Искендерова М.С. Азербайджано-русские отношения XVIII - начала XIX вв. в азербайджанской и русской историографии: 20-80-е годы XX века

Подождите немного. Документ загружается.

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

201

политики Петра I, направленной на завоевание доброжела-

тельного отношения местного населения, прежде всего, с

целью удовлетворения своих собственных интересов.

В главе объективно подчеркивается то большое значе-

ние, которое придавалось овладению Баку в планах Петра I,

и не менее важным является подтверждение наличия двух

групп в городе – сторонников и противников русской ори-

ентации.

Тот факт, что авторы отдают предпочтение группе

сторонников русской ориентации, возглавляемой юзбаши

Дергяхгулу беком, и считают излишним мотивировать дей-

ствия её противников, на наш взгляд, опять-таки служит

единой задаче – затушевать завоевательный характер вступ-

ления русских войск в прикаспийские области.

В главе Азербайджан справедливо представляется, как

узел противоречий России, Ирана и Турции, что является

центральной линией изложения событий. Особенно показа-

тельны в этом отношении договоры, заключенные между

Россией и Ираном (1723, 1732, 1735 гг.),

386

между Россией и

Турцией (1724 г.),

387

между Турцией и Ираном (1732, 1733

гг.), и др. Простое перечисление этих договоров уже ярко

демонстрирует столкновение интересов названных стран в

Азербайджане.

Обстоятельно излагая предпринятые царским прави-

тельством меры в прикаспийских областях, авторы как-бы

противопоставляют их жестокому, тяжелому режиму, уста-

новленному на захваченных землях Азербайджана турец-

кими завоевателями.

388

Авторы не только рассматривают

эти шаги, как «важные вехи» в упрочении позиции России в

данном регионе,

389

но и не скрывают, что «правительство

Петра I, выражавшее интересы российских помещиков и

купцов, прежде всего, стремилось превратить прикаспий-

ские области в сырьевую базу для русской мануфактурной

промышленности».

390

Вместе с тем, хотя в главе и признается, что в 20-

Искендерова М.С

202

30-х гг. XVIII века Россия предприняла попытку овладеть

прикаспийскими областями Азербайджана

391

и материал

преподносится под этим углом зрения, авторы отрицают,

что «включение» прикаспийских областей в состав России

явилось результатом завоевания, и высказывают субъектив-

ное мнение, будто «исторический акт присоединения при-

каспийских областей к России создавал предпосылки для

дальнейшего развития политических и экономических свя-

зей между Азербайджаном и русским государством, спо-

собствовал укреплению военно-политических отношений

России с народами Кавказа и усилению здесь прорусской

внешнеполитической ориентации».

392

Вышеуказанные азер-

байджано-русские связи развивались, прежде всего, в инте-

ресах русского государства и по правилам, продиктованным

царскими властями. Авторы преувеличивают имеющуюся

среди некоторых слоев населения Азербайджана прорус-

скую тенденцию, возводя её до движения за присоединение

к России.

393

Поскольку они не могли выйти за рамки приня-

того в условиях советского режима, изложения фактов и со-

бытий, то субъективно подобранный материал не дает

усомниться в безоговорочном желании азербайджанского

населения перейти под власть России. Однако, вряд ли

можно предполагать, что феодальная знать спокойно была

готова отказаться от своей власти. Совершенно очевидно,

что отдельные обращения азербайджанцев отнюдь не пред-

полагали замену иранского или турецкого гнета колониаль-

ным гнетом царизма. Тем более, что такие же обращения

были и к Ирану, и к Турции.

Вместе с тем, нам понятна позиция авторов, которым,

в очередной раз, в целях оправдания вступления русских

войск необходимо было выдвинуть и развить мысль об уси-

лении русской ориентации. Этим же объясняется и тот факт,

что, рассматривая антииранские и антитурецкие выступле-

ния как борьбу за свободу и независимость страны,

394

авто-

ры твердо стоят на позиции враждебности народных масс к

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

203

Ирану и Турции, «как вековым угнетателям народов Кавка-

за»

395

и, напротив, стремятся противопоставить им интере-

сы России, хотя в своих экспансионистских планах по от-

ношению к Азербайджану эти страны отнюдь не отличались

друг от друга.

Авторы сами признают, что и в период правления Ека-

терины II «Россия имела обширные планы политических и

экономических завоеваний на Кавказе, что являлось выра-

жением колониальных замыслов ее господствующих вер-

хов».

396

При освещении событий этого периода в главе также

доминирует мысль об усилении тяготения образовавшихся

на территории Азербайджана во II пол. XVIII в. независи-

мых ханств к России. Естественно, в работе отразилась уже

сложившаяся среди историков точка зрения относительно

последовательной русской ориентации видного государст-

венного деятеля Азербайджана Фатали хана Губинского, и

в качестве доказательства представлены сведения о его не-

однократных обращениях к русскому государству с прось-

бой об оказании помощи, отказе от предложения турецкого

султана,

397

о миссии губинского посольства в Петербурге в

1787 г.

398

и т.д. Таким образом, раскрывая, позицию Фатали

хана, и, в целом, большинства азербайджанских ханов,

вновь наблюдается некритическое отношение к источникам

и особенно к субъективным сведениям русских чиновников.

В главе отсутствует подлинная политическая мотивация

действий азербайджанских правителей, не желавших усту-

пать кому-либо свою власть. Авторы также не могут откры-

то осветить суть и принципы двойственной политики Ека-

терины II в отношении Азербайджана. В то же время, в ра-

боте, с одной стороны, говорится о рескриптах командую-

щему русскими войсками на Кавказе, в которых императри-

ца неоднократно поручала уверить азербайджанских владе-

телей в доброжелательстве русского двора,

399

а с другой, –

возвращение Фатали хана из похода в Южный Азербай-

Искендерова М.С

204

джан, верно, связывается с нежеланием царского прави-

тельства чрезмерного усиления губинского правителя. По

той же причине в 1775 г. русские войска были отозваны из

Азербайджана, однако, это обстоятельство осталось без

внимания. Таким образом, констатация исторических фак-

тов позволяет читателю создать верное представление о по-

литике царизма в данном регионе.

Красной нитью проходит мысль об усилении русской

ориентации среди народных масс Азербайджана и во II по-

ловине XVIII в.; причем, если прорусская политика фео-

дальных правителей в работе аргументируется и обосновы-

вается, хотя и неверно была представлена ее подоплека, то в

отношении народных масс авторы делали необоснованное

обобщение.

На наш взгляд, при характеристике действий азербай-

джанских ханов по отношению к России авторы стоят на

позиции либо измены их русскому государству, либо про-

явления у них русской ориентации, выражением которой,

как уже отмечалось, являлись неоднократные обращения

этих ханов к России за помощью, особенно в 90-х годах

XVIII в., когда Азербайджан находился под угрозой пора-

бощения Ираном и, в частности, Ага Мухаммедом Гаджа-

ром. С гордостью описывая героическую борьбу шушинцев

против иранских завоевателей,

400

и, в целом, констатируя

сопротивление иранским поработителям со стороны народ-

ных масс Азербайджана, авторы считают, что «сопротивле-

ние народа ослаблялось политической раздробленностью

Азербайджана и изменническим поведением некоторых

феодальных правителей».

401

Если с первым можно согла-

ситься, то второе в корне ошибочно. Феодальные правители

как главы определенных государств, не желали терять свою

независимость, почему одни прибегали к политике лавиро-

вания, а другие не боялись показать свое неподчинение. Но

и в том, и в другом случае действия азербайджанских ханов

объяснялись, прежде всего, целями самоутверждения. Од-

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

205

нако, авторы вынуждены были выступать с позиции рус-

ских источников, т.е. – защиты политики русского прави-

тельства, представляя не подчинившихся России ханов из-

менниками и действовавшими только «во имя своих коры-

стных интересов». Так, предателем выглядит геройски по-

гибший, защищая своё ханство. Джавад хан Гянджинский,

который «помог обеспечить продовольствием войско Ага

Мухаммед хана после его отступления от Шуши».

402

Одна-

ко, если отказаться от пророссийской предвзятости, объек-

тивный анализ исторических обстоятельств того времени

позволяет считать Джавад хана верным сыном азербай-

джанского народа. Расценивая его действия, наряду с дей-

ствиями других азербайджанских ханов, как помощь иран-

ским завоевателям, авторы в очередной раз пытаются обой-

ти стороной вопрос о таких же захватнических целях и у

России. Вместе с тем, в главе подчеркивается, что нашест-

вие Ага Мухаммед хана в Южный Кавказ «было направлено

против ее (России – М.И.) интересов на Кавказе».

403

Приве-

денные факты свидетельствуют об активизации политики

правительства Екатерины II после окончания русско-

турецкой войны (1787-1791 гг.). Обращения некоторых

азербайджанских ханств к России в обстановке вторжения

иранских полчищ было лишь поводом для начала осущест-

вления давно вынашиваемых захватнических планов Рос-

сии. Но авторы сознательно отказываются от этой мысли и

вновь безосновательно показывают русских в качестве за-

ботливых попечителей. Так, вступление в 1796 г. русских

войск под командованием генерала В.Зубова в Азербайджан

они считают нужным преподнести, как стремление россий-

ского правительства «оказать поддержку ханам Азербай-

джана и другим закавказским правителям, которые просили

помощи у России и заявляли о своей готовности принять

русское подданство».

404

Стараясь подвести нас к мысли о мирном занятии рус-

скими войсками городов Азербайджана, чему, якобы, спо-

Искендерова М.С

206

собствовало расположение азербайджанских ханов к Рос-

сии, авторы голословно утверждают, что большинство азер-

байджанских ханств в этот период «перешло под власть

России».

405

Авторы не только выступают против колебания неко-

торых ханов в своем отношении к России, но и необосно-

ванно обвиняют их за сомнения и опасения потерять свою

власть, и, наоборот, с гордостью, хотя и обобщенно, говорят

о содействии народных масс русским войскам.

406

Вместе с

тем, авторы старательно рисуют картину хорошего отноше-

ния большинства русских солдат и офицеров к населению

Азербайджана. В частности, отмечается, что «они оплачи-

вали продукты, получаемые от местных жителей».

407

Перед

нами вновь некритический подход к сведениям источников.

Известные факты оказанного русским войскам в Дербенте

сопротивления, заговора азербайджанских ханов против

В.Зубова, с которыми мы сталкиваемся в ряде исследова-

ний, лишний раз доказывают стремление авторов выдать

желаемое за действительное. Даже если допустить, что рус-

ским солдатам и офицерам, было запрещено бесчинство-

вать, то это объяснялось не благородностью, как это пыта-

ются представить в работе, а заинтересованностью царского

правительства в обеспечении лояльного к себе отношения в

целях претворения в жизнь задуманных планов, которые

ясно показывают стремление России овладеть опорными

пунктами в бассейне Каспийского моря.

408

Интересным является тот факт, что работы, написан-

ные на рубеже ХХ-ХХI веков, полностью проливают свет

на вопросы о произволе и недостойном поведении русских в

период пребывания их в Азербайджане.

409

Что касается от-

ношений между В.Зубовым и местными ханами, которые не

сложились с самого начала похода в Азербайджан, то автор

одного из указанных исследований Г.Мамедова утверждает:

«… с первых дней [В.Зубов] своим недоверием к местным

ханам, которые за оказание сопротивления были устранены

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

207

от власти и заменены якобы более преданными правителя-

ми, он вызвал взаимное недоверие. И в результате, азербай-

джанские владетели, стремившиеся сохранить собственную

независимость, отошли от В.Зубова и составили против не-

го оппозицию. Все это решило исход похода не в пользу

России».

410

Авторы первого тома «Истории Азербайджана» спра-

ведливо связывают уход русских войск из Азербайджана

(1797 г.) с воцарением на престол сына Екатерины II Пав-

ла I: враждебно относясь ко всем делам своей матери, он

отозвал русские войска из Азербайджана.

411

Но, в дальней-

шем, судя по изложенному материалу, проводимая Павлом I

политика в отношении Азербайджана фактически явилась

продолжением двойственной политики Екатерины II. Ярким

подтверждением может послужить императорский рескрипт

от 5 января 1797 г., в котором говорилось о желании оказать

«покровительство ханам Азербайджана».

412

Как уже отмечалось, перед авторами стояла цель за-

тушевать колониальные цели царской России и в конце

XVIII в. Они утверждают якобы о невозможности дальней-

шего самостоятельного существования азербайджанских

ханств в условиях угрозы порабощения Азербайджана и

всего Южного Кавказа Ираном и Турцией, чтобы оправдать

добровольный выбор азербайджанского народа «присоеди-

ниться к России». Поэтому, по их мнению, отправленные в

1797-1799 гг. в Россию азербайджанские посольства явля-

ются ничем иным, как проявлением искренности.

413

Признавая собственно интересы России, авторы не ви-

дят таковые у феодальных владельцев Азербайджана, и не

правы, когда обвиняют их в преследовании корыстных це-

лей. В противоположность им ставят русскую ориентацию

народных масс, которая, по мнению авторов, якобы была

наиболее стойкой и последовательной.

414

Эта обобщенная

оценка совершенно безосновательна, т.к. позиция азербай-

джанских ханств определялась, прежде всего, действиями

Искендерова М.С

208

их правителей, народные же массы в целом были слепыми

исполнителями воли правящей власти.

Авторы не правы, когда считают, что «реакционная

тенденция не имела широкой социальной базы и объединя-

ла лишь ту часть феодальной верхушки, которая блокирова-

лась то с Ираном, то с Турцией».

415

Лавирование некоторых

азербайджанских ханов, руководствовавшихся не только

стремлением сохранить свою власть, но и религиозной

общностью, авторы неверно выдают за отрицательное явле-

ние. Это и понятно, так как все события и факты излагаются

с точки зрения защиты русской ориентации. Выгодно вы-

ставляя русскую ориентацию, как передовую и всеобщую

тенденцию в Азербайджане, авторы приходят в корне к не-

правильному выводу о том, что «хотя в тех условиях эта пе-

редовая тенденция ещё не могла одержать окончательной

победы, тем не менее, уже тогда были налицо исторические

предпосылки для осуществления мечты лучших представи-

телей азербайджанского народа о присоединении к Рос-

сии».

416

Таким образом, несмотря на свои достоинства, рас-

сматриваемый труд отражал также некоторые недостатки,

связанные с состоянием разработки проблемы азербайджа-

но-русских отношений XVIII – начало XIX вв. в азербай-

джанской историографии. Вместе с тем данный капиталь-

ный труд, несомненно дал толчок новому подъему научных

исследований в этой области, расширению масштабов её

изучения.

В конце 50-х годов вопросы азербайджано-русских

отношений XVIII – начало XIX вв. становятся в центре

внимания азербайджанских историков, среди ученых про-

должалась серьёзная работа по изучению этих отношений.

Доминирующим звеном в них опять-таки оставалась про-

блема завоевания Азербайджана Россией, что видно из са-

мих названий монографических исследований этого перио-

да. К ним следует отнести работы: Иоаннисяна А.Р. «При-

Азербайджано-русские отношения XVIII – начала XIX вв.

209

соединение Закавказья к России и международные отноше-

ния в начале XIX столетия» (Ереван, 1958 г.); Григоряна

З.Т. «Присоединение Восточной Армении к России в начале

XIX в.» (Москва, 1959 г.); Смирнова Н.А. «Политика России

на Кавказе в XVI-XIX вв.» (Москва, 1958 г.).

В этих монографиях бросается в глаза поставленная

авторами цель – оправдать завоевание Россией Азербай-

джана, и представить данный акт, как итог развития азер-

байджано-русских отношений в указанный период, исходя

из чего авторы обращали внимание на те факты и события,

которые являлись определяющими в достижении постав-

ленной задачи: отношение местного населения к русским

войскам, поход русских войск во главе с В.Зубовым, уча-

стие азербайджанцев на стороне русских войск и т.д. Одна-

ко по всем вопросам позиции авторов ничем не отличались

от предыдущих. Поэтому, во избежание повтора, мы на них

не остановимся. Лишь отметим, что, несмотря на различие

фраз, суть осталась прежней, что было естественным при

той же необъективной интерпретации источников и некри-

тическом и предубежденном подходе к ним. Хотя

А.Иоаннисян и отмечает, что «работа не претендует на из-

ложение истории присоединения Закавказья к России и изу-

чение всех вопросов, связанных с этим историческим собы-

тием»,

417

однако во введении, не ссылаясь на источники и

литературу, он в общих чертах рассматривает ряд аспектов

азербайджано-русских отношений XVIII – нач. XIX вв., не-

обходимых для освещения главной цели монографии – про-

тиводействия Англии и Франции присоединению Южного

Кавказа к России.

Изложенный вышеназванными авторами материал

создает то же обманчивое впечатление о якобы искренних

дружественных взаимоотношениях между азербайджански-

ми ханами и Россией, какое складывалось при анализе

предшествующих работ.

Считаем важным ещё раз подчеркнуть, что авторы не

Искендерова М.С

210

игнорировали интересы России в данном регионе. Доста-

точно отметить, что и в работе Смирнова Н.А. особое вни-

мание уделено планам российских властей создать «из азер-

байджанских прикаспийских областей ещё одно государст-

во под старинным названием Албания».

418

Более того, к за-

хватническим намерениям Ага Мухаммеда Гаджара в от-

ношении Южного Кавказа автор относится, как к главному

фактору, препятствовавшему реализации проектов образо-

вания буферных государств в данном регионе.

419

Вместе с тем, указанные исследователи, также как и

предшествующие историки, стремились затушевать колони-

заторские цели царского правительства русской ориентаци-

ей местного населения, добровольным признанием россий-

ской власти и прогрессивной ролью России. Так, по мнению

З.Григоряна, поход русских войск во главе с В.Зубовым был

предпринят «с целью дать отпор реваншистским устремле-

ниям персидского шаха в отношении Грузии, Северного

Азербайджана и Дагестана и укрепить русское влияние в

Закавказье», а вместе с тем, в занятии ряда азербайджанских

городов за короткий срок автор отмечает большую роль со-

действия, оказываемого русским войскам южно-кавказски-

ми народами, в первую очередь – азербайджанским населе-

нием ханств.

420

В свою очередь, акцентируя внимание на стремлении

некоторых азербайджанских ханов к сближению с Россией,

Н.А.Смирнов не раскрывает должным образом их позицию,

как правителей независимых азербайджанских государств.

Ограничиваясь меркантильными интересами ханов, в част-

ности – губинского и гарабахского, рассчитывавших с по-

мощью России, по мнению автора, только расширить свои

владения, в работе фактически игнорируется свойственная

им (ханам - М.И.) политика лавирования для обеспечения

целостности своих ханств.

421

Вместе с тем, затушевывая лицемерную, двойствен-

ную политику правительства Екатерины II, Н.А.Смирнов