Кислицын С.А. История России в вопросах и ответах
Подождите немного. Документ загружается.
в столыпинском духе никакой иной революции, способной изменить серьезно
экономические условия жизни крестьянских масс, быть не может» (т. 17, с. 32).
Многие исследователи, особенно зарубежные, считают, что реформам Столыпина
не хватило времени. За 10 лет только 2,5 млн., крестьянских хозяйств вышли из общины,
их земли составили 15% общей площади обрабатываемых земель. Но даже не все
порвавшие с общиной стали отрубниками и хуторянами, многие уходили в город, и
общинная психология российского крестьянства была устойчива и сопротивлялась
реформам.
Можно выделить три основные ошибки Столыпина — отсутствие продуманной
политики в отношении рабочих, интенсивную русификацию нерусских народов,
учреждение земств в западных губерниях. Эти просчеты лишили реформатора
поддержки многих социальных слоев и политических партий страны. Но главная ошибка
Столыпина в том, что аграрная реформа не затронула и не могла затронуть помещичье
землевладение, так как самым крупным землевладельцем в России был царь, да и сам
Столыпин был помещиком, свято охранявшим интересы своего класса.
Помимо этого субъективного фактора, следует иметь в виду и глубинные
объективные причины, обрекавшие на неуспех реформы в России. На протяжении
длительного исторического развития в стране сложилось два социокультурных
пространства, две субкультуры — правящей элиты и безмолвствующего большинства.
Реформы, как правило, проводились сверху без учета ментальности населения, его ин-
тересов, поэтому они и отторгались этим большинством, не приживались на российской
почве.
По своим политическим взглядам Столыпин был консерватором — сторонником
крепкой, самодержавной, просвещенной России. Не случайно на постаменте памятника
П. А. Столыпину, открытого в Киеве через год после его трагической гибели, были
высечены слова: «Вам нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия» и
«Твердо верю, что затеплившийся на западе России свет русской национальной идеи не
погаснет и скоро озарит всю Россию».
9.7. Почему потерпела крушение династия Романовых?
В последние годы под влиянием процессов обновления нашего общества заметно
возрос интерес к изучению истории февральской революции. Это прежде всего связано с
оценкой Февраля, которая ранее господствовала в науке. Если в 20-е гг. день победы
февральской революции еще был «красным днем» в советском календаре, то в 30-е гг.
сталинская школа фальсификации истории «закрыла» праздник. В 60-е гг. историческая
наука начала выводить Февраль из полузабытья и становиться на путь его подлинного
изучения. В современной историографии утверждается мнение, что Февраль 1917 г. —
вторая русская революция, событие, которое следует считать эпохальным. С одной сто-
роны, она подвела черту под многовековой историей русской и российской монархии, с
другой — открыла путь для демократического развития России.
В июле 1914 г. разгорелась первая мировая война. После успехов 1914,
отступление 1915—потрясло, всколыхнуло широкие массы, далекие от всякой политики.
Экономика России и прежде всего ее наиболее слабые участки не выдерживали
колоссальных нагрузок. В первые же недели войны начались перебои на транспорте.
Два с половиной года войны до предела обострили экономические, социальные и
политические проблемы страны. К 1917 г. на военную службу было призвано 15 млн.
чел. В ходе боев погибло и умерло от ран около 1,5 млн. солдат, около 2 млн. было
ранено и почти 3 млн. оказались в плену, не считая 2,5 млн., которые были заняты
работой, необходимой для обороны, на заводах, железных дорогах, в шахтах.
Стоимость одного дня войны увеличилась в среднем с 10 млн. руб. в 1914 г. до 40
млн руб. в 1916 г. С 1915 и особенно с 1916 г. в городах стала ощущаться нехватка про-
дуктов. Была она вызвана не столько уменьшением производства продовольствия,
сколько расстройством транспорта, инфляцией, а также нарушением эквивалентности
товарообмена между городом и деревней, «забастовкой деревни». Цены на
промышленные товары возросли вне всякой соразмерности с ростом цен на
сельхозпродукты.
К осени 1916 г. тяготы войны ощущались всем населением России. Вопросы
продовольствия и снабжения не только фронта, но и тыла, волновали все общество.
Департамент полиции в ноябре 1916 г. свидетельствовал, что самый острый
политический вопрос — это вопрос продовольственный. За два-три месяца (конец 1916
— начало 1917 гг.) цены резко взметнулись вверх, особенно в центральных
промышленных районах, которые питались за счет привозной продукции.
В условиях нарастания экономического кризиса были предприняты попытки
полного государственного регулирования экономики: введены карточно-
распределительная система выдачи продуктов, контроль государства за материально-
техническим снабжением предприятий (в том числе частных) и распределением их
продукции. В декабре 1918 г. была введена принудительная хлебная разверстка. Несмот-
ря на все эти меры, обстановка обострялась. 17 января на заседании Совета Министров
была представлена справка о финансовом и экономическом положении России. В ней от-
мечалось, что резко, сократилось промышленное производство, сбор хлеба снизился на
50%, в четыре раза — с 8,5 млрд. руб. до 33,5 млрд. руб. вырос государственный долг.
Курс рубля на внутреннем рынке упал до 27 копеек. Потребление рабочих в 1916 г. при
росте номинальной зарплаты составляло менее 60% довоенного уровня. Заготовленный
хлеб лежал на складах в глубине страны.
Особенно критическое положение было в Петрограде, Москве, а также в
Центрально-Промышленном и Северо-Западных районах. К концу 1916 г. Россия
подошла к новой революции. Резко возрос размах беспорядков среди рабочих. И если в
1916 г. по всей стране прошло 243 политические забастовки, то за два первые месяца
1917 г, их было 1140. Число дезертиров составляло в 1916 г. 1,5 млн. чел. МВД делался
вывод, что большинство давно стало в непримиримую оппозицию к правительству.
Процесс, формирования всенародной общенациональной оппозиции
самодержавию проходил на двух уровнях: сверху и снизу. Сверху шло соединение на
уровне основных политических структур достаточно разнородных сил на базе неприятия
самодержавного режима. Снизу — объединение масс, и прежде всего населения столицы
и Петроградского гарнизона, ставших впоследствии решающей силой февральской
революции.
Жизнеспособность Российской империи подрывали бюрократизм и
неэффективность государственного аппарата. Назначение и пребывание в должности
главы правительства и министров зависели исключительно от благоволения Николая II и
императрицы, т. е. существовал сугубо частный, «приватный» подбор придворных людей
для аппарата власти.
В то же время резко усилилась оппозиционность царизму либеральных партий и
групп и даже отдельных традиционалистов. «Прогрессивный блок» настойчиво требовал
от царя учредить «кабинет общественного доверия». В стенах Государственной Думы
велась критика в адрес правительства.
Поддержка Николаем II одиозной фигуры Распутина и упорное нежелание пойти
на уступки оппозиции породили конфликт даже внутри императорской фамилии.
Семейный совет великих князей при поддержке матери царя Марии Федоровны просил
Николая II «даровать пока не поздно конституцию или министерство доверия,
отстранить наиболее скомпрометировавших себя министров», но все было
безрезультатно.
Убийство Распутина не достигло поставленной цели. Курс оставался неизменным.
Николай не решался провести контрреформы, которые свели бы на нет нововведения
начала века. В целом правительственный курс можно охарактеризовать как попытку
политического маневрирования между правыми кругами и буржуазно-дворянской
оппозицией с креном вправо.
Выиграть время до конца войны — это было главным. Победа, считал Николай,
поднимет патриотический дух, изменит ситуацию. Поэтому, не доверявший либералам,
он вынашивал идею роспуска Думы.
А в обществе все большее количество людей приходило к выводу, что дело было
не в Распутине, а в самом Николае II. Результатом стало стремительное падение
престижа власти.
Отчаявшись добиться желаемых изменений с помощью парламентских легальных
методов, лидер октябристов А. И. Гучков начал вынашивать идею заговора против Ни-
колая с целью добиться конституционной монархии. Но этот план остался
неосуществленным.
В начале 1917 г. большая часть руководства кадетской партии все еще надеялась
на компромисс с царем и правительством, используя думское давление. Другая часть
либерально-оппозиционного лагеря по-прежнему пыталась использовать для воздействия
на Николая резолюции дворянства, членов императорской фамилии, личные контакты.
Но сил для реформирования правящего режима у либеральной оппозиции не
хватало, а очевидная неспособность правящего режима успешно вести военные действия,
навести элементарный порядок в тылу вызывали тревогу в обществе. Полицейские
донесения сообщали, что идея всеобщей забастовки co дня на день приобретает новых
сторонников и становится такой же популярной, какой была в 1905 г.
Все углубляющийся кризис привел к стихийно оформившемуся стремлению
покончить с самодержавием. В этих условиях к началу 1917 г. оживилась деятельность
социалистических партий.
Безотрадность внутренней политики стала тяготить всех и каждого. Это привело к
тому, что случилось так неожиданно и быстро в конце февраля. Как и следовало
ожидать, проявление народного недовольства прорвалось на экономической линии. 23
февраля в Петрограде начались волнения, в России разразилась февральская революция.
Она началась стихийно, не будучи результатом целенаправленного руководства
партийных центров.
События февральских дней привели к полному и тотальному крушению
многовековой российской монархии.
9.8. Октябрь 1917-го — случайность, неизбежность, закономерность?
В советской исторической науке в условиях господства одной идеологии
определяющим было апологетическое направление в историографии, восходящее к В. И.
Ленину, который считал Октябрь 1917 г. в России неизбежным итогом развития
капитализма, началом его гибели и победы коммунизма во всемирном масштабе.
В современной публицистической литературе обозначилась тенденция
рассматривать октябрьскую революцию как явление случайное, не имеющее
национальных корней в русской истории. При этом, если публицисты прозападной ори-
ентации считают революцию «нонсенсом», тупиком истории, то авторы так называемого
национал-патриотического направления рассматривают Октябрь 1917 г. как заговор тем-
ных сил, явление, навязанное русскому народу международным сионизмом.
Современные отечественные и зарубежные историки-профессионалы (Ф.
Булдаков, П. Волобуев, Г. Иоффе, А. Рабинович) отвергают как тезис о фатальной
неизбежности социалистической революции в России, так и утверждение о ее случайном
характере. Они полагают, что Октябрь 1917 г. был закономерным явлением,
порожденным конкретно-историческими внешними и внутренними условиями. При этом
они исходят из того, что после февральской революции в России возникло три варианта
развития ситуации. Первый вариант — победа блока демократических и
социалистических сил (демократический капитализм). Второй — реставрация
конституционной монархии (консервативный капитализм). Третий — установление
большевистской диктатуры в результате революционного переворота (социализм).
Последний вариант в итоге и был реализован. Какие конкретные внутриполитические и
внешнеполитические факторы этому способствовали?
После свержения самодержавия и установления двоевластия ПОЛЕМ
противоборства между Временным правительством, с одной стороны, Советами — с
другой, и стоявшими за ними политическими силами встали острейшие проблемы
российской действительности — вопросы власти, войны и мира, аграрный,
национальный, выхода из экономического кризиса.
Временное правительство заявило о своей приверженности принципам
демократии, отменило систему сословий, национальных ограничений, осуществило ряд
других мероприятий. Однако окончательное решение этих и других вопросов было
отложено до созыва Учредительного собрания. Народу предлагалось довести войну до
победного конца. Генералитет, промышленные круги, интересы которых выражала
партия кадетов, вобравшая в себя к этому времени остатки распавшихся
праволиберальных и монархических партий, не хотели упускать тех возможных выгод,
которые могли получить страны-победительницы. Ожидалось, что победоносное
окончание войны снимет многие политические и экономические проблемы. Эти
социальные группы, как и само Временное правительство, игнорировали тот очевидный
факт, что для России военно-политическое напряжение достигло запредельной черты.
Расплата не заставила себя ждать. Поражения на фронте стали причиной
апрельского и июльского правительственных кризисов, которые усилили нестабильность
в обществе. В значительной степени она усиливалась леворадикальными силами, прежде
всего большевиками. В Петрограде прошли демонстрации рабочих и солдат с
требованием передачи всей полноты власти Советам, отставки правительства.
Демонстрации явно указывали на разрыв настроений народа и Временного
правительства. Выступления вызвали замешательство в рядах умеренных социалистов. В
партиях меньшевиков и эсеров наметился раскол, стали формироваться леворадикальные
фракции. Правительство, пытаясь стабилизировать обстановку, подавило демонстрации
силой оружия, закрыло левую прессу, ввело смертную казнь на фронте, вновь отсрочило
выборы в Учредительное собрание. Из сферы диалога между различными
политическими силами борьба все более переходила в сферу насилия и ожесточения,
поляризуя российское общество.
Ни одна из политических сил не была заинтересована в пробуждении
взвешенного, ответственного отношения к тому, что происходит со страной. Никто не
стремился развивать основы демократии, искусство компромисса.
Дьяволизация противника, манипулирование образом врага были характерны для
всех политических партии того времени. Митинговая демократия несла в себе бациллы
саморазложения, укрепляла идеологию нетерпимости. Революцию шаг за шагом заменял
русский бунт. Страна медленно вползала в хаос.
В этой ситуации любая группа радикальных политиков, готовых действовать по
принципу «революционной целесообразности» , получала преимущество перед любой
партией, которая стояла на демократических позициях На своем VI съезде в августе 1917
г. большевики приняли решение о вооруженном восстании, конечной целью которого
являлось свержение правительства и завоевание политической власти. В свою очередь
правые силы во главе с кадетами активизировали усилия по установлению в стране
военной диктатуры с помощью государственного переворота.
Так родилась «корниловщина». Ее поражение имело для страны далеко идущие
последствия. Правые силы оказались разбитыми, авторитет партии кадетов среди народа
резко упал, усилился разброд в рядах умеренных социалистов, правительство все больше
оказывалось неспособным контролировать ситуацию. Наибольшие выгоды из кризиса
власти извлекла партия большевиков, укрепившая свои позиций в Советах. Если 2 марта
за резолюцию большевиков против передачи власти в руки Временного правительства
было подано в Петроградском Совете 19 голосов против 400, то 31 августа абсолютное
большинство столичного Совета поддержало большевиков и одобрило идею Л. Б.
Каменева о создании однородного социалистического правительства. 1 сентября
Временное правительство провозгласило Россию республикой. В этот же день была
создана Директория из 5 человек как временный орган для оперативного руководства
страной. 2 сентября ЦИК Советов отверг идею создания однородного социалистического
правительства и вместо этого принял резолюцию, одобрявшую идею созыва Демокра-
тического совещания, которому и предстояло окончательно решить вопрос о власти, а
пока ЦИК призывал к поддержке правительства Керенского.
Но стабилизировать обстановку уже не удалось. К осени 1917 г. Россию охватили
крестьянские бунты. Крестьянство России надеялось, что революция быстро решит
проблемы Деревни. Однако вместо земли крестьянство получило лишь смутное
обещание о подготовке аграрной реформы. Но оно устало ждать. Захват помещичьих
земель и усадеб принял массовый характер. Это были первые всполохи гражданской
войны.
Находившиеся у власти буржуазные радикалы и представители социалистических
партий, которые так остро и убедительно критиковали царское правительство за развал
экономики, за рост дороговизны, сами не только не смогли действовать эффективнее
старого режима, а напротив, ввергли страну в состояние полного хаоса денежная
инфляция достигла невиданных размеров, из-за отсутствия сырья и топлива
останавливались предприятия, разруха на транспорте грозила парализовать всю
хозяйственную жизнь, процветало открытое воровство власть имущих, разгулялась
преступность.
Положение стремительно ухудшалось. В осуществлении мер, которые могли
привести к стабилизации обстановки, правительство проявило недопустимые и ничем не
оправданные колебания и нерешительность. Большевики, напротив, показали себя самой
решительной и организованной силой, они обещали доведенным до отчаяния массам
простые и понятные решения всех наболевших проблем: «Земля — крестьянам», «Мир
— народам», «Фабрики — рабочим».
Вечером 24 октября большевики начали вооруженное восстание. В течение ночи и
последующего дня все главные объекты столицы оказались в руках восставших. Утром
25 октября Военно-революционный комитет Петроградского Совета рабочих и
солдатских депутатов объявил Временное правительство низложенным. Открывшийся II
Всероссийский съезд Советов, на котором большевикам принадлежало большинство —
507 голосов из 670 — принял «Декрет о мире» и «Декрет о земле», образовал
однопартийное правительство — Совет Народных Комиссаров из 13 большевиков во
главе с В. И. Лениным и сформировал новый Всероссийский Центральный
Исполнительный Комитет — ВЦИК, в который вошли 62 большевика и 29 левых эсеров.
Так октябрьская революция стала закономерным итогом предшествовавшего
исторического развития.
9.9. Почему большевизм победил в гражданской войне?
В историографии недавнего прошлого победы Красной Армии и Советской
власти объяснялись мудрой политикой компартии, высоким моральным духом масс,
сознанием правоты своего дела, революционным энтузиазмом, талантом рабоче-
крестьянских полководцев. В современной литературе причины победы большевизма
стали зачастую сводиться к красному террору и разрозненности белых сил, не сумевших
сплотиться вокруг монархии и ценностей мировой цивилизации. Ряд историков
переносит оценки социалистического эксперимента на конкретно-исторический этап
гражданской войны, привнося новые искажения истории. Наряду с этим появилась
устойчивая тенденция понимания , гражданской войны как народной трагедии, в которой
не было и не могло быть настоящих победителей, ибо проиграли все.
Сегодня в ходе гражданской войны историки выделяют шесть этапов. Первый —
октябрь 1917 — май 1918 г.: борьба пришедших к власти большевиков с силами
Керенского, Краснова, Каледина и др., попытка отпора германской интервенции и
Брестский мир. Второй — лето —осень 1918 г борьба эсеро-меныыевистских сил
«демократической контрреволюции», чехословацкий мятеж, развитие интервенции Гер-
мании. Третий — конец 1918 — начало 1919 г.: окончание I мировой войны и конец
германской интервенции, высадка войск Антанты в портах России, начало политики
«военного коммунизма», установление диктатуры Колчака в Омске. Четвертый — весна
1919 — весна 1920 г.; уход интервентов, победы РККА над армиями Колчака на Востоке,
Деникина на Юге, Юденича — на Северо-Западе. Пятый — весна—осень 1920 г.:
советско-польская война, разгром войск Врангеля в Крыму, апогей системы «военного
коммунизма». Шестой — 1921 — 1922 гг.: ликвидация локальных очагов гражданской
войны, подавление Кронштадтского восстания, крестьянского движения на Тамбовщине,
отрядов Махно, мятежей белоказаков на Кубани, освобождение Дальнего Востока от
японцев, борьба с басмачеством в Средней Азии, демобилизация РККА и переход к нэпу.
Победа в войне большевизма была обеспечена целым рядом факторов, давших
силу и преимущество новой власти. 1. На защиту советской власти встали миллионные
бесправные и угнетенные массы, поверившие в перспективу всеобщего равенства и
ощутившие себя подлинными творцами истории. 2. РСФСР, несмотря на круговую
оборону и блокаду, успешно воспользовалась центральным местонахождением своих
органов власти и основных сил и умело перераспределяла ресурсы для того или иного
фронта. 3, В республике и партии имелись общепризнанные вожди в лице В. И. Ленина и
Л. Д. Троцкого, сплоченная большевистская политическая элита, обеспечившая военно-
политическое руководство регионами и армиями. 4. При широком участии старых
военных специалистов была создана пятимиллионная регулярная армия, освоившая
традиции русской армии. 5. На стороне Советов была солидарная поддержка трудящихся
западных стран, действовавших под лозунгом «Руки прочь от Советской России!», а в
войне приняло участие свыше 370 интернациональных подразделений вплоть до
дивизий. б. Особую роль сыграла система «военного коммунизма», превратившая страну
в единый военный лагерь.
С одной стороны, система носила вынужденный характер, с другой — отвечала
доктринальным марксистским установкам и представлениям части большевистских
лидеров о характере нового строя. Была создана система чрезвычайных органов
снабжения, контроля, борьбы с контрреволюцией и т. д. Взамен рухнувшей товарно-
денежной системы развивался натуральный продуктообмен. В идеологии была сделана
ставка на революционную стойкость, фанатизм, беззаветное мужество,
внеэкономическое принуждение и террор по отношению к несогласным с действиями
властей, подчинение личных интересов государственным.
К числу противников большевизма относились монархические, кадетские,
октябристские партии и организации, руководящие группы меньшевистских и
эсеровских партий, военные диктаторские режимы, объединенные неприятием
большевизма. На их стороне был опытный командный состав, прошедший горнило
мировой войны, великолепная кавалерия, костяком которой было казачество, временная
поддержка сибирского крестьянства и даже части рабочих масс (ижевско-воткинские
полки), интервенция и оккупация значительных районов России зарубежными
союзниками, материальная помощь интервентов, установление международной блокады
Советской России.
Белое движение потерпело поражение по следующим причинам. 1. Отсутствовал
единый военно-стратегический план ведения войны. 2. Не была определена социально-
экономическая политика. 3. На занятых территориях проводилась карательная политика
и возвращение старых порядков, которые уже привели к революции, 4. По мере усиления
монархических элементов от движения отошли демократические элементы. 5. Курс
сохранения «единой и неделимой России» самоубийственно отталкивал от движения
национальные регионы, в том числе Польшу, Финляндию и пр.
В конечном счете белые выступили под знаменем реакционной помещичьей
реставрации, что дискредитировало движение в глазах крестьянства. В отличие от белых,
красные лидеры признавали, хотя бы на словах, просчеты и, в частности, ликвидировали
комбеды, объявили союз с середняком, прекратили антиказачий террор, объявили право
народов на самоопределение и др. В целом большевизм показался основному населению
страны — крестьянству меньшим злом по сравнению с белогвардейщиной и был признан
им в качестве легитимной политической силы, имеющей право на власть.
Гражданская война унесла с обеих сторон 2,5 млн убитых. Эмигрировало 2 млн.
человек. Всего население России сократилось на 13 млн. человек. Национальный доход
упал с 11 млрд руб. в 1917 г. до 4 млрд. в 1920 г. В политической жизни утвердилась
диктатура большевизма.
9.10. Нэп — альтернатива или объективная, необходимость?
В оценке нэпа современные исследователи разделились на основные группы.
Одни историки исходят из того, что нэп был почвенным, чисто российским явлением,
продиктованным кризисом, вызванным гражданской войной и военно-
коммунистическими заблуждениями большевиков. Другие расценивают нэп как попытку
российских политиков вернуть страну на общецивилизационный путь развития,
завершить реформирование России, упрочить ее позиции на мировом рынке. Третьи
исследователи и публицисты полагают, что в условиях политического монополизма
большевиков нэп был изначально обречен, так как правящая партия исповедовала
ортодоксальные идеи бестоварного социализма.
Нэп представлял собой комплекс социально-экономических мер: разрешение
товарно-денежных отношений, свободного найма труда, концессий, упорядочивание
финансовой системы, создание нового механизма управления экономикой на основе
рынка и хозрасчета и в целом отказ понимания социализма как безраздельного
господства государственной собственности.
Нэп породил множество надежд и иллюзий, оценки его всегда носили
политизированный характер. Это и определило многолетнюю полемику о причинах его
введения правящей большевистской партией — непримиримым противником рыночных
отношений. Все политические силы соглашались, что нэп был поворотом от военно-
коммунистической модели социализма, с ожесточением навязываемой обществу
правящей большевистской партией, к общецивилизационной рыночной модели, которая
хотя и была не без недостатков, но проверена опытом самых развитых стран и
рассчитана на развитие таких механизмов, которые стимулировали бы развитие
производительных сил на основе экономических стимулов к труду.
Правящая большевистская партия, вводя нэп, признавала формационную
отсталость России и решила использовать новую политику для создания необходимых
предпосылок социалистического строительства.
Она признавала факт затяжки мировой революции и видела в нэпе передышку,
возможность двигаться в направлении к социализму. Посредством использования рынка
большевистская партия рассчитывала обеспечить подъем производительных сил, снять
социальную напряженность в обществе, вызванную кризисом, политикой «военного ком-
мунизма», нежеланием масс мириться с натурализацией экономической жизни страны.
Уже первые месяцы осуществления нэпа выявили принципиальные противоречия
в политике и идеологии большевистской партии. Даже высокообразованные экономисты
этой партии (например, Н. И. Бухарин, Е. А. Преображенский) не могли ответить на
вопрос, как, развивая рыночные отношения, двигаться к безрыночному социализму?
Большевистский авангард был готов в той или иной степени: к использованию
нэпа для выхода из кризиса; к возложности отступления от нэпа и построения
социализма в сжатые сроки, используя методы и приемы военного коммунизма (И. В.
Сталин, В. М. Молотов); к сохранению негативного отношения к рынку как к явлению,
тормозящему осуществление идеалов безрыночного социализма, порождающему
спекулятивную стихию.
Доктринальное противоречие между идеалом безрыночного социализма и
воссозданием рыночных отношений усугублялось негативными первыми итогами нэпа.
Закрыв дорогу рыночным отношениям в госсекторе, правая большевистская партия не
могла обеспечить его эффективности. Госсектор способствовал расширению и
укреплению бюрократической системы управления. Нэп не стимулировал в полной мере
сельскохозяйственное производство, неэквивалентный обмен между городом и деревней,
сохранявшийся и в условиях нэпа, вызвал ряд кризисов в ходе его осуществления.
Курс на социалистическое строительство большевики считали основным и
подчиняли ему рамки развития рыночной экономики. Альтернативы ускоренному
социалистическому строительству большевики не видели и готовы были к свертыванию
нэпа в том случае, если он помешает осуществлению генерального курса строительства
социализма в изолированной от цивилизованного мира стране.
Партии, оппозиционные большевизму, сохранявшие социалистическую
ориентацию, видели в нэпе альтернативу немедленному введению социализма.
Меньшевики считали, что на рельсах нэпа будут созданы предпосылки социализма, без
которых, при отсутствии мировой революции, социализма в России быть не может. По
мнению Ф. Дана, развитие нэпа неизбежно приведет к отказу большевиков от монополии
на власть. Учесть экономические интересы всех слоев в условиях рыночных отношений
единственная партия была не в состоянии. Плюрализм в экономической сфере создаст,
по его мнению, плюрализм в политической системе, объективно подорвет основы
диктатуры пролетариата. Даже правое крыло меньшевизма, считавшее, что с нэпом
восстанавливается капитализм во всех сферах народного хозяйства, полагали, что он
приведет к неразрешимому противоречию между капитализмом в экономике и
коммунизмом в политике.
Эсеры альтернативность нэпа большевистской политике видели в возможности
осуществления «третьего пути» — некапиталистического развития. Учитывая
особенности России — многоукладность, преобладание крестьянства, — эсеры
предполагали, что для социализма в России требуется соединить народовластие в
политической области с кооперативным социально экономическим строем.
В. Чернов полагал, что и в 1917 г. была альтернатива всеобщей коммунизации.
Она заключалась в развертывании демократических институтов, развитии народных
организаций: кооперативов, профсоюзов, общин.
Собственную концепцию нэпа разрабатывали либералы. Они считали его
альтернативой большевистскому курсу на социалистическое строительство. Сущность
новой экономической политики виделась им в возрождении капиталистических
отношений в России. По мнению либералов, нэп был объективным процессом,
позволявшим решить главную задачу: завершить модернизацию страны, начатую Петром
I, ввести ее в русло мировой цивилизации.
Таким образом, для большевиков нэп и рыночная экономика не были
приоритетным направлением развития. Курс на немедленное социалистическое
строительство в одной отдельно взятой стране стал генеральным курсом правящей
партии. Для умеренных социалистов с нэпом была связана возможность создания
необходимых предпосылок для социалистического строительства без революционных
взрывов и катаклизмов.
Либеральная интеллигенция видела в нэпе альтернативу дальнейшей
коммунизации страны, возможность завершения процесса реформирования страны, ее
индустриальной модернизации. Различное понимание приоритетных задач создавало
разные варианты развития России на основе нэпа.
9.11. В чем заключались успехи и издержки индустриализации СССР?
Современная историография признает решающее значение индустриализации для
победы СССР в Великой Отечественной войне с германским фашизмом. Существуют не-
которые разногласия по вопросу о сроках осуществления индустриализации. Часть
историков традиционно относят этот процесс к периоду первых двух пятилеток, другие
— к нэпу или даже к деятельности Витте. Существенным предметом дискуссии является
вопрос о роли сталинизма в этом процессе, необходимости ускорения индустриализации
за счет использования внеэкономического принуждения. Ряд историков утверждает, что
сверхускорение темпов индустриализации и ее объемы были неактуальны, так как угроза
войны была надумана режимом, а запросы войны обеспечила пол-овина созданного
военно-промышленного потенциала, уцелевшего в Сибири от разрушения. Часть
публицистов вообще отрицает Индустриализацию как заслугу политического режима
сталинизма, сведя его роль к репрессиям.
Первым документом советского времени, в котором была сформулирована идея
индустриализации, был план ГОЭЛРО, принятый на VIII съезде Советов в 1920 г. Он
предусматривал получить 2/3 средств для промышленности за счет иностранных
концессий и кредитных операций. Однако социально-экономический кризис после
гражданской войны, восстановление экономики в условиях враждебного капита-
листического окружения, отсутствие займов и значительных концессий поставили
вопрос о первоочередном развитии тяжелой промышленности исключительно на основе
внутренних ресурсов. Этот курс был конкретизирован в решении апрельского 1926 г.
Пленума ЦК ВКП(б). В ходе его реализации в правящей большевистской элите возникли
разногласия альтернативного характера. Левая троцкистско-зиновьевская оппозиция
видела выход в увеличении налогов на крестьянство — «внутренней колонии» СССР,
осуществляя «первоначальное социалистическое накопление». Умеренная часть элиты во
главе с Н. И. Бухариным и А. И. Рыковым считала такой вариант безнравственным и
предлагала получить средства за счет растущей рентабельности легкой
промышленности, прогрессивного налогообложения и привлечения личных средств
населения через банки. Этот вариант означал постепенное развитие промышленности на
основе рыночных отношений. Группировка И. В. Сталина отвергла сначала при помощи
бухаринцев троцкистскую концепцию сверхиндустриализации вместе с ее адептами. За-
тем была отброшена как «правооппортунистическая» концепция самого Бухарина вместе
с автором, и стала осуществляться на практике платформа Троцкого, но в значительно
белее радикализированном варианте и в терминологическом оформлении курса на
«построение социализма в одной стране».
Весной 1929 г. из двух вариантов первой пятилетки был принят максимальный, по
которому задания годовых темпов роста производства повышались на 20%. В
дальнейшем эти задания ежегодно завышались в целях искусственного стимулирования
экономики.
Стремительно возросшее городское население, потребность импорта
оборудования за счет экспорта зерна и других ресурсов актуализировали проблему
резкого увеличения объема товарной сельхозпродукции. Это обусловило переход к
форсированной коллективизации сельского хозяйства, явившейся оборотной стороной
индустриализации. Подстегиваемое развитие производства и строительство гигантов
индустрии без полноценного научного обеспечения привело к росту диспропорций в
экономике, расстройству финансовой системы, товарному голоду. Частые аварии на
реконструируемом производстве стали объясняться вредительством старых
специалистов, которые были осуждены на ряде судебных процессов. При этом
осужденные специалисты и раскулаченные крестьяне-спецпереселенцы использовались в
качестве дармовой рабочей силы. Наряду с внеэкономическим принуждением огромную
роль в индустриализации в ходе первой пятилетки сыграл массовый трудовой энтузиазм
части рабочего класса и особенно молодежи, объединенной в комсомоле.
К 1933 г. удалось достигнуть рубежей, первоначально намеченных минимальным
пятилетним планом 1929 г., что явилось большим шагом вперед, но Сталин объявил
выполнение максимального плана, причем за 4 года и 3 месяца. На практике
объявленные результаты были получены в ходе второй пятилетки в 1933 — 1938 гг.
Приблизиться к поставленным целям помогло массовое стахановское движение,
означавшее использование элементов материального стимулирования и оживления
социальной политики. Известному отрезвлению экономической политики
способствовали Г. К. Орджоникидзе, Г. Л. Пятаков, С. М. Киров и др. прагматические
деятели большевизма. Выдвинутый в первой пятилетке лозунг «Техника решает все!»
был фактически дезавуирован и сформулирован новый лозунг: «Кадры решают все!».
Однако новаторство и инициатива передовых рабочих и новых советских специалистов
были подвергнуты режимом сомнению в конце 30-х гг., когда были развернуты массовые
репрессии против кадрового корпуса страны. Главным результатом развития индустрии
накануне войны стал осуществленный с огромными издержками реальный
промышленный рывок. Темпы роста тяжелой промышленности были в 2—3 раза выше,
чем за 13 лет развития Л царской России в начале XX в. СССР вышел на второе место в
мире после США по абсолютным объемам производства. Было сокращено отставание от
капиталистических стран по производству промтоваров на душу населения. Сред-
негодовые реальные темпы развития составили 10,9% (по сталинской пропаганде —
17%). Было преодолено качественное отставание промышленности, созданы наукоемкие
отрасли производства. Численность промышленных рабочих увеличилась с 2,4 млн. чел.
до 10 млн. чел., а специалистов — с 0,5 млн. чел. до 2,5 млн. чел. В Сибири была создана
вторая угольно-металлургическая база страны, сыгравшая гигантскую роль в
Отечественной войне.
Индустриальный скачок был достигнут ценой отставания легкой
промышленности, стагнации сельского хозяйства, слома механизма саморегуляции
экономики, формирования авторитарно-бюрократического политического режима. В
ходе индустриализации сложилась общественная система, которую определяют как
«государственно-казарменный квазисоциализм». Главной функцией этой системы и ее
объективным смыслом был специфический переход России (СССР) от аграрного
общества к индустриальному.