibid. – p. 204.
58.
Foreign Military Sales – A Growing Concern. – p. 14.
59.
Ibid. – p. 15.
60.
См. подробнее: Ibid.- pp. 13-14.
61.
См.: Arms Transfers and American Foreign Policy. – p. 247.
62.
См.: The Gun Merchants. – p. 25.
63.
См.: Legislation on Foreign Relations... – p. 330.
64.
См.: Ibid.– p. 279.
65.
См.: Ibid.– pp. 280-281.
66.
См.: Ibid.– p. 301.
67.
См.: Ibid.- p. 303.
68.
См.: Ibid.- pp. 305-306.
69.
См.: Ibid.- pp. 293-294.
70.
См.: Opportunities to Improve Decisionmaking... – p. 7.
71.
См.: Legislation on Foreign Relations...- p. 279.
72.
См.: Foreign Military Sales - A Growing Concern.- p. 2.
279
73.
Legislation on Foreign Relations...- pp. 279-280.
74.
Должны были учитываться также уровень «военной потребности» страны-реципиента,
её экономические и финансовые возможности, влияние продаж на её социально-
экономическое развитие и фактор гонки вооружений. (См.: Ibid.- p. 280).
75.
Это русская аббревиатура английского названия этого закона - Foreign Assistance Act
(FAA) - С.С.
76.
Legislation on Foreign Relations...- p. 68.
77.
Ibid.- p. 69.
78.
Ibid.
79.
Cм.: Department of State Bulletine. – 1978. – Vol. 78, No 2012. – p. 42.
80.
См. подробнее: Congress, the Presidency and American Foreign Policy. – New York:
Pergamon Press, Inc., 1981. – p. 32-34; Executive-Legislation Consultations on U.S. Arms
Sales. – Washington, D.C.: U.S. G.P.O., 1982 (Congress and Foreign Policy Series. No 7.). –
pp. 10-13.
81.
The New York Times. – 1976.- June 24.
82.
Ibid.
83.
См.: Klare, M.T. Op. cit. – p. 42.
84.
Входившая в состав финансовой группы Рокфеллеров одна из крупнейших нефтяных
корпораций США и всего капиталистического мира. (См.: Современные
транснациональные корпорации. Экономико-статистический справочник. – М.: Мысль,
1983. – c. 29.)
85.
В 1976 г. – председатель совета попечителей фонда Рокфеллера – С. С.
86.
См.: Sampson, A. The Arms Bazaar. From Lebanon to Lockheed / A. Sampson.– New York:
The Viking Press, 1977.- p. 330.
87.
Arms Transfers to the Third World. – p. 370.
88.
См.: Ibid.
89.
С начала 70-х гг. СМО, этот «генеральный штаб» американского истэблишмента в
сфере внешней политики, контролировался, прежде всего, финансовой группой
Рокфеллеров. С 1970 по 1985 гг. Совет возглавлял непосредственно Д. Рокфеллер. (См.
подробнее: Овинников, Р.С. Зигзаги внешней политики США. От Никсона до Рейгана /
Р.С. Овинников. – М.: Политиздат, 1986.– с. 21-26; Кобринская, И.Я. «Мозговые
тресты» и внешняя политика США / И.Я. Кобринская. – М.: Международные
отношения, 1986. –с. 10-15.)
90.
Arms Transfers and American Foreign Policy. – p. 212.
91.
См.: Ibid.
92.
См.: Ibid.– pp. 220-221.
93.
См.: Controlling Future Arms Trade / A.H. Cahn and J.J. Kruzel, P.M. Dawkins, J.
Huntzinger / 1980s Project / Council on Foreign Relations.- New York: McGraw-Hill Book
Company, 1977.
94.
Этот «Проект», в осуществлении которого приняли участие более 300 человек, в том
числе около 100 авторов - учёных и экспертов из более чем 10 стран мира и 10
разнопрофильных специальных рабочих групп критического анализа, предусматривал
дифференцированное изучение (с опубликованием итогов) очень широкого круга
международных проблем, предполагавшихся в качестве наиболее важных и острых на
перспективу в 10-20 лет. Международная военная торговля была расценена как одна из
таких проблем. (См.: Controlling Future Arms Trade. Op. cit.- pp. VII-VIII, XI, 1.)
95.
Ibid.- p. 39.
96.
См.: Ibid.- p. 41.
97.
См.: Ibid.- pp. 99-101.
98.
См.: Ibid.- p. 97.
99.
См.: Ibid.- p. 99.
100.
Еще одним таким «мозговым трестом» была созданная в 1973 г. по инициативе Д.
280