Кислицын С.А. История России в вопросах и ответах
Подождите немного. Документ загружается.
9.19. Каковы наиболее характерные черты развития советского общества в
послевоенные годы (1946—1953)?
Послевоенные годы оцениваются в отечественной и зарубежной литературе
крайне противоречиво. Наиболее объективно выражающей суть послевоенных процессов
является оценка этих лет как «регрессивной эволюции сталинизма».
После окончания войны были возможны два варианта развития общества. Первый
— смягчение довоенной мобилизационной модели развития; отказ от чрезвычайщины, от
репрессий; развитие процессов демократизации. Второй — восстановление довоенной
модели развития, сохранение тоталитарного режима.
Возможность первого пути развития определялась возросшим авторитетом
страны-победительницы, ростом самосознания народа-победителя, усилением
сопротивления сталинскому режиму власти (восстания, побеги в ГУЛАГе; борьба против
насаждаемой советской модели развития в Прибалтике, Восточной Европе), нарушением
герметичности «железного занавеса» при освобождении советскими войсками стран
Европы.
Второй вариант послевоенного развития страны — восстановление довоенной
мобилизационной системы — стал действительностью, что было обусловлено
следующими факторами. Сталин и его окружение, занимавшие высшие посты в
пирамиде власти, не мыслили руководства государством иными, не административными
методами. Победа в войне укрепила многих в мысли, что именно этот режим и спас
страну.
Особенности самой мобилизационной системы работали на ее сохранение.
Возможность кратковременного эффекта методов форсированного развития экономики
проявилась в первые послевоенные годы в высоких темпах восстановления и развития
тяжелой промышленности, строительства, транспорта.
Кадровая политика с ее иерархичностью в условиях такой системы обусловила
отсутствие руководителей, способных на глубокие изменения в методах руководства.
Мобилизационная система обладала высокой инерционностью. Исчерпав себя,
перестав быть эффективной, такая модель не сходит с общественной арены, а, пустив
корни в различные сферы общества, продолжает навязывать свою волю. При этом, чтобы
избавиться от ее доминирования, необходимы интенсивные усилия. Таковых в первые
послевоенные годы предпринято не было.
На сохранение тоталитарного режима сработали и популистские методы
сталинской власти (отмена карточной системы раньше других стран-участниц войны,
снижение розничных цен и создание иллюзий о «золотом веке цен» и др.).
Обстановка «холодной войны» оказывала воздействие не только на
международные отношения, но и на внутреннюю жизнь страны. Для советского
государства ситуация «холодной войны» обернулась пропагандой стереотипа об аг-
рессивности стран Запада, о невозможности достичь с ними каких-либо соглашений.
Усиление за годы войны в политической структуре общества военной
бюрократии, органов государственной безопасности также способствовало тому, что
действительностью стал вариант мобилизационной модели. В политической системе
сохранилась сталинская четырехступенчатая структура (вождь, соратники вождя,
бюрократия, массы). В экономической сфере, несмотря на существование
альтернативной позиции пропорционального развития экономики, использования
товарно-денежных отношений, расширения хозяйственной самостоятельности,
возобладал курс преимущественного развития тяжелой промышленности, жесткого
централизма. На такой основе разрабатывался генеральный план строительства
коммунизма в 1946—1965 гг. Сфера идеологии, науки, культуры в послевоенные годы
оказалась в самом трудном положении, так как именно на эти области легла основная
тяжесть репрессий послевоенных лет. Направление репрессивного удара определилось
ростом самосознания советского народа, потеснившего страх, веру в мудрость, и
безусловную правоту «отца всех народов». Такие настроения противоречили
официальной идеологии сталинского режима, нарушали ее консенсус. Поэтому режим
оказал жесткое сопротивление.
9.20. Почему потерпели неудачу реформы Н. С. Хрущева?
Поставленный вопрос в исторической литературе освещается часто слишком
прямолинейно. Реформы Хрущева принесли немалые позитивные результаты в
политической, экономической, социальной, духовной и других сферах — подчеркивают
одни авторы. Другие делают акцент на невозможность реформирования
социалистической системы и доказывают изначальную порочность преобразований
Хрущева.
В ходе начатой после XX съезда КПСС десталинизации страны тоталитаризм был
поколеблен во всех сферах жизни, но не сокрушен. Оживление Советов, общественных
организаций, прорыв в космос и подъем целины, жилищное строительство, курс на
мирное сосуществование с Западом и другие достижения сочетались с проявлениями
посттоталитарной системы. Продолжал осуществляться всеобъемлющий контроль
партийного аппарата за политической, хозяйственной, идеологической и культурной
жизнью общества. Генеральный секретарь ЦК КПСС по-прежнему являлся
«некоронованным самодержцем». В правящей партии, вопреки ее собственному уставу,
вне критики снизу оставались ЦК, политбюро ЦК, секретари ЦК. О возможности
внутрипартийной оппозиции и уж тем более многопартийности никто не смел и
заикнуться. В избирательной системе оставалась незыблемой практика выборов без
выбора. В экономике безраздельно господствовали государственная и колхозная формы
собственности, административно-командная система. В идеологии не допускались идеи,
в чем-то отличающиеся от официальной марксистско-ленинской теории.
Это явилось главной причиной того, что в силе оставался старый экономический
механизм, строжайшая централизация в управлении. Экономика страны развивалась по
экстенсивному пути. С конца 50-х гг. темпы экономического развития существенно
замедлились. В конце 50-х — первой половине 60)-х гг. произошел ряд крупных
провалов в сельском хозяйстве. Ситуация в экономике 1959—1964 гг. во многом
напоминала явления конца 40-х — начала 50-х гг.
Эта отрицательно сказалось и на уровне материального благосостояния народа, и
на духовном развитии страны («оттепель» все чаще сменялась трескучими морозами).
Выражением неудач реформ Хрущева являлось и то, что он с конца 50-х гг. в своей
аграрной политике в известной мере вернулся к методам управления сталинского
периода (поддержка лжеученого Лысенко, «кукурузная эпопея»).
Эти. явления в совокупности подготовили почву для отстранения Хрущева от
руководства партией и страной и частичного восстановления сталинистских порядков. К
числу факторов, непосредственно обеспечивших успех переворота в октябре 1964 г.,
относятся следующие. Хрущев лишился поддержки почти всех социальных слоев
советского общества.
Рабочие негодовали в связи с повышением в 1962 г. цен на мясо и масло и
нехваткой товаров, что привело к Новочеркасским и Карагандинским событиям.
Крестьянство и рабочие совхозов были крайне недовольны жесткими ограничениями
личного подсобного хозяйства, подрывом экономики колхозов в результате их больших
затрат на ускоренный выкуп техники МТС, линией на ликвидацию чистых паров и
посевов многолетних трав, дефицитом промтоваров и т. д.
У интеллигенции вызывали протест возобновившиеся гонения на видных
писателей и художников, преимущества при поступлении в вузы для молодых
производственников и снижение в связи с этим уровня подготовки специалистов,
использование людей интеллектуального труда на физических работах. «Дозированная
либерализация» вызвала возмущение и ортодоксов-консерваторов.
Партийный аппарат был недоволен, во-первых, разделением в 1962 г. партийных
организаций на промышленные и сельские (как в связи с тем, что эта мера порождала
путаницу и неразбериху, ослабляла связи промышленности с сельским хозяйством, так и
из-за опасений, что она приведет к образованию крестьянской партии эсеровского типа).
Во-вторых, партийная бюрократия видела, что серьезную угрозу для нее таят введенные
в 1961 г. на XXII съезде КПСС нормы систематического обновления всех органов
партии. В-третьих, партийный аппарат раздражали частые и резкие нападки на
партийных чиновников.
Руководящие кадры промышленных и сельскохозяйственных предприятий
выступали против административного диктата и бесконечных реорганизаций.
Командный состав вооруженных сил не мог простить Хрущеву снятия с поста
министра обороны Г. К. Жукова и резкого сокращения армии без создания необходимых
материально-бытовых условий увольняемым в запас офицерам.
Наконец, у народа в целом с течением времени стали вызывать раздражение
восхваление Хрущева, широковещательные декларации о скором пришествии
коммунизма, призывы в ближайшие годы догнать США по производству молока, мяса,
масла на душу населения, тем более, что все это пришло в противоречие с ухудшением с
конца 50-х гг. экономического положения.
Массы в духовном и психологическом отношениях не были готовы к коренным
преобразованиям в социально-политической, экономической и идеологической сферах.
Даже диссиденты в большинстве своем в то время не ориентировались на капитализм и в
основном не ставили под сомнение коммунистическую перспективу. У многих
трудящихся в связи с неудачами хрущевских реформ усилилась тяга к возвращению
жестких порядков сталинского периода. Сказывалось отсутствие у масс демократических
традиций и взращенный десятилетиями сталинского произвола конформизм. Главный
реформатор — Хрущев при всей прогрессивности многих его шагов был сыном
сталинской эпохи и не мог сразу отбросить ее предрассудки, а частично и ее методы,
приемы подхода к делу. Отсюда его половинчатость, непоследовательность, зигзаги и
колебания. К тому же ему не хватало теоретической подготовки, общей культуры. Он
уповал по преимуществу на реорганизации структур административного управления, на
сохранение в неприкосновенности существовавших форм собственности, сложившихся
экономического механизма и социально-политической системы.
9.21. Почему в 60—80-е гг. СССР оказался на пороге кризиса?
Обозначенные годы в литературе оцениваются с диаметральных позиций.
«Чистые» сторонники коммунистической перспективы считают их действительно
«развитым социализмом» со всей присущей атрибутикой его восхваления, а противники
характеризуют их как застой, топтание на месте, чуть ли не движение вспять. Процессы,
происходившие в эти годы в различных сферах жизни общества, более сложны и
многоплановы. В этот период выделяется два этапа — 1964 — 1968 гг. и 1968 — 1985 гг.,
на протяжении которых прослеживается борьба двух традиций — демократической и
консервативной. Последняя явно превалировала и стала ведущей на втором этапе.
Застой «развитого социализма» как системы не исключает количественных и
качественных изменений, развития в целом, но серьезно искажает многие параметры ее
функционирования, закладывает основы для ее трансформации в будущем. Так, за
четверть века после принятия третьей Программы КПСС СССР семикратно увеличил
основные производственные фонды народного хозяйства. Национальный доход вырос
почти в 4 раза, промышленное производство — в 5 раз, сельскохозяйственное — в 1,7
раза. За это время реальные доходы на душу населения увеличились в 2,6 раза,
общественные фонды потребления — в 5 с лишним раз.
Построено 54 миллиона квартир, осуществлен переход ко всеобщему среднему
образованию. Вчетверо возросло число лиц, окончивших вузы. Общепризнанных
успехов добилась наука, медицина, культура. Однако динамизм, присущий ранее
советской экономике, был в середине 70-х гг. утрачен. В 1966 — 1971 гг. прирост
производительности общественного труда составил 39%, в 1971-1975 - 25%, в 1976-1980
— 17%, а в последующей пятилетке упал до 16%. Призывы партийных съездов к
«экономной экономике», «эффективности и качеству», «переходу на рельсы интенсифи-
кации» и др. на практике оборачивались экстенсивным путем развития. Помимо
дополнительного притока трудовых ресурсов экономическое развитие в 70-е гг.
обеспечивалось за счет выгодных внешнеторговых операций, в основном торговали
нефтью, газом, лесом и другими природными ресурсами. В результате основные
показатели экономического развития страны неуклонно ухудшались.
В официальных документах экономическая политика оценивалась как курс на
интенсификацию производства в условиях развертывающейся научно-технической
революции. Однако использование достижений НТР приняло однобокий, уродливый
характер по причине сохранения командного управления экономикой, монополии
государства на средства производства, отсутствия рыночных — экономических, по-
литических, правовых механизмов, обеспечивающих переход к оптимальным методам
развития производства через непрерывное повышение производительности труда. Отсю-
да неизбежная тенденция к овладению отдельными, частичными результатами НТР,
новыми технологиями и материалами путем встраивания их в старый механизм, сочетая
автоматизированные линии и массу ручного труда, атомные реакторы и
подготовительные работы к их монтажу методами «народной стройки».
Более того, достижения НТР, новые технологии вместо того, чтобы изменить сам
механизм безрыночной индустрии, как бы продлевали ему жизнь, давая новый импульс.
Сокращались запасы нефти, но благодаря успехам трубопрокатных и
трубокомпрессорных технологий системе стали доступны гигантские «природные
кладовые» газа; стало затруднительно разрабатывать подземные угольные пласты —
роторные экскаваторы позволили извлекать бурые угли открытым способом и т. д.
Такой своеобразный симбиоз индустрии без рынка и новых технологий эпохи
НТР способствовал сверхускоренному, хищническому и необратимому истреблению
богатейших ресурсов и привел в итоге к беспрецедентному явлению, охватившему все
сферы общественного производства — структурному застою в эпоху НТР. Развитый мир
уже вступил в новую постиндустриальную технологическую эпоху, тогда как СССР
оставался в старой, индустриальной. К началу перестройки страна отставала по
производительности труда от США в 5 раз в сельском хозяйстве и в 2,5—3 раза в
промышленности. Важную роль в этом «застое в условиях бурного роста» сыграли
процессы на мировом рынке, приведшие в 70-е гг. к резкому повышению цен на нефть и
другое сырье, спаивание народа, остаточный принцип выделения средств на социальную
сферу и т. д.
Отрицательно сказывались на экономическом развитии такие качества системы,
как сверцентрализация, примитивные методы составления госбюджета и учета издержек,
искаженное ценообразование, скрытые субсидии ВПК, отсутствие передачи оборонных
технологий в гражданские отрасли.
Накопившийся груз расточительности, неэффективности распределения ресурсов,
структурные диспропорции, непосильная гонка вооружений, имперские амбиции и
афганская авантюра создали в экономике предынфарктную ситуацию.
Столь же противоречивым было социально-политическое и духовное развитие
общества. По современным подсчетам, СССР в 1985 г. занимал лишь 77 место в мире по
уровню потребления на душу населения. Все отчетливее становилось отчуждение власти
от общества, развитие двойных Стандартов в этике, политике и морали.
Совершенствование экономической машины, работавшей автономно, без учета реальных
потребностей общества и реальных возможностей страны привело к формированию
теневой, спекулятивно-криминальной экономики, тесно связанной с партийно-советской
и хозяйственной номенклатурой, занятой в распределительной сфере. В брежневские
годы восемнадцатимиллионная армия чиновников обрела большую самостоятельность,
сложилась в класс со своими особыми интересами. Образовались многочисленные
влиятельные слои, группы, клики, во многом признававшие социализм и официальную
идеологий) формально. Правящая партия фактически разделилась на партию аппаратчи-
ков со своими привилегиями и интересами, далекими от нужд и забот народа, и партию
рядовых коммунистов, полностью подчиненную аппарату.
В 70—80-е гг. в советском обществе зарождаются и постепенно набирают силу
тенденции, сигнализирующие о том, что финал неумолимо приближается. Директивная
плановая система и государственная собственность приобретают своего спутника в виде
теневой экономики, официальная идеология — диссидентство, «нерушимый блок»
коммунистов и беспартийных — нарастающую аполитичность масс, КПСС как «ум,
честь и совесть нашей эпохи» — старческий маразм руководителей, рашидовщину и
чурбановщину, путь на стирание классовых различий — растущий разрыв в
материальном положении отдельных социальных групп. Фактически в обществе в эти
годы сложились и вызрели внутренние механизмы и силы демонтажа такого реального
социализма.
9.22. Какую роль в отечественной истории сыграло правозащитное
движение?
Движение диссидентов, или инакомыслящих, оценивается в исторической
литературе неоднозначно, несмотря на очевидную связь этого явления с победившим
демократическим режимом. В. Соловьев и Е. Клепикова (бывшие диссиденты) и целый
ряд историков считают, что это движение было больше западным мифом, чем реальным
течением среди интеллигенции. Противоположная тенденция заключается в том, что это
движение сыграло решающую роль в создании условий для перехода советского
государства на путь перестройки и реформ. Значение этого явления состоит не в
практической деятельности, которая, действительно, была минимальна, а в реальном
раскрепощении сознания интеллигенции, которая разворошила почву для формирования
антисоветских течений.
Советское инакомыслие имело давние традиции, формировавшиеся еще в
довоенный период, когда существовала критически мыслящая старая русская
интеллигенция, возникали оппозиционные течения в ВКП(б) и антисталинское
сопротивление большевиков-интеллигентов. В 40 —50-х гг. развилась писательская
фронда, брожение в среде творческой интеллигенции. Однако началом диссидентского
движения принято считать демонстрацию на Пушкинской площади г. Москвы 5 декабря
1965 г. К этому времени сформировались группы инакомыслящих, пытавшихся рас-
пространить идеи либерализации общества и углубления частичной десталинизации
страны, начатой XX съездом КПСС. Первые годы брежневского руководства положили
начало репрессиям против инакомыслящих. Арест А. Синявского и Ю. Даниеля и суд
над ними активизировали движение протеста против нарушения прав человека.
Возникновение симптомов возможной реабилитации сталинизма вызвало появление
«письма 25-ти». В партийной печати антисталинскую линию проводили А. Е. Бовин, Л.
А. Карпинский, Г. X. Шахназаров, Г. А. Арбатов, Ф. М. Бурлацкий, В. Я. Ядов, О Р.
Лацис Активно выступали инакомыслящие социалистической ориентации А. В. Снегов,
П.Якир, П. Литвинов, Рой и Жорес Медведевы, П Абовин-Егидес и др. Большую
известность получили произведения А. Солженицына, В Шаламова, С. Газаряна, В
Олицкой, М Баитальского, Е. Гинзбург и других авторов — жертв сталинских репрессий.
В СССР развернулась кампания сбора подписей против политических репрессий
неосталинского характера Среди подписантов петиций, по подсчетам А Амальрика было
45% ученых, 22% деятелей искусств, 13% инженеров, 9% учителей и врачей, 6% рабочих
и 5% студентов. В обществе сформировался известный круг правозащитников, готовых
отстаивать свои убеждения. В связи с введением советских войск в Чехословакию и
разгромом демократических сил в этой стране советские диссиденты активизировали
свою деятельность. Поскольку организационные структуры движения отсутствовали, то
основой его консолидации стала самиздатовская работа по распространению
публицистических и художественных произведений, критикующих советскую
действительность и разоблачающих сталинизм. В 1969 г. была создана первая
собственно правозащитная организация «Инициативная группа защиты прав человека в
СССР», в которую вошли Т. Великанова, Н. Горбаневская, С. Ковалев, А. Лавут, А.
Левитин-Краснов, Ю. Мальцев, Г. Подъяпольский,- Т. Ходорович, А. Якобсон, Г.
Алутин, Л. Плющ. Группа просуществовала до 1973 г., когда были арестованы ее лидеры
П. Якир и В. Красин. В 1970 г. был создан «Комитет по правам человека в СССР» во
главе с учеными В.Чалидзе, А. Твердохлебовым, А. Сахаровым, И, Шафаревичем.
Активизация движения вызвала новые репрессии властей, применивших особый вид
заключения — психиатрическую клинику. Часть инакомыслящих была насильно выслана
из страны. В 1972 — 1973 гг. наступил кризис движения, что потребовало перехода к
подпольной работе.
В связи с подготовкой к Хельсинкскому совещанию по безопасности и
сотрудничеству в Европе в СССР наступило известное потепление в гуманитарной
области. Лидеру правозащитников академику А. Д. Сахарову была присуждена
Нобелевская премия Мира, что стимулировало движение. В новую организацию
диссидентов «Московская Хельсинкская группа» вошли Л. Алексеева, М. Бернштам, Е.
Боннэр, А. Гинзбург, П. Григоренко, А. Корчак, М. Ланда, А. Марченко, Ю. Орлов, В.
Рубин, А. Щаранский. Группы «Христианский комитет защиты прав верующих в СССР»,
«Право на эмиграцию», «Выборы-79» и многие другие стремились охватить как можно
большее число граждан, недовольных существующей политической системой СССР.
Деятельность сравнительно немногочисленных групп популяризировалась
радиопередачами радиостанций «Голос Америки», «Немецкая волна, «Радио «Свобода»
и др зарубежными средствами массовой информации, а также правительственными
структурами западных стран В самом движении начались проблемы и противоречия,
связанные с тем, что в него начали проникать люди, пытавшиеся использовать правоза-
щитную деятельность как средство наживы за счет получения, долларовой помощи
В начале 80-х гг. власти провели массовые репрессии против диссидентов и
практически ликвидировали движение, несмотря на протесты мировой Общественности.
Несмотря на поражение, диссидентское движение не прошло бесследно для будущего
страны и политической системы. Было создано новое информационное поле для
интеллектуальной деятельности, в обществе возникло понимание необходимости
перемен. Новые кадры партийных реформаторов во главе с М. С. Горбачевым, А. Н.
Яковлевым начали так называемую «перестройку» общества, его демократизацию и
либерализацию. Были амнистированы ведущие деятели оппозиции, возвращен из ссылки
А. Д. Сахаров. Легализованное движение уже не носило правозащитный характер а
трансформировалось в зародышевые антисоветские политические организации — клубы,
платформы в КПСС, народные фронты и т. д. Новые неформальные организации активно
включились в процесс создания новой многопартийной политической системы. Большая
часть бывших диссидентов заняла антикоммунистические позиции (С. Ковалев, Г.
Якунин), меньшая — сохранила социалистические идеалы и вошла в организации
социал-демократического толка (Р. Медведев, П. Абовин-Егидес).
Значение правозащитного движения 70—80-х гг. заключается не только в
политической деятельности его участников. Из его среды вышли мастера искусств — И.
Бродский, М. Ростропович, А. Тарковский, Э. Неизвестный и др., не желавшие жить под
опекой государства. Неоднородность движения инакомыслящих была
запрограммирована в названии и сущности этого явления. Нельзя быть инакомыслящим
«как все», ибо это всегда индивидуально и личностно.
9.23.Что такое перестройка в СССР и каковы ее итоги?
Перестройка затронула всех и каждого в отдельности, поскольку под
воздействием ее произошли грандиозные идеологические, политические, экономические,
социальные перемены, перетряхнувшие сверху до низу совокупность государственных и
экономических структур, утвердившихся после Октября 1917 г. в России, коренным
образом изменился европейский и всемирный порядок. Это вызывает неоднозначное к
ней отношение Одни видели в перестройке контрреволюционный переворот и
предательство по отношению к Октябрю и социализму; другие — возможность развития
России в русле мировой цивилизации; третьи — наступление «смутного» времени и
гибель огромной страны; четвертые — возможность возврата на естественноисто-
рический путь развития, прерванный в 1917 г.
Традиционной остается позиция, объясняющая все беды России всемирным
заговором сионистов и империалистов, давно вынашивавших планы ликвидации
супердержавы В научной и публицистической литературе эти и другие точки зрения
представлены с разной степенью доказательности. Разной, потому что искать их в
литературе, сложившейся в процессе перестройки, неоднократно менявшей свои цели и
задачи, не приходится вовсе. К тому же результаты перестройки во многом не совпали с
первоначальными замыслами ее творцов.
Нынешняя временная дистанция и процессы, последовавшие за окончанием
перестройки, позволяют говорить, что это событие равно по своей значимости Октябрю.
Основное содержание перестройки — социальная революция, в центре которой
находятся вопросы собственности, типа власти и характера производственных
отношений. Она не дает качественно новое состояние общества, поскольку последнее
есть результат длительного развития, а лишь снимает блокаду старой политической
властью путей в будущее.
Перестройка была вызвана к жизни грузом накопившихся проблем, не
подлежащих решению полумерами косметического характера, тупиковой ситуацией, в
которой оказалось общество. Как и вся модернизация в России, переход к ней оказался
вынужденным.
В истории перестройки в широком смысле этого термина можно выделить четыре
периода: первый — от марта 1985 по январь 1987 г. проходил под лозунгом «больше
социализма»; второй, уместившийся в 1987 — 1988 гг., имел новый лейтмотив —
«больше демократии»; третий этап, охвативший 1989 — 1991 гг., стал периодом
размежеваний и расколов в лагере перестройки; наконец, четвертый, начало которого
связано с августовским путчем 1991 г и отстранением от власти М. Горбачева,
ознаменовался резким изменением соотношения сил в пользу радикальных реформа-
торских группировок, приходом их к власти и началом соединения идейно-политической
революции с радикальными антисоциалистическими социально-экономическими и по-
литическими преобразовании. Если учесть, что перестройка была призвана снять
блокаду старой политической власти новых тенденций развития, то октябрьские события
1993 г , завершившие перелом в истории России, несмотря на их насильственный,
кровавый характер, по всей очевидности и по логике можно считать концом четвертого
этапа перестройки, но уже без активного участия ее главного архитектора и многих ее
сторонников. В таком понимании «перестройка на две трети принадлежит М. Горбачеву
и на одну треть, под названием «реформы», — Б. Ельцину.
В течение шести лет М. Горбачеву удалось выдерживать линию на эволюционное
развитие, основательно перетряхнуть идеологические, социально-психологические
основы советского общества, дестабилизировать командно-административную систему.
Перестройка добилась реальных успехов в ослаблении старой политической системы:
КПСС и Советов, Госплана и Госснаба, КГБ и цензуры. Были сделаны первые шага к
экономической демократии, признанию рыночной экономики и всех форм
собственности, включая частную. Реальным содержанием стали наполняться формально
декларируемые ранее демократические ценности, С отменой шестой статьи Конституции
СССР было ликвидировано монопольное господство КПСС, началось преобразование
унитарного государства, фактом стали идейно-политический плюрализм, свобода слова и
гласность. Развернувшееся мощное.общественное движение различной политической и
идейной ориентации создало условия для становления многопартийности. Одним из
главных результатов перестройки стало создание в стране основ парламентской системы,
изменение тысячелетней практики России, когда она управлялась не законами, а людьми.
Вместе с тем это были лишь начальные шаги на пути становления правового
государства. Общество еще не стало демократическим, народ по-прежнему был
отчужден от собственности, рычагов власти и управления. С середины 1993 г.
перестройка уступила место процессу радикального слома и замены старых
общественных структур новыми отношениями собственности, государственными и
политическими институтами.
9.24. Существовала ли «советская цивилизация»?
Цивилизационный подход к изучению отечественной истории подвел
исследователей к проблеме цивилизационной характеристики советского периода
развития России, отличающегося ярко выраженной спецификой. При этом в исто-
риографии прослеживаются две противоположных тенденции. Первая носит
апологетический характер и настаивает на существовании в недалеком прошлом почти
идеального общества, прообраза будущего человечества, основанного на принципах
полного равенства и свободы граждан. Другая точка зрения носит разоблачительный
характер и объясняет социалистический эксперимент «тупиком цивилизации», «им-
перией зла», куда русский народ был загнан кучкой марксистских идеологов вопреки
объективному ходу истории. И. Н. Ионов в учебнике «Российская цивилизация IX —
начало XX в.», изданной в рамках программы Сороса «Культурная инициатива», считает,
что хотя Россия выступила как инициатор создания новой мировой социалистической
цивилизации, «на деле это было проявлением цивилизационного кризиса, первой волной
периферийной фундаменталистской реакции Востока на вызов Запада». Оба основных
течения в литературе носят политизированный характер и нуждаются в уточнении.
Академик А. Д. Сахаров развивал концепцию «конвергенции», которая предполагала
перспективу использования всего лучшего из опыта социализма и капитализма на основе
гуманистических ценностей и построения нового общества. В истории такой подход
означает попытку совмещения и синтеза цивилизационного и социально-классового
методов и использования их без стремления к абсолютизации выводов, к очернению или
обелению каких-то периодов отечественной истории, формированию новых догм и
стереотипов, моноидеологий и сверхметодологий.
С конкретно-исторической точки зрения несомненно, что советский строй явился
совокупным результатом деятельности миллионных масс людей — граждан России,
которые в большинстве своем имели смутное представление о марксизме и теории
социализма. Лозунги и идеи «русского марксизма-ленинизма», определившие
историческое развитие, во многом не совпали с сущностью и практикой реального дви-
жения. Возникшее общество, несмотря на свою специфику, было продуктом
естественноисторического развития евразийской российской цивилизации. Три
революции за полтора десятка лет не просто повернули курс движения российской
цивилизации, но сформировали новую социальную структуру общества, изменили
ментальность населения и определили объективные закономерности развития нового
общества. На практике оно было мало похоже на свое изображение как в советской, так и
в западной обществоведческой литературе, подчиненной решению пропагандистских
задач.
Народы геополитического преемника Российской империи — СССР развивались
в рамках такой цивилизационной волны, которая еще в большей степени отходила от
западных схем развития, чем российская традиционная цивилизация. При этом надо
отметить, что на развитие новой советской общности в первой половине XX века
огромное влияние оказала негативная внешнеполитическая среда, которая поставила ее в
условия вооруженной борьбы за существование и выживание. Крах монархической
системы и ужасающая разруха после I мировой войны сразу поставили социалистов на
рельсы создания жестко централизованной государственности. Этот элемент
евразийской цивилизации получил гипертрофированное значение и зазвучал с особой
силой. Гражданская война и военная интервенция 14 государств закрепили тенденцию
централизации.
Индустриализация страны с нищим малограмотным населением, среди которого
имелись десятки народностей с феодальными и даже родовыми социальными
отношениями, потребовала еще большей мобилизации всех сил общества авторитарно-
бюрократическим режимом. Мобилизационно-революционный характер развития
Советской России на основе эксплуатации временного революционного энтузиазма
одной части масс и принудительного подчинения другой — стал характерным качеством
этого общества. Сталинская диктатура 30—50-х гг. в полной мере отразила ату
особенность процесса строительства социализма вопреки марксизму в одной отдельно
взятой стране. Советское общество, безусловно, несло на себе выраженную печать
тоталитаризма, но вместе с тем невозможно отрицать и то, что оно гарантировало
трудящимся определенный социальный минимум, в том числе реализацию права на труд,
бесплатное образование и здравоохранение, отдых и жилье. Если западная цивилизация
не смогла изжить экономические кризисы, безработицу, войны, наркоманию, то
советское общество не смогло избавиться от дефицита товаров, ограничений
народовластия, роста милитаризации экономики. Великая Отечественная война и
развязанная «холодная война» вновь создали крайне неблагоприятные условия для
воплощения социалистической идеи в ее первозданном виде и это снова стимулировало
мобилизационный характер развития общества. С началом хрущевской десталинизации
политическая система обновилась, но возрождения прав личности, ее собственности и
свобод не произошло. В СССР была утверждена свойственная аграрным цивилизациям
коллективистская и уравнительная психология, имеющая глубокие исторические корни.
Такая ментальность стимулировалась всеохватывающим советским государством,
которое стояло над гражданским обществом и контролировало его. Сложившийся в
советском обществе особенный архетип культуры базировался на идеологии
марксистского социализма, которая во многих отношениях сохранила ветхозаветные
библейские категории — («моральный кодекс строителя коммунизма»), что придавало ей
религиозный характер. Сохранение в государственной идеологии функций православия
при формальном его отрицании, элементов русской патриотической идеи («На веки
сплотила великая Русь») придавало социалистической идеологии совершенно особый,
«священный» смысл Это была своеобразная религия, не подлежащая критике, обнов-
лению, совершенствованию с позиций новых условий и требований НТП. Идеология
догматизировалась и омертвела, оторвавшись от масс. Поколение советских людей,
выросших во второй половине XX в., в своей массе стало аполитичным,
предрасположенным к усвоению индивидуализма и культа потребительства.
Период 60 — 80-х гг. в истории представил собой уже новый, изменившийся тип
общества, с трансформировавшимися признаками общецивилизационного комплекса.
Государство по-прежнему представляло собой доминирующий элемент политической
системы, но рассматривалось не как инструмент диктатуры одного класса, а как система
управления обществом с позиций декларированных общенародных интересов. В
социальной структуре СССР наблюдалось стирание классовых перегородок и реальный
отход от классовой модели общества. Существовавшие социальные группы отличались
между собой в основном по характеру труда. Отношения общенародной собственности
постепенно превращались в надклассовый институт, формально регулирующий
социальные отношения. В партийно-государственной идеологии второй половины 80-х
гг. использовались общечеловеческие ценности, так называемая политика «нового
мышления». В рамках однопартийной политической системы сформировалась своя
политическая замкнутая элита на основе высшей партаппаратной бюрократии.
Оторваться от масс — с одной стороны, это свидетельствовало о кризисе социальной
справедливости в обществе, с другой — соответствовало общемировым тенденциям. В
стране усиленно развивался социалистический культурный архетип. Культура
понималась как генерация социалистических ценностей, содержащих в превращенном
виде общечеловеческие идеалы. Несмотря на цензуру и давление властей, были созданы
выдающиеся произведения литературы, кино, театра, живописи и т. д. Население СССР
рассматривалось как социально-психологический феномен — «советский народ», что
позитивно воспринималось им самим. В СССР отсутствовали межнациональные войны и
вооруженные конфликты, сепаратизм успешно подавлялся без выраженных последствий.
Народы СССР представляли в целом глобальную, относительно замкнутую в условиях
самоизоляции общность, функционировавшую на основе особого — социалистического
способа производства Основной формой движения постепенно становилась не
революционная мобилизация, а социальная эволюция, что привело к некоторому
повышению уровня материального благосостояния населения. Главным источником
развития страны стали не мобилизации и террор, а усиленная эксплуатация недр и
ресурсов, что тоже не имело перспективы. Полный отказ от отношений собственности,
цивилизованных рыночных отношений, окостенение политической системы и идеологии,
сохранение традиций сталинизма, мобилизационной экономики, загнивание
политической элиты — все это не позволило создать механизм саморегуляции
советского общества и ввергло его в системный кризис . Попытка создать новую
цивилизацию на принципиально новых принципах закончилась неудачей.
Произошедший провал реального социализма свидетельствует о его «мутантном»
характере. Поскольку социальное развитие оказалось направленным главным образом на
противоборство с капиталистической системой, постольку созидательный потенциал
широких масс оказался невостребованным. Люди, стремившиеся к своему объединению
как хозяев экономической, политической жизни, оказались отчужденными как от власти,
так и от собственных предприятий. Диктатура государственных институтов, во главе с
переродившейся политической элитой, законсервировала советское общество в его
переходном состоянии. Социалистическая цивилизация не состоялась... Реально
сложившееся общество можно охарактеризовать как специфическую советскую